Судьба выбрала вас

      «Щекотно», — первая оформленная мысль, пробившаяся сквозь непроглядную, но, как ни странно, умиротворяющую тьму, и в ту же секунду пушистые ресницы дернулись, увлекая за собой нежную кожу век…       — Ай! — тихонечко пискнула девушка, прижимая узкую ладонь к глазам, защипавшим от нещадного, слишком уж яркого света.       Маленький проказник — дитя, на удивление, теплого зимнего солнца — скользнул по хрупкому запястью, словно пытаясь отыскать насыщенные изумрудные радужки, но, так и не добившись желаемого, вновь пробежался по аккуратному носику, заставляя тот забавно поморщиться от нестерпимой щекотки. Тихий смешок отразился от стен комнаты — и Кэтти резко села в кровати, избавляясь от навязчивого солнечного луча, и, наконец-то, смогла полноценно открыть глаза.       Светлые стены, маленькое окошко, высокие потолки, небольшой диванчик и низкий столик с двумя вазами, в одной из которых стоял огромный букет белоснежных роз, а во второй — небольшой букет из удивительно нежных, крохотных соцветий незнакомых, но очень красивых цветов. До боли знакомое место…       И в то же мгновение подсознание пронзила стрела ядовитого ужаса: а вдруг… вдруг все то, что с ней произошло — это всего лишь сон неокрепшего подсознания?! Вдруг не было тех месяцев в Хогвартсе, не было кровопролитной битвы, не было того незабываемого, отвратительного вечера в Малфой-Мэноре, ставшей для них трагедией? Вдруг это все ей приснилось в очередном реалистичном сне? Вот только… только это означало, что не было в ее жизни ни Северуса, ни их малыша…       Чувствуя, как паника скручивает все внутренности в болезненный узел, Кэтти скользнула руками вниз. Сердце отбивало бешеный ритм, грозясь вырваться из грудной клетки. Узкие ладошки легли на упругий и все еще внушительный животик, и с губ девушки сорвался облегченный выдох, сменившийся радостным всхлипом. Мягко поглаживая невидимого жителя заботливыми пальчиками, Кэтти понимала, что по венам растекается невероятное облегчение и радость. Все хорошо. Все случившееся — правда. А самое главное — ее малыш жив. И она, как ни странно, тоже…       Девичьи руки замерли, а тонкие пальцы неожиданно вцепились в мягкую ткань белоснежной сорочки, свободными складками обрамляющую выпуклый животик. На смену счастью и умиротворению пришли беспокойство и неприятное, вымораживающее душу чувство полной неизвестности. Как она здесь оказалась?       Затравленно ворочая головой, будто пытаясь отыскать хоть какое-то подобие ответов на все вопросы, роившиеся в голове, Кэтти внимательно осматривала хорошо знакомую еще с прошлого пребывания в Мунго палату, но вокруг не было никаких подсказок. Нахмурившись, девушка попыталась восстановить имеющиеся в памяти события. Последнее, что Кэтти помнила, — это твердое решение спасти любимого мужчину любой ценой. Хотя нет… еще легкое, едва уловимое покалывание по всему телу, а вот потом уже настала кромешная, непроглядная тьма — все образы оборвались слишком неожиданно, будто Кэтти провалилась в глубокий сон без сновидений.       Так, ладно…       Прикусив пухлую губу, девушка постаралась мыслить логически — и то, к каким выводам она пришла, заставило трепещущее сердечко сжаться от ужаса. Последние, сохранившиеся на подкорке картинки и ощущения — все это было сделано для того, чтобы Северус остался жив. А выжила она сама. А это означает… Господи… неужели у нее ничего не получилось?!       Зажав ладонью рот, только чтобы заглушить сдавленный писк, рвущийся из спазмированного горла, Кэтти постаралась успокоиться, рвано втягивая в себя воздух. Помогало слабо. Ее исстрадавшееся сердце требовало ответов на самый болезненный и страшный вопрос. Ей нужно было срочно найти кого-нибудь… Кого угодно! Только не эта давящая на барабанные перепонки тишина! Только не эта сжигающая изнутри неизвестность!       Не задумываясь больше ни секунды, видя перед собой единственную цель — добраться до двери больничной палаты и выйти в коридор — туда, где точно будет кто-нибудь еще, — Кэтти сбросила с ног теплое одеяло и опустила босые стопы на пол. Оправив подол тонкой батистовой сорочки, Кэтти оперлась ладонями о край кровати, подаваясь всем телом вперед, перенося весь вес на ноги, ослабевшие за дни бездействия, и кое-как приняла вертикальное положение. Тихий выдох. С этим этапом все оказалось не так плохо, как она себе представляла. Ну, а теперь… вперед.       Но именно в этот момент витиеватая дверная ручка пришла в движение… Странно, еще секунду назад девушке так хотелось увидеть другого человека, но сейчас гулко бьющееся сердечко пронзила стрела неконтролируемого, неожиданного страха, заставляющая Кэтти, во все глаза уставиться на медленно, бесшумно приоткрывающуюся дверь. Девушка неосознанно вжала голову в плечи, подсознательно ожидая какой-то угрозы… Но стоило образоваться узкой полосе свободного пространства, как из по-прежнему скрытого от ее глаз коридора послышался приглушенный, женский голос:       — Поздравляю Вас, мистер Снейп. Вы… — кажется, женщина замялась, но все-таки решилась на продолжение, — вы это заслужили.       — Спасибо, — бархатистый, до дрожи, до мучительно приятных мурашек вдоль напряженного позвоночника голос — удивительно глубокий, с терпкими, немного хрипловатыми нотками.       Северус.       Пухлые губы сами собой сложились в улыбку от нахлынувшего осознания. А дверь палаты наконец-то широко, но беззвучно распахнулась, впуская в помещение обладателя любимого голоса….       От неожиданности Снейп замер на пороге. В антрацитовых глазах нотка удивления, граничащего с потрясением, но в ту же минуту оно было вытеснено всепоглощающей радостью. А в изумрудных — нежность и счастье, затуманенные тонкой пеленой подкативших от обуревающих чувств слез.       Кэтти и сама не поняла, как это произошло, только вдруг любимый запах стал невероятно насыщенным, а потом… девушка оказалась в надежном кольце заботливых рук — Северус в два шага преодолел разделяющее их друг от друга расстояние.       — Кэтти, — прошептал Снейп, прижимая к себе теплое тело возлюбленной, — Кэтти, — он на секунду отстранился, но только для того, чтобы заглянуть в зеленые глаза, — как же я счастлив, что ты пришла в себя, — тонкие губы сложились в облегченную, искреннюю усмешку. — Я очень переживал, — на грани слышимости, немного смущаясь из-за своего признания, выдохнул Северус и, вновь обняв Кэтти за плечи, притянул девушку к себе, мягко, ненавязчиво поглаживая спину вдоль позвонков, выпирающих даже сквозь ткань сорочки — все-таки она слишком исхудала за все дни без него, — Я люблю тебя, малышка, — прошептал Снейп, порывисто поцеловав кучерявую макушку, и теснее прижал к себе Кэтти.       Девичьи руки крепко обвили мужскую поясницу, стискивая в кулачках собранную в складки ткань сюртука. Кэтти было хорошо… по-настоящему хорошо. Рядом с Северусом было так надежно, так тепло — так, как она нуждалась все эти долгие месяцы вдали от него. Никто и ничто сейчас не могли помешать им наслаждаться друг другом — от этого осознания хрупкую, уязвимую плотину сдержанности все-таки прорвало. И, уткнувшись носом в широкую, крепкую грудь, Кэтти дала волю беззвучным слезам.       — Северус, — она так не хотела, чтобы он видел ее слезы, которые в сложившейся ситуации были совершенно неуместны, но язык жгло от желания произнести любимое имя.       — Ну-ну, — мужское сердце сжалось при едва уловимом всхлипе. Отодвинувшись от Кэтти на несколько сантиметров, Снейп обхватил широкими ладонями бледные щеки, а кончиками больших пальцев утер катящиеся тонкими струйками слезинки, — Не плачь, — не отрывая взгляда он изумрудной бездны, Северус подбадривающе улыбнулся, — все уже позади.       Кэтти сдавленно всхлипнула и, боясь разразиться новой порцией рыданий, часто-часто закивала в знак согласия. Кое-как справившись с нахлынувшими эмоциями, девушка накрыла своими теплыми ладонями тыльную сторону удерживающих ее лицо рук. Изящные пальцы гладили любимые запястья, и Кэтти, смущенно улыбнувшись, прошептала:       — Северус, я плачу от счастья. Если бы ты знал, как мне сейчас хорошо.       — Женщины, — притворно закатив глаза, усмехнулся Снейп и, порывисто сжав девушку в объятиях, уже спокойно, с нахлынувшим умиротворением прижался подбородком к любимой макушке, даже сквозь грубую ткань сюртука ощущая тепло любимой женщины, доверчиво льнущей к его груди.       Взгляд непроизвольно заскользил по палате, ненадолго задерживаясь на маленьком, уже немного подвявшем букете. Хм, а Поттер все-таки не подвел — его маленький знак внимания и поддержки оказался рядом с Кэтти. В поле зрения попала развороченная кровать со сползшим одеялом и примятой подушкой… И только тут Северус сообразил, что Кэтти стоит, хотя у девушки, по словам колдомедика, еще как минимум три дня должен быть постельный режим.       Мысленно кляня себя за невнимательность и безответственность, Снейп порывисто подхватил девушку на руки. Тихий вскрик растворился в тишине маленькой палаты — смена положения произошло слишком неожиданно.       — Кто разрешил тебе вставать? — с наигранной холодностью в голосе, но теплыми искорками в глазах, поинтересовался Северус и, даже не подумав дождаться ответа, бережно опустил девушку назад на простыни. Аккуратно надавив на тонкие плечи, Снейп вынудил Кэтти опуститься на предварительно взбитую подушку, занимая подобие полусидячего положения. Его пальцы сильнее положенного прихватили батистовую ткань — и широкая бретель ночной сорочки сползла вниз, обнажая девичье плечо, хрупкую косточку ключицы, хорошо очерченную впадинку над ней и плавную линию начинающейся окружности упругой груди.       Широкая ладонь накрыла молочную кожу изящного плеча, запуская одним невинным касанием по девичьему телу забытую, сладостную дрожь предвкушения. Кончики длинных пальцев ласковой, настойчивой щекоткой скользнули вниз, повторяя безупречную линию девичьих прелестей. Два дыхания смешивались, растворялись друг в друге, с каждой секундой становясь рванее, учащеннее. Они слишком давно не были так близки. Но… сейчас это абсолютно непозволительно. Вовремя опомнившись, Северус отдернул руку, незамедлительно возвращая на место сползшую практически до локтя белоснежную искусительницу, и укрыл девушку теплым одеялом практически до подбородка, закрывая желанное тело от своего пытливого взгляда.       Кэтти разочарованно моргнула, вырываясь из сладостного плена навалившихся ощущений. Маленькие ладони взметнулись вверх, будто пытаясь перехватить мужские запястья, но Снейп ловко отстранился от девушки и отошел на шаг, всеми силами пытаясь совладать с неуместным в данной ситуации желанием.       — Только не уходи, — нефритовые глаза широко распахнулись от навалившегося страха. Мало ли, что…       Северус ошарашено уставился на сжавшуюся девушку: как ей вообще могла прийти в голову подобная мысль?!       — Глупенькая, — выдохнул мужчина и присел на край узкой койки. Его ладонь пробралась под одеяло, находя тонкое запястье, даря невинную, жаркую ласку… Но Кэтти было мало этого целомудренного касания — ей катастрофически не хватало ощущения надежных, сильных рук на своем теле. Хотелось, как и минуту назад, растворяться в его объятиях и чувствовать себя нужной, желанной и защищенной.       — Северус, — облизнув пересохшие от волнения губы, шепнула девушка, привлекая внимание любимого, — иди ко мне, — и Кэтти отодвинулась на самый краешек узкой кровати, освобождая для мужчины место.       Она так доверчиво, так трепетно, с такой надеждой смотрела на него, что Северус просто не мог отказать Кэтти в ее маленькой просьбе — Снейп лег поверх одеяла и просунул руку под приподнятую черноволосую голову, создавая для той своеобразное, самое удобное в мире подобие подушки. Пальцы второй руки поправили сбившиеся в области шеи прядки, очертили овал исхудавшего личика. Рука соскользнула вниз и тотчас обняла девушку поверх внушительного животика, даря необходимое, крепкое объятие.       Они лежали в полной тишине, не замечая, как в комнате начинают играть первые тени спускающихся на город сумерек. Каждый хотел так много сказать и спросить, но не знал, с чего начать. Тем более … так приятно было отдаться этому умиротворяющему спокойствию и просто насладиться тем, чего они были лишены почти девять месяцев, — родственным присутствием друг друга, теплым, равномерным дыханием и гулким стуком двух, а теперь уже трех сердец, звучащими в унисон.       — Прости меня, Северус, — и все-таки Кэтти решилась первой. Наверное, потому что, узнав всю правду, долгие дни винила во всем случившемся исключительно себя, а точнее свою наивность и доверчивость — как можно было поверить самому исчадию ада? Как… как можно было не заподозрить Люциуса в хитроумной уловке?       — За что? — Северус даже приподнялся на локте от удивления.       — Я… — Кэтти открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же плотно сомкнула пухлые губы, не зная, с чего именно начать, но ей очень хотелось разъясниться эту ситуацию, — за то, что сбежала, бросила тебя, но понимаешь, я… — девушка прикусила губу, понимая, что только от одних воспоминаний увиденного и совершенного у нее нещадно печет в груди. Несмотря на то, что теперь Кэтти знала всю правду, ей все равно очень не хотелось вспоминать ту проклятую библиотеку и разыгранное там представление, но… она должна! Должна все ему объяснить! Ведь, в отличие от нее, Северус ничего не…       — Тшш, — указательный палец накрыл приоткрывшиеся в немом всхлипе губы, не давая слететь с них рвущемуся монологу, — я знаю, что, а точнее, кто поспособствовал твоему исчезновению, — честно признался Снейп.       — Знаешь?! — облегчение переплеталось с удивлением и неясной, едва уловимой толикой обиды: если Северус все знал, то… почему не пришел за ней?!       Наверное, на юном лице все-таки что-то отразилось.       — Кэтти, — Северус обхватил девичий подбородок, открывая своему пытливому взгляду любимое лицо, — я пытался отыскать тебя на следующий день после всего случившегося, но в Хогвартсе не осталось ни одной зацепки — Малфой слишком хорошо все спланировал. — Я продолжал искать тебя все эти месяцы, пока Темный Лорд не запретил мне покидать школу без его личного распоряжения — тогда я попытался найти тебя, проникая в мысли на расстоянии. Но я не силен в подобной магии, хотя один раз мне это удалось, — тонкие губы прижались целомудренным поцелуем к сладким губам. Кэтти подалась вперед, желая углубить ненавязчивую ласку, но Северус уже продолжил свою исповедь, — Я пытался послать тебе хоть какой-то сигнал или образ, хоть что-нибудь, чтобы ты поняла, как сильно я нуждаюсь в тебе, но сеанс резко оборвался, — Снейп задумчиво провел кончиком пальца по аккуратному носу девушки, соскользнул к виску, — и больше у меня так и не получилось его возобновить — будто кто-то поставил глухой щит. Хотя теперь у меня есть некоторые соображения по поводу того, кто это мог быть, — перед глазами само собой промелькнуло лицо седовласого старца, но Снейп тут же отогнал нахлынувшие картинки и продолжил: — Браслета на тебе не было, хотя я регулярно проверял и эту магию, надеясь на то, что однажды ты вспомнишь о моем подарке. В конце концов, я решил дождаться окончания войны, и уже потом пуститься на твои поиски. Поверь, я бы не позволила тебе прятаться от себя вечно. Я бы перевернул вверх дном весь земной шар, но отыскал бы тебя.       Кэтти уткнулась носом в крепкую шею, прикрытую белоснежным воротником рубашки, чувствуя, как тесно переплетаются между собой облегчение, неловкость за необоснованное обвинение и безграничное счастье, вызванные его ответом.       — Я люблю тебя, — в который раз, будто и не было этих месяцев порознь, они так и не поняли, кто именно сказал свое признание первым.       Северус усмехнулся и слегка отодвинулся от девушки, вынуждая ту поднять на него глаза, и тут же накрыл мягкие, податливые губы своими… Одно легкое, едва уловимое прикосновение — и Снейп оборвал их связь. Но только для того, чтобы позволить себе небольшую откровенность — кончик мужского языка скользнул по верхней губе, запуская по чувствительной коже девушки сотню мурашек, а потом мучительно медленно обвел контур нижней.       Обвив хрупкими руками крепкую шею, Кэтти с тихим стоном потянула Северуса на себя, требуя более откровенного контакта. Кончик мужского языка юркнул между приоткрывшихся губ и с наслаждением проник в жаркую влажность рта, встречаясь с девичьим языком. Их поцелуй был размеренным, глубоким — влюбленные наслаждались вкусом, запахом и сбившимся дыханием друг друга, никуда не торопясь. Теперь у них было очень много времени друг для друга. Постепенно поцелуй становился насыщеннее, глубже, каждое настойчивое слияние игривой плоти говорило о накаляющейся страсти, подогреваемой многомесячным неудовлетворенным желанием.       Тонкие пальчики до боли сжимали черные пряди на затылке, неосознанно стремясь заставить их обладателя оказаться еще ближе. Широкая ладонь соскользнула с нежной щеки и накрыла шею, чувствуя под своей кожей надрывно пульсирующую артерию, и на долю секунды замирая в нерешительности, но потом двинулась ниже, пробираясь к упругой груди, ощущая острый комочек нежнейшей плоти, грозящий продырявить тонкую ткань ночной сорочки. С тихим рыком Северус разорвал поцелуй и мгновенно вонзился зубами в разгоряченную кожу где-то в районе аккуратного подбородка, непроизвольно еще сильнее сжимая пальцы на девичьей груди.       — Ой! — Кэтти дернулась, и Северус, боясь, что в порыве страсти мог причинить ей боль, молниеносно отодвинулся от девушки, с беспокойством заглядывая в юное личико.       — Кэтти, что случилось? — выдохнул мужчина мучающий вопрос.       Зажмуренные глаза немного насторожили, но вот счастливая улыбка, блуждающая на раскрасневшихся от поцелуев губах, пустила по телу приятную волну, заставляя улыбнуться в ответ.       — Малыш толкнулся, — как-то пристыжено улыбнулась девушка.       Мужская ладонь тот час легла поверх упругого живота — и маленький житель ответил новым ощутимым пинком, заставляя маму вновь радостно ойкнуть.       — Каждый раз, когда наступает вечер, он начинает буянить со страшной силой и энтузиазмом, — хихикнула Кэтти, накрывая своей рукой ненавязчиво ласкающую ладонь Северуса. Удобнее примостившись затылком на любимом плече и зажмурившись от удовольствия, девушка продолжила: — Я когда-то читала о том, что биологические часы женщин и их детей не совпадают. И знаешь, за эти девять месяцев я с лихвой это прочувствовала.       Пока Кэтти продолжала радостно щебетать, Снейп на мгновение прикрыл глаза, чувствуя, как, несмотря на всю умиротворенность данной сцены, сердце заныло от терзающего понимания: как же много он пропустил…       — Скажи, — хрипло выдохнул он, обрывая звонкий голосок, — ты… — антрацитовые глаза смотрели в нефритовые омуты, — в тот день… ты уже знала о ребенке или… — Снейп оборвал свой вопрос, замечая, как в ее глазах проскользнула искорка душевной боли.       Тяжело сглотнув, Кэтти тихонечко проговорила:       — Я узнала через несколько недель, после всего…       Не проронив ни звука, Северус крепко прижал к себе любимую женщину, давая понять, что больше не собирается мучить ее неприятным допросом. Комнату окутала тишина. Кэтти невидяще смотрела прямо перед собой, прокручивая в голове трагические события того майского вечера и сопоставляя с тем, что они с Северусом уже успели сегодня обсудить. Было кое-что, что заставило девушку саму сковырнуть засохший рубец воспоминаний.       — А как ты обо всем узнал? — женское любопытство взяло верх. Не нужно было уточнять, о чем именно она спрашивает — Северус и так все прекрасно понял.       — Скажем так, — бархатистый голос отразился от стен, — однажды у Люциуса выдался очень неудачный и неприятный вечер, — криво усмехнувшись, Северус воскресил в мозгу образы того вечера и… крепко сжал челюсти от нахлынувшей, неконтролируемой ненависти.       Из удушающего потока негативных эмоций помогло вырваться содрогание хрупкого тела — Кэтти непроизвольно вздрогнула от звучания устрашающего имени. А в сознание незамедлительно хлынул поток картинок: последнее, что она помнила об этом жутком человеке — это то, как Малфой и его бывший соратник и компаньон сошлись в смертельной схватке, практически впиваясь друг другу зубами в глотки…       Снейп с беспокойством рассматривал юное лицо: в ужасе распахнутые глаза, слегка расширившиеся зрачки и участившееся дыхание, а еще то, как Кэтти теснее прижалась к нему, будто опасаясь кого-то или чего-то, заставили мысленно прокрутить только что сказанные фразы, и… он все сразу же понял.       — Кэтти, — Северус обхватил ладонью аккуратный подбородок, вырывая девушку этим касанием из устрашающих воспоминаний, и ненавязчиво заставил ее смотреть себе прямо в глаза, — Люциус Малфой больше никогда не сможет причинить нам вред.       Кэтти тяжело сглотнула, прекрасно осознавая причину, но… ей хотелось это услышать.       — Он мертв, — Снейп произнес этот вердикт с совершенно спокойным лицом.       В подсознании девушки вспыхнул образ симпатичного мужского лица и решительный блеск черных глаз:       — Это Виктор убил его? — хриплые нотки выдали ее взволнованность.       — Нет, — Снейп отрицательно покачал головой. На долю секунды у Кэтти промелькнула мысль, что Северус совершенно не удивился тому, что она назвала Крама по имени, но следующая реплика заставила девушку позабыть об этом факте, — Мммм… ты не поверишь, — Северус попытался понять, как лучше преподнести случившееся, но все-таки решил сказать все, как было на самом деле, — но его убил… наш малыш.       — Что?! — Кэтти ошарашено посмотрела на Снейпа, но тот не успел ничего пояснить, потому что дверь в палату распахнулась, заставляя мужчину и девушку перевести взгляды в сторону неожиданного шума.       Но пороге стоял улыбающийся в своей излюбленной манере Альбус Дамблдор.       Кэтти потрясенно переводила взгляд с одного мужчины на другого в надежде найти хоть какую-то зацепку, что все, что она сейчас видит, происходит на самом деле, и она не сошла с ума. Северус подбадривающе обнял девушку за плечи, а Альбус, еще шире улыбнувшись, произнес:       — Добрый вечер, мисс Уайт.       — Но… но… — Кэтти пыталась что-то сказать, но у нее никак не получилось связать отдельные звуки в нормальные слова, — … я же читала в газетах… — она жалобно посмотрела в голубые глаза, на дне которых поблескивали едва уловимые смешинки.       — В газетах всегда любят приукрасить действительность и опорочить невиновного человека, — пожал плечами старец, медленно подходя к застывшей паре. Одно неуловимое движение запястья — и в шаге от кровати появился удобный стул.       Опершись лопатками о мягкую спинку и скрестив на коленях пальцы, Дамблдор вновь перевел все свое внимание на притихшую пару.       — Как вы себя чувствуете, мисс Уайт? У меня не было возможности навестить вас за эти три дня…       — Три дня?! — только сейчас девушка сообразила, что совершенно не представляла, как долго она здесь находится.       — Северус, о чем же вы разговаривали все это время, если мисс Уайт до сих пор не знает таких важных деталей? — смешинки в низком голосе и задорные искорки в голубых глазах, заставили Северуса криво ухмыльнуться, а Кэтти — смущенно потупить взор.       — Мы говорили о том, что произошло на поле боя, — стоило заговорить об этом, и лицо Снейпа вновь превратилось в непроницаемую маску.       — Ах, вот оно что, — на лице старца проскользнула что-то, отдаленно напоминающее удовлетворение. — И как, Кэтти, вы уже знаете, кто именно стал одним из героев этой войны?       — Я как раз начал об этом говорить, — признался Снейп.       — Северус… — умоляющий взгляд заставил перейти к делу.       — Кэтти, ты помнишь, что произошло, когда… — Северус не знал, как правильно сформулировать свой вопрос, — … когда ты сделала это?       — Я помню… — девушка сосредоточенно хмурила лоб, пытаясь восстановить в памяти ход событий, — я помню, как вдруг стало очень тепло, — медленно проговорила Кэтти, вновь растворяясь в пережитых ощущениях, — все тело начало покалывать. Не больно, а даже очень приятно, а потом… все померкло, — честно призналась Кэтти, вырываясь из воспоминаний.       — И ты больше ничего не помнишь? Абсолютно ничего?! Никаких ощущений, посторонних образов? — это казалось, мягко говоря, странным, особенно при мысли о корчащемся в агонии теле на забрызганном кровью полу.       — Абсолютно, — тихо, но уверенно проговорила Кэтти, — А что? — неизвестность поднимала внутри волну паники.       — Ммм, — нет смысла тянуть с признанием — Кэтти все равно скоро обо всем узнает, — наш сын наколдовал Адское пламя.       — Что ты такое говоришь?! — в сердце родился протест. Как Северус может говорить подобное?! Как?! Да, их ребенок умеет колдовать внутриутробно, и она уже успела на себе это проверить, но… чтобы их малыш наколдовал такое темное, страшное проклятие?! Это не укладывалось в ее подсознании.       — Я говорю правду, — поджав губы, произнес Северус.       — Это было не просто Адское пламя, — Дамблдор решил кое-что пояснить взволнованной девушке,  — Скажем так, оно было избирательно действующим, — в нефритовых глазах читалось нетерпение, поэтому Альбус продолжил, — оно попало исключительно в носителей Черной метки. Абсолютно во всех.       — Но у Северуса… — Кэтти посмотрела на Снейпа, встречаясь глазами с его взволнованным взглядом: — у тебя же она тоже есть, — прошептала девушка, не разрывая зрительного контакта с любимым.       Снейп теребил крохотную пуговку на запястье. Губы скривились в странной усмешке, и он потянул пуговку немного вниз и назад. Кэтти заворожено наблюдала, как длинные пальцы ловко справлялись с пластмассовым барьером, видела, как пуговка выскользнула из маленькой прорези. Северус закатал рукав и, не медля ни секунды, развернул руку к Кэтти, демонстрируя девушке совершенно чистое предплечье:       — Уже нет, — отрицательно качнув головой, ровным тоном проговорил мужчина.       — Но как?! — Кэтти начало казаться, что она сходит с ума. Нет, девушка была искренне рада за своего любимого человека — он смог избавиться от этого клейма, но ведь когда-то Снейп рассказывал, что эту метку невозможно вывести с кожи. Значит, она исчезла, после прикосновения огня. Значит, теперь Северус тоже знает, что такое Адское пламя…       Почему-то внутри стало нестерпимо больно от этого осознания, но едва уловимый поцелуй в висок и мягкое поглаживание крупной ладони вдоль позвоночника помогли немного расслабиться и наконец-то прислушаться к тому, о чем начал говорить Дамблдор.       — Знаете, мои дорогие, у меня есть гениальная теория по этому поводу, — поправив сползшие очки, признался Альбус, — И мне она кажется самой правдоподобной, — мужчина и девушка молчали, поэтому Дамблдор продолжил: — пламя на самом деле коснулось абсолютно всех Пожирателей, ведь их метка — это прямое воплощение тьмы, символ зла, если хотите, но уничтожило оно не всех. Ведь не все, у кого на предплечье красовалась эта отметина, были верными слугами Волан-де-Морта.       — Так вот почему ты остался жив! — с восторгом заглядывая в антрацитовые глаза, воскликнула Кэтти, осознав, что именно имел в виду Дамблдор — Снейп давным-давно перешел на светлую сторону, он шпионил для Ордена Феникса, каждый раз рисковал своей жизнью, подставляя себя под угрозу разоблачения — его душа была чиста, несмотря на то, что он совершал ранее.       — И не только Северус, — кашлянув, проговорил старец, — Еще что-то около семи десятков волшебников, принявших Темную метку под действием Империуса, Круциатуса, — Альбус загибал пальцы, будто ведя какие-то подсчеты, но вдруг он замолк, словно сомневаясь в том, о чем он еще хотел поведать, — а еще пламя пощадило тех, у кого не осталось тьмы в сердце, хоть и заклейменных добровольно.       В сознании мелькнул образ молодого, решительного лица — и сердце девушки сжалось от страха. Виктор… он же тоже там был. Что же случилось с ним?!       — А… Виктор? — тихонечко спросила Кэтти у Дамблдора, украдкой поглядывая на отстраненное лицо Снейпа.       — Виктор Крам жив и здоров, — сухо ответил Северус, со странной помесью удовольствия и ревности глядя, как глаза Кэтти засияли от облегчения, - ведь он за эти месяцы слишком изменился, — не удержавшись, выдавил из себя Снейп.       — Ты все знаешь? — Кэтти растерянно хлопнула длинными ресницами.       — Знаю. Он мне все рассказал, — кивнул Северус.       Тихий, радостный выдох — слава Богу, одним объяснением меньше — Кэтти крепко-крепко прижалась к надежной груди любимого человека, прогоняя своим молниеносным порывом и ревность, и на долю секунды вспыхнувшее недоверие.       Северус и Кэтти были так поглощены друг другом, что даже не заметили, как Альбус, хитро прищурившись, исподтишка глянул на отвлекшуюся мисс Уайт. Пряча в седую бороду лукавую улыбку, Дамблдор едва уловимо провернул запястье, будто совершая какое-то, только ему известное и понятное колдовство. Но… все предметы остались на своем месте, а девушка и мужчина так и не обратили внимания на притихшего старца. Ничего не произошло. Седая бровь взметнулась вверх, показывая изумление своего обладателя, но уже через секунду лицо Альбуса приобрело привычное, добродушное выражение.       — Если уж быть откровенным до конца, — вкрадчивый голос Дамблдора напомнил, что они здесь не одни, — все это время Крам находился под странной помесью Империуса и одурманивающего проклятия, угодивших в него в том злосчастном лабиринте во время Турнира Трех Волшебников. Но после того, как мальчик едва не погиб, заклятие спало…       — А кто еще… — начала Кэтти, и Альбус тотчас подхватил ниточку недосказанного вопроса.       — Из хорошо вам известных лиц в живых остался Драко Малфой — на самом деле, в пареньке никогда не было тьмы и озлобленности. Нарцисса Малфой также осталась целой и невредимой — она не выдала Темному Лорду Гарри Поттера. К тому же, мне кажется, в благородном семействе Малфоев истинное наслаждение от роли Пожирателей получал только один человек, — Альбус не стал уточнять, кого именно он имел в виду — все присутствующие и так это отлично поняли.       В палате повисла тишина — каждый обдумывал и анализировал полученную информацию.       — Ну, кажется, мы все прояснили, — воздух прорезал вкрадчивый голос старца — то, ради чего он пришел сегодня Альбус уже сделал, хотя… его действие и не возымело должного эффекта, но об этом он подумает позже…       — Нет, не все, — голос Снейпа прозвучал решительно. — Сегодня утром ты пообещал мне ответить на все мои вопросы. Точнее, нам, — исправился Снейп, почувствовав, как узкая ладошка сильнее сдавила его запястье.       — Я вас внимательно слушаю, — с легкой улыбкой произнес Дамблдор, вновь расслабленно откидываясь на мягкую спинку стула.       Северус шумно выдохнул: признаться, он думал, что Альбус будет вновь увиливать от ответа, как всегда попытается найти кучу причин и оправданий, только чтобы оставить все, как есть, поэтому мужчина несколько растерялся, но… за три дня, проведенных в Азкабане, у Снейпа было предостаточно времени, чтобы спокойно обдумать все произошедшее за последние полтора года, и определить, какие белые пятна нуждаются в ярких красках.       — Скажи, — от волнения голос прозвучал хрипло, — ты соединил нас с Кэтти тем обрядом с палочками, потому что предвидел, что однажды мне понадобится подобного рода помощь от нее? — хрупкое тело в его ладонях сжалось под натиском воспоминаний: а ведь, она так и не узнала, как именно осталась жива. Может, просто Виктор ошибся? Ведь в древних рукописях так любят витиевато излагаться.       Дамблдор молчал, пытаясь решить, как именно ответить на поставленный вопрос. Можно подтвердить легенду Северуса, и в который раз выйти из сложившейся ситуации непобедимым гением, но почему-то внутри все разъедало от желания сказать правду. Все как есть. Без прикрас и увиливаний. И он решился.       — Честно? Нет, — выдохнул старец, встречаясь взглядом с пытливыми антрацитовыми глазами, —Я провел тот обряд для того, чтобы заставить вас двоих стать ближе, чтобы у вас появился повод проводить много времени вместе: занятия магией и… прочее.       — Что?! — два изумленных голоса слились в единый вопрос.       — Мне нужно было, чтобы вы заметили друг друга, проявили интерес, — будто не замечая возмущенных взглядов, продолжил Дамблдор, но тут он умолк и лукаво взглянул на них, — хотя вы и сами неплохо справились еще в Мунго. А ведь я не имел никакого отношения к той мимолетной встрече.       — Но зачем тебе это понадобилось? — ошарашенность сменилась желанием получить всю информацию целиком. Все, как оно было на самом деле.       — Скажите, — Дамблдор перевел задумчивый взгляд с мужского лица на девичье, а потом посмотрел куда-то в потолок, складывая пальцы обеих рук в замысловатую пирамидку, — вы на самом деле наивно думали, что все происходящее тогда было чистой случайностью? — не получив ответа, старец продолжил: — согласитесь, тащить мисс Уайт в Хогвартс после всего произошедшего было рискованно, хотя я придумал весьма приемлемое оправдание. Но, Северус, ты же прекрасно понимаешь, я мог спокойно укрыть ее от Малфоя и Крама в любом другом месте. Просто… — Дамблдор вдруг победоносно усмехнулся и посмотрел притихшей Кэтти прямо глаза, — однажды я сказал Вам, мисс Уайт: «Судьбы выбрала вас», а теперь… — Альбус на мгновение умолк, — а теперь я могу сказать то же самое, но уже обращаясь к вам двоим — Судьба выбрала вас.       Чтобы больше не было никаких вопросов и недоговоренностей, Дамблдор прижал кончик волшебной палочки к виску и извлек серебристую струйку мягкого света. Она сразу же пришла в движение, скручиваясь, превращаясь в крохотную сферу, повисшую в центре комнаты. А потом от стен отразился голос, не принадлежащий никому из них троих:       — Бойся, пресмыкающаяся перед своим хозяином падаль, ибо скоро будет рожден тот, кто уничтожит вас всех. Потому что, темному человеку со светлой душой и женщине из мира людей, пережившей прикосновение адского пламени, суждено подарить миру великого героя.       Так вот оно что… Чтобы подарить миру напророченного героя, вначале нужно было свести предполагаемых отца и мать. Как ни странно, два трепещущих сердца сейчас не ощущали ни ненависти, ни обиды. Да, все произошедшее было не случайно, но… они все это уже пережили. Пророчество свершилось. Они любят друг друга. Они вместе, рядом, хоть и были подтолкнуты…       Внезапное осознание заставило Кэтти вспыхнуть и нервно, немного неуверенно усмехнуться:       — Так это были вы? — Северус изумленно покосился на девушку, а Дамблдор непонимающе посмотрел на нее. — Тот случай с душем… — румянец на запавших щеках стал ярче, — … когда мы с Северусом долгое время не разговаривали из-за одного недоразумения. Это вы устроили? — в звонком голоске послышались нотки праведного гнева.       — Не понимаю, о чем вы, — но добродушная ухмылка в бороду заставила понять всех присутствующих, что догадка девушки была абсолютно верна.       — Ну, теперь мы все прояснили? — добродушно поинтересовался Альбус.       — Нет, — отрицательно качнул головой Северус. Две пары глаз вновь были устремлены в его сторону в ожидании вопроса, — что случилось в лесу около Малфой-Мэнора? — осознав, что никто из присутствующих не знает подробностей, мужчина пояснил, пересекаясь взглядами с Кэтти: — я случайно нашел твою палочку. Не знаю, что точно произошло, но меня вдруг потянуло в чащу леса. Я всегда трансгрессировал прямо в поместье, но в тот день решил пройтись от ворот. Первый раз я проигнорировал неслышный, но ощутимый зов, а во второй… все-таки поддался слепому желанию во всем разобраться, — Северус зарылся пальцами в волосы, стискивая их где-то на затылке, выдавая подобным жестом степень своего волнения. — А потом палочка Кэтти примагнитила мою. Но… такого же никогда не было.       Альбус задумался, сопоставляя полученные сведения со своими знаниями и наблюдениями:       — Тут все просто. Просто раньше вы с мисс Уайт всегда были рядом, и обе палочки всегда были в действии. Волшебное древко пролежало на земле столько месяцев, и скопившаяся в нем энергия требовала выхода. И тут в непосредственной близости от нее появилась родственная палочка. Мне кажется, этим нельзя было не воспользоваться.       — Ты говоришь, как один наш очень хороший знакомый, — Снейп ехидно приподнял бровь, — а мне всегда казалось, что ты не придерживаешься его теории по поводу собственной души у волшебных палочек.       — Иногда я пересматриваю свои представления, — пожал плечами старец, ставя этой фразой точку в этом вопросе. — Ты хочешь еще что-нибудь спросить?       — Да, — кивнул Северус, мельком глядя на притихшую, внимательно слушающую девушку. Оставался последний вопрос, не дающий ему покоя. — Ты говорил, что все это время знал, где находилась Кэтти, — Снейп думал, как правильно подобраться к мучающей загадке. — Скажи, это ты поставил на нее ментальный блок? Чтобы я не проник в ее мысли и не узнал раньше времени, где она находится? — вначале Северус думал, что здесь был задействован Крам, но ментальную защиту Виктора у него получилось пробить моментально, поэтому эта кандидатура практически сразу отпала. — Ты единственный, кому было это по зубам.       — Но я ничего подобного не делал, — было что-то такое в небесной бездне, что заставило Северуса поверить в искренность Дамблдора.       Кэтти сопоставляла в уме все услышанное. Да, тот вечер, точнее, ночь, когда к ней в мысли проник Северус, она будет помнить еще очень долго — такое отчаяние, страх и боль не забываются, вот только… именно той ночью их малыш впервые воспользовался магией, исцелив ее и… — нефритовые глаза расширились от осознания комичности ситуации — похоже, ребенок решил уберечь маму от нового потрясения таким вот радикальным методом и заодно возвел непробиваемый ментальный щит. Не удержавшись, Кэтти прыснула от смеха, а встретившись с двумя изумленными взглядами, не удержалась и громко расхохоталась:       — Ну, малыш! Ну, умница! — маленькие ладошки погладили выпирающий животик. — Кажется, ему будет очень легко скрывать в будущем все проказы от папы, несмотря на то, что ты, — она с улыбкой посмотрела в любимые глаза, — являешься искусным легилиментом.       Северус попытался вникнуть в смысл сказанного, и болезненное осознание придавило его к земле, похлеще монолитной плиты. Кэтти ожидала задорного, ответного смеха, удивленных, восхищенных возгласов, но вместо этого увидела, как по любимому лицу пробежала болезненная судорога, заставляя и ее саму перестать веселиться.       — Я что-то не так сказала? — испуганно хлопнув ресницами, тихонечко выдохнула девушка.       — Нет-нет, все хорошо, — вымученно улыбнулся Снейп, пытаясь увести ее от этого обсуждения, но Кэтти невозможно было так просто провести:        — Северус, — мягкая ладонь настойчиво сжала мужское запястье.       — Просто, — резко выдохнув, Снейп решил сказать все, как есть: — наш ребенок больше не сможет так сделать.       Кэтти отпрянула от мужчины, будто своим признанием он хлестнул ее по лицу. Пушистые ресницы дернулись, потом еще и еще — Кэтти всеми силами пыталась проморгаться и не дать подступившим слезам вырваться на поверхность. Но ведь она чувствовала движения внутри себя! Она чувствовала… что…что же случилось?!       — Что с малышом? — кое-как справившись со спазмом, сковавшим голосовые связки, просипела девушка.       — С ним все в порядке, — проговорил Снейп, пытаясь коснуться Кэтти и заставить ее лечь обратно, но девушка отпрянула от него, словно от огня, норовя свалиться на пол со слишком уж узкой кровати.       — Не обманывай! — в звонком голоске послышались истеричные нотки.       Изловчившись, не обращая внимания на сопротивление, Снейп притянул Кэтти к себе:       — Кэтти, послушай, только не перебивай! — чувствуя, как напрягается в его руках упругое тело, прорычал Северус. От изменившейся интонации Кэтти непроизвольно сжалась, наконец-то давая ему возможность высказаться: — Теперь он сквиб. Скорее всего.       Кэтти сдавленно всхлипнула, из горла девушки вырвался какой-то булькающий звук, будто она пыталась что-то сказать, но предательский организм в который раз подвел. Уткнувшись носом в ткань жесткого сюртука, девушка тихонечко заплакала, пытаясь осознать все случившееся.       — Это… это из-за того подвига из пророчества? — кажется, она нашла зацепку во всем произошедшем.       — Нет, — тихо проговорил Северус, баюкая в объятиях любимую женщину, — это я виноват. После обряда ты была в смертельной опасности, и нам нужно было тебя спасти, но для этого нужно было четверо волшебников, а поблизости было только трое. Тогда Виктор вспомнил о четвертом…       — Виктор? — девушка даже оторвала лицо от широкой груди, удивленно заглядывая в антрацитовые глаза.       — Но решение было за мной, — непреклонно проговорил Снейп, принимая всю вину на себя.       Кэтти прикрыла глаза, вникая в смысл произошедшего… и почему на душе так горько?       — Это все из-за меня, — всхлипнула девушка.       — Не переживайте так, мисс Уайт, — голос Дамблдора пробился сквозь пелену слез. — Ведь никто не знает наверняка, может, в вашем сыне еще осталась магия. До одиннадцати лет он еще может успеть восстановиться.       — А даже если не успеет, — проговорил Северус, — в этом нет ничего плохого. Кэтти, главное, что все мы вместе. Главное, что вы… остались живы. А магия… мы и без нее сможем прекрасно прожить, — глядя на мягкую улыбку, озарившую строгое лицо любимого мужчины, девушка не смогла не улыбнуться в ответ — нерешительно, но все же… ведь Северус прав. Прав!       — Я, пожалуй, пойду, совсем засиделся, — Дамблдор слишком уж легко для его лет поднялся на ноги. — Выздоравливайте, мисс Уайт. Ах, да! — Альбус даже хлопнул себя ладонью по лбу, — я же совсем забыл… — старец долго искал что-то по внутренним трехмерным карманам мантии, пока наконец-то не извлек на свет огромную коробку, полную белых шоколадных лягушек. — Вот куда они подевались, — победоносно улыбнулся старец и вручил небольшой подарок девушке. — Приятного чаепития, — подмигнул он.       Кэтти пристально смотрела на коробку в своих руках, мысленно возвращаясь в события полуторагодовалой давности. Осознание пронзило ее, заставляя окликнуть удаляющегося старца.       — Постойте, — Дамблдор тот час замер. — Я хотела попросить… — старец развернулся, уже прекрасно понимая, какой именно будет просьба. И он оказался прав… — Снимите с меня маскирующие чары, — проговорила Кэтти, — ведь теперь мне не нужно больше ни от кого скрываться.       Дамблдор странно посмотрел на девушку, будто обдумывая смысл сказанного.       — Я сделал это еще в самом начале нашей беседы, — негромко признался старец.       Северус удивленно посмотрел на девушку в своих руках. Все, как и было…       — Но… — Кэтти непонимающе смотрела на темные волнистые локоны поверх белоснежной ткани ночной сорочки, — я все еще такая, какой вы меня сделали.       — Ммм… не совсем, — наверное, именно в эту минуту Дамблдора пронзило осознание, в чем же причина такого преображения… ведь на девушке, в самом деле, уже не было никаких чар. — Просто все пережитое за эти месяцы очень сильно изменило вас. И от того русоволосого подростка ничего не осталось. Вы уже не можете вернуться к той исходной точке, как бы сильного Вам того не хотелось. Хорошо это или плохо… решать только вам.