Темный Рассвет. Дорогой ненависти. (Dark Sunrise. The Way of Hatred. )

Джен
NC-21
В процессе
122
автор
Ester_Lin соавтор
Размер:
планируется Макси, написано 278 страниц, 17 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
122 Нравится 142 Отзывы 62 В сборник Скачать

13 глава. На перепутье

Настройки текста
Дагоба.       Бег через джунгли при любой погоде, будь то дождь или туман, был у магистра Йоды одним из самых любимых упражнений. Более любимым, наверное, оказалось только левитирование груды камней, расплывающейся в воздухе бесформенным облаком. В качестве внесения разнообразия старый магистр мог еще велеть повращать камушки, одни в одну сторону, другие в другую — для оттачивания филигранного контроля Силы. А едва объявив одно упражнение законченным, Йода тут же давал следующее. И так с раннего утра до позднего вечера. С перерывами на медитации.       Люк иногда роптал, но больше про себя, либо шепотом жаловался Бэрилл, сетуя, каким он был глупцом, когда называл трудными ее тренировки. Вместе с тем Скайуокер чувствовал, что сила его возрастает. Он наглядно видел прогресс, черпая в этом видении воодушевление, и даже магистр признавал, что не все так безнадежно. Но приходилось Люку все равно ох как несладко.       Бэрилл не роптала, даже когда с ног валилась от усталости. Цуй Чой учил ее, может быть, не так интенсивно, поскольку надеялся, что у них будет достаточно времени, но отдачи требовал такой же полной, как и Йода сейчас. С одной стороны, девушка испытывала давно забытое чувство благодарности за знания и уверенности в правильно выбранном пути. С другой, ее упорство подстегивала жажда мести. Конечно, это чувство недостойно джедая, грозит потерей душевного спокойствия и в конечном итоге ведет на Темную сторону, но Бэрилл, прекрасно все это осознавая, все равно мечтала отомстить. Вернее, воздать по заслугам истинному Злу, воплощенному в Императоре и Дарте Вейдере. Иногда, ловя себя на обострении этого чувства, джедай извлекала из памяти картины последнего боя Цуй Чоя, силуэт Звезды Смерти, выступающий на безоблачном небе Явина, залитое кровью лицо Сайлорен — и говорила себе: это будет справедливо.       Хорошо успев усвоить Шии Чо, девушка знала, что одной формой боя ограничиваться нельзя. Тем более, что практика показала слабость Шии Чо перед Джем Со даже в простом учебном поединке. Выбор предстоял сложный, однако Йода отказался давать советы. — Сила сама направит тебя.       Обычный ответ старого магистра, когда ему не хотелось вступать в долгую беседу со своими падаванами.       В конце концов Сила — и долгие размышления — подсказали Соресу. Третья форма, основанная на защите. «Находись посреди глаза бури», гласил основной принцип философии Соресу. Возведи вокруг себя барьер, отгородись от боя, взгляни на него из сердца шторма. В этой форме на атаку требовалось энергии намного меньше, чем в остальных стилях. Непробиваемая оборона рано или поздно изматывала любого противника, и вот когда его резервы истощались, тогда и можно было переходить в нападение. Йода, мастер всех форм, принял и одобрил это решение. Время от времени он напоминал, что любая форма требует упорных тренировок с полной самоотдачей, но, скорее, это было просто ворчание по привычке — Бэрилл и так выкладывалась полностью.       Размеренное существование было нарушено внезапно. Люк приступил к освоению медитации пустоты — техники, направленной на полное погружение в поток Силы, отрешение от настоящего и осознание вероятностей будущего.       Он сидел, скрестив ноги, на кочке около домика магистра. Глаза закрыты, дыхание едва ощущается. Бэрилл в такой же позе замерла рядом. Йода, опершись на палку, всматривался в туман над болотом, погруженный в свои мысли. Мальчик напоминал отца. Очень сильно. И это не могло не тревожить.       Внезапно Люк вскрикнул. Йода быстро обернулся. Лицо Скайуокера исказилось, пальцы судорожно сжимались, дыхание участилось. — Люк! — магистр в одно мгновение оказался рядом, потянувшись к разуму падавана Силой и увидев там бурю смятения. — Люк! Что видишь ты? Скажи! — Они в опасности… — не открывая глаз, пробормотал Скайуокер. — Им плохо… — Кто? — Йода осторожно укутывал сознание Люка мягким одеялом Силы, вытягивая из пучины, в которую он погрузился больше, чем следовало. Бэрилл, уловив беспокойство, уже выходила из медитации, и старый джедай подумал, что, хотя потенциал у нее ниже, чем у Люка, и намного, но умение обращаться с Силой она совершенствует едва ли не быстрее. Меньше эмоций, меньше порывов, больше собранности и осознания своей задачи. Все-таки Цуй Чой был хорошим наставником. И хорошим джедаем… застарелая боль потерь снова кольнула маленького магистра в самое сердце. — Лея… — выдохнул Люк, приходя в себя. — И Хан. — Что с ними? — Бэрилл подсела ближе и взяла холодную, чуть вздрагивающую ладонь Люка в свои. — Беда. Страшная беда. — Будущее увидел ты, — тихо произнес Йода. — Значит, это еще не произошло? — с надеждой в голосе спросил Люк. — Нет, — вздохнул магистр. — Где они? — быстро спросила Бэрилл. — В городе, парящем среди облаков. Никогда не видел ничего подобного. — Беспин это, — Йода шевельнул ушами. — Зачем их туда понесло… — тяжело вздохнула Бэрилл. — Если это будущее — оно ведь может измениться? — осторожно проговорил Люк. — Все ведь еще может измениться? — Всегда в движении будущее. Видения… Туманны они, — острые уши магистра поникли, словно под тяжестью непрошено вернувшихся воспоминаний. — Видения не всегда правдивы. Осторожным быть нужно. Не принимать их слепо. — И все-таки, это будущее, — очень тихо, почти про себя повторил Скайуокер, снова прикрывая глаза. — И оно может случится…       Бэрилл несколько мгновений смотрела на парня, потом встретилась взглядом с Йодой. — Магистр, я боюсь… — начала она, и тут Люк встряхнулся. — Я ухожу, — выдал он, поднявшись на ноги и решительно шагнув в сторону домика. — Я должен это предотвратить. — Обучение закончить должен ты, — взмахнув палкой, возразил Йода. — Неужели забыл, зачем сюда пришел? Джедай должен уметь отпускать. Все мы следуем воле Силы. — Раз Сила послала мне это видение, значит, ей угодно, чтобы я вмешался, — Люк обошел магистра и, пригнувшись, переступил порог. Йода нахмурился. — Решить в таком случае должен ты, как лучше им помочь, — повысив голос, продолжал он. — Если улетишь сейчас, то жизни их спасешь. Но погубишь все, за что они боролись. — Они мои друзья, — Люк упрямо сжал губы и наклонился, собираясь поднять с пола спальный мешок. Йода прижал спальник палкой и задрал голову, глядя на своего падавана. — Не закончив обучение, не должен ты улетать. — Они мои друзья, — повторил Люк, выдергивая спальник силой и быстро сворачивая в рулон. — Я не могу их предать. — А кто о предательстве говорит? — когтистая лапа стиснула набалдашник палки. — О долге речь веду я. О судьбе Галактики.       Люк замер. Мучительная борьба разыгрывалась в его сердце, это было видно по глазам, в которых отразилась душевная боль. Наконец парень в сердцах встряхнул спальник, бросил его на место и, не глядя на магистра, торопливо вышел из домика. Бэрилл сидела на краю болотного бочажка, глядя на непрозрачную коричневую воду, застывшую между кочками. Люк подошел к ней и молча сел рядом. Некоторое время было слышно только шелест листвы. — Люк, подумай, прежде чем очертя голову бросаться в неизвестность, — наконец тихо проговорила Бэрилл, обхватывая колени руками и напряженно ежась. — Подумай очень и очень хорошо. Сейчас на карту поставлено слишком многое. — Я думаю, — еще тише отозвался Скайуокер, со вздохом укладываясь на спину, так, чтобы видеть сплетение ветвей над головой.       Точно также, рядышком, на пружинистом мху, сидели они в свой самый первый день на негостеприимной поверхности Дагоба. Правда, теперь этот мир пугал не так сильно, став за прошедшие годы привычным и даже в чем-то родным. Бэрилл вообще быстро привыкала к каждой планете, становившейся ей домом на долгий или недолгий срок, будь то Татуин, Альдераан или Хот. На этот раз Дагоба… везде они были на своем месте. Такова воля Силы. — Я думаю, — повторил Люк и снова сел. — Но я увидел их так явственно… — Я тоже многое вижу в медитациях, — мягко прервала его Бэрилл. — Многое и многих… и Лею, и тебя, и Сайлорен… Живыми и мертвыми, друзьями и противниками… Это все тысячи вероятностей, которыми нас искушает Темная сторона. Здесь слишком сильно ее влияние, поэтому все наши настойчивые мысли обретают свое извращенное отражение. — Ты видишь меня? — переспросил Люк, стараясь заглянуть собеседнице в глаза. — Да. Вижу. Часто, — вздохнула Бэрилл, чуть кивая. — Я вижу тебя Падшим на Темную сторону. И горьким представляется такое будущее. — Я клянусь тебе, этого не будет, — Люк схватил ее за руку и осторожно сжал, борясь с жгучим желанием прикоснуться к этой маленькой ладони губами. — Этого никогда не будет. Я умру, но не предам. — Верю, — грустно улыбнулась Бэрилл. — Но ведь лучше постараться не умирать. Надо просто выбрать верный путь. Закончить обучение. Научиться использовать дарованную тебе Силой мощь в полной мере. И лишь потом бросить вызов Тьме. Ты ведь помнишь, как ужасны ситхи. Ты помнишь, насколько это было невыносимо трудно… — «А Сайлорен, которая помогла выбраться в прошлый раз, теперь рядом уже не окажется» — мысленно закончила она про себя, поразившись снова колыхнувшейся в груди боли. — Помню, — глухо отозвался Люк. — Но еще я слишком хорошо помню, какой ты была измученной и ослабевшей. Я не смог помочь тебе вовремя, так неужели я должен и их бросить без помощи, хотя сейчас я уже знаю, что им грозит? — Магистр прав, будущее не определено, — ласково возразила Бэрилл. — Пытаясь сейчас что-то изменить, ты можешь спровоцировать как раз те последствия, которых так хочешь избежать. Я уверена, Лея не позволила бы тебе рисковать, имей она сейчас здесь право голоса. — Пойми, Лея мне как сестра, Хан как брат, я просто не могу отказаться от них, — лицо Люка исказилось. — Они — самые близкие люди, которые остались у меня в этом мире. Ближе только ты…       Он замолчал, прикусив губу и отведя взгляд, словно стыдясь сорвавшегося признания. Бэрилл тяжело вздохнула и осторожно провела ладонью по вечно взлохмаченным светлым волосам, почувствовав, как Люк от ее прикосновения вздрогнул.       Несколько дней к разговору не возвращались. Бэрилл не хотела вспоминать, Люк продолжал сомневаться, Йода… Йода никак не проявлял своего отношения к сложившейся ситуации. Разве что нагрузку немного увеличил, словно стараясь напоследок дать больше знаний. Но вот вечером, после того, как утомленная Бэрилл уснула, Люк, безрезультатно проворочавшийся полчаса на своем ложе из мха, сел и, обведя комнату воспаленными глазами, встретился взглядом с Йодой. Тот, сгорбившись, сидел у очага. Получив молчаливое согласие, Люк выбрался из спальника и подошел к магистру. Присел рядом и тоже стал смотреть в огонь. — Мне никак не выбросить из головы то видение, — проговорил он тихо. — Мои друзья в беде. И я чувствую, как что-то плохое идет за ними… — Люк, уходить нельзя тебе, — со вздохом ответил Йода. — Ты еще не знаешь слишком многого. — Но тогда Хан и Лея погибнут! — с мукой воскликнул Люк. — Этого ты не знаешь, — раздался голос Бена Кеноби. Облаченная в темный балахон фигура сложилась в углу комнаты в дрожащем мерцании. — Даже Йода не в состоянии полностью предвидеть их судьбу. Люк, будущее подобно течению реки, столь же изменчиво и непостоянно. — Конечно, — кивнул Скайуокер. — И значит, я могу отвести от них эту беду. — Поверь, ты еще не готов, — мягко возразил Бен. — Чтобы постичь путь джедая, требуется немало время. — Я чувствую Силу, — перебил его Люк. — Чувствовать не значит понимать, грустно вздохнул призрак. — Тебе не хватает контроля и опыта. Ты все еще на перепутье, и это опасное время, тебя пленяет иллюзия могущества. И именно сейчас ты наиболее восприимчив к искушениям темной стороны. Поверь, я знаю что говорю. — Да-да, — Йода шевельнул ушами, хмурясь. — Оби-Вана слушай, юноша. Дерево помнишь? Свою оплошность помнишь? Поддался ты влиянию Темной стороны, не так ли?       Люк опустил голову. Некоторое время в комнате было тихо, и только поленья в очаге потрескивали, временами рассыпая снопы искр. — Я понимаю всю степень опасности, — наконец медленно проговорил Люк. — Но я обещал Бэрилл, что не поддамся, и слово свое сдержу. А вам обещаю вернуться и закончить обучение при первой же возможности. — Император хочет заполучить тебя, — мрачно изрек Бен. — Поэтому и страдают твои друзья. Ты не сможешь противостоять ему.       Люк молчал, глядя в огонь. — Я не хочу потерять тебя, как уже потерял однажды Вейдера! — повысил голос Кеноби. — Этого не будет. — Пойми, только полностью подготовленный рыцарь-джедай, имеющий в союзниках Силу, способен одолеть Вейдера и Императора. А прекратив обучение сейчас, ты изберешь легкий путь — как сделал Вейдер когда-то, — станешь посланцем зла, и Галактика еще глубже погрузится в пучину ненависти и отчаяния.       Дверь открылась, выпуская Бэрилл. Девушка выглядела не до конца проснувшейся и встревоженной. Встретившись взглядом с Люком, она нахмурилась, кивнула магистрам и села рядом. — Я почувствовала твою тревогу. По-прежнему хочешь улететь? — спросила она тихо. — Несмотря ни на что? — Я не могу бросить друзей, — Люк тяжело вздохнул и, не оглядываясь на Оби-Вана и Йоду, взял Бэрилл за руку. — Не могу. — А меня заставил это сделать, — без злобы, скорее, с тихой печалью в голосе, отвечала Бэрилл. — Именно бросить и именно подругу. — Мы же договаривались не вспоминать об этом, — Люк опустил голову. — Я давно тебя простила. Но речь не об этом, а о необходимости. Подчас суровой, жестокой, но неизбежной. Ситхи… — Ситхов нужно остановить, — перебил ее Йода. — И ты сумеешь это сделать, такова воля Силы. Но не сейчас. Ни один из вас не готов к этому бою. А поражение обернется либо смертью, либо чем-то стократ худшим — Падение и служба Тьме. — Вы последние джедаи, — подхватил Кеноби. — Наша единственная надежда. Больше почти никого нет. Наберись терпения, Люк, прошу тебя. — И пожертвовать Ханом и Леей? — Скайуокер посмотрел на Оби-Вана, словно впервые его видел. — После того, как они готовы были жертвовать собой ради меня! После того, как мы столько раз клялись друг другу в верности? — Если ценишь ты то, за что вы сражаетесь, — Иода шевельнул ушами, — то да… — Я согласна с магистром Йодой, — тихо проговорила Бэрилл. — На войне бывают жертвы, я знаю, о чем говорю, поверь. И речь не только о Сайлорен. Иногда приходится делать страшный выбор, потому что на обеих чашах весов боль и страдание. Вопрос лишь в масштабе. Десяток жизней — или миллиард. Поэтому, как бы ни мучительно мне было сейчас это говорить, но выбрать надо правильно. Не для тебя или для меня, а для нашей Галактики. Уверяю тебя, Лея сказала бы тебе то же самое. Мы не имеем права обесценить пролитую кровь и смерти наших соратников.       Люк прижал ладони к пылающему лбу. Рука Бэрилл все еще была в его руке, и теперь он прикасался виском к ее узкой кисти, не в силах ни отпустить ее, ни принять решение, ни задаться вопросом, а что думают о нем сейчас Йода и Бен. Привязанности… Но мыслей о возможной лекции не было. Мыслей вообще не было. Было только отчаянное желание найти выход из тупика, в который его загоняли, с одной стороны, советы наставников, а с другой — собственная совесть. Его друзьям грозит смертельная опасность, о которой они не догадываются. Он должен спасти их. Должен. Но этим самым он может подвести их, подвести своих учителей, подвести Бэрилл… Потерять все, что ценит и любит…       Но что такое тень могущества Дарта Вейдера или Императора, когда речь о Лее и Хане?.. Можно действовать быстро. Можно действовать хитро. Незаметно. Обмануть и исчезнуть. Даже ситхи не всесильны. Не бывает совершенно безвыходных ситуаций. Бывает просто мало смекалки и везучести. У него хватит и того, и другого. Иначе он не Люк Скайуокер. В конце концов, внутренний голос взял верх. И на душе сразу стало спокойнее. — Учитель Йода, Бен, я улетаю. Завтра утром. Прости, Бэрилл.       Все-таки улетает… Бэрилл тяжело вздохнула, медленно вытягиваясь на своей жесткой постели из мха, подстеленного под спальный мешок. Улетает, игнорируя все доводы. Улетает, потому что считает это своим долгом. Кто же из них прав, кто ошибается? Люк слишком импульсивен. До сих пор. Несмотря на все годы обучения. Хотя, если вдуматься, какие годы… Учитель Цуй Чой говорил, что джедаев обучали с раннего детства. Только так можно было в полной мере огранить имеющийся дар и найти Одаренному правильное место в структуре Ордена. И учитывая все это, трудно ожидать от юноши истинно джедайского подхода к принятию решений. Тем более, зная страстность его натуры. Покой нисходит на эту душу только изредка.       Девушка понимала, что не уснет, но вставать не хотела, чтобы не разбудить Люка, мирно сопевшего совсем рядом. Магистр Йода где-то пропадал. То ли ушел медитировать, то ли бродил по болоту — Бэрилл по-прежнему испытывала к нему громадное уважение, но сейчас, лежа в темноте с открытыми глазами, впервые с начала мучений Скайуокера, задалась вопросом: а что, если прав именно Люк? Что, если оставить в стороне рассуждения о воле Силы и взглянуть только на факты? Лея, которую поручил ее заботам в свое время Оби-Ван. Хан, с которым иногда так весело было поболтать на базе между миссиями. Влюбленный в Лею по уши, хотя и не отдающий полностью себе в этом отчет. Славный, верный, храбрый Хан, пусть он и называл себя чаще всего старым пройдохой. Но Бэрилл знала, что все это напускное, а на самом деле он надежный товарищ. И что же, оставить их в лапах имперских палачей? Позволить им погибнуть, зная о грозящей опасности, но прикрываясь возможным, только возможным поворотом событий, при котором Люк Падет? Ужасные сны — это всего лишь ужасные сны. Сайлорен ей тоже являлась в кошмарах. Но разве от этого она вернулась в мир живых? Сны — это даже не видения Силы, показывающие вероятности. Это плод воображения. Всего-навсего…       Медленно сев, девушка всмотрелась в темноту. Она не была абсолютной — в дальнем углу комнаты в очаге продолжали тлеть угли, а за окном над поверхностью болота то и дело вспыхивали блуждающие огоньки. Глаза постепенно привыкли — и девушка разглядела светловолосую голову совсем недалеко от себя. Люк спал, повернувшись на бок и подложив руку под щеку. Спал спокойно, впервые за несколько ночей. От того, что наконец принял решение? Или от того, что это решение было правильным?       Бэрилл потянулась к спящему и, осторожно нагнувшись, прошептала одними губами в самое ухо: — Ты прав. Лети. Спаси их. А если ты будешь Падать — я тебя вытащу. Останусь здесь, закончу обучение и вытащу. Чего бы мне это ни стоило.       А потом наступило утро, такое же туманное и сырое, как каждый день, проведенный на Дагоба. Люк проснулся бодрым и уверенным, снова без сомнений глядя вперед. Пару раз он встречался взглядом с Бэрилл, пока торопливо собирал свои немногочисленные вещи. И каждый раз Бэрилл чуть улыбалась, от чего парень расплывался до ушей. — Может быть, полетишь со мной? — спросил Скайуокер, закидывая рюкзак в грузовой отсек. — Это здесь единственный корабль. Как ты выберешься отсюда потом? — Сила подскажет, — отозвалась Бэрилл, качая головой. — Я должна закончить обучение. И я надеюсь, ты тоже сможешь это сделать. — Обещаю, — пылко проговорил Люк, подходя к ней и протягивая руку. — Я вернусь как только смогу. Я… я буду скучать, — добавил он тихо. — Не думай об этом. Думай о том, что ты летишь навстречу опасности и должен встретить ее во всеоружии. Уверена, ничьи уроки не пропали даром. — Торопишься ты, юный Скайуокер, — послышался хрипловатый голос магистра. — Рискуешь очень ты. — Учитель Йода, я буду осторожен, — на бегу выкрикнул Люк, запрыгивая в кабину истребителя. — Не знаешь ты, трудности какие ждать тебя там могут. С кем встретиться придется, — вздохнул Йода. — А вы знаете? — негромко спросила Бэрилл, справедливо полагая, что Люк ее уже не услышит, поскольку заводит двигатели и опускает колпак. — Догадываюсь, — Йода тяжело оперся на палку. — Не по плечу ему противник этот. — Вейдер? — это имя Бэрилл произнесла еще тише. — Да, — магистр закашлялся.       Истребитель качнулся и резко устремился вверх, пронзая толщу тумана. Бэрилл проводила его взглядом. — Сила на его стороне, — раздался голос чуть в стороне. Бэрилл обернулась — и увидела голубоватую фигуру Оби-Вана. — Магистр Кеноби! — воскликнула она и тут же быстро поклонилась. — Здравствуй, Бэрилл, — кивнул в ответ призрак. — Слишком похож он на отца своего, — нахмурившись, отозвался Йода. — Тревожит меня это. — Почему? — набравшись смелости, спросила Бэрилл. Задавать вопросы магистру было непросто. Он мог подробно ответить, мог поднять на смех, а мог просто отмахнуться палкой. — Плохо закончилась импульсивность такая для старшего Скайуокера, — Йода посмотрел на нее задумчивым взглядом и понуро шевельнул ушами. — И если юный Скайуокер не выстоит — печально наше будущее. Он наша последняя надежда. — Может быть, есть еще надежда? — возразил Кеноби. — Не уверен, — вздохнул магистр. — В движении будущее и в тенях скрыто оно. Не знаю я, что Сила нам готовит.       Этого не знал никто. Ни Бэрилл, мысленно продолжавшая тянуться вслед улетевшему звездолету. Ни Люк, мчавшийся на сверхсветовой навстречу неизвестности. Ни Вейдер, ждавший, пока сработает расставленный капкан. Ни Император, погружавшийся все глубже и глубже в бездну безумия и уже в упор не видевший новую паутину вероятностей, которую сплетала в Силе темная, скрытая в тенях фигура, о существовании которой он даже не догадывался. Партия, построенная и предсказанная годы назад, стремительно рушилась. ***       Сокол явно летел на последнем издыхании. Хан и Чуи латали поломки одну за другой, но после окончательного выхода из строя гипердвигателя все слабые звенья системы посыпались. Лея скептически поджимала губы, язвила — и, натянув маску, бралась помогать. Помощница из принцессы была на удивление толковая, это Соло уже давно выяснил, но каждый раз продолжал поражаться, как же Лея умудряется сочетать несочетаемые качества. И чем дальше — тем отчетливее понимал, что за нее, за ее любовь готов отдать все на свете.        Правда, пока отдавать было особо нечего. Корабль — и тот норовит рассыпаться. И когда бортовой навигатор сообщил, что Беспин уже близко, Соло вздохнул с облегчением. — Ты уверен, что это разумное решение? — Лея возникла в рубке, стоило датчикам запищать, сообщая о входе в атмосферу. — Конечно, Ваше Дальновидное Высочество, — Хан не обернулся, но прекрасно мог себе представить, как на очередной эпитет принцесса недовольно поджимает губы. — Мы с Лэндо старые приятели, так что все путем…       Из подсвеченных красным закатным светилом бесконечных облаков вынырнуло два истребителя службы безопасности и без малейшего дружелюбия затребовали разрешение на посадку. Недолгий диалог с призывами спросить самого Калриссиана прервала вспышка выстрела, скользнувшая в недвусмысленной близости от носа Сокола. — Все путем, значит, да? — скептически повторила Лея. — Дело было давно, он мог, конечно, и забыть меня, но не сомневайтесь, Ваше Прекрасное Высочество, я ему напомню… — Если нас раньше не продырявят, — перебила Соло принцесса. — В чем я уже сомневаюсь. — Посадка разрешена, — внезапно раздалось в динамиках. — Следуйте на посадочную платформу… — Ну вот, что я говорил, — Хан заложил лихой вираж, заставивший пилотов истребителей пару раз нервно дернуться, и широко улыбнулся. — Все будет по высшему разряду.       Лея только шевельнула бровью, а взгляд ее уже обратился, минуя сверкающего зубами кореллианца, туда, где между клубами облаков выступали причудливые очертания города, парящего над поверхностью газового гиганта. Реакторный стержень, уходивший куда-то вниз, казался непропорционально тонкой ножкой исполинского гриба. Необычный оттенок освещения придавал картине за обзорным окном некоторую ирреальность. Но вот корабль в очередной раз просигнализировал, что дела у него обстоят хуже некуда, и Лея отвлеклась от приближающейся красоты. Оставшиеся минуты до посадки пролетели незаметно.       Истребители исчезли из поля зрения только тогда, когда Сокол коснулся опорами площадки. Их никто не встречал. Вообще никто. И тревога шевельнулась в груди Соло при взгляде на уходящую ввысь стену с единственной дверью напротив посадочной платформы, которая соединялась со зданием широким переходом без перил. Однако Хан нарочито спокойно открыл аппарель и направился к выходу, жестом пригласив принцессу составить ему компанию. Предложенную руку Лея проигнорировала.       Они появились почти в тот же момент, когда Хан и Чуи вышли из тени корабля и остановились посреди платформы в ожидании. Десяток вооруженных людей в форме, а впереди — высокий очень смуглый мужчина в плаще, который живописно развевался на ветерке, гулявшем так высоко. — Итак, приятель, это в самом деле ты? — поинтересовался он, окидывая Соло пристальным взглядом черных глаз. — Отличное приветствие, — заметил Хан, криво ухмыляясь. — Узнаю старину Лэндо. — А как там Сокол? Совсем доломал мой корабль? — Твой? — переспросил кореллианец, словно не веря подобной наглости. — Вспомнил тоже. Твой… Но что верно — то верно, гипердвигатель у нас барахлит. Пришлось тащиться к тебе сюда на субсветовой. — Техники сейчас займутся, — усмехнулся Калриссиан и наконец, подойдя к Соло вплотную, крепко обнял его. — Чертовски рад тебя видеть.       Затем взгляд его упал на фигурку принцессы, застывшей рядом с Чуи. — А кто это с тобой? — Лея, — отозвалась девушка, протягивая руку для пожатия и весьма мило улыбаясь. Однако Лэндо не пожал ее ладонь, а поднес к губам в нарочито галантном поцелуе. — Добро пожаловать, Лея. Прошу, — он указал на двери и повел принцессу по висящему над бездной переходу, не выпуская ее пальцев. Лея явно не возражала. И Соло оставалось только скрипнуть про себя зубами. Было бы наивно полагать, что эта прекрасная бестия так легко простит «глазки», которые он строил имперской шпионке на Джеррарде. С3РО семенил следом, пытаясь сообщить всем и каждому, сколько миллионов форм общения ему доступно, однако никому не было до этого дела. Хан глянул на группу ремонтников, двинувшихся к Соколу, и, одернув себя за какие-то не слишком веселые мысли, зашагал за старым приятелем.       Покои им отвели комфортные, большие. Лэндо прислал обед, чистую одежду, и, побывав в освежителе, переодевшись и перекусив, Соло уже был готов признать, что жизнь налаживается, если бы не Лея. Принцесса, надев длинное платье и заново уложив волосы, казалась такой прекрасной, что смотреть больно. А ее равнодушно-раздраженный взгляд, скользивший иногда по фигуре контрабандиста, только усиливал эту боль стократ. Хан улыбался, острил, но Лея не реагировала. Когда же вечером Лэндо на правах хозяина пригласил их отужинать вместе, она за столом была так весела и общительна, что у Соло сердце останавливалась от бессильной злости. Он понимал, старался понимать, что это только игра, что Лея мстит, потому и флиртует, что на самом деле там ничего нет. Но поверить в это было невероятно сложно. И потому настроение кореллианца с каждым часом пребывания в Облачно Городе становилось все хуже.       В такой бескровной пытке прошла неделя… Сокол, судя по представленным техниками рапортам, долетел до Беспина исключительно на честном слове и упрямстве своего капитана. Но они же обещали все исправить в максимально сжатые сроки. Хан кивал и соглашался — а что ему оставалось делать?..       Очередной вечер переходил в ночь. Лея сидела в кресле, просматривая новости. Чуи дремал в соседней комнате. Хан прошелся от одного окна до другого, и наконец, повернулся к принцессе. — Ваше Прекраснейшее Высочество, соблаговолите уделить мне толику вашего драгоценного времени.       Лея медленно отложила датапад и так же медленно подняла голову. — В чем дело? — Перестаньте дуться, вам это ни к лицу, — попытался съязвить Соло. — Вернее, вам, конечно, к лицу все, что угодно, но сколько можно, а? Любая ошибка заслуживает прощения, а я, кажется, уже искупил свою вину. — Вам кажется? — принцесса иронично подняла бровь. — Пусть продолжает казаться. — Послушайте, пора подумать о делах, — не отступал Хан. — В Доме-1 ведь хатт знает, что уже навоображали про вашу судьбу.       Несколько мгновений Лея сверлила кореллианца взглядом, и наконец кивнула. — Есть идеи? Выйти на связь, используя местные ресурсы? — Нет-нет, — поспешно возразил Соло. — Я доверяю Лэндо, но не настолько. Он ведь и мать родную продаст за хороший куш. — Отличная характеристика друга, которому мы доверили свои жизни, — саркастически заметила Лея. — У нас не было выбора, — вздохнул Хан. — И вы прекрасно это знаете. — Тогда каковы ваши предложения? — Валить отсюда, как только Сокол снова встанет на крыло. Прыгнуть в любом направлении, неподалеку, связаться с нашими — и получить дальнейшие указания. Заодно об итогах миссии нормально отчитаться. — Здраво, — повела плечами принцесса. — На удивление здраво, учитывая авторство. — Ваше… — Но сколько еще придется ждать? — Лея словно не услышала попыток Хана возразить. — Это не от нас зависит, но судя по тому, что написали техники, осталось уже всего ничего. — Хорошо, — принцесса глубоко вздохнула. — Что вас тревожит, Ваше Красивейшество? — Хан сел в кресло напротив и наклонился вперед, опершись локтями о колени. — Люк, — наконец ответила Лея, задумчиво глядя на кореллианца без капли прежнего раздражения. — Коротенькое шифрованное сообщение, единственное за четыре года… — Он не пропадет, — попытался улыбнуться Соло. — Бэрилл за ним присмотрит. Она обещала мне… на Хоте. — За ней самой может быть нужен присмотр, — в голосе Леи просквозило тревога. — Я не знаю, кому из них пришла в голову эта идея, но в любом случае, это больше походит на бред. — Бред или не бред — решать не нам, — примирительно поднял ладони кореллианец. — Я в эти неисповедимые пути Силы лезть не хотел раньше, не хочу и сейчас. Довольно уже того, что один джедай втравил меня в эти ваши авантюры. — Ах, втравил? — вскинулась принцесса.       Но Хан, отдавшись на волю воспоминаний, не заметил взрыва негодования. — Они не пропадут, я знаю. Два крепких орешка, так просто не возьмешь. — Но четыре года… — повторила Лея тихо. — Учиться — так учиться, — усмехнулся Соло. — Главное, мы знаем, что они живы. Ведь знаем?       Лея помолчала. — Надеемся, — наконец проговорила она. — А я знаю. Иначе и быть не может. Они вернутся, и все встанет на свои места. Иначе и быть не может. — Мне бы твою уверенность, — проворчала Лея, снова пряча настоящие эмоции в панцирь ехидного сарказма.       Очередной отчет техников вселял оптимизм — работы почти закончились, осталось только общее тестирование систем, и можно стартовать. Хан искренне надеялся, что такая возможность представится самое позднее — завтра. А сегодня Лэндо опять пригласил их на ужин, что делал с завидной регулярностью, хотя и не каждый день. И на том спасибо — видеть слишком красноречивые взгляды, которые Калриссиан бросал на Лею, было по меньшей мере неприятно.       Шагая по широким светлым переходам, Хан задумчиво посматривал на эту сдержанную, но от того ничуть не менее заметную роскошь. — Кто бы мог подумать, что ты умудришься так удачно крутнуться, — пробормотал он достаточно громко, чтобы Лэндо его услышал. — Я ведь всегда был везучим, — усмехнулся через плечо Калриссиан. — Тибан — отличный товар. — А Империи не боишься? — подначил его Соло. — Там ведь любят прибирать к рукам подобные сырьевые базы. — Боялся, — кивнул Лэндо. — До недавних пор. Но потом нам удалось заключить крайне выгодную сделку. И теперь я могу быть спокоен. — Вот как? Лея сейчас тебе объяснит, насколько спокойным можно быть, договариваясь с Империей о чем бы то ни было… — Не надо опять начинать, — резко перебила его принцесса.       Они подходили к широким дверям, которые разъехались в стороны, среагировав на датчик движения. Большой светлый зал, длинный накрытый стол, два ряда пустых кресел — и массивная черная фигура на председательском месте… Размеренное шипение, знакомое всей Галактике и вызывающие у любого мало-мальски разумного ее обитателя оторопь…       Хан схватился за бластер еще прежде, чем понял, что делает. Вскинул, целясь, надавил на курок — а в следующий миг оружие вывернулось из ладони, словно живое, и отлетело на другой конец стола, где аккуратно легло на скатерть. Роскошную скатерть, из настоящего льна, если верить своим глазам… Соло хотел бы им не верить. И вовсе не из-за скатерти. Из-за того, кто сейчас стоял, протянув в их сторону руку, скрытую черной перчаткой. — Добро пожаловать, — прозвучал полумеханический бас. — Будьте моими гостями. — Лэндо, скотина, как ты мог!.. — вскричал Хан, когда возникшие словно из ниоткуда штурмовики взяли их вместе с Леей и Чуи на прицел. — Выживаем как можем, — медленно отступая к двери, отозвался Калриссиан. — Вспомни, что говорил Беккет. Не доверяй никому. Так что прости.       Четверо штурмовиков подступили к вуки, двое — к Лее. — Без глупостей, Ваше Высочество, и никто не пострадает, — Вейдер возвышался над столом черным колоссом, едва ли вписывающимся в светлые тона интерьера. И в этой картине было что-то ирреальное…       Лея сознавала неравенство сил. Сознавала, что сопротивляться бессмысленно, во всяком случае, сейчас. Она только прожигала ситха взглядом, но его это явно не беспокоило. Четыре штурмовика уже уводили Хана. — Не смейте! — выкрикнула Лея, бессильно наблюдая, как за ними закрывается дверь.       …Их отвели в камеру. Комфортную, просторную, но камеру. Отсутствие окон, терминалов, бронированная дверь, запирающаяся только снаружи. Чуи пытался бунтовать, пытался даже броситься на штурмовиков, но Лея, понимая, насколько это бесполезно, уговорила его не драться. И теперь они сидели на круглом диване, изо всех сил стараясь не прислушиваться. Приглушенные стенами и расстоянием, в комнату доносились крики. И догадаться, кому они принадлежали, было нетрудно. Лея кусала губы. Чуи глухо яростно ворчал.       Прошла, казалось, целая вечность, когда дверь скользнула в сторону, пропуская пару штурмовиков, волочивших по полу не сопротивляющегося Соло. Волосы прилипли ко лбу темными от пота прядями, глаза запали… Конвоиры попросту бросили его в нескольких шагах от входа, и снова вышли. Лея подбежала к кореллианцу. Быстро. Быстрее, чем сама от себя ожидала. — Что этим твари нужно… — выдохнула она, пытаясь помочь ему встать. — Они ничего не спрашивают, — хрипло выдохнул Хан, чувствуя, что конечности не слушаются. — Хатт их раздери… ничего… Я ждал чего угодно, но не этого!       Подскочивший Чуи помог Лее дотащить Соло до дивана. Принцесса в бессильной злости пересчитывала взглядом подпалины на разодранной рубашке, там, где прикладывали электроды… Шипение открывающейся двери заставило ее резко обернуться — и встретиться взглядом с Лэндо. — Принцесса… — судя по тому, как медленно и осторожно приближался Калриссиан, он прочел во взгляде Леи, что именно она хотела бы с ним сделать, имейся у нее такая возможность. — Лэндо, ты сволочь, — Соло, опираясь на лапу Чуи, приподнялся с дивана и с размаху ударил Калриссиана в челюсть. Стоявшие у дверей часовые дернулись было вперед, но Лэндо, прижав ладонь к месту удара, махнул им — стойте где стоите. — Я понимаю, — тихо проговорил он, глядя Хану в глаза, — понимаю, что ты хочешь меня сейчас прикончить. Но пойми, другого выхода у меня не было. Они знали, что вы здесь. Я не мог отнекиваться бесконечно. Вас все равно бы взяли. Но сейчас я выторговал себе условие, что Чуи и Лея останутся на Беспине. Здесь они будут в безопасности, клянусь тебе… — Плевать я хотел на твои клятвы, — устало выдохнул Соло. Видимо, удар исчерпал все его силы. — Видеть тебя не могу…       Калриссиан, не говоря больше ни слова, развернулся к выходу — и опять встретился взглядом с Леей. Принцесса молча отвесила ему пощечину и отвернулась.       Третий день проходил в пугающем однообразии. Лею и Чуи не трогали. Хана забрали на допрос, где, Лея уже знала, не будет задано ни одного вопроса. Только страдания и боль. Глядя на мертвенно бледного кореллианца, принцесса уже не помнила своих обид, не помнила флирта с девицей на Джеррараде, не помнила бесконечных словесных стычек… Она видела только измученного друга, который несмотря ни на что, был для нее другом. Больше, чем другом?..       Сила колыхалась мерцающей бесконечностью. Дарт Вейдер стоял у окна, за которым раскинулся Облачный Город, но видел бездну космоса. Где-то среди звезд был его сын. Люк… Ловушка должна сработать. Обязательно. Он не может не почувствовать боль своего друга. А в том, что этот контрабандист Люку друг, ситх не сомневался. Значит, прилетит. Рано или поздно — но прилетит. И на этот раз все будет иначе. Рядом не будет Палпатина, пристально следящего за поединком. И можно надеяться, что не будет девчонки-джедая… На этот раз они смогут поговорить. Сын… Мысли Темного Лорда постепенно становились чернее ночи. Он вспоминал — Падме, Войну Клонов, Оби-Вана Кеноби, друга, почти брата… Эти мысли словно раскаленные огненные змеи ползали по его разуму. Тогда он не смог. Но сейчас — другое дело. Сейчас он сможет. И сделает. Внезапно вспомнился Старкиллер. Ученик. Удача и неудача одновременно… Яркая победа, заодно со страшным провалом. Тогда у него был шанс изменить историю. Шанс убрать старого безумца и самому занять его место. Он им не воспользовался. Но в этот раз все будет по-другому…       Владыка Тьмы медленно сжал механическую ладонь в кулак. Если сын встанет рядом, если он примет протянутую руку, все изменится. Вдвоем они перепишут историю Галактики. Скроят ее заново. Нет, Император не получит Люка без боя. Что бы там ни бредила Сайлорен, есть то, на что Палпатин не может претендовать. На верность его сына. На нее никто не смеет посягать. Когда Люк перейдет, первое, что нужно будет сделать, — отыскать и прикончить джедайку. Лично. Чтобы наверняка. И после этого в их руках будет вся мощь Силы…       Ситх шел по коридору, ощущая привычный страх, расползающийся по чувствам встречных. Тяжелый плащ колыхался за спиной черной тучей. Подсвеченная диодами широкая лестница спускалась к небольшой камере в полу, над которой неподвижно застыли лопасти подъемника. Суетились техники. Несколько человек из ближайшей свиты застыли у края возвышения. Лорд Вейдер знал, что среди них есть шпион, который докладывает Императору о каждом шаге, каждом слове. Именно ради этого шпиона затевался сейчас весь спектакль. — Камера готова? — Милорд, она никогда не была предназначена для замораживания людей! — раздался голос Калриссиана. Раздражающий голос предателя. В глубине души Дарт Вейдер презирал этого труса, сдавшего друга за собственную безопасность. Но его полезность нельзя было отрицать. — В таком случае придется провести эксперимент. Доставьте сюда капитана Соло и остальных.       Калриссиан дернулся, вспыхнув в Силе тревожным возмущением. — После заморозки капитана Соло вы проведете полную диагностику, чтобы удостовериться в его жизнеспособности. Недопустимо, чтобы со Скайуокером что-то случилось по дороге к Императору, — медленно произнес ситх, одновременно всматриваясь в Силу. Она… волновалась, предчувствуя перемены.       Техники продолжали хлопотать над настройками, когда привели пленных. Вуки и Соло в наручниках, принцесса — просто под прицелом винтовки, как всегда, ослепительно сияющая праведным гневом. — На каком основании, Лорд Вейдер… — начала она, но осеклась, когда штурмовики подвели Соло к камере. — Все готово, милорд, — доложил начальник рабочей бригады. — Можно приступать. — Что?.. Нет!.. — казалось, принцесса внезапно поняла, что произойдет дальше, и в ее возгласе было столько отчаяния, замешанного на ярости, страхе и страсти, что, казалось, в Силе вспыхнул взрыв.       Вуки с ревом кинулся на конвоиров, но Соло окликнул его — и тот замер, жалобно рыкнув. Кореллианец чуть махнул скованными руками и повернулся к Вейдеру. — Капитан Соло, вы будете заморожены в карбоните, — ситх видел, что Соло побледнел, но это оказалось единственным внешним проявлением пробивавшегося из глубины души ужаса.       Под дулами двух винтовок Соло сам встал на платформу, поднятую сейчас до уровня остального пола. Встал и повернул голову, глядя на принцессу. Платформа медленно заскользила вниз, где-то в стороне в трубах послышалось еле различимое шипение… Лея рванулась вперед, прямо на винтовки часовых. — Я люблю тебя! — крик прозвучал испуганно и обреченно. — Я знаю, — кореллианец смотрел на нее не отрываясь. До самого последнего момента, когда клубы стремительно остывающего карбонита заполнили камеру и поднялись вверх белыми клочьями. Он закричал, ощутив обжигающе-ледяное прикосновение, обволакивающее все его тело, но продолжал смотреть туда, где она стояла, пока его глаза еще могли видеть. Ситх ощущал это. Знал. Любовь, привязанность… как же они затрудняют жизнь.       Сила трепетала от выплескивавшихся в нее эмоций — отчаяния, ненависти, страха. Люк уловил этот ужасный коктейль, едва истребитель вынырнул из гиперпространства на дальней орбите Беспина. Чувство смертельной опасности требовало принять все возможные меры предосторожности, не привлекать к себе внимания и действовать как можно тише, пусть даже сердце и требовало лететь напролом. Р2 возбужденно пискнул, выводя на экран не слишком обнадеживающую картинку — вдали маячила громада ИЗРа. Впрочем, Люк ждал чего-то подобного. Видения были слишком недвусмысленными…       Движение кораблей выглядело весьма оживленным, и некоторое время Скайуокер кружил, не снижаясь, и прикидывал, как бы исхитриться и получить разрешение на посадку. В конце концов он направил истребитель в атмосферу, веря в волю Силы и свою счастливую звезду и чувствуя, как Силу заволакивается тьмой. Дарт Вейдер…       Похоже, Берилл и Йода были правы, это и в самом деле ловушка, а Хан и Лея в ней — приманка. Но даже если и так — разве можно позволить им погибнуть? Только из-за того, что ситхи хотят до него добраться… Люк стиснул зубы, заставляя себя дышать глубже и медленнее. Нет эмоций — есть покой. Если в Облачном Городе его ждет Вейдер — к этому надо быть готовым.       Звездолет нырнул в воздушную яму, пиликнул Р2, облака раздались в стороны, открывая красивейшую панораму города, парящего среди подсвеченных вечерним солнцем туч. Сила вела не хуже навигатора. Пустынная посадочная площадка не внушала доверия, но других вариантов не предвиделось. Никто ни разу за весь полет не запросил регистрационных данных, не заикнулся о разрешении на посадку… Нет сомнений, его здесь ждали. Ну что же, оставалось проверить, сумеет ли он оправдать и превзойти их ожидания.       Далеко не сразу Лея поняла, что стоит, намертво вцепившись в длинную шерсть на лапе вуки. В голове только что увиденное не укладывалось. Совершенно. Хан, его ухмылка, его озорной взгляд — и эта графитно-серая плита, из которой выступают скрюченные пальцы и сведенное в мучительной судороге лицо. — Капитан Соло жив, но находится в анабиозе, — медленно поднимаясь с пола, проговорил Калриссиан. Он выглядел бледным, напряженным и, кажется, даже растерянным. — Прекрасно, — прогудел ненавистный бас. — Охотник Фетт, можешь забрать его.       Только сейчас Лея обратила внимание на фигуру в зеленых мандалорских доспехах, неподвижно застывшую чуть в стороне со скрещенными на груди руками. Охотник… О Сила, а Хан теперь абсолютно беспомощен… От осознания патовости ситуации принцессе хотелось разрыдаться или отнять у ближайшего штурмовика винтовку… — Калриссиан, проводите вуки и принцессу на мой челнок, — прерывал мысли голос Вейдера. — Вы говорили, что они останутся здесь! — вскричал Лэндо. — Наш договор… — Я изменил условия сделки. Молитесь, чтобы в последний раз, — процедил ситх, резко хлестнув плащом по столбам ограждения.       Несколько мгновений Лея видела, как Калриссиан молча сжимает и разжимает кулаки, не решаясь напрямую возразить Темному Лорду, что было абсолютно естественным — Лэндо не выглядел самоубийцей. Затем принцесса заметила, как тот переглянулся с шефом своей службы безопасности. Хитрости? Интриги? Будь что будет. Теперь уже неважно. Хан… Лея с физическим усилием заставила себя не смотреть на зависшую в метре от земли плиту. Зрелище причиняло боль. Физически ощутимую боль где-то в самой глубине груди, под ребрами. Отряд штурмовиков окружил их и слаженно двинулся в сторону ближайшего коридора. Пленникам оставалось следовать за конвоем. Хотя Лея исподтишка не спускала с Лэндо глаз — интуиция подсказывала, что он свое последнее слово еще не сказал, пусть и проглотил вероломство Вейдера практически молча. Но может быть… Может быть, не такой уж он и негодяй? Шагая в «коробке» солдат, Лея чуть поджала губы, размышляя. Личный интерес для этого дельца превыше всего, в этом уже нет сомнений, но как раз сейчас складывается ситуация, в которой Империя эти личные интересы напрямую ущемила. Принцесса не была слепа и отлично понимала, каким взглядом пожирал ее Калриссиан на каждой встрече. Вне всякого сомнения, он рассчитывал оставить ее рядом с собой, на Беспине. И пусть это смахивало бы на плен или заложничество, в нынешней ситуации на такое можно было согласиться, имейся хоть малейший шанс вытащить Хана…       Звук выстрела выдернул Лею из невеселых мыслей. Сразу за первым зашипел второй, третий — штурмовики открыли огонь в направлении очередного желтовато-белого ответвления коридора. У них что, взыграла паранойя? Или бластеры неисправны? Но в следующий момент в сторону отряда из-за угла вылетел сгусток плазмы, а затем мелькнула светловолосая голова… И прежде, чем принцесса успела разглядеть отпрянувшего в сторону стрелка, она уже знала, кто там. — Люк, уходи! — закричала Лея. — Уходи, это ловушка!       Шагавший позади штурмовик до боли стиснул ее локоть и потащил вперед с такой скоростью, что невысокая девушка едва успевала переставлять ноги. Она успела выкрикнуть еще одно отчаянное «Уходи!» прежде, чем ее затащили в проем, и белесая пластиковая дверь упала в пазах, отрезая путь назад.       Люк сделал еще пару выстрелов, но коридор опустел. Открыть дверь без помощи Р2 вряд ли получится, а куда укатился в пылу перестрелки астродроид, можно было только догадываться. Впрочем, он не пропадет, в этом Люк не сомневался. Чего нельзя было сказать о других. Лею он успел разглядеть, как и Чуи. Но вот где Хан? Люк прикрыл глаза и попытался отыскать друзей в Силе, как учил его магистр, но вокруг было слишком много людей, их мысли и эмоции кипели, словно варево в котелке у Йоды на болоте. И только глыба Тьмы на самом краю восприятия казалась незыблемой и неизменной. Дарт Вейдер… Значит, это в самом деле ловушка. Но где же Хан? Что делать: следовать за Леей и попытаться отбить ее у конвоиров, отыскать Соло, что будет, мягко говоря, непросто в этом незнакомом месте — или пойти навстречу врагу, как тогда, в темной пещере?..       Сила молчала и не давала никаких подсказок. Скайуокер быстро шел по пустому коридору, прислушиваясь и не забывая глядеть по сторонам. Кое-где попадались закрытые двери, кое-где открытые. Люк перестал искать логику в своем маршруте и просто шагал, куда несли ноги, надеясь, что засаду услышит заблаговременно. Но никто больше на дороге не попадался. И это настораживало.       Постепенно становилось все тише, и скоро Люку стало казаться, что здание вымерло. А за следующим поворотом оказалась поднятая дверь, ведущая на отгороженный балюстрадой балкон, с которого широкая лестница спускалась вниз, в слабо освещенный красными и желтыми светильниками зал. Люк помедлил на пороге всего мгновение, а затем шагнул на гулкий пол из металлической решетки. Едва он это сделал, дверь за спиной с резким щелчком закрылась. Скайуокер вздрогнул и крепче сжал бластер внезапно вспотевшей ладонью.       Где-то совсем близко негромко зашипел воздух. Люк нервно дернулся, разворачиваясь — звук снова ударил по нервам — но это всего лишь пар вырывался из неплотно закрученного вентиля. Люк был единственным живым существом в просторном зале, полном незнакомой аппаратуры, решетчатых платформ и контейнеров с химикатами. По крайней мере, так казалось сначала. Но затем в Силе разлилась Тьма… — Дарт Вейдер… — выдохнул Люк, торопливо озираясь по сторонам. Он знал, что эта встреча, скорее всего, неизбежна, но все равно подсознательно надеялся, что успеет решить свои проблемы до появления Темного лорда.       Клубы горячего сырого пара заволакивали зал, словно туман над болотами Дагоба в тот день, когда он спускался в пещеру… И вот из этого марева шагнула рослая широкоплечая фигура, закованная в черные, поблескивающие от оседающих на металле капелек влаги доспехи. Тяжелый плащ раздуло внезапным порывом воздуха из вентиляционных шахт. Не обращая внимания на обжигающий пар, Повелитель Тьмы пересек провал в центре помещения по узкому мостику, и начал медленно приближаться.       Люк сглотнул и разжал ладонь. Бластер упал на пол, глухо лязгнув. Ладони продолжали потеть, и Люк вытер их о штанины. Вот оно, то, о чем предупреждала пещера, то, к чему он готовился все эти годы после короткого безумного боя в тронном зале «Ока Императора». Страха не было. Была только уверенность в правильном выборе, готовность принять бой лицом к лицу, рыцарь джедай против того, кто был джедаем когда-то. Сила волновалась и бурлила в крови, послушная, близкая, беспредельная. Он был готов к схватке. Бен, Бэрилл и магистр Йода сделали для этого все возможное. Вдох. Выдох…       Чувствуя, как очищается сознание, Люк медленно вздохнул и отцепил от пояса лазерный меч. Оружие джедая. Смертоносное изящество цивилизованной эпохи. Этот меч принадлежал его отцу. Возможно, именно этим мечом он бился в последнем бою с Вейдером, прежде, чем погибнуть. Этот меч передал ему Бен. Этот меч он учился, как истинный джедай, собирать и разбирать Силой под присмотром Бэрилл. Этим мечом он сражался и будет сражаться. До конца. До тех пор, пока враг не будет повержен. Голубоватый клинок в сумраке показался практически белым. — Сила с тобой, юный Скайуокер, — прозвучал гудящий бас. — Но ты пока еще не джедай.       Люк замер на полушаге. Откуда ситх знает, что он не закончил обучение?!       Спустя мгновение вспыхнул красный луч, но нападать Дарт Вейдер не спешил. Он стоял на верхней ступени лестницы, опустив клинок, выводя острием по решетке замысловатый узор и не обращая внимания на шипение, с которым расплавленный металл капал вниз огненными бусинами. Он выжидал. И лишь Тьма в Силе сгущалась. Время замерло.       Люк медленно поднял меч в классическую стойку Шии-Чо, не отводя взгляда от неподвижной черной фигуры и вслушиваясь в глухое гулкое дыхание. Сердце размеренно стучало где-то в ушах. Наконец ожидание стало невыносимым — и Люк атаковал первым. Взмах. Простой и надежный, сотни, тысячи раз отработанный удар. Клинки предсказуемо встретились, рассыпав сноп искр. Снова удар — и снова блок. Череда блокированных ударов, за время которых ни один из бойцов не сдвинулся с места. Люк подшагивал и отступал, прощупывая оборону врага, Дарт Вейдер небрежно отмахивался, не считая нужным тратить время на перемещения. Только в следующий момент, перейдя неожиданно от обороны к наступлению, темный лорд шагнул вперед с молниеносным замахом. Люк ушел с линии атаки, слегка подкорректировав движение мечом, и коротко рубанул в ответ, но Вейдер принял удар на жесткий блок и тут же, со следующим ритмом, начал осыпать Люка прямыми мощными ударами, защищаться от которых Скайуокеру оказалось весьма непросто. И следующие несколько минут прошли в сосредоточенной обороне, вырваться из которой не получалось при всем желании. Одной боевой ярости было маловато, чтобы преодолеть многолетний опыт. Заученные у Йоды комбинации укладывались в слишком простые схемы, которые темный лорд просчитывал играючи. О себе ничего подобного Люк сказать не мог. Легкость, владевшая сознанием в первые мгновения схватки уступила место крепнущей с каждым ударом уверенности, что Дарт Вейдер играет, развлекается в полсилы, не воспринимая Люка как угрозу.       Это вызывало неясную тревогу и нарождающуюся злость, но праведный гнев, который питали воспоминания и о Звезде Смерти, и об измученной Бэрилл, заставлял бросаться вперед с неистовой атакой, едва появлялась такая возможность. И не позволял осознать, что эта возможность могла быть услужливо подстроена.       Вейдер отступил на пару шагов, вызвав у Люка опасное воодушевление, рискующее обернуться фатальной ошибкой. В следующий миг так и произошло — неудачный выпад сначала едва не стоил головы, а затем позволил темному лорду разметать защиту своего противника легкими хлесткими ударами, сыпавшимися с разных сторон в непредсказуемой последовательности.       Вывертываясь по самым немыслимым траекториям, Люк чувствовал, что рубашка начала прилипать к спине. Тренировки на Дагоба сделали его сильнее и выносливее, но сейчас слишком напряжены были нервы. А дыхание Повелителя Тьмы оставалось по-прежнему ровным и размеренным. — Страх не действует на тебя, мальчик — одобрительно прогудел Вейдер, спокойно и твердо парируя яростные удары Скайуокера. — Ты выучил больше уроков, чем я ожидал. Оби-Ван оказался хорошим учителем. Или это та недобитая девчонка? — Тебя это не касается, — огрызнулся Люк, стараясь загнать подальше едкую отповедь за грубость. — Но можешь быть уверен, я полон сюрпризов. — Я тоже, — равнодушно ответил Темный Лорд, резко меняя темп боя, переходя на скупые, точные короткие удары, каждый из которых Люк отбивал на пределе своих возможностей.       Еще одна серия… Противники кружили друг напротив друга, выискивая слабость во бороне. Люк закрутил клинок, пытаясь провести обманный удар, но предсказуемо напоролся на жесткий блок. Темный лорд был готов ко всем, самым хитрым приемам, которые Люк только мог придумать… Клинки снова столкнулись, осыпав пол искрами, чтобы через мгновение разлететься в стороны. А в следующий миг Вейдер легким, почти небрежным движением ладони отшвырнул Люка в стену и сразу шагнул следом, явно намереваясь закончить этот так называемый бой. Но мальчишка пришел в себя на удивление быстро, перекатился в сторону и сразу с переката вскакивая на ноги, со всей силы рубанул снизу вверх.       Ситх привычно выставил блок, с которого сразу перешел в контрнаступление и в два легких, почти ласковых касания выбил оружие из ладони юноши. Довольно фарса… Рукоять дезактивировавшегося меча запрыгала вниз по лестнице со стуком, показавшимся в этой тишине совершенно неуместным. Люк попытался не слишком умело отбросить врага Силой, но Дарт Вейдер поглотил этот толчок, почти не заметив, а в следующий миг алый клинок скользнул вниз, целя в ноги. Люк подпрыгнул. Он знал, что приземлится у подножия лестницы, но воздух внезапно уплотнился и ощутимо ударил его на верхней точке прыжка. Люк мгновенно утратил координацию и рухнул вниз, едва успев сгруппироваться при ударе о верхнюю ступеньку лестницы. Скатившись следом за мечом, Люк тут же притянул его Силой, готовый продолжать бой. Но он не был готов к тому, что его противник одним прыжком, идеальным по точности движений и потрясающим по скорости для такой массивной фигуры очутится рядом. Пришлось снова уходить в оборону, уворачиваться, отскакивать, блокировать — и уже совершенно не думать о спланированной атаке. Снова серия жестоких ударов… От последнего удара едва удалось увернуться в отчаянной попытке выиграть несколько мгновений.       На память некстати пришли слова Йоды о неготовности… Да, теперь Люк полностью осознавал, насколько прав был старый магистр. Разница в подготовке и навыках противников была не просто велика. Она была неизмеримо огромна. Силы Люка таяли с каждым ударом, руки постепенно наливались свинцовой тяжестью. Сколько они тут уже бьются? Час? Два? Казалось, вечность… Прекрасно видя, что его противнику приходится несладко, Темный Лорд нападал в том же темпе, а то и убыстряясь и не давая юноше ни секунды передышки. Вспомнив одну из преподанных Йодой техник, Люк попытался пропустить Силу сквозь свое тело, чтобы она смыла усталость и боль, вернула силы и бодрость. Получилось, но настолько плохо, что Люк не заметил никакой разницы в своем состоянии. Прав был магистр Йода, тысячу раз прав… но теперь понимать это уже поздно.       Внезапно Дарт Вейдер остановился. — Браво, Люк, — произнес ситх. — Я удивлен. — Думаю, я сумею удивить тебя еще сильнее, — сквозь зубы процедил Скайуокер, упрямо вскидывая подбородок. — Скоро увидим, — отозвался Дарт Вейдер. — Запомни, твое будущее — рядом со мной. Оби-Ван это предвидел.       Новая атака началась еще прежде, чем стих отзвук громового голоса. Люк едва успел блокировать удар, чтобы тут же извернуться, уходя от смертоносных жалящих комбинаций. Вдруг клинок ситха оставил в воздухе алый росчерк возле самого лица Люка, вынудив того потерять равновесие и полететь во внезапно открывшуюся карбонитовую камеру. Через несколько секунд из труб с шипением потек карбонит, но в следующий момент Вейдер уловил, как Сила дрогнула, изменяясь, — мальчишка силовым прыжком взвился к потолку, оставляя под собой впустую замерзающий консерватор.       Приземлился Люк уже по другую сторону ямы. Меч вылетел из его руки, описал косую дугу, подрубая опоры платформы, и послушно вернулся в раскрытую ладонь. Неплохо… Ситх широко улыбнулся под металлической маской; от непривычного движения свело обожженные губы. В душе разлилось неведомое ранее чувство гордости. Гордости за собственного сына… — Оби-Ван был хорошим учителем и немало потрудился. Ты умеешь контролировать страх и чувствуешь Силу. Но он далеко не все рассказал тебе о природе Силы. Я закончу твое обучение. — Никогда я не стану рабом темной стороны! — выкрикнул Люк, покачивая мечом, готовый в любой момент защищаться, пусть даже из последних сил.       Дарт Вейдер глухо рассмеялся. — Какая экспрессия! Это в самом деле великолепно. Но знаешь ли ты, что только ситхи все возводят в абсолют? Разве Оби-Ван не предупреждал тебя об этом?       Люк ничего не ответил, только упрямо стискивая зубы. Он уже четко понимал, что с Темным Лордом не справится ни при каких обстоятельствах — навыков и опыта не хватало катастрофически. В сердце вгрызалась горечь от осознания собственной самонадеянной слабости, страха за друзей, которых он все-таки подвел, и запоздалого осознания, что старый магистр был сто, тысячу раз прав. И Бэрилл… Слова ситха о Темной Стороне всколыхнули воспоминания о последнем разговоре. — Думаю пора кончать с этим, — ворвался в его мрачные мысли рокочущий голос Владыки Тьмы. — Ты неплохо сражаешься. Лучше, чем я ожидал. Но чтобы стать истинным джедаем, тебе предстоит научиться еще слишком многому. А девчонка-недоучка вряд ли сможет тебе помочь. Я же закончу твоё обучение. Ты займешь своё место рядом со мной.       Люку хотелось крикнуть «Не смей даже упоминать о ней!», но усилием воли сдержав порыв, он только крепче стиснул рукоять меча и снова бросился на врага, надеясь сбить его в застывающий карбонит. Вейдер без видимых усилий блокировал боковой удар и погасил Силовой толчок, но нарочито покачнулся и неловко завалился назад, в исходящий паром зев камеры. Люк замер на полушаге, медленно опуская меч. Колени дрожали. Да что там колени… ныл каждый мускул. Одежду насквозь пропитал пот, он сбегал из-под волос и крупными каплями стекал вдоль бровей, щекоча виски. Осторожно приблизившись, Люк наклонился над проемом и напряг зрение, надеясь разглядеть черную фигуру или то, что от нее осталось. Тщетно. Дарта Вейдера в камере не было.       Что за ситх…       Темного лорда не было ни на платформе, ни в зале… Люк дезактивировал меч и прицепил на пояс. Руки мелко дрожали. Сосредоточившись, Люк всмотрелся в Силу — она тоже молчала. Что бы ни случилось с Лордом Вейдером, по ту сторону мира его не было. Или же он отлично скрывался…       Скайуокер осторожно пошел вдоль стены, с невольным любопытством разглядывая погасшие пульты. Из-за усталости приходилось прикладывать массу усилий, чтобы не споткнуться о растянутые на полу в кожухах кабели, но страсть к технике пересиливала слабость. Похоже, отсюда можно было управлять не только морозильной камерой. Еще одни двери, за которыми обширный зал. Диспетчерская?.. Насколько можно было судить, именно отсюда шел мониторинг реактора — одного из тех, что давали энергию городу и почти сорока тысячам антигравитационных двигателей, поддерживающих всю конструкцию в воздухе. Половину стены занимало прямоугольное окно, за которым светлело подернутое облаками вечернее небо. И на этом золотисто-розовом фоне плоской, двухмерной тенью вырисовывалась массивная черная фигура… Люк судорожно сдернул с пояса меч. — Нападай, — прогудел низкий голос. Его ненавязчивая настойчивость просачивалась в сознание, слой за слоем снимая все преграды, какие мог выставить Люк. — Атакуй и убей меня, — голос искушал и убеждал.       Люк сделал шаг вперед — и остановился. Это все Темная сторона, нельзя ей поддаваться… — Нападай, — ситх двигался так медленно и плавно, что Люк не мог уследить за его смещением. Он мог только внимать словам искушения… — Срази меня, и ты спасешь себя и своих друзей.       Люк чувствовал, как в глубине сознания поднимается какая-то темная волна. Обманчиво ленивая и неотвратимо могущественная… Руки крепче сжали рукоять меча. В голове возник едва различимый шепот… — Ну же, атакуй! — рокотал голос черной бури. — Убей меня.       Темная волна вторила ему, шепча: другого шанса не будет… сейчас у тебя есть сила, есть знание, есть возможность — избавь же Галактику от Повелителя Тьмы, избавь ее от Палача Императора, дай всем вздохнуть свободно и заверши борьбу, в которой было пролито столько крови твоих друзей и близких…       Врезавшийся между лопатками массивный металлический короб какого-то прибора сбил с мысли и вышиб дыхание — к этому удару Скайуокер оказался совершенно не готов и только бесконечные тренировки магистра Йоды позволили ему устоять на ногах. Но вслед за первым снарядом со стены слетел второй, третий, четвертый… они ударялись с разной силой, с разных сторон, так что Люк едва успевал реагировать. Наконец ему удалось отскочить в сторону, выигрывая пару мгновений, и он развернулся лицом к опасности, разрубая надвое летящий в него монитор. Однако ожившая машинерия и электроника словно взбесились. Аппаратура словно своей волей кидалась на Люка отдельными приборами и большими узлами. Провода взяли на себя роль силков и стремились опутать юного воина по рукам и ногам. Мелкий инструмент просто вообразил себя роем кусак и вился вокруг, норовя ужалить исподтишка. В довершение всего сверху обрушилась труба воздухообменника, и от нее Люк увернулся в самый последний момент. Вейдер, казалось, не имел ни малейшего отношения к развернувшемуся безумию, возвышаясь черной скалой чуть в стороне от поля неожиданного боя.       Что-то Люку удавалось отшвырнуть Силой, что-то — отразить мечом, от чего-то получалось увернуться, пользуясь ускоренной благодаря Силе реакции. Растерянность первых минут этой странной атаки сменилась сосредоточенной собранностью, но стоило обстановке наладиться, как угловатый компрессор, отброшенный Силой, с грохотом впечатался в окно… По пластику разбежались трещины, посыпалось прозрачное крошево — и прибор вместе с остатками остекления вылетел наружу, сметенный волной воздуха, обнаружившего лазейку в область пониженного давления. Все, что не было закреплено на стенах, взметнулось вихрем, устремляясь в пролом. Люка сбило с ног, но он сумел зацепиться за привинченный к полу пульт управления. Его взгляд был прикован к черной тени. Дарт Вейдер даже пальцем не пошевелил. — Ты побежден, — это была констатация факта, и казалось, в механическом голосе сквозит сожаление. — Либо ты пойдешь со мной, либо умрешь, как Оби-Ван.       Люк молча сконцентрировался и направил сгусток Силы в своего противника. Темный лорд, не ожидавший такой атаки, чуть пошатнулся, но тут же ответил ударом на удар.       Потом Силы сбил Люка с ног, закрутил, поволок за собой по искореженному полу. Люк попытался остановить это, дав Силе проходить сквозь себя, но тщетно — Лорд Вейдер был слишком силен… Когда движение прекратилось, Люк осознал, что висит над какой-то шахтой, крепко вцепившись в раму окна одной рукой. В другой он, к своему удивлению, по-прежнему судорожно сжимал меч. Хорошо, что не выронил… Стараясь не глядеть в разверзшуюся под ногами пронизанную редкими огоньками датчиков бездну, Люк очень медленно и осторожно прицепил оружие к поясу, боясь лишний раз вздохнуть, и после этого ухватился за раму второй рукой, подтягиваясь. Перебравшись через низкий подоконник, в котором еще кое-где торчали неострые осколки пластика, Люк медленно выпрямился. В диспетчерской никого не было — по крайней мере, так казалось до тех пор, пока густые тени в одном из проемов не сложились в хорошо знакомый силуэт. Люк напряженно замер. Вейдер поднял руку. Знакомый темный и холодный поток Силы подхватил Скайуокера и потащил к ситху. Люк напрягся, призывая на помощь все, что успел усвоить из методов противостояния такому Силовому воздействию, и сумел выкроить мгновение, чтобы активировать клинок. На этот раз Вейдер взялся за него всерьез…       Каждый удар был настолько силен, что Люку приходилось прилагать титанические усилия, чтобы просто устоять на ногах. О контратаках не могло идти и речи. Меч Вейдера раз за разом обрушивался на Люка с ужасающей мощью, так что юноша едва успевал подставить свой меч под удар. Ситх бил прямо, жестко и точно, раз за разом, не сбавляя темпа. Плечи Люка давно онемели, рук он не чувствовал. Скайуокер не представлял, сколько времени пройдет до того мгновения, когда он выпустит меч, но чувствовал, что ждать осталось недолго.       «Недоучка…» — с отчаянной злостью думал Люк. Прав был Йода… Тысячу раз прав. На что можно было рассчитывать против этой машины убийства? Проклятая самонадеянность… Меч норовил вывернуться из усталой хватки. Бой шел уже на узких мостиках, нависших над пропастью шахты.       Не прерывая атакующей комбинации, ситх повел раскрытой ладонью, и Люка швырнуло навзничь, так что он ощутил спиной узкие полоски металла, из которых было собрано полотно мостка. Острие темно-красного клинка выписало вензель у самого его лица, в последний момент остановленное его собственным голубым клинком. Душой юноши все больше овладевал страх, сменивший постепенно возбуждение боя.       Ожил один из динамиков, скрытых в стенах. Слова разобрать было сложно — ветер гулял по шахте, завывая и унося прочь обрывки фраз. — Им не уйти, — качнув шлемом, произнес Темный Лорд. — Как и тебе. Бежать некуда. Больше некуда. Либо ты перейдешь на мою сторону, и твои друзья останутся живы, либо ты умрешь, понимая, что не смог их спасти, хотя имел возможность сделать это.       Ситх неторопливо шел вперед, покачивая клинком в такт шагам. Ближе, еще ближе… Люк привстал на одно колено, готовясь снова принимать этот изматывающий неравный бой… Вейдер вновь покачал головой. Но Скайуокер уже принял неизбежность и бросился в атаку с отчаянием самоубийцы. Обмен ударами, взмах руки в черной перчатке, хлесткий удар Силы… — Ты побежден. Сопротивление бесполезно.       Но в этот самый миг Люк уловил в Силе подсказку. Крохотная, почти незаметная брешь в линиях защиты, через которую голубой клинок дотянулся до противника и с шипением вонзился в черные доспехи. Ситх отступил на шаг. На миг Люк захлебнулся волной чужой боли и едва сумел сосредоточиться для, как ему казалось, последнего, решающего удара… Но Темный лорд поднял руку, медленно сжимая ее в кулак — и Люка, скрючившегося от внезапной боли, отбросило на самый край мостка. Хрупкая металлическая конструкция ощутимо содрогалась под тяжелыми шагами приближающегося ситха, и Люку оставалось только отползать, отползать до самого конца мостка, где в шахту спускалась на пару метров тонкая антенна. Судорожный взмах меча, небрежно отведенный в сторону Повелителем Тьмы. Металлический поручень, в который по инерции впечаталась отброшенная блоком правая рука. Неразличимый росчерк алого клинка — и жгучая боль, пронзившая запястье…       Люк кричал. Кричал, неверяще разглядывая дымящийся обрубок на месте сжимавшей меч руки… Кричал, пытаясь одной рукой удержаться на ненадежных обводах антенны, куда он безотчетно пятился. Кричал, осознав, что его меч летит в темную неизвестность шахты, а он здесь один на один со своим главным врагом, безоружный и покалеченный… — Оби-Ван не рассказывал тебе, что случилось с твоим отцом? — теперь, когда добить раненого можно было одним движением клинка, Вейдер почему-то медлил. — Рассказывал! — надрывно выкрикнул Люк, прижимая раненую руку к груди. — Ты убил его, как убил сотни и сотни других джедаев! — Оби-Ван тебя обманул, — Темный Лорд сделал еще один шаг и положил ладонь на тонкий поручень, который тут же прогнулся пологой дугой. — Я и есть твой отец.       Казалось, исчезли звуки работающих механизмов, шипение то и дело вырывающегося из вентиляции воздуха и даже сам ветер, гуляющий в жерле шахты. На Люка обрушилась страшная давящая тишина. Отец… Это чудовище в черных доспехах, терзавшее Лею, мучившее Хана, едва не убившее Бэрилл, — его отец… Ситх… — Ты лжешь! — Люку хотелось заорать это во все горло, чтобы перекрыть шепот внутреннего голоса, но слова прозвучали хрипло и жалобно. — Это коварство Темной стороны! — Что ты знаешь о Темной стороне, Люк… — казалось, Вейдер тяжело вздохнул. — Что ты знаешь о джедаях, о себе, о своей семье… Только то, что тебе сказал твой наставник, который специально ввел в заблуждение нас обоих. — У меня нет отца, — выдохнул Люк. — Лучше мертвец из прошлого, чем Палач Императора. — Ты ненавидишь Императора, — Вейдер приближался. А Люк из последних сил отползал все дальше и дальше на самый конец антенны. — Мы можем свергнуть его. Вместе. И вместе править Галактикой, как отец и сын. Идем со мной. Я дам тебе то, чего у тебя никогда не было — власть, могущество, Силу. Семью. Никто больше не посмеет использовать тебя в своих интересах…       Люк чувствовал себя в кошмарном сне. Услышанное не укладывалось в голове, и тем не менее, Сила на грани восприятия говорила, что это правда… Юноша в отчаянии смотрел то на черные доспехи врага, то на противоположную стену шахты, кое-где мигающую цветными индикаторами, недостижимо далекую… Все чаще взгляд скользил вниз, в теряющуюся в сером сумраке глубину… — Идем со мной, сын мой… — Никогда! — этот последний вскрик вырвался из самой глубины мятущегося в отчаянии сердца. Люк резко выпрямился и разжал руку, позволяя телу сорваться со скользких прутьев. Он успел заметить, как дернулась черная фигура, словно от удара, а затем реальность завертелась калейдоскопом темных и освещенных точек, когда мимо проносились стены шахты. Открытый люк какого-то, вероятно, вентиляционного канала, замеченный Скайуокером за долю секунды до принятия решения, оказался именно там, где Люк и рассчитывал. Правда, за ним начинался тоннель, слишком круто уходящий вниз, чтобы можно было зацепиться за его край. Полет превратился в стремительное неуправляемое скольжение, вниз, вниз, в неведомые глубины — или наоборот, на самый край? Голова отказывалась думать, по-прежнему не в силах принять услышанное. Отец…       Тоннель внезапно оборвался, ослепив Люка вечерним светом после почти полной темноты. Только быстрая реакция позволила Скайуокеру ухватиться за торчащую возле тоннеля антенну… Очередная тонкая хрупкая конструкция дала убежище над бездонной пустотой. Но на этот раз пустота эта казалась еще страшнее. Люк повис над неподвижным плавно волнистым морем. Самый нижний ярус Облачного Города. Ниже только поверхность планеты, до которой лететь и лететь через массы залитых золотистым светом облаков.       Жерло тоннеля с лязгом закрылось прежде, чем Люк сумел кое-как встать на ноги, тщетно пытаясь левой рукой дотянуться до края отверстия. Он остался один. Совсем один в постепенно меркнущей бездне, наедине со своим страхом и смятением. Когда порывом ветра захолодило щеки, Люк внезапно понял, что плачет. От боли, безысходности и отчаяния. Отец… Как так могло получиться… За что…       Загудел скрытый под обшивкой мотор, и антенна начала медленно втягиваться в корпус. Люк смотрел на это, не в силах даже пошевелиться… Всё кончено… Он будет падать. Долго, бесконечно долго. Он умрет в этом полете… Бэрилл, как жаль, что мне тебя больше никогда не увидеть… Как жаль, что я не набрался храбрости напрямую сказать тебе, что я чувствую… Каким я был глупцом. Если бы ты знала… Бэрилл, почему ты так далеко… Как ноет рука и болит сердце. Бэрилл…       Антенна укоротилась еще на полметра. От неожиданного рывка левая рука сорвалась с опоры, и Люк повис головой вниз, судорожно пытаясь уцепиться хоть за что-то — но ни до чего не дотягиваясь. Мышцы, ослабевшие после долгой схватки и болевого шока, отказывались повиноваться.       Лея… может быть, тебе все-таки удалось спастись? Может быть, тот шум в динамиках был связан именно с твоим побегом? Непреклонная принцесса, ты ведь ни за что не сдашься, пока есть хоть призрачный шанс на успех. Лея…       Сознание мутнело. Антенна уже скрылась в обшивке станции почти полностью. Кровь прилила к голове, круги перед глазами меняли цвет и форму, отрубленную кисть начали пробирать фантомные боли. Люк не видел, как из облаков вынырнул «Сокол». Как он медленно, осторожно приблизился к корпусу парящей конструкции. Как люк с шипением открылся, а на платформе из чрева корабля поднялся незнакомый смуглый мужчина в дорогом плаще, кое-где отмеченным подпалинами бластерных выстрелом. Люк не осознавал происходящее, когда этот незнакомец осторожно подхватил его на руки и снова привел платформу в движение, в то время как антенна окончательно спряталась с тихим щелчком.       «Сокол» заложил крутой вираж, а Лэндо почти бегом тащил Скайуокера по коридору в общую каюту, где их с нетерпением ждала Лея. При одном взгляде на друга принцесса побледнела еще больше, хотя, казалось, это уже невозможно. Она и сама не до конца понимала, как именно услышала мысленный призыв, но сейчас, глядя на Люка, ушедшего в глубокий обморок, чувствовала, что помедли она еще пару секунд, разбираясь в ощущениях, — и возвращаться было бы не за кем.       Аптечка, уколы, перевязочные материалы… Люк стонал, едва шевеля губами, и Лея с трудом могла различить: «Бен, почему ты не сказал…»       На Дагоба Бэрилл проснулась с тихим вскриком. Тут же зажала рот ладонью и обхватила голову руками, чувствуя, как где-то невообразимо далеко Люк мечется в агонии. Неужели это случилось… неужели он проиграл… А Йода, в легком медитации сидевший у противоположной стены помещения, наблюдал за ней из-под полуопущенных зеленых век. Плечи старого джедая поникли, он забормотал тихо себе под нос, чувствуя, как по телу разливается страшная усталость. Усталость не просто от многих веков борьбы. Усталость от борьбы, внезапно почти проигранной…       «Палач» медленно поворачивался в черной пустоте космоса, послушный воле своего владыки. Дарт Вейдер стоял у панорамного окна, вглядываясь в звездную бездну и чувствуя, как на самом краю сознания трепещет «Отец…»       «Сын» — почти прошептал Темный Лорд. — «Идем со мной…» Он чувствовал, что Люка терзает боль. Чувствовал его смятение. Его самого глодало разочарование. Разговор не получился. Мальчишка оказался слишком упрям и не внял доводам рассудка. Теперь он уносился куда-то в даль, навстречу возможным ловушкам Палпатина, плену, страданиям и участи, еще худшей, чем смерть. А он, его отец, был бессилен что-либо исправить, потому что цепь, накинутая на него Императором, все-таки была слишком коротка. Сайлорен оказалась права. И от осознания этого горького факта хотелось найти и убить ее своими руками. Еще раз. Много раз. Просто за то, что девчонка-недоучка разглядела то, на что он слишком долго предпочитал закрывать глаза. Руки ситха невольно сжались в кулаки, похрустывая черной кожей перчаток. Жгучая волна бессильной ненависти к Палпатину затопила душу.       «Идем со мной…»       «Отец…»       Пустота. Вновь пустота.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.