Неудачная смерть

      Дазай проснулся на диване в агентстве. Опять извёл себя и заснул не в подходящем месте. — Вам чай или кофе? — спросил Ацуши, только что вошедший. — Какой сегодня день? — Значит, кофе.       Осаму потянулся, поправил мятый плащ, и, встав, подошёл к рабочему столу. Это уже стало делом принципа — найти того доктора. Он пропал неизвестно куда уже неделю назад. Дазай думал, что он вернётся в ту заброшенную больницу хотя бы за записями, многие из которых были зашифрованы. Нет. Он будто исчез.       Это всё действительно бесило его. Да ещё и отношения с Ацуши каким-то чудом снова скатились к уровню сенпай/кохай. Будто Накаджима и не помнил всех тех событий. Дазай навязываться не так уж любил, хоть по началу честно пытался. Сейчас всё пошло на самотёк. Пора бы уже избавляться от этого дурацкого обращения на вы и уважительной приставки «сан». Правда Осаму не очень представлял как. По нему не скажешь, но на самом деле он ещё тот профан в отношениях. Были девушки на один вечер, были скандалы и пощёчины, но вот любви не было. Да и Боги с ней, с ориентацией. Это было сейчас совсем не важно. Главным было заполучить тигра. Хотя желание и казалось эгоистичным, но было в нём что-то странное. Дазай не хотел делать ничего против воли тигра. Ацуши должен сам прийти к нему. Но хотел ли этого Накаджима? Для Осаму это так и оставалось загадкой.       Дазай посмотрел в окно, за которым уже давно стемнело и лишь многочисленные огни ночного города переливались, будто светляки. — Который час? — Уже десять, — спокойно ответил Ацуши. — Ты почему домой не ушёл? — Дазай следил за каждым движением кохая, изучая, будто кот за добычей. — Куникида скинул на меня вашу бумажную работу, — отмахнулся тот. — Я сам всё сделаю! — Дазай резко поднялся, несмотря на то, что в глазах потемнело, широкими шагами он подошёл к рабочему столу Ацуши. — Что там моё? — Я всё сделал уже. — Ацуши смерил Осаму удивлённым взглядом, ибо тот всегда только и делал, что пытался отвязаться от монотонной бумажной волокиты. — Когда? — Дазай так пристально посмотрел на парня, что тот в этот момент буквально физически не мог соврать. — Час назад где-то… — А почему ты всё ещё здесь? — К чему эти расспросы? — Тишину вечернего офиса прервал свист чайника. — О, чайник кипит. — Ацуши ловко юркнул к столу мимо сенпая. Этот «допрос» начал его немного напрягать. — Тогда зачем ты остался? Разве тебе не охота пойти домой в тёплый футон, а не сидеть в пыльном офисе, вдыхая аромат дорогого итальянского пойла, что я на днях осушил подчистую. — Да что вы от меня услышать хотите? — не выдержал Накаджима и резко развернулся к нему лицом. — Мне сказать, что я о вас беспокоюсь? Что мне правда страшно от ваших выходок становится? Довольны? — Доволен? Немного. — Дазай ухмыльнулся и подошёл к Ацуши ближе. — Я знаю, что ты единственный, кто снова придёт ко мне на помощь, которой я не прошу. Я не собираюсь сегодня убивать себя, можешь быть спокоен. Из окна не спрыгну — их все запечатали давно, а дихлофос спрятали в кладовке. Ключа нет. — Вы же можете взломать любой замок. — А тут ты меня подловил. — Вы же знаете, что я не уйду. Кофе уже готов. — Я и не гоню, на самом деле.       За чашкой кофе они сидели молча. Эта тишина становилось вязко-тягучей, заполняющей всё пространство, немного приторно-сладкой. А привкус горьковатого кофе на языке только сильнее разогревал это ощущение. Тишина лишняя, она обволакивает, топит, не даёт дышать… Но нарушить её они не смели. Минуты казались растянутыми на пару вечностей. Не сказать, что в этом не было чего-то приятного. По-своему. Но было что-то и тянущее, болезненное, колкое. Прямо в сердце или где-то рядом в глухой клетке рёбер.       Дазай немного помялся, прежде чем разорвать эту тонкую пелену. Сжал руки в замок, зачем-то остановил свой взгляд на тонких пальцах Ацуши. Потом всё же спросил: — Что с твоим тигром? Ты можешь его контролировать? — Осаму слегка улыбнулся, заметив, что его вопрос вызвал лёгкую дрожь у парнишки.       Накаджиме его тон показался совсем иным. Так разговаривает сенпай с кохаем, но они были чем-то большим. Или показалось? Но ведь сам Дазай… — Мне иногда очень страшно. Будто он хочет убить меня. Я слышу его рык во сне. — Ты же понимаешь, что тебе нечего бояться? — Тон смягчился. — Он часть тебя, а если что-то произойдёт, то я рядом.       Осаму сжал руку Ацуши и тот дрогнул, но ладони не отдёрнул. — Я верю вам, — зачем-то сказал он.       Дазай ухмыльнулся. — Уже довольно поздно, но я не хочу отсюда уходить. — Осаму допил кофе и легко улыбнулся. Я ещё поработаю, пожалуй. А тебе надо бы выспаться. — Я хочу побыть тут. — Как хочешь. — Он перевёл взгляд на окно и огни ночного города. — Может, хотя бы двойной? — Нет! — Я люблю тебя. — Что? — Ацуши вздрогнул, будто его током ударило. — Ты слышал. — Лицо Осаму оставалось спокойным.       Накаджима замялся, отвёл взгляд и попытался унять дрожь. Ему было как-то не по себе. Казалось, что это всё просто шутка. Сенпай наверное просто издевается над ним.       К счастью Ацуши, неловкую паузу прервал вибрирующий мобильник. Дазай принял вызов и заговорил в своей привычной манере — непринуждённо, с улыбкой. Вдруг его глаза округлились и рот скривился в усмешке. — Так вы поймали его? — спросил он, явно довольный, откидываясь на спинку стула и ставя звонок на громкую связь.       Из динамика послышался какой-то шум. — Простите, мне только что сообщили, что он сейчас сбежал. — Как? Так быстро? Только не говорите, что оставили его только с одним охранником. — Д-да. — Помехи. — А разве… — Я же говорил этого не делать! Спасайте охранника. И дайте мне примерное нахождение Такеши.       Полицейский, ошарашенный напором детектива, продиктовал нужный адрес и отключился. Дазай рванул к выходу, но потом резко остановился. — Ацуши, оставайся тут, не ходи никуда, хорошо? - спокойно сказал он. — Вы не доверяете мне? — Скорее, слишком плохо знаю врага. Боюсь за тебя, придурок. — Осаму дал подзатыльник кохаю и немного смягчился. — Без глупостей, хорошо? Не волнуйся, мы выпьем вина, когда я поймаю этого психа, а потом продолжим вечер... — Он странно подмигнул Накаджиме и скрылся за дверью. — Да мне же ещё нельзя пить...       Осаму бежал по улице, не жалея своих штанин и ботинок, прямо по огромным лужам, сформировавшимся после дневного ливня. Срезал угол через переулок. Толкнул случайного прохожего бредшего под большим чёрным зонтиком. Спустившись ниже по улице и миновав площадь, он наткнулся на группу полицейских. Его узнали и объяснили ситуацию. — Весь район оцепили? — прохрипел детектив. — Да. — Следователь кивнул ему в ответ и пожал плечами. — Я просто не представляю, куда эта крыса прошмыгнула.       Осаму заметно занервничал. Вроде бы он и был уверен, что поймает эту падлу, но что-то внутри противно ныло. Он печёнкой чуял, что что-то должно было сейчас случиться. Взгляд его стал метаться по всем зданиям. Казалось, будто за Дазаем следят, и он чувствует на себе чужой взор, но ничего не может с этим поделать. Будто он на мушке и не знает, откуда прилетит пуля. Нет, он не боялся смерти. Боялся скорее за Ацуши.       "Никогда не смей никого жалеть".       Это не жалость. Это нечто иное. Тянущее больное чувство, застрявшее в лёгких и не дающее дышать нормально.       В кармане плаща завибрировал телефон. Дазай взял трубку и узнал этот хрипловатый мужской голос: — Твоя кошка у меня, — сообщил тот и поспешил сбросить вызов.