Ревизия

      Следующим утром в Управлении, казалось, было ещё паршивее. Уи раздражённо смотрел, как занимаются своими делами следователи и сотрудники, и когда его язвительность вот-вот готова была перелиться через край, сбегал в курилку, где рвано кашлял, пытаясь нормально затянуться. Но едкий дым раздирал больное горло и упорно не хотел лезть дальше гортани, вырываясь с мокрым кашлем.       «Гулям наверняка простуда нипочём, — раздражённо думал Уи, проглатывая и кашель, и порцию дыма. Глаза заслезились, но он быстро сморгнул. — Что зимой голым по улице разгуливать, что под проливным дождём жрать».       — Болеешь? — рядом с ним тяжело опустился Моган и по-отечески хлопнул его по спине, отчего только что проглоченный дым вылетел с новым приступом кашля. Пытаясь остановиться и практически задыхаясь, Уи чувствовал, как Моган заботливо гладит его по спине, но это раздражало ещё сильнее.       — Да, попал под вчерашний ливень и промочил ноги, — хрипло проговорил он, кое-как уняв кашель, и выкинул только начатую сигарету в урну вместе с надеждой спрятаться от всех подальше.       — Ты совсем плох, Уи-бой, — проговорил Моган, и Уи поднял на него красные, опухшие и к тому же заслезившиеся глаза. По сравнению с сияющим от лоска и здоровья Моганом он чувствовал себя ещё более невзрачным, больным и растрёпанным.       — Я в порядке, — криво усмехнулся он, изо всех сил пытаясь выглядеть здоровым и весёлым, только он и сам понимал, что это настолько плохо выходит, что вызывает ещё больше жалости.       Моган неожиданно схватил его под руку своей медвежьей хваткой и потащил на выход.       — Пойдём, тебе нельзя здесь оставаться, отлежишься сегодня дома – быстрее поправишься, — быстро говорил Моган, открывая дверь и практически протаскивая его несколько шагов по коридору. К тому моменту, как все окружающие повернулись к ним, Уи уже делал нарочито бодрые широкие шаги, уверенно поспевая за Моганом, и только незаметно пытался отцепить его пальцы от своего плеча.       «Отвали, Моган», — искусственно улыбаясь, думал он, пряча взгляд за чёлкой, но продолжал идти, ведомый под руку в неизвестном направлении.       — Мы сейчас пойдём к директору и возьмём твой законный выходной, который ты не использовал в прошлый раз, — заботливо произнёс Моган, и внутри Уи всё похолодело. Видеть директора сейчас (да и вообще когда-либо) не хотелось, только вот не скажешь же об этом этому упрямцу.       — Моган-сан, отпустите мою руку, — шипел Уи, всё активнее пытаясь выскользнуть из хватки, но на него не обращали совершенно никакого внимания. Тогда Уи начал в отчаянии оглядываться, всматриваясь в лица и надеясь, что хоть у кого-нибудь появится к нему срочное дело.       — Следователь особого класса Уи-сан!       «Слава богам», — выдохнул он. Моган остановился и обернулся вместе с ним на женский голос.       На посту, мимо которого они только что пролетели, стояла девушка-секретарша и подзывала их жестом к себе. Переглянувшись – Моган недоуменно, Уи торжествующе – они подошли к ней.       — Вы просили уведомлять вас обо всех делах четвёртого района, и час назад от них пришли документы, — торопливо проговорила она, роясь в бумагах, а затем извлекла тонкую папку и выложила её на стол.       Уи незамедлительно схватил её, быстрым аккуратным движением вскрыл и разложил фотографии и отчёты прямо на столе. Нахмурившись, он внимательно прочитал их, а потом коснулся цветных глянцевых снимков с места убийства.       — Это точно сделал гуль? — прошептал Моган, вглядываясь в фотографию из-за его плеча. И Уи понимал его удивление: обычно жертвы гулей представляли собой окровавленные ошмётки тел в остатках разодранной одежды, но тут всё было по-другому.       — Судя по отчёту – да, — тихо проговорил Уи. — Четвёртый район после зачистки Клоунов десять лет назад является одним из самых безопасных районов наряду с первым, вторым и третьим. Но убийства всё же случаются.       «Красиво, правда?» — едва не спросил вслух Уи, но тут же прикусил язык: говорить такое было запрещено. Он торопливо сгрёб все бумаги и фотографии обратно в папку и повернулся к Могану.       — Так и быть, сегодня я работаю дома, Моган-сан. Я буду вам признателен, если вы скажете об этом директору, — отчеканил он, прижимая папку к груди.       — А, это… — Моган был поражён внезапной переменой, но тут же собрался. — Хорошо, я скажу.       — Спасибо. — Уи кивнул и быстро пошёл прочь за пальто в кабинете.

***

      Кофе заваривался слишком долго, и Уи нетерпеливо стучал пальцами по столешнице. Он уже успел переодеться и теперь напряжённо рассасывал таблетку для горла, наблюдая, как кофе по капле сцеживается в стеклянную колбу.       Налив чашку, он торопливо последовал в комнату и подошёл к стеллажу с книгами. На полке у самого пола стояли неприметные тёмные коробки, и, сев на колени, Уи рукой вытянул одну и поставил на пол. В воздух тут же взвилась пыль, с неаккуратным вдохом скользнула внутрь носа и осела в глотке. Быстро отставив чашку, Уи зашёлся кашлем, прикрывая нос и рот рукой, чтобы не вдохнуть ещё больше пыли. Наконец, успокоившись и запив неприятное свербящее чувство глотком горячего кофе, он осторожно поднял пыльную крышку и отложил её как можно дальше, а после провёл пальцем по ряду корешков жёлтых папок.       Десять лет назад, когда при уничтожении клоунских масок был упущен Безликий, Ворон и Сова, Уи был ещё восемнадцатилетним юнцом, грезившим о славе. Тогда он начал своё собственное расследование, пытаясь найти этих троих. И если Сова, даже двое Сов, объявились позднее, а о Вороне ходили слухи, что кого-то с похожей маской заметили в Кокурии в декабре, то о Безликом не было никаких данных вот уже десять лет. Уи упорно все эти годы собирал вырезки из газет об убийствах, сам попросил перевести его в четвёртый район, чтобы как следует изучить архив, лично выезжал на каждое место убийства, но никаких зацепок не находил. С педантичным упорством копируя и сортируя найденные материалы, он пытался установить хоть какие-то связи между убийствами, силился найти почерк Безликого, но ничего не было. Безликий исчез, а все дороги, которые могли привести к нему, истлели от времени.       Единственное, чего смог добиться Уи, – это выделить несколько типов убийств от изощрённо жестоких и отвратительных до невероятно аккуратных и даже в чем-то эстетичных, а после бесцельно насаживать каждое новое убийство на эти нити, чтобы в конце концов сложить что-то целое.       Сегодняшнее убийство, несомненно, пополняло коллекцию «прекрасных», и Уи извлёк несколько папок из коробки, помеченной красным маркером. Разложив содержимое этих папок перед собой, он аккуратно открыл новую и снова внимательно осмотрел снимок.       На сей раз это был худощавый старик, раздетый до трусов, отчего была видна тёмная грубая кожа, складками покрывающая тело. Жертвы этой категории были разных возрастов, пола и состоятельности, и выделить какой-то общий признак не представлялось возможным. На другой фотографии была его сваленная в кучу одежда, лежащая чуть поодаль. Она была вся грязная, в застарелых разводах от жира, алкоголя и мочи, и Уи, ни разу не видевший её по-настоящему, почувствовал тот самый горько-кислый, до рези в глазах едкий запах бездомных. Он снова посмотрел на фотографию с жертвой, но никаких подобных чувств не испытал. Убитый старик, сидящий у стены в позе лотоса с немного поднятой вверх головой, рождал в душе странное чувство умиротворения. Мягкий жёлтый свет фонаря, тысячу раз повторённый в каплях прошедшего дождя на стене и лужах на асфальте, обволакивал тело лучше дорогой ткани, скрывая несовершенства и болезни. Глаза старика были закрыты, лицо расслаблено и обращено вперёд, будто он невидяще смотрел на фотографа сквозь смеженные веки. За его спиной на стене из рыжего кирпича бурыми тонкими разводами было нарисовано солнце. Старик сиял, будучи уже мёртвым, и это было пугающе прекрасно.       Оторвавшись от фотографии и отложив её в сторону, Уи притянул к себе отчёт и заключение судмедэксперта. Убийство произошло всего в нескольких кварталах от того места, где вчера исчез масочник, но пройти туда, не сделав при этом длинный крюк, можно было разве что по крышам. Это объясняло, как гуль исчез так быстро: всего лишь запрыгнул вверх по отвесным стенам и прошёл по верху. Но доказательств того, что это сделал именно он, у Уи не было, только тупое предчувствие.       По заключению эксперта старик умер мгновенно от перелома шейного отдела позвоночника. Отсутствовали некоторые органы, исключая органы пищеварительного тракта, часть мышечного покрова, глазные яблоки и гортань. Все раны были аккуратно зашиты чёрными крепкими нитками. Голова держалась прямо с помощью ввинченной в лоб тонкой металлической спицы, которая пронзала череп, выходила из затылка и была вбита в кирпичную кладку здания. Само убийство произошло чуть поодаль, следов борьбы и мучений нет, отпечатков пальцев или хотя бы их фрагментов – тоже. Тело перетащили на нужное место под небольшой навес, где дождь не мог затронуть рисунок на стене, но ливень стёр все остальные следы. Инструменты для убийства не использовались.       Уи отложил отчёт и протёр глаза. Снова никаких общих черт с другими убийствами, кроме того, что убивали голыми руками. Только гуль способен был сотворить такое с человеком без ножа, но даже гули обычно используют кагуне и оставляют следы. А тут – полная стерильность и невозможность определить хотя бы RC-тип.       Уи снова вернулся к фотографиям, поочерёдно доставая их из разных папок. Разные люди, помещённые в свои собственные уникальные декорации и исполняющие свои маленькие «роли», словно актёры в театре. И ни на одной фотографии невозможно определить сценариста и режиссёра, который так искусно управлял своими марионетками. Ни единой зацепки.       Аккуратно сложив фотографии в папки, а папки – в коробку, Уи водрузил её на место, тяжело поднялся и взял со стола мобильник, быстро набирая телефон Управления в четвёртом районе. Когда на том конце провода подняли, он откашлялся и сухо произнёс:       — Здравствуйте, это следователь особого класса Уи Коори.       — О, здравствуйте, Уи-сан! — прощебетал женский голос в ответ. — Вы получили копию отчёта о сегодняшнем происшествии?       — Да-да, получил, — быстро проговорил он, поднимая чашку кофе с пола. — Я хотел спросить, были ли сегодня ещё убийства в четвёртом районе?       — Сейчас… — Раздалось звонкое щёлканье по клавишам, а после задумчивое: — Нет, сегодня, как ни странно, больше ничего не было, хотя в связи с ночным нападением следователи осмотрели весь район.       — Понятно, спасибо. — Не дожидаясь ответа, Уи положил трубку.       Сомнений практически не оставалось. Если хозяин мастерской действительно вчера выходил охотиться, то единственное убийство – его рук дело, а значит, и кипа всех предыдущих из этой категории, вероятно, тоже. Но при этом, как бы много их ни было, с момента первого такого убийства прошло семь лет, а набралось примерно тридцать – значит, чуть больше четырёх за год. Сложно поверить, что взрослый гуль мог питаться раз в три месяца. Что-то не сходилось.       «Почему бы просто не спросить напрямую?» — подумал Уи и тут же хмыкнул от абсурдности этой идеи. А после нахмурился: хозяин мастерской не возражал против вопросов и за редкими исключениями давал на них ответы. Попробовать стоило.       Внутри снова поднялось то самое отвратительное желание ринуться в студию масок прямо сейчас, но Уи силой воли подавил его. Если он будет бегать туда по каждому поводу, то в конце концов он поселится в этой чёртовой мастерской, опьянённый приторным запахом, в окружении ненастоящих пугающих лиц. Необходимо было раз и навсегда выяснить всё, что он хотел узнать, посетить студию последний раз и больше никогда туда не возвращаться. А для этого нужно извлечь из вихря мыслей и эмоций все волнующие вопросы и задать их масочнику, требуя максимально чёткого ответа.       Остаток дня Уи решил провести за перечитыванием книги и размышлениями о завтрашней встрече.