Madness

Страх пробирался под кожу, а сердце билось так сильно, будто бы грозилось вырваться наружу. Право, наружу вырывалось не только оно, но и целая тонна необузданных эмоций, которые его почерневшая от времени и пороков душа больше не могла сдерживать. Драко сидел и недоумевал, как так вообще получилось? Когда его жизнь из роскоши перешла во мрак? Когда он, инфантильный и самовлюбленный, пал до состояния тотальной ненависти к себе? Но думать было бесполезно, мысли были лишь лишним камнем на шее. Голова кружилась, ему до сих пор чудился запах гари, а кругом огонь, уничтожающий все на своем пути. Мог он стать таким? Мог ли он уничтожить все то, что он так ненавидел? Драко был слаб, поэтому только твердил про себя, что нет. Он, черт побери, всего лишь кукла, которую прочно связали нити обязательств. Повинуйся. Прячь мысли ото всех. Не показывай, как может быть страшно, — это все, с чем он жил, чему его научил отец, которой так не вовремя ушел из его жизни, свалив весь результат своих грехов на него и его мать, Нарциссу. Только он, отчего-то, так и не рассказал, что делать, когда жизнь переворачивается с ног на голову; когда отчаянье хлестом бьет по сердцу; когда терпеть больше сил нет. Люциус Малфой никогда не говорил, как волочить свое существование, когда проще стало отдать свою жизнь. Драко был жалок. Он рыдал навзрыд, заперевшись в своей комнате, вспоминая проклятого Дамболдора и понимал, что конец пришел неожиданно. Прежней жизни не будет; Малфой извечная марионетка Темного Лорда, его слабый приспешник, которого пихают на заранее безнадежные дела. — Драко, Драко, вы же не убийца. Он ненавидел профессора за его правду. Ненавидел за то, что видел его насквозь. Драко не убийца, ему не удалось уничтожить даже обезоруженного старика. Провал, который потерпел он сегодня, был слишком…предсказуем. Ибо Драко Малфой так и не смог стать Пожирателем. В глубине души, которой, возможно, у него уже не было. В горле першило, дыхание спирало. В камне дотлевал последний огонек, но Малфою было безумно холодно. Его убьют. Изведут. Сведут с ума. Что угодно, лишь бы наказать; лишь бы показать, что Малфои больше не в почете. На мгновение перестав задыхаться, Драко поднял глаза. Они были красные, на их фоне лицо казалось по-особенному бледным. Посиневшие губы что-то безвольно прошептали, когда он подумал: он может стать сильнее. он может научиться хотя бы казаться таким. Потому что иначе его семья умрет, а, значит, умрет и он. Как-то уже сказав, что у него нет выбора, Драко оказался прав. У него действительно не было выбора — он должен бороться. Он, наконец, должен сделать решение. Единственно верное, конечно.