Шесть лет спустя

— Переспали? — Таня казалось, что Егорыча разорвёт от ехидства. — С чего взял? — Ты довольная уже третий день, — он стряхнул пепел в пепельницу на скамейке, — Сегодня на тебя хоть можно смотреть, не желая проблеваться. Даже у такого закостенелого романтика, как я, возникло разок такое желание. Таня скептически посмотрела на друга, сомневаясь в его адекватности. Но мысли сами ушли в сторону прошедшего свидания. Да, она упорно называла это свиданием. И ей понравилось. Ей понравился каждый момент того вечера, и она хотела ещё. — Уран вызывает Венеру, ответьте, — друг пощёлкал пальцами возле носа, приводя в сознание женщину. — Здесь я, здесь, — пробурчала в ответ она. — Вижу, — ухмыльнулся мужчина, — Шефыч сказал, что у тебя есть неделя не отгулянная. Когда я узнаю такие вещи о тебе, на секунду, задумываюсь, какого лешего ты вечно пропадаешь на работе… — Наверно, потому, что я люблю свою работу? — Она очистила коричневую юбку от упавшего пепла. — Слышь, пони. Отгуляй её до конца года, — серьёзно посмотрел на подругу шатен, — Не усложняй жизнь девушкам из бухгалтерии. Ладно, пошли уже на очень важную планёрку, которая заберёт наши души на пятнадцать минут, — друзья затушили окурки в ящике с песком и вышли из курилки. — Света сказала, что ты брала термос, — Егорыч стоял в дверном проёме кабинета Высоцкой, пока она собирает бумаги в одну папку и ищет телефон, кивая в подтверждении его слов. — И даже не пригодился. Лучше б голову вымыла за время, потраченное на поездку к вам домой. Хорошо, что свидание было вечером и на улице. — Ну да, конечно. Она весь вечер смотрела только на твою грязную голову, — деланно возмутился маркетолог, подмигивая Дине и вздрагивая от неожиданно подошедшей Тани. Она серьёзно взглянула на него, словно вспомнила давно забытую вещь. — И я не понимаю, как ты вывел меня на этот разговор. — Просто тебе хотелось этого, — усмехнулся он, пропуская в конференц-зал подругу. Шефыч проводил парочку недовольным взглядом. Они приходили ровно за минуту до начала и всегда были последними, кто заходил, закрывая за собой двери. За круглым столом была пара свободных мест — в противоположном от директора углу стола. Таня привычно обвела глазами присутствующих, кивая тем, кого ещё не видела сегодня. Летучка подходила к концу, когда шеф взглянул на часы и прошёл к двери. — И последнее на сегодня, — он открыл дверь. — Рекламное агентство, которое разработало проект для комплекса домов в Невском, любезно согласилось показать то, благодаря чему мы продадим все квартиры. Котляревская Оксана Александровна, — начальник представил женщину. Таня рефлекторно развернулась к вошедшей. Оксана сегодня была в тёмно-сером брючном костюме. Из-под расстегнутого пиджака выглядывала заправленная в брюки красная шелковая блузка. Взгляд снова задержался на круглой подвеске с деревом. — Дадим пару минут профессионалу на подготовку, — Шефыч сел на своё место, а Тане стало внезапно душно от открывшегося профиля женской фигуры. Сапоги на высоком каблуке визуально удлиняли ноги, а брюки слишком хорошо сидели на брюнетке. Надеясь, что она не слишком покраснела, Высоцкая открыла окно и вернулась на место. Дисплей её телефона загорелся, оповещая о пришедшем сообщении. «Увидеть только сегодня Вас в юбке — досадное упущение» Таня метнула взгляд на шатенку в другом конце зала, которая с невозмутимым видом начала свой доклад. Почувствовав на себе взгляд, та вопросительно посмотрела на рыжеволосую. То ли от этого взгляда, то ли от того, что Шефычу взбрело в голову сегодня провести заседание до обеда, но в животе всё перевернулось, и завязался тугой узел. Оксана рассказывала начальникам департаментов о запускаемом проекте, но Таня была полностью погружена в свои единорожистые фантазии, лишь наблюдая за ней. — Оксана Александровна, это всё? — бас шефа ворвался в мысли и разогнал их. — Вы просили кратко, — шатенка вышла из-за стойки, — И тем более просили очень кратко. Я постаралась сделать доклад информативным для несведущих в маркетинге, — пожала плечами она. — Что-то не так? — Нет, нет. Всё хорошо. Большое спасибо — расплылся в улыбке директор, а Таня захотела вломить своему шефу, чтобы он перестал так улыбаться этой женщине. Параллельно осознавая, что ревнует. Котляревская сдержанно улыбнулась, проходя к месту, где оставила свои вещи. Таня же поняла, что оставила сообщение без ответа, будучи увлеченной созерцанием женщины, но то ли мозг не желал упражняться во флирте, то ли звёзды не были благосклонны к ней. Когда шатенка замолчала, ожидая следующий вопрос, Высоцкая сообразила, что всё ещё пялится на пустое текстовое поле. Решив ничего не отвечать, она посмотрела на Оксану, которая объясняла экономисту важность участия детей в съемке рекламного ролика. Экономист заявил, что проще согласиться, чем переубедить эту женщину своим дилетантским подходом. Оксана победно улыбнулась. Свою дежурную фразу «Спасибо, все свободны» Шефыч сказал очень быстро, и самый первый слинял из зала, оставляя подчиненных сплетничать. Егорыч беседовал с тем же экономистом. Уже со своей стороны на пальцах, как умеет только он, объяснял, что хоть экономист ему и друг, но сейчас он балбес. Таня вышла из зала, соображая, что десять минут не могла оторвать взгляда от Оксаны. — Татьяна Владимировна, — окликнули её возле лестницы. Дверь, которую Высоцкая успела отпустить, закрылась в полуметре от Оксаны. Шатенка вежливо улыбнулась Егорычу и поспешила к развернувшемуся инженеру. — Составите компанию на обеде? — немного смущённо сказала поравнявшаяся с ней Оксана. — Зовёте на свидание, Оксана Александровна? — уголок рта Тани непроизвольно дернулся вверх. — Я зову на обед. Потому что время уже обеденное, — смущение ушло с лица Оксаны, и его место заняла ухмылка. А Таня мысленно сказала «четыре-четыре, женщина». — Окей, — улыбнулась Высоцкая, краем глаза замечая прошедшего мимо ухмыляющегося Егорыча. — Мне нужно взять пальто. — Я подожду Вас на парковке, — кивнула в ответ Котляревская и начала спускаться. Когда Таня залетела в свой кабинет и сорвала с вешалки пальто, в двери появился Егорыч. — Приятного аппетита, — с довольным видом произнёс он, наблюдая за сбором Оксаны. — Ага, тебе тоже. Сердце бешено колотилось, а с губ не хотела уходить улыбка. Нащупав в кармане ключи от машины, она поставила её на прогрев. — И не забудь про неделю отгула, — в глазах друга плясали черти. — Помню, помню, — вытолкала из кабинета его Таня и закрыла дверь. — После. На улице падал снег, Оксана стояла возле машины Высоцкой, разговаривая по телефону. — Нет, не разрешаю. Подожди, — раздражённо сказала она в трубку. — Поедете за мной, — это уже было обращено к Тане, оторопело наблюдавшей за ней. Дождавшись кивка от неё, ушла к своей машине, продолжая разговор по телефону. Черный «Ланос» подъехал как раз в тот момент, когда Таня раздумывала: успеет ли выкурить сигаретку и можно ли назвать это свиданием. Фары дальнего света просигналили, и она решила, что всё же нет. Просто совместный обед. Как в тот раз. Как и в тот раз, они приехали в тот же армянский ресторанчик. — Мне просто здесь понравилось, — ответила Оксана на немой вопрос в серых глазах, пожимая плечами. — Я рада, — хмыкнула в ответ Таня, открывая дверь перед женщиной. — Было неожиданностью увидеть Вас на планёрке. Директор обычно не практикует подобное, — Высоцкая села за свободный столик, ожидая, когда появится Зарина или её младший брат. — Всё когда-то в первый раз, — передёрнула плечами Оксана, присев напротив. — Игорь Егорович позвонил вчера после обеда с этим предложением. Мне показалось это хорошей идеей. Таня хотела что-то сказать, но была прервана материализовавшейся возле столика Зариной: — О, я вижу, Вам у нас понравилось, — улыбнулась она Оксане. Таня подметила изменение отношения Зарины к Оксане и задалась этим вопросом. Что же случилось в прошлый раз за тот отрезок времени, пока она стояла на улице и курила. Или Оксана была здесь после? — Да. Полагаю, это одно из самых интересных мест города. Девушки продолжали беседу, а Таня перестала ловить себя на мысли, что Котляревская служит пристанищем для её глаз. Ей нравились относительное спокойствие и непоколебимая уверенность в голосе брюнетки. Её улыбка. Пара вариаций, которые она уже видела. И заочно любила все те, которые только предстояло увидеть. Какие цветы она предпочитает? Розы были бы для неё слишком банальны. Хотя все любят розы. Может, герберы? Вряд ли. Скорее что-то из разряда пионов. Из мыслей ей вывела рука, прикоснувшаяся к плечу, и заботливый голос Зарины: — Солнце, с тобой всё хорошо? Ты молчишь уже пять минут. Таня перевела взгляд с солонки, что стояла между ней и Оксаной, на девушку. Мысленно поблагодарила всех возможных идолов, что зависла, не разглядывая Котляревскую. Это было бы странно. И смутило бы сначала брюнетку, а потом её саму. А этого не хотелось. Вернее смутить брюнетку хотелось, но не таким образом и не сейчас. — Татьяна Владимировна, с Вами точно всё хорошо? — это была уже Оксана. Она внимательно рассматривала рыжеволосую женщину, а та в свою очередь отметила нотки беспокойства в голосе брюнетки. — Простите. Видимо, не выспалась, — слабо улыбнулась в ответ она. — Вы уже сделали заказ? — спросила Таня, поворачиваясь в поисках кого-нибудь из младших для заказа. — Да, — брюнетка дотронулась до руки Тани, призывая повернуться обратно. — И взяла на себя смелость заказать и Вам. — Да? — голос Тани дал петуха. — И что же? — взгляд всё ещё был прикован к руке, лежавшей поверх её запястья. Когда Оксана убрала руку, Высоцкая едва не заскулила, не желая разрывать физический контакт. Господи, зря она пренебрегла предложением армянки в последний раз. Долго не протянет. — Зарина сказала, что Вы крайне консервативны в своём выборе и всегда берёте одно и тоже. — Ну, насчёт консервативности это она погорячилась, — смущенно улыбнулась Таня. — И каков план дальше? — улыбаясь, отправила последний кусочек долмы в рот Оксана. Таня прошлась языком по верхней губе, замечая, как глаза остановились на её губах, а сама брюнетка инстинктивно повторила это движение. — Что имеете в виду, Оксана Александровна? Сказать, что Таня была довольна этим — ни сказать ничего. Люди копируют движения других только в одном случае — симпатия. — Вечер был хорош. — Я рада это слышать, — самодовольно улыбнулась Таня. Оксана строго посмотрела в ответ, заставляя замолчать. — Я не договорила, — Высоцкая театрально закрыла рот на замок. Котляревская не оценила жест и продолжила, — Какие дальнейшие шаги в отношении меня, Татьяна Владимировна? Татьяна Владимировна молча встала из-за стола, обогнула его и села рядом с женщиной, что внимательно следила за действиями. Она наклонилась ближе к Оксане, вдыхая аромат духов. Вишня и что-то ещё. — Тогда будет не интересно, — начала тихо говорить на ухо она, — Но дабы утолить Ваш голод, Оксана, скажу, что будете чувствовать. Вам понравится. Таня ушла к стойке оплачивать счёт, оставив за собой покрывшуюся румянцем женщину. Зарина, наблюдавшая эту сцену, спрыгнула со стула и закрыла счёт. — Что ты ей сказала? — Правду, — пожала плечами Высоцкая и отдала карту. — Считай за обеих. — Уже, — девушка протянула терминал для ввода пина. Таня кивнула и забрала карту. — Я подожду на улице, — не дожидаясь ответного кивка от Оксаны, Таня схватила пальто и направилась к выходу. Оксана же, посидев ещё пару минут в попытках вернуть самообладание, неспешно оделась и направилась к стойке. Таня сидела в машине и курила. Отчасти из-за того, что нервничала после произошедшего. Это было вне плана. Не то что бы он имелся, но что-то подсказывало ей, что это чрезвычайно резкий поворот. С брюнеткой нужно быть более… Подобрать прилагательное она не успела, так как предмет мыслей появился в поле зрения. — Вы заплатили за мой обед, — Оксана наклонилась к замершей женщине. — Упс, — Таня попыталась улыбнуться. — Видимо, это было на уровне безусловных рефлексов. Но Вы можете мне вернуть следующим обедом. Оксана забавно фыркнула и выпрямилась, а Таня закусила губу, скрывая улыбку. — Хорошего дня, Татьяна Владимировна, — сказала она, удаляясь. — И Вам, — запоздало сказала Высоцкая, наблюдая, как женщина идёт к машине. Когда Оксана отъезжала, она зачем-то помахала ей. Она просидела бы здесь ещё очень долго: тепло из салона автомобиля, не смотря на открытую дверь, не давало замёрзнуть, мысли теперь неспешно маршировали; если бы не случилось две вещи. Звонок на мобильный и одновременно пришедшая смс-ка. — Егорыч, — выдохнула женщина, — У меня обед. — Я знаю, — просто ответил друг. — Что случилось тогда? — Ты обещала зайти в отдел кадров. И, кстати, обед закончился полчаса назад. — Чёрт, — буркнула в трубку она и отключилась, вспоминая про смс. «Через неделю в это же время, там же» Невольно заулыбавшись этому, Таня поспешно набрала в ответ и отправила. «Не терпится отдать долг?» Ответ был получен, когда она уже припарковалась возле работы. «Да» Она не хотела уходить на неделю в отпуск по нескольким причинам. Одна из них — у неё действительно было много работы. А не страх одиночества, как любила шутить её дражайшая старшая сестрица. Поэтому с девушками из отдела кадров, в частности с Катей, приятной высокой блондинкой, они решили, что за оставшейся месяц до Нового года, Таня будет тратить по паре дней в неделю. К исполнению приказ приводился со следующей недели. С этого момента Вселенная, а Таня настаивала именно на этой трактовке, решила взвалить ещё больше работы. Поэтому домой она направлялась, радуясь, завтра — среди недели ей не придётся вставать рано на работу, и она сможет выспаться во всех позах. Дома ждало отсутствие ужина и сериал «Однажды в сказке». Взглянув на часы, она сначала хотела поехать к Лене и напроситься на ужин, но в последний момент передумала. Ей хотелось побыть в одиночестве. Возможно, выпить немного вина. Ещё можно заказать пиццу. Остановившись возле дома, Таня флегматично задумалась над этим сочетанием. В принципе оба продукта были родом из Италии. Если взять молодое вино, то итальянцы не должны падать с инфарктом. Высоцкая тряхнула головой, прогоняя мысли уставшего разума, и вышла из машины. Лавочка, на которой она обычно сидела, была припорошена снегом. Смахнув его, женщина села и привычно забросила ногу на ногу. Она выбирала пиццу, когда ветер подул слишком сильно, выбивая тлевший уголёк из сигареты. Чертыхнувшись, она выбросила окурок в урну рядом, нажала на «Оплатить» и пошла домой. Развалившись на своём диване в гостиной и радуясь надвигающемуся выходному, Таня наблюдала за происходящим на экране телевизора. Капитан Подводка опять восстал из мёртвых. Как неожиданно. Женщина фыркнула своим мыслям и пошла за вином на кухню. В кармане шорт пиликнул телефон. «Добрый вечер. Чем занимаешься?» За прошедшую неделю такое перебрасывание смс между Татьяной и Оксаной вошло в привычку. Это нравилось обеим. «Привет. Жду пиццу» А ещё они не виделись за это время. Навалившаяся работа заняла все мысли Высоцкой, и теперь ей было не уютно от этого. «А самой приготовить?» «Я хочу сейчас» Как только последнее сообщение было отправлено, в дверь постучали. Таня, одёргивая майку, направилась ко входу. Она готова была сказать, что время доставки превышено аж на семнадцать минут, и даже набрала воздуха для гневной речи, как увидела перед собой Оксану, которая держала в одной руке коробку с пиццей, а во второй бутылку вина. Белого, как позже выяснилось. — Привет, — неловко улыбнулась рыжеволосая, запуская в квартиру гостью. — Привет, — такая же улыбка вернулась ей от шатенки. А ещё и еда. — Ты убила разносчика, — прищурила глаза Высоцкая, прежде чем забрать коробку. — Конечно, — слишком невозмутимо кивнула женщина. Таня поспешила на кухню, где оставила еду на столе, и вернулась к женщине. Которая читала последнее сообщение от неё и, кажется, слегка покраснела. — Присоединишься? — Таня оперлась на один из немногих дверных косяков в этой квартире. — О, нет, дорогая, я просто доставила тебе пиццу и вино. А теперь пойду домой, — сарказм окрасил голос брюнетки грудными интонациями. Таня приподняла бровь и, развернувшись на пятках, подошла к коробке. — Мне нравится, — спустя минуту сказала она, когда Оксана села на высокий барный стул и стала наблюдать, как Высоцкая открывает вино. — Дорогая, — пояснила она, обворожительно улыбаясь. — Всегда пожалуйста, — вернула ей улыбку женщина и спустилась со стула, направляясь к шкафам, — Где у тебя тарелки? О, нашла, — она привстала на носочки, доставая тарелки, а заодно и пузатые стаканы. — Зачем? — заторможено отреагировала Таня, наблюдая за юбкой, обтянувшей зад. — Ты пиццу ешь прямо из коробки? — Котляревская развернулась как раз в тот момент, чтобы заметить осоловевший взгляд серых глаз. — Увидела что-то, что понравилось? — она обольстительно улыбнулась и приблизилась к Тане, нарочито плавно покачивая бёдрами. — Эм… На самом деле, да, — наконец смогла оторвать взгляд от бёдер Таня и попыталась перевести его на лицо женщины. — Дорогая. Оксана притворно удивлённо выгнула дугой бровь и, поставив тарелки рядом с коробкой, вернулась на место, осматривая кухню. Приглушенный свет исходил от светильников, расположенных на высоте полутора метров от пола. Окно располагалось напротив входа в кухню. С одной стороны от него тянулась рабочая зона, состоящая из раковины, встроенных посудомоечной и стиральной машин, закрытых сверху столешницей. Между плитой и холодильником, упирающимся боком в стену с окном, был узкий шкаф, в центре которого на открытой полке лежали фрукты. Бросалось в глаза отсутствие стола, вместо него была широка барная стойка, недалеко от дверной арки стояло кресло, в котором сейчас лежал ноутбук и блокнот. — И по традиции, — Оксана перевела взгляд на разливавшую по бокалам вино Татьяну, — Я не получила ответ на свой вопрос. — Когда это успело стать традицией? — возмутилась она. — Что за вопрос? Я была увлечена немного другим, — наигранно смущенно добавила, подхватывая коробку и бокал и выходя с кухни. Она не услышала ответа и, повернувшись, застала брюнетку, стоявшей в обнимку с тарелками и стаканом вина, разглядывающей ноги Высоцкой. — Дорогая? — дьявольская улыбка вкупе с дразнящей интонацией привели в чувство Котляревскую. — Вопрос, — она отпила вина, проходя мимо остановившейся Тани, словно знала куда идти. — Ты пиццу собираешься есть из коробки? И это не то вино, которое я принесла. — Ах, этот вопрос, — Таня вошла в комнату следом за брюнеткой. — Да, смотри, — она подхватила треугольник пиццы и откусила, плюхаясь на диван. — И да, — продолжила она, проглотив еду. — Я взяла на себя смелость и налила тебе своего вина. Оксана подозрительно сделала второй глоток вина и присела на другой конец дивана, подбирая ноги под себя. — Окей, вино хорошее. Молодое? — спросила она у рыжеволосой, которая подтвердила её догадку. — Но если после него я ничего не буду помнить, то знаю, кого винить, — и она снова сделала глоток. Высоцкая не смогла сдержать смеха и, отсалютовав на другой конец дивана, выпила. — Вместе, — сказала она, впиваясь зубами в пиццу. — Я тут без тебя смотрела одну вещь. Если хочешь, можно поставить что-нибудь другое. — Пусть идёт, — покачала головой в ответ женщина. Таня, передёрнув плечами, продолжила просмотр. — Ты не ешь. Таня повернула голову в сторону брюнетки. За всё то время, что они молчали, Высоцкая успела отодвинуть ногой коробку к центру столика, положить ноги на его край и воспользоваться подголовником по назначению. Оксана же, допив вино и забрав бокал у Тани, когда та его хотела опустить на столик, поспешно ушла на кухню, оставляя в зале немного покрасневшую и смотрящую на место, где их пальцы соприкоснулись Высоцкую. Когда же она вновь села на диван, в этот раз неосознанно сокращая расстояние, Таня вновь была увлечена сериалом. — Не хочу, — она отвлеклась от телевизора и посмотрела на Высоцкую. — Из нас двоих хотела её ты. — Да? А чего же хотела ты? — в карих глазах напротив отразился свет от торшера. Как и на кухне, здесь был приглушённый свет. — Вина, — нарочито отрешённо пожала плечами та. — И всё? — Высоцкая понимает, что в этот момент ходит по грани, а изменившийся взгляд брюнетки лишь подлил масла. — Не-е-е-ет, — протянула она, поглаживая стенку бокала. — Было ещё кое-что, — посмотрела в глаза Тане. Теперь ей не помешали бы ключи, которые нужно нервно теребить. — Вернее кое-кто, — наконец, закончила свою мысль Котляревская. Секундой спустя её замолчавшие губы встретились с губами Тани. Невесомый и легкий поцелуй мог почудиться обеим, если бы за ним не последовал второй быстрый и нахальная улыбка Высоцкой. — Прости. Надеюсь, ты говорила не о разносчике пиццы. Он, кстати, был симпатичным? — от дальнейшего трёпа Высоцкую остановила Оксана. Юбка-карандаш задралась до середины бедра, когда брюнетка расположилась на коленях Высоцкой. Оксана потянула зубами нижнюю губу женщины и отодвинулась, ухмыляясь. — Прости, дорогая. Я тебя прервала, да? — Не то, чтобы очень, — руки Высоцкой легли на ягодицы брюнетки, — В любом случае мне понравилось. Можешь повто… Таня откинулась на спинку дивана, увлекая за собой сидевшую на ней Оксану. Высоцкая провела языком по верхней губе женщины, прося разрешение на углубление поцелуя и мгновенно получая его. В этот же момент она почувствовала, как руки обхватили её лицо. Она почти замурлыкала от этого действия, массируя ягодицы Оксаны. Если бы кто-нибудь когда-нибудь спросил у Высоцкой, кто целовался лучше всех; ни секунды не думая, рыжеволосая назвала бы имя этой брюнетки. — Воу, — выдохнула Таня, видя в паре сантиметров от себя Оксану. Чёрт, она нереально красивая. — Ты охренительно хороша в поцелуях, знаешь? — А ты умеешь делать комплименты, дорогая, — рассмеялась брюнетка и, не поспешив уйти с коленей, развернулась, чтобы взять два бокала. — За что пьём? — спросила Высоцкая, забирая один из фужеров. — За поцелуи, — улыбнулась брюнетка. Котляревская не смогла удержаться и провела костяшками пальцев по лицу Тани. Лежавшая на пояснице рука сильнее прижала женское тело к Высоцкой. — Знаешь, я чувствую себя женой, которая не даёт смотреть футбол мужу, — прошептала на ухо Высоцкой она. — Не отвечу за мужа, но я рада, — вторила ей Таня, притягивая для нового поцелуя. — Определённо рада, — прошептала в губы, к которым тут же прикоснулась.