Мы слишком похожи

Семь лет назад. (Кай) – Па, ты уверен, что мы всё правильно делаем? – осторожно спросил я у отца, наблюдая за тем, как он поджигает дорогущий фейерверк посреди двора. – Более чем. Вот! Готово, – он быстро подбежал ко мне, схватил за руку и отдалился на максимально безопасное расстояние. Мощные взрывы, оглушившие слух, заставили зажмуриться. Когда я открыл глаза , последний салют показал свою красоту и исчез на чистом небе. – Ну как тебе? – Эммм... Все же кажется, что взорвать его ночью было бы лучше, – повисла неловкая тишина. – Чёрт! – мы оба захохотали в голос и ещё долго не могли остановиться. Папа часто делал глупости, осознавая это лишь после. Иногда отец брал меня на уличные концерты, которые устраивал раз в несколько месяцев. Толпы в то время собиралось достаточно, так как отец был довольно таки популярен среди молодёжи, а также людей постарше. Деньги, собранные в течении дня, папа пускал на благотворительность, и это в нем всегда меня восхищало. Также меня восхищала сама игра и то, как свободно он обращался с гитарой. Поэтому самым большим кумиром из музыкантов для меня и был отец. Эмоции, получаемые при воспроизведении им какой-либо музыки, невозможно было передать. Точно также как и мою искреннюю любовь к нему. Несмотря на плотный график менеджера не очень популярной на то время группы, папа всегда находил время на семью, отдых и любимые занятия. Изредка, когда не мог по ночам заснуть, я прислушивался к звукам, исходящим в гостиной на первом этаже. Как обычно, отец играл для мамы. Я обязан был расположиться в "первых рядах для зрителей", в моём случае – на лестнице. Но только так, чтоб меня не заметили. Должен признаться, исполнение именно для мамы я считал на несколько уровней выше, чем игру на публику. Так что можно было понять, как сильно он любил ее. Так сильно, что в корне меняло отношение к музыке, находясь рядом с любимым человеком. В эти минуты я сидел, даже не дыша, лишь бы меня не заметили, лишь бы ещё немного послушать прекрасную и искреннюю музыку.

***

– Сын, – отец завязывал галстук, смотря в зеркало. – Да, па? – Сегодня мой первый день на новой работе. День рождения у тебя, а подарок сделали мне, – он громко засмеялся. – Поздравляю, папа! Я очень рад за тебя! – в день моего восемнадцатилетия я действительно был счастлив, ведь отца взяли на престижную работу с приличной зарплатой, и теперь о семейном бюджете можно было не беспокоиться. – Вот, держи, Кай, – отец протянул мне ключи и маленький листок с надписью. – Это ключи от твоей новой квартиры. Я знаю, как сильно ты мечтал жить отдельно и стать самостоятельным, поэтому купил её для тебя. Пришлось немало потрудиться. – Что?! – я не верил своим ушам. Стоял в шоке и одновременно прыгал от счастья, чётко расслышал все слова, но снова и снова перематывал в голове последнюю фразу отца. – Ты это серьёзно? – Конечно. Адрес квартиры на листке. Можешь переезжать в любое удобное время. – Спасибо, па! Даже не знаю, как описать своё счастье! – еле держа себя в руках, выговорил я. – Ладно, Кай. Мне пора на работу, думаю, вернусь сегодня поздно. Можете не ждать и съесть торт без меня, – отец взял в руки портфель и открыл дверь. – Удачи!

***

На следующий день я упаковал вещи и после маминых долгих причитаний переехал в купленную отцом квартиру. Первые несколько дней я чувствовал себя чудесно: строил планы о создании собственной студии в одной из комнат, попробовал сам приготовить некоторые блюда (что очень даже неплохо получались), познакомился с соседями и обустроил всё так, как считал удобным. Все было прекрасно. Пока в один день не раздался звонок от мамы: – Кай, – всхлипывая и дрожа голосом, произнесла она. – Что с тобой, мам? Ты плачешь? Что-то случилось? Мама рассказала мне о папином уходе, о том, как он даже не попрощался. Я был шокирован этой новостью. Настолько, что, приехав к маме, не произнес ни слова. Она плакала долго, очень долго. А я. Я сидел рядом и не мог успокоить, потому что в голове крутились вопросы, ответы на которые знал лишь отец. Весь день мама провела в слезах, а на утро следующего дня в тумбочке нашла письмо. "ДЖИСУ, Я БОЛЬШЕ НЕ ПРИЧИНЮ ТЕБЕ БОЛИ, И ТЫ НЕ БУДЕШЬ БОЛЬШЕ СТРАДАТЬ. ЗНАЮ, ЗА ЭТО ТЫ МЕНЯ НИКОГДА НЕ ПРОСТИШЬ, НО ТАК БУДЕТ ЛУЧШЕ. ПРОСТИ. Я УЕЗЖАЮ ЗА ГРАНИЦУ. ПЕРЕДАЙ КАЮ, ЧТО ОН ИМЕЕТ ПРАВА ЗЛИТЬСЯ. ПРОЩАЙ." Сухо. Резко. И банально. Я не спросил у мамы больше ничего: ни что значат эти слова, ни как нам быть дальше. Она поникла. Несколько дней не могла прийти в себя от печали. Когда печаль прошла, её сменила злоба. Все негативные эмоции приходилось принимать на себя. Крики, ссоры и постоянные недовольства в нашем доме перестали быть редкостью. Казалось, это никогда не кончится. Но в жизни мамы появился человек, вернувший её прежнее состояние. Я видел его раньше на старых фотографиях, которые мама иногда разглядывала. Этот тип стал часто приходить к нам. Несмотря на то, что именно он помог маме пережить трудный этап, все равно один его вид раздражал меня. Я снова переехал. В прошлый раз, когда я покинул дом, произошло непоправимое, в этом случае, все повторяется, ибо свадьба мамы не доставляла мне никакой радости. Я смирился с уходом отца, но какая-то частичка меня все ещё верила, что он вернётся. Несмотря на глубочайшее несогласие с происходящим, я все же не подал этому виду и просто оставил всё как есть. Мама была счастлива с ним, больше не плакала, и этого мне хватало более чем. Я зажил новой жизнью. Отчим часто приглашал меня домой или устраивал всякие встречи в кафе, но я на дух не переносил его, поэтому игнорировал любую попытку сблизиться, так как именно эта попытка могла отдалить меня от старых воспоминаний.