Симбиоз

      Второй день подряд по утрам Терч чувствовал облегчение. Никаких дождей и проблем с шерстью – что можно было еще желать? Разве что только отсутствие Буджая могло сделать его счастливее, но парень не мог припомнить, когда бульдог в последний раз отсутствовал на работе. Но приятный солнечный денек решил преподнести неприятный сюрприз.       Газета, которую Терч нашел под дверью после завтрака, тотчас же испортила ему настроение: уже на первой странице красовалась большая фотография со знакомым зданием, где нашли труп мисс Мандри. Группа полицейских, медиков, консьерж на носилках и хмурое лицо свина, выходящего из машины. Пробежавшись бегло по статье, Терч в очередной раз понял, что журналисты – коварный и хитрый народ, и ничего от них не утаишь. Даже про столь странные подробности, как найденные на месте преступления растения – и то написали. Разумеется, автор статьи тоже первым делом вспомнил Бушрута. Терч уже собирался было оставить газету на столе и начать собираться – иначе бы на весь день обеспечил себе плохое настроение, если бы продолжил читать – как вдруг взгляд зацепился за небольшое описание ближе к концу статьи. Лисица в пестром ситцевом платье, урожденная Вайнона Фьюр – дальше Терч не смог заставить себя читать. Слишком хорошо знакомое имя и видеть его в качестве очередной жертвы «цветочного убийцы», понять, что именно Вайнону курьер видел вчера в кафе – все это гепард воспринял крайне болезненно.       В последний раз они виделись еще детьми перед самым отъездом из городка – большое лисье семейство жило по соседству с родителями Терча. Вайнона, ее братья и местные ребятишки частенько играли вместе, и это было счастливое время – никого не волновало, что монохромный малыш гепард бегал по улицам, нисколько не стесняясь. А он спустя столько лет даже не узнал ее, да еще наговорил всякого.       – Если бы я знал… – вырвалось у Треча. Но в следующую же секунду подумал – а если бы знал, то что бы он сделал?       В прескверном настроении юноша направился в контору. По пути не раз он встретил людей, горячо обсуждавших последние события, беспокоившихся о дальнейшем – все чаще Терч слышал слова «маньяк» и «серийный убийца». Количество полицейских на улицах тоже увеличилось.       В конторе на него, едва гепард переступил порог, накинулся Буджай, но отнюдь не с привычными раздражающими издёвками.       – Где тебя носит?! – куратор, не дожидаясь объяснений, схватил парня за руку и потащил за собой. Буджай был не в духе, и очень скоро Терч понял – почему.       В кабинете бульдога их спокойно дожидался полицейский – щупленький рыжий геккон, то и дело оглядывавшийся по сторонам и нервно облизывающийся. Завидев Терча, он тут же достал блокнот и сухо поприветствовал его:       – О, доброе утро, мистер Грин, а я за вами. Патруль, к сожалению, не застал вас дома, а мы бы хотели побеседовать с вами касательно мисс Фьюр.       Гепард напрягся, чутье подсказывало ему, что подобные разговоры добром не кончатся. Да и толком не мог понять, каким боком он тут замешан. «Впрочем, тогда в кафе, помимо нас, были еще люди, или, на худой конец, официантка запомнила меня» – размышлял Терч, – «И вообще, какого черта я нервничаю?».       – Если у этого прохвоста проблемы, то можете забирать его с концами, – проворчал Буджай. – И так репутацию компании портит.       Эти слова парня разозлили: вот уж в чем бульдог был не прав, так в этом. Их контора – из числа известных, и если по какой-то причине клиенты от них уходят, то лишь из-за нрава самого Буджая. Но чем–либо возразить Терч не успел, как полицейский, тихо кашлянув в кулачок, продолжил:       – О, все в порядке, мистер Буджай, ваш работник нужен нам лишь для парочки вопросов. Мы вернем вам его в целости и сохранности, и с завтрашнего дня мистер Грин вновь будет развозить посылки жителям Сен-Канара.       Геккон мягко подтолкнул Терча в спину, призывая следовать наружу. Ничего не понимая, юноша пошел вперед, полицейский – за ним. Коллеги по конторе с непониманием смотрели Терчу в след, и он видел в их глазах немой вопрос – «за что?».       Всю дорогу до машины они шли молча, и только когда геккон отъехал на приличное расстояние от компании, то нарушил тишину:       – Капитан Щетинкин рассказывал про тебя. Что ты был одним из свидетелей по делу с Хелен Мандри. И ты же – один из последних, кто видел мисс Фьюр.       Терч нервно сглотнул, начало беседы ему не нравилось – равно как и то, что его сразу повезли в участок. Насколько он помнил, вопросы можно спокойно задать и на месте. Впрочем, парень всякий раз напоминал себе, что то, что происходит на экране – не всегда соответствует действительности.       – Ты слишком нервничаешь, – заметил это геккон, облизнувшись. – Я же уже сказал, что мы хотим просто побеседовать.       Больше полицейский ничего не сказал, да и Терч не решился возобновлять разговор. До участка они ехали в полной тишине, если не считать радио.       По прибытии на место Терч попал в настоящий хаос: люди в форме носились по всему участку, передавая материал и обзванивая всех и вся. На фоне этой суматохи маленький геккон терялся, и курьеру стоило немалых усилий следовать за ним. Краем уха Терч услышал что-то про монохромных – положение дел нравилось ему все меньше.       – Сюда, – тихо произнес геккон, открывая дверь. Парень не без страха вошел внутрь и тут же едва не оглох:       – Племянничек!       Следом могучие лапы сдавили Терча в объятиях. В носу защекотало от запаха сигарет и кофе. Юноша расслышал чье-то недовольное ворчание, но шумные возгласы дяди Роберта перекрывали все.       – А ты все такой же угрюмый, Терчи! – дядя потрепал ему шерсть на загривке, и только после такого ритуала курьер вновь мог твердо стоять на полу и не опасаться быть раздавленным.       – Эм, я тоже рад тебя видеть, дядя Роб, – несколько смущенно пробормотал гепард.       – Роберт, заканчивай, нам с делом разбираться надо, – буркнул некто, и тут Терч узнал голос вчерашнего свина.       Роберт, высокий и подтянутый тигр, лишь посмеялся и по-дружески похлопал коллегу по плечу. Курьер обратил внимание, что полицейские были в одном звании. Дядя сел за стол, на котором маленькая табличка с надписью «Капитан Щетинкин» красноречиво говорила о том, что это – рабочее место свина, а Роберт снова ведет себя как полноправный хозяин места.       – Джо, можешь быть свободен, – лениво махнул рукой тигр, при этом Щетинкин недоверчиво на него посмотрел. Значит, геккон – подчиненный свина. Роберт аккуратно пододвинул к себе папку, сложил пальцы в замок и оперся на них подбородком.       – А теперь шутки в сторону, малыш, – полицейский сменил тон на более сухой. – Знакома ли тебе эта девушка?       Тигр вытащил из папки фотографию и передал Терчу. Тот посмотрел на улыбающееся лицо Вайноны, а потом – на дядю. Он же прекрасно знал, что его любимый племянник не по наслышке знаком с Вайноной.       – Да, – тихо выдавил из себя Терч. Но даже не успел добавить, что вчера ее совершенно не узнал, а до этого в последний раз видел ее где-то десять лет назад, как свин тут же вскочил с места и, грозно тыча в сторону курьера пальцем, сказал:       – Я знал, что этот малец замешан! Ты мне еще вчера подозрительным показался, и все эти отговорки про Бушрута!...       – Григорий, остынь, – слегка раздраженно произнес Роберт, потирая виски. От вспыльчивого коллеги у него жутко болела голова, но раз уж их объединили в этом деле, приходилось терпеть. – Это ни разу не отговорки, кто еще в этом городе способен управлять растениями?       Щетинкин недовольно что-то проворчал, усаживаясь обратно; Терч сумел разобрать лишь «мог появится еще один». Дождавшись, когда свин угомонится, Роберт многозначительно посмотрел на своего племянника, намекая на продолжение разговора.       – Да, я видел ее вчера в кафе, но не узнал... сэр, – запнувшись, добавил Терч. От веселого и добродушного дяди мало что осталось, сейчас это был профессионал в своем деле. А потому парень несколько растерялся. – Последний раз мы виделись с ней в детстве, а про то, что это – Вайнона, я узнал лишь из газеты утром...       «Боже, что я несу?» – подивился своим же словам гепард. Роберт пристально наблюдал за его реакцией, отмечая каждую деталь, и Терч чувствовал себя хуже, чем когда на него взъелся капитан Щетинкин.       – И больше ты ничего не можешь сказать? – спросил тигр.       – Нет, сэр.       Роберт никак не отреагировал на подобный ответ, только достал из папки еще одно фото – на этот раз это был какой-то парень в белом халате.       – А этого юношу узнаешь? – продолжил дядя.       Терч внимательно посмотрел на снимок. Колли, явно не из бедной семьи, фото было сделано на рабочем месте – парень разглядел стол с пробирками. Но курьер его ни разу не видел.       – Нет, впервые вижу, – честно ответил Терч.       – Что ж, – вздохнул Роберт, и в голосе вновь послышались та мягкость, с которой тигр обычно общался со своими родственниками. – Видишь ли, Терч, в чем дело: Вайнона активно занималась изучением вопроса монохромных и участвовала во многих мероприятиях в их поддержку. И тут – убийство, а ты – последний, не считая коллег, с кем ее видели. На твоем месте я бы пока не высовывался, репортеры – народ такой, что вмиг свяжут одно с другим, и свалят все на монохромных. А ты не хуже моего понимаешь, что за этим последует.       Терч понимал. Журналисты и впрямь одной статьей могли окончательно превратить их во врагов общества, и тогда бы в Сен-Канаре житья не было б монохромным. Гепард начал понемногу понимать, почему его дядя велел доставить племянника в участок, да еще не особо привлекая внимания. А он еще удивлялся, что опрос не провели сразу же на месте.       Свин все это время смотрел на Терча с неодобрением, нетрудно было догадаться, что мистер Щетинкин был против подобного мягкого общения с подозреваемым. Но ни слова не проронил – даже когда Роберт отпустил курьера, дав напоследок совет навестить родителей и пока не высовываться. Терч заметил легкое беспокойство у дяди, что было совсем неожиданным: Роберта он с детства помнил как отважного весельчака, который всегда помогал ему преодолевать изоляцию в связи с его «положением». Если бы не дядины советы, Терч бы окончательно замкнулся в себе.       Провожал его вновь Джо. Гепард всю дорогу думал то о том, как выпросить у Буджая парочку дней, чтобы последовать совету Роберта, то об ужасной судьбе Вайноны и странных убийствах. Несмотря на протесты свина, дядя все же проговорился, что Вайнона и ее приятель-колли были убиты тем же способом, что и мисс Мандри.       «Наверное, сейчас ищут Бушрута» – думал Терч, но тут же отбросил все мысли на эту тему. Он – простой курьер, а не чертов сыщик, тем более дядя ему прямым текстом сказал не лезть в это дело, достаточно и того, что племянник уже второй раз засветился. Разберутся и без него, в Роберте он не сомневался. Но иногда слова опережали мысли, и неожиданно Терч спросил у сопровождавшего его геккона:       – А уже доказано, что Бушрут причастен?       И только следом гепард осознал, как по-дурацки поступил. Джо равнодушно на него посмотрел и покачал головой, но парень понял: геккон решил, что племянник одного из капитанов остается упрямым идиотом даже после предупреждения.       По счастью, Терча обратно не повезли на полицейской машине – лишнего внимания сейчас стоило избегать. Джо напоследок скомкано высказался, что в контору нет смысла возвращаться, а лучше спокойно отдохнуть дома. Курьеру оставалось лишь гадать – то ли дядя постарался, то ли сам Буджай был рад тому, что монохрома удалось сбагрить на весь день; по крайней мере, Терч мог даже представить, как бульдог, сидя в своем кабинете, с наслаждением мечтает о том, чтобы курьера упекли за решетку. Впрочем, гадать о причинах смысла не было – геккон заверил, что на сегодняшний день Терч от работы свободен.       Возвращаясь домой уже на автобусе, гепард думал о том, что и впрямь следует прислушаться к совету дяди и навестить родителей. Да и семью Вайноны стоило бы поддержать. А потому казавшийся поначалу свободный день вскоре перестал таковым быть – нужно попытаться договориться с Буджаем и в случае успеха подготовить вещи да запастись билетом на поезд. Телефонный разговор с бульдогом вышел долгим, нервным, пес то и дело срывался на крик, грозязь уволить «нерасторопного монохрома», если тот не отработает впоследствии свой мини-отпуск. Но отдых на пару дней Терч все же выторговал.       Сборы и звонок родителям казалось, не должны были занять столько времени, но в погоне то за одной мелочью, то за другой Терч не заметил, как приблизился вечер, а билет до сих пор не был куплен. Отправляясь на станцию, гепард нутром почуял, что там его ничего хорошего не ожидает, но решил, что это из-за визита в участок. Привычный распорядок дня был нарушен, а речи дяди Роберта наталкивали лишь на негативные мысли. По пути на станцию Терч был внимательнее обычного к окружению. Но самое подозрительное, что парень увидел – это заснувший в вагоне метро бродяга в капюшоне. Дежурный станции еле растолкал его, после чего неизвестный молча поклонился и, пошатываясь и прихрамывая, покинул вагон. Дежурный лишь покачал головой, бормоча что-то про изрядно перебравших пассажиров.       Вокзал Сен-Канара встретил Терча огромной толпой, шумом и гамом, сквозь который можно было лишь разобрать сигналы поездов и сообщения по громкоговорителю. Гепард ни разу еще не видел хотя бы полупустой вокзал, даже ранним утром, когда, бывало, садился на утренний поезд и отправлялся в пригород. Жители и приезжие все время куда-то спешили, ругались с кассирами, дежурными, да и просто между собой. Торговцы с рук, которых периодически выпроваживала охрана, все равно умудрялись втиснуться в толпу и продавали всякие безделушки, пока выдавалась возможность, либо билеты. Жизнь здесь кипела всегда.       Терч еле успел протиснуться к кассе и купить билет на утренний поезд, когда это случилось.       Поначалу крику женщины в толпе никто не придал особого значения, но когда следом за ним одна из стен вокзала начала разрушаться, впуская в помещение растущие и вьющиеся корни, то паника распространилась моментально. Многие тут же ломанулись к выходу, не обращая ни на кого внимания. Те, кому не повезло, оказывались под множеством ног или попадали в плен к корням – последние поднимали своих жертв над головами, с силой сдавливали их, ломая кости. Рядом с пойманным возникал здоровый бутон, внешне похожий на венерину мухоловку, и проглатывал жертву. Корни и стебли опутали почти всю стену, где располагался выход с вокзала, и продолжали расти. Терч умудрился спрятаться в кабинке кассира – работники станции вслед за толпой побежали, куда глаза глядят.       Охрана пыталась как-то образумить посетителей и сдержать чудовище, но первые поддались панике, а второе оказалось не по зубам. Поблизости от касс один из охранников сумел вызвать полицейских, но тут же был проглочен одним из бутонов. Гепард тихо отполз подальше от места происшествия, гадая, реагирует ли растение на звук, или просто бездумно бросается на всех подряд.       И это когда дядя предупредил его о повышенном внимании со стороны прессы и последствиях для монохромных, если станет известна его причастность. Терч гадал – либо он сделал нечто такое Бушруту – а сомнений в том, что безумный ученый к этому "цветочку" приложил руку, не было – что его преследуют модифицированные растения, либо он сам просто такой неудачник. В первый вариант не верилось, а от второго становилось не по себе, но размышлять об этом не было времени. Следовало выбираться отсюда, и поскорее.       Пока Терч пробирался к месту, где охранники организовали эвакуацию граждан, полиция уже подъехала – гепард расслышал сирены, а через минуту громкий рассерженный крик капитана Щетинкина огласил местность, призывая Бушрута сдаться. Курьер мельком взглянул на бушующее растение и понял, что если там и осталась хоть капля разумности, то она уже потонула в этих странных, больше свойственных диким животным инстинктах. Так что кричать было бесполезно. Но что-то беспокоило гепарда, что-то отличалось от тех растений, что были в квартире мисс Мандри.       Бешеный цветочек вдруг взвыл, Терча от этого неестественного звука прошиб холодный пот. Выглянув из-за стойки, парень увидел, как один особенно крупный стебель изогнулся, пытаясь дотянуться до поврежденного участка на себе. От образовавшейся на стебле дыры шел плотный сизый дым.       – Да быть того не может, – вырвалось у Терча.       Но нет, он и впрямь различил фигуру Черного Плаща, зацепившегося крюком за растение. В последнее время ни одна газета не обходилась без статей про этого странного героя – причем текст мог быть как хвалебным статьей, так и шуточным фельетоном. Причем последних обычно было больше. А тут Терч увидел Плаща воочию.       Селезень в маске навел пистолет на один из плотоядных бутонов, но выстрелить не успел – потерял равновесие, и если бы не трос, то рухнул бы в самую гущу корней.       «Так, будешь тут глазеть – твоя черно-белая морда будет связана с еще одним делом, и жизнь сахаром точно не покажется» – мысленно отругал себя Терч за то, что засмотрелся на разыгравшееся зрелище. После чего пополз дальше, к спасительный выходу, пока помимо полицейских на место происшествия не прибыли журналисты.