Цикл пара, воды и металла. Феррум.

Юля некоторое время ошарашенно наблюдала за происходящим парадом странных ящериц, затем отползла обратно и закрыла за собой дверь. С нечитаемым выражением лица и судорожно цепляющимися за перила руками поднялась на второй этаж. Устроилась у окна. Дождалась окончания шествия механизмов, краем глаза заметила решительно идущую куда-то Элиадну. Осторожно выбралась из дома. Столкнулась с Эмили. — О! Вот и ты! Я начинала опасаться, что тебя вообще не найду, — она фамильярно хлопнула Юлю по плечу. — Так, а теперь мухой к Гроссмейстеру, пока всё за нас не поделили. А то ещё скажут, что мы ничего не делали, и всю нашу долю себе заберут, знаю я их, — она раздражённо фыркнула, затем снисходительно взглянула на гетерохромку. — Хотя ты и правда ничего не делала, но от новичков большего особо и не ожидают. Обычно, — Эмили схватила коллегу за рукав и куда-то потащила. — Угу, — промычала мрачно Юля на ходу, вспомнив, что получит только три четверти за выполнение задания. Агния хотела что-то спросить, но передумала, ограничившись внимательным взглядом на свою спутницу. Юле не понравился этот взгляд и повисшая тишина: — Так мы к Гроссмейстеру, да? Это же его дом? — она кивнула на показавшийся знакомым объект архитектуры. — М-м? — Эмили словно очнулась от каких-то размышлений. — А, да. Она подошла к двери, замерла. Коснулась косяка. — Ого, барьер, — протянула девушка. Юля подошла ближе и увидела несколько булавок с какими-то прозрачными драгоценными камнями на концах, воткнутых в косяк двери и в саму дверь. — Это… — Видишь в камнях радужный перелив? — Эмили постучала костяшкой указательного пальца по одной из булавок. — На будущее — вот такая радуга — это энергия. Подобную выделяют стимы, гетерохромы, фиэлы и низури. Когда она в маленьких количествах, то незаметна. И мало что может. Но алхимы, низури и фиэлы способны её… собирать в одно место. И пользоваться. Это называется «проявлять», а собранная энергия — вот эта самая радуга, если ты ещё не поняла — «проявленная». Но проявленная энергия со временем рассеивается в воздухе, если низури или фиэлы не подновляют её. Поэтому и делают такие штучки с проявленной энергией в камнях. Она там, как муха в янтаре. Ну-ка, ну-ка, — Эмили попыталась выдернуть булавки, цокнула языком. — Ну да, кто же будет их оставлять без защиты, чтоб первый же вор… Ты расположение города запомнила? — Юля пожала плечами. — Короче, вон в том сарае раньше был склад недавно разорившегося гончара, там должны остаться хоть какие-то ёмкости. Возьми одну и зачерпни из сточного желоба воды, затем принеси сюда. — А почему сразу я? — А ты видишь ещё одного претендента? — Эмили с наигранным удивлением огляделась. — Лично я — нет. Так что вперёд, за фиэльской звездой кочевой! — она слегка подтолкнула Юлю в нужном направлении. — Наглейшая эксплуатация, нарушение моих прав, я буду жаловаться… не знаю, кому, но жаловаться буду! — решительно пробурчала себе под нос гетерохромка, предварительно отойдя на приличное расстояние от Эмили и ожесточённо дёргая дверь в разные стороны. Та со скрипом, более похожим на стон, отворилась, позволяя взглянуть на целую гору новеньких и никому не нужных глиняных горшков. Не ожидавшая такого ассортимента гетерохромка растерялась, замерла с глупо приоткрытым ртом, но оправилась быстро, выбрав горшок с ручками. Неся его подобно кубку, она с гордо поднятым носом направилась набирать воды. У желоба на центральной улице были гетерохромные Паяльники — девушка узнала их рыжеватые макушки. Они набирали воду в пробирки, накрывали кусочком металла и хмурились — кусочек на пару секунд становился подобен пластилину и заменял собой пробку. Ощущение какой-то неправильности кольнуло Юлю, она замерла, пытаясь понять, в чём дело. Что она вообще понимает из происходящего? Есть стимы, которые работают с железяками. Есть алхимы — фанаты химии. Есть гетерохромы, которые, наверное, тоже относятся к стимам. И эти самые гетерохромы собирают пробирками воду, омывающую весь город-тюрьму государства стимов. Собирают… пробирками… запечатывают, словно собираются куда-то… кому-то… отдать? Боятся, что выльется самая обычная грязная дождевая вода? Или… необычная? Мало ли что… Да и пробирки — это же с химией-биологией и всем таким связано, а не с механизмами. Зачем технарям, каковыми тут являются все, брать воду на пробу? «В семье не без урода… Подумаешь, родились тяготеющие к естественным наукам… Меня это не касается, наберу воды в другом месте, выше или ниже по течению…» — Юля осторожно сделала несколько шагов назад и уткнулась спиной в некую преграду. С самыми нехорошими предчувствиями обернулась… — А мы ведь помощь предлагали, — протянул укоризненно самый старший из рыжих братьев. — В том числе и денежную. У мелкого нюх есть на тех, с кем бы мы сработались. Ты ведь наёмница, тебе и разницы нет, за какое дело браться… А ты намёка не поняла, нехорошо. И ушла к Гроссмейстеру. Думаешь, он Главой станет, и ты сразу все сливки соберёшь? Наверняка следила за нами, как за подозрительными лицами, чтобы принести всё увиденное на блюдечке? «Ну да, Паяльники — о ужас! — посылают заряженную присутствием стимов и гетерохромов воду алхимам за деньги! Накажите их, а меня — наградите за хорошую работу!» Думаешь, он в хорошем настроении будет из-за своего нового положения в городе? — С дуба рухнул? — громко и не менее агрессивно ответила Юля, упирая руки в бока и тут же заговорщицки понижая голос. — Шипишь тут на всю улицу, а если услышат? Я тут инфу новую скинуть пришла, а он на меня с кулаками! Короче, пацан, власть переменилась, а новая метла по-новому метёт, усёк? — Что? — только и сказал не ожидавший такого напора Паяльник. — Ты что, умственно отсталый, или как? Объясняю на пальцах, — Юля, развивая успех, помахала пятернёй перед носом парня, — новый Глава ну вообще идейный, будет везде рыть и всю грязь вытаскивать. На кого он первым пойдёт? На «подозрительных лиц»! Вас, меня — всех заметут! Ты хоть знаешь, как я сейчас рискую, предупреждая тебя, неблагодарный ты баран толстолобый, а? — Нет. А зачем ты это делаешь? — Мне что, всё тебе прям так и рассказывать? Если хоть кто-то об этом узнает, то мне крышка придёт, ты хоть это понять в состоянии? Как думаешь, почему тебе не сообщали, кто я? Да потому что я тебя по положению выше! Видишь, какой у меня горшок большой для воды? А теперь прикинь, сколько в нём ваших пробирочек поместится, и насколько я полезнее вас! Так что сегодня — последний день, пока ещё неразбериха творится, а потом затихаем, пока и на новенького управу не найдут. Мы сейчас вообще на пороховой бочке сидим, всё в любой момент поменяться может, так что тушите трубки! — Юля поудобнее перехватила горшок и походкой победительницы по жизни направилась прямиком к желобу. «Язык до Киева доведёт. За моим языком не поспеешь босиком, — думала она, внутренне сотрясаясь от смеха и адреналина. — Язык везде достанет. Язык мой — враг мой… так, а это уже из другой оперы. А что вообще такое опера?» На дне желоба что-то блеснуло, девушка с удивлением увидела самое настоящее золотое кольцо и знакомый браслет-змейку. Она пригляделась повнимательнее ко всему желобу — благо, настороженные Паяльники территорию покинули и не мешали — и заметила тот самый обломок злосчастного револьвероподобного. Она засунула обломок в рукав, сжала кольцо с браслетом в кулаке свободной руки и направилась обратно. Неожиданно навстречу ей кто-то выскочил, и она, не успев остановиться, сделала несколько шагов вперёд… и прошла насквозь… Зайрана. Замерла, глядя на него круглыми глазами. Поставила горшок на удачно подвернувшуюся лавку, протянула освободившуюся руку вперёд и осторожно потыкала. Затем, осмелев, засунула руку по локоть ему в грудь и с удивлением там пошерудила. — М-может, хватит уже? — мрачно спросил Зайран. — Ты что, призрак? — вопросом на вопрос ответила гетерохромка, не прекращая своего занятия. — А когда ты ешь — пища что, вываливается? Или ты не ешь? Или тебе можно только призрачную пищу? Такая же есть? А где она продаётся? А живые её трогать могут? А есть? — с каждым вопросом она всё больше заинтересовывалась. — Я н-не собираюсь отвечать н-на эти вопросы! И в-вообще… — Юля прошла его насквозь несколько раз, тихонько хихикая себе под нос. — Что эт-то?! — Занятные ощущения — холодно и щекотно, — пояснила Юля. — Никогда ещё не ходила сквозь призраков — будет что благодарным потомкам рассказать! — Н-нет, не это… Что у т-тебя в руке? — Юля показала. — Это же артефактник! П-послушай, он мн-не жизненно н-необходим, и если т-ты отдашь его, т-то я сделаю всё, чт-то угодно! — А гарантии где? — недоверчиво прищурилась Юля. — Колечко-то явно недешёвое… Зачем вообще призраку презренный металл? — Н-не знаю, о к-каком м-металле речь, н-но именно эт-то кольцо мн-не очень н-нужно! Я н-не могу п-предоставить никаких г-гарантий, но… — Я так понимаю, если я не отдам тебе это кольцо, ты будешь вечно меня преследовать и стонать над ухом, да? — уточнила девушка и после кивка собеседника со вздохом продолжила. — Ладно, уговорил, языкастый ты наш, но за это будешь моим разведчиком! Призрак-разведчик — это круто! А от заикания отучим. Как-нибудь. Наверное. Вряд ли, — пробурчала она, отдавая комок из двух странноватых аксессуаров Зайрану. Призрак вернул браслет-змею Юле и одел кольцо, металл которого тут же потускнел. Зато сам юноша словно стал выше ростом и ярче цветом волос, кожи и глаз. Гетерохромка осторожно ткнула в него пальцем и с разочарованием вздохнула, когда палец наткнулся на настоящую материальную одежду: — Ну вот, поздравляю с бесполезностью. Оно тебе надо было? — Т-ты не пон-нимаешь! — воодушевлённо начал бывший призрак. — Я — эт-то ост-таточная эн-нергия жившего к-когда-то стим-ма! А ост-таточн-ная энергия с-со временем раз-звеивается! Я б-был в шаг-ге от п-полного к-конца существов-вания! А артефакт-тник — эт-то п-предмет, в к-который к-каким-л-либо об-бразом п-помещается энергия и п-придаёт к-какие-н-нибудь свойства! Эт-то кольцо б-было н-накопителем, п-причём н-не п-простым, а в-вечным! П-пока он-но у мен-ня на п-пальце, я полн-ностью п-подобен живому! — От заикания оно тебя не вылечило, а потому я считаю, что улучшения не произошло, — пробурчала не понимающая его быстрого «т-темпа» речи Юля. Зайран резко вдохнул, выдохнул и спокойно произнёс: — Я ещё при жизни при сильных эмоциональных переживаниях начинал заикаться, если ты об этом. А призраком я могу стать снова, просто сняв кольцо. Но ненадолго, полностью нематериальным и постоянно заикающимся. Имея же тело, я смогу тебя защитить, — серьёзно произнёс он. — Да-а-а? — с сомнением протянула Юля, затем бросила взгляд ему за спину и изменилась в лице. — Тогда задержи эту белобрысую ненормальную, пока я от неё убегаю! — и толкнула его в нужном направлении, одновременно подхватывая с лавки горшок и убегая в сторону Эмили. Та, заслышав топот, обернулась с недовольным лицом и еле успела поймать летящий в район коленей горшок: — Ты вообще нормальная?! Ты… — Все благодарности потом! — крикнула на бегу Юля, судорожно пытаясь придумать, где бы ей спрятаться. В голову пришла мысль о доме Э-кого-то-там, и гетерохромка прибавила ходу… *** Когда-то Онгерет был вотчиной рода Руви. Потом, с помощью разрешения Начальника, на его территории построили тюрьму для гетерохромов и стимов, где их заставляли трудиться на благо Империи, спасшей их от костра суеверных крестьян. А потом словно из ниоткуда появились некие Полтергейст и Элиадна. Первая строила планы побега, собирала всю доступную информацию, училась драться всем, что под руку попадётся и изучала свои необычные способности. Элиадна помогала ей, как могла. Ей, от природы сострадательной натуре, в глаза бросались отвратительные условия, в которых жили невинные, по сути, стимы и гетерохромы — они ведь ничего плохого не делали, просто родились отличными от других, а общество презирает и преследует их. И Элиадна поняла, что просто не может поступить иначе. Она отказалась убегать вместе с Полтергейстом. Та пыталась её переубедить, но поняла, что это бесполезно. — Не можешь остановить и не приемлешь — возглавь и измени, добрая самаритянка, — фыркнула она тогда. С того самого момента и пошли различные слухи о бунте, о скором наказании для тюремщиков, о более счастливом будущем… Слухов было много. И многие оправдались. У Полтергейст была цель — вернуться домой самой и вернуть подругу, за которую она чувствовала ответственность. Возможно, методы её были жестки или даже жестоки, но… очень действенны. Шантаж, подкуп, сплетни и многое другое — она шла по этому пути с завидным упорством. Никому не известно, как же она смогла добиться того, чего добилась. Здание тюрьмы было разрушено до основания, из полученного строительного материала возвели стены, а уже внутри, на оставшихся от вотчины рода Руви руинах, появился город-гетто — Онгерет. Некоторое время Элиадна и Полтергейст были в нём, а затем загадочным образом исчезли. Сейчас Элиадна изучала планы постройки этого города в поисках одного-единственного листка. Вот он! Девушка внимательно изучила находку и кивнула самой себе. Да, этот обнаруженный случайно тайный ход отлично поможет в нелёгком деле добывания информации. Если бы Полтергейст подслушала эти мысли, то, наверное, беззвучно поаплодировала бы. Неожиданно внутрь ввалилась Юля и буквально упала на тигра. Погладила его по макушке и устроилась поудобнее, вяло помахав рукою опешившей от подобной наглости Элиадне: — Что ты делаешь?! — Прячусь, — честно выдохнула уставшая Юля. — От одной ненормальной беловолосой мадам, которой я почему-то не понравилась. Если хочешь, чтобы я покинула этот дом — пожалуйста, разберись с этой мадам. Она нехорошая. И вообще, сумасшедшие — угроза для всего общества, так что своими действиями ты сделаешь мир лучше, наставив её на правильный путь, — она зевнула и пробурчала. — И вообще, что-то сегодня у меня на редкость нервный день. Мурзик, ты так не думаешь? — спросила она у тигра, но тот ей не ответил. — Какой ужас, меня проигнорировал тигр… Неожиданно в дом влетел юноша бледного вида, выглядевший взволнованным и виноватым: — П-прости, н-но она з-забрала к-кольцо и н-не захотела от-тадавать! — Она — это та белобрысая? — после кивка собеседника Юля стремительно побледнела и принялась озираться в поисках чего-нибудь устрашающего. Её блуждающий взгляд почему-то упорно натыкался то на изображающую памятник изумления Элиадну, то на тигра. На последнем девушка и остановилась. Точнее, схватила его за шкирку и с решительным пыхтением потащила к выходу. Там и замерла, изучая открывающуюся с крыльца дома картину. Беловолосая преследовательница, наверное, чтобы не терять время зря, решила использовать почему-то имеющиеся у неё за спиной стрекозиные крылья и перелететь через забор. Но она несколько не рассчитала ширину подола своего платья и зацепилась за колючую проволоку. Так и замерла, печально помахивая крыльями и беспомощно поглядывая по сторонам. Юля почувствовала почти физически слышимый топоток ножек жалости и сострадания за своей спиной и поморщилась. Топоток перешёл в топот, сострадание и жалость покровительственно положили ей руки на плечи и нежно сжали до невидимых синяков. Юля сдалась и вернулась в дом — просить что-нибудь режущее у Элиадны. Элиадна, оклемавшаяся от удивления, с решительным видом сидела перед нервничающим Зайраном со стопочкой бумаги и карандашиком наперевес. Просьбу Юли она выполнила и вернулась к допросу призрака. Вскоре освобождённая Селайт старательно поправляла платье, желая скрыть в нём отсутствующую часть: — Неужели нельзя было сделать это как-то иначе? — жалобно вопрошала она. — Наверное, можно. Но я в этом не разбираюсь. И вообще — что ты так переживаешь по поводу внешнего вида? — Это моё единственное платье, а ещё я по своему статусу всегда должна выглядеть как полагается, — вздохнула Селайт. — Кстати, а как ты вообще смогла уничтожить меч? Юля молча показала каменный кинжал и в следующий момент ощутила острую нехватку воздуха в лёгких. Это просиявшая собеседница душила её в объятиях. Впрочем, преследовательница довольно быстро отпустила гетерохромку и сбивчиво заговорила: — Ты! Ты так здорово сделала! А я-то испугалась! А ты-то его улучшила! Ещё сильнее сделала! Спасибо! Я тебя не забуду! — Пожалуйста, — выдохнула Юля и опасливо покосилась на свою собеседницу. — Можешь даже забирать, всё равно мы с ним не ладим. — Спасибо, — снова поблагодарила девушка с крыльями. — Меня Селина зовут — просто мы так и не познакомились со всеми этими погонями… Точно! Я же забрала кое-что у твоего друга! Мне жаль, просто ничего другого в голову не пришло! — она вытащила кольцо и вернула его наёмнице. — Юля. Пойду верну, что ли. Я сейчас. Но в доме никого не оказалось. Юля покричала, прошлась по комнатам — пусто. Решив, что если этому предателю действительно нужно кольцо, то он её найдёт, девушка попрощалась с новой знакомой и решительно направилась туда, где оставила Эмили. Дойдя до нужного места, она могла наблюдать недовольную чем-то Нейтралку. Привычным жестом хватив её за запястье и куда-то потащив, стимка пояснила причину своего возмущения по дороге: — Ты представляешь — жена нашего начальника, ну которая со змеиными браслетами и в шубе по такой жаре ходит, так вот, она крайне странная — всех наших и не очень наших — Антагонистов то есть, заперла и сверху булавками приголубила, ничего не заплатив и не объяснив. Так что мы теперь идём качать права. Я решила немного задержаться — в босоножку камешек попал, а вовсе не тебя дожидалась, имей в виду. Так что теперь ускоряемся и догоняем наших! Я их уже вижу. Ре-ебятки, не так быстро! — Копуши, — фыркнула приостановившаяся Принцесса, задумчиво разглядывая очередное яблоко в своей руке и страдальчески морщась. Юля заметила, что среди уже знакомых ей стимов и не только нет Игрока, вспомнила, что он теперь находится в глыбе льда и спросила о его самочувствии. Оказывается, его перетащили в штаб и, когда голова разморозилась, напоили горячим кофе. Его состояние сейчас контролирует одна из Нейтралок, не участвующая в задании. Когда Эмили открыла дверь, мужчина был на свободе уже по колено, и подельников провожал завистливым взглядом. Подельники же в большинстве своём в это время внимательно слушали извинения уже знакомой женщины, плавно переходящие в объяснение нового задания и возможной выгоды. Она обещала, что если один из наёмников выполнит одно средненькой сложности заданьице, то все они получат свободу от Сердечного Договора, награду и неплохое местечко при новой власти. Она говорила сложно, красочно описывала множество понятных только давним жителям города нюансов… и многого другого, непонятного Юле, которая о мире за стенами не знала вообще ничего. Поэтому девушка стояла с задумчивым лицом, краем глаза наблюдая за остальными. Бугай, лучась готовностью, выпрямился, готовый вот-вот отдать честь и бежать сломя голову выполнять приказ. Принцесса скрестила руки на груди, вертит в правой надкушенное яблоко и недоверчиво хмурится. За её спиной восставшей тенью замер Уж со спокойным нечитаемым лицом. Эмили склонила голову набок, разве что не зевает в своей нарочито-расслабленной манере да переглядывается с Джозефи. Тот стоит почти без движения, только временами грызёт кончик механического пера в руке. Юля повела плечами и сделала лицо ещё задумчивее. Тем временем, женщина перешла к выбору того «счастливчика», от которого будет зависеть свобода всех остальных. Юля напряглась, нехорошее предчувствие ласково погладило её по позвоночнику. Женщина обвела их насмешливым взглядом и медленно кивнула в сторону Принцессы. Затем озвучила задание — нужно было схватить кого-нибудь из детей, крутящегося рядом с каким-то сараем. Принцесса же была выбрана из-за своего возраста, ведь от более взрослых членов команды ребятишки бы просто убежали. Юле показалось, что Принцесса немного побледнела и вообще крайне неохотно пошла на это дело, да и Уж зачем-то вызвался идти с ней. Девушка подумала, что чужая душа — потёмки, и поспешила выбросить все свои подозрения и предположения и головы. *** Лаванди всегда знала — если вдруг сильно везёт — то это к неприятностям. Белокурая фиэла вынесла это из собственного опыта. И сейчас она одновременно нервничала и предвкушала проблемы. Не так давно какая-то гетерохромка скупила у неё половину ассортимента всей выпечки в магазине. Потом Токенкентий с чего-то вдруг пришёл помочь. Нет, всё это не к добру. Так как вместе с Токеном план по производству выпечки они перевыполнили, Лаванди попросила постоять у прилавка подругу и решительным шагом отправилась гулять по городу. Если с ней и случится какая неприятность, то подальше от магазина. А то вдруг произойдёт нечто разрушительное? Ноги сами принесли её к БУРу. Лаванди раздражённо фыркнула — ещё не хватало притягивать неудачу к штаб-квартире Гакрата! Но тут же её захватила другая мысль — а что, если неприятность случится не с ней, а с кем-то важным для неё? А Гакрат был очень-очень важным! Придушенно пискнув, Лаванди бросилась в БУР. С Гакратом никаких неприятностей не происходило, он просто устало копался в донесениях, среди которых были и лавандины. Фиэла про себя понадеялась, что именно её наблюдения ему пригодятся больше всех. — О, Лаванди, привет, — Гакрат заметил её и отвлёкся от своего занятия, помахав рукой. — А я тут ищу про наёмников… — При-ивет, — протянула задумчиво Лаванди. — А зачем? Надеюсь, не даром? — За услугу со стороны самой Санта-Марият — по-моему, это вполне стоит некоторой возни. Ну, и пару серебрушек. Я не прогадал? — улыбнулся Гакрат. Лаванди шёпотом подсчитала что-то на пальцах и заметила: — Нет… Но можно было содрать и больше. Эх, да если б я тут была в этот момент! — она вздохнула, затем вздрогнула. — Постой-ка, ты хочешь сказать, что тут была Санта-Марият?! Чтобы пройти, нужно приглашение от тебя или твоего брата! А значит, она не только знает о существовании БУРа, но и может сюда наведываться?! Она же пират, вдруг решит тебя похитить и потребовать выкуп?! Или продаст нас за несколько… — Лаванди задумалась было, за сколько старуха согласилась бы их сдать, но решила, что сейчас не время для этого. — Чья вообще была идея её сюда приглашать?! — Такарага, — Гакрат в мыслях сочувствующе похлопал мрачного брата по плечу. Лаванди издала некий возмущённый звук и хотела было отправиться искать Такарага, но тут Гакрат жалобным тоном спросил, не принесла ли она ему покушать. Такараг был забыт, Лаванди заметалась в поисках съестного. Она даже сбегала обратно в магазин и заметила очередь. Подруга за прилавком шепнула, что дела идут просто отлично. На душе Лаванди заскребли хищники из подземелий. Она задержалась и решила взять палочку-выручалочку. Эта палочка помогала фиэлам контролировать потоки энергии. Она была сделана из очень редких материалов и вообще была длиной с две ладошки Лаванди — такая тоненькая и хрупкая. Поэтому фиэла старалась держать её в надёжном месте, но, раз такое дело, то можно и рискнуть. Вернувшись в БУР, она накормила Гакрата, хотела было помочь ему найти что-нибудь о наёмниках… Едва она протянула руку к первому обрывку бумаги, как земля словно вдохнула, выдохнула и чихнула. Доски потолка сотряслись, с них посыпалась пыль, но с места они не сдвинулись. Лаванди помахала рукой перед лицом, убедилась, что с Гакратом всё в порядке и он уже отправляется в укрытие — особо защищённую комнату БУРа с собранным там запасом воды и еды. Сама фиэла идти туда отказалась, вместо этого она побежала наверх. Чтобы её не поджидало, она, Лаванди, никогда не будет прятаться по углам! Не ради этого она с родного острова сбегала! Фиэла перепрыгивала сразу через несколько ступенек и чувствовала себя настоящим Рыцарем. Около порога БУРа она и замерла, сжимая в мокрых ладонях палочку-выручалочку и растерянно смотря на хвосты удаляющихся механических ящериц. Как их там… драгмерхи, кажется? — Беда не приходит одна, — негромко напомнила самой себе фиэла и замерла в ожидании следующей неприятности. Ждать пришлось долго. От скуки Лаванди принялась ходить туда-сюда, рассматривая сараи вокруг и оставленные драгмерхами следы. От этого занятия её отвлёк появившийся с другой стороны улицы силуэт. Лаванди взглянула в ту сторону. И ей показалось, что кто-то резко толкнул её с крыши высокой постройки. Внутри всё оборвалось, затем скрутилось в какой-то злобный комок. Лаванди стиснула зубы, сжалась, укусила себя за губу. Но нет, ей не показалось. Фиэла вздрогнула и позволила всем испытываемым ей чувствам вылиться в одном отвратительном слове: — Предательница! Принцесса, ожидавшая чего-то подобного, тихо выдохнула сквозь зубы. Вот ведь, повезло из всех детей БУРа напороться на фиэлу! Неудобный противник… Зато её не жалко — а в том, что отданному Мэри ребёнку ничего хорошего не светит, Принцесса была уверена. — Ты променяла нас на взрослых воров и убийц! Наверное, рассказала уже все наши секреты! — бросила Лаванди. Принцесса раздражённо подумала, что, кроме БУРа, никаких секретов у детей не было. А про БУР она никому не рассказывала. И вообще, что ещё за наезды?! Они сами её выгнали, когда она решила подзаработать, став наёмницей! Разве она виновата в том, что решила хоть как-то заработать монет?! Тем временем фиэла напротив очнулась от удивления и решительно взмахнула палочкой-выручалочкой. Принцесса увернулась от радужных искр, создала перед собой щит, схватила его и бросилась с ним наперевес на противницу. Лаванди гневно вскрикнула и хотела было позвать на помощь — наверняка здесь рядом есть кто-нибудь из своих, просто спрятался от драгмерхов — но передумала, решив лично высказать этой… гетерохромке всё, что о ней думает! Кем вообще надо быть, чтобы посметь предать Гакрата?! Лаванди крутанула кистью руки — и в прикрывшуюся щитом Принцессу полетела целая волна из переливающихся нитей. От этой атаки металл щита превратился в пыль, но сама Принцесса снова увернулась. Она сократила и так небольшое расстояние до фиэлы и ударила её в солнечное сплетение. Затем заломала руки, выдернув из них палочку. — Не делай лишних движений, иначе я твою деревяшку сломаю. Мы поняли друг друга? Лаванди попыталась что-то сказать, но не смогла — не восстановила ещё дыхание. По щекам её текли злые слёзы. Она дёргалась, пытаясь выбраться, но не могла. Тогда она сжала кулаки, напряглась, и те слабо заискрили, что очень не понравилось Принцессе. Та не ожидала, что фиэла сможет что-то сделать без своего манипулятора энергией. Содрогнувшись от мелькнувшего отвращения к самой себе, Принцесса склонилась к уху противницы и прошипела ядовито и тягуче: — Я вот совсем не понимаю, какая у тебя цель? Выслужиться перед Гакратом? Ты что его, за дурака считаешь? Зачем ему фиэла, он же прекрасно понимает, что он — вырастет, а ты — так и останешься такой мелкой. Да ему тогда, чтоб тебя обнять, придётся в три погибели согнуться. Зачем ему это? Стимы живут меньше фиэл. Зачем тебе это? Ты хочешь наблюдать его увядание? Лаванди замерла, искры вокруг её кулаков погасли, она замотала головой. Принцесса смогла наконец создать щит и приголубила им противницу. Та дёрнулась, всхлипнула и обмякла. Принцесса с трудом перекинула её через плечо и потащила в сторону Ядра.