***
Рагнифус и Хагмынтус общались. Общение заключалось в монологе Рагнифуса и слушании Хагмынтуса. Наконец Рыцарь закончил, отхлебнул из кружки и сокрушенно покачал головой: — Эх, ну как ты мог так глупо засыпаться? Теперь вот здесь с тобой… застряли. Твое счастье, что без тебя у меня ничего не выйдет, иначе так ты бы тут остался. Виданое ли дело — так меня подставлять? — он раздраженно стукнул кулаком по столу. — Короче, лучше бы тебе поскорее придумать, как отсюда выбраться. Ты тут уже был некоторое время — и не смотри на меня так, просто до этого случай не подворачивался к тебе заглянуть — более-менее тут разбираешься, так что вперед под барабанный бой! — он взмахнул рукой и разом осушил кружку окончательно. — Кстати, я надеюсь, местные монеты у тебя есть? Я на мели в этом смысле. Хагмынтус вздохнул, но спорить не стал. Он подсчитал в уме, сколько они уже сидят здесь, мысленно присвистнул и вдруг что-то услышал. Грохот, рокот, скрежет. Кружки подпрыгивали на столе. Хагмынтус замер, затем растянул губы в ухмылке. Похоже, тот переворот, предпосылки которого он замечал уже давно, все-таки начался. Вовремя. Пожалуй, стоит понаблюдать за всем этим из первого ряда. Хагмынтус кивнул мгновенно собравшемуся брату и осторожно направился следом за механическими ящерами. Те дошли до Ядра, некоторое время находились там, затем устремились неизвестно куда. Последовали за ними и слуги Королевства алхимов.***
Селайт вернулась на удивление быстро. Арчибальд ощутил одновременно досаду и облегчение. Досаду — что совсем не успел отдохнуть. Облегчение — от того, что после пережитого истощения она до сих пор не начала чудить или неправильно воспринимать окружающую действительность — а такое могло произойти. Девушка выглядела взволнованной и несколько сконфуженной. Арчибальду показалось, что она что-то скрывает. Прежде чем он продумал дальнейшие действия, спутница его сбивчиво заговорила: — Я почувствовала артефактники… много, очень много… Они нам нужны, ведь так? — когда Арчибальд поймал ее взгляд, то заметил в глубине ее зрачков лихорадочный блеск. Он напрягся — похоже, поспешил с выводами о том, что полуэлементаль в полном порядке. Или тут имеет место быть нечто иное? В любом случае, следует сделать вид, что он совершенно спокоен, а самому приглядывать за ней повнимательнее. Мало ли что… — По-моему, не стоит рисковать, — осторожно начал юноша, — мы и так до сих пор не попались лишь благодаря невероятному везению, — «Интересно, а в Королевстве защита тюрем такая же? И вот как мне после этого спокойно по улицам ходить? Теперь буду во всех прохожих каторжников видеть…», — поэтому стоит вернуться домой, где ритуал возвращения истинной формы моему дяде можно будет провести в гораздо более удобной обстановке, — «И где я буду находиться в безопасности, ибо в случае чего вас, уважаемая иномирянка, просто-напросто скрутят…» Селайт уточнила: — Но ведь нужно еще и выбраться отсюда? Конь наверняка будет сопротивляться… «Понятно. Она просто не отстанет от меня», — уныло подумалось Арчибальду. — Сопротивляться многоуважаемый Лео не будет — я воспользовался тем, что он не алхим, — заметил юноша, — и иммунитета к различным составам у него нет. — Но я не в силах перенести столь крупное животное! — Селайт упрямо стояла на своем. — Вот если бы нашелся облегчающий вес артефактник… «Как я и думал. Она решилась открыто оспорить мое решение. Следовательно, могут последовать и другие меры», — настроение Арчибальда продолжало убывать. Сейчас юноша буквально чувствовал себя хамелеоном со способностью предвиденья. И это «предвиденье» настойчиво уверяло, что ничем хорошим все это не кончится. Над всем этим упадничеством юноша размышлял, когда вместе с Селайт двигался по указываемой ей дороге. Они петляли по узким улочкам среди каменных домов, каменные плиты и мостовая сменяли друг друга, вскоре под ногами зашуршали мелкие камешки. Вот тогда Селайт и замерла, внимательно прислушиваясь. Арчибальд последовал ее примеру и вздрогнул. Земля затряслась снова, но уже совсем слабо — похоже, драгмерхов, направляющихся сюда, было немного. Вскоре они могли наблюдать морды механическим ящеров, с размеренным скрипом покачивающихся на длинных шеях. К счастью, притаившихся искателей артефактников недозвери не заметили. Арчибальд же с неким облечением понял, что это меньшая из моделей ходячего оружия стимов, которая плеваться молниями не может. Юноша задумался, вспомнил общее расположение улиц города. Кольцо — самая широкая улица — у подножия стен, от него к центру Онгерет — площади — идут более узкие улочки. Те, что покрупней, идут по прямой. Остальные — меньше, пересекаются между собой. Юноша мысленно попробовал составить план гетто — и охнул про себя. Перед его взором словно вспыхнул силуэт печати под названием Паутина — главным образом потому, что внешне действительно походила на творение какого-нибудь паука. Эта печать использовалась для накопления и передачи энергии. Но кто мог построить в форме накопителя энергии целый город, населенный теми, кто эту самую энергию выделяет? Это точно неслучайно! Скорее всего, Паутину, даже такую крупную, жители города наполняют где-то за неделю. Но что потом делают с полученной энергией? Стимы не могут ничего с ней делать. Низури хватает своей энергии. Фиэлам так много не надо. Остаются алхимы. Впрочем, сейчас важней другое. Теперь понятно, почему так быстро наступило истощение у Селайт и причины ее странного поведения. Теперь понятно, почему сам юноша чувствует себя не очень-то хорошо. Все это время дрянная печать вытягивает из них саму жизнь. И если ничего не сделать, то уже к вечеру одному молодому Даркенблу не позавидуешь — у алхимов слишком мало собственной энергии. Арчибальд задумчиво оглядел ближайший к нему дом. Похоже, здесь никто не живет. Вот и отлично. Юноша слегка сжал руку своей спутницы, привлекая ее внимание, затем указал на высоко расположенное окно. Дочь Сильфиды расправила стрекозиные крылья, и скоро юный алхим уже находился в доме. На замок входной двери пришлось капнуть кислотой — других реактивов у Арчибальда с собой не осталось. Юноша провел коня внутрь дома и привязал к прикроватной тумбочке — самой кровати не наблюдалось. Юноша старался не думать о том, что произошло в этом доме. Арчибальд с помощью валяющегося на полу осколка зеркала посмотрел, что находится за окном. Вот лапа драгмерха, за ней плохо видно небольшую площадку перед очередным сараем — все они довольно однотипны. Из этого самого сарая выходит светловолосый мальчик с паутиной в волосах. Ему приходится постоянно закатывать рукава слишком большой для него рубахи, но они постоянно спадают. Ноги в изношенных башмаках — вид у них непрезентабельный, но в таких наверняка удобно перемещаться. На ногах — короткие шорты, дающие обзор на исцарапанные коленки. Типичный сорванец, дитя улиц. Вид у него решительный, как у загнанного в угол зверька. Он что-то говорит, сжимая кулаки, но слишком быстро — Арчибальд просто не успевает прочитать по губам. Юноша хмурится, бросает еще один взгляд на лапу драгмерха. И принимает решение. Вскоре они уже приближаются к месту разговора насколько это возможно, Селайт что-то делает с воздухом, чтобы они могли услышать, о чем говорят стоящие около сарая. Арчибальд изучает новых лиц, открывшихся его взору. Прямо перед сорванцом стояла молодая женщина с иссиня-черными волосам, волнистым плащом окутывающим ее до колен. Тонкие губы подведены алым, веки над пушистыми ресницами — светло-фиолетовым и немного — зеленым. Арчибальд нахмурился — насколько ему было известно, стимки косметикой не пользовались. Из-под меховой шубки виднелось шелковое платье черного цвета с зеленым отливом. Правой рукой в блестящем на свету Сантера браслете-змейке она сжимала нож с хищно изогнутым лезвием, второй, без браслета — волосы девочки, очень похожей на фиэлу. Круглое лицо, короткие светлые волосы, миниатюрность и хрупкость. Вероятно, это и была фиэла, но какая-то неправильная — Арчибальд не представлял, чтобы представительница этой расы, обожавшей пестроту несочетающейся роскоши, облачилась в тускло-фиолетовую юбку ниже колен, простую блузку без кружев и прочих рюшечек и стоптанные башмачки. Похоже, девочка была без сознания. Похоже, она была заложницей. Рядом с женщиной, за ее правым плечом, стоял мужчина со светлыми волосами и старательно выпячиваемой грудью. На лице с упрямо выступающим подбородком нерешительно блуждали из стороны в сторону серо-голубые глаза. Он был в камзоле со сверкающими позолоченными (а может, и впрямь золотыми) пуговицами и манжетами, в штанах из плотной темной материи и в мужских туфлях. За левым плечом замерла, похоже, супружеская чета — это можно было понять по бронзовым кольцам на указательных пальцах и близком нахождении друг к другу. Мужчину с доходящей до мочек ушей волной светло-стального цвета волос и шрамом в виде креста на щеке Арчибальд узнал сразу — это был глава охраны периметра. Вид у него был сосредоточенный и настороженный, он решительно сжимал запястье своей, возможно, жены — миловидной стимки с алебардой в руке и в облегченных доспехах. Женщина не отрывала полного надежды взгляда от черноволосой представительницы прекрасного пола. Прямо за спиной брюнетки куталась в темный плащ фигура, судя по широким бедрам и тонким рукам, поправляющим капюшон — девушка или молодая женщина. На расстоянии где-то десяти шагов замерли стимы и гетерохромы. Черноволосая девочка с двумя хвостиками, угрюмо смотрящая себе под ноги. Обманчиво расслабленный высокий парень во все черном, иногда бросающий короткие взгляды то в сторону гетерохромной девчонки, то в сторону дома с Лео, а то и вовсе — в сторону лапы драгмерха, за которой притаился алхим с Селайт. Арчибальда этот парень сильно напрягал. Гетерохромная девушка с короткими черными волосами и пересекающим глаз шрамом — на нее изредка поглядывала уже Селайт — похоже, они успели познакомиться. Открыто зевающая девушка с болотного цвета волосами нетерпеливо поглядывала на Сантер и щурилась. Арчибальд с удивлением понял, что это именно она недавно украла у него стилет. Парень с грязно-пепельным цветом волос и скучающим выражением бледного лица, засунувший непропорционально длинные руки в карманы штанов. Стим выдающихся размеров, настоящий гигант, смотрит внимательно. — И? — продолжая разговор, произнесла тягучим голосом черноволосая женщина в шубе, покрепче прижимая к себе фиэл.— Мы ждем — я и она. — Я приглашаю в БУР всех, кто меня слышит. Такая формулировка пойдет? — в голосе мальчика звякнуло раздражение и усталость — похоже, он не в первый раз повторял это приглашение. — Ну? Теперь вы приведете ее в чувство? — Пожалуй, — медленно кивнула женщина, — а очнется она и сама, осталось немного. Бери, — она отпустила фиэлу и толкнула ее вперед. Мальчик был вынужден приблизиться к женщине, чтобы подхватить бессознательную девочку. Он заглянул в ее лицо, нахмурился, несильно пошлепал по щекам. С милостивой улыбкой смотрящая на него брюнетка… перехватила поудобнее нож и резко его опустила, целясь отвлекшемуся мальчику между лопаток. Арчибальд невольно задержал дыхание — его психологически готовили к жестокости, к убийствам, к смерти — но сам он внутренне всегда был против этого. И, как он считал, у него на этого причины были.***
Есть две расы, которые легко используют энергию, изменяя мир с ее помощью. Это низури и фиэлы. Чем же они отличаются? Низури — сильные, у них все потоки энергии расположены… красиво, правильно. Гармонично. Поэтому низури, с помощью этих аккуратных потоков энергии, легко пользуются энергией, творят что-то сложное, сильное… Недоступное фиэлам. Потому что фиэлы… прокляты. И почти никто не знает, за что. Все потоки, все системы внутри связаны в бестолковой и беспомощный узел. То, что делают фиэлы — это крохи, жалкие крохи по сравнению со способностями низури. И фиэлам не стоит и пытаться как-то изменить это, попробовать вызвать много энергии, попробовать сделать что-то выдающееся. Все говорят, что все равно, что изо всех сил дергать две нитки из узла. Так его не распутаешь, а только затянешь сильно-сильно. Некоторые фиэлы после этого вообще переставали быть способными взаимодействовать с энергией — вот что говорят. Лаванди приоткрыла глаза и забыла, что надо дышать. Встревоженное лицо Гакрата, а над ним — усмехающееся лицо какой-то тетки. Тетки, чей нож уже свистит в воздухе, устремляясь прямо в спину Гакрату! Лаванди попыталась крикнуть, но губы не шевелились, из горла вырвалось невнятное мычание, тело не слушалось. И тогда она сделала то, что ей столь долго запрещали родственники, друзья и все мало-мальски знакомые фиэлы — рванула свое несчастное сосредоточие энергии во все стороны. Последствия — плевать, есть лишь цель. Кажется, во всем теле начало что-то взрываться, беспорядочно разбрасываясь во все стороны осколки. А потом все улетело вверх и вверх, оставив ее беспомощно, беззащитно обмякать. Картинка перед глазами треснула и непонятно завертелась, до слез царапая глаза. Шею словно свернул кто — но не Гакрат же? — конечности тянулись и тянулись, но зачем это? Лаванди казалось, словно ее хватали за плечи и за ноги и дергали в совсем-совсем разные стороны. Зачем это? За волосы кто-то дергал и дергал, и никак не останавливался. А еще дергали пустоту внутри, швыряли, тянули. Зачем все это?! Лаванди поймала взгляд Гакрата, взгляд глаз цвета гречишного меда… Вот зачем. И после этого ответа все упало обратно, а веки стали такими тяжелыми-тяжелыми, что пока она пыталась удержать их открытыми, то и не заметила, как кто-то утянул ее в сияющую темноту.***
Арчибальд не верил своим глазам. Какая-то фиэла силой мысли смогла отшвырнуть целую взрослую женщину, попутно расплавив ее нож! Да такое же только низури под силу! Стоящие на площадке вполне разделяли его потрясения, разве что знакомая Селайт гетерохромка непонимающе поглядывала на ошарашенных соседей — возможно, она не понимала происходящего из-за того, что спины впередистоящих ограничивали ей обзор. Тем временем мальчик перехватил поудобнее фиэлу и торопливо удалился в сторону БУРа. Драгмерхи запоздало дернулись вслед, глава охраны внешнего периметра раздосадовано поморщился. Неожиданно на площадку вышли новые участники разворачивающихся событий. А точнее, Рагнифус и Хагмынтус с крайне задумчивыми лицами. Рагнифус вышел в центр площадки, с интересом оглядываясь. Хагмынтус смотрел на него как на не очень (или очень не) умного алхима, прыгал, махал руками, хлопал в ладони — словом, пытался всеми имеющимися способами привлечь внимание брата к себе. Тем временем тот самый брат встретился взглядом с неосторожно выглянувшим Арчибальдом и радостно завопил на, пожалуй, весь город: — Ого! Ну и встреча! Арчи, здорово! Головы всех присутствующих немедленно устремились в сторону торопливо юркнувшего обратно за лапу драгмерха алхима. Юноша замер, мысленно желая сделать с Рыцарем что-нибудь крайне неприятное и противоестественное. Он так увлекся продумыванием вариантов, что не обратил должного внимания на испуганный писк Селайт. Как оказалось, повинуясь жесту главы охраны периметра, драгмерх поднял лапу и Арчибальд вместе со своей спутницей оказались жертвами всеобщего обозрения. Юный алхим схватил Селайт за запястье и бросился прочь, но всё та же лапа драгмерха схватила их в охапку и приподняла. Рагнифус моргнул и прокомментировал произошедшее: — Вот тебе и жертвы вежливости. А я всегда говорил, что пиетет и прочая — зло! — он обвёл присутствующих торжествующим взором. — Короче, вы тут пока думаете, а я пошёл творить великие дела. Сжав двуручник, Рыцарь с улюлюканьем бросился на механического ящера. Так как глава периметра пребывал в неком оцепенении и никем не управлял, то драгмерх так и застыл глыбой металлолома. И эту самую глыбу вдохновенно колотил своим массивным оружием Рагнифус, оставляя внушительные вмятины. Когда глава охраны периметра наконец отмер, делать что-то было уже поздно — крушащий всё на своём пути агрессивный алхим с мечом наперевес разрушил коротко вспыхнувшую белыми искрами сферу на лбу механизма. — Это что, электричество?! Ток?! — расширились глаза Годрика, он подался вперёд, к попятившемуся главе охраны периметра. — Повторите, прошу, как вас зовут, когда вы впервые столкнулись с явлением, подобным только что наблюдаемому нам? — Итт Рий, — настороженно ответил глава охраны периметра, краем глаза посматривая на желающих сбежать с площадки алхимов и полуэлементаля. Мужчина шевельнул пальцами, и драгмерхи встали единой стеной, отсекая пути к отступлению. Квартет из Рагнифуса, Хагмынтуса, Арчибальда и Селайт принял единогласное решение спрятаться в БУРе, что и претворил в жизнь. Итт сплюнул от досады, вскинул руку и коротко спросил у Мэри: — Верхняя часть построения нужна, или её можно уничтожить? — Гм, — задумалась Мэри и перевела взгляд на стоящую за её спиной Хельгу-Люду.***
— Я, Зайран Руви, п-п-приглашаю т-тебя, Элиадна фон Лебеден, в Б-бериллиум Уникальных Разработок, — устало произнёс бледный юноша. — И т-только п-поробуй м-меня об-бмануть! Элиадна подняла свободную от неких чертежей и пустого мешка руку ладонью к собеседнику: — Нет, конечно же, нет! Я действительно найду для тебя несколько накопителей энергии, полных под завязку, чтобы в случае лишения одного из них ты не стал бы зависим от различного рода обстоятельств! — горячо заверила баронесса. — Н-ну см-мотри, — протянул Зайран и прищурился. — А т-то то, чт-то тут з-защита от эн-нергии — в т-том числе и м-меня — н-ничего н-не значит, я т-тебя всё равно н-найду! Элиадна ещё раз заверила его в полной своей честности и продолжила свой путь по подземному тоннелю. И всё же, как хорошо получилось, что ей попался представитель семьи Руви, один из тех, кто может открывать проход в хранилище этой семьи! Полная самых разных планов, она сделала шаг вперёд… И еле успела отпрыгнуть — прямо перед ней на плиты пола вывалились: старик, старушка и забитый чем-то тяжёлым мешок. Судя по тому, как он звякнул, внутри были монеты. Элиадна сделала несколько шагов назад. Старушка резко развернулась к ней и задумчив прищурилась: — Ты? — Санта-Марият? — удивилась Элиадна, продолжая пятиться — почему-то у девушки появилось некое нехорошее предчувствие...