Бич миллионеров

      Лиам увидел, что профессор Бейкер заходит в свой кабинет и нерешительно вышел из-за угла, где последние пять минут наблюдал за тем, как профессор разговаривал с Акселем. Аксель тем временем развернулся и пошёл в другую сторону, и шаг Лиама стал уверенней. Он всё ещё не мог поверить до конца, что решился на такой поступок, но если слухи про профессора Бейкера и Акселя не лгут, то профессор именно тот, кто сможет ему хоть немного помочь.       – Профессор Бейкер, можно? – заглянул в кабинет Лиам.       – А, Лиам, проходи-проходи, – позвал омега, оглянувшись на голос.       Профессор неспешно ходил по лаборатории и собирал в контейнер разные вещицы и инструменты.       – Куда-то собираетесь? – попытался начать вежливый разговор Лиам, прежде чем перейти к главному.       – Ясное дело куда, – улыбнулся профессор и поправил очки в тонкой оправе, а потом многозначительно опустил взгляд на свой внушительный живот, – в декрет, Лиам, куда же ещё.       – А реактивы зачем? – поинтересовался парень.       Профессор Бейкер помялся минуту, думая, отвечать на этот вопрос или не стоит, но потом снова улыбнулся и пояснил:       – На пикнике хотели с Акселем устроить друзьям маленький фейерверк.       – Но можно же купить готовый? – удивился Лиам, хотя хотел спросить вовсе не это.       – И какое же в нём тогда веселье? – пожал плечами омега и поставил контейнер на столешницу перед собой, вздохнув, – Лиам, у тебя какой-то вопрос по учёбе?       – Нет, – честно признался Лиам, но дальше язык говорить отказывался.       Вместо этого он чувствовал будто прирос ногами к полу – ни уйти, ни слова молвить. Профессор Бейкер казался таким счастливым сейчас, не хотелось лезть к нему в душу своими глупыми расспросами про личную жизнь, но к кому эти расспросы обратить, он тоже не знал. На его глазах такой парочкой были только Аксель с профессором, да и то по слухам.       – Нет? – переспросил, немного удивившись, профессор. Лиам смог только мотнуть головой в подтверждение, уткнувшись глазами в пол. – Лиам, у тебя всё в порядке? – обеспокоился омега.       – Да-да, – забормотал в ответ Лиам и набрал в лёгкие побольше воздуха, – а можно спросить, профессор Бейкер, это правда, что вы с Акселем Бейкером, – зачем-то уточнил фамилию одногруппника он, – супруги?       Омега нахмурился и машинально начал поглаживать живот, но вид Лиама был, видно, настолько беспомощным, что плечи, в первое мгновение напрягшиеся, всё же опустились, а сам он занял свободный стул за рабочим столом и кивнул Лиаму на свободный. Тот немедля занял его.       – Правда, – ответил профессор Бейкер.       – И вас не смущает разница в возрасте? – задал ещё один вопрос парень.       – Лиам! – всё же возмутился омега. – Это не твоё дел...       – Простите, профессор, но я спрашиваю не из праздного любопытства, – взмолился Лиам, – я просто не знаю к кому обратиться... Скажите, вы с Акселем были подобраны друг другу Институтом? – он взглянул на профессора с полным надежды взглядом.       – Да, – кивнул профессор, всё ещё с недоверием глядя на Лиама.       – И-и, – забегал глазами Лиам в попытке поудачней сформулировать очередной вопрос, – и вас всё устроило?       – Как видишь, – развёл руками омега, вновь демонстрируя очевидную беременность.       Лиам глупо кивнул, здесь всё было ясно, он даже метку, видневшуюся из-под ворота лабораторного халата, заметил, а это у него на Периферии означало высшую степень любви.       – Вы правы, мне не стоило совать нос не в своё дело, – поднялся со стула парень, – простите, за неуместные вопросы, профессор.       – Погоди, – остановил его омега, – ты зачем спрашивал-то?       – Я... – закусил губу Лиам и снова посмотрел на профессора, – просто, а что... А что если бы у вас разница была больше?       Омега долго не отводил от него глаз. И если поначалу на лице читалось недоумение, то со временем взгляд будто прояснился.       – Насколько больше? – тихо спросил профессор Бейкер.       Лиам нервно сглотнул и ответил:       – Шестнадцать лет.       Омега вскинул брови и прикрыл ладонью рот в шоке:       – Господи, Лиам тебе же восемнадцать, ведь так? – Лиам только кивнул. – А он?.. Он старше или ты?       – Он, – ответил парень.       Профессор нервно сглотнул и интенсивнее начал поглаживать себя по животу, выдавая собственное беспокойство:       – Вы встретились в ИБС?       – Да.       – Когда?       – В смысле?       – В смысле как давно?       – Четыре года назад.       – О боже, какой кошмар, – омега начал тереть виски, зажмурившись, потом снова вскинулся на Лиама с нескрываемым ужасом, – и что вы?.. Что он с тобой?.. Что у вас с ним было?!       – В том то и дело, – снова сел напротив профессора парень, – что ничего не было! Я поэтому и пришёл...       – Господи, Лиам, начал бы с этого, – с явным облегчением перебил омега, и охнул, – у меня от страха чуть матка не опустилась!       – Простите, профессор, – потупился тот.       – А кто из вас из Центра? – с робким интересом спросил профессор Бейкер.       – Он. Майкл, – поправился Лиам. – Профессор...       – Знаешь, уже полчаса как наступили каникулы, поэтому можешь звать меня – Феликс, – улыбнулся омега.       – Это значит, что я могу вас порасспрашивать? – с надеждой уточнил Лиам.       – Можешь, – кивнул Феликс.       Лиам закусил губу, думая, какой же вопрос задать первым, и не придумал ничего получше как:       – А у вас с Акселем сразу было всё хорошо?       Феликс серьёзно задумался над ответом, прежде чем сказать:       – Нет, мне всё же потребовалось время, чтобы привыкнуть к мысли, что у нас с Акселем такая разница в возрасте.       – И сколько времени вам потребовалось?       – Э-э-э... Два месяца где-то.       – А потом сразу всё стало хорошо? – уточнил Лиам.       Омега попытался спрятать невольную улыбку, явно что-то вспоминая, и кивнул:       – Да, потом всё стало хорошо.       Лиам от такого ответа погрустнел ещё больше, он так надеялся, что у профессора и его мужа были, может, не такие же как и у него сложности, но что-то похожее, а оказывается у них почти сразу стало всё хорошо.       – А те два месяца вы общались? – предпринял всё же ещё одну попытку найти схожести Лиам.       – Первый месяц – да, потом была пауза.       Нет, это было совсем не то. Лиам в который раз поднялся со стула, поблагодарил Феликса за потраченное время и хотел уже было уйти, но профессор не дал ему.       – Погоди, – позвал Лиама Феликс, – может, расскажешь, что на самом деле тебя тревожит?       – Да нет, – махнул рукой тот, – я просто думал, что ваша история может быть схожа с моей, но оказалось, что они совсем разные.       – А какая у тебя история? – не унимался всё же омега.       – Нету у меня никакой истории, – досадливо стиснул зубы Лиам и посильнее сжал в кулаке лямку от рюкзака. – Когда Майкл только увидел меня в Институте, то не захотел иметь со мной никаких дел. И всё из-за чёртовой разницы в возрасте! А я, а я... – подбородок всё же предательски задрожал и пришлось задрать голову, чтобы не пролить слёз перед едва знакомым мужчиной, – а я больше так не могу! Я думал, что за четыре года он свыкнется с тем, что я его пара, но в последнее время охрана не передаёт даже посылок от него. Я просто подумал, что у вас с Акселем могло быть что-то похожее, но ошибся.       Лиаму вдруг стало немного легче от того, что он выговорился – он это вообще ни с кем до этого момента не обсуждал. Когда доучивался в школе, стеснялся говорить одноклассникам, что он на самом деле с Периферии, и платят за него не родители, а опекун, которому его навязал ИБС, и которому он совсем не нужен, а сейчас, в Институте, он ещё не успел ни с кем из сверстников сблизиться настолько, чтобы делиться личной жизнью, точнее, её отсутствием. И вдруг на тебе, вывалил всё на почти незнакомого профессора.       Феликс подождал, пока Лиам поймает дыхание, и предложил всё же сесть, достал из своего контейнера пару пакетиков молока и протянул один собеседнику.       – Ну, раз ты уже пришёл, то давай разберёмся, – предложил он, – ты прав, наши истории кое в чем разные, ведь, когда я узнал, что у нас с Акселем разница в двенадцать лет, то больше всего меня беспокоило, что я омега и в то же время я старше. И да, когда мы только встретились, Акселю было всего семнадцать, и я не считал, что он готов к полноценным отношениям между альфой и омегой. Аксель, правда, считал по-другому и в конце концов переспорил меня, но пойми, в твоём случае Майкл, – Феликс сделал паузу, чтобы убедиться, что правильно назвал имя неизвестного ему альфы, – так вот, в твоём случае Майкл, думаю, не мог поступить по-другому, это было бы не только незаконно, но и попросту отвратительно. Не понимаю, как тебя вообще допустили до процедуры сдачи анализа в таком маленьком возрасте...       – На Периферии ребятам до шестнадцати можно сдать анализ с разрешения родителей, – пояснил Лиам.       – И твои родители разрешили? – удивился Феликс.       – Папе нужны были деньги, – пожал плечами парень, будто не считал все эти годы поступок родителя предательством, и вернул разговор в нужное ему русло, – но вы ведь сами сказали, что не отказывались от общения с Акселем, а Майкл... Он сразу дал понять, что не хочет даже видеть меня.       – Вы живёте не вместе? – нахмурился Феликс.       – Нет, он сразу купил мне кондо в центре города, я живу там со своим помощником – Раулем.       Лиаму показалось, что Феликс пропустил его ответ мимо ушей сразу после слова "нет", и погрузился в свои мысли. Он загнул несколько своих длинных и тонких пальцев, что-то считая, а потом снова посмотрел на Лиама и осторожно спросил:       – И всё это время вы совсем-совсем не контактировали? Даже не общались?       На оба вопроса Лиаму пришлось мотнуть головой.       – Я его вживую видел-то всего однажды – в первую встречу, – пояснил всё же он.       О да, Лиам прекрасно знал, что это такое – отмечать выпускной в одиночестве, когда на вручении грамот и аттестатов весь зал усыпан чужими родными людьми, а у тебя в зале только твой личный помощник снимает тебя на комм, или как отмечать дни рождения, получая каждый раз необъятных размеров плюшевую игрушку с печатной надписью: "От Майкла" и всё, или как стоять под неприятной сентябрьской моросью на линейке первокурсников, не ощущая за спиной никого. Так что, нет, они с Майклом не общались. Ни разу. И всё же сейчас Лиам заламывал пальцы перед Феликсом, лелея глупую надежду, что, может, так было не только у него, и что дальше будет лучше.       – А ты хотел бы? – спросил Феликс, выводя Лиама из раздумий.       – Хотел бы что? – не сразу понял тот.       – Ну, увидеть его снова, пообщаться, – пояснил профессор.       – Да, – признался Лиам и второй раз за разговор почувствовал облегчение от такой откровенной правды из своих уст.       – Знаешь, чем Аксель показал мне то, что он достоин взрослого к нему отношения? Он сделал выбор и взял на себя ответственность. За нас двоих. Дал мне понять, что на него можно положиться как на взрослого человека. Порой нам, взрослым, – улыбнулся он, – не сразу видно, что наша молодая пара выросла, и приходится это доказывать. А Майкл... Он подарил тебе кое-что очень ценное – свободу выбора. Лиам, если ты правда хочешь быть с Майклом, то придётся взять ответственность за этот выбор, понимаешь?       – Не совсем, – честно ответил Лиам.       – Ты сказал, что в последнее время от Майкла не приходит даже посылок, но, боюсь, что это не из-за того, что он захотел прервать с тобой контакт. Кажется, его время на исходе, – пояснил Феликс.       Он говорил размеренно и даже успокаивающе, но у Лиама от такой новости внутри что-то оборвалось. Как он сам мог до этого не додуматься? А вдруг?.. А вдруг уже поздно?..       – Спасибо, Феликс, вы мне очень помогли, – поднялся на ноги Лиам и начал собираться.       – Котик, ну ты там скоро? – раздалось в дверях.       Почти у выхода парень столкнулся нос к носу с Акселем и бросил невнятное приветствие одногруппнику, а потом поспешил на выход.       У ступеней его уже ждал Рауль, заботливо придерживая открытую пассажирскую дверь заднего сиденья, Лиам забрался на него, а Рауль занял место водителя.       – Домой? – как обычно спросил помощник.       – Нет, – решительно ответил Лиам, но потом поправился, – точнее да, но не ко мне домой. К нему.       – Лиам, мистер Уайет строго настрого запретил... – возразил было Рауль, впрочем, без особого энтузиазма – и как он мог не замечать этого раньше.       – Не повезёшь – пойду пешком, – упрямо заявил Лиам, – адрес я из сети знаю.       Рауль устало вздохнул и тронулся с места, съезжая с подъездной площадки на дорогу. Как только электрокар вырулил на шоссе, помощник достал комм и набрал чей-то номер:       – Пит, едем к вам... Да, со мной... Посмотрим.       Лиам смотрел, как за окном яркий городской пейзаж Центра сменялся более спокойным пригородом, а затем и вовсе массивными участками в несколько акров чьих-то частных владений или поместий. Говорят, новый мэр Центра жил в одном из таких. Майкл тоже жил в большом особняке, и хоть в своих воспоминаниях Лиам его внешнего вида не находил, зато находил в сети. В тайне от Рауля читал про Майкла новости, если его имя светилось в блогах, и разглядывал снимки со спутника, на которых был дом Майкла.       В пути он думал о том, что сказал ему Феликс, и о том, что будет, если Феликс оказался не прав. Что если Майкл не пытался таким странным способом оградить Лиама от пагубного влияния связи – о связи Лиам вычитал за последние годы всё, что только смог найти – а на самом деле просто не хотел с ним быть?       И всё же, думал Лиам, если Майкл действительно умирает от вируса, и в его силах было его спасти, то он готов, даже если, выздоровев, Майкл не захочет иметь с ним ничего общего. Да, гораздо привычней чувствовать себя никому ненужным: он не был нужен семье на Периферии, он оказался ненужным и здесь, и он действительно забыл, что можно наплевать на запреты какого-то там альфы, которому он пришёлся не по душе, и просто поступать так, как этого требовало его нутро. Лиам никогда не считал себя плохим человеком, а хорошие люди в его понимании не могли оставаться в стороне, когда кому-то плохо. С этими мыслями он и провёл всю поездку.       Поместье оказалось ухоженным и очень тихим. Где-то в фигурных кустах работал садовник, а на пороге их с Раулем встретил Пит – дворецкий Майкла.       – Рауль, – поздоровался он с помощником, – господин Мёрфи, добро пожаловать.       Лиам поздоровался как-то смазано, чувствуя на себе осторожные, но внимательные взгляды. Слишком внимательные, в воздухе явно витала напряженность.       – Пожалуйста, отведите меня к Майклу, – сказал Лиам, взглянув на дворецкого.       Последовала долгая заминка и самое худшее предположение ледяной иглой впилось в сердце Лиама.       – Пожалуйста, – жалобно повторил он.       – Пит, не нагнетай, – поддакнул Рауль позади, и дворецкий всё же отмер.       – Д-да, конечно, следуйте за мной, – сказал он, постаравшись тщательно скрыть недовольство в голосе.       Пит провёл Лиама через первый этаж, и когда они проходили через гостиную, то Лиам увидел всё тот же широкий расписной диван, стоявший посреди пятна света от больших окон, на котором он сидел съежившись в свой первый и единственный визит здесь. Он помнил, как где-то за дверьми кабинета орал Майкл на всех своих помощников, говоря, какие они идиоты, что предложили ему вступить в систему ИБС.       – Он же обычный ребёнок?! – ревел альфа, пока Лиам, обхватив колени руками мечтал стать одной из пылинок, что витали в лучах света. – Что прикажете с ним делать?! А?! Я не извращенец, ясно?       Кто-то что-то отвечал на яростные возгласы альфы, но Лиам не слышал их ответов, всех их скрывали массивные дубовые двери кабинета, и только один голос доносился чётко, пробирая до самых костей.       – Да плевать мне на вирус, если лечиться придется от него такой ценой!.. Я не стану рисковать, – двери кабинета открылись, и Лиам посильнее вжался в диванные подушки, потому что Майкл шёл прямо к нему и сверлил его взглядом. Лиам не хотел плакать, но слёзы текли сами собой, и под напором альфы успокоиться никак не получалось. Майкл возвышался словно гора, источал давящий запах взрослого альфы, и Лиаму казалось, что от его присутствия даже воздух дрожит, словно в жаркий полдень. А потом он медленно протянул руку к Лиаму, и тот дёрнулся от неё, словно та могла обжечь своим прикосновением, и Майкл убрал её, так и не дотронувшись. Сжал только в кулак, досадливо покачал головой и ушёл в глубину дома.       Единственная встреча, но такая показательная. Лиам давно не вспоминал её. Всё же жизнь в Центре оказалась интересней Периферии, будни умело могли увлечь своей насыщенностью и яркостью так, что думать о чём-то плохом получалось редко и мимолётно, но сейчас, когда он шёл за Питом под молчаливый аккомпанемент взглядов прислуги и охраны, нужные воспоминания расцветали с новой силой в мыслях Лиама.       После того, как они поднялись на второй этаж по широкой винтовой лестнице, дворецкий внезапно застыл перед закрытым входом и обернулся. Лиам бы мог подумать, что он пытается что-то скрыть – мужа или возлюбленного Майкла, но он заметил, что в доме было кристально чисто и до безжизненного пусто, становилось понятно – Пит просто пытался оттянуть момент, когда парень своими глазами увидит в каком состоянии Майкл. Вирус у всех проявлялся по-разному, кому-то разрушал разум, а кому-то тело. Лиам только кивнул на двери позади дворецкого, и тот послушно их открыл.       – Господин Уайет не хотел, чтобы вы видели его в таком состоянии, – сокрушался Пит.       – Господин Уайет в коме! – неожиданно резко даже для себя разозлился Лиам, так стало обидно, что все держали его в неведении. Ради чего? Парень постарался взять себя в руки, заправил за уши несколько отросших за последнее время прядей и уже спокойней продолжил: – Когда он очнётся, я обязательно передам ему, что у него очень преданная прислуга, Пит, – и захлопнул перед дворецким резные двери.       Комната была большой. И Лиаму казалось, что к широкой постели он идёт очень долго. Из мебели здесь не было почти ничего кроме медицинского оборудования. Будучи студентом на факультете фундаментальной медицины парень без труда узнал почти все аппараты: искусственное дыхание, искусственные почки, кардиомонитор, портативный МРТ, какой-то прибор против атрофии мышц. По проекции, что выводила данные Майкла над изголовьем, Лиам понял, что сердце билось самостоятельно. Редко, но регулярно и само, а это давало надежду, что не всё потеряно. Парень смотрел на всё с большим интересом, будто оттягивал момент, прежде чем его взгляд упадёт на Майкла. Его почти не было видно из-под толстого одеяла, но очертания большого тела на кровати говорили о том, что он там.       Лиам одёрнул себя за неуместную робость и подошёл к постели. Он попытался сопоставить образ Майкла из своих воспоминаний и то, что видел перед собой, но получилось плохо. Даже во сне его лицо казалось уставшим – на висках были тёмные впадины, из носа тянулись две дыхательные трубки, а отросшая борода – судя по длине его брили, но не часто, примерно раз в месяц – делала его ещё старше, впрочем тёмные волосы казались мягкими, и Лиаму захотелось даже узнать правда ли это. Он протянул руку к лицу альфы и застыл на мгновенье, а затем всё же провёл пальцем по щеке. Борода и правда оказалась мягкой и щекотной на ощупь, палец сам собой перескочил на широкую и ровную переносицу, очертил линию верхней губы с острыми вершинами. Где-то в глубине сознания некстати проскочила мысль о давней детской сказке про спящего красавца. Пришлось признать, что Майкл даже сейчас был красив. Все фото, которые Лиам видел в сети до этого момента, не передавали и половины того, что представлял из себя альфа. Впрочем, мысли о волшебном пробуждающем поцелуе всё же пришлось задавить на корню, Лиам не был готов лезть к почти незнакомому альфе с поцелуями. Нет, он конечно знал, как работает связь, но поцелуй казался чем-то жутко интимным и чем-то, чего нельзя было делать с бессознательным человеком.       В конце концов Лиам решил, что это будет той границей, которую он не переступит, пока Майклу либо не станет лучше, либо не станет окончательно хуже, а что касается, всего остального, то... Парень попытался найти взглядом в комнате хоть что-нибудь отдалённо напоминающее шкаф или хотя бы стул, но комната была совсем пустой. Это, наверное, правильно, потому что меньше пыли оседало на поверхностях, но вот совсем неудобно для Лиама, который медленно избавил себя от лёгких весенних ботинок, затем стянул с плеч мягкий кардиган. Пальцы предательски дрогнули, когда добрались до пуговиц тонкой рубашки. Пришлось остановиться и померить шагами комнату, чтобы успокоиться. Рубашка слетела на пол в итоге где-то в противоположном от постели конце помещения. Штаны Лиам расстёгивал, умоляя себя не думать о том, что где-то в спальне могли быть камеры охраны, и кто-то мог наблюдать за ним. Зато, как только ткань спала со стройных ног, данная мысль помогла Лиаму пулей влезть под одеяло, и две носочные улитки полетели уже из-под него.       А дальше стало значительно легче. Запах альфы такой приятный, хоть и порядком ослабевший, окутывал Лиама и успокаивал буквально против воли. Парень не стал противиться порыву и почти сразу придвинулся к боку Майкла, немного отодвинув безвольно лежавшую руку, чтобы можно было прислониться телом к телу, уткнуться носом в подмышечную впадину, и начать томительное ожидание.       Майклу казалось, что он выплывает на поверхность из какой-то мутной глубины. Долго выплывает и всё никак не может подняться наверх. Но после того как он совершенно точно уловил лучи солнца на своём лице, все ощущения будто обрушились на него скопом. Он чувствовал, как чешется нос, как в воздухе витает аромат чего-то восхитительно забытого, как одному боку гораздо теплее, чем другому, а за окном отчётливо слышалось пение птиц, хотя по подсчётам Майкла за окном был декабрь, а потом с того бока, где было теплее, раздалось чьё-то зевание, и кто-то без сомнения потёрся об его подмышку.       Майкл разлепил глаза и разглядел очертания своей комнаты, хотя она до ужаса изменилась – и где вся мебель? Шея не слушалась, и он не мог повернуть головы ни в одну, ни в другую сторону, однако краем глаза заметил кучу какого-то медицинского оборудования, а вот увидеть, кто это лежал в его постели, он так и не смог.       – Что?.. – Майкл закашлялся и не смог договорить, голос почему-то больше напоминал очень тихие помехи и совсем не слушался, но тот, кто лежал рядом, всё равно услышал и зашевелился.       Одеяло забугрилось, и вскоре из-под него показалась светлая голова с волнистыми немного спутавшимися прядями, и когда Майкл сфокусировал зрение на юном лице, то где-то над ухом истошно запищал один из приборов. Он буквально зашёлся сиреной в голове у мужчины, хотя, наверное, в реальности звук не был таким громким, потому что омега, в отличие от Майкла, даже не поморщился. Только бросил быстрый взгляд куда-то Майклу за голову и вернул снова на него.       – Ну тихо-тихо, не волнуйся так, – успокаивающе проговорил Лиам, протянул руку всё в том же направлении – за голову Майкла, и через мгновенье неприятный звук прекратился.       Майкл бы и рад был ошибиться, но на него совершенно точно смотрел Лиам. Тот самый Лиам, которого Майкл когда-то так вероломно и эгоистично оторвал от семьи, от привычной жизни там, за стеной. В воспоминаниях всё ещё стоял образ того перепуганного и дезориентированного подростка, почти ребёнка ещё, хотя Майкл не мог не признать, что сейчас на него смотрел всё-таки немного другой Лиам. В светлых глазах отчётливо читалась тревога, но отчего-то Майклу стало понятно, что эта тревога была за него, а не из-за него.       – Очнулся, – всё же губы омеги тронула улыбка, хотя голос по-прежнему оставался полушёпотом, наверное, понял, что Майкл сейчас слишком чувствителен к любым внешним раздражителям.       Однажды Майкла затащил его приятель в так называемый "Депривационный бассейн". Тот согласился на это сомнительное развлечение со скуки, и особых ожиданий на него не возлагал. Хорошо же развлеченьеце: лежать в корыте полным тёплой солёной воды. Однако, когда Майкл всё же оказался в бассейне, то понял фишку этого места – полная атрофия всех чувств. А стенки камеры со свето- и звуконепроницаемым эффектом помогали проникнуться ещё больше. Вот только когда сеанс подошёл к концу, и Майклу пришлось выбираться из этой странной "колыбели", свет и звук внешнего мира буквально накинулись на него, и ещё полдня пришлось унимать разболевшуюся голову. Больше Майкл в подобном не участвовал.       Сейчас ощущения были примерно такими же, вот только к зарождающейся мигрени примешивалась нехилая доля паники и полной дезориентации. Однако страх за собственную сохранность покорно отступал на второй план, давая возможность расцвести пышным цветом страху за Лиама, точнее за то, что он, Майкл, возможно, натворил?!       – Чт-то ты здесь дел-лаешь? – попытался всё же выговорить Майкл.       В своей памяти он отчётливо не находил момента, когда видел Лиама вживую в последний раз, не считая их знакомства.       Где-то позади них послышался звук открывающейся двери, и собравшийся было ответить Лиам отвлёкся.       – Господин Мёрфи, я решительно запрещаю питаться вам одними сырными шариками, – прогудел такой знакомый голос Пита в ушах альфы.       Лиам окончательно обернулся к дворецкому, что-то явно жестикулируя, а Майклу открылся прекрасный вид на совершенно обнажённую спину мальчика с выступающими позвонками.       Нет! Можно, пожалуйста, ему обратно в ту глубокую муть, из которой он так некстати выплыл?       – Лиам, – прохрипел Майкл.       Омега тут же обернулся и потянулся через него куда-то к прикроватному столику, потом поднёс к губам Майкла трубочку, торчащую из бутылки воды. Мужчина только сейчас понял, как хочет пить, впрочем, осушить всю бутылку за один присест, Лиам ему не дал.       – Потерпи, пожалуйста, – виновато прошелестел он, убирая воду обратно из поля зрения Майкла, осторожно дотронулся до губ и смахнул излишнюю влагу с них, – тебе пока нельзя много пить, ты всё ещё на внутривенном, а искусственные почки отключили всего пару дней назад.       Майкл решительно не понимал, о чём говорит Лиам.       – Объясни, – говорить короткими фразами казалось удобным, хоть и не слишком вежливым выходом. Да и после того, как горло смочила вода, голос понемногу начинал слушаться.       – Какой сейчас месяц? – спросил вдруг Лиам, Майкл нахмурился, но тот не дал ему возразить, – просто ответь, какой, ты думаешь, сейчас месяц.       – Декабрь, – после небольшой заминки всё же ответил он.       Лиам сокрушённо покачал головой.       – Даже тут соврали, – пробормотал он и снова потянулся к столику, схватил с него планшет, потыкал и вывел изображение с экрана в воздух, чтобы Майкл тоже видел заголовок какого-то блога. Название было неинтересным, а вот дата под ним, заставила нервно сглотнуть, – сейчас июнь, Майкл.       – И что это значит? – отказался понимать альфа.       – Это значит, что ты был в коме, – пояснил словно маленькому Лиам, – не переживай, всё обошлось, думаю, через недельку уже сможешь вставать и есть твёрдую пищу. У тебя была запущенная стадия вируса, – всё же уточнил в конце концов Лиам.       – И ты?.. – нервно выдохнул Майкл, даже не пытаясь скрыть собственного отчаяния. У него бы это сейчас всё равно не вышло.       – Я всего лишь был рядом, – немного успокоил его Лиам и снова дотронулся до его щеки.       Провёл большим пальцем по отросшей бороде, Майкл зажмурился в попытке унять разливающееся против воли тепло от этого мимолётного движения, а палец всё не исчезал и не исчезал.       – Мне жаль, – наконец смог вымолвить он.       – Чего жаль? – спросил Лиам.       – Что я всё же втянул тебя в это.       Омега недовольно фыркнул, заставив Майкла открыть всё же глаза и увидеть, как тот демонстративно вскинул бровь:       – Не сомневался, что ты скажешь что-нибудь подобное.       – В смысле?       – В смысле посмотри на себя – ты полгода был в отключке, а вся твоя доблестная прислуга охраняла тебя от моих возможных визитов чуть ли не ценой собственной жизни, и всё равно по-твоему меня втянул в это именно ты. Сам-то понял, что сказал? – ухмыльнулся беззлобно омега.       – И всё же это я забрал тебя из родительского дома... – попытался возразить Майкл.       – А что если мне там было хуже, чем здесь?! – перебил его Лиам, моментально изменившись в лице. – Что если то, что ты забрал меня с Периферии, было лучшим моментом в моей жизни, а? Если так, то тоже будешь себя винить?       – Не ври мне, – кричать не получалось, но поставить все точки над i требовало чувство собственного достоинства, – я помню как ты был напуган, с каким ужасом ты смотрел на меня...       – Потому что ты орал на весь дом, словно разъярённый бык о том, как я тебе не нужен, конечно, у меня поджилки тряслись, мне ведь было всего четырнадцать, – попенял Майклу омега.       – Вот именно, – поджал губы мужчина.       – Майкл, я не хочу ссориться, – потёр глаза Лиам, потом снова вернул взгляд на Майкла, – и я не уйду. Я не хочу обсуждать то, как ты поступил четыре года назад, я понимаю, чем были мотивированны твои поступки и безусловно вижу в них и логику, и мораль. Но. В тот раз ты принял решение за нас двоих, теперь моя очередь. Я принял решение, и я не отступлюсь.       – Сказал мальчишка, который питается одними сырными шариками, – попытался немного сбить пафос с омеги Майкл.       Лиам сначала нахмурился, переваривая услышанное, а потом улыбнулся широко и покрылся румянцем.       – Знаешь, я пообещал себе сделать это, только когда ты очнёшься, – сказал он и нагнулся над Майклом так, что их лица оказались в непосредственной близости.       У того вдруг так лихо забилось сердце, что он смог задать только самый глупый вопрос в мире:       – Что сделать?       – Это, – прошептал Лиам и прикоснулся губами к губам Майкла.       И это было так правильно и так приятно волнующе, что не ответить на невинный поцелуй оказалось просто невозможно. Они поцеловались ещё раз и ещё, затем омега оторвался от губ Майкла и потёрся щекой о бороду альфы словно ласковый котёнок. Майкл слышал, как потяжелело дыхание Лиама, и сам тоже пытался поймать своё, а ведь это были всего лишь три лёгких поцелуя. Омега упёрся лоб в лоб с ним, переместив одну ладонь на грудь альфы.       – Майкл, пожалуйста, – тихонько попросил он и снова припал к его губам, – Мы можем?..       Не нужно было гадать, о чём просил Лиам, но готов ли был Майкл на такой первый раз? Формально, омега мог и не спрашивать, мужчина сейчас и головы-то не в силах был повернуть, но раз уж спросил...       – Я не хочу так, – честно ответил он.       – А я хочу, так хочу быть с тобой, – горячо шептал Лиам, – хочу, чтобы ты поскорее поправился, хочу тебя.       – Таким?! – невольно выдал собственный страх Майкл.       – Каким таким? – переспросил омега.       – Безвольным, неспособным даже приласкать тебя по-нормальному, это не по-альфьи, – сокрушался мужчина.       – Я позволю тебе вести, – Лиам отстранился, завёл волшебным движением светлую прядь за ухо и посмотрел прямо в глаза Майклу, чтобы тот не подумал сомневаться в правдивости его обещания, – обещаю, выполню всё, что ты скажешь, – глаза его загорелись невиданным до этого огоньком, – я буду ласкать себя так, как это сделал бы ты, только скажи.       Был бы Майкл помоложе, он, может, и растерялся бы такому напору, но в недавно очнувшемся сознании отчётливо плавало подозрение в проверке на вшивость. Он прищурился, пристально глядя на Лиама, в попытке уловить в словах лукавство, а сам дал ему ещё одну попытку отступить от задуманного.       – Не думаю, что вообще способен сейчас на что-то подобное, – хмыкнул Майкл.       Лиам вдруг весь покрылся румянцем – даже уши заалели, неужели оказался прав? И парень просто хотел поиграть с его чувствами? Однако выдал омега в конце концов то, что развеяло подобные подозрения.       – Способен, – промямлил Лиам.       – Что? – не совсем расслышал Майкл.       Омега вздохнул и зажмурился сильно-сильно, прежде чем открыть один глаз и посмотреть на Майкла:       – Ты... В общем, я был рядом с тобой чуть больше недели, – издалека начал он, – и у меня было время всё изучить. Ты же понимаешь, что не парализован? Ну, то есть, ты ведь чувствуешь, что всё...эм, чувствуешь? – Майкл прислушался к собственным ощущениям и попытался кивнуть, соглашаясь.       Лиам поёрзал на своём месте около мужчины и осторожно стянул с него одеяло примерно до пояса, потом провёл рукой по обнажённому торсу, будто оставляя след из жгучего тепла, которое медленно начинало разноситься по всем телу. Омега добрался до руки и поднял так, чтобы было видно, как к ней присоединены с пяток телесного цвета присосок, от которых тянутся эластичные проводки. Ловкие пальчики начали убирать присоску за присоской, и на секунду место из-под каждой становилось холодным.       – Это стимулятор работы мышечной ткани, – пояснил Лиам, повертев перед глазами одну из гибких присосок, а потом принялся отсоединять такие же от другой руки, – он не позволил тебе потерять в силе и массе...       – Тогда почему я не могу пошевелить даже пальцем? – перебил, не выдержав, Майкл.       – Ты ещё очень слаб из-за вируса, – ответил омега, перескочив пальцами к присоскам на груди и животе, каждое избавление от очередной штучки сопровождалось явной, но почти невесомой лаской, – но не парализован. Все процессы в твоём организме в норме. Всё то время, пока я был рядом, я мог сам убедиться в наличии рефлексорных ответов на внешние раздражители. И несколько раз наблюдал у тебя... эрекцию.       – О, – только и смог вымолвить Майкл.       Повисла небольшая пауза. Лиам, казалось, от своего признания покраснел ещё больше, смутился и что делать дальше не знал.       – Тебе понравилось? – внезапно спросил мужчина. Омега посмотрел на него странно, выжидающе, и Майкл сделал ещё один ход, – то, что ты увидел? Тебе понравилось?       Глаза Лиама расширились в изумлении от полученного вопроса в первое мгновение, а потом до него начало доходить.       – Да, – выдохнул он и скользнул юрким язычком по пухлым губам.       – Разглядывал меня?       – Да.       – Ласкал себя при этом?       – Нет.       – Нет? – Майкл в одночасье растерял свой зарождающийся было запал от такого лаконичного и однозначного ответа.       Лиам отвёл взгляд:       – Я запретил себе что-то подобное, пока ты был без сознания, – признался он и виновато посмотрел на мужчину.       Ход снова был за Майклом, можно было бы перевести тему на что-нибудь другое, ловко воспользовавшись заминкой омеги. Почему в глазах плескалась вина – сейчас было непонятно, но это в любом случае давало перевес в силах.       – А хотел бы? – всё же решил продолжить хождение по тонкому льду он.       И оно того стоило. Лиам аж весь засветился изнутри, когда понял, что альфа решил всё же продолжить их странную игру, и неистово закивал:       – Да, хотел, так хотел.       – Поцелуй меня, – прошептал Майкл.       Омега послушно склонился к нему, запустил свои пальчики в густую бороду и поцеловал. Сладко, искренне, легко – это сначала. Но как только почувствовал, что альфа раскрыл губы в ответ, то тут же запустил свой язык внутрь, с чувством отдаваясь в этой откровенной ласке. Майкл не мог не ответить на такое, не мог не попытаться перехватить инициативу, и не мог не заметить, с какой покорностью Лиам её отдал. Он позволял Майклу всё: вылизывать жаркий рот, посасывать чужой язык и губы.       – Сядь верхом, – скомандовал мужчина, как только Лиам разорвал поцелуй.       Омега послушно взобрался на Майкла, откинув при этом одеяло с них куда-то к ногам. Он взял руку Майкла и прислонил к своей щеке, потом поцеловал раскрытую ладонь. Альфа же мог теперь без проблем любоваться своим мальчиком: стройным, гладеньким, светлым. Такого бы только нежить и нежить в порочной ласке до его отчаянных вскриков, до беспамятной мольбы продолжать. Майкл заметил отсутствие какой-либо одежды кроме светло-голубых трусиков простого кроя на Лиаме, что буквально вскипятило кровь в венах.       – Ты так красив, – не смог скрыть восхищения альфа.       – Ты тоже, – ответил омега.       Он бережно опустил руку Майкла на постель, а сам провёл ноготками по широкой груди, задевая примятые волоски на ней. И Майкл был готов поклясться, что каждый задетый волосок отзывался электрическим разрядом в его теле. Лиам тем временем склонился к нему и провёл носом по линии ключицы и шее, с наслаждением вдыхая альфий запах, а потом захватил губами мочку уха, провёл влажным кончиком языка по самой кромке и проник в раковину. От такого Майкл не смог сдержать животного рёва, своего тяжёлого дыхания от близости Лиама он и не пытался унять.       – Лиам, – позвал он.       Омега оторвался от своего занятия, посмотрел на Майкла, красуясь своими расширенными зрачками на фоне тонкого ободка светлой радужки, и выжидающе замер.       – Придвинься ближе, – велел альфа, Лиам послушно заскользил бёдрами выше по его торсу, – вот так, – остановил его Майкл, – а теперь наклонись.       Омега сначала не понимал, что задумал мужчина, но, когда губы Майкла соприкоснулись с небольшой ложбинкой на чуть выпуклой груди, до него дошло.       Лиаму не надо было говорить лишнего, он и так понимал, когда надо было сместиться чуть правее, чтоб один из сосков попал прямо в рот альфы, с губ сорвался невольный всхлип, когда затвердевшая бусина сначала оказалась тесно зажата губами и почти сразу зализана языком. Когда свою порцию ласки получил второй сосок, по телу Лиама прошла крупная судорога, от чего ему пришлось вцепиться в изголовье постели, чтобы не свалиться прямо на Майкла.       Омега позволил играть со своими сосками, пока те не стали слишком чувствительными, из-за чего дрожь по телу почти не прекращалась, а из груди вырывался натуральный скулёж. Лиам снова склонился к губам Майкла, без слов прося о большем. Теперь в поцелуях было нетерпение. Со стороны Майкла не последовало протеста, наоборот, скрыть собственное возбуждение не получилось бы, будь он даже до сих пор коматозником.       Лиам оторвался от Майкла только чтоб сползти с сильного тела и лихорадочно содрать с себя единственный предмет одежды, а потом снова взобраться на него, выставив напоказ возбуждённый член с показавшейся головкой и капелькой влаги на ней. Альфа был уже нагим и сейчас чувствовал, как омега елозит влажными от выступившей смазки ягодицами по его паху.       – Не смей! – остановил опьяневшего от возбуждения Лиама он. Тот перевёл на него непонимающий взгляд, который медленно наполнялся обидой. Пришлось пояснить, – без растяжки.       Лиам кивнул, немного придя в себя, и завёл собственную руку за спину. Опытные любовники, которые были у Майкла до Лиама, частенько превращали этот процесс в своеобразное представление, игрались со своей дырочкой: выгибались, стонали пошловато и улыбались игриво. Однако невинный Лиам принял приказ альфы с полной серьёзностью. Вот только в действиях и не пахло лаской, каждое движение руки непременно отдавалось морщинкой на носу и неудачной попыткой скрыть доставленные себе неприятные ощущения, да и по немного поникшему члену омеги становилось всё понятно.       – Иди ко мне, – заставил отвлечься Лиама от своих действий Майкл. Омега посмотрел на него с замешательством и как в первый раз сместился чуть вверх по торсу альфы, – ещё ближе, – пояснил Майкл, Лиам послушно придвинулся, по-прежнему не понимая задуманного, – ещё.       – Майкл! – внезапно всё понял Лиам и расширил глаза. – Я не могу, это слишком стыдно...       – Ты дал слово, – напомнил альфа.       Лиам что-то пискнул в протест и опустил глаза, однако пересел прямо на грудь альфы так чтобы пах со светлой шёрсткой оказался прямо перед лицом альфы, а омежий член предательски начал наливаться возбуждением с новой силой.       – А теперь продолжай растяжку, – велел Майкл и обхватил губами розовеющую головку.       Лиам вскрикнул, выгнулся дугой на альфе и дёрнулся инстинктивно навстречу жаркому рту, но испуганно раскрыл глаза от собственного порыва.       – Не сдерживай себя, – успокоил его Майкл, хотя фраза была больше близка к животному рычанию, и языком обласкал чувствительную уздечку.       Омега снова завёл руку себе за спину, но теперь это действие сопровождали прикрытые глаза и закушенная нижняя губа, а ещё узкие бёдра с выступающими тазобедренными косточками, которые двигались навстречу умелому рту и обратно.       Признаться честно, альфа пошёл на небольшую хитрость, он надеялся, что доведёт мальчика до оргазма орально, и тот на время отложит затею с настоящей близостью. Майкл знал, что Лиам слишком узкий, чтобы безболезненно принять его в себя, и растяжка девственного ануса тонкими омежьими пальчиками больше походила на издевательство, чем на настоящую подготовку. Однако Лиам действительно хотел именно близости с Майклом, а не простого физического удовольствия, поэтому, когда дрожь крупными судорогами начала проходить по всему его телу, а выдохи непременно сопровождались стонами, он отстранился.       – Пожалуйста, Майкл, я больше не могу, можно? Можно мне?.. – взмолился он, одарив Майкла взглядом, полным отчаянного возбуждения.       И Майкл знал, скажи он сейчас нет – омега послушается, вот только хищник внутри него самого не позволил бы ему сейчас этого сделать.       – Я весь твой, – выдохнул альфа, снова насладившись осветившимся от такого ответа личиком Лиама.       И уже через секунду влажные пальчики гуляли по возбуждённому стволу альфы, оглаживая его, примеряясь. Майкл и сам затаил дыхание, когда головка коснулась тугого входа, а потом почувствовал, как она раздвигает складочки ануса и проникает в жаркую тесноту. Лиам не спешил, как этого и хотел альфа, однако не останавливался, насаживаясь на крупный член альфы медленно, но неотвратимо.       Как только ягодицы соприкоснулись с бёдрами Майкла, альфа наконец позволил себе вздохнуть, а Лиам вскинул на него совершенно остекленевший взгляд:       – Он так глубоко, – прошептал он и положил себе руку на низ живота, будто мог почувствовать его очертания.       – Попробуешь двинуться? – с нескрываемым беспокойством спросил Майкл.       Лиам только кивнул в ответ и со стоном начал сниматься с члена, уперевшись руками в грудь альфе. Проказник знал, что получать наслаждение Майклу сейчас мешает слишком большой страх за него, поэтому Лиам наклонился к губам альфы и подарил горячий поцелуй, одновременно подаваясь бёдрами обратно на ствол.       Альфу от такого будто прошибло разрядом в несколько тысяч вольт, и колкие иголки впились, казалось, в каждое нервное окончание – так не должно было быть. Не при обычном сексе, которого у Майкла бывало сполна, но даже под самыми жёсткими наркотиками он ни разу не испытывал чего-то отдалённо напоминающего то, что только что произошло.       Лиам ничего не заметил, ведь альфа по-прежнему был неподвижен, а главное, волна такого близкого наслаждения уже начала накрывать его. Омега проделал движение вновь, а Майклу захотелось выгнуться дугой, встав на затылок, волна этого странного электричества прошлась прямо по позвоночнику и моментально разнеслась по всему телу. Но он смог только застонать несдержанно. Это совершенно точно нельзя было назвать болью, но и наслаждением не было. Лиам принял стон альфы за своеобразное разрешение двигаться, и как только влажные ягодицы шлёпнулись о сильные бёдра вновь, настоящая боль пронзила тело Майкла. Нестерпимая, отрезвляющая, заставляющая во что бы то ни стало попытаться дать ей отпор. Альфа зарычал так отчаянно, что дрогнули стёкла, а потом он уже подминал ошарашенного Лиама под себя, закинув его ноги себе на плечи.       От боли не осталось следа так быстро, что Майкл не был уверен, что она ему не причудилась, однако распалённый возбуждением омега под ним был самым настоящим. Альфа вошёл в него резко, несдержанно, сорвав с губ Лиама животный стон наслаждения, а его ногти невольно впились в спину. Майкл задвигался быстро, потеряв всякую связь с реальностью, сознание уступило глубоко томящимся первобытным инстинктам. И Лиам не уступал ему. Он встречал бёдрами каждое движение альфы и лихорадочно бормотал мольбы продолжать и не останавливаться, призывно откинув голову.       Майкл так и не понял, что на него нашло, но во рту сама собой скопилась слюна, а верхняя губа дёрнулась вверх, обнажая зубы в оскале, и он впился укусом в доверчиво подставленную шею. Однако ещё до того, как ужас содеянного заполнил разум альфы, он почувствовал, что омега сорвался в оргазм и утянул Майкла за собой, прижимаясь так сильно, что альфа даже не попытался вытащить член из пульсирующего ануса, позволив набухшему узлу сцепить их воедино.       Как только последняя волна оргазменных судорог схлынула, альфа откинулся на спину, утягивая на себя полубессознательного Лиама, и принялся зализывать тому собственный укус.       – Господи, маленький мой, мне так жаль, я правда не понимаю, что на меня нашло, – пытался оправдаться Майкл в перерывах между успокаивающими поглаживаниями по узкой спине и интенсивным лечением раны. Даже своё внезапное выздоровление не вызывало столько беспокойства и внимания у него сейчас.       На губах совершенно точно чувствовалась кровь, вот только Лиаму, казалось, было совершенно пофигу. Он обнимал альфу руками и ногами, млел под лаской Майкла, елозя всё ещё влажными ягодицами на его члене, и вызывая совершенно неуместное сейчас наслаждение в паху, а носом зарывался в бороду и чуть ли не мурчал.       – Ты о чём? – немного запоздало поинтересовался омега, приподнявшись на локте, чтобы заглянуть в глаза Майклу.       – Как о чём? Я ведь только что укусил тебя до крови, – пояснил тот и уставился на следы от укуса. Рана зажила, а вот след так и не пропал.       – Ты что, не знаешь, что такое метка? – удивлённо спросил Лиам и хихикнул.       – Метка? – окончательно впал в ступор Майкл.       Омега высвободил руку из объятия и провёл аккуратными пальчиками, очерчивая каждую впадинку от оставленной метки.       – Это, – он немного наклонил голову, чтобы дать альфе хороший обзор следа от зубов на светлой коже, – метка. И она означает, что ты любишь меня больше жизни и никому не отдашь, – твёрдо припечатал Лиам.       – Варварство какое-то, – пробормотал Майкл, хотя отсутствие истерики у его мальчика немного остудило кровь и успокоило.       – Хочешь сказать, что это не так? – спросил Лиам, вмиг погрустнев, и попытался отстраниться, хотя они всё ещё крепко были связаны узлом.       – Шутишь? – тут же притянул его к себе Майкл, – именно это я и чувствую к тебе, я просто... Я просто не думал, что выражу свои чувства именно таким, эм, способом...       Лиам тут же потянулся за подтверждающим правдивость признания поцелуем, и альфа ему ответил, запустив пальцы в светлые пряди, оглаживал ушко одной рукой, пока другая собственнически покоилась на одной из половинок омеги.       – Я тоже, – застенчиво выдохнул Лиам, когда разорвал поцелуй.       – Тоже любишь меня больше жизни и никому не отдашь? – кивнул альфа и лукаво прищурился.       Омега угукнул и спрятал полыхающее от смущения лицо на груди Майкла. Тот рассмеялся и чмокнул своего котёнка в так удачно подставленную макушку.       – Лиам, я... – через какое-то время начал Майкл и запнулся, – я не знаю как благодарить тебя, ведь ты спас мне жизнь...       – Мне помогли. Помогли разобраться в том, что между нами произошло, – честно признался Лиам. Альфа на такой ответ нахмурился, и он поспешил успокоить его, – нет, не Пит и не Рауль. Ты его не знаешь. Это один профессор из моего института, и он дал мне понять, что у нас с тобой тоже есть шанс на счастье.       – Как только поправлюсь, пришлю ему открытку с благодарностью, – совершенно серьезно сказал Майкл, поняв, что для Лиама этот незнакомец и правда был очень важен.       – Тогда уж лучше с поздравлениями, – улыбнулся омега, набрал в лёгкие побольше воздуха и начал загибать пальцы, – а ещё пинеточки, сборник сказок, такую красивенькую игрушку для колыбели, я её недавно в сети видел, а ещё было бы неплохо подарить ему...       Котёнок приятно шелестел под ухом у Майкла, составляя, судя по всему, убойный подарок для будущего папочки, и Майкл точно знал, что больше не сможет отпустить своего омегу даже на расстояние вытянутой руки, а главное, сделает всё возможное, чтобы Лиам был с ним счастлив.