"— Физика — это те же танцы!"

— Ну, чего хотела? — открыла дверь в соседний номер в том же наряде, в котором замуж выходила. Меня схватили за руку и впихнули в номер, а я по инерции пролетела ещё пару метров и упала на диван. — Девичник! Он, конечно, должен был быть до свадьбы, но так сложилось, — и тут я увидела возле моего места лежания столик, полностью устланный алкоголем и закуской. Уставилась на подругу. Это что она тут задумала? — А что? Последний день сама по себе, правда, обычно это используется в контексте, что свободна и со своей фамилией, ну, а с тобой… последний день девственница? — Я? — кинула подушку в девушку, та, рассмеявшись, закрылась. — А разве я не права? — на меня удивленно посмотрели. — Нет, конечно я невинна, ты вообще в своём уме? — посмотрела в ответ. Что это она тут обо мне думает? — В своём, в своем, — девушка открыла первую бутылку вина со вкусом малины и разлила по бокалам. — Давай, пей, за последний день! — и подняла свой. Я последовала её примеру. — А знаешь, Катьк, я поняла, я и вправду хочу быть его женой. Серьёзно, а поняла это во время танца, когда совсем не хотела от него отдаляться, — алкоголь ещё не разнес, но на искренность потянуло. Я ведь раньше никогда не пила почти. Пару раз на праздники, ну и с физиком на днях. — Тогда давай выпьем за твоё счастье, — снова ярко красная жидкость наполнила ёмкости и попала прямиком в желудок. Или куда она там попадает? — Эх, гулять так гулять! За нас с тобой, за дружбу с пеленок! — я немного преувеличила, но суть та же. И так пошёл бокал за бокалом, тост за тостом, и докатились мы до пьянства из горла бутылок, тем самым опустив беседу до непонятных фраз в вперемешку с иканием… — Не, Катюха, мужики — козлы! — вот как меняет алкоголь людей! — Ты думаешь, я сама согласилась замуж за него пойти? Нет, меня вчера перед фактом поставили, лишь только мне восемнадцать исполнилось, сразу и потащил под венец. А если я его не люблю? Если он мне жизнь покалечил? — Это правда. Думаешь, Сашка мой идеален? Он мне предложение почему сделал? А потому что его братья, как только заметили симпатию ко мне, на слабо взяли во время празднования дня рождения этой троицы, вот он по пьяни и предложил. Хорошо, что, когда отрезвел, слова обратно не забрал, а то получил бы по башке сковородкой! — и за что нам эти мучения? — А знаешь что? — оглянулась на окно, мы тут уже пол дня свадьбу мою празднуем, потемнело на окном. — Вот пойду и отдамся этому кобелю, — женская логика, которую даже пьяные не всегда понимают. — Правильно, иди, первая брачная ночь впереди, а на утро всё расскажешь! — а ей лишь бы подробности. — Да вообще без проблем, — поднялась на ноги и в следующую секунду бухнулась обратно. — Дурацкие каблуки! — стянула, хотела швырнуть, да жалко. Поднялась снова, пошатнулась, удержалась и пошла, держась за стену, с лодочками в другой руке. — Удачи! — пожелала моя… та, которая напоила! — Спасибо, — даже не оглянулась, упаду ведь. Медленно, периодически икая, я с горем пополам добралась до нашего с Юрием Александровичем номера. Где там эта гребаная ручка? Блять, закрыта, а открывать нужно ключом-картой, которую я не взяла! — Сволочь! Предатель! Насильник! Скотина! Открывай! — затарабанила в дверь. Я сейчас невменяема, мне можно. — И чем же заслужил такие лестные слова? — дверь открылась, а за ней в халате гостиницы стоял красивый парень. Хочу его… Ой, блин, это ж муж мой! — Муженечек, — расплылась в улыбке и рухнула прямо на него. — Женушка, — меня подхватили на руки. — И где же ты так наклюкалась, даже не предупредив? — ну да, ушла, не сказав ничего. — Я не пила! — неужели по мне не видно? — Ну-ну, не пила она, — хмыкнул. Да и пожалуйста! Пусть думает что ему угодно! А вот на руки я себя брать не позволяла. Я что, сама не дойду? А какие у него глазки красивые… — Юрий Александрович, а я хочу Вас, зачем нам ночи ждать, а? — и руками протянулась к поясу халата, за что получила по рукам. — Не в том ты состоянии, — сбросили на кровать животом вниз. — А зачем Вы тогда с меня платье стаскиваете? — попыталась обернуться. Освободилась от свадебного наряда и кое-как оседлала учителя, впившись в губы. — Алкоголичка! — сказали мне в мои уста, не прекращая развратных действий. — Вот это ты где достала? — указали на те ленточки, служившие подобием белья. — Катька на День Рождения подарила, — а мне даже нравится! — Ей Сашка устроит, а тебе бы душ не помешал, но ладно, лучше завтра, — меня в неподобающем виде уложили под одеяло. — А я тебя люблю, — сказала, прижавшись к груди мужа, и уснула. Муж. Мой муж. До чего же классно катать это слово на языке. Мой. Только мой.