***
Слегка успокоившись и уже находясь в самолете, в нескольких тысячах километров над землей, я просто вспоминала. Думала о том, как я отношусь к людям, одноклассникам и Ирине. Ненависть, симпатия и материнская любовь, наверняка стоит отпустить это, сохранив лишь Ирину, сохранив заботу и понимание. Косые взгляды пассажиров вскоре не стали волновать, а постукивание и легкие посторонние звуки отвлекать. Мне было хорошо, не так приятно, как с Ириной, но легче. Словно с груди сняли груз, давивший на меня все время. На губах появилась легкая улыбка, образ защитившей меня Ирины предстал перед глазами. Никогда раньше, я не думала, что смогу привязаться к кому-то так сильно. Но и не думала, что я могу испытать что-то, совсем другое и, похоже, одновременно. Симпатия.. Карма, по-настоящему жестокий и бессердечный человек, но сердцу не выбирать. Я и вправду многое обдумала, лежа в больнице, в холодной и далекой от реальности палате. Я была далеко в мыслях, и отвлекали меня лишь приемы лекарств и капельницы. В горле встал горький комок, словно напоминая об ужасном вкусе таблеток, которые мне приходилось принимать через каждые пять часов. Они вызывали у меня слуховые и чувствительные галлюцинации. Мне казалось, будто бы ночью ко мне кто-то приходит, но я не могла понять кто. Это не на шутку пугало меня, но я никому не говорила, ведь мне не нужны дополнительные проблемы. - Намико, - голос сопровождающего слегка отвлек меня, заставив развернуться к нему, - вам нужно принять таблетки, держите. Рука привычно перехватила стакан воды и таблетку, несколько глотков и таблетка уже глубоко там, где-то внутри. Слегка передернувшись от остаточного вкуса, я развернулась обратно, не обращая внимания на врача. Конечно, не красиво вести себя так, но настроение тяжело перестроить, если оно не так хорошо, как хотелось бы. На меня стала наваливаться сонливость, звуки слегка глушились, а черты вокруг смывались в какие-то непонятные пейзажи. Еще немного и я усну, совсем немного...***
Проснулась я от голоса моего сопровождающего, говорящего о нашем прилете. Я была слегка взбудоражена тем, что оказалась не в своем городе, а где-то за его пределами. Я считала, что не буду переезжать или покидать город, в котором я выросла. Но видимо, обстоятельства вынуждают меня временно перебраться сюда. Сразу после выхода с самолета и забора багажа мы отправились в больницу, ну а проще говоря, в диспансер. Здание предстало передо мной большим и невероятно величественным. Вокруг росли деревья, красиво изгибались клумбы и даже стоял маленький фонтан, с плескающимися там рыбками. Внутри тоже было неплохо, женщина, что ожидала нас по приезду мягко приобняла меня и забрав багаж повела в комнату. Ее голос и разговоры слегка отвлекали, по ее описанию, большая часть зданий являлась больницей, вторая половина была реабилитационным центром. Само место моего проживания находилось слегка дальше, в соседнем корпусе. Женщина была приятно удивлена тем, что я свободно ориентировалась в местности, но так же очень заинтересована в том, как я это делаю. Видимо, она подумала о ориентировке по звукам. Но это не так долго занимало мое внимание, я просто удивлялась красоте вокруг. Весь жилой корпус был усеян людьми, уютно сидевшими на скамьях или веселящихся у полян. Местность вокруг и правда поражала. Женщина так же любезно объяснила мне, что мы находимся в охранной зоне парков, где поддерживается чистота и спокойствие. Это все объясняло, но всё-таки слегка навивало тоску, я постоянно сравнивала мой прежний город с этим, представляла, как Ирина обрадовалась бы этому.***
Сейчас, лежа на кровати и пытаясь заснуть, я просто думала, какой я вернусь обратно, может что-то изменится, может что-то случится. Я приеду, что я сделаю после этого? Голова зудела и шуршала, наполненная разномастными мыслями, я умирала и воскресала вновь, мучая и истязая саму себя. Человек сам угнетает и гонит себя в ловушку, откуда не сможет выбраться. Я такая же, не смогу перестать думать, пока не усну. Я вернусь через три месяца, и это ожидание поглотит меня..