Пообещай мне

Магнус исчез с празднования как можно незаметней для толпы приглашенных гостей, сославшись на незаконченные срочные дела и встречу с очередным заказчиком. Он словил несколько укоризненных взглядов и один крайне нахмуренный и подозрительный. Последний принадлежал его мужу, который недоверчиво проводил спину Магнуса, пока тот не скрылся за переливающейся стеной портала. Алек не понимал, что с магом происходит. Он давно уже не брался ни за какие заказы, посвящая все свое время воспитанию сына. Так что же с ним не так? Бейн не находил себе места. За весь вечер он несколько раз намеренно сталкивался с Мари-Роуз и Иззи, касался подаренных им амулетов, но ничего, абсолютно ничего, не чувствовал. Клинок Джейса тоже никак не реагировал, да и ошарашенных взглядов Вэйланда Магнусу хватило, чтобы перестать приставать к блондину. Колдуну начинало казаться, что он упускает нечто важное из виду, нечто такое, что лежало на поверхности, но он никак не мог ухватиться за это что-то, упуская из рук. Однако, оставалось непонятным, что, собственно, должно произойти, когда он найдет вещь, что позволит ему вернуться в свою реальность. Предмет должен заискриться от прикосновения? Или, может быть, Магнус, как при встрече с Асмодеем, упадет в обморок? Бейн не понимал, и это злило его больше всего. Сжав губы в тонкую полоску, Магнус с протяжным стоном зарылся пальцами в волосы, склонившись над столом в своем рабочем кабинете в лофте. Все становилось больше похожим на ужасную шутку. Он застрял в мире, в котором хотел бы быть, но остаться не может, поскольку есть вероятность того, что умрет. Нет, не вероятность, это точно произойдет, если Магнус не начнет действовать. Глухо выругавшись, мужчина до боли сжал пряди пальцами, пытаясь придумать выход. Но ничего не получалось. Мысли роем разозленных ос жалили, но собираться в кучку никак не хотели. Магу начинало казаться, что он постепенно и неумолимо сходит с ума. Катарина была бессильна. Она сочувствующе поддерживала друга, сжимала хрупкими пальчиками его запястье, но ничего не могла поделать. Она пообещала помочь найти выход, вернувшись домой немногим раннее Магнуса. Магичка не теряла веры, решив, что стоит еще немного покопаться в древних книгах, поднять старые связи. Возможно, кто-то раннее из более древних магов сталкивался с нечто подобным. Может быть, общими усилиями они каким-то образом смогут вернуть Магнуса туда, откуда он пришел. Бейн знал лишь одно: он не хотел вмешивать в свои проблемы мужа. Александр не должен знать, что его супруг не тот, что прежде, что Магнус нынешний – это не тот Магнус, с которым он прожил последние одиннадцать лет. Все было так запутанно, сумбурно и непонятно. А еще Макс… Ох, этот чудесный ребенок с глазами цвета молочного шоколада. Колдун полюбил мальчонку с первого взгляда, и теперь его сердце начинало остро болеть при мысли, что они больше не увидятся. - Ты отличный лгун, Магс, но меня-то зачем стараться обмануть? – в дверях нарисовался один из виновников мыслей колдуна, прижавшись боком к косяку двери и сложив руки на груди. Александр с возрастом стал еще ослепительней: его черные вихры волос, падающие на лоб были длинней, чем у того Алека, которого помнил Магнус; в голубых глазах появилось больше света и ярких крапинок счастья, но пристальный взгляд смотрел в это мгновение подозрительно; черные густые брови нефилима сошлись на переносице. Магнус отдал бы все, чтобы Лайтвуд перестал так хмуриться, недоверчиво сжимая идеально очерченные губы в узкую полоску. Магнус не услышал его шагов, поэтому бархатный баритон родного голоса оказался полнейшей неожиданностью. Вздрогнув, колдун поднял взгляд от стола, перестав портить прическу. Выпустив из пальцев волосы, мужчина откинулся на спинку мягкого кресла, сложив руки на подлокотниках. Он постарался придать себе как можно более раскованный и спокойный вид, но одной секунды Алеку хватило, чтобы раскусить. Одной чертовой секунды, в момент которой в глазах Магнуса проскользнул страх, боль и невысказанная печаль. - О чем ты, Александр? – ярко улыбнулся Бейн, стараясь сдержать в голосе дрожь. - О твоем побеге, Магнус, - сразу ответил Лайтвуд, со вздохом прикрыв глаза, затем взглянув на супруга уставшим и немного обеспокоенным взглядом. – Что произошло? Ты бледный и… Твоя поза минутой раннее... - Все в порядке, - махнул рукой в воздухе колдун, хмыкнув. – Немного устал от суеты и нефилимов. Решил отдохнуть в тишине и покое. Где Макс? – попытался перевести тему Бейн. - Он остался в Институте, но сейчас не о нем речь, - не купился на уловку охотник, по-прежнему неотрывно смотря на супруга. – Магнус, если тебе плохо, то почему ты не сказал мне? Я бы… - Знаю, - мужчина закатил глаза, вставая из-за стола, чтобы оказаться через пару шагов прямо перед Александром, - знаю, дорогой мой, что ты бы бросил все и пошел со мной. Но я не хотел, чтобы ты видел меня в таком состоянии, - нагло продолжил врать колдун, сославшись на версию охотника о плохом самочувствии. – Я не хотел тебя тревожить. Ты должен был побыть с семьей. Густые брови удивленно взметнулись вверх. – Магс, ты знаешь, что моя семья не только они, но и ты с Максом. Ты – моя семья, - Лайтвуд бережно коснулся ладони Бейна, переплетая пальцы, а сам он склонился, соприкасаясь лбом со лбом мага. Магнус едва сдержал в себе порыв все рассказать Александру. Не скрывая ничего. Но он знал, что тот либо не поверит, либо постарается помочь, что чревато весьма плохим исходом. Асмодей не должен каким-либо способом навредить нефилиму. Мужчина прильнул к супругу всем телом,зарылся носом ему в шею, жадно вдыхая едва заметный аромат парфюма. Запах дома. Его Александра. Он пах точно так же, как и раньше. Бейн очень скучал по своему Алеку, по тому мальчишке, что остался в прошлом, с которым неизвестно, что произошло после визита Асмодея. Магнус так переживал за него, так хотел вновь коснуться пальцами гладкой кожи щек, взглянуть в небесного цвета глаза. Бейн прижимался к повзрослевшей версии Лайтвуда, чувствуя себя не в своей тарелке. Он жалел, что не помнит всех событий, что происходили с Магнусом из этого мира. Он жалел, что не видел, как взрослел его возлюбленный, как они обменивались кольцами и как тот, просыпаясь по ночам, шел убаюкивать плачущего Макса в кроватке. Хмурясь, сдерживая в себе порывы рассказать правду, Магнус ощущал на своей спине крепкую ладонь Лайтвуда, сжимающую пальцами тонкий шелк рубашки. Их пальцы все еще были переплетены, их тела все еще жались друг к другу. Бейн варился в жесткой потребности здесь и сейчас быть в любимых объятиях и отчасти мысленно клеймил себя предателем, словно он изменял своему возлюбленному, что остался в другом мире. - Поэтому я и говорю, что с тобой не все в порядке, - пробурчал Алек, прижимаясь щекой ко лбу колдуна. – Хорошо, что сын тебя не видит. - Хочешь сказать, что специально оставил его в Институте? – хмыкнул Бейн, чуть приподняв голову, чтобы заглянуть в глаза нефилиму. – Что-то мне подсказывает, что мой супруг не просто так оставил ребенка на попечении тети, а с определенной целью. Бейн как мог старался отвести тему разговора от своего плачевного состояния. Алек попался на удочку. По крайней мере, он сделал вид, что все в порядке. Шуточный разговор и мягкие чужие прикосновения на некоторое время заглушили переживания и страхи мага. Вопреки ожиданиям Александр не покраснел, его щеки не окрасились очаровательным румянцем. Он повзрослел, и намеки об интимных ласках больше не казались чем-то удивительным и непривычным. Вместо того, чтобы удариться с головой в смущение, Алек усмехнулся, склонившись к уху мага, чтобы, обдавая мочку жарким дыханием, прошептать: - Я его оставил, потому что переживал о тебе, но, да, ты прав, я мечтал побыть с тобой наедине, - страстный голос нефилима взбудоражил Магнуса, накалив нервы до предела. – Нам не так часто это удается. Я соскучился. Бейн подавил желание ущипнуть себя. Столь откровенные, столь сильные на эмоции слова ему говорил его нежный и робкий нефилим? Но ведь Александр вырос, поэтому не было ничего странного в том, что он перестал стесняться. В конце-то концов, они были женаты, проводили ночи в одной постели. Наверняка их сексуальная жизнь стала значительно разнообразней, переступив все мыслимые и немыслимые границы. Магнус хмыкнул и, накрыв рот возлюбленного губами, изо всех сил прижался к нему, обнимая за плечи. Алек нужен был ему, необходим как воздух, вода и солнце. Маг растворялся в своем нефилиме, сгорал в его объятиях, постанывая от пылких прикосновений чужих рук, от того, как в его рот врывался напористый язык. Не было ласки, нежности и трепета, лишь голое, ничем неприкрытое желание. Они сжимали друг друга до синяков, до царапин на нежной коже, срывали одежду и двигались. Двигались назад, спотыкаясь. Двигались шажками, едва не падая, путаясь ногами. Перед глазами плясали искры, а пальцы дрожали от нетерпения, пытаясь справиться с пряжками ремней. Магнус очнулся лишь тогда, когда его зад соприкоснулся с краем стола, а Александр, приподняв его, усадил на деревянную поверхность, страстно покусывая шею. Откинув голову, выдыхая стоны, маг наслаждался лаской, оплетая ногами бедра охотника, стараясь быть к нему как можно ближе. - Мой стол… Сладулик, не очень-то годится для… Ооох… - Бейн вскрикнул, когда зубы сомкнулись на чувствительной жилке. Лайтвуд нетерпеливо скинул почти все принадлежности, лежащие на столе. Взмах рукой, и все вещи оказались разбросанными на полу. Что-то упало, разбившись, чернила потекли по толстому персидскому ковру, бумаги веером рассыпались по паркету, но ни колдун, ни нефилим не обратили на беспорядок внимания, оказавшись полностью поглощенными друг другом. - Тебя ничего не смущало, когда две недели назад мы едва не сломали кухонную гарнитуру, - фыркнул Алек, оглаживая ладонями плечи колдуна. О, Магнусу очень бы хотелось знать, каким чудом гарнитур выжил от столь пылкого напора. Бейн выгибался, жался к охотнику. Их одежда давно слетела с разгоряченных тел. Когда кожа Магнуса коснулась Алека, он вскрикнул, ощущая, как дрожь расходится по позвоночнику. Ни с чем несравнимое чувство единения. Алек двигался в нем резко, со всей мощью, вырывая из груди колдуна крики вперемешку с хриплыми стонами и мольбами о продолжении. - Мххм… Алек… сандр! – вскрикнул от особенно глубокого толчка Бейн, откидываясь на спину назад на твердую поверхность стола. Алек подхватил ноги мага, притянул к себе, продолжая двигаться, не сбивая темпа. Страстно. Жадно. Его руки сжимали бока мужчины до боли, а с губ охотника срывались стоны. - Я люблю тебя, Магс! Так люблю! – шептал между поцелуями нефилим, оставляя влажные дорожки от языка на шее Бейна. Их пальцы переплелись над головой Магнуса. Согнутые в локтях руки колдуна постепенно начали затекать, но что-либо менять у него не было ни сил, ни желания. Столь страстного и жадного до секса Александра он видел впервые. И, надо признаться, зрелище было одно из самых великолепных. Покрытое испариной тело Лайтвуда так и влекло провести по нему ладонями, ощутить на языке соленые капли. Они двигались в одном темпе, Магнус подмахивал каждому глубокому толчку, закатывая глаза от наслаждения. Они были вместе. Сгорали в общем пламени желания и возрождались вновь, цепляясь друг за друга, как за единственную соломинку, способную удержать их в этом мире. Капельки слез собрались в уголках глаз Магнуса, когда он открыл отяжелевшие веки с пляшущими под ними яркими вспышками, чтобы взглянуть на склонившегося Александра. Ресницы Лайтвуда трепетали, отбрасывая тени на щеки, а губы были прикушены, выдавая пик удовольствия, что накрыл нефилима с головой. Внутри Магнуса разлилась горячая волна, а сам мужчина кончил, не притронувшись к себе. Его Александр… Нет, взрослая версия его мальчика… Колдун не мог не разделять их, боясь погрузиться в настоящий мир и потерять самого себя. Лайтвуд был прекрасен. Слушая тихое бормотание нефилима, который признавался ему в любви, зарываясь пальцами свободной руки во взмокшие волосы на затылке Алека, Бейн почти не замечал, как по его щекам текут слезы, скатываясь к вискам. Он знал, что не должен быть здесь, знал, что все, что он видит и чувствует – это вымысел. Но так хотелось хоть на чуть-чуть поверить в действительность. - Я люблю тебя, Магс, - пробормотал Лайтвуд, заглядывая в глаза супругу, с беспокойством замечая его состояние. – Почему ты… Что с тобой? Теплые ладони накрыли щеки колдуна, а большие пальцы стерли слезы и растушеванные тени. Магнус судорожно вздохнул и попытался улыбнуться. Он положил руки на запястья нефилима, рассматривая такое родное, но в то же время совершенно незнакомое лицо. - Я… люблю тебя, Александр, - признался Бейн. – О, Боги… Где бы я ни был, в каком бы мире не находился, я все также сильно люблю тебя, мой драгоценный нефилим, - судорожно выдохнул маг, не осознавая, что он говорит. Колдун сначала ничего не чувствовал. Ничего. Абсолютно. А затем некий внутренний толчок заставил его чуть ли не задохнуться от эмоций, что накрыли его. Чужих эмоций: переживание, страх, нежность, чувство безграничной и такой сильной любви, что сердце мага невольно затрепетало в груди так мощно, что становилось больно. Широко распахнув глаза, Магнус выгнулся, глотками хватая воздух, наблюдая, как Александр сжимает его пальцы, шокировано наблюдая за чем-то. Приподняв руки, охотник недоверчиво взглянул на их ладони, светящиеся огненным светом изнутри, словно они держали скрытый уголек огня, подсвечивающий кожу. - Что за черт? – выдохнул Лайтвуд, пораженно вглядываясь в лицо мужа. – Магнус, что все это значит? Как бы Бейн хотел знать ответ. На их ладонях вновь расцвела ярко-алая давно забытая руна.