По ту сторону мира

Утро встретило Розали Поттер отнюдь не песней райских шармбатонских птиц, а громким визгливым голосом, крепкой хваткой на плечах и запахом чего-то горелого. Громко застонав, Поттер несколько раз поворочалась, пытаясь сбросить надоедливую конечность, но только ещё сильней растревожила свой всё ещё пытающий остаться в спасительной неге мозг. Солнце ярко светило в глаза, ослепляя, но девочка могла поклясться, что именно вчера, завалившись на ночь глядя в комнату вместе с Торрес и Сандрой, задёрнула тонкие льняные занавески с вышитым гербом Шармбатона. Хватка на плече стала ещё сильнее, а запах горелого усилился. — Рози… — послышался южный тембр Камиллы, Рози, которая всё ещё хотела заснуть и не просыпаться после такого тяжёлого дня, только вяло помахала рукой, имея в виду «Отстань, ты не видишь, что я сплю!». Но соседка продолжила что-то неразборчиво бормотать на испанском, всё сильнее надоедая Поттер. Правильно говорят, что испанцы слишком шумные! Поттер раздражённо хмыкнула, принимая вертикальное положение. И тут же зажмурилась. Огонь слепил глаза. Винтажный голубоватый торшер, что стоял рядом с её кроватью, дымился, рыжие огоньки пламени лизали деревянную ножку и поднимались к кружевным окантовкам. А хватки на плече оказывается никакой и не было, просто жар от огня опаливал спину, вот организм и воспринимал это как раздражение. Да и солнечного света не было, за окном чернела глубокая звёздная ночь. Девочка отпрыгнула подальше, чуть не свалившись с кровати. Откуда же взялся огонь? Камилла что-то непонятно вопила, яростно взмахивая палочкой, но только ничего определённого у неё не выходило. Огонь всё ещё горел, а голову Поттер сжимали словно в железные тиски. А в голове будто что-то шипело и билось, пытаясь выбраться. Рози отчаянно схватилась за голову, сжимая, пытаясь хоть как-то ослабить невыносимую боль. На колени капало что-то горячее, впитываясь в ткань пижамных штанов. Открыв ослабевшие и опухшие глаза, девочка прикоснулась к ноющему носу и, затронув что-то горячее и жидкое, поднесла к глазам. Кровь. Ярко-алой струйкой она капала на её колени. Рози как-то слышала, тётя говорила, что у Дадли была такая же дрянь, и сваливала на подростковый возраст и давление. Но сейчас еле соображающая девочка мало сомневалась, что причина в этом. В голове кто-то упорно долбил. Моя магия. В уши будто наложили ваты, громкий голос Торрес уже превратился в слабый и надрывный. А потом всё прекратилось. — Агуаменти! — раздался глубокий властный голос, и огонь затух. Рози разлепила саднящиеся глаза, когда её щеки коснулось что-то холодное и мягкое. Сквозь пелену она видела расплывчатый силуэт женщины в белом. Даже сейчас, с болью в голове, она с одного взгляда определила, что это её декан. Беловолосая Диана Лоран-Шаньсьё. Её бледные с какой-то розоватой радужкой глаза смотрели на неё строгим и одновременно заинтересованным взглядом, в уголках губ притаилась не то улыбка, не то презрительная гримаса. Бледные волосы колыхались в прохладном горном ветре. Кто-то открыл окно. Рози подозревала, что это сделала Камилла. Когда она её видела в последний раз, та стояла как раз у открытого настежь окна. А Сандра… где была она? Рози вскинула голову, и в тот же момент декан схватила её цепкими журавлиными пальцами за плечо, аккуратно поднимая. Рози же, покачиваясь, пыталась отыскать Сандру, но та будто испарилась. — Пой`гдём, мила-ая, тебе нугно отдохну`т, — резкий французский акцент резал по английским ушам девочки, а в голове будто кто-то противно насмехался, и у области шеи горело. Те чары, что использовали старосты для прекрасного языка, испарились. Да что же такое? Сильные руки, хотя казалось бы в этих тонких бледных руках и силы-то не должно быть, грубо подняли её вверх, так, чтобы она стояла. Ноги подкашивались, и Рози прислонилась к Диане, чтобы не упасть. Где-то рядом что-то быстро тараторила на испанском Торрес. А глаза слипались и ужасно хотелось спать. И настойчивый голос стал пропадать… Сверху послышался лёгкий, но с примесью стали, голос декана. — Клеменс, уведи её в Лазарет, — резко отчеканила Диана, направляясь в сторону. Глаза всё ещё слипались, поэтому Рози только по запаху тех мерзких, шоколадных духов Ришелье поняла, что это она. Та крепко схватила её за руку, сжимая бледную кожу и сбивчиво зашептала на ухо. — Сколько же с тобой проблем, Поттер. Но слова отдались сплошным эхом, глаза закрылись, а ноги, словно из них вынули все кости, подкосились. А в голове будто огнём выжгли несколько слов. «Не забудешь». А потом темнота.

***

Первое, что увидела Розали Поттер, когда проснулась — это был ажурный, голубовато-золотой потолок с изображением медиведьмы и целого поля раненых. Картина была не слишком радостной, но зато, посмотрев на неё один раз, захотелось как можно меньше болеть, ломать себе что-то и вообще умирать. Рози пару раз моргнула. Зрение было чуть расплывчатым, нечётким, в голове что-то гудело, словно рой бешеных пчёл пытался выбраться из бедной Розиной головы. Послышался шелест ткани, а потом равномерный, булькающий звук, будто бы откуда-то лилась вода. Рядом с ней кто-то стоял. — Кто вы? — хрипло шепнула девочка. — Лекарь, — ответил ей размеренный глухой голос. Мужской, как она поняла. Странно, Рози всегда думала, что в школьных лазаретах врачей-мужчин не бывает. Да и Шармбатон больше походил на место более женское. — А что… что я тут делаю? — вопрос вышел несколько скомкано и хрипло, а не так насмешливо и уверенно, как хотела Поттер. Лекарь же похоже этого не заметил и продолжил помешивать жидкость в зеленоватой колбе. Повернув голову, она увидела небольшой столик из отшлифованного дерева и высокого мужчину рядом с ним. Его пшеничные волосы светились в лучах солнца, но загорелое лицо оставалось настороженно-серьёзным. — Отдыхаешь, восстанавливаешь силы после стихийного выброса магии. Рози рассеянно моргнула. — Выброса магии? Лекарь кивнул. — Ты подожгла торшер во сне. Видимо, ты настолько напугалась и перенервничала, что произошёл скачок магии, — размеренно произнёс он. На секунду мелькнула его палочка, над колбой щёлкнули ярко-белые искры. Жидкость забурлила и успокоилась. — Что это? — спросила девочка. — Невкусное восстанавливающее зелье силы. — Невкусное? — переспросила она. Лекарь снова кивнул и протянул ей сосуд. Зеленоватая склизкая штука доверия ей не внушала. — Очень. И ты будешь его пить. Рози сморщилась, но взяла колбу. Усталость и боль всё ещё была сильна, поэтому Поттер была не готова спорить. А зелье на самом деле оказалось мерзким. Точно из тухлых апельсинов выкачали сок и добавили туда уксуса, да и ещё что-то, напоминающее песок, хрустело на зубах. Рози не хотела думать, что это могли быть измельчённые кости какого-нибудь зверя. От отвращения у Рози заслезились глаза. Пришлось положить руку ко рту, чтобы не стошнило. — А никаких таблеток не было, да? Лекарь же, который до сих пор ей не представился, посмотрел на неё, как на дуру. — Ясно, я поняла. Гадость — так гадость. И огромным глотком допила зелье. Стоит признать, что уже через пару минут пелена перед глазами прошла, слабость в ладонях исчезла, а ребра перестало жать. Рози поблагодарила за зелье, признавая, что оно было эффективным, пусть и до ужаса мерзким. — А вы можете мне рассказать, почему я подожгла лампу? Это ведь ненормально. — Как-то десять лет назад одна девушка с перепугу превратила своего кота в лягушку, ещё одна сломала кровать, третья разбила вазу и подожгла все занавески. Я уже не говорю про то, что случилось с мужской половиной академии. Просто от перенапряжения магия может вспыхнуть, как фитиль. В раннем возрасте это происходит очень часто. Позже она устанавливается, и больше таких проблем не приносит. Рози приподнялась. — А кто-нибудь пострадал? Мужчина на секунду замялся, переставляя шкатулки с травами, но потом снова вернулся к работе. — До летального исхода не доходило. По книжкам Рози знала, что «летальный исход» обозначал смерть. Но то есть пострадавшие были… а что если и она кого-то ранила своим волшебством? Поттер пыталась вспомнить ту ночь, но на ум приходили только испуганные глаза Торрес, Сандру она не видела. — А я… — Ты всего лишь подожгла торшер, твои соседки проснулись от запаха дыма и побежали за помощью. Рози облегчённо вздохнула. Хорошо, а то она уже нафантазировала себя всякого. — А сколько я тут пробыла? — Почти пятнадцать часов. Рози аж подпрыгнула. Она что, провалялась тут почти сутки? Из-за выброса магии? Да как такое вообще возможно? Но лекарь не стал отвечать её вопросы. Он без предисловий взмахнул над ней палочкой, задумчиво покачал головой и позвал эльфа. Лопоухое создание в платьице появилось через секунду, сверкая голубыми глазами. Выражение её лица напоминало восторженно-вдохновленное, как у Дадли перед кремовым тортом. Рози уже заявляла, что ей не нравятся данные существа, но после такого истощения ей было абсолютно всё равно. Лекарь же не повернулся к нему, казалось, даже не обратил внимание. Только произнёс что-то длинное и певучее на французском, отчего глаза эльфа ещё больше заблестели, и подал Рози ещё один маленький флакон с перламутровой жидкостью. Его она выпила без колебаний, пусть и не знала, что это такое. Эльф исчез и появился вновь спустя пять минут. В руках он держал резной поднос с фруктовым салатом, соком и небольшими сэндвичами. От вида аппетитной еды у девочки заурчало в животе. Она и забыла, когда последний раз ела. Рядом же с ним парил клубок ткани, который позже она осознала, как её школьную форму — красивую белую блузку и голубую атласную юбку. Рози закусила губу, плотоядно посматривая на завтрак. Конечно, это будет неприлично, если она выйдет отсюда в белой ночной сорочке, которая пусть и была чистая, но всё равно не соответствовала правилам академии. Рози представила, как вытянулось бы лицо мадам Дельфии и хихикнула. Лекарь кинул на неё последний задумчивый взгляд, пожелал ей приятного аппетита и рассказал, что в полдень за ней придёт домовой эльф и отведёт в класс, где должны будут находится её однокурсники. Если уже не находились. Потому что занятия начинались в девять часов утра, а судя по яркому полуденному солнцу, сейчас не меньше десяти. Вот и не получилось влиться в новый коллектив нормально, вечно всё как через задницу. После быстрого завтрака девочка еле как оделась, поскольку чуть не упала на пол, когда вставала. А чертовы пуговицы, которых, кажется, была чуть ли сотня, всё не хотели застегиваться. Это ведь не дадлины разношенные футболки и простецкие льняные сарафаны. К элегантности французской академии ещё нужно привыкнуть. Видимо, на это и язык им дали дополнительный месяц. Хотя лично по её мнению, это нечестно — так выделять иностранных студентов от коренных французов. — Дейри отведет юную мадмуазель в классные комнаты? — прошептал лопоухий эльф рядом с ней, вопросительно приподнимая брови. Те состояли из одной складки безволосой кожи. Рози крепко вздохнула и кивнула. Начинался её первый день обучения. Она же так долго этого ждала, особенно вчера, на экскурсии по академии. — Нам ведь идти на третий этаж, да? — спросила Поттер, поднимаясь вверх по мраморным ступенькам. Двери лазарета за ней закрылись. — None, мадемуазель, — мотнул головой эльф. — На третьем этаже комнаты практических предметов, таких как чары, защита, трансфигурация. Ваше же расписание начинается с урока языка, а это комната у Стеклянного сада. — Стеклянного сада? — непонимающе пробурчала Рози. — Нам не показывали его вчера… — И не должны были, мадемуазель. Сады обычно в первый день не показывают. — Ясно. Дальше их путь был наполнен молчаливой гнетущей тишиной. Рози осматривала золотистые гобелены, на которых вились веточки имён, и думала о том, что Шармбатон довольно большой, раз она заметила новые коридорчики, которых не видела вчера. Не все из них отличались помпезностью, как главные коридоры. Некоторые, как видела проходящая мимо Поттер, были скудно обставлены, а картины и зеркала накрыты белой тканью. Некоторые были даже без обоев и гобеленов — сплошной белый камень и несколько медных факелов с резными шкафами и тумбочками. Шармбатон, казалось, вмещал в себя изысканность и эстетику, похожее и непохожее, простоту и творчество. Было ясно, что судить по первому взгляду о нём нельзя. Хотя цветочный запах всё равно витал в воздухе. Пришли к классной комнате они, кстати, быстро. Эльф с ней распрощался у самого входа. Небольшой арки из кованого, выкрашенного в белый цвет металла и обвитого цветочной лианой. Рози на секунду постояла у входа, боясь войти и предстать перед толпой детей, которые будут смотреть на неё и переговариваться. Рози ненавидела внимание, благо не была этим избалована в детстве. Но всё-таки вошла. Первое, что её поразило, — это конечно, сама комната. Она была большой, второй вход выходил в сад, но он был слишком далеко, чтобы получше рассмотреть растения, стены были стеклянными с белыми деревянными рамами. Парты обычные, из коричневого дерева, сидели за ними по двое, выстроенные в три круга. За большим столом в центре восседал мистер Лозар Шеро, заместитель директрисы. Ух ты, урок французского ведёт сам заместитель директора. В розиной прошлой школе такого бы точно не случилось. Директор и её заместитель никогда не покидали свои кабинеты и уж тем более не вели уроков. Но, как и боялась Поттер, все взгляды устремились на неё. Взгляды почти сорока человек со всех трёх факультетов. Девочка нервно застыла на месте, сжимая ткань юбки. Мистер Шеро перевёл на неё ясные голубые глаза, осмотрел внимательным взглядом и чуть улыбнулся, приглашающим жестом руки указал на пустую парту в самом центре второго ряда. Рози нервно улыбнулась, радуясь, что он ничего не сказал по поводу её валяния в лазарете. Её однокурсники молчали, никто ничего не говорил и уж тем более не шептал. Все, как один, смотрели на неё с какими-то неясными эмоциями, которые она не могла определить. Парта оказалась удобной, гладкой и неисписанной. Только когда она села, то поняла, что тетрадки и ручки у неё не было, но осмотревшись, убедилась, что не было их и у других. Неужели в этой школе язык изучали устно? Как странно. Её соседки по комнате Камилла и Сандра сидели на третьем ряду, друг с другом. Рози немного огорчилась, что эти две подружились быстрее и Поттер опять стала третьей лишней, но быстро отбросила эти мысли. Всё же она лежала у лекаря целый день. Камилла, заметив её взгляд, тепло улыбнулась, перебросив оливковую косу через плечо. Волосы у неё были красивые, чёрные и густые, не то что у Рози. Черные, блеклые и выжженные на концах и совсем не густые. Рози заметила, что многие девочки тут были очень красивы. — Мадмуазель Поттер, поскольку вы немного опоздали, я разъясню вам ситуацию, — заговорил вдруг мистер Шеро, оторвавшись от кипы бумаг. — Чтобы начать учить язык, я должен понять, на каком уровне вы находитесь сейчас… — Боюсь, что я совсем его не знаю, — прервала его Поттер и тут же пожалела о своей вспыльчивости. Голубые глаза заместителя довольно ясно горели упреком, но задерживаться на этой ситуации он не стал. Вместо этого взмахнул палочкой, со стола взлетела небольшая книжка в мягкой обложке и длинный лист бумаги с пером и чернильницей. — Но все же тест вам пройти придётся, не может же быть всё так безнадёжно, я знаю, вы изучали в магловской школе французский. Дети рядом заголосили. Рози услышала только «избранная», «у маглов» и «быть такого не может». Щеки вспыхнули от стыда. Она опустилась глаза, стараясь чуть ли не дыру просверлить в листке бумаги с тестом и небольшой книжице, где ветвистым текстом было написано: «Основы грамматики». Перо перед ней тоже было награждено яростным взглядом, но по другой причине — она не умела писать пером. Да и считала это какой-то дикой, старомодной вещью. И не она одна такая была. Многие тоже довольно коряво дописывали свой тест и держали явно неправильно и непривычно. Эх, надо будет узнать у кого-нибудь, почему такие старые порядки в магической стране. Интересно, а на её родине так же? А в Хогвартсе? Тест был тяжёлым. Рози же говорила, что она ничего не понимает в французском, и смогла ответить только на теоретические вопросы, да и те больше по интуиции, да составить банальный диалог, вспоминая скудные школьные знания. Внезапно так стало стыдно, что она опозорится перед преподавателем, но потом она поняла, что тут все иностранные студенты и это нормально. В общем, с тестом она расправилась быстро. Остальные в это время то дописывали его, то читали книжонку или пялились на фикусы в горшках. Тест она положила на стол преподавателю, не смотря ему в глаза. Ещё некоторое время ушло на то, чтобы выслушать лекцию о языке, его распространении и появлении от мистера Шеро. Он даже добавил несколько интересных фактов о латинском, старом франко-германском государстве, Франции эпохи Возрождения и Гюго. Рози слушала всё это с интересом, позабыв про внутреннее напряжение и страх, вместе смеялась с однокурсниками и даже поболтала с несколькими девчонками с Луны, которые говорили на английском. Выходила она оттуда счастливая. Завтра должны быть проверены тесты и начаться учебная программа. Как Рози и думала, был полдень, а значит время обеда. Все торопились в Трапезную, но шли культурно, не толкались и не шумели, даже по парочкам. Рози тоже встала рядом с каким-то мальчиком с яркой эмблемой Неба на руке. Её Солнце светилось ещё ярче, ловя яркие блики от стеклянных люстр. Разговорившись с ним (пусть и с трудом) она узнала, что первым уроком у них был этикет, а она пришла как раз к самому началу французского. Рози рассеянно кивнула, думая о том, что же было на этом пропущенном уроке этикета и сильно ли она отстала. Двери Трапезной были открыты, когда они подошли ближе. Три стола уже были заставлены едой, а от тарелок и блюд поднимался белесый пар. Рози не особо хотела есть, она совсем недавно позавтракала (в двенадцать часов, да), но смотря на аппетитные салаты, розоватое запеченное мясо и рыбу, она всё же не смогла устоять. — Рози! — окликнул её знакомый южный испанский акцент. Камилла махала ей со стороны их солнечного стола, сидя как раз с края, заняв место Поттер. Девочка улыбнулась, на душе сразу стало так приятно, что соседка её не забыла, и поспешила к месту за столом. Поговорить, конечно, было не о чем. Они же не знали языка друг друга, а сносный французский Лозар Шеро обещал только через месяца три. Но Поттер не особо расстраивалась, ей и так было хорошо, атмосфера за столом была такая весёлая и дружелюбная, что с лица девочки за весь обед так и не сошла улыбка. Кажется, она уже полюбила Шармбатон. — Ты не идёшь? — спросила её Клара Морган Картер, весёлая американка с двумя русыми хвостиками и большими ореховыми глазами. — Отправить письмо? Рози познакомилась с ней на обзорном уроке истории академии, когда девочка услышала знакомый английский язык, пусть и немного не такой, как она привыкла, но всё-таки знакомый. Клара была родом из Техаса, и её акцент был до ужаса смешным. Но сама Картер была довольно милой и дружелюбной, она ни слова не сказала о её «отдыхе» в лазарете и её избранности. Только за одно это она уже завоевала сердце Рози. — Письмо? Клара пожала плечами, будто бы это было само собой разумеющейся вещью. — Ну да, домой, родителям. Они же скучают. Рози скривила губы. У нее нет родителей и писать ей некому. — Нет, Клара, я не пойду. — Ну, ладно, — протянула она, немного подозрительно посматривая на неё. Определённо, она не знала, что у Девочки-которая-выжила, не было родителей. Картер взмахнула листком бумаги и побежала в сторону «магической почты», как обозвала её Поттер. Туда ушло много учеников, все хотели рассказать о новых впечатлениях близким. Вот только у Рози не было близких. Девочка забежала в комнату, плюхаясь на кровать, силясь сдержать подступавшие слёзы. Конечно, она уже привыкла, что у неё не было родителей и никто не интересуется, каково ей, и не дарит родительскую любовь, но с каждым разом, когда она видела других детей, у которых были родители и которые спрашивали о её родителях, она просто хотела расплакаться. Было обидно и на судьбу, что отобрала у неё самых близких, и на себя и свою слабость. Поттер уткнулась лицом в цветастую подушку. Ну вот, а день так хорошо начинался. Слёзы все полились из глаз. «Слабачка», — шепнуло что-то в голове, и Рози ойкнула, подпрыгивая. Странный голос принадлежал точно не ей, а в комнате никого не было. Странно, она не была шизофреничкой, чтобы слышать голоса. По крайней мере, она на это надеялась. — Эй? — шепнула она, но никто не отозвался. Рози засмеялась сама над собой. Ну что за дура! Слабачка, так ещё и сходит с ума, разговаривая с воздухом. Про голос в голове она уже забыла, поудобнее укладываясь на кровати и засыпая под мирный вой ветра в саду и запах свежих цветов. Про то, что этот голос шептал ей в ночь, когда сгорел светильник, она и не вспомнила. Так и прошёл её первый день в академии волшебства и магии Шармбатон. Позже же Рози вспомнит, что это был один из одновременно самых лучших и самых худших дней.