***
По рецепту зелье должно быть голубоватым и вязким. Зелье Невилла было розовое и напоминало клюквенный соус на день Благодарения. — Лонгботтом, неумеха!***
— Лонгботтом, что, у Грейнджер в котле интереснее?***
— Лонгботтом, неумеха! Крылья громшмеля нужно добавлять после закипания. Уизли, растяпа! Вы вообще следите за зельем? Или ваши с Лонгботтомом проблемы важнее? Собираетесь болтать тут целый день? Двадцать баллов с Гриффиндора! Малфой, наверное, скоро надорвёт себе живот от смеха.***
Да и по жизни Невиллу не особо везло. Как-то в декабре он шел из библиотеки, увидел в полутьме портрет Варнавы Вздрюченного, испугался и побежал прочь. Покрытие на мраморной лестнице было скользкое, мальчик поскользнулся и ступенька под ним — бам — и исчезла. Невиллу пришлось звать на помощь десять минут, пока не пришли старосты. Как же стыдно было перед братом Рона Перси и Пенелопой Клируотер, когда они вытаскивали его ногу из этой треклятой дыры. У него тогда даже кончики ушей покраснели. А когда Невилл постоянно забывал пароли от гостиной и ему приходилось торчать у портрета Мерлин-знает-сколько-времени. А неловкость и стыд, когда он не мог ответить в перепалках Малфою, и Рон его постоянно защищал. Какой уж тут Мальчик-который-выжил! А про потерянные перья, чернильницы и свитки с домашней работой уж и говорить не приходится…***
— Это вообще несправедливо! Я отцу всё напишу! — в очередной раз воскликнул Малфой за спиной Невилла своим необычно звонким голосом. В пустой, настораживающей и даже пугающей тишине ночного леса, его голос разнёсся громом. Рон рядом с ним запнулся за очередную ветку и зашипел. — Заткнись уже, — Невилл, полностью собранный из страхов и переживаний сегодняшнего дня, хихикнул. Губы дрожали от холода, поэтому так и хотелось залиться нервным хохотом, но Лонгботтом не хотел ухудшать и так напряженную обстановку. С истериками хорошо Малфой справлялся. Кособокая тропинка уходила всё дальше в лес. Засыпанная камнями, ветками, листьями и прочим непонятным мусором, (а Невилл не хотел знать, что это) дорожка темнела и наводила страх на четверых первокурсников. Хагрид же, казалось, совсем не боялся и упрямо шёл вперёд, в компании пса и огромной шубе на плечах. Невилл специально держался к нему поближе. — И как, собственно, поход в Запретный лес поможет нам понять вину? — поинтересовался успокоившийся Малфой. Невилл, к своему внутреннему сожалению, был с ним согласен. Сначала они запретили им даже на метр приближаться к лесу, а теперь под конвоем ведут прямо в сердце тёмной шотландской глуши. — Вообще-то, правилами это запрещено! — вклинилась в разговор до того молчавшая Гермиона. Её курчавые волосы разметались и теперь походили на тёмный ореол с застрявшими мелкими листочками. Гермионе, пожалуй, хуже всех, — подумал Невилл, — она же боится быть исключённой. Хотя, если посмотреть на Малфоя, неизвестно кому страшнее. — Это лучше, чем пытки Филча, — пробурчал Рон. — Он бы не стал нас пытать, тупица! — ответ Малфоя. — Сам тупица, слизеринец белобрысый! — ответил Рон, и между ними началась очередная перепалка. Невилл же молчал. Даже в компании друзей (почти) он боялся заводить разговор и вставлять лишние слова, потому что был слишком робок и неуверен, что его не поднимут на смех, как это было в детстве. Именно поэтому Невилл был очень хорошим слушателем. Внезапно, среди сгорбленных, молоденьких деревьев что-то сверкнуло ярким серебром. Лонгботтом дернул Хагрида за рукав, указывая на блестящий предмет. — Что это? — шепотом спросил он. Хагрид, сощурив глаза, приблизился к предмету, нагнулся и поднял что-то, что Невилл не мог увидеть из-за широкой спины лесничего. Внезапно утихли даже спорящие Малфой и Уизли. — Это кровь? — спросила Гермиона, стоящая ближе всех. — Да, — ответил Хагрид, и голос его звучал непривычно твёрдо. — Кровь единорога. Невилла пробрала холодная дрожь. Его глаза встретились с пустыми белесыми глазами единорога, и мальчик отступил, но запнулся о корень ближайшей ели и упал, больно ударившись бедром. Но боль, по сравнению с мёртвым телом единорога, была совсем шуточной. Его голубовато-лунная шерсть была покрыта серебряными разводами, тело вздулось, копыта торчали под неправильным углом, а распухший язык вывалился из рта. Невиллу показалось, что его сейчас стошнит. — Нужно выбираться из этого леса! — внезапно громко зашептал Малфой. Но никто не обратил на него внимания. — А если тот, кто ранил единорога, найдёт нас? — Кто это с ним сделал? — перебила его Гермиона. Карие глаза девочки были прикованы к массивной фигуре лесничего, на единорога она не смотрела. — И ради чего? — Именно это нам и нужно узнать, — ответил Хагрид, приподнимаясь. Его пальцы блестели в лунном свете от крови. — Кровь единорога даёт бессмертие, именно поэтому их так мало и они под охраной Министерства. Тот, кто это сделал… — Это ужасно, — шокированно выдохнула Гермиона. Невилл согласно кивнул. — С тропинки не сходите — тогда нормально всё будет. Сейчас на две группы разделимся и по следам пойдём… в разные стороны, потому как их тут… ну… куча целая, следов. И кровь повсюду. Лицо Малфоя по цвету сравнялось со снегом или же мелом. Невилл подозревал, что выглядел сейчас не лучше. Удивительно, куда делся задавака Малфой, стоило только зайти в Запретный лес. — Мы пойдем в г-глубь леса? — спросил Невилл. Его голос дрогнул. Хагрид кивнул. — Я хочу взять с собой собаку! — тут же заявил Малфой, глядя на внушительные собачьи клыки. — Хорошо, но я тебя предупрежу: псина-то трусливая, — пожал плечами Хагрид. — Значит, так, Гермиона и Рон со мной пойдут, а ты, Малфой, и ты, Невилл, с Клыком будете. Если кто находит единорога, зелёные искры посылаете, поняли? Палочки доставайте и потренируйтесь прямо сейчас… ага, вот так. А если кто в беду попадет, тогда пусть красные искры посылает, мы сразу на помощь придём. Ну всё, поосторожнее будьте… а сейчас пошли, пора нам. Чем дальше в лес — тем холодней, страшней и темней. Деревья, местами совсем голые, местами с ободранной корой и обгорелые, стояли вплотную друг к другу, оплетённые густой пеленой белесого тумана. В лесу стояла глухая, всепоглощающая тишина. Невилл до боли сжимал палочку и шёл вслед за Малфоем и Клыком. Пятна серебристой крови кривой дорожкой вели их вперёд, то прерываясь, то снова поблескивая в редких лучах лунного света. Земля под ногами была рыхлая и сырая. Пахло гнилыми листьями и еще чем-то мерзким. Малфой впереди него нервно сопел и держался поближе к деревьям и собаке, будто надеялся, что это его спасёт. Сам же Лонгботтом шел ближе к Малфою: если что, не одного его, Невилла, съедят. Вдруг, совершенно внезапно, Малфой резко повернулся к Лонгботтому и вскрикнул, вытянув к нему скрюченные руки. Глаза его выражали полнейший ужас, и Невилл закричал, схватившись за палочку и готовый выпустить сноп красных искр, как Малфой схватился за живот и так радостно захохотал, словно получил на Рождество мешок золотых галеонов. — Испугался, тупица Лонгботтом? Вот тебе и герой! — и он продолжил хохотать, словно ничего смешней испуганного лица Невилла не было на этом свете. Невилл готов был броситься в слёзы или наорать на Малфоя, но ничего из этого не сделал. Он только коротко всхлипнул и покрепче схватил палочку. Сердце нещадно билось, точно готовое выскочить из груди. Малфой — придурок. — О, да ладно, Лонгботтом! — увидев его белое лицо, ухмыльнулся Малфой, — где ж твоя гриффиндорская смелость? И развернувшись, устремился вперёд. Невилл насупился. Он-то уж точно знал, что никакой смелости у Невилла не было. Лучше бы шляпа распределила его на Хаффлпаф. Там можно быть тем, кто ты есть на самом деле. Время тянулось, словно липучая карамель. Долго и невыносимо скучно. Невилл не знал, сколько они уже шли. Может час, а может минут десять. Малфой после того случая молчал, словно набрал в рот воды, ни его обычных подколок, ни издевательств — ничего не было, словно он вообще забыл, что рядом был Лонгботтом. Но и Невилл не стремился начать разговор. Он всё ещё на него обижался. Они заходили всё глубже в лес. Деревья вокруг чернели, и вскоре Невилл не видел ничего кроме веток, земли и пятен крови. Где-то через полчаса деревья окончательно преградили им путь. Невиллу показалось, что пятен крови тут куда больше. Все корни деревьев были забрызганы кровью, словно несчастное создание металось здесь, обезумев от боли. Сквозь толстые ветви стоявшего перед ними древнего дуба Лонгботтом увидел поляну. Он, дрожавший от страха, сделал ещё шаг вперёд и вдруг застыл, услышав шорох. Кусты на другом конце поляны зашевелились, и из тени выступила облачённая в длинный балахон фигура с наброшенным на голову капюшоном. Кто-то крался к ним, как вышедший на охоту зверь. Невилл, Малфой и Клык были не в силах пошевелиться. Однако фигура в балахоне их не замечала. Некто подошёл к мертвому единорогу, лежавшему в луже серебристой крови, и опустившись, начал пить у прекрасного животного кровь. Именно в этот момент они оба с Малфоем закричали. Драко бросился бежать, а следом за ним погнался Клык, трусливо поджав хвост. Невилл тоже собирался устремиться за Малфоем, потому что чёрта с два он тут останется, но запутался о корни деревьев и упал на землю. В нос ударил запах гнили и крови. К лицу прилипли листья. Фигура в балахоне приподнялась. Со смертельно бледного лица на чёрную ткань капала жемчужная кровь. Невилл не мог от страха и пошевелиться. Ноги и руки словно заморозили. Фигура посмотрела на него. И тут же согнулась пополам, словно от невыносимой боли. По лесу раздался страшный бессвязный шёпот. — Не тот, ты привел мне не того… это не он… — Но он… — Не он! — Вы сказ-зали привести героя, Мальчика-который-выжил… — Это был не он, совсем не он, там была девочка — Поттер… А потом раздался стук копыт. Что-то огромное пронеслось мимо Невилла, воинственно устремляясь к фигуре в балахоне. Фигура зашипела, словно змея, и с необычайной скоростью исчезла в зарослях тёмных деревьев. Огромный силуэт кентавра её не достиг. Невилл, словно мёртвый, лежал на земле и смотрел в тёмное небо. В голове раз за разом проносился пугающий голос убийцы единорога. Кентавр приблизился к нему. Высокий, с белокурыми волосами и белой кожей в тёмных пятнах, он протянул ему руку и спросил сильным, уверенным голосом: — Ты в порядке? — Я… — договорить он не успел. Темнота, словно отделившись от мёртвых деревьев, пронеслась над Невиллом и заполонила всё вокруг. Мальчик почувствовал необычайную легкость и провалился во тьму. Где-то рядом кричала Гермиона. «Не тот… … девчонка Поттер…»