По ту сторону мира

С наступлением весны время в Шармбатоне всегда летело то быстро, со скоростью звонких, кристально чистых капель родника, то медленно, как росло вишнёвое дерево в саду. Для Рози весна всегда ассоциировалась в родной Англии с холодом и переменчивой погодой, проступающей грязью и извечной хмуростью. Не сказать, что весна в самой Франции особо отличалась, но мартовская погода Шармбатона была изумительная в своём горном воздухе, подтаявших ледниках гор, пробивающимися почками на деревьях и первыми голубыми подснежниками. В отличие от своих свободолюбивых одноклассников, Рози любила проводить это время в библиотеке, в обители тишины и знаний, или в родной гостиной, завернувшись в тёплый плед. Долгая и тягомотная работа над проектом вытянула у неё силы и и так плохое зрение начинало ухудшаться ещё сильнее, но Рози только на своём фирменном упрямстве продолжала работу, обложившись толстыми талмудами, в которых слишком мало полезной информации, и чертёжными свитками. Она знала, что Фурнье в то воскресенье уже доделывал свой проект и готовился представить его первым после фестиваля, что несказанно выводило Рози из себя. Вот кактус ему, а не первое место в классе. Пусть она помрёт от истощения, но выиграет. Клара такой тяги к знанием и ослиного упрямства не понимала. Сегодня, пятнадцатого марта, они сидели в родной гостиной, попивали уже порядком остывший кофе (который Поттер не любила, но не смогла отказаться из-за настойчивости Картер) и вяло гадали на картах таро. В гостиной было по-солнечному жарко и душно, над потолком горели марокканские благовония, привезённые иностранными студентами, и нещадно забивались в нос, а стеклянные звонкие игрушки на нитках позвякивали, нагоняя ленивую усталость. Картер рядом с ней зевнула и положила на ковёр три карты, которые должны были обозначить её будущего возлюбленного. Рози неторопливо сделала глоток и сверилась с учебником. Объяснения карт напоминали какой-то бред. — Судя по всему, — вздохнула Поттер, — твой будущий муж будет эльфом с зелёной кожей родом из Индонезии. Картер, хмуро на неё поглядывая, ударила её по ноге. Рози протестующе возвела руки в невинном жесте. — Ты сама себе так нагадала! Я тут ни при чём! Смирись, что у нас нет таланта в Прорицаниях, как у Аморет. У Рози вот вообще была слабая «Хорошо» по этому предмету. Мадам Чаровей каждый урок ненавязчиво пыталась подсунуть Рози в руки чашки с чаинками и гадальные карты, и шептала своим потусторонним голосом что-то про грима и скорую смерть. Рози обычно спала на её уроках, и на такие предсказания только вяло кивала и украдкой закатывала глаза. Нужно будет на следующий год отказаться от этого предмета и взять двойные Чары. От зельеварения же она отказалась, вот и прорицание поменяет на что-нибудь полезное. — Теперь твоя очередь, — махнула на неё рукой Клара, — посмотрим, что ты нагадаешь. Рози насмешливо фыркнула, поглядывая на подругу. Серёжки в виде гамбургера в ушах Картер до ужаса смешили её. Сегодня их воспитательница чуть не отправила Клару на отработку за такие неподходящие атмосфере академии украшения. — Я гадаю ещё хуже тебя. Сто процентов будет либо великан, либо какой-нибудь придурок. И с тяжёлым взором начала раскладывать карты. Слишком большие, они еле как помещались в крохотной ручке Рози, и надоедливо смешались. Абсолютно не веря в это, она наобум достала три любые карты и кинула на ковёр. Так то нужно было сначала понять, что Прорицания — это бред собачий, когда она увидела надпись на двери кабинета: «Если ты умрёшь прежде, чем ты умрёшь, то, когда ты умрёшь, ты не умрёшь». Рози с сочувствием вспоминала свои уроки Чар, Рун или Магии, на которых было так весело. Чернильно-синие карты показали ей старший аркан Смерти, карты Башни и Звезды, которые никак не совместить. Рози ещё раз фыркнула: чушь чушью. Клара оторопело сверлила взглядом её карты. — Мы же на любовь гадали, а ты что там загадала? — Это и загадала, — буркнула Рози, — эти карты сломанные, а мы гадать не умеем. Вот ты на самом деле в это веришь? — Ты знаешь, что это означает? — Клара ткнула в устрашающего вида аркан Смерти, — это значит, что ты умрёшь прежде, чем твой возлюбленный к тебе придёт. Рози скорчилась. Какая же Картер легковерная. На куклах вуду бы ещё гадать начала. — Слушай, кактус, а ты точно не из Луизианы? Потому что твоя одержимость этой фигней выглядит чересчур странно. Это просто карты, а они мне жизнь не определяют. Видишь? — Рози помахала в воздухе картой. — Просто кусок бумаги. — Ну, не знаю… — недоверчиво протянула Клара, сгребая в кучу карты таро. — Может, к профессору обратимся? Поттер тяжело застонала. Честное слово, лучше бы она сидела в библиотеке. Или пошла на улицу вместе с Камиллой и Аморет. Или пошла бы доставать Дафни. — Хватит трястись, Клара. Лучше расскажи, ты пойдёшь на фестиваль «Тысячи лаванд»? Его в этом году в нашей деревеньке проводят. Голубые глаза Клары от этой новости сразу же оживились, а Поттер улыбнулась. Новость о фестивале им сообщили неделю назад на уроках этикета — его проводят раз в четыре года в разных магических поселениях и этот праздник считался главным для магов Франции. Его корни берут своё начало с древности, когда ещё не было Шармбатона, а на диких, заросших лавандой и вереском, пустошах жили вольные маги и устраивали магические праздники с танцами и сжиганием огромных костров сушёной лаванды. Мадам Руссо им рассказывала, что каждая клеточка мага в эти мгновения наполняется магией и лавандовым нектаром, и она священна для каждого волшебника. На фестиваль съезжались волшебники со всей страны (даже министр приезжал) и проводили древние ритуалы, наслаждались лавандовым мёдом и нектаром из диких цветов, и танцевали танцы до Ведьминого часа, а потом разводили костры и пели песни. Рози это напомнило Самайн, точно такой же праздник в Англии, про который она читала в книжках. Как сказала мадам, детей до четырнадцати туда не пускали, поэтому раньше им и не рассказывали, как и не пускают иностранных магов (академисты Шармбатона были исключением), а теперь почти всем ученикам стукнуло четырнадцать и можно было спокойно пройти на фестиваль. А ещё на нём с древних времён проводится помолвочный танец для взрослых, и Флёр сказала, что он очень красивый. Девочки с красными от смущения щеками очень хотели посмотреть на этот танец. — Конечно пойду, главное до мая дожить! А то потом ещё четыре года ждать, мы тогда на седьмом курсе будем, не до праздников. А как вы с Аморет-то пойдёте? Вам же не исполнилось четырнадцать? Рози хитро улыбнулась. Клара сразу всё поняла и довольно усмехнулась. — Мантия? Думаешь, не поймают? — Не должны, в Шару за нами никто следить не будет, а я знаю, где нужно пролезть, чтобы избежать досмотра Гарпии. — О, Рози, с возрастом ты ещё сильнее находишь приключения себе на задницу. Удивительно, что в этом месяце ты не на отработках… — Как бы не так, Гарпия в очередной раз заставила меня писать строчки за то, что я ношусь по лестницам. «Молодые и воспитанные леди, мадемуазель Поттер, не носятся по лестницам, как дикие обезьяны, а ходят не спеша, под руку с подругой». Я только вчера закончила всё… А сегодня утром я назвала Гаспара идиотом, и наша воспитательница отправила меня по субботам в сад к Розамунд. А ещё и сказала: «Если хотите оскорбить человека, Розали, делайте это завуалировано». Будто бы я знаю, что это значит… Рози показала ей язык, и обе подруги заливисто засмеялись.

***

Самым запоминающимся событием в марте стал урок по уходу за Магическими существами, на котором в первый раз за три года учеников вывели на улицу. Обычно профессор Анимаксус учила их теории, максимум показав парочку пикси и домовых эльфов в стенах тесного кабинета на третьем этаже. Профессор была дамой до ужаса консервативной, какой не была даже мадам Руссо, и считала, что девочкам не пристало смотреть, а уж тем более касаться всяких магических существ. А одних мальчиков водить она отказывалась, объясняя это тем, что они очень молодые и неопытные, и какой-нибудь гиппогриф мог случайно их затоптать. Рози училась на отлично по этому предмету, но тоже часто жаловалась вместе с остальными учениками на отсутствие практики. Единственное весёлое, что было на этом уроке — учебник Ньюта Скамандера с красочными иллюстрациями. Но и его не хватало. Изучать кельпи или того же сниджета было бы интереснее, если бы он был перед тобой и его можно было погладить. Конечно, не всех магических существ можно показывать детям, тех же химер, мантикоры и нунду опасно приводить на территорию, а драконов так вообще невозможно. Но всё же детям было скучно. И вот в конце марта мадам Анимаксус с заметно кислым и недовольным лицом вывела их в сад, в самую тёмную и дремучую его часть, куда даже Рози на своих отработках не заходила, и торжественно представила им месье Алессандро Вивеса — специалиста по Магическим существам министерства Франции — добродушного мужчину лет пятидесяти с необычайно короткой палочкой и блестящими от азарта глазами. Ученики возбуждённо заголосили: что же такого интересного прежде тихая мадам хотела им показать? Уж не русалку ли? А может кого-нибудь из лесных обитателей? Подруги удивлённо переглянулись и чуть ли не захлопали в ладоши. Каждый хотел посмотреть на первое в их жизни волшебное существо. Месье Вивес довольно улыбнулся в свои усы и быстро скрылся в саду, ученики захлопали глазами, а потом работник вернулся опять, но уже не один. Рядом с ним, сверкая алмазной шкурой и тонкой, как паутина, гривой, величественно ступал дивный единорог с длинным переливающимся рогом. Его чёрные глаза гордо осматривали притихших учеников и он коротко фыркнул, словно посмеиваясь над детьми. Рози не могла пошевелиться от восторга, настолько единорог был красивый. Сверкающий, словно звезда, с какой-то неуловимой внутренней энергией, такую она иногда замечала только у Флёр. Девочки рядом с ней тоже заворожённо молчали и прикрывали в восторге рты. — Он такой величественный и красивый! — шепнула Поттер на родном английском. — ¡Qué hermoso unicornio!* — восхищенно пискнула Камилла. — Quelle licorne mignonne**, — сладко прошептала Аморет. — Офигеть! — четко высказалась Клара с присущей ей непосредственностью американки. Пока учителя толковали свою речь про повадки и уникальность этого чудесного существа, Рози мельком посматривала на однокурсников. Остальные девочки со всех трёх факультетов не отводили взгляды от серебристой гривы и чуть ли не тянулись к ней руками. Даже мальчишки были впечатлены единорогом, хотя и старались делать вид, что им всё равно. Рози видела краешком глаза, как пялились на него Мартино и Антуан, широко открыв рот, как поглядывал краешком глаза Алекс и чуть улыбался, как восхищённо примолк Луи. — Кто-нибудь хочет к нему подойти? — вдруг спросил месье Вивес. Рози осталась стоять на месте, так как взволнованно боялась этого великолепного существа. Ведь единороги принимали не всех, а только тех, кто чист душой, а особенно девушек. Флёр немного рассказывала ей о них, так как у её бабушки был свой единорог в лесах. Вдруг её окликнули и Рози, вынырнув из своих раздумий, удивлённо заозиралась. Все остальные ученики почему-то сделали шаг назад, а она теперь стояла в одиночестве совсем рядом с единорогом. Рози удивлённо оглянулась на подруг: те хитро пожали плечами и поманили её вперёд, где девочку ждал учитель. — Замечательно, мадемуазель Поттер, подойдите ближе. Только аккуратней. Единороги очень гордые существа и очень избирательные. Не делайте резких движений. Слова месье всколыхнули сознание Поттер, и ей стало малость нервно от того, что единорог может проткнуть её своим величавым рогом или просто фыркнуть в её сторону. Особенно когда на неё смотрят ученики всего третьего курса. Элиза, и как ей удалось попасть в очередную передрягу? Вечно всё самое странное случается с ней. Единорог невозмутимо смотрел на неё своими бездонными глазами, когда она неловко приблизилась, и только переступил копытами. Рози застыла и сделала лёгкий реверанс, показывая своё уважение к этому неземному созданию. Все замолчали. Единорог замер, Рози уж подумала, что он на неё сейчас кинется и обглодает, но потом, к всеобщему удивлению, он ловко опустился на передние ноги, склонив в элегантном поклоне голову. Рози радостно захихикала и подбежала к животному, напрочь забыв про свои страхи. — Прекрасно, мадемуазель! Вы ему понравились. Её руки слегка прикоснулись к нежной шерсти и Рози подивилась тому, какая же она мягкая, словно шёлк и бархат, которыми были устлан кабинет мадам Максим. А как она переливается всеми цветами радуги в утреннем свету! Она легонько почесала его за ушком, совсем как кота миссис Фигг, и единорог довольно зафыркал, потеревшись о её ладонь носом. Рози ласково улыбнулась и оглянулась на своих подруг. Клара от удивления раскрыла рот и так и осталась стоять, Камилла улыбалась и показывала ей большие пальцы, Аморет влюбленно улыбалась, посматривая на единорога, где-то в толпе недовольно бурчала Дафни, а рядом стоявший Алекс смотрел на Рози как-то слишком завороженно, словно она была загадкой, которую он никак не мог решить. Она чувствовала то же самое, когда гладила единорога и украдкой поглядывала на Фурнье. Какой же он странный, то понимающий, то холодный… Кажется, они оба были слишком сложными. Рози ещё раз ласково провела ладонью по шее единорога и прикоснулась к рогу в мелкую завитушку. Издалека он походил на мрамор со слюдяными прожилками, но вблизи рог напоминал ракушку с перламутровым отблеском. Безумная красота, а ещё очень полезная. Говорят, что он мог излечивать самые опасные и неизлечимые болезни, если попросить единорога об этом и он даст его согласие… И их убивали за этот дар. Рози трагично прослезилась, а единорог, уловив её настроение, ласково положил ей голову на колени. Какой он, оказывается, джентльмен!

***

В конце апреля Рози Поттер так выдохлась, что даже любимая раньше библиотека опротивела настолько, что Рози прикладывала титанические усилия, чтобы спокойно высидеть за толстыми книжками несколько часов и со спокойной душой сделать домашку. Проект свой она доделала и очень им гордилась, потому что он получился такой потрясающий (с теорией, практикой, анализом), что девчонки чуть в обморок не попадали от того, сколько усердия приложила Поттер к этой итоговой работе. Обозвали Рози заучкой, но она не обиделась. Ей нравилось учиться. Подружки же свои проекты не закончили, но Камилла неторопливо подбиралась к выводу, и несколько вечеров Рози потратила на то, чтобы помочь найти информацию по заживляющим чарам для подруги. Она даже выучила несколько кровоостанавливающих заклинаний на будущее, мало ли ей пригодится. Жизнь в Шармбатоне текла своим чередом, все в предвкушении скорого праздника весело шушукались и сплетничали, Аморет же заставила их выбирать платья из каталога известного дизайнера парижского синдиката моды, чтобы появиться на лавандовом поле самыми красивыми. Учёба, которая раньше занимала Поттер, отошла на второй план, и теперь её больше интересовал скорый фестиваль и, к удивлению, полюбившиеся ей танцы на уроке Этикета. В конце года они обязательно проходили что-нибудь из французской классики и парочку известных танцев: к примеру, на втором курсе это были вальс и полонез, а в этом году гавот и заводная сальса, которую им показывала ученица старших курсов Неба. Рози очень понравился этот жизнерадостный латиноамериканский танец, поэтому она с радостью пустилась в пляс и заливисто хохотала весь урок к разочарованию кислой Дафни и хмурого Алекса, который очень не любил танцевать. Она с ним даже поцапалась на том уроке, но это длинная история, которую Рози не хотела вспоминать. К тому времени, как раз в конце апреля, Алекс впервые поцеловал Дафни прямо в губы, отчего половина их факультета пребывала в полном шоке, и кажется, эти двое начали встречаться или что-то вроде того. Рози эта парочка теперь опротивела ещё больше, и она не упускала возможности пожаловаться на их ранний возраст, французское распутство и показную влюблённость. Никогда ещё она не чувствовала себя такой чопорной англичанкой, как рядом с милующимися Дафни и Александром. Ну ведь это не нормально — целоваться в щечку на людях! Они же в обществе! Конечно, за три года пребывания во Франции она свыклась, что они не придают особого значения поцелуям, но Рози-то придавала. В конце концов, она же англичанка и придерживалась строгих правил. Им ведь всего лишь четырнадцать, какие отношения? Вон, Рози вообще за всю жизнь ни разу не влюблялась. В общем, странная личность Алекса Фурнье заинтриговала её теперь ещё сильней. Ведь раньше он никак не проявлял своих чувств к де Мурье, а теперь вдруг решил зацеловать её у всех на глазах. Разве это нормально? Клара посоветовала ей забить на это, но Рози всё равно чувствовала какую-то мимолетную досаду и боль в груди, но предпочла списать это на грипп или усталость, или другую болячку. Они просто её раздражают, вот и всё. К концу апреля Рози Поттер чувствовала себя выжатой, как лимон, поэтому когда завидела стройную фигуру светловолосой вейлы — её подруги Флёр, сразу поспешила к ней. Флёр в последнее время редко с ней виделась, потому что у неё заканчивался шестой курс и подступали экзамены, поэтому вейла обложилась со всех сторон учебниками и конспектами и зубрила ещё хуже Рози. Но даже под гнетом усталости и недосыпа она всё равно выглядела, как произведение искусства — хрупкая и тонкая снаружи, но с необычайно сильной вейловской кровью внутри. Рози всегда поражалась, какой сильной духом была Флёр при такой легкомысленной внешности. — Ох, Рози, доброе утро… — устало поприветствовала её Делакур, когда Рози опустилась рядом с ней на лакированный стул. — Уже полдень, Флёр, — улыбнулась Поттер, — по-моему, тебе нужен отдых. — Как только закончу нумерологию, буду отсыпаться все выходные. Это просто ужасно, потому что экзамен через неделю, сразу после фестиваля. Ну кто так делает? — Флёр мученически вздохнула, и её коралловые губы расползлись в лёгкую улыбку. Она всегда сидела за столом одна, когда к ней не подсаживалась Рози, и ей было жалко Флёр. Подруг у Флёр было очень мало, а её одноклассницы её не очень любили и часто завидовали, потому что она привлекала мужское внимание. Рози иногда слышала, как старшие девчонки говорят про Флёр гадости, и очень злилась. — Нам тоже задали сдачу проекта на следующий день после фестиваля. Они это специально. Флёр хитро приподняла бровь. — А ты всё ещё хочешь обскакать того серьёзного мальчишку Фурнье? Рози гордо улыбнулась. — Конечно, это дело чести — стереть с его лица его самодовольную усмешку. — Сто процентов, он думает точно так же про тебя. — Ой, ничего подобного. Я вообще ему не интересна. Флёр широко распахнула свои лазуритовые глаза, отвлекаясь от книжек. Рози скорбно скривилась, поняв, какую глупость она ляпнула. Теперь Флёр со своими каверзными вопросами от неё не отвяжется. — Так он всё же тебе… О, смотри, кто к нам идёт! — прервалась она и элегантным кивком головы указала Рози за спину. Девочка слегка обернулась и увидела очень высокого, красивого, как греческая скульптура, старшекурсника с взлохмаченными пшеничными волосами и яркими янтарными глазами. У Рози перехватило дыхание от того, каким статным и мужественным он казался. По лицу так некстати разлилось непонятное смущение, и девочка быстро отвернулась, пряча заалевшие щеки за завесой чёрных волос. Флёр слабо хихикала над её реакцией. — Он что, тоже вейла? — пораженно спросила Рози, восторгаясь его красотой. В академии было много красивых учеников, но этот парень был по-особому привлекательным. Рози казалось, что она даже видела его в башне Солнца. Флёр над её словами громко рассмеялась, словно бы Рози удачно пошутила. — Вейл-мужчин не бывает, Рози, эта сила передаётся только по женской линии. Вейла никогда не родит мальчика. У меня вот есть сестренка Габриэль, она младше тебя, я вас как-нибудь познакомлю. — Доброе утро, Леонардо. Как поживаешь? — ласково спросила у него Флёр, всё ещё поглядывая на Рози. Смущённая девочка краешком глаза посматривала на них. Теперь она вспомнила, где его видела, красавец Леонардо Мастиффи был председателем Дуэльного клуба Солнца, в который она очень хотела попасть, но из-за ограничения по возрасту не проходила. Леонардо слегка иронично ответил Флёр улыбкой и на его щеке появилась милая ямочка. Подождите, они с Флёр что, встречаются? Почему весной все разом начали влюбляться? Рози чувствовала себя ущербной из-за этого. — Прекрасно, Флёр. Решил спросить тебя про собрание Старост. Рослин объявила сегодня, что следующее будет в воскресенье, но я буду на занятиях Клуба, поэтому меня не будет. Хотел сказать, что Аарон будет вместо меня. Чтобы ты не волновалась… Флёр кокетливо улыбнулась и пару раз взмахнула ресницами. Её серебристое сияние разлилось по воздуху смесью цветочных ароматов и дикого огня. Казалось, ещё секунда и бедный Леонардо упадёт в обморок от переизбытка чувств. — А ты думаешь, я буду волноваться? — Ну, я подумал, что тебе… — вдруг он прервался, видимо только что заметив низенькую и покрасневшую Поттер, и передумал говорить, что он там подумал про Флёр. А потом и сам покраснел. Рози залилась румянцем ещё сильнее, даже уши полыхали от их невинной перепалки, как от огня. Флёр же хрустально смеялась над выражениями их лиц. — Уверяю тебя, Лео, я буду очень скучать без твоих шуток на патрулировании. Ох, Лео, ты помнишь, что должен мне одну услугу? — спросила его Флёр, хитро поблёскивая глазами. Волшебник сразу же кивнул, хотя Рози сомневалась, что он помнит. Он с таким видом заглядывался на Флёр, словно хотел её прямо тут зацеловать. — Раз ты председатель Дуэльного клуба, ты не мог бы принять Рози туда? Она бы точно прошла отбор, — Флёр кивнула на неё, и Поттер от шока побледнела. Что? Конечно, Делакур знала, что Рози очень хотела туда попасть и думала пойти на отбор на пятом курсе, но она бы ни за что не подумала, что Флёр попросит его председателя посмотреть её умения. Это ведь невозможно. Третьекурсников никогда не принимали туда. Леонардо удивлённо глянул сначала на Флёр, а потом на Рози. Девочке стало очень неловко. Со своим метром пятьдесят и двумя косичками под узкой шляпкой она производила впечатление восьмилетнего ребенка. — Она же ещё маленькая, ты же знаешь правила, — укоризненно сказал он Делакур. — Но ведь просто провести отбор не запрещено. Вдруг Рози сражается лучше тебя. Уверяю тебя, она очень сильная волшебница. — Флёр… — начала было Рози, но её перебили. Светловолосый итальянец оценивающе её осматривал. — Не знаю, Флёр. Ты точно хочешь, Рози? Дуэли — это опасно, особенно без подготовки. Думаешь, готова к битве до последнего? Под его волчьим взглядом Рози обязательно бы стушевалась, если бы её стремление попасть в этот клуб не было бы таким сильным. Она уверенно кивнула головой, стараясь не отводить от него своих зелёных глаз. — Да, я хочу туда попасть. Мне нравится сражаться. Леонардо усмехнулся. — Да, рассказы мадам Бастьен о твоих подвигах дошли даже до нас. Ну что ж, можешь попытаться пройти отбор в это воскресенье в Дуэльном зале в полдень. Ты ведь знаешь, где он находится? Отлично. Но смотри, никаких поблажек! Мадам Шаньсе и так меня придушит, если узнает, что я позволил третьекурснице заниматься таким опасным делом. — Я не подведу … обещаю, — вздохнула Рози, готовая от переизбытка чувств упасть в обморок прямо в библиотеке. Её приглашали на отбор в Дуэльный клуб! Её, третьекурсницу! Скоро её мечта может исполниться, если она, конечно не провалится. Когда Леонардо ушёл, Рози с писком обняла Флёр и крепко сжала в своих объятьях. — Спасибо, спасибо, спасибо! Я так счастлива! Флёр добродушно рассмеялась. — Пустяки. Я всего лишь хотела тебе помочь. — Я так тебе благодарна. Получается, я теперь тебе тоже должна? Флёр растянула губы в хитрой улыбке. — Именно. Я даже придумала, как. Я планирую после выпуска поступать в Гринготтс на стажировку в Англию. Вот только языка я не знаю, — Флёр развела руками в совершенно не аристократичном жесте, — а ты мне поможешь. — Ты хочешь, чтобы я научила тебя английскому? — удивлённо спросила Поттер. Такого у неё ещё не просили. Она и не знала, что Флёр хочет поступать в Гринготтс. Какое удивительное желание. — Хотя бы основам. — Ну хорошо, — уже по-английски сказала ей Рози. Флёр страшно на неё посмотрела и нахмурилась, а потом коряво, с сильным французским акцентом выдала: — Хо’гошьё. Получается? По смеющемуся лицу Рози Флёр поняла, что им теперь придётся много учиться.

***

В последнее воскресенье апреля Рози Лили Поттер стала первым в истории академии третьекурсником, вступившим в Дуэльный клуб Солнца, обыграв трёх из четырёх своих противников и заслужив одобрение от самого председателя Клуба. Рози чувствовала себя точно такой же счастливой только тогда, когда впервые узнала, что она волшебница.