***
Винда Розье — их холодный, как воды Северного моря, преподаватель с красивыми правильными чертами лица и жутким характером сегодня рассказывала об очередной нудной формуле по трансфигурации палки в бабочку. Рози, уставшей, было наплевать на эту формулу, поэтому она откровенно скучала и изредка разговаривала с Кларой, прилежно записывающей каждое слово преподавательницы. Обычно Рози сидела с Камиллой и смеялась над всякой чушью все лекции, но в последнее время садилась все чаще с Картер. После истории с парселтангом подруга не то чтобы отдалилась, но несколько настороженно общалась с Поттер, и Рози с болью в груди замечала, как скованы стали её движения, а испуг притаился в уголках крепко сжатых губ. Рози старалась её развеселить и хоть как-нибудь снять застоявшееся напряжение, но прогресс шёл медленно, словно Рози старалась починить давно заржавевшие часы. — Клара? — Рози легонько затронула подругу мизинцем, внимательно наблюдая за мадам Виндой. — Давай сегодня вечером прогуляемся до сада? Погода такая замечательная. Перьевая ручка на тетрадных листах замерла, глазастые кольца и салемские звёзды блеснули предосторожностью, а потом Клара коротко на неё взглянула. Рози стойко держала улыбку, стараясь не замечать нахмуренного взгляда голубых глаз американки. — На улице мороз и ветер. Снег идет уже четвёртый день, — ответила ей Клара, кивком головы указывая на снежную бурю за окном. Рози заскрипела зубами. Ну почему другие национальности не понимают, что «разговоры о погоде» это всего лишь предлог?! — Поиграем в снежки, — по-детски предложила Рози, вспоминая, как увлечённо они играли на младших курсах. Клара сморщила нос. — Ну мы ведь уже не маленькие, Рози. Давай лучше выберем платья для бала. Понимаю, что ты идешь одна, но моему Жану хотелось бы, чтобы я выглядела красивой, — и она отвернулась от неё, продолжая сосредоточенно строчить. Рози громко выдохнула, закрывая лицо руками. Раздражение свалилось на неё, словно сугроб из проблем, недовольств и тайн. Клара не хотела вести себя как прежде и с каждым проклятым месяцем отдалялась от неё, Камилла занята своим деспотичным норвежцем, Дафни зыркает на неё, как на корень всех проблем, её собственная снизившаяся успеваемость, Алекс, разболевшийся шрам и странные сны о шипящей змее. Рози каждую ночь просыпалась с кошмарами и подумывала обратиться к лекарю за зельем Сна-без-сновидений. А уж если её подруги не хотят с ней разговаривать, то она с успехом могла окопаться с фолиантами по темной магии и там и помереть. Или закончить чтение «Сна в летнюю ночь», который ей подарил Алекс. Рози опустила голову на сложенные руки и растеклась по парте, что было верхом неприличия. Так её хотя бы не было видно и можно без проблем наслаждаться видом сосредоточенного Фурнье, и его точёного профиля в белоснежном свете. Он сидел в кругу своих лунных друзей, где Рози приметила и Гаспара, сонно закатывающего глаза, и Шампань, от безделья трансфигуриравшую лепестки лилии в абрикосы, и умника Андрэ с огромными очками и вечными стопками книг. Там же примостилась Кимико — японка, лучшая на их курсе — в окружении Иоханесса и его друзей. Они смеялись над чем-то и усмехались. Наверняка решали, как лучше им провести выходные: подвесить кошку за хвост на дерево или наслать на второкурсника сглаз. Рози недолюбливала парня Камиллы, потому что он напоминал ей Дадли, но смелости сказать об этом Торрес ей не хватало. Рози почти отвлеклась, наблюдая, как Алекс разминает затекшую шею, но заметила краешком глаза, как Йоханесс перевалился через парту и дернул Камиллу за её длинную смоляную косу. Подруга ойкнула и обернулась на него, зло сощуривая глаза. Йоханесс послал воздушный поцелуй, а его дружки засмеялись. Рози зло побагровела и сжала кулаки. Эта сцена царапнула ей по сердцу, а вид неловко улыбнувшейся Камиллы чуть не свел её с ума. Как она может ему постоянно улыбаться, если он её унижает? Сильно дергает за косы, чуть волосы ей не вырывает, а потом шлет поцелуй, словно это совершенно нормально? И почему Камилла это терпит? Может, у Рози слишком обострённое чувство справедливости, может, мастер палочки был прав и она чертова правдолюбка, но Рози Поттер не могла оставить это просто так. Камилла её первый друг и сестра, и черта с два она позволит Йоханессу над ней издеваться. Поттер вырвала листок из тетради с расписанием и вытащила палочку. Рози не была мастером в трансфигурации, но в Чарах ей не было равных на курсе. Легкий взмах руки, полукруг и греческая сигма, и перед ней лежит бумажная обезьянка с большой неаккуратной головой. Рози улыбнулась и написала большими буквами на бумаге: «Приятно, правда?». А потом наложила ещё одно более сложное заклинание, которое они изучили недавно. Учитель была занята текстом на доске. — Вингардиум Левиоса! — фигурка зависла в воздухе. — Флипендо! А потом быстро впечаталась в светловолосый затылок Йоханесса. Мальчишка уронил своё перо и заозирался по сторонам. Бумажная обезьяна запрыгала у него по голове, дергая его за волосы. Его друзья захохотали, а Санти Манрэ попыталась схватить фигурку, но та только порезала ей острым краем пальцы. Йоханесс завозился, зашевелил руками, стараясь убрать обезьяну, и вскоре это заметили остальные ученики. Рози пожалела, что не видела панику и смущение на его лице в эти мгновения, и искренно растянула губы в улыбке, наслаждаясь происходящим. Жаль, что заклинание длилось недолго и вскоре бумажная обезьянка развалилась, снова превращаясь в обычный вырванный листок. Йоханесс зло сорвал бумажку с головы и развернул её, вчитываясь в текст. Его друзья и Камилла наклонились поближе, даже Алекс откинулся на спинку стула, чтобы увидеть размашистый розин почерк. Поттер торжествующе отложила палочку. Камилла первая поняла, чей это почерк и вскинула на неё удивлённый взгляд, вопрошая, зачем она это сделала. Рози закрутила пальцами конец косы и подняла. Камилла сразу же всё поняла, но не улыбнулась ей, казалось, что её черные глаза укоряют её, что она обидела её парня. Рози виноватой себя не считала, но реакция подруги её покоробила: что плохого в том, что она её защищает? Йоханесс тоже понял, что это Рози, и молниеносно развернулся к ней, сверкая злыми серыми глазами. Фигура у него была массивная, и любой человек испугался бы его, Рози тоже пробрала дрожь от его вида, но она нашла в себе силы и сладко ему улыбнулась. А потом послала воздушный поцелуй. Его алое, как брусничный пирог, лицо стоило любых денег. Получай, придурок. Кажется, он станет её ненавистником номер три после Дафни и Сандры. Камилла мимолетно ей подмигнула, Клара улыбалась во все зубы (одним выстрелом двух гиппогрифов), а Йоханесс зло скалился. Алекс смотрел на неё серьёзно, как обычно он делал, и Рози могла поклясться, что все его движения были слишком резкими, нетипичными для него. А потом он улыбнулся ей уголком губ и все сомнения вылетели из её головы. — Мадемуазель Поттер, какие разновидности Отменяющего заклинания, связанные с Трансфигурацией, вы знаете? — вдруг прозвенел резкий и холодный голос мадам Розье. Она отвернулась от доски и вперилась в неё немигающим взглядом. Гофрированная лента с её шляпки грозилась упасть ей на лоб. — Простите? — недоуменно отозвалась Поттер, отрываясь от своей небольшой диверсии и Алекса. Потом глянула на тему урока и увидела кривые «Превращение живого в неживое». Почему она вдруг перешла на Отменяющие? — Вы плохо слышите? Я начинаю убеждаться в этом с каждым уроком, потому что вы систематично нарушаете дисциплину на моих уроках, — ровным тоном припечатала преподавательница, и её нос сморщился, словно Рози была зловредным гномом. Поттер внутренне застонала. Она серьёзно? Решила придраться к ней прямо на середине урока? — Простите, мадам, но тема урока совершенно другая. Розье вскинула брови. — Какое первое правило леди, кто знает? — насмешливо спросила она притихший класс. Наблюдать перепалки Поттер и учителя было что-то вроде традиции. Клементина Вайер вскинула руку. — Кротость. Молчание. И дипломатичность. Мадам Винда усмехнулась и перевела взгляд на закатившую глаза Поттер. — А это значит, что грубить и перебивать преподавателя запрещено. Рози вспыхнула под всеобщим вниманием. Клара осторожно сжала её руку, успокаивая. — Я ответила на вопрос, — выплюнула девушка. — Нет, не ответили. Вопрос был таков: какие отменяющие заклинания, связанные с трансфигурацией, вы знаете? У Рози затряслась от нервов нижняя губа и ей пришлось прикусить её. В голове проносились десятки конспектов, которые она написала за четыре года Трансфигурации. Если превратить птицу в вазу, как потом отметить заклинание? А если наложить проклятие? — Финита Инкантатем, — сухо ответила Рози, сжимая ладонь Клары. Кольца врезались ей в пальцы. Мадам Винда сипло рассмеялась, как человек с долгим стажем курения тонких сигарет, и её красная помада заблестела от улыбки. — Мне кажется, или я говорила, что заклинания, связанные с Трансфигурацией? Финита не сможет превратить шкатулку в мышь. Рози видела, как скалился Йоханесс и с усмешкой вещал что-то своим друзьям. Гнев закипал в ней: она не позволит, чтобы он чувствовал себя победителем. — Репарифардж. Заклинание за первый курс. — Ещё? — Ревелио. Мадам задумчиво поднесла абсолютно гладкую чёрную палочку к губам. — Заклинание, превращающее невидимое в видимое. И как же оно поможет в Трансфигурации? Рози не знала, что ей ответить. Как-то Рози с Аморет нашли скрытую картину в башне Неба и чтобы проявить её, использовали Ревелио. — Неужели не знаете? — насмешливо допытывалась Розье. Злопамятная злобная ведьма. — Нет… — Мадам! — вдруг поднял руку Алекс. За всё время этой унизительной экзекуции он ни разу не повернул к ней голову, но сейчас решил вмешаться. Рози неуверенно посмотрела на его поднятую руку, обтянутую рукавом белой рубашки с знаком Луны. Винда Розье обожала Алекса как талантливого ученика и сразу же ему улыбнулась. — Да, месье Фурнье? Хотите добавить? Алекс уверенно кивнул головой и перелистнул страницу учебника. — Ревелио также используется, чтобы вернуть изменённому своё первоначальное состояние. То есть, если предмет был изменен трансфигурацией, то Ревелио отменит эффект и вернет в исходный вид. В Трансфигурации он используется так же часто, как Репарифардж. Я считаю, что оно относится к Трансфигурации, — чётко и немного надменно отрапортовал Алекс, обращаясь прямо к преподавательнице. Винда Розье долго молчала, раздумывая над его ответом, а потом недовольно дернула губами. Рози с восхищением наблюдала за ними, думая о том, что Фурнье — самый привлекательный и крутой зазнайка, которого она когда-либо знала. — Да, вы правы, месье. Но я ждала от мадемуазель Поттер другого заклинания: Сатикум Дэно. Высший класс отменяющего в Трансфигурации, — мадам снова кинула на Поттер хмурый взгляд. Девушка похолодела. Такое заклинание она слышала впервые. — Но это заклинание изучают только в конце года, — снова отозвался Александер, указывая преподавательнице на оглавление учебника. — Мадемуазель Поттер не могла вам его назвать, так как мы его еще не изучили. Рози всегда поражало его хладнокровие и как он мог дерзить преподавателям без капли гнева в голосе. Как бы его на отработку не отправили… Мадам Розье ещё сильнее скисла, уже недовольно посматривая на Фурнье. Её скульптурное лицо с идеальной кожей избороздила морщинка, и она отвернулась от класса, возвращаясь к теме урока. Рози могла спокойно вздохнуть. — Вернёмся к теме урока… До конца урока Алекс не оборачивался к Рози, Поттер не прекращала следить за его движениями, а на сердце сладкая карамель плавилась теплотой и сахарной пудрой. Алекс Фурнье снова защитил её, как тогда, перед первым курсом. Странно, что её первый и второй защитник в жизни был одним и тем же человеком.***
Ослепительно яркий снег морозным куполом накрыл все дорожки из академии, поэтому ученикам пришлось прокладывать себе путь по сугробам и постоянно пользоваться Левиосой, чтобы отлевитировать хоть немного снега. Синеватый иней посеребрил листья, превращая их в произведения искусства, а вода после недавних дождей хрустальными каплями замерзла на ветках и клонила их к земле. Солнце декабрьскими холодными лучами подсвечивало их изнутри, и атмосфера Премьер Шару превращалась в сказочный домик Снежной королевы. Рози любила гулять по магической деревне: зимой тут играла старинная музыка, на деревянных дверях вился остролист с красными ягодами, мечтательные ученики попадали в тонкие стебли омелы, незамерзающий горный источник журчал бурным потоком, по улочкам бродили волшебники разных возрастов и национальностей. Повсюду ощущалась атмосфера бурно искрящейся магии и жизни. В эти выходные их выпустили впервые с отъезда директрисы, противоборствующие месье и мадам никак не могли утвердить расписание, поэтому академисты разъярённой толпой бросились в Шару, наплевав на всяческий этикет. Рози мельком видела, как хваталась за сердце мадам Руссо, увидевшая такое безобразие. Причину сумасшествия учеников понять было несложно — близился Рождественский Бал и Рождество, и те, кто не докупил что-то к торжеству (к примеру, Рози) и не приобрел подарки к празднику (опять же Рози) остервенело побежали закупаться. Четверо девчонок вышли из академии вместе: Рози весело шутила по поводу новоявленных хвостов у Антуана, Алекса и Жиана, которые она «случайно» наколдовала вчера на Чарах, Клара сокрушалась о том, что она ничего не купила к Балу и не могла определиться с платьем, Аморет спокойно её уверяла, что голубой — самый лучший вариант с её типом внешности, а Камилла расслабленно доедала украденную с завтрака булочку. Им было весело. Рози обожала, когда они собирались вместе, из-за разных факультетов и огромного домашнего задания они теперь не могли общаться так часто, как раньше, поэтому она очень дорожила подругами. — Ой, девчонки, давайте сюда, Клэр мне сказала, что тут очень приличные платья, — нервно воскликнула Картер, указывая на великолепное украшенное серебром здание «Галерея мадам Помпадур. Платья и мантии самых изысканных цветов». Из них только Клара ещё не купила платье, поэтому нервничала каждую секунду. Аморет при виде этого магазинчика скорчилась, но Кларе никаких претензий не высказала. Рози помнила, что блондинка считала платья мадам Помпадур совершенно безвкусными. Камилле же было абсолютно наплевать: недавно она высказалась, что если Клара не может определиться с платьем, то вполне может идти в одном белье. На возмущенный взгляд Картер она усмехнулась и сказала, что так Клара произведет фурор. В магазине было много народу: девчонки от третьего до седьмого курса примеряли платья всевозможных расцветок и объёмов, сантиметровые ленты и рулоны ткани носились по воздуху, то и дело раздавались писклявые выкрики и нытьё. Рози даже заметила, как одна девочка в ужасном рыжем платье ревела на пуфике, а подруги её успокаивали и пытались всучить ещё более мерзкое платье. Клара поначалу растерялась, а потом с поддержкой трёх юных волшебниц подошла к хозяйке — статной женщине с лицом сердечком и русыми кудрями — встала на мостик и теперь советовалась по поводу ткани с помощницей мадам Помпадур. Камилла и Аморет расположились на розовых бархатных диванчиках и советовали Кларе, какой фасон ей идёт больше. Рози с внутренней гордостью порадовалась, что купила платье ещё в ноябре по каталогу и ей теперь не нужно разбираться с этим ужасом. Поттер тяжело вздохнула и отошла к стеклянному стенду с перчатками — их она так и не купила. Долго раздумывать не пришлось, по цвету к её платью подходили только два варианта, и Рози выбрала из атласа, с кружевами по окантовке. Перчатки она никогда особо не любила, потому что они сползают и мешают колдовать, смазывая движения. Весёлая консультанка, которой Рози принесла покупку, очень удивилась её выбору: — Какой интересный цвет… Нечасто у нас выбирают такие расцветки, обычно юные волшебницы любят светлые оттенки, вроде нежно-голубого или персикового. Рози только пожала плечами. Ей очень нравился оттенок её платья, и спорить с женщиной она не собиралась. Иногда ей казалось, что она ненастоящая девчонка — многие ученики в академии интересовались модой и косметическими чарами и знали, какую юбку надеть на то или иное мероприятие и как заплести прическу из тысячи косичек, но Рози к «женственности» не была приспособлена от слова совсем. Рози глянула на своё отражение в огромном зеркале и прикусила губу. Ростом она была маловата, едва доходила Алексу до плеч, поэтому её часто не воспринимали всерьёз, волосы, несмотря на «Суперблеск» и толстую косу, топорщились и вечно лезли в глаза, фигура у неё была плоская и миниатюрная с хорошей талией, но с полным отсутствием каких-либо округлостей, лицо детское, с огромными зелёными глазами, воспалённый шрам горел кровью на бледном лице. И что Алекса Фурнье может заинтересовать в ней? Она и на сотую долю не такая красивая, как ослепляющая Дафни с ангельскими чертами лица или Камилла с ровным оттенком кожи и красивой фигурой. Рози просто подросток, который вечно встревает в неприятности, носится по всему Шармбатону и предпочитает свободные джинсы и чёрные футболки. Куда уж ей до бывшей девушки Алекса… Рози Поттер с злостью затолкала перчатки в сумку и отвернулась от зеркала. Алекс никогда не пригласит её на бал. Зачем ему, статному мальчику с красивыми глазами, такая уродка с огромным шрамом на пол-лба?! Если бы она не была героиней Британии, то и другие парни бы её тоже не пригласили. Стараясь отогнать злые слёзы, Рози шмыгнула носом и вернулась к девочкам. Клара как раз определилась с платьем — нежного персикового оттенка с длинными шифоновыми рукавами и плиссированной юбкой — как раз подстать её загорелому цвету лица. — У меня такие красивые серёжки под него есть… с маленькими тыквами и апельсинами, — счастливо улыбнулась она, когда они вышли на морозную улицу. — А как же ободок из акульих зубов? — усмехнулась Камилла, весело сверкая чёрными глазами. С возрастом она переросла их всех и теперь возвышалась над ними. — Точно! — вспыхнула Клара. — Это будет так классно! Аморет шокировано пискнула, представляя на голове подруги огромные кривоватые зубы акулы. Рози растянула губы в улыбке. Клара была известна своей любовью к странным побрякушкам и говорила, что коллекционировать винтажные украшения — её хобби. После покупки платья девочки вышли на улицу, и Рози сморщилась от яркого солнца, отражаемого каждой снежинкой. Подруги стали решать, куда же они направятся дальше, как по ужасному стечению обстоятельств рядом с ними оказался парень Камиллы. Йоханесс дернул её за рукав пальто, прижимая ближе к себе, а потом, прожигая презрительным взглядом Рози, сладко бросил Камилле: — Мне кажется, ты обещала прогуляться сегодня со мной, а не со своими подружками. Совсем не уделяешь мне внимания. Рози настолько взбесили его псевдоаристократичные ужимки, что она за спиной Йоханесса сделала вид, словно её тошнит прямо ему под ноги. Клара подавилась воздухом, а Камилла слабо улыбнулась, более занятая истериками своего бойфренда. — Я же предупредила, что сегодня гуляю с девочками. Разве у тебя нет сегодня занятий в Лингвистическом клубе? — Есть, но там слишком скучно, поэтому ты пойдешь со мной, — плаксиво, словно маленький ребенок, пролепетал норвежец, а потом, не успела Рози и вытащить палочку, утащил Камиллу в сторону Шармбатона. Торрес послала им извиняющийся взгляд. Рози густо раскраснелась на морозе от злобы на Йоханесса и его ревнивые, тупые, деспотичные замашки, благодаря которым их дружная компания развалилась по швам, словно плохо сплетённое заклинание. Аморет легонько приобняла её за плечи и потянула дальше по занёсенной снегом мостовой. Рози крепко прижалась к сладко пахнущей сахаром Вьен и её гладким прямым волосам цвета солнечным лучей, а второй схватилась за руку Клары, ощущая звон медальонов на руке — омела и венки в честь Рождества, и маленький Иисус в дань магловским традициям её отца. Идя в обнимку с подругами, она ощущала редкое для неё душевное спокойствие и безмятежность, Аморет и Клара всегда были теми, кто успокаивал их и с Камиллой импульсивные личности, и Поттер была рада, что судьба связала её с девчонками. Даже если одна из них сейчас вынуждена водиться с горным троллем во фраке и галстуке. — Куда пойдем? — задала вопрос Клара, когда они протопали голубиный магазин и шляпки Монпарнас. Рози безразлично пожала плечами: хмурость, вызванная серым пейзажем, настигала зимой её всё чаще и чаще. В такие моменты она больше хотела поразвлечься в Дуэльном клубе или поваляться в кровати с чашкой чая. Аморет радостно захлопала руками в больших белых рукавицах. — Давайте в «Голубку»? Там такой вкусный горький кофе с ликёром. За него можно душу продать! — неунывающая Аморет светло им улыбнулась. Рози была не против где-нибудь погреть свои кости, в то время как Клара не могла не вставить острой шпильки. — Горький кофе? А я всю жизнь думала, что ты только цветами да сладкой ватой питаешься, — фыркнула Картер, поправляя сережки в ухе. Поттер уже привыкла к такой манере общения и не воспринимала за оскорбления, но другие шугались дерзкого языка Клары. Тонкие губы Аморрет дрогнули, но она всё равно растянула их в улыбке. — Мне приятна твоя забота, Клара. Давайте тогда поторопимся, а то все печенья-единорогов раскупят, — ох, Вьен, спец по сглаживаниям углов и переводам тем. Рози тяжело выдохнула и крепче сжала руки подруг. Если бы Камилла была здесь, она уже бы их осадила. — Дамы, — из-за угла к ним вывернул внезапно появившийся дьявол — Гаспар, и Рози чуть не спряталась за спинами подруг. Краснеющий, с расстёгнутой мантией и неизменной красной розой в руках, он внушал Поттер иррациональный страх и смущение. Только не снова… — Здравствуй, Гаспар, — нежно поприветствовала его Аморет. — Хей, как делишки? — резанула американским сленгом Клара, хитро поглядывая на Рози. Поттер ограничилась кивком головы и натянутой улыбкой. Дерьмо. — Рад вас всех видеть, девочки, — ответил им Гаспар, не отводя взгляда от Рози. Красная роза хаотично покачивалась в его руках, словно Гаспар нервничал. Поттер внимательно его осмотрела: за последний год она очень хорошо его запомнила — заносчиво поднятый вверх нос, идеально отглаженные рубашки, капризный разрез губ. Она всё ещё помнила, как он кривился от отвращения на первом курсе, когда Рози попала в их пару. Гаспар глубоко вдохнул и без предисловий начал: — Розали, можно тебя пригласить на бал? У Рози ничего не шевельнулось внутри. Когда её приглашал тот парень из Неба, то Рози хотя бы нервничала. И она понимала, что ей пора бы уже с ним объясниться. — Прости, Гаспар, но я занята. Послушай, я знаю, что нравлюсь тебе, и ты на самом деле очень приятный человек, но мне уже…довольное долгое время нравится другой. Знаю, что это звучит слишком глупо в нашем возрасте, но попытайся меня понять. Гаспар пару мучительно долгих секунд ошеломлённо смотрел на неё, а потом на его лице проступило горькое понимание. Он отшвырнул розу в снег, где она моментально трансфигурировалась обратно в обычную ленточку. — Это Ксандер, да? Он тебе нравится? Рози побледнела. Как он догадался? Неужели у неё всё на лице написано, как любила повторять Камилла? — С чего ты взял? — максимально холодно отозвалась она, стараясь скрыть неловкость. Гаспар лишь ухмыльнулся и отступил от нее на пару шагов. — Это давно уже было ясно, Розали. По вам обоим. Как-то я сравнивал тебя с Дафни и сказал, что ты эффектней и мне бы хотелось тебя поцеловать. Знаешь, что сделал сдержанный, холодный, как глыба льда, Фурнье? Он ударил меня. Рози беспомощно открывала и закрывала рот. Давно забытый вопрос у неё в голове вдруг обрёл разгадку. Тот день, когда она упала с метлы и оказалась в Лазарете, стёрся из её памяти, но теперь она вспомнила, что пришибленные Гаспар и Алекс тоже там были. Алекс подрался с ним из-за неё… одно только это уже будоражило её кровь, но и оставляло сомнение. — Я-я не знала… — А вот Дафни знала, — бросил он ей и, развернувшись, направился в сторону центра. Рози несколько минут простояла в смятении, чувствуя, как бьётся холодный снег ей о щёки и путает волосы. — Ты опять отказала ему? — спросила Клара, когда она вернулась к подружкам. Аморет грустно поглядывала на неё своими глубокими, как у лани, глазами, а на лице Клары отобразилось недовольство. Поттер кивнула. «Её-то какое дело? — подумала она с раздражением. — Почему все лезут в её личную жизнь и стараются её распутать?» — Почему? — требовательно отозвалась американка. Её короткие каштановые волосы взлетали на ветру, как полы мантии, придавая ей вид бурундука. — Какая разница? Он мне не нравится, вот и не согласилась. Но Клару отчего-то не устроил её ответ. Она грозно упёрла руки в бока и бросила на неё такой презрительный взгляд, что у Рози пробежали мурашки по спине. Её милая Кларси никогда на неё так не смотрела. — Не нравится? — тихим тоном, с отчетливым акцентом, протянула она. — А хоть кто-нибудь тебе нравится? Хоть кто-нибудь достоин твоего королевского внимания, Рози? Или ты думаешь, что раз ты Избранная, то тебе можно вертеть носом перед каждым встречным, а потом бросать его? Или думаешь, что тебе всё дозволено? — Магия тебя подери, о чём ты? — в шоке прошептала Рози. — Что я сделала не так? Клара побагровела, как свежесобранная клубника, и казалось, ещё секунда, и была готова наброситься на неё. Поттер не понимала, почему всегда спокойная, чуточку саркастичная Клара так истерично себя ведёт и предъявляет какие-то глупые претензии. — Ты всё сделала не так. Ни Алекс, ни Гаспар тебе не нужны. Ты только и делаешь, что огрызаешься на них и жалеешь себя, словно победа над Тем-кого-нельзя-называть сделала тебя чертовой героиней мира, — взорвалась Картер. Аморет взвизгнула и попыталась утихомирить Клару, но Рози остановила её, решив дослушать. Кровь стучала в ушах бешеным гулом, и она с усилием сохраняла лицо спокойной, каменной маской. — Героиней? Героиней чего? Моих погибших родителей? Их памяти и жертв, о которых забыли? Ты думаешь, я просила запытывать до сумасшествия их? Неужели ты настолько слепа, Клара, что не видишь элементарных вещей? Я не героиня и даже не добрая ведьма, я всего лишь Рози. И я не себя жалею, а своих родителей и их сломанную жизнь. И мне нет никакого дело до твоего мнения по поводу Гаспара, — яростно припечатала она, замечая, как сходят с лица Клары все краски. Её губы задрожали, а глаза наполнились влагой. Клара отвернулась от неё, а потом бросилась бежать в сторону академии. И раздосадованная Рози не стала её догонять. С неё сегодня хватило приключений. — Клара просто поддаётся чувствам, — попыталась защитить её Аморет, когда они возвращались обратно в Шармбатон. Голос блондинки был тусклым, словно она пропустила все крики через себя и впитала, как напоенная влагой земля. Рози шла рядом с ней, засунув руки в карманы тёплой мантии и без конца повторяла слова Клары в голове. Ей так и не удалось найти ответ на её внезапную вспышку гнева. — Она всего лишь человек, и просто разозлилась. Рози фыркнула. — Разозлилась на что? На то, что я не хочу идти с Гаспаром или как? Никому тут не кажется, что это моё личное дело? «Ой, Героиня Британии ведёт себя как дикарка, почему у неё нет партнера для бала?», — презрительно передразнила Поттер некоторых её однокурсников со слишком длинными языками и плохим слухом. Аморет сочувственно взяла её за руку и посмотрела на неё таким взглядом, словно Рози была напрочь слепа и не понимала элементарных вещей. — Оглянись вокруг, Рози, вокруг нас полно любви и неокрепших чувств, которых мы не замечаем. Это так прекрасно, правда? Разве есть на свете что-то лучше любви? — сладко улыбнулась ей француженка, и в своём розовом одеянии Рози она на секунду напомнила женскую версию Купидона. Будь Поттер сентиментальна, она бы вняла словам подруги: — Пфф, что за бред. На улице метель. И причем тут Клара? — Рози вопросительно выгнула бровь. Аморет звонко рассмеялась от её слов. — Когда-нибудь ты поймешь, розочка, о чём я говорю. А пока… — Аморет лукаво сощурилась, а потом тихим разборчивым шепотом ей поведала: …сходи прогуляйся по твоему любимому саду, уверена, там сейчас так красиво. И подтолкнула её в сторону сада мадам Розамунд. Рози совсем не аристократично расширила глаза, в немом шоке пытаясь понять, о чём это говорит её самая добрая подруга и почему подталкивает в занесённый снегом сад. И почему ведет себя так беззаботно после того, как Камиллу утащил ходячий бабуин, а Клара устроила форменную истерику. Аморет послала ей сияющую улыбку, поправила кофейного цвета беретку, и помахала ей рукой, намекая поспешить. Поттер удручённо закатила глаза и даже не стала спрашивать зачем. За годы дружбы она доверяла им как себе самой. Снег приятно хрустел под подошвами зимних туфлей, а снежинки сверкающим хороводом падали ей на одежду. Рози засунула руки в карманы и сдула с носа упавшие пряди непослушных волнистых волос. Тропинка быстро привела её к кованым воротам Шармбатона, и вместо того чтобы завернуть в сторону замка, она направилась к замершим скульптурам греческого пантеона, которые и охраняли вход в сад. Пусть мадам Розамунд и старалась поддерживать сад в тепле, но зима брала своё, и ветки кустарников и деревьев замёрзли, а вода, стекающая после ноябрских дождей, превратилась в маленькие сосульки, напоминающие длинные рождественские гирлянды. Утренний иней покрыл хвойную растительность синевой. Несобранные дикие яблоки висели на голых ветвях и служили пищей для надоедливых птиц. В последнее время Рози редко бывала в саду и сейчас очень пожалела об этом. Со своей «никаких приключений, чтобы не вылететь из академии», она и позабыла, как красиво тут в любое время года и какой чистый воздух. Ветви вишни закрывали небеса, и только редкие лучи солнца пробивались на дорожку, создавая атмосферу уединённости и покоя. Рози крепко втянула воздух: земля, смешанная с характерным запахом зимней природы — и блаженно улыбнулась. Сад однозначно был её любимым местом. — И что только взбрело Аморет в голову? Все ученики Неба абсолютно сумасшедшие, — смешливо фыркнула Рози в пустоту. Однако пустота ей ответила. — Зато полезные. К тому же, я знаю одну девчонку с солнечного факультета, которую тоже обычной не назовёшь. Рози не могла не улыбнуться, когда услышала спокойный голос Алекса, смешанный с только ему характерными смешинками. Когда он так говорил, было непонятно, всерьёз он или издевается. Рози мысленно вскрикнула и развернулась к нему, притворно уперев руки в бока и нахмурив лицо. Алекс Фурнье стоял у вишнёвого дерева в своем полураспахнутом пальто серого цвета. Волосы его растрепались от ветра, а кончики ушей замерзли от холода. Ей очень хотелось подойти и согреть его замёрзшее лицо, но так игра была бы неинтересна. «Согреть поцелуями», — ехидно отозвалось её подсознание, но Рози послала его куда подальше. — Хочешь сказать, что я сумасшедшая? — насмешливо отозвалась она, выгибая бровь. Фурнье идеально отзеркалил её выражение. — Скорее, странной психоватой девочкой, которая кидается снежками и обыгрывает парней в дуэлях. Ах, ещё катающейся на перилах, — на его губах заиграла непонятная усмешка, словно он вспомнил что-то очень смешное. Рози покраснела до кончиков ушей и чуть не спрятала лицо в меховых рукавицах. — Неправда? Ты никогда не видел, чтобы я каталась на перилах… Алекс сощурился и сделал неспешный ленивый шаг ближе. — Так значит ты каталась? Святая Магия, я хочу это увидеть. Рози мысленно обругала себя всеми возможными словами, за то, что выдала себя и, сложив руки на груди, сердито на него посмотрела. — Откуда ты вообще знаешь? И как тут оказался? Следишь за мной, Александер Фурнье? — Рози качнула головой. Алекс деловито посмотрел на неё, а потом пренебрежительно выдал: — Вот ещё, Поттер. Я совершенно случайно тут очутился, просто решил подышать воздухом, а вдруг ты свалилась мне на голову. Как ходячая неприятность. Рози ахнула и зло прикусила губу, желая кинуть в его заносчивую физиономию хороший тяжёлый снежок, чтобы он свалился в сугроб, а Рози закидала бы его снегом. Ну почему он иногда такой придурок?! — Да ну? А мне показалось, — Рози сделала шаг ближе, Алекс сильней рассмеялся, хотя старался сохранить серьёзное выражение лица, — что ты специально меня ждал. Фурнье приблизился к ней. — С чего ты решила? — Интуиция, — она высоко задрала подбородок, чтобы видеть его кристально-голубые глаза. За последний год он словно попал под Растягивающее заклинание — настолько вытянулся, что Поттер пришлось бы встать на цыпочки, чтобы дотянутся до его лица. Он наклонился к ней ближе, и Рози могла чувствовать запах его парфюма. Её всегда нервировало, когда он подходил так близко. Казалось, что все её мышцы и внутренности превратились в сладкий пудинг, а живот скоро лопнет от бабочек. — Признаюсь, я на самом деле хотел с тобой встретиться. — И решил подослать Аморет? — хитро цокнула она языком. — Я спросил у неё, какое место тебе нравится, и попросил позвать, — ей показалось, или его щёки слегка покраснели? — Аморет любезно согласилась мне помочь. Из всех твоих подруг она самая понимающая. Рози улыбнулась. Ну Аморет и сводница. — Так зачем ты меня позвал? Ой, подожди, или это свидание? Алекс смерил её пустым взглядом, и губы у него задергались. Она любила его доводить, собственно, как и он её. — Нет, что ты, просто решил уточнить, пригласил тебя кто-нибудь на этот дурацкий бал. Если нет, то ты идёшь со мной, — совершенно спокойно, без единой речевой ошибки и заикания, ответил он, хитро поглядывая в её глаза. Рози хотелось возмутиться, станцевать и визжать от восторга одновременно. Он только что потребовал, чтобы она пошла с ним на Бал? Потребовал? Даже не предложил? Ну и заносчивый мальчишка. Она так долго ждала, что он пригласит её, как подобает рыцарю восемнадцатого века, а вместо этого он безапелляционно утверждает, что она идёт с ним. Сущая наглость. — Что? Это ты меня так приглашаешь? Честное слово, ты такой же странный, как и я, — иронично отозвалась Рози. Алекс пожал плечами. — А ты не хочешь? — Что? Нет! Конечно же хочу, — воскликнула Рози и хлопнула себя по лбу. По лицу Алекса растянулась такая победная улыбка, словно он выиграл кубок в Турнире Трёх Волшебников. Рози смущённо опустила голову, сгорая от стыда в заснеженном саду. Она очень долгое время клялась, что не даст Фурнье догадаться, что он ей нравится, а сейчас выдала все свои секреты. Её ладони в рукавице вдруг коснулось что-то тёплое, и Рози вздрогнула, находя глазами взгляд Алекса. Он смотрел на неё как-то смущённо, что совершенно не свойственно его холодной натуре, а его пальцы стянули её рукавицу и задели её ладонь. А потом их пальцы переплелись, и Рози подавила вздох. Впервые они касались друг друга настолько открыто и близко. — Ты хотела бы, чтобы я пригласил тебя по-другому? Прямо посреди Трапезной или опустился на колени? — спросил он, притягивая её ближе к себе. Рози могла различить рисунок у него на пуговицах и трещинки на губах. — Нет, не хотела, — она улыбнулась. — Но мог бы хотя бы спросить. — Мы оба знаем, что нам это не нужно. Разве ты не рада? Безумно рада — вопило умалишённое подсознание. Рози криво улыбнулась и сильнее сжала его пальцы, наслаждаясь теплотой его кожи. — М-м-м, может быть. Да, ты вполне меня устраиваешь. Самый лучший из моих поклонников, — рассмеялась она. — Язва, — шепнул он ей, и они оба залились смехом. А потом он поднес её руку к своим губам и легонько поцеловал запястье — мадам Руссо учила их так прощаться на втором курсе. Рози смутилась. А потом улыбнулся самой яркой из всех своих улыбок. Обычно при такой гримасе он говорил какую-нибудь гадость. — Розали, а тебе кто-нибудь говорил, что ты краснеешь, как спелая вишня, когда смотришь на меня? Самодовольный очаровательный придурок. Еще никогда Рози не была так близка к остановке сердца, как в тот момент.***
Ей снова приснился этот сон. Сгнивший пол, покрытый трещинами и потертостями, свидетельствующими об огромном количестве людей, которые когда-то ходили по этим лестницам и сейчас навсегда покинули это место. Он дрожал под её весом, но Рози не ощущала себя человеком, она была склизкой и длинной, без рук и ног, а в голове у неё хитро шипели змеи, которых в полутьме старого дома не было. Она была маленькой, меньше младенца, и не спеша ползла по лестницам, изредка высовывая язык, когда видела какого-нибудь высокого человека в наглухо закрытой чёрной мантии. Частью своего сознания она знала своё имя и кем она была — Розали Лили Поттер, студентка Шармбатона, но другой частью своей души она была чёрным сгустком тьмы, мерзким и злым, как монстры, которые прячутся под кроватью. В этом сне у неё всегда был друг. Или хозяин. Она предпочитала называть его компаньоном, в то время как шармбатонка Рози в немом шоке раскрывала в крике рот, иногда она билась и металась и угрожала проклятиями, иногда в голове было пусто и она просто молчаливо наблюдала, стараясь вырваться из тугих лап сна. У неё никогда не получалось. Ей всегда приходилось досматривать до конца. Ткань его сиреневой мантии была старой, грязной и порванной, почти разложившейся, прямо как он. Склизкая я встретила его в Албании на втором курсе, и тогда он был ещё цел — раздвоенный и умирающий без крови единорога, тьма вокруг него зазывающее клубилась, и она знала, что пойдя с ним достигнет величия. С течением времени он умирал, потому что добыть кровь без верных помощников становилось всё труднее, а тело нехозяина начало его отвергать. Они вместе скитались по стране, размышляя о кровавых, жестоких планах убийства и подчинения. А потом их нашел человек — безумный, с чёрными горящими глазами, бывший слуга компаньона. Рози отрывками видела его лицо во снах и всегда забывала, стоило только раннему солнцу пробиться сквозь льняные занавески, а бодрому голоску Камиллы зазвучать в комнате. Отчётливо она их увидела перед четвёртым курсом, как раз перед Турниром. Они вернулись в Англию и засели в этом опустевшем дрянном доме и начали действовать. Скользкая я не особо слушала его планы, потому что находила их слишком скучными и чересчур примитивными для человека, но настороженной Рози иногда удавалось услышать пару фраз. В первый раз она услышала о нападении на Турнире и метке, компаньон тогда послал безумца — Барти Крауча — исполнять его волю. Звучали слова и о Невилле Лонгботтоме, его «Избранности» и защите Альбуса Дамблдора, но Рози не могла их запомнить. Хозяин всегда кривил губы в насмешке, когда говорил о том, что Невилл точно не Избранный, но Рози не могла понять почему. Сны возвращались нечасто. Иногда это был лёгкий отрывок о крысиных скелетах в подземелье, иногда о лужах крови, словах о магии и предательстве, о грязнокровках (Рози не знала, что означает это слово) и чистой крови. Но сегодня всё изменилось. Она видела этот сон не через стеклянную дымку — мутно и отрывочно, а чётко и резко, словно она сама склонилась перед ним и подставляла голову, чтобы его костлявые пальцы с трупным запахом касались её. Склизкой было тепло и сладко: она только что съела огромного старого кота. Рози онемела, будто в неё швырнули Петрификусом и ничего не понимала. — Моя дорогая Нагини… — шептало чудовище, Рози взглянула на него склизкими глазами без век. Он был ужасен и омерзителен. В первый раз, когда она увидела его — то закричала и перебудила соседок, а смотритель-магл, нечаянно подслушавший разговор, свалился в обморок и был убит. Склизкая я полакомилась его трупом. — … ты единственное верное моё существо. Тело этого жалкого мальчишки слабое: без ритуала я умру в ближайший год. Если Крауч не сможет выманить девчонку на кладбище к могиле моего отца, нам необходимо придумать другой план. Нам придётся самим найти её. У Рози кружилась голова. Девчонка? Убить? Мёртвые глаза нехозяина угрожающе мерцали в темноте, рытвины и оспины на лице уродовали картину мира, а взбухшие сиреневые вены пересекали всё тело. Он был мёртв, но скользкая знала, что настоящий хозяин на затылке — слабый и жаждущий мести. — Но почему именно она? — зашипела она. Не Рози, а другое существо. — Это мошшет быть тот мальчишка из газет. Лонгботтом. — Он не мой враг, — отозвался хозяин пустым голосом. — Пророчество говорило о девчонке Поттеров. Я сам выбрал её… она была полукровкой, такой же, как я… Я должен был убить её, но эта никчёмная грязнокровая мамочка испортила своей магией все планы. Теперь я вынужден жить как бестелесный дух, паразитирующий на теле этого слабака. Пророчество должно свершиться — я убью её, заберу кровь и получу себе тело, и стану Властелином Мира. Лонгботтом мне ни к чему. Рози захотелось плюнуть в него. Он говорил о ней… о её матери, которую убил собственными руками, а теперь хотел закончить дело. Так это и есть знаменитый Волдеморт… более жалкого зрелища Рози ещё никогда не видела. — Тогда шачем мальчишшшка стал участником Турнира? — Двух соплохвостов одной Авадой, моя дорогая. Я убью и её, и его, осталось только подождать. Я уже знаю местонахождение Поттер. Дамблдор плохо попытался скрыть эту новость, мальчишка Лонгботтом проговорился Краучу, где Розали Поттер. Всё нутро склизкой я пробрало предвкушение, смешанное с кровавым наслаждением. Рози замерла и перестала дышать. — И где, хозяин? — Там, где никогда не должна была быть. Во французской школе магии — Шармбатоне. Рози резко вынырнула ото сна: темнота родной спальни бросилась ей в глаза и укутало холодным спокойствием. Рози не поняла где она, и заворочалась на хлопковых простынях, в голове бились последние слова монстра, словно магловские пули пытались пробить ее черепушку. Где-то тикали часы, и Рози с трудом вспомнила, что это любимые часы Камиллы, мяукала кошка Сандры. Ей нечем было дышать, а перед глазами всё смазалось. Она лихорадочно нащупала на столике очки, напялила их, стараясь перевести дыхание. Белый потолок с золотистой лепниной из виноградников Бордо успокаивал её, но сердце всё ещё билось, как у умалишённой. А потом её шрам пронзило адской, раздирающей болью, и она скатилась с кровати и её вытошнило желчью. Вкус чужой крови на тонких губах и смрад разложившейся плоти всё ещё свежел в её памяти, хотя слова и персонажи сна стирались. Если бы Рози хотела, она бы запомнила этот сон, ухватилась бы за странную, ненормальную связь, но Рози внутри истошно вопила, стараясь выбросить эту дрянь из головы. Она не понимала, почему эти сны преследуют её, почему она чувствует чужую магию, а в минуту неконтролируемых эмоций глухие, едва слышные злые слова. Она всегда забывала о них, стоило только утру начаться, но ночью её пытали либо пустой мглой, либо этими снами. И она не могла никому рассказать, потому что некоторые и так считали её тёмной ведьмой. — Эванеско! — Рози взмахнула палочкой и убрала всю грязь с пола, а сама уткнулась носом в ладони. — Рози? Всё в порядке? — зазвучал обеспокоенный голос у неё над ухом, а потом ей на плечи накинули тёплый плед. Рози счастливо вспыхнула, когда ощутила родной запах апельсинов и жаркого песка. Камилла села рядом с ней и аккуратно убрала её мокрые волосы с лица. Камилла спала крепко, но иногда она просыпалась, когда у них обеих были кошмары и они вместе сидели в гостиной и играли в карты. — Тебе опять снилась эта змея? Рози тяжело выдохнула и оперлась на её плечо. Камилла передала ей стакан воды, который всегда стоял у неё на столе, и Рози подумала, что лучше умрёт, чем лишится такой сестры, как Камилла. Никто не мог её заменить. — Я не знаю, змея ли это… или я, изменённая и раненая. Я ничего не понимаю, Кам. И забываю о его словах. Сегодня обсуждалось что-то серьёзное, что я должна была запомнить, но я не хочу. Я чувствую себя убийцей. Рози хотелось казаться перед Торрес сильной, но та знала, насколько Рози ребёнок. — Вдохни и успокойся. Если ты не можешь вспомнить, значит твоё подсознание не хочет, чтобы ты помнила это. Доверься своей интуиции, Рози. Или сходи к мадам Олимпии. Она должна помочь. — Она выкинет меня из академии. Гарпия уже давно говорила ей, что я сумасшедшая. — Пофиг на Бастьен и её мнение. Мадам никогда никого не выгонит и не откажет тебе в помощи. Хочешь, я схожу с тобой? Рози плотнее закуталась в плед. Она боялась обо всём рассказать директрисе, особенно после побега Сириуса Блэка и вечных отработок Рози. Она знала, что мадам питает огромные надежды на Поттер как на способную ведьму, и Поттер чертовски боялась их не оправдать. А ещё она боялась стать тёмной ведьмой. Таким же чудовищем, как то, что запытало её родителей. — После бала, хорошо? — Рози заглянула в тёмные глаза Камилле. Та спокойно улыбнулась. — Боишься, что мадам выгонит тебя раньше, чем ты потанцуешь с Фурнье? — беззлобно ухмыльнулась она. У Рози хватило сил слегка покраснеть и притворно закатить глаза. Танец на весь вечер с Алексом стоил того, чтобы полностью сойти с ума. Камилла заплела ей косу из её огромной черной копны волос и ушла спать, а Рози ещё немного посидела на полу, прежде чем вытащить из сундука мантию-невидимку и выскочить из башни. Она не боялась быть пойманной в три часа ночи, поэтому ничего кроме ночнушки и мантии на ней не было. Ночной Шармбатон был сказочным местом: всё замерло в тихой дымке и светилось лунным светом, словно навсегда покинутый дворец. Рози решила, что ей нужно проветриться после тяжёлой ночи, поэтому поспешила в Лабиринт: с ним у неё были связаны горячо любимые воспоминания — нарушение правил и Алекс с его свободной улыбкой, тонкими кистями и заумным голосом. Она до сих пор иногда вспоминала ту ночь откровений после Фестиваля, когда они стали друзьями. А после того, как он пригласил её на Бал, визжала от радости в подушку. Удивительно, каким важным кусочком счастья смог стать для неё Алекс Фурнье. Её никто не поймал, как она и думала. Мантия была самой лучшей вещью из всех, что у неё были, и иногда Рози думала, что этот волшебный кусок ткани связывает её с отцом и дедушкой. Наверняка они также бродили под этой мантией, нарушая правила. Рози была в этом уверена. Не одна же она такая оторва Поттер? Гравий шуршал под мысками тапочек, когда она вступила в Лабиринт. Морозный для декабря ветер холодил ей кожу и забирался ледяными пальцами под подол ночнушки, поэтому ей пришлось накинуть на себя согревающие чары. За эти полгода она не особо выросла, поэтому живые стены лабиринта всё так же возвышались над ней, покрытые инеем. Рози любила Лабиринт за его аскетичность и одиночество: тут всегда было пусто, потому что студенты боялись историй о призраках, которых тут и в помине нет. Самая короткая дорога вывела её к фонтану из белого мрамора, где они с Алексом чуть не утопились, а потом были схвачены злобной прислужницей Бастьен. Рози радостно улыбнулась, вспоминая это мгновение. Почему-то тогда она не обратила внимание, как красиво вода облепила ткань рубашки, делая его похожим на статую молодого бога из греческой мифологии. Рози подошла ближе, намереваясь присесть и посмотреть на звёзды, как вдруг заметила шевеление около фонтана. Что-то неясное, белое склонилось над замершей водой, и темнота придавала фигуре смутные очертания. Неужели призрак? — Люмус Максимум! — произнесла Поттер, и свет на конце палочки увеличился, заливая небольшую площадку тёплым жёлтым светом. Рози сразу же поняла, кто перед ней, и облегченно выдохнула. Конечно, кто же ещё это мог быть. Странно, если бы достопочтенная мадам не появилась у своего собственного фонтана. — Убери свет, дорогая, боюсь, так нас могут заметить. Дельфия не раз сокрушалась о твоей привычке здесь бывать, — произнесла потусторонним голосом Прозерпина Фламель, внимательно рассматривая что-то в воде. Голова её была наклонена, седые, украшенные серебристой диадемой, волосы безжизненно блестели в свете Люмоса, а её старческая, поломанная фигура казалась высушенной на солнце. Великая благотворительница Шармбатона. Жена великого алхимика Николаса Фламеля. Мировой предсказатель наравне с греческой Кассандрой. Рози уважительно присела в реверансе и потушила свет. Их снова окутала тьма. Почему-то Рози совсем не удивилась появлению этой знаменитой женщины здесь. Внутри неё клокотала какая-то смутная радость от возможности пообщаться с мадам Прозерпиной. — Мадам Дельфия говорила обо мне? — недоверчиво спросила Поттер. Ей казалось, что та только и ждёт, когда Рози исчезнет и перестанет осквернять стены академии. Прозерпина повернулась к ней. Глаза её, восточно-чёрные, были подёрнуты блеклой дымкой. Она поманила сухим пальцем к себе, и Рози послушно присела на бортик фонтана. Мрамор был по-странному тёплый, видимо, мадам успела наложить чары. — Даже чаще, чем ты думаешь, — усмехнулась Прозерпина, и Рози не знала, как трактовать её слова. — Зачем ты пришла сюда, девочка? Я вижу, на твоём сердце сомнения. Рози удивлённо на неё посмотрела. Она насчёт снов? Но как леди Фламель могла о них догадаться? Мадам ласково улыбнулась, понимая её. — Я уже слишком долго живу на этом свете, девочка. Легилименция и дар предсказания — это не сложно, когда живёшь более десяти веков. Хочешь испытать на себе дар предсказания? — Я в них не верю. — Не буду судить тебя за это. Загляни в фонтан. Рози заглянула в чашу. Сначала кроме льда она ничего не видела и уже начинала подумывать, что мадам Фламель над ней пошутила. — Подумай о своей жизни, Избранная. Это поможет. Рози сконцентрировалась на своих воспоминаниях: Дурсли, запирающие её в чулане, визгливый смех Дадли, её ежегодные проделки над ним, встреча с подругами, первое заклинание, битва в снежки с Алексом, письмо бабушки и дедушки, разговор со змеями, дуэльный клуб. Некоторые из этих воспоминаний были тусклыми, а некоторые яркими, которые Рози всегда хранила в своей памяти. И лёд треснул. Рози не успела произнести и звука, как на мёрзлой поверхности появилась мутная вода из фонтана. Она быстро заполнила весь лёд, и теперь он виднелся на дне под слоем чистейшей голубоватой воды. А потом на глянцевом отражении замелькали картинки, словно в калейдоскопе. Смазанные, они повторялись по всей поверхности и напоминали фотоплёнку. Первыми были змеи на холодном, залитом водой, полу. Они копошились в крови, и тела их были перемазаны красными отпечатками ладони. Она видела себя в подземелье, лежащей на полу. Лицо её исказила гримаса боли, и Рози испугалась. Змеи, как в её сне. Потом были глобусы и астрономические модели планет, они окружали её, пока она смотрела вверх сквозь решетку. Пальцы у Рози были изодраны в кровь. Она слышала голос, от которого её сердце наполнялось жалостью. Он убьёт меня! Убьёт всю мою семью! Браслет, который ей подарила Клара, символ их дружбы, валялся в луже, испачканный и порванный. Бледные руки, которые накрыли её дрожавшие пальцы. Тёмно-зелёные, цвета бутылочного стекла, глаза смотрели на неё, а тонкие губы пытались подбодрить. Вытянутая вперёд бледная ладонь с тонкими длинными пальцами. Задорный смех десятка рыжих волшебников, которые празднуют её день рождения. — Хватит, — мадам Фламель аккуратно, но настойчиво схватила её за руку, вырывая из видений. У Рози закружилась голова, а легкие сдавило тугим обручем. В отличие от её эфемерных, сразу же исчезающих с подкорки снов, эти видения крепко врезались ей в голову. Их было так много, что они слились в одно неразборчивое нечто. Что за странные инициалы? Голоса? И люди, которых она видела первый раз? Почему опять змеи и кровь? И браслет дружбы… потеря девчонок показалась ей самым страшным. А самое важное: должна ли Рози верить в эти видения? Откуда ей знать, что это правда? Сколько она жила в академии, прорицание она считала самой глупой наукой (после зельеварения) и никогда не верила в предсказания. — Это правда? Эти события могут сбыться? — спросила она мадам Фламель. Стареющая женщина-скелет тяжело на неё посмотрела, и на её лице отобразились все годы жизни, проведённые в дымке гаданий и предсказаний. — На дне этого фонтана осколки волшебного зеркала, которые мне удалось найти на ирландских пустошах. Я поместила их сюда давным-давно, чтобы знающие люди смогли предотвратить опасные события, но зеркало… иногда мне кажется, что оно проклято. Оно показывает не только то, что могло случиться, но и то, что случилось в другой от нас реальности. Как предсказатель, я знаю, что этот мир — не единственный, и существуют десятки повторяющихся миров. И зеркало преломляет нити судьбы всех миров, а не только этого. Оно, как магическое радио, которое ловит одновременно несколько волн. Те события, что ты увидела, могут произойти, но могут и навсегда затеряться в вечности, если с тобой что-то произойдёт. Ни одно пророчество в мире не может решать, как человек поступит в той или иной ситуации. — Но почему другие о нём не знают? Мадам Максим, к примеру? На сухих губах расползлась хитрая улыбка — самая сильная эмоция, какую Рози у неё видела. — Люди склонны забывать со временем магию предков и их знания. Заклинания меняются, ритуалы исчезают, открываются новые области, но и гаснут старые. А некоторые люди, в частности Министерство, боятся сильной магии и запрещают её. Отчасти это хорошо: столько войн в своё время произошло из-за некромантии, но отчасти… об этом зеркале будем знать только мы. Даже достояние моего мужа — Философский камень — стал причиной раздора между Тёмными магами. Ты слышала об этом? Рози отрицательно качнула головой. Она читала что-то подобное в Ежедневном пророке на первом курсе, но уже забыла. Вроде бы его украли. — Тогда тебе и не нужно вмешиваться в чужие дела. Главное, что он уничтожен. Рози осенила внезапная догадка. — Но вы ведь умрёте без него? — Да, — мадам провела рукой по воде, — и я ждала этого. За свою долгую бессмертную жизнь смерть воспринимается по-другому. Не бойся её. Рози посетила внезапная горечь: мадам Прозерпина ей понравилась, и Рози не хотела, чтобы такая удивительная женщина умирала. Поттер боялась смерти и втайне знала, что монстр из её снов тоже её боялся. — Иди спать, Розали Поттер. И постарайся забыть то, что ты сегодня видела. Не нужно понапрасну подначивать судьбу, — мадам с ласковой горечью ей улыбнулась, погладив по волосам. Капли воды с её пальцев упали Рози на лицо, и её пробрал кладбищенский холод. Поттер попыталась ответить ей улыбкой, хотя внутри дрожала. Сначала сны, а потом эти видения. Когда же у неё будет нормальная жизнь? На следующий день началась подготовка к балу, и Рози забыла о своих приключениях. Единственное, что хорошо научилась делать у Дурслей Рози — так это блокировать плохие воспоминания.***
Рози Поттер поправила гладкую струящуюся ткань платья, стараясь успокоить гулко бьющееся сердце, и счастливо зажмурилась. Лёгкая нервозность невесомой дрожью прошлась по телу. Рози заправила гладкую, вьющуюся прядь волос цвета антрацита за ухо, стараясь не потревожить прическу. Аморет постаралась над её волосами и создала такой шедевр из её осиного гнезда, что Поттер в первые секунды не узнала себя в зеркале. Её прежде непослушные волосы превратились в гладкую тяжёлую волну, из которых Вьен аккуратно сплела объёмную французскую косу и украсила маленькими мигающими лунными камушками. Платье Рози выбирала сама и это было лучшее, что она видела в своей жизни. Глубокий изумрудный цвет и прямой покрой идеально сочетался с её волосами и чуть смуглой кожей, рисунок из золотой нити обвивал талию, а руки оставались неприкрытыми. Чтобы не казаться такой уж коротышкой, ей пришлось по совету Кам надеть каблуки, с которых Поттер свалилась на первых же шагах. По сути платье было закрытое, только немного открывавшее ногу. — Мы с вами такие красавицы, — щебетала Аморет, когда они направлялись по ослепительному коридору в сторону Бального зала. Стеклянные снежинки и хрустальные лампы украшали пространство, а гардины сменили на лёгкий голубоватый шифон. Ковёр выстлали под стать флагу Шармбатона — небесно-лазоревый с белыми и золотистыми завитушками. — Не могу дождаться, когда увижу Мерсье. Он обещал мне все танцы! Рози широко улыбнулась светящемуся лицу подруги и подхватила её под локоть. Клара и Камилла переглянулись и ухмыльнулись. Не сговариваясь, они выбрали персиковый цвет для платья, только у Камиллы, как и у Рози, платье было длинное и приталенное, а у Клары короткое и пышное со стразами. Они всё ещё думали, что Поттер идёт на бал одна. Аморет подмигнула ей, и они обе закружились на ковре под всеобщий смех. Вечер обещал быть настолько прекрасным, что Рози казалось, что она сейчас лопнет от счастья. — Ты маленькая сводница, — шепнула Поттер Вьен, когда Клара и Камилла были слишком заняты беседой. Аморет мило ей улыбнулась, нисколько этого не стесняясь. Сегодня она не изменила своему стилю и платье у неё было цвета пыльной розы с кружевами и вышитыми цветами на облегающих рукавах. — Можешь просто сказать спасибо. Вы слишком стеснительные. Рози даже не возмутилась. На самом деле она очень была благодарна Аморет за поддержку. — Любовь в воздухе, помнишь? Рози кивнула. — Помню. — Тогда чего же мы ждём? — Аморет схватила девочек за руку и они вместе побежали к Парадным дверям, где уже ждали кавалеры своих опоздавших дам. Лёгкая скрипичная музыка лилась сквозь приоткрытые двери Зала, и Рози мельком успела заметить кружащийся вихрь снежинок и огромную пушистую ёлку. У дверей образовалось огромное столпотворение. Младшие курсы, большинство которых без пар, примостились с краю под строгим контролем деканов. Рози мельком заметила мадам Диану в огромном белом балахоне и с венком из еловых веток на серых волосах. Единственное, что выделялось на её коже — это ярко-золотые рисунки под стать солнечному факультету и пасмурно-серые глаза. Она каждый раз следила за своим факультетом, и Рози помнила, как она приказывала им не двигаться, чтобы не путаться под ногами у взрослых и не кричать. Месье Дюмаж и мадам Сантье — деканы Луны и Неба, более расслабленные в тёмных мантиях, учили детей петь рождественский гимн. Рози поискала глазами высокую фигуру Алекса, но заметила только скривившуюся при виде неё Дафни в ослепительно серебряном наряде под руку с… кто бы мог подумать, Гаспаром. Рози столкнулась с ним взглядом, насмешливо приподнимая брови, и тот сразу же от неё отвернулся. Тут был и Марк под руку с незнакомым ей мальчишкой — Рози сердечно ему улыбнулась, а он похвалил её «d'aguicheur» платье. Её друзья по Дуэльному клубу примостились в стороне, и Рози не была удивлена, что пошли они все вместе — многочасовые тренировки сближают людей. Рози обнялась с Рами, Наташей, Исааком и Эдвардом, и вместе с ними посмеялась над вычурным объёмным, словно гигантское пирожное, платьем Ливии Сен-Клер. С остальными её однокурсниками она не была в таких тёплых отношениях, чтобы поздравлять их с Рождеством и разговаривать в их компании перед балом. Оглянувшись, Рози с удивлением заметила, как много людей осталось в замке и не уехало на каникулы. Обычно на Бале много людей не собиралось: треть всё равно уезжали домой, но в честь Турнира и Флёр ученики решили отпраздновать в Шармбатоне. Поттер знала по её письмам, что после первого испытания она делила второе место с хогвартским чемпионом Седриком Диггори, и была очень ей горда. Кто, если не Флёр, сможет надрать им задницы. — Рози, иди к нам! — позвала её громким голосом Камилла, невесомо махая рукой. Йоханесс, обнимавший её, скривился и дёрнул Камиллу за прядь волос, привлекая её внимание. Клара с Жаном и Аморет с Мерсье стояли рядом и спокойно о чём-то разговаривали. Аморет перехватила её взгляд и улыбнулась, подмигивая. Рози извиняюще пожала плечами Камилле, намекая то, что не хочет тревожить их, но Торрес на неё уже не смотрела. Её сосредоточенные чёрные глаза следили за кем-то за спиной Рози, а потом её лицо избороздила ликующая улыбка, и она рукой поманила Рози в сторону. Поттер неуверенно обернулась, не понимая в чём дело, и тут же заметила Алекса, поднимающегося по лестницам из Бального зала. Они заметили друг друга и глупо улыбнулись, не опуская взглядов. Тёплое нечто расплавилось карамелью внутри неё, и Рози почувствовала, как горят её щёки и какая же счастливая она только от того, что может вот так свободно улыбаться ему, без оглядки на Дафни, и он отвечает ей тем же. Рози сделала шаг ближе и вдруг поняла, что совершенно не знает, как себя вести. А если она будет слишком неловкой и оттопчет при танце ему все ноги? Или ему не понравится её платье? Или вдруг она не так красива и эффектна, как Дафни, и он разочаруется? Алекс Фурнье, казалось, вопросами не задавался. Он нервно поправил запонку в виде ленты на рубашке и быстрыми шагами подошёл к ней. Его глаза мучительно долгое время застыли на ней, Рози показалось, что он смотрел на неё заворожённо, словно на фею из сказок. — Ты опоздал, — шепнула она, разрывая молчание. Алекс оторвался от созерцания её необычно высокой фигуры, облачённой в тугое зелёное платье, и нежно поцеловал её руку. Взгляд его при этом не отрывался от розиных глаз. — Я ждал тебя в Зале, гномик. Хотя постой, сегодня ты необычайно высокая. Выпила увеличивающую настойку? — со смешком спросил он, так и не отпуская её рук. Рози слышала, как шептались ученики вокруг них, но ей не было до них дела. Ничего не было так прекрасно в тот момент, как ощущение нежности и влюблённости, окутавшее их. — А тебе бы не помешало схлопотать Силенцио, чтобы твой язык свернулся в трубочку, — насмешливо отозвалась Рози, наслаждаясь их приветственной перепалкой. Алекс лукаво улыбнулся, притягивая её ближе к себе. Теперь их глаза были на одном уровне. — Хочешь, чтобы я замолчал? Для этого есть более приятные способы, — он рассмеялся, и его пальцы коснулись её щеки. Рози смутилась, как маков цвет, и подавила в себе желание наступить ему на ногу. — Дурак. Алекс смотрел на неё, и его ярко-голубые глаза светились. Он выглядел таким счастливым, что у Рози болело сердце. После случая с его братом она редко замечала улыбку, и очень радовалась, когда он был счастлив. — Ты прекрасна, Рози, — его голос был гулким, слишком глубоким, и её имя с его бургундским акцентом превращалось в красивое «Роузи». Поттер охнула, когда услышала, как он её назвал, и крепко сжала его ладони. Еще никто так ласково её не называл. — Тебе кто-нибудь говорил, насколько ты прекрасная ведьма? — Говорили. Когда я обошла тебя в рейтинге. Алекс закатил глаза. — Ты портишь момент. Я пытаюсь сделать тебе комплимент. Рози хихикнула. — Настолько сложно? Алекс протяжно выдохнул, показывая степень раздражения к розиным ремаркам, и едва заметно покраснел. На его бледной коже это было прекрасно видно. — Клянусь магией, Рози Поттер, если ты сейчас не замолчишь, я тебя поцелую. Рози обдало жаром от этих слов и она ликующе запищала у себя в голове. Видят боги, она долго ждала этих слов. — Тогда, боюсь, я не замолчу, — на выдохе ответила она. Фурнье смерил её тяжёлым взглядом и его подбородок слегка дернулся. Его лицо оказалось на опасной близости к её, так что Рози могла почувствовать его дыхание на своей щеке. Его руки плавно опустились ей на талию, и Рози закрыла глаза. Но вместо поцелуя Алекс Фурнье всего лишь шепнул ей на ухо: — Думаю, нам лучше потанцевать. Леди не дарят поцелуй в центре толпы, — Рози открыла глаза и столкнулась с полным смеха и весёлости лицом Алекса. Его глаза светились, точно Биг-Бен на Новый Год, и Рози могла поклясться, что если бы не сотня людей вокруг них, он бы рассмеялся от души. А Рози бы его пнула. — Засранец, — прошипела она ему, легонько толкая в плечо. Он перехватил её руку и переплёл с ней пальцы. — А ты самая красивая ведьма сегодня. Рози рассмеялась сквозь слёзы. Боже, с кем она связалась? Девушка оглянулась. Массивные часы на дальней стене показывали без пяти минут девять, и уже скоро должен был показаться месье Шеро, чтобы запустить их в Зал и сказать безумно плаксивую речь в честь Рождества и тысячелетней истории академии. Её подруги вместе со своими парами стояли в отдалении, и Рози не могла не заметить, как застенчиво смотрела на неё Клара, непонимающе сверкая глазами. Рози осмотрелась и поняла, что Алекс был прав. Их однокурсники из Неба шептались и поглядывали на них, закрыв руками рты, будто бы думали, что Рози их не услышит. — Розали Поттер и Александер Фурнье вместе?.. — Он же вроде был с Дафни… — Я и не думала, вроде семья Фурнье негативно отзывалась об Англии и их волшебниках… — Mon Dieu, они так хорошо смотрятся. Никогда бы не подумала, что им так хорошо вместе. Они же постоянно соперничали! И взгляды их, возбужденные от новой сплетни, сверкали, как украденные драгоценности, и грозили выжечь ей глаза. На Рози напала такая злость, что эти никчёмные сплетницы решили пообсуждать их, хотя ничего и не знали об их отношениях, что Рози захотелось достать палочку и послать такое проклятие, от которого у них слипнутся веки, а рты зашьются грубой нитью. Это так омерзительно! Рози вспомнила, как на первом курсе за её спиной так же шептались, только тогда она была Девочкой-которая-выжила с величественной (дурной) славой убийцы Тёмного мага. Алекс, кажется, понял её настроение, потому что тут же обвёл всех холодным, презрительным взглядом свысока, и отвел её ближе ко входу. Месье Шеро появился незаметно, блестя голубой мантией с ягодами остролиста на лацканах. Как обычно, на его лице отображалась вселенская усталость и скука, словно происходящее абсолютно его не трогало. Он отпер массивным серебряным ключом двери Бального Зала, и людской поток хлынул внутрь ровными колоннами по парам. Рози восхищённо ахнула, когда увидела глянцевый, блестящий, словно сделанный изо льда пол, натёртый воском. С арочного прохода свисали голубые ленты, украшенные лилиями и гипсофилами из сада мадам Розамунд. Рози с затаённым вниманием увидела, что цветы были покрыты снежной коркой. В центре стояла огромная голубая ель, обвешанная крупными золотыми шарами, кукольными балеринами, маленькими французскими флажками и медальончиками — символами каждого факультета. Огромная гирлянда из цветов, сплетённая малышами Луны и Солнца, обвивала ель, и на ней, покачиваясь, сидели маленькие феи, похожие на ветки деревьев. Огромный потолок украшала люстра из волшебных огоньков, а над ней клубился вихрь настоящих снежинок, которые Поттер поначалу приняла за бабочек. Рози со смехом вытянула руки вверх, ловя холодный снег, и заметила, с каким непередаваемым взглядом смотрел на неё Алекс. Рози вопросительно вздёрнула брови. Алекс прикоснулся ладонью к её волосам, стирая талый снег, и улыбнулся ей уголком губ. Рози очень захотелось, чтобы он поцеловал её прямо сейчас. По периметру Зала были полукругом расставлены столики, обтянутые белой скатертью с гербом Шармбатона, и расставлены натёртые до блеска столовые приборы с бокалами и тарелками. На главном столе лентой ветвились закуски: тарталетки с фруктами, знаменитые французские сыры на шпажках, запечённое мясо в трюфельном соусе, кок-о-вин**, всеми любимое рождественское полено. На отдельном столе примостилось шампанское в ярких бокалах с ягодой малины. Рози до безумия хотелось попробовать каждое блюдо, но пока заместитель директора не произнесёт свою речь, а выпускники не станцуют танец, никакое празднество начинать нельзя было. Алекс отвел её к столику у ели, где было меньше всего внимания, и они удобно расположились на мягких стульях. Компанию им составляли парочки-шестикурсники, которым никакого дела до них не было, и Алекс с Рози могли спокойно разговаривать, не боясь, что их прервёт громкий шёпот или назойливый взгляд. Её подруги сидели за противоположным столом, и насупленный взгляд Камиллы выражал всё, что она думает по этому поводу. Рози даже стало немного стыдно, но потом она вспомнила, как убегала от них Торрес к Йоханессу, и весь стыд испарился. — Разве ты не хотел бы сидеть со своими друзьями? — тихо шепнула ему Поттер, пока месье Шеро читал длинную, зычную речь, полную патриотизма, со школьной трибуны. Обычно там стояла мадам Максим и шутила по поводу магловского Санта Клауса и начинала трогательную речь, что для выпускников это последнее Рождество в их alma mater. Снежинки падали на нос Алекса, и Рози каждый раз порывалась стереть их салфеткой. — А разве на свидания ходят с друзьями? — Алекс щёлкнул её по носу. Рози показала ему язык. — Так мы на свидании? — Роузи, иногда ты так медленно соображаешь, — усмехнулся он, и в тот же момент месье закончил свою речь, и тарелки с главного стола поднялись вверх и понеслись к столикам. Рози схватила пару кусочков морковного пирога и овощного салата с курицей, в то время как Алекс набрал себе полную тарелку мяса и кусочек сладкого торта. Рози подавила улыбку. Мальчишки такие мальчишки. К концу праздничного ревейона нимфы на тонких арфах заиграли нежную мелодию, чем-то напоминающую рождественские английские песнопения, и Алекс, широко ей улыбаясь, пригласил её танцевать. Выпускники только что оттанцевали, и на площадке было несколько пар, когда Алекс положил ей руки на талию, и они закружились в медленном танце. Его руки были обжигающе горячими, и Поттер боялась задохнуться, когда смотрела в его одухотворённое лицо. Расстояние между ними было слишком небольшое, гораздо меньше, чем позволял этикет. Рози крепче вцепилась в его плечи и мимолётно ему улыбнулась. До бала она боялась, что оттопчет ему ноги, но или уроки мадам Руссо пошли на пользу, или Алекс был очень хорошим танцором. — Ты любишь танцевать? — спросила она, прижимаясь к его плечу, когда музыка стихла, чтобы сразу же смениться медленным звучанием флейт. Алекс склонил голову, обдумывая ответ. — Не совсем, меня учил танцевать брат, — он фыркнул от смеха, вспоминая что-то очень смешное. Рози нравилось, когда он был по-настоящему счастливым. — Представь, что такое танцевать со старшим братом вальс. Рози хрипло рассмеялась, вспоминая, как видела Алекса со старшим братом на первом курсе. Тогда она подумала, что они очень похожи, и Рози даже представить не могла, что Фурнье так волнуется о родном человеке. Когда она была маленькой, вспыльчивой и глупой, она считала Алекса сдержанным, чёрствым и двуличным, без памяти влюблённым в Дафни. Но с каждой встречей он раскрывался по-новому, и Рози словно изучала древнюю книжку по истории: с каждым прочитанным разом поступки и выводы виделись по-другому. Алекс Фурнье был сложным человеком, Рози не отрицала, она и свою натуру не всегда понимала. Бывают такие люди, как Клара и Камилла, суть которых лежит на поверхности и они с любым человеком одинаковы, а бывают сложные и непонятные, как Алекс. — Я тоже в детстве хотела, чтобы у меня был старший брат, — призналась Рози, — чтобы он защищал меня от Дурслей. Алекс отстранился от неё и серьёзно на неё посмотрел. Рози нервно прикусила щёку, не зная, правильно ли она сделала, что рассказала о своих детских мечтах. До этого она признавалась только Камилле. А вдруг он не поймёт? — Они плохо с тобой обращались? Рози не знала, куда деть глаза. — Давай не будем говорить о них в такой замечательный день. Алекс хотел возразить, но Рози сильней закружила его в танце, наклоняясь в глубоком па. Она сверлила глазами подол своего изумрудного платья, долго обдумывая, как перевести тему. Она не хотела испортить самое лучшее свидание в её жизни тенью воспоминаний о родственниках. — Как твои родители? Ты помирился с ними? Я слышала, твой отец хочет баллотироваться на пост Министра магии? Алекс безучастно посмотрел на неё, не мигая. — Давай не будем говорить о них в такой изумительный вечер, — парировал он, останавливаясь. Голос его звучал обиженно. Боже, иногда он такой зануда. Рози крепко втянула воздух, борясь с чувствами, приподнялась на носках и поцеловала его в щёку. Оба сразу же покрылись красными пятнами, словно двенадцатилетки. — Тебе нравится эта музыка? — весело спросила Рози, когда они отошли к столику с шампанским. Во Франции разрешалось употреблять алкоголь с четырнадцати, и Поттер без зазрения совести пригубила шампанское, чтобы немного расслабиться. И тут же поставила его к пустым бокалам, потому что вкус у малинового шампанского был отвратительно горький и кислый, а пузырьки ударили в голову. Алекс с насмешкой наблюдал за ней, не притронувшись и пальцем к напитку. — А тебе нет? Это… классика. Рози сморщилась. — Ненавижу классическую музыку. Она скучная. — Так тебе скучно? — притворно оскорбился Алекс, прикладывая руку к сердцу. Рози таинственно улыбнулась. — Может быть, капельку. Мне нравится весёлая музыка. — Весёлая? Неужели поп? — смеясь, продолжил Фурнье. В своей светлой мантии он идеально гармонировал с интерьером зала, а зелёная бабочка сочеталась с её платьем. И когда только успел поменять у неё цвет? Рози повела плечами, удивляясь, как он мог о таком подумать. Рози как-то слышала известную поп-певицу Селестину Уорлок, и честное слово, это было кошмарно. Рози отрицательно покачала головой. — У тебя две попытки, — хитро усмехнулась она. Алекс заинтересованно на неё посмотрел. — А если я угадаю? — Можешь просить всё, что хочешь. — Договорились, — Алекс по-мальчишески дерзко ей улыбнулся, беря её за руки. — Панк-рок? Я знаю, что вы, англичане, его любите. Боже, Алекс Фурнье даже знает музыкальные направления. Вот от него она этого точно не ожидала. — Ещё попытка. Алекс нахмурился, вытянув губы трубочкой. — Требую подсказки. — Требуешь? Алекс кивнул, словно его ничего не смущало. — Этот стиль не особо популярен в Англии. Раньше был уличной музыкой. Фурнье долго размышлял. Его волосы цвета медной пшеницы успели покрыться снегом, и Поттер его легонько стряхивала, млея от каждого прикосновения. А потом он вдруг рассмеялся громко-громко, что рядом стоящие люди на них обернулись. — Джаз? Серьёзно? — Рози побледнела. Как он догадался? Ещё никто не смог угадать её любимую музыку, потому что Рози не походила на любителя Новоорлеанской музыки и саксофонов. Алекс всё прекрасно понял и засмеялся ещё сильней. — Героиня магической Британии, маленькая нарушительница правил обожает джаз! Святая Магия, Поттер, с каждым годом я всё больше тебе удивляюсь. — Весело, любитель классики? Зануда ты занудой, — пробурчала Поттер. — Да? А разве зануда может так сделать? — он крепко схватил её за руку и потащил сквозь толпу к выходу. Ученики недоуменно смотрели им вслед, а Рози придерживала подол платья, стараясь не упасть на каблуках. — Что ты делаешь? Алекс послал ей кровожадную улыбку. — То, что не делают зануды. Похищаю тебя с бала, конечно. — Ещё даже двенадцати не стукнуло! — возмутилась Рози, стараясь скрыть улыбку в голосе. Внутри она чуть ли не ликовала, так давно мечтала выползти из душного зала и остаться с ним наедине. — Так я в тыкву и не превращусь, а ты туфельку не теряй, Золушка, — ехидно пропел он, когда они пересекли ступеньки, и Алекс поспешил в сторону Восточного крыла, где находился Лазарет, кабинеты Трансфигурации и башня Солнца. Куда этот наглец её потащил? Он думала, что они останутся на балконе и поговорят там в тишине. Скоро она поняла, куда он её вёл: небольшие стеклянные теплицы показались перед её взором. Полностью металлическая оправа была застеклена волшебным стеклом, а теплица по форме напоминала знаменитую пирамиду Лувра. Рози остановилась, заинтриговано посматривая на Фурнье. — Теплицы Травологии? Но зачем? Алекс посмотрел на неё, как на ненормальную. — То, что ты без ума от сада мадам Розамунд, не значит, что теплицы не нужно посещать. Ты хоть представляешь, как там красиво? Рози сморщилась. Последний раз она была там, когда они изучали ненормальные полуживые растения — мандрагоры, после чего сменила Травологию на Рунологию. Алекс покачал головой и повел её дальше. — Алохомора! — Фурнье взмахнул палочкой, и стеклянные двери отворились. Рози сразу же почувствовала запах прелой земли, сочной зелени и пыльцы. Растения светились свежестью, а листья набухали от сока. Тяжёлые красные листья огромного цветка изредка шевелились, ловя пролетавших мимо мух, а жухлые лианы извивались и норовили поймать любого, кто проходил мимо. Рози не особо любила растения, поэтому прижалась сильнее к Алексу. Они шли по деревянному проходу, сквозь который пробивались маленькие стебли растений, и Рози наблюдала за окружающей её обстановкой: растения, пригодные для влажного климата, сменились сухими и колючими, даже немного уродливыми — растениями пустыни, после чего появился отдел цветов. Всё вокруг полыхало красками, словно Поттер попала в комнату, доверху заваленную драгоценными камнями. Рози с едва сдерживаемой улыбкой посмотрела на Алекса — а он, оказывается, романтик, привёл её в ботанический сад. Когда они остановились, Рози сначала ничего не увидела. Алекс прижал палец к губам, призывая её молчать, и приблизился к зарослям папоротника. Резные листья растения заполонили всё вокруг, и Алекс аккуратно отвёл их в сторону, открывая обзор на небольшой ослепительно-синий, как голубика, цветок. Рози любопытно высунулась из-под плеча Алекса, чтобы рассмотреть цветок ближе, и ахнула от восхищения. На тонкой зелёной ножке красовались пухлые круглые синие соцветия с длинными тычинками фиолетового цвета, свешивающиеся до земли. Они искрились серебряной пылью, точно разбитым в пыль стеклом. — Это… Алекс приложил ладонь к её губам, прерывая, и кивнул головой на цветок. Рози замерла и вслушалась. Тонкий звон, словно из-под глубин океана, раздавался лёгким, почти незаметным флёром. Мелодия лилась прерывисто, то начинаясь, то заканчиваясь, и с каждой нотой цветы набухали всё сильней. Иногда музыка была грустной, точно при трагедии, иногда весёлой и заводной, как её любимый джаз, и Рози не могла поверить, что это может издавать какой-то маленький цветок в зарослях папоротника. — Это ведьмин цветок, он распускается в день зимнего и летнего солнцестояния и поёт, пока его не сорвёшь, — рассказал ей Алекс. Рози сморгнула слёзы и обняла его за шею. — Это чудесно, — честно ответила Поттер, заглядывая в глаза Алекса. Сейчас там не было ни насмешки, ни ехидства. Только безграничное чувство, которое Рози прекрасно понимала. — Джаз я тебе наколдовать не могу, но цветок показать могу. Считай это сюрпризом на наше свидание. — А как же желание? — улыбнулась Рози. — Что ты хочешь? — Чтобы ты никогда не замолкала, Розали, — шепнул он ей, и его лоб соприкоснулся с её. У Рози больно-больно защемило сердце, словно её опустили в котел с крепкой Амортенцией, а коленки начали дрожать. Рози чувствовала его дыхание на своих губах и нежную кожу лица. Рози невесомо коснулась рукой его волос, чувствуя влагу от снежинок, и запустила в них пальцы, притягивая Алекса ближе. Фурнье крепко сжал руками её талию. А потом его губы накрыли её в первом неловком поцелуе. И Рози Поттер навсегда поняла, что Алекс Фурнье самый удивительный волшебник. ----------------------------------------------------------------- * — платье у Рози точно такое же, какое было на героине Киры Найтли в фильме «Искупление», как раз когда была та знаменитая горячая сцена с Д. Макэвоем. ** — Кок-о-вен (фр. le coq au vin) — классический рецепт французской кухни, в буквальном переводе название блюда означает «петух в вине».