***
— Знаешь, — заговорила Эмма, когда двери лифта раскрылись на подземном уровне. — Я не вещь, чтобы принадлежать. Реджина, спешившая по направлению к своей машине, лишь оглянулась через плечо. На её лице промелькнула тень любопытства. — Прости? — Наверху, — объяснила Эмма, когда они сели в чёрный «Мерседес» Реджины. Тот самый, по вине которого она лишилась рубашки, пока пыталась починить неисправность. — Ты сказала, что я — твоя. — Ох, — Реджина нахмурилась. — Я не это имела в виду. Она завела двигатель и выехала из гаража с таким видом, как если бы разговор был окончен. Эмма так не считала. — Ну, для меня это прозвучало довольно непристойно. Пальцы Реджины сжимали рулевое колесо с немного большей силой, чем требовалось, и Эмма догадывалась, что начальница напряжена. Она поборола улыбку. — Но… — Я просто хочу сказать, — перебила Эмма. — Если желаешь пройти весь путь Кристиана Грэя, для начала купи мне хотя бы обед. — Теперь ты сама ведёшь себя неприлично, — парировала Реджина. Её руки расслабились. Эмма фыркнула. — Так и знала, что ты читала. — Не у меня дома лежит копия, — отрезала Миллс, и Эмма могла поспорить, что её губы только что дрогнули в ухмылке. — Теперь ты можешь на минутку отвлечься от глупостей, чтобы мы могли сосредоточиться на работе? — Да, сэр! — Свон отдала ей честь и, когда Реджина выразительно закатила глаза, немного выпрямилась на сидении. — Нет, я не это хотела сказать. Посвяти меня в детали. — Наш клиент — Артур Хаммонд, 17 лет, — заговорила она, не сводя взгляда с дороги. — Его обвиняют в наезде на пешехода и побеге с места ДТП. Жертва, Донна Ли, в коме. В принципе, я сама всех подробностей не знаю. Это случилось вечером, и его родители только что мне позвонили. Артура задержали, но я посоветовала помалкивать, пока мы не приедем. — Знаешь, как они идентифицировали автомобиль? Очевидец? — Уличная камера. — Дерьмо. — В точку, — тихо вздохнула Реджина. — Судя по всему, машина была там, но Артур клянётся, что ничего не делал. — Машина записана на его имя? — Да. — Он был замечен прошлым вечером за рулём? — Да. Приблизительно в то же время, когда произошла авария, он находился на собрании исследовательской группы. — Выглядит довольно паршиво, — Эмма покачала головой. — Вот почему я не хочу, чтобы он говорил что-то прежде, чем я выясню все подробности. — Ты знаешь его? Парня? — Да, немного. Наши семьи… давние друзья. Последний раз я видела Артура, когда ему было лет десять. Он был хорошим мальчиком, — осторожно произнесла Реджина. — Наверное, такой и сейчас. — М-да, — Эмма прислонилась лбом к стеклу. — Но подростки всегда в шаге от неприятностей… Мгновение царила тишина, а потом Реджина спросила: — Говоришь на основе своего опыта, мисс Свон? Эмма криво улыбнулась, поворачивая голову, чтобы увидеть профиль Реджины. Чертовски совершенный профиль, если честно. Свон могла бы поклясться, что у этой женщины абсолютно симметричное лицо. — Ты даже представить себе не можешь, — наконец ответила она. Реджина фыркнула. — Что, вероятно, к лучшему. — Да, вероятно.***
Артур Хаммонд казался бледным и напуганным до смерти. Комната, в которой его держали, была маленькой и душной, а сам он выглядел маленьким рыжим мальчишкой в большом, плохом мире. Родители не отходили от сына ни на шаг. Мать гладила по голове, легонько сжимала плечо, как бы говоря, что она рядом и никуда не уйдёт. Реджина попыталась поставить себя на их место. Представила Генри, сидящего на неудобном стуле, и у неё внутри всё перевернулось. Он станет подростком через неполных десять лет. Подростки всегда в шаге от неприятностей. — Меня посадят в тюрьму? — это были первые слова, которые сорвались с губ мальчишки. — Арти! Ну, разумеется, тебя не отправят в тюрьму! — громко воскликнула мать, снова сжимая плечо, но её слова, похоже, не убедили парня. Реджина, сидевшая с Эммой напротив, чинно сложила руки на столе. — Артур, я не хочу, чтобы ты беспокоился об этом. Сейчас мне нужно, чтобы ты в подробностях рассказал, что случилось прошлой ночью, хорошо? — Я не ничего не знаю! Я ничего не сделал! — Эй, — голос Эммы звучал уверенно и успокаивающе одновременно. — Вот, — она бросила на стол шоколадный батончик: — держи. — Шоколад? Зачем? — он вздёрнул рыжую бровь. — Потому что сейчас ты выглядишь так, словно тебя пытается чмокнуть обдолбанный дементор, и я подумала, что немного сахара тебе не помешает, ясно? По каким-то причинам, оказавшимся за гранью понимания Реджины, это помогло Артуру расслабиться. Он откусил немного шоколада, чуть насмешливо глядя на Свон, затем снова повернулся к ней. — Я действительно ничего не сделал. — Я знаю. А теперь скажи мне, в какое время ты вышел из дома. — Около половины шестого. — И куда ты отправился? — К Стиву домой. У нас по вторникам собрание исследовательской группы. — Кто состоит в этой группе? — Только я, Стив и Марк. — Мне понадобятся полные имена, хорошо? — Я тебе позже скажу, — встряла его мать. — Я знаю ребят, их семьи. — Хорошо. Родители Стива были дома? — Нет. Они врачи, они почти никогда не бывают дома. Что, вероятно, объясняет, почему «исследовательская группа» собирается именно там. — Во сколько ты был у дома Стива? — Около шести. — Где оставил машину? — На улице, недалеко от дома. Значит, никакого парковочного билета. — Во сколько ты уехал? — В половине восьмого? Может, в восемь. — Стало быть, с шести вечера и до восьми ты оставался у Стива? Все два часа? Никуда не выходил? — Нет, никуда. Я приехал прямо к Стиву, а потом отправился домой. Эта улица… где сбили женщину… Я там даже не был. Это мне не по пути. — Хорошо, Артур. Давай вернёмся к случившемуся. Когда ты после собрания подошёл к машине, ничего необычного не заметил? — Например? — Не знаю… в том, как она припаркована… может, вмятины? — Нет, насколько я знаю, машина стояла на том же самом месте. И это пикап, понимаете, какие там вмятины. Я ничего не заметил. Реджина глубоко вздохнула, изучая его веснушчатое лицо. — Во сколько ты вернулся домой? — Около половины девятого. — И что делал весь оставшийся вечер? — Поиграл в видеоигры, а потом отправился спать. Вот и всё. А сегодня утром копы… Они появились и… Я даже не понял, о чём они говорят, клянусь. Это должна быть ошибка. — Конечно, дорогой. Конечно, ошибка, — мать ободряюще сжала руку Артура. — Это вся история, Артур? Есть ещё что-нибудь, что, по-твоему, заслуживает моего внимания? — Нет, — он покачал головой. — Это вся история.***
— Это не вся история, — твёрдо сказала Эмма, когда они вышли из участка. — Куда большая проблема, что это очень плохая история, — ответила Реджина, открывая седан. — Что ты имеешь в виду? — По его словам автомобиль угнали между шестью и восьмью часами вечера, на пригородной улице, сбили кого-то в центре, а потом, когда владелец засобирался домой, вернули на то же самое место, — в голосе Реджины слышалось напряжение. — Этот сценарий даже авантюрой не назовёшь, полная безнадёга. — Значит, ты не веришь в его невиновность. — Вряд ли имеет какое-то значение, во что я верю. — Для меня имеет, — выпалила Эмма, прежде чем успела остановить себя, и поспешно добавила: — В смысле, мне было бы интересно узнать… Мгновение Миллс обдумывала её слова. — Я всё ещё не знаю, чему верить, мисс Свон. Я надеялась, следователь поможет мне разобраться, — медленно проговорила Реджина. — Да, я посмотрю, что можно сделать. Позвоню его друзьям. Чем раньше поговорим с ними, тем скорее проверим историю, и уже от этого будем двигаться дальше. — Звучит неплохо, — Реджина кивнула. — А я тем временем попробую выяснить насчёт залога. Посмотрим, получится ли вернуть Артура домой до обеда. — Хорошо. Я доберусь до пригорода на такси и буду держать тебя в курсе. — Мисс Свон, — окликнула Миллс, когда Эмма развернулась. — Да? — Что это было? С шоколадным батончиком? — она изогнула изящную бровь. — А… Я заметила татуировку Дары Смерти. — Прошу прощения? — Вселенная Гарри Поттера? — Эмма усмехнулась. — Символ Даров Смерти. У Артура он вытатуирован, — пояснила она. Затем взяла руку Реджины и повернула запястьем вверх. — … здесь. Эмма вывела указательным пальцем на смуглой коже крошечный треугольник, затем внутри кружок, и закончила вертикальной линией. — Ты не видела? — она подняла глаза. И встретилась со взглядом Реджины. Тёмно-карие глаза мерцали непонятным блеском, который Эмма видела лишь однажды, когда они держались за руки в клинике искусственного оплодотворения. Пламенным блеском, который мог быть предупреждением, да, но Свон видела в нём, скорее, приглашение. — Я видела татуировку, — сказала Реджина, высвободив руку из захвата Эммы. — Но я не знала её значение. — Ну, она означает, что Артур — поттероман, поэтому это был самый простой способ найти с ним общий язык. — Понятно. Хорошо продумано. — Спасибо. — Позвони мне, как только что-нибудь узнаешь, — потребовала Реджина с хорошо знакомой Эмме интонацией Злой Королевы. Затем исчезла в салоне своей чёрной машины и уехала.***
— Привет, ребята. Меня зовут Эмма Свон, — рукопожатие парней было неуверенным и слабым. — Приятно познакомиться, — она вошла в модно обставленную гостиную, уселась в кресло. На этот раз родители Стива Уотсона были дома, ровно как и Марка Зиммеля. Но обе пары согласились, чтобы Эмма поговорила с мальчиками наедине. — Полагаю, вы знаете, зачем я здесь? — Мама сказала, вы работаете на адвоката Артура, — сказал Стив. — Верно. — Он в порядке? — Да, с ним всё будет нормально. Просто мне нужно согласовать с вами, ребята, кое-какие детали, чтобы дополнить его историю. Вы не против? — Конечно, — кивнул Марк, хотя его голос звучал неуверенно. — Артур сказал, что прошлым вечером находился здесь на собрании исследовательской группы. — Мы собираемся каждый вторник, — ответил Стив. — И во сколько он приехал? — В шесть, — выпалил Марк. — Хм, ты знаешь, во сколько он поехал домой? — В половине восьмого. Эмма вздёрнула бровь. Или в этих ребятах течёт изрядное количество британской крови, или они врут — как дышат. Она вытащила из сумки блокнот и перелистала. — По словам Артура, вы весь вечер изучали историю, — заметила она, притворившись, что взяла информацию из своих записей, хотя на самом деле страница была пустой. Парни обменялись взглядом. — Да, так и было. — Ой, прошу прощения. История была на прошлой неделе? На этой — химия? Правильно? — Эмма ещё раз заглянула в блокнот, просто на всякий случай. Марк и Стив заметно напряглись. — Да. Простите. Я запутался, — подтвердил Уотсон. Эмма отложила блокнот. — Так, парни, Артур не рассказывал, чем вы занимались. — Значит, у вас хорошо получается отгадывать. — Нет, просто из тебя очень плохой врунишка, — парировала Эмма. Марк ухмыльнулся, но Стив пихнул его локтём. — Отвали, чувак! — Эй, прекращайте, — Эмма слегка повысила голос и замахала руками. — Слушайте, я понимаю, вы хотите помочь, но враньё судье — уголовное преступление. Не думаю, что вы должны заходить так далеко, пытаясь прикрыть Артура. Понятно? Чем бы вы не занимались по вторникам, совершенно ясно, собираетесь вы здесь не ради учёбы. — Он не мог сбить эту женщину, ясно? — покачал головой Стив. — Он же милаш, даже скорость движения никогда не превышает. И если бы такое произошло, Артур бы остался и помог. Такой он парень. — А знаете? Я тоже в это верю, — заверила их Свон, глядя прямо в глаза. — Но для того, чтобы доказать, что его не было в машине, я должна выяснить, где именно он находился. Знаю, что не здесь. И я больше, чем уверена, в хорошем районе, наподобие этого, должны быть уличные камеры. Сколько времени, по-вашему, понадобится прокурору, чтобы выяснить, что алиби липовое? Парни снова обменялись многозначительным взглядом. Эмма ждала. — Ладно, — сказал Марк наконец. — Здесь его не было. Но если вы хотите ещё что-нибудь узнать, спросите у него самого. Эмма кивнула, прекрасно понимая, что давление на них не принесёт никакой пользы. Но и разговор с рыжим врунишкой тоже ничего не даст. Через час Свон сидела за столиком в центральном «Старбаксе» с открытым ноутбуком. Она прокрутила страницу на фейсбуке и вздохнула. Профиль Артура был закрыт от посторонних. Даже фотография оставляла желать лучшего — нечёткая и размытая. — Мне жаль, пацан, — пробормотала Эмма, прежде чем найти способ взломать его аккаунт. — Правда, жаль. Это оказалось проще, чем она думала. Ей хватило одного взгляда на переписку, чтобы найти зацепку. «Уверен, вчерашние исследования научили и меня некоторым вещам ;)» — написал парень по имени Роб Дин, у которого вместо фотографии красовалось изображение Альп. Артур ещё не ответил. Наверное, помешали проблемы с полицией. Разумеется, это — фейк. Но проблема фейков в том, что при регистрации подобных страниц люди редко задумываются о том, что стоило бы воспользоваться фейковой почтой. После нехитрых и, разумеется, незаконных манипуляций, на экране выскочил адрес электронной почты: robert_johansen86. Вбив данные в поисковик, Эмма довольно быстро выяснила, что мистер Йохансен работал учителем. В школе Артура. Достаточно необычно, но она сомневалась, что это может дать им какое-то преимущество. Может быть, Арти оставил своих друзей ради занятий с профессиональным репетитором? Что ж, идея прожила недолго. Роберт Йохансен оказался учителем спорта. Копнув ещё поглубже, Эмма выяснила домашний адрес и выперла себя из «Старбакса». Она почти сорок минут просидела возле дома мистера Йохансена. И картинка вырисовалась любопытная. — Мисс Свон. Долго же ты, — сказала Реджина вместо обычного «Привет», которое надеялась услышать Эмма. — Да, знаю. Мэри-Маргарет меня убьёт, но, кажется, у меня кое-что есть, — пробормотала она, пытаясь поймать такси. — Рассказывай. — Я пообщалась с его друзьями, и стало понятно, что исследовательская группа — обычное прикрытие. Артур не встречался с ними прошлым вечером. Вряд ли он когда-то посещал эти собрания. — В таком случае, где же он был? — На свидании. Наверное. — На свидании? — в голосе Миллс слышалось удивление и презрение одновременно. — Зачем ему скрывать это от нас? Это ведь алиби. — Может быть, из-за того, что встречался с парнем, — осторожно проговорила Эмма. Мгновение Реджина молчала. — Ты считаешь, он соврал, чтобы скрыть свою ориентацию? — Отчасти… возможно. Но, скорее, из-за того, что этот парень — его преподаватель. Учитель спорта. На этот раз молчание длилось дольше, а когда Реджина заговорила вновь, чувствовалось, что она тщательно подбирает слова. — Как ты узнала? — Взломала его страницу на фейсбуке. Понимаю, это не круто, но мне пришлось, — принялась объяснять Эмма, хотя Реджина слова против не сказала. — Я отследила разговор с парнем, который учитель, потом выяснила адрес и смоталась проверить. Угадай, что? Это довольно близко к месту аварии. — Хочешь сказать, у нас появились основания поверить в виновность Артура? — Нет, вовсе нет, — поспешила возразить Эмма. — Я считаю, пацан не виноват. Но так же я считаю, что прошлым вечером он находился в квартире своего учителя. Думаю, он катается сюда каждый вторник. Для них это обыденность. — Продолжай. — Наверняка у него есть своё место в гараже. Я тут понаблюдала немного. Машины приезжают и уезжают. Здесь общая стоянка, понимаешь? Короче говоря, несколько зданий пользуются одной парковкой, и машины катаются туда-сюда двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. — Ты думаешь, один из этих автомобилистов и есть наш парень, — заключила Реджина. — Разумно, да? Некто, имеющий доступ к ключам от машины и знающий про эти поездки, сбил женщину, перепугался и вернул пикап в гараж. Артур бы ничего не узнал, — рассуждала Эмма. Ей наконец-то удалось поймать такси. — А юный мистер Хаммонд молчит, чтобы защитить своего парня. — Именно. — Я должна ещё раз поговорить с Артуром. — Ясное дело, — согласилась Эмма. — Встретимся у него дома? — В этом нет необходимости. Ты уже достаточно сделала. И не переживай из-за задания Мэри-Маргарет, я с ней поговорила, и она сказала, что это не к спеху. — Но… — Никаких «но», мисс Свон. Иди домой. Мы же не хотим, чтобы тот ужасный вирус снова взял над тобой верх? Прежде чем Эмма успела возразить, в трубке послышались гудки.***
Эмма рухнула на диван и, устало застонав, небольшими глотками стала цедить пиво. — Ладно тебе, не будь бабуськой. Давай сходим куда-нибудь, — ныл Август, нависая над ней и глядя умоляющим взглядом. — Куда подевалась девчонка, с которой ты встречался? Сара? Саша? — Салли. — Салли, точно. Где она? Он плюхнулся рядом с ней на диван. — Не выгорело. — Иди ты, Август! Почему у тебя всегда заканчивается именно этим? — Сказала мисс Серьёзные Отношения, — парировал мужчина и выхватил у неё пиво. — По крайней мере, я не толкаю речи, как сильно хочу встретить девушку, с которой провела бы всю оставшуюся жизнь. — Но я хочу! Проблема в том, что каждый раз, когда я проведу с девушками какое-то время, с ними становится скучно. — Ты — придурок. — Я серьёзно. Например, Салли. Она хотела затащить меня в Сохо, на выставку альтернативного искусства. — И? — спросила Эмма, забирая бутылку обратно. — Эммс, ты знаешь, почему я ношу контактные линзы? — Потому что у тебя близорукость? — Нет. В смысле, да, но нет. Я мог бы пользоваться очками, но вместо этого выбрал растить бороду. — Не понимаю. — Знаешь, кем бы я был, если бы ходил с бородой и в очках? — Близоруким мужиком? — Хипстером, Эмма! — воскликнул он, заставив Свон смеяться. — Я был бы хипстером. А я отказываюсь становиться стереотипным Нью-Йоркским писателем. — Хорошо, хорошо… — женщина вскинула обе руки, когда Август снова спёр у неё пиво. — Справедливо. Значит, ты не поехал в Сохо. — О нет, я ездил. И знаешь, что хуже всего? — Тебе понравилось. — Я обожаю это! — он с нарочитой обречённостью покачал головой. — На третьей картине я рыдал. Эмма сочувственно похлопала приятеля по плечу, прекрасно зная, что он говорит буквально. Август всегда отличался повышенной чувствительностью, когда дело касалось искусства. — А когда мы всё посмотрели, и я поинтересовался мнением Салли, знаешь, что она мне сказала? — Что? — Что это было — я цитирую — «неплохо». Неплохо? Неплохо? — Ты же понимаешь, что это комплимент, правда? — Да, для мёртвого духовно! — Август одним глотком добил пиво под хохот Эммы. — После этого я больше не могу с ней встречаться. Свон открыла рот, чтобы возразить, но зазвонил её сотовый, лежавший на столике. — Мулан, — прочитала Эмма, прежде чем ответить. — Эй, что стряслось? — спросила она, а в ответ услышала совершенно неразличимый шум. — Мулан? Ты там? — Что случилось? — спросил сидевший рядом Август. — По-моему, она позвонила задницей. — Ха! Обожаю, когда такое случается, — приятель забрал телефон. — Давай послушаем, чем она занимается. — Повзрослей, Бут, — Эмма закатила глаза и, когда Август включил громкую связь, потянулась за мобильным. — Шшш, я хочу послушать. — Мы всё равно ничего не… — Свон осеклась на полуслове, поскольку они определённо смогли что-то расслышать. — Мулан! — Эмме не составило труда распознать голос. — Да, Боже мой, дааа. — Чёрт! — Август выронил мобильный, и Эмма, чуть не свалившись с дивана, попыталась дрожащими руками завершить вызов. Мгновение они тяжело дышали, лишившись дара речи, а потом разразились громким хохотом.***
Реджина обвела зал суда решительным взглядом. Было бы преуменьшением сказать, что она радовалась, когда Эмма Свон, имея на руках одну лишь сомнительную историю, зашла в поисках так далеко. Факты, подтверждённые Арти, оказались вишенкой на торте. Он признал их правоту и свою связь с учителем. Теперь мальчишка оказался в эпицентре других неприятностей, которые едва ли могут нанести существенный вред его безупречной репутации. И Реджина могла поспорить, что родители не будут с ним слишком резки. Они очень рады, что Артур не имеет отношения к сбитой женщине. Плёвое дело. Они зададут Арти несколько вопросов, который, как репетировали, расскажет правду. Этого достаточно, чтобы запросить криминалистический анализ автомобиля или записи с видеокамер, окружавших дом мистера Йохансена. И в деле можно ставить точку. Оно не дойдёт даже до предварительного слушания. Так что, да, можно с полной уверенностью сказать, что Реджина не сильно беспокоилась, когда прокурор Аврора Брайроуз встала, чтобы допросить Артура. — Здравствуй, Артур. Могу я называть тебя Артуром? — очаровательно улыбаясь, мягко спросила Брайроуз. Реджина закатила глаза. Аврора вечно прибегала к тактике убить-всех-своей-добротой, что бесконечно нервировало. Серьёзно. Большие невинные голубые глаза никого не могли одурачить, но из каждого правила есть исключения. И когда Аврора добивалась своего, Реджина буквально дымилась из-за тупости своих клиентов. Впрочем, вряд ли это станет проблемой для парня, состоявшего в любовной связи со своим весьма мужественным учителем спорта. — Конечно, — он улыбнулся в ответ, и Реджина сузила глаза, пытаясь предугадать следующий шаг Авроры. — Что ж, Артур. Тебе недавно исполнилось семнадцать? — спросила Брайроуз раздражающе медовым голоском. — Да. — А машину ты водишь с шестнадцати лет? — Точно. — Случалось ли тебе совершать правонарушения раньше? — Возражение, Ваша Честь! — мгновенно отреагировала Реджина. — Это к делу не относится. У стороны обвинения была вся информация, и они прекрасно знали, что его личное дело — безупречно. Должно быть, за вопросом стоит какой-то скрытый мотив. — Я просто создаю прецедент, Ваша Честь, — Аврора ослепительно улыбнулась, хлопая длинными ресницами. Судья кивнул. — Отклонено, мисс Миллс. Он может ответить. — На самом деле… нет, — Артур нахмурился. — Ни одного штрафа. Реджина внимательно наблюдала за недрогнувшей улыбкой на лице Авроры. Ответ выглядел вполне допустимым и не мог навредить, но ей не нравилось, как складывалась ситуация. Она сжала челюсти, проследив ход мыслей Авроры ещё до того, как прозвучал следующий вопрос. — Стало быть, можно предположить, что ты никогда не попадал в ситуации, когда пришлось бы иметь дело с представителями власти? — Протестую, Ваша Честь! Дискуссионный вопрос! На мгновение мужчина задумался. — Принято. Реджина глубоко вздохнула. Всё в порядке, они в порядке. Теперь Аврора наверняка перейдёт к конкретике и перестанет изводить её клиента. А с конкретикой они разделаются в два счёта. — Артур, это твоя машина? — прокурор указала пультом в сторону телевизора. — Да. — Ты знаешь, что у нас есть запись, на которой очень хорошо видно, как этот же автомобиль шестого июля между шестью и восьмью часами вечера совершает наезд на Донну Ли? — Да. Женщина воспроизвела запись. — Ты утверждал, что во время совершения преступления, находился на собрании исследовательской группы. Мы проверили твой автомобиль. И кроме вмятины, вызванной столкновением, нет никаких признаков взлома. Ты действительно находился на собрании, Артур? — вкрадчиво спросила Аврора, как если бы сплетничала с подружкой, но Реджина не обращала на неё внимания. Брайроуз двигалась в нужном ей направлении. — Нет, — в голосе Артура слышалась лёгкая дрожь. Реджина усмехнулась, наслаждаясь изумлением на лице Брайроуз. Вот оно. Осталось дело за малым — Арти должен сказать правду. Что он находился в квартире своего учителя. Что машину взял кто-то другой. — И где ты был, Артур? — прокурор взяла себя в руки. — За рулём своей машины. Поражённая внезапным поворотом, Реджина вскочила со своего места, открыв рот от удивления. Что? Что он сказал? Какого? — Ваша Честь! — пора действовать. И очень быстро, пока повредившийся мозгом мальчишка не наплёл ещё больше вранья. — Нам нужен короткий перерыв. Позабавленный происходящим судья огляделся по сторонам. — Не сомневаюсь, — добродушно заметил мужчина. — Давайте прервёмся на двухчасовый ланч, а потом продолжим, — объявил он.***
Разумеется, никакого ланча не было. Точнее, Эмма купила в закусочной бургер, пока мистер и миссис Хаммонд на повышенных тонах шептались с сыном. Реджине оставалось только удивляться, как женщина может есть, да ещё с таким невозмутимым видом, словно ничего не происходит. — Простите, что прерываю, — сказала Эмма после большого глотка «Колы». — Вы не против, если мы немного пообщаемся с Артуром с глазу на глаз? — она спрашивала вежливо, но перепачканный кетчупом подбородок, по мнению Реджины, мешал воспринимать её всерьёз. Впрочем, Хаммонды не были столь щепетильны, а, может, просто иссяк запас угроз и выговоров. Как бы там ни было, они охотно согласились и вышли из закусочной. — Слушай сюда, парень, — заговорила Эмма, вытирая жирные пальцы салфеткой. — Я понимаю, ты считаешь, что всё хорошо обдумал, но… Разве на самом деле это так? Артур неподвижно сидел на стуле, опустив голову. — Я, правда, понимаю. Ты молодой и дерзкий, считаешь себя непобедимым, уверен, что охренеть как всё разрулил. Прямо как Гарри Поттер… — Следите за языком, мисс Свон, — беззлобно укорила Реджина, сосредоточенная больше на кетчупе, чем на её словах. — В конце Гарри Поттер преуспел, пусть и через самопожертвование, — пробормотал Артур, продолжая буравить взглядом столешницу. — Ценой своей жизни, — невозмутимо напомнила Эмма. — Но он её вернул, нет? — Нет, потому что это — фантастика, и народ прикончил бы Джей Кэй (1) во сне, если бы он остался мёртвым! — парировала Эмма. — В конце тебя ждёт совсем не Кингс-Кросс, Артур. Он наконец поднял голову и посмотрел на них. — Я рискну. Вот и всё. Реджина не могла больше сдерживаться. — Ради всего святого, соберись, — выхватив салфетку, Реджина наклонилась, чтобы вытереть Эмме подбородок. Та от неожиданности дёрнулась, из-за чего пальцы Миллс коснулись её губ. Взгляд карих глаз задержался на лице Эммы на секунду дольше положенного. — Спасибо, — пробормотала Свон, после чего Реджина опустила руку. — Ты ешь, как ребёнок, — она почувствовала, как её внезапно бросает в жар. Просто ужасное лето. Реджина откашлялась. — Артур, если тебя признают виновным, твоё личное дело навсегда будет запятнано. Чего не скажешь о настоящем преступнике, который сбил женщину и скрылся — он останется на свободе. По-твоему, это справедливо? — По-моему, я — несовершеннолетний, у меня замечательный адвокат и возможности помочь жертве. Преступник, о котором вы говорите, родом из Гватемалы, и у него даже грин-карты нет. Так что, нет, мне это несправедливым не кажется, — с вызовом парировал он. Реджина глубоко вздохнула. — В следующем году ты попытаешься попасть в Лигу Плюща (2)? — она говорила так убедительно, как только могла. — У меня море возможностей, — парень пожал плечами. — Возможности у всех есть, но вопрос в том, что ты выбираешь? — риторически поинтересовалась Реджина. — Сейчас мой выбор именно таков. Я не дам Роберта… — он резко замолчал, снова уставился на стол. — Арестовать? — надавила Реджина. — Мы можем добиться соглашения с твоими родителями, уговорить ослабить обвинения… — Без разницы, — парень покачал головой. — Всё равно это разрушит его жизнь. — А что насчёт твоей жизни? — вмешалась Эмма. Он снова пожал плечами. — Брось! — не унималась следователь. — Ты не можешь так легкомысленно относиться к своей жизни. — Я люблю его, — Артур посмотрел на них. — Люблю. — А он тебя любит? — Реджина решила, что пришло время грязной игры. — На мой взгляд, если бы любил, попросил бы этого не делать. Его руки сжались в кулаки. — Не совершай ошибку, Артур. Любовники приходят и уходят. — Не он! — Особенно он! — с жаром возразила Реджина. — Мне плевать. Я не передумаю. Я люблю его. По крайней мере, я могу вынести все последствия своей любви к нему. И мне плевать, если вы считаете меня дураком.***
— Тупой обдолбыш, — Эмма покачала головой. — Он только что совершил глупейшую ошибку в своей никчёмной жизни. — И в самом деле, человеческая глупость не знает границ, — со вздохом заметила Реджина, отключая сигнализацию и открывая дверцу машины. — По крайней мере, он легко отделался, — следователь уселась на пассажирское сиденье. — Белый мальчик с богатыми родителями, безупречной репутацией… Один год условно с испытательным сроком и общественные работы при таком раскладе вполне закономерны. Хотя то, что мисс Брайроуз с такой лёгкостью заключила с нами соглашение, не укладывается у меня в голове. Артур только что признался в преступлении, она могла бы потребовать более жёсткого наказания. — У неё было хорошее настроение. Из груди Эммы вырвался многозначительный смешок, будто она что-то знает, и Реджина с подозрением взглянула на неё. — Да неужели? — нараспев произнесла адвокат. — О, да! Свон ещё раз ухмыльнулась. Пальцы Реджины крепче сжали руль. — Возвращаемся в офис? — поинтересовалась она, подавив желание спросить, что же Эмме известно. — Вообще-то, мы пережили довольно дерьмовый денёк, — заявила та. — Думаю, ты догадываешься, что мы должны делать, м? — Скажи на милость, — Реджина изогнула бровь. Она не сводила взгляда с дороги, но прекрасно знала, что Эмма в это время смотрит на неё. — Пропустить по стаканчику, выпустить пар, понимаешь? То есть, — торопливо добавила она, когда Реджина сразу не ответила: — Вот мы с тобой распутываем клубок проблем, распутываем, а потом случается хрень. Мне нужно что-нибудь, чтобы отвлечься от всего этого и… — Мисс Свон, — перебила женщина, пока Эмма своим красноречием окончательно не выкопала себе могилу. — Я не хожу по паршивым и грязным барам, — сказала она и сама удивилась, что наотрез не отказалась от неуклюжего приглашения. — Без дураков, — Реджина взглянула на Свон и заметила улыбку в уголках её губ. — Я знаю одно место. Не спросив разрешения, Эмма принялась вбивать адрес в автомобильный навигатор, и адвокат даже сумела сдержаться, чтобы не одёрнуть её. Вздохнув, она покорно последовала указаниям. Удивительное дело, но «одно место» вовсе не выглядело третьесортной дырой. Оно оказалось (Реджина не побоялась бы этого слова) довольно приличным. Официанты были одеты более чем пристойно, ровно как и остальные посетители. Ладно, это можно пережить. Реджина прямиком направилась вглубь зала, выбирая уединённый столик, чтобы сесть подальше от шумной компании друзей. Впрочем, осмотревшись получше, она обратила внимание, что парочек здесь было всё-таки больше. Она моргнула. Эмма ведь не поэтому выбрала это место, правда? Нет. Конечно же, нет. Неправильно трактовать её выбор именно так. Это было бы выходом за рамки дозволенного. Эмма украдкой оглядывалась по сторонам, мысленно бормоча проклятия. Таки да, она не знакома с этим местом. И совершенно точно не будет больше просить Филиппа советовать какие-нибудь места. Засранец отправил её в ресторан, где всё, начиная с занавесок, буквально вопило, что это — идеальное место для первого свидания. Оставалось надеяться, что у Реджины не сложится ошибочное мнение. И всё же, почему она выбрала уединённый столик в самом углу? Эмма покачала головой. Слишком много размышлений. — Добрый вечер, дамы, — непонятно откуда возник услужливый официант. Затем зажёг единственную свечу, установленную посередине столика. — Могу я предложить вам карту вин? Эмма судорожно сглотнула. Зашибись! — Я буду пиво, — она бегло просмотрела меню, пытаясь найти среди предложений для парочек что-нибудь адекватное. — И чесночный хлеб. Подняв глаза на Миллс, она увидела, что та смотрит на неё, изогнув бровь, и смущённо улыбнулась. — Яблочный мартини. С ликёром, а не с бренди. Одна четверть яблочного сока, не жалейте сидра, — проинструктировала женщина. Эмма прыснула со смеху, чем сразу привлекла внимание начальницы. — Что?! — прошипела Миллс. Реджина вдруг напряглась, словно ожидая, что ей скажут что-нибудь неприятное. — Ничего, — Эмма вскинула руки в жесте капитуляции. — Я так и думала, что ты предпочитаешь мартини. Женщина заметно расслабилась, даже улыбнулась. — В самом деле? — Не знаю… По-моему, классика. Изысканный напиток в изысканном бокале… с сильным вкусом, — Эмма пожала плечами. — Хочешь сказать, с горчинкой, — Реджина оставалась невозмутимой. — Я хочу сказать, сильным. Кроме того, ты пьёшь яблочный. Он нежнее, чем обычный мартини. — Ты анализируешь меня, опираясь на мои предпочтения в напитках? — Реджина снова вздёрнула бровь, но от Эммы не ускользнула дразнящая интонация в её голосе. — Не знаю… Ты сильная снаружи и нежная внутри? — улыбнувшись, склонившись ближе, прошептала она, словно просила поделиться большим секретом. — О, дорогая, — Реджина усмехнулась, и в этой усмешке было столько озорства, что на мгновение Эмме действительно захотелось услышать ответ. Её сердце забилось чуть быстрее. — Это не то, о чём принято говорить вслух. Следователь почувствовала, как краска заливает ей щёки. Она откашлялась, и в тот же самый момент официант принёс напитки. — Безумство, правда? На что люди идут ради любви, — выпалила Эмма первое, что пришло ей на ум, чтобы перевести разговор в более безопасное русло. Не самая лучшая попытка, учитывая тень замешательства, промелькнувшую на лице Реджины. — То есть, вот Арти. Из-за своего романа получил несправедливое наказание. — Да, мисс Свон. В особенно запущенных случаях безумство берёт верх над здравым смыслом, — через мгновение отозвалась женщина. — В некотором смысле я даже завидую ему. Влюбиться настолько, чтобы рисковать собственной жизнью, — осторожно призналась Эмма. Реджина несколько раз моргнула. — Будем считать, что этого разговора не было, — она сделала акцент на последних словах. Эмма не сдержала облегчённый вздох. — Слава Богу… — она нервно рассмеялась. — Прости, это была ужасная тема. Как Генри? Полагаю, он не подхватил мой беспощадный вирус? В противном случае, меня бы уже уволили. Лицо Реджины озарила улыбка гордой матери. И лёд тронулся. После этого разговор пошёл как по маслу. Эмма поймала себя на том, что искренне наслаждается историями о детстве Генри, о самых паршивых клиентах, интересы которых Миллс довелось защищать, и несколькими рассказами ни о чём. — О! — вдруг воскликнула Эмма и лукаво улыбнулась. — У меня для тебя кое-что есть. Оно предполагалось подарком победительнице, но теперь это — утешительный приз… наверное. Реджина с любопытством наблюдала за тем, как Эмма, порывшись в сумке, вытащила книгу и протянула ей. Следователь внимательно следила за реакцией Реджины. Женщина недоверчиво оглядела копию Пятидесяти оттенков серого. Полные губы сжались в тонкую линию, на лбу у неё залегла складка. Реджина открыла книгу, пробежалась глазами по посвящению: «Это — вещь. Можешь называть её своей». Затем подняла глаза, смерила Эмму нечитаемым взглядом. Та на всякий случай отодвинулась подальше, всерьёз размышляя над тем, а не запульнут ли в неё книгой. Но потом… Потом случилось непредвиденное. Реджина рассмеялась. На самом деле рассмеялась, запрокинув голову, с сияющими весельем глазами. Эмма могла только сидеть, боясь пошевелиться, и с благоговейным трепетом смотреть на неё, уверенная на все сто процентов, что смех Реджины Миллс — один из самых красивых на свете.