***
— Доброе утро, мамочка, — сидевший в кровати Генри отвёл глаза от экрана телевизора и посмотрел на вошедшую мать. — Доброе утро, милый. Хорошо спал? — Да, мне приснилось, что мы с Гензелем охотились на драконов! — Как увлекательно! И опасно. Вы были в доспехах? — Нет… Реджина сузила глаза. — Ты не можешь охотиться на драконов без надлежащей защиты! Мы об этом уже говорили. — Прости. В следующий раз мне приснятся и доспехи тоже, честное слово, — серьёзно заявил он. Реджина не сдержала рвущийся из груди смешок. — Ладно, — она поцеловала сына в макушку, вслушиваясь в тихие приближающиеся шаги. — Слушай, у мамы вчера осталась переночевать подруга… — Хэй, доброе утро, — раздался от двери голос Эммы, и мать с сыном одновременно повернулись к ней. — Надеюсь, ты помнишь Эмму? — спросила Реджина. Генри ловко спрыгнул с кровати. — Эмма! Ты спала здесь? — Ну, я… пришла в гости. Было слишком поздно возвращаться домой, и… — нерешительно начала она, но осеклась на полуслове, когда мальчишка рванул навстречу. — Давай я покажу тебе убежище! — Генри потянул её за руку, а потом побежал в сторону палатки, установленной в углу комнаты. Эмма оглянулась на Реджину, но та лишь улыбнулась и пожала плечами. — Выглядит классно… — женщина присела на корточки и приоткрыла пластиковую дверцу. — Нет! Ты не можешь войти без пароля! — выкрикнул Генри. Эмма отдёрнула руку и взглянула на Реджину в поисках помощи. — Я не знаю сегодняшний пароль, — адвокат снова пожала плечами. — Хм, Генри, мы его не знаем… Из палатки показалась тёмная макушка. — Убийца драконов, — мальчишка искоса взглянул на мать. — В доспехах, — добавил он быстро. Эмма озадаченно приподняла бровь, и Реджина рассмеялась. — Хорошо, малыш, давай начнём сначала, — дождавшись, пока Генри исчезнет в палатке, женщина выпрямилась. Улыбнувшись Реджине, она снова опустилась на колени. — Генри? Ты здесь? — Пароль! — Убийца драконов в доспехах! — торжественно объявила она. — Входи! Так она и сделала. Вползла на коленях в убежище. Внутри царил неожиданный порядок; небольшая лампа, несколько подушек и одеяло, крошечный столик, усыпанный рисунками, и несколько игрушечных машинок под ним. Наверное, с её стороны полная глупость, но в детской палатке Эмма чувствовала себя в безопасности. По-домашнему. Хотела бы она, чтобы в её детстве было что-то похожее. Чёрт возьми, она и сегодня не отказалась бы от такого убежища. — Нравится? — Конечно! Здесь так здорово! Лицо ребёнка просияло. — В следующий раз ты можешь спать здесь, — он широко улыбнулся. Всё это было так мило и искренне, что Эмма растерялась. Спасла её Реджина. — Вы, ребята, наверное, проголодались? — спросила она. — Генри? Хочешь немного сока? Сэндвич? Он снова выглянул из палатки. — Хочу блинчики! От Эммы не скрылось, что улыбка Реджины слегка померкла. — Блинчики? Ты же знаешь, у мамы не получаются такие блинчики как у Эллы, — она вопросительно нахмурилась, и женщина добавила: — Да, я знаю, это изъян в моём материнстве. Не осуждай меня. — В мыслях не было, — Эмма негромко рассмеялась и взъерошила волосы Генри. — Сегодня твой счастливый день, малыш. У меня получаются замечательные блинчики.***
— Она охренеть какая беспощадная! — Эмма потягивала через трубочку шоколадный коктейль, уставившись в стакан. — Типа, она лежачего добивает! Мэри-Маргарет вздохнула. Хмурая складка, казалось, навечно залегла между её бровей. — Полагаю, я должна была предвидеть такой исход. Мерида хочет всем доказать, что она способна справиться со своей работой. — Угу, но она назначила другого прокурора, а потом заявилась в зал суда с такой рожей, будто имела полное право там находиться, — Эмма помешала напиток трубочкой, по-прежнему не поднимая взгляда. Мэри-Маргарет не принадлежала к числу плохих боссов, но следователь всё равно ждала выговора за свой первый большой прокол. — Она — прокурор штата. Надо думать, у неё есть такое право, — мрачно отозвалась Бланшар. — Мне жаль, что я не добралась до последнего кусочка головоломки первой, — озвучила Эмма мысли, не дававшие ей покоя с той самой минуты, как судья провозгласил о победе обвиняющей стороны. — Всё нормально. У тебя нет хрустального шара. Наш клиент должен был честно рассказать о счёте на Канарских островах. — Дебил, — надула щёки Свон. — Неудивительно, что он стал пешкой в чьей-то игре. — Вот поэтому я и удивилась, когда вмешалась Мерида, — Мэри-Маргарет снова вздохнула. — Несмотря на то, что наш клиент принимал активное участие в операциях по отмыванию денег, он всего лишь мелкая рыбёшка. — Хитрая стратегия, — пробормотала Эмма. — По идее, до вынесения приговора они должны были использовать его в качестве приманки. — Потянут за другие ниточки, чтобы добраться до информации, — предположила Мэри-Маргарет. — Может быть, предложат снизить срок наказания, но не сразу, а со временем. — Наверное, — Эмма чуть склонила голову. — У меня сложилось впечатление, что парень не горит желанием прогибаться. Возможно, тюрьма заставит его пересмотреть решение. — Как бы там ни было, я не собираюсь переживать за него, — проворчала адвокат. — Хотя и ненавижу проигрывать, — добавила она и забросила в рот горсть картошки фри. Эмма невесело усмехнулась. — Мерида оказалась там неслучайно, да? — она вспомнила, как рыжая яростными шагами мерила помещение, как задавала чёткие и продуманные вопросы. На её памяти только один человек настолько же хорош, и она не могла не думать, каким будет противостояние Реджины и Мериды, когда они встретятся в зале суда. Она бы не хотела это пропустить. Мерида убийственно прямолинейна, а стиль её девушки — Эмма подавила улыбку — более изысканный. Реджина сначала подготавливает зал суда, ревностно следит за нарушениями, внушает своей жертве ложное чувство безопасности и только потом наносит сокрушительный удар. О да, Эмма совершенно точно не хотела бы это пропустить. — Как по… — Прости, — прервала следователь, прочитав на экране вибрирующего сотового инициалы звонящего. — Привет, — поднявшись из-за стола, она поспешила выйти из закусочной. Её улыбка застряла где-то на полпути, когда услышала знакомый голос. — Когда ты собиралась сказать мне, мисс Свон? — Я… Что? — прозвучавшие обличительные нотки стали полной неожиданностью, и Эмма невольно вздрогнула. — Август только что сообщил мне, что у тебя завтра день рождения! Свон отчётливо представила, как женщина, произнеся последние слова, сузила глаза. — Реджи… подожди. С каких пор ты общаешься с Августом? Ты же не собираешься менять шторы в моей гостиной, правда? Я уже говорила Августу и ещё раз повторю тебе — мне шторы нравятся. — Эмма! О чём ты думала? — Не знаю. Что мне нравится оранжевый? — Я не об этом! — теперь в голосе Реджины звучали укоризненные нотки. — Ты не рассказала мне! Завтра! Честное слово, мисс Свон, я в тебе разочарована. — Прости? — она нахмурилась. — Наверное, просто вылетело из головы. — Вылетело из головы? Вылетело?! — Да, — враждебная интонация начинала немного раздражать. И ответила Эмма с чуть большей горечью, чем планировала. — Я не привыкла праздновать день рождения, вот и всё. На мгновение повисла тишина. Затем Реджина заговорила вновь, но уже намного мягче. — Я просто хотела, чтобы у меня было больше времени, чтобы сделать для тебя что-то особенное. Одного дня недостаточно. — Просто будь рядом, — честно сказала Эмма. — Этого достаточно, чтобы, как ты говоришь, сделать для меня что-то особенное. И снова Реджина ответила не сразу. Щёки Свон вспыхнули румянцем, и она мысленно поблагодарила небеса за то, что адвокат не может её видеть. — О, дорогая… — бархатный шепот несколько секунд ласкал ей слух, а потом: — Это очень… очень мило с твоей стороны, но тогда я воспользуюсь этой возможностью, чтобы купить тебе новые шторы. Эмма улыбнулась кончиками губ. Она ждала какого-нибудь продолжения, подтверждения, что Реджина пошутила, а когда такового не последовало, с жаром заговорила: — Подожди, мне нравятся мои… — Увидимся, — выпалила Миллс и отсоединилась. Эмма несколько мгновений удивлённо смотрела на сотовый, затем огляделась. От закусочной, в которую они ходили в перерывах между заседаниями, рукой подать до квартиры Августа. И она могла бы поделиться с ним частичкой своего разума. Подружиться с её девушкой — одно дело, и совсем другое — снабжать информацией за её спиной, а заодно плести заговоры по замене элементов интерьера её квартиры. Непростительно. — ММ! — вернувшись в закусочную, Эмма вытащила из кошелька двадцатку. — По дороге в офис я хочу заскочить в одно место. — О, хорошо. Только… — женщина допила клубничный коктейль. — Можешь на обратном пути забежать в полицейское управление в Нижнем Манхэттене? По делу Джерри Гарольда? — Ага, что тебе нужно? — Токсикологический отчёт. У меня есть ордер, но они не торопятся присылать его, — Мэри-Маргарет вытащила из кейса документ и протянула ей. — Думаю, лучше всего поговорить с ними лично. — Я читала его дело. Ставлю десять баксов на то, что парнишка сам наглотался наркоты, а клуб, который хотят засудить родители, вообще не при делах. — Эмма! — поражённо воскликнула Мэри-Маргарет. — Какие ужасные предметы спора! Некоторое время следователь буравила босса оценивающим взглядом, затем хмыкнула. — Ты тоже считаешь, что виноваты наркотики? Мэри-Маргарет бросила на неё возмущённый взгляд, но в следующий момент сбросила маску. — Дело не пройдёт дальше предварительного слушания, — признала она. — Но пареньку всего девятнадцать, он до сих пор в больнице. Возможно, мы сможем найти какую-нибудь лазейку… — Думаешь, копы начали разыскивать поставщика? — Эмма понимающе улыбнулась. — И вставляют нам палки в колёса, чтобы помочь новому прокурору штата открыть дело о наркокартеле? Нет, даже в мыслях не было, — женщина пожала плечами, но её глаза опасно блестели. О да, она явно злится, что проиграла Мериде. — Представляю, как из-за этого родители могут обломаться с иском, — тихо заметила Эмма. — Что ж, будем надеяться на лазейку, — добавила она и, подхватив сумку, помахала Мэри-Маргарет на прощание. Через десять минут она вставила ключ, который ей вручил Август, в замочную скважину его квартиры. Отчётливо щёлкнул замок. — Бут! Где твоя ослиная задница?! — крикнула Свон. Несмотря на то, что любимая чёрная куртка названного брата висела на вешалке в прихожей, а бумажник небрежно валялся на журнальном столике, сам Август не откликнулся. Эмма в растерянности застыла посреди гостиной, когда услышала подозрительный шум. Нахмурилась и, схватив первое, что бросилось в глаза — стеклянную чашу с декоративными фруктами — бесшумно двинулась вглубь квартиры. Бессвязное бормотанье и стоны доносились из-за закрытой двери — божечки — спальни. Остановившись, Свон напряжённо вслушалась: «А это что? Стон? Божечки!» Ну, конечно, Август кувыркался с девушкой! Эмма развернулась на каблуках и в этот момент услышала громкое «Великолепно!». Ей потребовалось задействовать все свои ниндзя рефлексы, чтобы не выронить чашу.***
Эмме всё ещё было не по себе, когда она через некоторое время входила в здание полицейского участка. И неудивительно, ведь она только что психологически травмировалась на всю оставшуюся жизнь. Что ж, по крайней мере, стало понятно, почему Руби отказалась встретиться с ней и Мэри-Маргарет за ланчем. Она лакомилась… Ох, это явный перебор! Да и то обстоятельство, что ей потребовался час, чтобы добраться до токсикологического отчёта, хорошего настроения не прибавило. Но позже, когда уже собиралась уходить, Эмма заметила Мулан, которая как раз парковалась чуть ниже по улице. По выражению лица подруги она сделала вывод, что у той день складывался ещё хуже. Свон замедлила шаг и остановилась. — Что с лицом? — спросила она. Мулан резко вскинула голову, встречаясь взглядом с подругой, но выражение её глаз не смягчилось. — Моего напарника только что пырнул ножом двенадцатилетка, — покачала головой она. — Твою ж… Он в порядке? — Да, всё будет нормально, — вздохнула Мулан и потёрла пальцами лоб. — Но мне срочно надо выпить. Какие планы на «попозже»? — Прикончить Августа… Ой, нет! Забудь! Не думаю, что готова встретиться с ним лицом к лицу сегодня… или когда-нибудь ещё. Мулан вопросительно приподняла бровь, но ничего не спросила. — Ладно… Не хочешь выпить со мной пива? — Не получится. Надо поработать. Вроде бы банда собирается сегодня в «Кроличьей норе»? — О, нет. Ни за что. Я туда не пойду. — Брось, ты не можешь вечно от неё бегать, и ты это знаешь, — с лёгким укором заметила Эмма. Будь она проклята, если позволит Мулан и дальше вести себя так, словно та — дворняжка, получившая поджопник. — Во-первых, от неё я никогда не бегала, — парировала офицер. — Во-вторых, ладно… Дело не в ней. Я просто не хочу сталкиваться с Меридой Брэйв. — Серьёзно? Кстати, я сегодня её видела. Она в суде надрала задницу ММ. По-моему, ты торопишься с выводами. Мерида обалденная. — Возможно, но мне плевать. Дамочка чокнутая. Только на этой неделе она приходила к нам три раза. И всегда останавливается рядом с моим столом, чтобы поболтать. — Что за наглость! — поддразнила Эмма. — Я серьёзно! Она не понимает намёков. Какой-то долбоящер рассказал ей, что я хочу стать детективом, и она заявила, что лично знакома с капитаном специального подразделения, и с радостью замолвила бы за меня словечко. — Что за монстр! — Заткнись, Свон, — выпалила Мулан, в ответ на что Эмма разразилась смехом. — Слушай, она новенькая в городе. Может, она пытается завести друзей? — Друзей. Конечно. Эмма улыбнулась. — Она милашка. Что с тобой не так? Мулан не спешила отвечать. Она выглядела очень уставшей и какое-то время просто смотрела себе под ноги. — Я просто завязала с… спать с рыжими. — Ух ты. На секунду мне показалось, ты скажешь «девочками», — заметила Эмма, а в ответ получила «давай не будем преувеличивать» взгляд, и немного утешилась. — Тогда завтра? Постой… У тебя же где-то в этих числах день рождения? — Да, не за горами, — Эмма пожала плечами. — Думаю, завтра в самый раз.***
— Эмма? — в кабинет заглянула Реджина. — Почему ты ещё здесь, дорогая? Можно подумать, у тебя горы работы, — она опустилась в кресло напротив. — Уже поздно. — Да знаю я, ладно? — Эмма улыбнулась и растянулась в кресле. — Просто ждала, пока все уйдут, чтобы стащить немного скрепок и стикеров. Реджина усмехнулась. — Что за процесс? — Джерри Гарольд. Передозировка, — сообщила Эмма. — Слышала. Якобы купленный в клубе запрещённый напиток, — она немного помолчала. — Как справляется Мэри-Маргарет? — В смысле? Пацан её крестник или что? — Свон нахмурилась, заметив, что последний вопрос выбил адвоката из равновесия. Всего лишь на секунду, но всё же… — Нет, просто… Подозреваю, она расстроилась, — ответила Реджина. Эмма чувствовала, что за словами скрывается что-то большее, но решила не надавливать. — Не так сильно как родители, — невесело усмехнулась она. — Но не всё потеряно. Может быть, кто-то из клуба продал ему наркотики. Реджина изогнула бровь. — Маловероятно, — язвительно бросила она. Эмма вздохнула. — Знаю, но нужно сделать всё, что в наших силах, верно? — Пытаешься компенсировать сегодняшний проигрыш в суде? Ты не виновата. — Просто, — плечи Эммы опустились. — Я могла работать лучше. Реджина смерила её задумчивым взглядом. Затем поднялась, обогнула стол, подошла к ней со спины и положила ладони на плечи. — Очень в этом сомневаюсь. Ты всегда выкладываешься по полной, но некоторые вещи происходят вне нашего контроля. Нам остаётся только смириться, — мягко произнесла адвокат, массируя ей плечи. Эмма закрыла глаза и, ухватившись за подлокотники, развернула кресло, чтобы оказаться лицом к женщине. — Хэй, — улыбнулась она. — Хэй, — Реджина вернула улыбку. — Спасибо, — прошептала Эмма и, помолчав, добавила с озорной ухмылкой: — Так и подбиваешь меня попросить о прибавке, да? Реджина по-своему обыкновению выразительно закатила глаза. — Ты могла бы попросить. — И правда, — Свон удивлённо хмыкнула. — Повысишь мне зарплату? — Нет, — нарочито бодро ответила женщина и присела к ней на колено. — Ты в курсе, что это не президентское кресло, ну, вроде твоего? — посмеиваясь, заметила Эмма, но обняла её за талию. — Хочешь сказать, что я слишком толстая?! — с притворной обидой воскликнула Миллс. — Думаю, мы узнаем ответ через несколько минут. Реджина слегка хлопнула её по плечу. — Идиотка. — И что это в таком случае говорит о тебе? — следователь многозначительно взглянула на колено, на котором восседала Реджина. — Наверное, что ты моя идиотка? — адвокат ласково коснулась пальцами её лица. Сердце Эммы забилось быстрее, руки крепче сжали бёдра Реджины. Она моргнула, подавленная количеством эмоций, пробуждённых высказыванием. Женщина ещё раз моргнула, глубоко вздохнула и медленно выдохнула в попытке восстановить хладнокровие. — Я не вещь, чтобы кому-то принадлежать, — сказала наконец она, не в силах справиться с подступающей усмешкой. Реджина рассмеялась, и смех её, как и всегда, поразил Свон в самое сердце. Он зарождался где-то в её груди, а потом поднимался выше; хрупкие плечи содрогались, а голова слегка откидывалась назад. Это было чертовски захватывающе. — Да, дорогая, — отсмеявшись, сказала Реджина. — Мне могут принадлежать только экземпляры «Пятидесяти оттенков серого». — Среди прочих книг, да, — Эмма улыбнулась. — И, знаешь, вещей. — Ты не «вещь». — Нет. — Ты красивая, — Реджина держала её лицо в ладонях, поглаживала большими пальцами скулы и смотрела прямо в глаза. — Я… — Эмма запнулась. Поражённая неподдельной честностью во взгляде женщины, она не знала, что делать с внезапно возникшим в горле комком. На пальцах можно пересчитать, сколько раз её называли «красивой». Милашкой? да. Горячей штучкой? Конечно. Славной и привлекательной? Было дело. Но «красивой»?! — Мне очень жаль, если показалась слишком суровой по телефону, но в свой день рождения ты заслуживаешь чего-то прекрасного, — Реджина ответила на смятение Эммы мягкой улыбкой. — Я тут подумала… Мы можем начать праздновать уже сегодня в моей квартире. Завтра я принесу тебе завтрак в постель — не блинчики — а вечером можно сходить куда-нибудь поужинать, может, погулять. Похоже на план? Эмма не без труда проглотила чёртов комок и ухмыльнулась. — Прекрасный план. — Отлично. И теперь, когда я узнала, в какой день ты родилась, в следующем году я могу организовать что-нибудь более продуманное, — Реджина наклонилась, чтобы поцеловать её. В следующем году? — А как же «никакого веселья в офисе»? — мучимая необычным ощущением, что за ней наблюдают, Эмма чуть отстранилась и огляделась. Этот инстинкт был развит у неё слишком хорошо. — Здесь никого нет, кроме нас, — ответила Реджина и, сократив расстояние, накрыла губы Свон поцелуем. Та охотно ответила, притягивая её ещё ближе. Но, возможно, на этот раз следователю стоило доверять своим инстинктам?