Ангел и Бродяга

Традиция новогоднего маскарада в Опере прочно вошла в парижскую жизнь. И знать, и менее родовитые состоятельные граждане считали за честь посетить это великолепное мероприятие, эту феерию звуков и красок, это торжество роскоши и радости жизни. Для артистов, а особенно, артисток Оперы маскарад был возможностью не только повеселиться и показать себя, но и найти богатого покровителя. Готовиться начинали заранее, не щадя кошелька своего. Дамы ревностно шпионили друг за другом, чтобы разведать, что за наряд задумала заклятая подружка (ведь, как известно, для женщин нет ничего хуже, кроме как появиться в свете в двух одинаковых платьях). Сколько средств, сколько сил было принесено в жертву этой ночи, когда различия между сословиями стираются. Когда каждый может стать кем-то иным. Или, наоборот, без стеснения показать свою истинную сущность. Ведь под маской так легко скрыться… Кристин была великолепна в своем костюме Королевы Эльфов Титании: нежно-кремовое платье, украшенное гирляндами роз, к которому крепились искусно сделанные крылья бабочки, изящная диадема, прическа, украшенная цветами. При виде яркой, разряжённой толпы, ее охватывало странное чувство. Все эти люди, надевшие маски только ради суетного развлечения – что они знают о том, каково быть вынужденным носить маску ежедневно, когда она становится твоим вторым лицом? Не из прихоти, а потому, что собственное лицо слишком ужасно, чтобы показать его публике. И даже маска не спасает от необходимости проводить всю жизнь глубоко под землей, как крот, вдали от людей и их радостей и печалей… Быть может, сегодня он придет сюда. В записке, которая прилагалась к платью (да, свой сказочный наряд Кристин обнаружила поутру в своей комнате, будто наколдованный феей!), ей был обещан какой-то сюрприз… Да, пожалуй, в этой толпе масок ему будет проще всего затеряться и не быть узнанным. - Кристин, чего ты ждешь? Пошли! – дернула подругу за руку Мэг, одетая ангелочком, - лично я совершенно не намерена весь бал подпирать стенку. - Тебе мало танцев каждый день? – улыбнулась Кристин. - Так это же совсем другое! Вон, смотри, кавалер в белом костюме и маске Кота – как он здорово танцует! Пригласил бы меня…, - мечтательно вздохнула юная балерина. - Может статься, еще и пригласит. Тебе просто должно сегодня повезти! - Не меня ли ждет прекрасная принцесса? – молодой человек в парадном мундире и простой черной маске протянул Кристин руку. - Рауль! – воскликнула мадемуазель Даэ, - Ты здесь! Но как ты узнал меня? - Искал самую красивую девушку. Как видишь, не ошибся, - рассмеялся виконт. - Я так рада тебя видеть! Как себя чувствует твой отец? - С ним, слава Богу, все в порядке. Кстати, у меня кое-что есть для тебя, - Рауль извлек из кармана небольшую красную коробочку, - Открой ее! - О, это же… В коробочке обнаружилось изящное кольцо из белого золота, украшенное крупным бриллиантом в обрамлении мелких. - Какое красивое… - прошептала Кристин. - Надень его сейчас же, - с улыбкой приказал виконт. - Но это же… - Да. Знак нашей помолвки. С сегодняшнего дня мы – жених и невеста. - Погоди, Рауль, я так не могу, - девушка опустила глаза, - я тогда хотела сказать тебе, но не успела… - Что? Ты помолвлена с кем-то другим? – юноша изо всех сил старался говорить спокойно, чтобы не выпустить наружу вспыхнувший в нем огонь подозрений. - Нет. - Ты любишь меня? - Да. Очень. Но… - Но что? А, понимаю. Ты боишься того… монстра? Кристин, потупившись, молчала. При слове «монстр» она вздрогнула, что Рауль истолковал по-своему. - Значит, дело в нем, да? Кристин, какая же ты глупышка! Позволяешь какому-то уроду-шантажисту управлять твоей жизнью… Запомни, он не имеет над тобой никакой власти. Делай так, как тебе хочется. Я здесь, я рядом, и смогу защитить тебя, если он попытается вредить. «Делать то, что хочется… как это возможно, если за нее в очередной раз пытаются всё решить? Рауль считает ее игрушкой Эрика, Эрик – без памяти влюбленной в Рауля. И ни один, ни другой не спросили, что думает и чего желает она сама. Эх, мужчины…» - Тогда сделаем так, - Кристин повесила кольцо на цепочку в пару к медальону и спрятала в вырез платья, - видишь? Твой подарок на мне! Пусть это будет нашей маленькой тайной. - Но к чему скрываться? Это же помолвка, а не преступление. Кристин, твои беспочвенные страхи портят нам праздник, - Рауль явно был раздражен, - я совершенно не собираюсь провести эту волшебную ночь под знаком твоего монстра. - Его зовут Эрик, - шепнула Кристин. - Что? - Ничего. Больше не будем об этом. - Вот и замечательно. Пойдем танцевать! – и виконт закружил девушку в вальсе. Они прошли вместе несколько туров, после чего Кристин увлек другой партнер – мужчина в белом камзоле и маске Кота. За ним был Турок с роскошным плюмажем на лиловой чалме. В конце концов, Рауль вовсе потерял Кристин из виду в этом круговороте масок и пестрых костюмов. Виконт забеспокоился. После их беседы, оставлять Кристин без внимания хоть на мгновение казалось ему верхом преступной беспечности: вдруг этот монстр в самом деле наблюдает за ними и может воспользоваться ситуацией? В каждой маске ему теперь мерещился таинственный Призрак, только и ждущий момента, чтобы схватить Кристин и уволочь ее в свое подземное царство. Даже если она будет кричать – музыка и шум множества голосов заглушат ее крик. Аккуратно обходя танцующие пары, Рауль пустился на поиски. - Простите, вы не видели Кри… девушку в кремовом платье с розами? – спросил он у проходящей мимо дамы в фарфоровой маске японской Лисицы-Кицунэ. - Месье, здесь множество девушек в подобных платьях, - ответила Кицунэ голосом мадам Жири, - и одна красивее другой. Откуда я могу знать, какая именно вас интересует? - У нее наряд Королевы Эльфов. - Ах вот оно что! Значит, храбрый воин ищет саму Королеву Титанию. Берегись, смертный: встреча с ней сулит несчастье тем, кто видел ее лицо, - Кицунэ широко обмахнулась веером, испещренным иероглифами, и удалилась. «Она что-то знает? Предупреждает? Или это не более, чем ничего не значащая маскарадная игра?» - Дорогой, позолоти ручку, погадаю! – рядом с виконтом нарисовалась Цыганка: высоченная, в черно-красном платье с множеством оборок, с яркой шалью на плечах и в черной ажурной маске. Рауль скептически относился к всякого рода гаданиям, считая их шарлатанством, но ладонь протянул. В конце концов, это маскарад, здесь все – ложь и притворство. - Ой, что я вижу! – заговорила Цыганка низким голосом, - да ты никак охотник! - Я не охотник, я… - Молчи, золотой мой, слушай меня: ты охотник, и тебя ждет большая удача. Но! Ты должен перестать гнаться за белой птицей. Твои сети сломают ее крылья, и она умрет. «Белая птица? Кристин! Нет, нет, это всего лишь совпадение, игра, нельзя принимать слова этой женщины всерьез, это случайность…» - Любую птицу поднебесную можешь выбрать ты, - продолжала «гадалка», - и будешь счастлив. Но Белую Птицу – не тронь! Оставь ее другому ловчему, тому, кто сильнее тебя, кто не сломает ее крыльев. Если же продолжишь преследовать ее - тебя самого ждет несчастье. Да, великое несчастье! «Где-то я это уже слышал…» - Значит, у меня есть соперник? – насмешливо спросил Рауль, - и кто же он? - О, погоди… вот, вижу – это великий король, одежда его черна как ночь, корона его – корона Тайны, лик его – как ни у кого из людей, сила его велика, и тебе не одолеть его. Покорность, покорность – вот что спасет тебя от гнева великого! - Откуда ты зна… кто ты такая? Стой! – но Цыганка, взмахнув на прощание юбками, уже растворилась в толпе, оставив виконта наедине с самыми тревожными мыслями. Зато внезапно обнаружилась Кристин, о чем-то оживленно болтающая с Мэг. - Где ты пропадала, дорогая? Я искал тебя повсюду, - Рауль горячо обнял девушку. - О, Рауль, я все время была здесь, с тех самых пор, как закончился вальс. - Прошу, не исчезай так надолго. - Разве это надолго? Прошло всего лишь пять минут, - звонко засмеялась Кристин. - Да? Мне они показались вечностью. Правду говорят: влюбленные часов не наблюдают. Пойдем, я угощу тебя шампанским. - С радостью. Прости, Мэг, договорим позже. - Кристин, я не хочу тебя пугать, - сказал Рауль, когда они отошли так, что их не могли услышать, - но лучше не отходи от меня никуда. Здесь есть один человек, который кажется мне крайне подозрительным. Как бы это не оказался твой не к ночи помянутый подвальный знакомый. - Рауль, ты в самом деле думаешь, что он здесь? – девушка широко распахнула глаза. - Я не уверен, но… лучше соблюдать осторожность. Береженого Бог бережет. - И кто же твой подозреваемый? – Кристин огляделась по залу. - Вон та личность, - виконт указал на Цыганку, которая что-то вещала полной даме в красном, стыдливо опустившей голову. - Кто? Та Цыганка? Она уже подходила ко мне. Забавная такая. Похоже, в самом деле переодетый мужчина. Но можешь быть спокоен, это не он. - Ты уверена? - Да. Он же совсем не такой. - А какой? - Другой. Рауль, мне сложно объяснить. Если бы это был он, я бы узнала. - Ну слава Богу! Значит, мне показалось. - Так, и кому из нас призраки мерещатся? – рассмеялась Кристин. - И не стыдно тебе смеяться над бедным влюбленным? Пойдем, только что объявили контрданс. Танец едва дошел до середины, когда стройная колонна танцующих вдруг оказалась смятой, будто под натиском вражеской армии. Кавалеры, дамы – все с визгом разбегались, наступая друг другу на шлейфы, роняя веера и шляпы, испуская крики ужаса, заглушающие музыку. - Это Призрак Оперы! – прозвучало где-то рядом. Кристин повернула голову влево, туда, куда были обращены взгляды толпы – и ахнула. По главной лестнице к ним спускалась Смерть. Высокий силуэт в алом бархате с золотым шитьем. Широкополая шляпа с развевающимися красными перьями. Длинный, волочащийся по ступенькам плащ. Тяжелая поступь сапог со шпорами. И жуткий оскал черепа вместо лица… всего лишь маска, но сделанная столь натуралистично, что даже храбрецов пробрала дрожь. - Это он! – шепнула Кристин, с тревогой оглядываясь на Рауля и понимая, что говорит с пустотой. Поклонник исчез. Воцарилась гнетущая тишина, как будто невидимая рука зажала рты всем присутствующим. - Что ж затихли, господа? – из-под маски-черепа послышался леденящий душу голос, - Не ждали? Напрасно! Ибо сказано: «Смерть придет, как тать в полунощи». Вы так трясетесь за свои жизни, так боитесь меня, и при этом так преступно мало обо мне думаете! Не подобны ли вы в своей беспечности девам неразумным, забывшим масло для своих светильников, так, что когда наступил урочный час, они остались во тьме кромешной? О греховная легкомысленность рода человеческого, есть ли тебе пределы! Призрак сделал паузу, почти физически ощущая волны страха, заплескавшиеся по залу, и продолжил: - Но сегодня я не заберу никого из вас, не стану портить вам праздник. Я принес вам подарок, - с этими словами он вынул из-под плаща увесистую партитуру в алом кожаном переплете и сунул ее в руки обомлевшему Фирмену, - Это моя новая Опера, «Триумф Дон-Жуана». Вы поставите ее в точном следовании моим рекомендациям. В этом случае я обещаю вам свою благосклонность. Но если вы хотя бы на йоту нарушите мои предписания – опасайтесь моего гнева, который будет страшнее, чем вы могли видеть! Тяжелым взглядом он обвел притихшую толпу, резко развернулся и направился в сторону Кристин. Сердце девушки отчаянно трепетало. Эрик был так близко, и эта близость волновала ее, заставляя замирать от восторга, забывая обо всем на свете. Как давно они не виделись! Сколько боли им довелось пережить за это время – от ее предательства, от его молчания. О, пусть теперь все будет по-другому! Если уж его любовь заставила его нарушить затворничество, позволила преодолеть страх толпы, чтобы прийти к ней – она сделает все, чтобы более никогда не заставлять Ангела страдать. Но если он видел ее с Раулем – все пропало. Очередного предательства Эрик не простит. Призрак пристально посмотрел Кристин в глаза и заговорил: - Вот, кладу перед тобой жизнь и смерть. Свадебная месса или погребальная месса - выбирай! - Конечно, свадебная, - пролепетала Кристин. - Хороший выбор. О, мы споем Gloria in excelsis Deo так, как ее пели Ангелы, узревшие рождение Христа. Но достаточно ли ты смиренна, чтобы стать Ангелом? Или гордыня уже пустила в тебе свои губительные ростки? О, знаешь ли ты, как тяжко победить ее, этот первородный грех, сгубивший весь род людской? Только покорность тому, кто послан тебе Богом, сможет помочь тебе. Кристин едва заметно кивнула. - Но что я вижу? Чужие узы на тебе. Не гордыня, но ложь оплела твою душу. Как ты могла лгать своему Ангелу и одновременно обещать себя человеку мира сего? Кольцо! Оно жгло ее через ткань платья, будто раскаленное, напоминая об очередной ошибке, о вынужденной помолвке. Помолвке, которой она не слишком противилась. О, будь у нее чуть больше твердости! Тогда Рауль бы все понял и согласился остаться хорошим другом. Почему он не слышит ее? Почему ей не хватает решимости заявить о своих желаниях так, чтобы ее мнение приняли во внимание? - Я не лгу моему Ангелу, - прошептала Кристин, краснея, - но моя воля слишком слаба, чтобы противиться соблазнам мира. Птица попала в сети и не знает, что ей делать. - Тогда доверься мне, и я поведу тебя избранным путем, - Эрик протянул руку, будто пытаясь ласково и одновременно властно коснуться ее, - Отринь прежние привязанности, позволь прорасти твоим крыльям, пусть былые сомнения горят огнем. Я тебя освобождаю от чужих оков, и будешь петь со мной одним ты до конца веков! Цепочка расстегнулась сама собой, и кольцо со звоном упало к ногам Кристин. Эрик быстрым движением подхватил его и бегом кинулся наверх. Его преследовал невесть откуда взявшийся Рауль, выхватывая на ходу шпагу. Но настичь соперника виконту было не суждено: когда его отделяло от Призрака всего несколько шагов, между ними вдруг возникла Цыганка, отчаянным жестом выставляя вперед свой расписанный розами веер, будто это сомнительное «оружие» могло противостоять шпаге. Рауль сделал шаг в сторону, чтобы обойти препятствие – но Цыганка заговорила каким-то странным голосом, при этом ее сильно подведенные губы не шевелились, словно кто-то невидимый вещал через нее: «Двое вас на одной грани – Король Ночи и Король Дня. И не будет меж вами мира вовеки веков, но, покуда мир стоит, вы будете преследовать друг друга; один будет вредить другому, и никому не дано разорвать эту связь…» - Ты, чертова ведьма, с дороги! – Рауль оттолкнул «Цыганку», но не рассчитал движения, зацепился за ступеньку и рухнул на пол, больно ударившись коленом. Когда он, превозмогая боль, поднялся на ноги, Призрака уже и след простыл. Повисшая с его приходом тишина вдруг лопнула будто стеклянный пузырь, и море звуков – от испуганного шепота до возмущенных возгласов – затопило зал. - Проклятье! – Рауль изо всех сил шарахнул шпагой по колонне. В воздухе закружилась осыпающаяся штукатурка. - Ваше недовольство, месье виконт, еще не повод портить оперное имущество, - холодно заметила проходящая мимо Кицунэ. - Мадам Жири! Это ведь вы? Прошу вас, помогите мне! – юноша впился в нее взглядом, как утопающий хватается за соломинку. - Помочь вам успокоиться? – наставница балерин сняла маску, - С радостью. Пойдемте ко мне, я налью вам успокоительных капель. - Я не нуждаюсь в успокоительном! Мадемуазель Даэ грозит опасность! Вы заменили ей мать, неужели вы не замечаете этого?! - Да, Кристин мне как дочь, и, уверяю, она под надежной защитой. А вот вам я советовала бы поостеречься. Ваша горячность до добра не доведет. - Под защитой? Этот монстр преследует ее повсюду! - О чем вы? – подняла бровь мадам Жири. - Не притворяйтесь! Вы сами все видели. Ужасный человек в костюме Красной Смерти… - Ах, это? Обычный маскарадный розыгрыш, возможно, не слишком умный. Поверьте, на карнавалах еще и не такое бывает. Вот помнится, году в шестьдесят пятом… или нет, это был шестьдесят седьмой… - Не заговаривайте мне зубы! Это был тот, кого вы зовете Призраком Оперы? - Быть может, да, а быть может, нет. Среди этого множества масок так легко ошибиться. - Нет, это был он, я уверен! А та странная цыганка со своим пророчеством? Кто она? Вернее – кто он, ибо, клянусь честью, это был мужчина? Они в сговоре? Или Призрак раздвоился, чтобы заморочить нам головы? - Почем я знаю? – пожала плечами балетмейстерша, - спросите у кого-нибудь другого, я знаю не больше остальных. С чего вы вообще взяли, что мне открыты какие-то тайны? Я – всего лишь скромная служительница Терпсихоры, а не сыщик. - Мадам Жири! Умоляю, ради Кристин!.. - Следуйте за мной, - коротко приказала женщина и застучала каблучками по коридору. Рауль поспешил за ней.