I think you're my kink

      Вдох.       Вода — друг, благодаря воде ты можешь дышать, благодаря тонкому слою воды на своих беспомощных крыльях ты можешь летать, благодаря частицам воды на своих глазах ты можешь видеть, благодаря перезвонам, этим отражениям воды ты можешь слышать.       Феи — лакомый кусочек для охотников за магическими существами, особенно ценились воздушно-водные. Они могли создавать третью стихию. Почему-то лёд был в цене больше, нежели магма из-под земли. Охотниками становились бездушные твари, которые не уважали природу, которые глумились над лесом, которые в душе имели черноту.       Юра сталкивался с парочкой охотников. Из двух сотен его поразили только двое, которые до конца уверяли, что не охотники, а всего лишь исследователи. Юра так и не дал прикоснуться к своим волосам, что уж говорить про крылья — у них всё равно была своя тьма в душе, воду не хотелось запятнать.       — Дурачок ты, Юра. У всех своя тьма в душе, — Виктор улыбнулся на прощанье, кинув в Юру магический артефакт.       — Если сильно припечёт, можешь связаться. Желаем тебе счастья, — Кацуки махнул ладонью и ей же взял за руку Виктора, утаскивая куда-то дальше того озера, возле которого жил Юра.       Выдох.       Вода — отличный друг, пока не заставляешь её застывать. Затем вода обижалась, супилась, каждая капля дождя словно была направлена специально на фею. Да и дождь только для этого магического существа. Вода не любила быть застывшей, замороженной, настолько холодной. Мириться приходилось очень долго и упорно, потому что от воды зависела жизнь Юры. Впрочем, вода никогда не переступала определённые границы, не лишала зрения или слуха. Правда, один раз всё же оставила без крыльев, но затем сама каждой частичкой извинялась.       Обычно таких как Юра ловили прямо возле их дома, высушивая всю воду в округе. Деться было некуда, фея попадала в ловушку, её окружали охотники, максимально перед этим погоняв от одного родника к другому. Вода к этому времени уже ненавидела своё дитя и не поддавалась управлению. Вот и вся песня, в общем-то.       Вдох.       Просто все эти, которые попадались, были дураками с малой силой — думал Юра каждый раз. Просто они не уважали природу, как уважаю её я — думал Юра. Пока не оказался возле своего родного озера, от которого от силы меньшая часть осталась, похожая на большую лужу, загнанный какими-то магами.       Юра был одним из самых сильных магических существ своей стихии. И эта уверенность в силе, похоже, довела Юру только что до рабства.       Фея сидела на берегу, практически касаясь кончиком носа поверхности воды, и впитывала в себя остатки силы её. На него в такие моменты никогда вода не обижалась. Ему не хватит отбиться от всех охотников, но хотя бы... хотя бы прибить нескольких, чтобы в будущем даже не подумали охотиться на таких, как он. Юра был красив. Со своими практически белоснежными волосами, белой кожей, глазами, в которых застыли морские ледники, с тонкими розовыми губами, с хрустальными запястьями и щиколотками, с невидимыми крыльями в виде переливающегося воздуха и отголосков радуги — слишком прекрасен. Словно его поцеловали и солнце, и луна одновременно.       Юра усмехнулся. И воздух, и вода тоже. Эти буквально зацеловали его при рождении. На нём столько благословений, что, кажется, несчастья должны обходить его стороной, а сама фея обязана приносить удачу.       Что-то ломается, видимо, когда на охоту выходили люди, серота, пустота для матери-природы.       — Эй, тебе вроде как помощь нужна? Садись быстрее, — голос, пронизывающий до мозга, до дрожи, и протянутая рука помощи.       — Э? Чего? — Юра оторвался от поверхности воды и с загнанной надеждой, при этом презрением посмотрел на руку, обтянутую в кожаную перчатку. Затем посмотрел на вороного коня, который, судя по морде и выразительным глазам, был доволен жизнью. Затем на лицо спасителя. Вулканец.       Чертовски красивый.       — Так тебе нужна помощь?       Юра, завороженный баритоном, бросил последние остатки родного источника, ступил на траву голыми ногами, ощущая, как вода отдала свои последние силы. С вулканцами путешествовать тяжело. Но ради спасенья... вода сделает всё. Трава иссушалась под ногами.       Фея, даже не морщась, взялась за протянутую руку сильной хваткой. Вулканец помог взобраться к себе за спину.       Дорогие меха разных животных, и кожа, нет же, чешуя дракона.       Выдох. Выдох в шею, чтобы до смерти пробрало силой, и вдох горячего трепещущего от жары воздуха. Обожгло.       Равен по силе, если не сильней.       — И как же тебя угораздило вот так?       — Слишком расслабился, — раздражённо прицыкнул Юра, с лёгким стыдом поправляя прядь.       А затем подумал, что не против был бы получить благословения от земли и огня.       Юра схватился за талию вулканца посильнее, на что тот только улыбнулся.       Существа противоположных стихий просто так не спасали друг друга.