Два Снейпа и Рождество (не бечено)

Вернувшись к вечеру из дома со всем, что могло ему понадобиться в течение трех последующих суток, Гарри решил повнимательнее изучить жилище профессора. Разложив весь свой нехитрый скарб в отведенной ему комнате, он, воспользовавшись тем, что Снейп заперся в лаборатории, осуществил небольшую экскурсию. Ни в какие «тайные» места он, конечно, не заглядывал, но все же почтил своим присутствием гостиную, кухню, библиотеку и кладовку. С продуктами, конечно. Таковая же для ингредиентов была в лаборатории, и охранных чар на ней было больше, чем на хранилищах Гринготс. Придя к выводу, что Рождеством в этом доме и не пахнет, молодой человек решил, что надо бы это исправить – ведь он так долго мечтал о празднике. И пусть одинокий вредный профессор весьма далек от представлений Гарри о приятном обществе, но… пусть у него тоже будет небольшое торжество. Даже если он будет не в состоянии оценить этот жест. Выбрав пустой угол у камина в гостиной, юноша прикинул, как здесь будет смотреться ёлка и, решив, что неплохо, оделся и вышел за дверь. Рождественский шоппинг – это очень приятно. Даже если у тебя опять разболелось колено, и покупать все придется в маггловском Лондоне, чтобы не пострадала репутация одной угрюмой личности. Через два часа гостиную было не узнать – радостными огоньками сияла небольшая пушистая ёлка, на камине появились символические носки для подарков, а сами подарки еще предстояло купить. Заранее предвкушая скандал, который устроит Снейп, не собиравшийся праздновать Рождество, Гарри ухмыльнулся и отправился на кухню. Отправив купленную индейку и овощи в кладовую – ждать своего часа, он занялся ужином. Для их с профессором больных желудков было решено приготовить овощи на пару и отварить нежирную говядину. Без мяса растущий организм национального героя жизни себе не представлял. Поэтому, переодевшись в домашние просторные льняные брюки и футболку, наложив на окна чары от сквозняков и подбросив дров в камин, Гарри принялся за готовку. Когда у него отпала необходимость жить с ненавистными родственниками, процесс приготовления пищи начал доставлять ему истинное удовольствие. Поэтому, мурлыча себе под нос рождественскую мелодию невероятно глубоким голосом профессора, он принялся священнодействовать. Через час Гарри осторожно постучал в дверь лаборатории. Не услышав ответа, он отворил дверь. Охранные чары звякнули, но пропустили. Все-таки зелье подействовало достаточно неправильно для этого – он был почти точной копией Снейпа. Сам оригинал профессора устало дремал в кресле, неподалеку от мерно кипящего котла. Поза его была неудобной, и Гарри, зная особенности своего нового, достаточно изнеженного, организма, с ужасом представил последствия такой небрежности. Бесшумно приблизившись, он трансфигурировал кресло в небольшую кушетку и призвал из своей комнаты плед, осторожно укрыв им зельевара. Он с удивлением рассматривал разгладившееся во сне усталое лицо, темные круги под глазами, испятнанные зельями пальцы, подвижные, нервные брови… И не находил в себе и следов былой ненависти и отвращения. Просто очень несчастный, заработавшийся человек. Не монстр, не подземельное чудовище. Сердце сжалось при мысли о том, какие мучения доставляли пытки Волдеморта этому нежному телу, созданному природой совсем для другого – дарить радость, нежиться в чувственных объятиях небезразличного человека… Отогнав от себя мысли о том, что скоро именно ему придется оказаться в одной постели с этим мужчиной, Гарри решил не тревожить заснувшего профессора. Осторожно притворив дверь, он направился в свою комнату. Есть совершенно расхотелось. Проведя час в мысленной борьбе с самим собой, молодой человек признался себе, что совсем не прочь заняться сексом со Снейпом… с Северусом. У него из головы никак не шел тот восхитительный стон, который он произвел в душе. Вырвать такой у оригинала… было бы… замечательно. Добраться до этого нежного, отзывчивого тела… покрывать поцелуями каждый дюйм белой, ароматной кожи… Все эти мысли снова вызвали приступ острейшего, томительного возбуждения. Перед мысленным взором стояли потрясающие картины – гибкий, худощавый любовник выгибается в его руках, бледные щеки покрывает лихорадочный румянец, соски напряжены, большой, вкусный член истекает соком, умоляя о разрядке. Застонав в подушку, Гарри невероятным усилием воли подавил в себе низменный порыв – снова заняться самоудовлетворением. Ванная комната была в доме одна. И мысль о том, что с ним сделает вспыльчивый, самолюбивый профессор, если застанет его за этим занятием, помогла справиться с неуемным либидо этого, такого желанного, тела. Из гостиной раздался какой-то шум, и Гарри кинулся туда, про себя молясь, чтобы зельевар не успел сжечь с такой любовью выбранную ёлку и ее украшения. Но картина оказалась несколько иной – Снейп просто чуть не перевернул кресло от неожиданности. Это вид изменившейся комнаты произвел на него такое впечатление. - Кто дал вам право хозяйничать в моем доме? – в низком, уже почти родном голосе слышалась угроза. - Ваш дом против не был, - возразил Гарри, ухмыляясь. «И зачем быть таким невыносимым?» - Я не… - попытался зашипеть профессор, но Гарри его перебил: - Ужин? С учетом наших язв – вареная говядина и овощи на пару. - Вы… - Заинтересован в том, чтобы вы не окочурились раньше времени, проф. Всего-то навсего. И травить вас мне тоже не с руки. Не переживайте. Считайте это платой за постой. Итак? Снейп скрипнул зубами и, лихо развернувшись на каблуках в своих лучших традициях, направился на кухню. Там он придирчиво сунул свой выдающийся чувствительный нос во все кастрюли, краем глаза отметил невероятную чистоту во всегда захламленной "готовочной", новый чайник для заварки и две красивые чашки. - Что скажете? – свой собственный голос, раздавшийся откуда-то от двери, заставил его вздрогнуть, - съедобно? Фыркнув, Северус дал молчаливое согласие на совместную трапезу. Наблюдая, как споро, практически без применения магии, его двойник накрывает на стол, как его собственная задница туго обтягивается тонкими льняными штанами, а темные, блестящие волосы, рассыпавшиеся по плечам, отработанным движением забираются в хвост… - Вы ведете себя, как маггл, - задумчиво проговорил профессор, усаживаясь на свое место во главе небольшого, уже накрытого стола. - Я и есть практически маггл, - ухмыльнулся ему двойник, - не пытайтесь, проф, я не оговорюсь. Если вам уж так неймется раскрыть мое инкогнито – прошу. Но на помощь с моей стороны не рассчитывайте. Снейп задумчиво окинул взглядом самого себя. Чуть задержавшись на босых ступнях, темные глаза скользнули дальше – по длинным ногам, обтянутому светлой футболкой торсу, гладким волосам, забранным в низкий хвост странным заклинанием. Он смотрел и не узнавал себя. Может, все дело в том, что двигался его визави совсем нехарактерно – движения были уверенными, плавными. И вся эта маггловская одежда… - Вас скрутит радикулит, - мстительно возвестил Северус, снова глядя на босые ноги своего двойника, - мне все-таки не двадцать лет, и хождение босиком по холодному полу может пагубно отразиться… - О, только не это, - картинно закатил глаза «Себастиан», - к моему больному колену в придачу? Не переживайте, проф, - уже совсем другим голосом, - я наложил на полы согревающее заклинание. Так что мои конечности в безопасности. Снейп лишь изогнул бровь и принялся за еду. Это Рождество обещало стать незабываемым.