Знаете, что самое прекрасное? Это когда трое парней, один из которых неимоверно раздражает, особенно в момент, когда Тэён говорит свое приторное «оппа», остаются по просьбе руководства университета для проведения занятий. И, о боги, менеджеру как-то удалось подвинуть расписание, чтобы эти черти остались. Как такое возможно? Как, черт возьми? Это вообще реально? Чонгук не верит и продолжает повторять это как мантру в течении всего дня, пока «прекрасная» пара с этими клоунами не начинается ровно в час.
— Все вы нас знаете, не так ли? — улыбается Юнги, представ перед группой во всей своей красе.
— Нет, — выступает Чонгук, вальяжно развалившись на стуле. — Представьтесь, — кривляется парень, чем тоже выводит старшего из себя.
— Мы группа BTS, — пытается сказать это как можно спокойнее Юнги.
— И зачем вы сюда притопали? — спрашивает Чон, рассматривая свои руки, но краем глаза замечая, как бесится Мин.
— Чтобы дать мастер-класс таким выскочкам, как ты, — стискивая зубы, говорит старший. — Будешь и дальше вставлять свои пять копеек или позволишь продолжить?
Чон разводит руками, мол «вперед, пожалуйста, продолжай», но продолжает совать свой нос в каждую фразу Юнги, только его, что невозможно не заметить. От этого веселится в основном Тэхён, а Чон лишь порой улыбается, когда из Юнги валит пар.
А когда ребята исполняют свою новую песню, Чонгук не удерживается от очередной колкости, подхватывая рюкзак:
— Фен не справится, да, девчонки? — хмыкает парень, спеша удалиться из аудитории.
Чон оказывается грубо прихераченным к холодной стене, стоит ему завернуть в другой коридор, скрываясь от посторонних глаз. Младший злорадно улыбается, когда видит в глазах Мина вспыхивающий огонек. И всего-то надо было сказать пару слов, чтобы он вышел из себя.
— У тебя есть на меня какие-то виды? — спрашивает Юнги, прикладывая младшего снова к стене.
— М, разве что в сексуальном плане, — смеется Чонгук больше с реакции старшего, чем со своей тупой фразы. — Не поможешь мне с этим? — Гук нагло хватает за руку Мина, притягивая к себе и пробираясь руками под байку.
— Ты ахуел? — грубо отталкивает от себя парня Шуга, шипя от злости.
— Фи, какие плохие слова слетают с твоих губ, — продолжает издеваться Чонгук, предпринимая попытку коснуться чужих губ, но Мин вовремя отталкивает его руку. — Мне всегда было интересно, как вы снимаете сексуальное напряжение с таким плотным графиком?!
— Что? — хмурится старший.
— Хороший вопрос, да? — усмехается Чонгук. — Такой тебе никто не задаст, кроме меня, не так ли?
— Ты больной?
— Здоровый во всех смыслах, — пытается сдержаться от приступа смеха Чон. — Хочешь проверить?
— Озабоченный идиот, — констатирует Юнги, делая шаг назад.
— Определись: то ли я молокосос, то ли идиот. А то как-то непонятно даже мне, — ржет младший.
— У тебя крыша поехала…
— На почве тебя, — все еще играет в свою игру младший. — Поправишь?
— Без меня, — фыркает Юнги, поднимая руки в сдающемся жесте.
— Расслабься, — усмехается Чон, хлопая старшего по плечу. — Ты не в моем вкусе. А даже если бы и был, то… Ты меня раздражаешь.
— Почему?
— Это необъяснимо, — пожимает плечами Чон.
— Может, твоя антипатия имеет обратную сторону?
— Это вряд ли.
— Можем проверить, — усмехается Юнги.
— Что? — хмурится Чонгук.
— Хочешь проверим?
— Как?
— Узнаешь…
Не то чтобы Чонгуку интересно. Хотя нет, очень даже интересно. Как можно это проверить? Чону кажется, что никак, потому что симпатия либо есть, либо ее нет. У младшего к Юнги ее нет, однозначно, он в этом уверен. Но как тогда объяснить чрезмерное упоминание Шуги в мыслях, стоит Гуку задуматься?!
— Это просто мысли, — сам себя успокаивает Чон, стараясь тут же занять себя делом. — Это банальный интерес к тому, что он там придумал. Ничего больше.
Смешно до коликов становится тогда, когда Юнги начинает сниться. Вот это поворот в «никуда». Да, именно туда, потому что сон далеко не детский. Чонгуку снятся различные вариации того, как можно проверить чувства. И, о боги, Чон просыпается в холодном поту и с идиотскими мыслями в голове.
— Что за черт, — шумно выдыхает Гук, вылезая из-под одеяла.
— Ты чего? — отрывает голову от подушки полусонный Чимин.
— А? Нет, все нормально, — пытается улыбнуться Чонгук, но получается как-то хреново.
— Выглядишь так, словно кошмар приснился, — добавляет Пак, заваливаясь на подушку, и уже через минуту засыпает.
А Чимин правильно заметил, это был кошмар. Кошмарный сон только от того, что в нем был Юнги. Какого вообще черта? Младший прокручивает картинку за картинкой в своей голове, отчего становится жутко невыносимо. Чон закусывает губу, зажмуриваясь и сжимая края раковины, на секунду даже становится легче.
— Чертов Юнги-хён, — шипит Чонгук, глядя на себя в зеркало.
***
Чон не хочет заходить в аудиторию. Пара уже началась, но как-то не особо хочется там появляться, сканируя взглядом Мина, который будет улыбаться и любезничать. Хотя это не последняя причина, почему младший не охотно хочет туда идти.
Вся уверенность куда-то испаряется и, честно, хочется забиться в угол и привести свои мысли в порядок. Но даже в общаге, ночью, в голове вихрь, но никак не умиротворенная благодать, словно в библиотеке.
Конечно же, день был бы не самым «замечательным», если бы возле дверей аудитории Чон не столкнулся с самим Мин Юнги. Свою неуверенность Гук пытается спрятать под маской колкостей, но Юнги не дурак, и далеко не слепой, поэтому он читает младшего как открытую книгу.
— О, боги, ты опоздал! — восклицает Чонгук, хватаясь за голову и оттягивая пряди волос.
— Не выспался? — интересуется Мин, рассматривая мальчишку.
— С чего ты взял? — хмурится Чонгук, поправляя волосы.
— Синяки под глазами, будто всю ночь за учебниками провел, — отвечает Мин, пряча руки в карманы джинс.
— А ты такой наблюдательный ко всем или только я удостоен такой чести? — фыркает младший, а Юнги решает не отвечать на вопрос, чтобы снова не началась мини-ссора по принципу «слово за слово», ведь он придумал кое-что, и надо, чтобы Чон согласился.
— М, наша сделка в силе?
— Все еще думаешь, что прав? — усмехается Гук, разглядывая уверенного старшего перед собой.
— Можем проверить прямо сейчас, — отвечает Мин, замечая в глазах Чонгука интерес.
— Как?
— Идем.
Юнги ведет младшего в музыкальный класс, который удачно оказывается свободным, и закрывает за собой дверь. Меры предосторожности и только. Нечего чужим глазам здесь рыскать в поисках свеженьких сплетен.
— Знаешь, — начинает Юнги, — мне показалось странным, что ты вообще согласился на «проверку». Человек, который действительно холоден, не станет соглашаться на это.
Чонгук понимает, что Мин пытается ему навязать свое мнение, точнее, свою точку зрения, и упорно хочет, чтобы младший ее принял. Но стоит ему предпринять попытки что-то сказать, как Юнги оказывается непозволительно близко рядом с ним, и не сводит карих глаз, чем еще больше выбивает почву из-под ног.
— Какова вероятность, что ты врешь сам себе? — улыбается старший, почти касаясь кончиком носа чужого. — Не стыдно обманывать себя?
— Странные наклонности у звезды такого масштаба, — шепчет Чонгук, принимая вызов.
— Ты гомофоб?
— Нет, но…
— Вот и помалкивай, пока я не сделаю то, что запланировал.
Мин наклоняет голову, сперва просто касаясь своими губами чужих. Не чувствуя никакого сопротивления, он целует более настойчиво, чувствуя, как Чона словно парализовало. А после давит на подбородок большим пальцем, углубляя поцелуй, который уже не остается без ответа, а руки младшего цепляются за рубашку.
Чонгук отталкивает старшего тогда, когда телефон парня начинает разрываться. Эта ужасная стандартная мелодия айфона дико бесит, но отрезвляет. Поэтому Гук пытается пресечь эту глупую «проверку», от которой он сам, мягко говоря, в шоке.
Чонгук смотрит во вполне ясные глаза старшего и через секунду вылетает из класса, оставляя старшего одного.
— Да, Джун, — выдыхает Юнги, ответив на звонок.
— Оу, я оторвал тебя от чего-то важного? — Мин чувствует кожей, как младший улыбается, поэтому просто закатывает глаза, снова вздыхая.
— Чего тебе?
— Твое отсутствие, наверное, непременно связано с тем, что Чонгук только что влетел в кабинет, как ошпаренный и даже извинился за опоздание, так ведь?
— Он пришел?
— Так ты идешь?
— Непременно, — коротко отвечает Юнги, завершая вызов. — Хм, Чон Чонгук, а ты, оказывается, еще тот врунишка, — усмехается парень. — Говоришь, нет чувств? Ну-ну.
Не было, вернее сказать. Скорее Чон своей антипатией развил в себе обратную сторону, которую скрывал сам от себя. Просто Чонгук не может переступить через свою гордость и признать, что… Да, черт возьми, Юнги ему…
***
— Не нравится он мне! — убеждает друга Чонгук, когда тот смотрит на него с идиотской улыбкой и кивает головой как болванчик.
— Я говорил тебе о подходящей паре, — напоминает Пак. — Я имел в виду Юнги.
— Что? — возмущенно вопит Чон.
— А тут, как оказалось, даже сводить вас не нужно, ты и так к нему неравнодушен.
— Дурак совсем? Он мне не нравится!
— Тогда зачем с ним целовался? — интересуется Чимин.
— Откуда ты знаешь? — чуть тише спрашивает младший, начиная немного переживать.
— Эта тайна умрет вместе со мной и…с Тэхёном, да, — отвечает Пак.
— Чимин…
— Переживаешь за него? — ухмыляется Чимин, подтрунивая друга.
— Иди к черту, — фыркает Гук, заваливаясь на кровать и тяжело вздыхая.
«Он мне не нравится, — повторяет про себя Чон. —
Но поцелуй…»
