(Не)влюбленные

      Разочаровывающим фактором в этом браке было появления на людях под ручку — так считала Люси. Не то, чтобы она не любила шумные мероприятия — даже наоборот, слишком любила мельтешить перед людьми, знакомиться с интересными собеседниками, — просто делать это рядом со Стингом, причем изображая из себя уважающих друг друга молодых людей, довольно обременительно, если рассмотреть это с ее точки зрения. Эвклиф никогда ее не уважал. Иногда она задавалась вопросом: почему этот парень так невзлюбил ее? Но разве нужны причины самовлюбленному полудурку? Вот и Хартфилия считала, что не нужны.       На этот раз пришлось посетить светский прием в доме Фуллбастеров, где Ул, владелица компании «Делиора», которая совсем недавно подписала договор с компанией отца Люси, принимала влиятельных гостей, чтобы найти спонсоров. Жизнь постоянно вертелась вокруг денег, а деньги вокруг жизни Хартфилии. Иногда они решали всё, но девушка была уверена, что когда-нибудь деньги не смогут сыграть свою роль, и останутся лишь жалкими бумажками для разведения костра.       Люси дружила с Греем и Лионом, приемными сыновьями Ул, ведь своих детей у женщины не было, а дело всей жизни передать кому-то нужно. Они должны будут присутствовать на приеме, поэтому, Хартфилия надеялась, мероприятие будет не таким отвратительным.       Девушка ожидала вопросов, множество вопросов на тему ее помолвки и будущей свадьбы, ведь новость о слиянии компаний и объединении семей уже пару дней маячит на первых страницах «Еженедельника». Она даже продумывала ответы, но ни к чему толковому не пришла.       Машина подъехала прямо к входу в особняк, где проводился прием, и Люси, приняв помощь предложенной швейцаром руки, выбралась из автомобиля. На ней было темно-красное платье на две ладони выше колена, ботинки на небольшом каблуке и кожаная куртка сверху, но даже она не спасала от холодного вечернего ветра. Стинг вылез следом, одетый в черные классические брюки, черную рубашку и синий пиджак. Парень отошел вперед на пару шагов и обернулся, глядя, как Люси поправляет платье. — Идешь или как?       Блондинка кинула на него недовольный взгляд и, пристроившись рядом со своим недо-женихом, вошла в особняк. В глаза ударил яркий свет — в отличие от тусклых уличных фонарей, в доме включили всё возможное освещение — и Хартфилия прищурилась, сгорая от желания потереть глаза пальцами. Но дымчатый макияж, который она наносила буквально минут сорок, не позволил ей такой вольности.       Эвклиф фыркнул. Скопище выпендрежников, — подумал парень и подставил локоть для своей спутницы. Дело было не в его благородстве или хороших манерах, о которых он давно уже забыл, а в том, что на людях ему было не позволено делать всё, что вздумается, ведь отец достаточно ясно разъяснил ему положение вещей.       Люси скептически оглядела предложенную опору и лишь хмыкнула, удивляясь такому жесту. Хотелось разыскать Грея или Лиона, запереться в одной из комнат и никогда не выходить, лишь обсуждать с кем-то последние новости и танцевать под плейлист Фуллбастера. Она привыкла проводить именно так свои вечера в особняке Ул.       Люси любила такие приёмы, но лишь когда они были атмосферными и в приятной компании. Но лицо Стинга в момент приветствий с Ул или ее сыновьями нельзя было назвать приятным. Умеет же он отталкивать от себя людей.       Стинг решил взять себе вина на предложенных официантами подносах, залить горе от сегодняшней компании, да и мероприятия в целом. Возможно, он напьется и не вспомнит этот вечер, и пусть отец ругает его, сколько только вдумается. Хартфилия и не заметила, как лишилась своего спутника-жениха на сегодня — повернулась, а его и след простыл. Она даже не знала, радоваться ей или нет. — Хорошо выглядишь, Люси. — Грей с Лионом нашли ее среди всех этих наполовину знакомых гостей, и оценивающе окинули ее фигуру. — Спасибо, — девушка улыбнулась.       Грей и Лион были настоящими братьями, даже не обращая внимания на то, что они совершенно чужие по крови люди. Это два друга, два соперника. Они всегда соревновались во всем — в учебе, увлечениях, девушках, в тупости иногда. Люси очень сильно любила их и даже не представляла своё детство без этих двух мальчишек. — Мы тут слышали, — начал Лион. — Что ты выходишь замуж, — закончил за него Грей.       Началось, подумалось Хартфилии, эти расспросы, на которые уже тошнит отвечать. Но они друзья, а скрывать что-то от близких Люси никогда не умела. — Да, выхожу. Видите, как я счастлива. — Девушка растянула губы в вымученной улыбке и прикоснулась к уголкам пальцами. — Эвклиф, да? Сочувствую тебе, подруга, — Грей обнял девушку за плечи и продолжил, — но если тебе понадобиться после свадьбы помощь или мужские объятия, я всегда к твоим услугам. — Чувак, ты слишком часто предлагаешь ей себя. Люси, восемьсот баксов за час, соглашайся. Он способный, — усмехнулся Лион, засунув руки в карманы брюк.       Люси даже не удивилась подобному, уж слишком часто она слышала от них издевки друг над другом или пошлые предложения. — Знаете, я подумаю над вашим предложением, — засмеялась Хартфилия, тряхнув волосами. — Но в целом, насколько мне известно, Эвклиф неплохой вариант. Может, он и мудак, но на деле очень серьезный и справедливый. — Да, но ключевое слово «мудак», — усмехнулась блондинка, а Лион лишь пожал плечами. — Пойду, воздухом подышу.       Парни переглянулись и кивнули, решив не донимать подругу. Люси развернулась на каблуках и двинулась к выходу в сад, накинув на себя куртку. Поздняя осень давала о себе знать, подготавливая окружающих к приближающейся зиме. Листья на деревьях давно уже пожелтели и опали, оставляя голые ветки прорезать хмурое небо над головой, а холодный, пронизывающий ветер пробил тело до костей, заставляя прятаться в доме и не выходить на улицу ближайших месяца три-четыре.       Люси застегнула кожанку и спустилась со ступенек, разглядывая безлюдный, пугающий в темноте сад, освещенный лишь фонарями, что плелись по обе стороны аллеи и до самого конца. Блондинка не расстроена, нет, настроение у нее не дотягивает до отметки «отличное», но и на уровне «отстой» не колеблется. Она просто устала от вечных упоминаний, расспросов о ее свадьбе, о количестве гостей, о том, как же она всё-таки смогла заполучить одного из самых желанных парней Магнолии. Люси лишь мысленно фыркнула. Один из самых желанных. Как же. Знали бы они, какой он «желанный».       Блондинка обняла себе руками, потирая плечи, чтобы разогнать по телу тепло.       В стороне от нее кто-то тихо кашлянул, привлекая внимание.       Люси подпрыгнула от неожиданности, поворачиваясь к напугавшему ее всем тело. Настроение начало медленно приближаться к отметке «полный отстой», и девушка неприятно скривилась от недовольства, будто съела самый кислый в мире лимон. — Минерва, — выплюнула Люси ее имя, — тебя тоже пригласили? — Ну, а как же? Компания отца «Саблезубый тигр» одна из ведущих в городе. Представительницу семьи Орланд не пригласить на приём просто оскорбление для папочки. А что ты тут забыла, блондиночка? Официанткой подрабатываешь? — Твоё самолюбие поражает меня. Ты совершенно забываешь, что я такого же статуса, как и ты. Для тебя никого не существует, да? Ни с кем не считаешься. С таким скверным характером ты останешься одна, Минерва.       Черноволосая прожигала злостным взглядом Люси, но на лице не было ни единой эмоции. Единственное, чем восхищалась Хартфилия, это самообладание Орланд даже в самых стрессовых ситуациях. Минерва поднесла тонкую сигарету ко рту, обхватила фильтр темно-красными губами и затянулась — Люси лишь сейчас заметила наполовину искуренную сигарету в руках девушки. — Зато ты одна не останешься, правда, Хартфилия? Отец обеспечил тебе всё, что только можно, чтобы его драгоценная дочь не осталась целкой на всю жизнь. Стинг был ужасно зол и расстроен, когда узнал о вашем браке. Он ненавидит таких серых мышек, как ты Хартфилия, так что можешь не надеяться, что ваш брак продержится долго. Ему очень быстро надоест трахать тебя на законных правах. Если, конечно, он вообще доберется до твоей промежности.       Хартфилия заскрежетала зубами, но слушать подобную пошлятину от девушки было еще неприятней, чем встретить тут саму Минерву. Люси не была из правильных девочек-школьниц, которые ничего кроме книг и учебы не видят перед собой. Но доказывать это какой-то зазнавшейся стерве блондинка уж точно не собиралась. — Зато твою промежность посетила куча гостей, правда? Ты такая гостеприимная, Минерва, поражаюсь. Но как видишь, Стингу надоело трахать и тебя, так что не вижу разницы — серая мышка или самоуверенная шалава.       Минерва кинула окурок под ноги, придавив его каблуком, и сжала кулаки. Ее лицо перекосило от злости. — Ах ты, сука!       Если бы не внезапно появившиеся хлопки над головами девушек, Минерва бы кинулась с кулаками на Хартфилию, и тут бы завязалась не хилая драка на радость журналистам «Еженедельника» под каким-нибудь неостроумным заголовком.       Девушки обернулись, удивленно наблюдая, как Стинг, привалившись плечом к стене, хлопал в ладоши, усмехаясь. Он оттолкнулся от места, возле которого долго смотрел за перепалкой этих двоих, и спустился по ступенькам. — Это было мощно. — В глазах плескалось веселье от увиденной картины. — Вы друг друга так грязью полили. Мне понравилось. — Не лезь, — гаркнула Люси, хотя это было на нее не похоже. Ее разозлило, что бывшая девушка Эвклифа довела ее до не скрытой ярости, а кулаки так и чесались проехаться по ее разукрашенному лицу. — Ну, я могу уйти, а вы можете продолжить. Что у вас там в планах было? Вырвать друг другу волосы или разбить нос? В любом случае, приём подходит к концу, и нам пора ехать. Так что, если не хочешь идти пешком, — он посмотрел на Люси, — иди к машине.       Хартфилии показалось, что это было лучшим предложением Стинга за всю его сознательную жизнь. И она, не раздумывая, кинула яростный взгляд на Минерву, поднялась по ступенькам и скрылась в особняке. Люси показалось, что еще секунда в компании Орланд, и кто-то из них не доживет до утра — насмешек от Минервы и в школе хватало, спасибо.       Хартфилии нужно было попрощаться с Греем и Лионом и, конечно, поздравить Ул с успешным приёмом.       После ухода блондинки между Эвклифом и Орланд воцарилось молчание. Минерва смотрела на него из-под полуопущенных ресниц, вспоминая прошедший месяц с ним с игровой улыбкой на лице. А Стинг косился на лицо девушки, подмечая, что свою привычку к темным помадам она не поменяла — всегда растирала ее по своему лицу при поцелуях. Он не любил помады на чьих-то губах. — Так теперь тебя заперли в клетке вместе с этой… Люси? — лицо Минервы сморщилось при звучании имени девушки, также как еще недавно лицо Стинга. Он, наверное, уже привык — даже привык к мысли о скорой свадьбе, как, в общем-то, и сама Люси. — Надолго ли хватит твоей выдержки? Как скоро ты уберешься отсюда, наплевав на решения отца, как ты и хотел, Стинг? — Не думаю, что тебя это касается, Минерва. Мы давно расстались и больше ничего не будет. Не понимаю, почему ты всё еще цепляешься за меня. — Ты меня бросил, помнишь? — Ты этому посодействовала. — Когда она тебе надоест, возвращайся. Ты же знаешь, я буду ждать. — Я, пожалуй, откажусь.       Минерва угрюмо глянула на парня, растягивая губы в ядовитой улыбке. Она прекрасно помнила момент их разрыва и знала, что виновата в нем именно она. Любила она Стинга или нет — Орланд в этом не разбиралась. Просто он был для нее чем-то большим, чем другие окружающие ее парни. Но, как оказалось, недостаточно «большим», чтобы удержать его. — Ну, бывай.       Стинг развернулся на пятках и поднялся по ступенькам в особняк.       Сев в машину, которая уже несколько минут стояла у входа, Стинг почувствовал тепло от печки, которую водитель так кстати включил. Покидать автомобиль ему не хотелось, ведь печка согревала окоченевшие пальцы, да и усталость, будто булыжником прилетела ему в голову.       Люси сидела на другой стороне машины, нетерпеливо постукивая ногтями по подлокотнику. Между ними поместилось бы еще три человека, на что Эвклиф лишь хмыкнул.       Хартфилия кинула на парня взгляд и спрятала худые руки в карманы кожаной куртки. — Давай домой, Тобио.       Водитель глянул в зеркало заднего вида и кивнул, нажимая на педаль газа.