Через пару дней наступил день рождения Люси. Приготовления девушку не заботили, ведь всем занимался отец, вовремя вернувшийся в реальность. Блондинка понимала, что смерть Лейлы ударила по нему также сильно, как и по ней, но придти в себя у неё получилось быстрее. Джудо раздавал указания в особняке, будто приезжал какой-то посол, хотя на деле всего лишь Хартфилии исполнялось девятнадцать.
За день до её дня рождения начались дожди. Ливни в Магнолии вообще редкие явления, но именно на праздник вода обрушилась с неба, будто за что-то наказывая жителей, а девушке лишь оставалось, строить ковчег и собирать на него всех выживших. Только проблема в том, что в этом мире теперь у каждого был ковчег, если были деньги.
Хартфилию сильно не расстроил ливень, который шел второй день. Ей казалось это подарком судьбы — меньше толпы в её доме, и под настроение в самый раз. Уже с самого утра прихожая была заполнена разноцветными коробками с подарками и цветами и, проходя мимо них, Люси только хмыкала. Люди присылают подарки малознакомому человеку из вежливости, редко из уважения, а еще реже из каких-либо чувств.
Взять даже, например, подарок семьи Орланд. Наверняка, отец Минервы отдал приказ, в своей любимой манере, секретарше — найти дорогой подарок для девятнадцатилетней девушки, чтобы было просто и со вкусом. Работница подсуетилась и прислала что-то, не забыв про открытку с подписью, упаковав в нежно-розовую бумагу. Подарки получать всегда приятно, но еще приятней, если тебе их дарят лично и от всего сердца.
Гости начали прибывать к вечеру, а Хартфилия чувствовала, что хочет остаться в своей комнате. После свадьбы Роуга и Юкино, после
Стинга, она чувствовала себя странно. Думала, что если увидит Эвклифа сегодня на празднике, с подарком в руке — не важно, дарит он его от всего сердца или нет — в его черной, неизменной рубашке, возникнут проблемы. Такие проблемы, которые можно будет собирать по кусочкам в разных углах, запаковать в коробку, обвязать лентой и послать ему по почте. Чтобы он с удивлением распаковал и почувствовал тоже самое, если уже не чувствует.
Люси нервничала как никогда. Будто идет писать важный экзамен, от которого зависит её жизнь и жизнь всех её родных. На ней было черное платье в обтяжку чуть ниже колен с длинными ажурными рукавами, а Джудо недовольно окинул её вид, выразив своё отцовское мнение. Было слишком
мрачно для такого
беззаботного девятнадцатилетнего возраста. Беззаботного? Ну да.
Хартфилия к празднику обстригла волосы, и теперь они лишь на половину прикрывали тонкую шею, на которой висело жемчужное ожерелье. Сделала красивый макияж, но не тронула губы. Темно-бардовую помаду, взятую в руки, положила обратно на тумбочку.
Не стала.
Белые мокасины, никак не подходящие к празднику, тонули в ворсистом ковре её спальни, а Люси еще раз окинула свою фигуру взглядом в зеркале во весь рост. Она хотела выглядеть хорошо. Она мечтала выглядеть хорошо. Надела черное, потому что знала, что
он будет в черном. Когда поняла, что у наряда есть такая существенная причина, а совсем не потому, что ей понравилось это платье, блондинка порывалась переодеться. Но то, что было в зеркале, ей нравилось больше, чем отрицать любые ассоциации со Стингом.
Когда в ее дверь постучали, оповещая, что Люси пора бы уже спуститься вниз к приходящим гостям, которые даже в ливень выбрались на праздник, девушка вздохнула и выглянула на улицу. Стихия творила что-то невообразимое, а ведь на эту неделю обещали только жару и ничего более.
Хартфилия потерла почему-то заледенелые руки и вышла из комнаты. Второй этаж впервые казался ей таким холодным и пустым, поэтому она поспешила спуститься с лестницы и войти в большой зал, где и проводился праздник. Под окнами стояли несколько столов с закусками, алкоголем, шоколадным фонтаном, если уж на то пошло. Людей было — не пропихнуться.
Люси поприветствовали громкими криками, взрывом хлопушек откуда-то сверху, и блондинка искренне улыбнулась — не ожидала, было приятно. Тут были все её друзья, знакомые, конечно, большая часть приглашенные отцом, которых девушка видела от силы один раз, но то, что они пришли даже под проливным дождем, чтобы побыть на дне рождения очередного разбалованного отпрыска какого-то там магната веселило — почему-то хотелось позлорадствовать. Эльза растолкала всех людей, сдавила её в объятьях, и Люси уже чувствовала, как жизнь покидает её тело. Но Гажил вовремя отпихнул Скарлет и сам на нее накинулся. Хартфилия смеялась так громко, что звенело в ушах, а Редфокс пообещал, что обязательно оттаскает за уши, но не сейчас.
Локи тоже выплыл из толпы, целуя руку, как истинный джентльмен, делая комплементы, но сдерживаясь в своих порывах. Грей и Лион на пару напугали блондинку сзади. Роуг и Юкино махали руками в другом конце комнаты, потому что не могли подступиться из-за людей, окруживших девушку.
Но всё не то. Всё было не так. Она волновалась, прокручивая этот день по несколько раз, но в нём всегда первого она видела Эвклифа. А сейчас даже его светловолосой макушки не наблюдается среди гостей. Люси вздохнула, не прекращая улыбаться, и скользнула взглядом по знакомым лицам.
***
Стинг немного опаздывал на праздник. Дело не в пробках или чем там обычно оправдываются? У него всё было готово — подарок, цветы, даже в костюм оделся раньше времени, но он не хотел идти. Боялся, что увидит
слишком красивую последнее время Люси Хартфилию, и уже не сможет сопротивляться.
Понимание того, что всё переменилось, пришло к нему слишком поздно. Он расхаживал по комнате после приезда от Хартфилии и думал над тем, как был близок к этому моменту. К моменту полного краха своей
почти беззаботной, свободной жизни. Что случилось бы, не отойди он на шаг назад? Эвклифу слишком сильно нравится твердая почва под ногами, свободный полёт и никаких обязательств. Об этом казалось мечтает каждый третий, и именно Стинг стал счастливым обладателем золотого билета*. А сейчас даже сомневается, а стоит ли свобода таких жертв. Стоит ли таких адских усилий блондина? Почему «адских»? Потому что чертовски сложно сдерживать себя, кидаться в стороны в поисках правильного решения, держаться за самого себя и отрицать очевидное. Сколько парень подначивал Люси, подшучивал, а на деле оказался именно тем самым проигравшим; аутсайдером, которых еще поискать.
Он пытался быть верным себе, когда тщательно выбирал подарок, когда отметал все варианты букетов, где есть розы, потому что Хартфилия их ненавидит. Даже, когда его взгляд коснулся свадебного костюма и задержался там дольше положенного на целых пять минут и тридцать две секунды, Стинг всё еще был верен себе. Но чего стоит эта верность, когда ты осознаешь, что полный кретин? Эвклиф — полный кретин, а Хартфилия — полная дура. Идеально,
разве нет?
Он стоял у входной двери в прихожей, слушая гул голосов, стряхивая с себя капли дождя, поправляя волосы, потому что ливень сделал своё дело. После него зашел еще парень. По униформе — курьер, с букетом роз и небольшой коробкой, перевязанной красной лентой. Эвклиф усмехнулся. Кого приславший
это пытается одурачить?
— Посылка для Люси Хартфилии, — мальчишка взглянул Стингу в глаза и отшатнулся. Наткнулся на айсберг и захотел сбежать как можно скорее.
— Я распишусь, — кивнул блондин, черкая ручкой на планшетке.
Курьер ускользнул очень быстро, а Стинг с насмешкой осмотрел букет красных роз, которые даже ему казались отвратительными. Белые — ещё куда ни шло, но красные — слишком вызывающе для милашки-Хартфилии. Ей они не подходили. Они бы её уродовали. Положив все вещи на стол с подарками, парень потянулся к белому клочку картона в цветах, где было выведено пару строк.
«С Днем Рождения, принцесса. Сожалею, что не смог придти. Надеюсь, подарок искупит мою вину.
Нацу Драгнил».
Не может быть. Стинг почувствовал, как из легких выкачали воздух. Он даже не услышал, как Роуг окликнул его у входа в зал, а потом, непонимающе взглянув на застывшую фигуру своего брата, двинулся к нему.
Эвклиф не слышал ничего вокруг. Ощущал только, как злость заполняет каждую клеточку тела, а еще тревога опутывала своими липкими нитями. Кулаки сжимались с такой силой, что костяшки стали даже белее, чем лицо блондина в этот момент.
— Всё в порядке, бро? — Роуг хлопнул брата по спине, а тот глянул на него каким-то затуманенным взглядом.
Стинг припечатал картонку с именем к груди Чени и выбежал из дома Хартфилии под дождь. Роуг дернулся в сторону, глядя, как фигура брата растворяется под ливнем.
Стинг бежал к машине, уже мысленно представляя, как будет уродовать лицо этого парня своими кулаками. Какого хрена он вообще приехал в город после всего? Чего он добивается? Что ему понадобилось от Хартфилии? Все эти вопросы вертелись у Эвклифа в голове, и он не сразу заметил, как на него летит черная шевроле, а блондин не успевает отскочить.
И никто почему-то не тормозит.
