Искры

      Старик перевел застывший взгляд на старый радиоприемник, который уже несколько минут не издавал ни звука. «Опять барахлит, - подумал он, - уже в третий раз за день. Надо будет покопаться внутри. Может завтра, может послезавтра…». Конечно же, старик понимал, что еще нескоро примется за это. Радио нужно только ему, а значит, может подождать. Скучновато, правда, будет. Работа сторожа в больнице не подразумевает палитру захватывающих и необычайно интересных событий. Да и не совсем уместно думать о приключениях в его-то годы. Ветер свистел, проникая в щели в окне, и капли стучали по стеклу. Старик поморщился. «Не пойду в обход… Не сейчас», - продолжал он бормотать под нос.       Медленно он протянул руку к столику и взял фотографию, помещенную в рамку. На фото была изображена семья: отец и мать сидели на стульях, между ними стояла девочка лет тринадцати. Она была единственной, кто улыбался на фото. Его единственная дочь... Она всегда была жизнерадостной, и даже если он приходил домой в паршивом настроении, ей каждый раз удавалось заставить его смеяться. Даже сейчас старику казалось, что он слышит в голове смех. Молодой отец смеется, глядя на то, как трехлетняя дочь пытается сделать колесо...       Смех, доносившийся до старика сквозь завывающий ветер, становился всё отчетливее, и он насторожился. Внезапно что-то с силой ударило по жестяной крыше его сторожки, вплотную примыкающей к зданию больницы. Старик выронил фотографию, рамка уцелела, но стекло треснуло от удара. Однако внимание владельца фотографии, который уже накидывал на себя куртку, было приковано к характерному звуку, будто "что-то", ударившее по крыше, с приглушенным криком скатывалось по ее отлогой поверхности. В момент, когда старик открывал дверь сторожки, это "что-то", оказавшееся молодым парнем, упало прямо в лужу и со стоном держалось за правый бок одной рукой, в то время как другая хаотично шарила в воздухе в поисках опоры.       - Как тебя угораздило-то? - сказал старик, хватая парня за руку. - Вставай, я помогу.       Не говоря ни слова, парень поднялся. Он только иногда постанывал из-за резкой боли в боку. Старик отвел его в теплую сторожку, усадил в кресло, предварительно постелив на него плотное покрывало, и пододвинул электрический обогреватель. Парень был весь мокрый и слегка дрожал, его пустой взгляд был направлен вверх. Иногда он морщился от боли, однако старик с удивлением заметил, что лёгкая улыбка время от времени пробегала по молодому лицу.       - Слепой, значит, - сказал старик, закончив говорить по телефону с паникующей медсестрой. С этими словами он передвинул обогреватель так, чтобы парень случайно его не коснулся.       - Да...       Парень не чувствовал себя комфортно, он был как минимум ошарашен, но спокойный голос этого человека казался безопасным островком посреди буйных вод ситуации, в которой он оказался.       - Поэтому прыгал? Думаешь, что всё потерял?       Парень снова улыбнулся.       - Да нет, наоборот. Кто вы?       - Местный сторож. Который совсем не понимает, как слепой пациент оказался внизу, если не выпрыгнул из окна.       Рассмеявшись, парень начал было рассказывать свою историю, но его речь была прервана звуком резко распахнувшейся двери, тяжелым дыханием и голосом медсестры, который не сулил ничего хорошего:       - Вот ты где, самоубийца неудавшийся!       И снова парень улыбнулся, но уже шире обычного.

***

      На следующий день старик навестил парня, и они смогли, наконец, поговорить спокойно.       - ...ну а что случилось после падения в лужу, вам виднее, - сказал парень и улыбнулся. Он слушал хриплый смех старика и гадал, сколько же ему лет. Немало, судя по голосу. Но силы у него хоть отбавляй, подумал он, вспомнив, с какой легкостью тот поднял парня из лужи.       - Ты всё равно поосторожнее там... А то, я смотрю, ты не без последствий шлепнулся.       - Да там всего трещина, - сказал парень, показав на левый бок. - Бывало и похуже. Да и наслушался я уже наставлений. Мать, сестра, главврач...       - Ладно, герой. Пора мне.       С этими словами старик поднялся, подошел к кушетке и пожал протянутую руку. Парень ощутил грубую кожу на крепкой ладони. Он учился видеть мир теми способами, что у него остались, но не хотел чересчур задерживать своего нового друга.       - Спасибо... - прошептал он, разжав ладонь.       - Угу, - сказал сторож. Он пообещал заглянуть через два дня и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь...       Парню запретили открывать окно. Да и ему это было не нужно. На диктофоне уже было записано несколько часов его речи, но парень понимал, что это только начало...