Мерцание погибшей души

Две недели спустя... Две недели прошло с того момента как Аз прибыла в Коу, и все это время Охотница тренировалась не покладая рук. В этом ей охотно помогал Коэн, гоняя её так, что порой девушка чуть ли не на четвереньках добиралась до своей комнаты. Иногда, когда Охотница после очередного рассказа засыпала в его кабинете прямо в кресле, Император жалел её и доносил до комнаты на руках. Никто, кроме самого Коэна, не знал о том, как нежно он гладил её огненные волосы и как ласково целовал на прощание в лоб. А на следующий день все повторялось. Аз впитывала знания как губка, то ли она сама хотела быстрее всему научиться, то ли учитель был хорош. Правда, в первый и во второй день занятия Азэр разносила пол тренировочной площадки, и это все из-за простого заклинания. «Все как и в первый раз...» — подумала она тогда, вспомнив первую тренировку с Синдбадом и то, как оставила большой кратер после удара молнией. Но со временем она смогла контролировать огненную силу, и то только благодаря Коэну, что все время был рядом и держал ухо востро. Также время от времени Асрес тренировалась с Рейсешу в рукопашном бое. Хоть мужчина был крепок и силен, Азэр всё равно приходилось сдерживать свою силу; если честно, в такие моменты ей не хватало Масрура, да и за две недели прибывания тут она успела соскучиться по друзьям. С другими принцами она тоже нашла общий язык, особенно — с Коха. Паренек оказался веселым и даже добрым. У розоволосого появилась какая-то мания к её волосам. Коха приходил утром и мог часами сидеть и плести ей косички, попутно рассказывая всякую дребедень. В эти моменты Азэр могла расслабиться, наслаждаясь приятным голосом принца и его руками, массирующими её голову. И вот сегодня впервые за две недели Коэн разрешил ей отдохнуть. Позавтракав, она, Когъеку и Коха разместились в саду, около озера на небольшой полянке, и плели венки. — Ну наконец-то ты отдыхаешь, а то мой брат, по ходу, решил всё твоё внимание забрать себе! — немного недовольно пробурчала принцесса. — Сестрица права, — поддакнул ей Коха, срывая цветок и вплетая его в венок, — днём с ним, вечером тоже, по дворцу уже слухи поползли. Азэр аккуратно вплела красный цветок с бархатными листьями и, сорвав ещё один, спросила: — Какие ещё слухи? — Ну-у-у.... — протянул Коха, — что вы с Коэном любовники, — последнее слово он сказал еле слышно, будто боялся, что их может кто-нибудь услышать. Азэр широко улыбнулась, показывая небольшие клычки, а потом и вовсе звонко рассмеялась от души, падая на траву и раскидывая руки. «Неудивительно, что так думают», — в голове раздался голос Дастана. «Это ещё почему?» — возмущённо спросила Асрес. «Потому что ты постоянно рядом с ним, и это видит не один слуга, — ответил лев, — особенно долго ты сидишь с ним по вечерам в его кабинете, и доходит до того, что ты засыпаешь, и он несёт тебя до комнаты». — И ты об этом все время молчал?! — возмущенно воскликнула рыжая вслух, от чего Когъеку и Коха подпрыгнули на месте. «А ещё он за тобой ухаживает, и тебе это нравится. Те цветы, что служанки приносят по утрам, — его рук дело», — огорошил её Джинн. — Это она мне что ли? — как-то боязливо поинтересовался Коха. Когъеку вздрогнула, но, припоминая слова рыжей о беседах с Джинном, попыталась успокоить своего брата: — Нет, это она со своим Джинном разговаривает. Коха удивился, приоткрыв рот, а потом кивнул и принялся дальше плести свой венок. «Признайся, Аз, он тебе нравится, — хитро проговорил Дастан, — вот только как на это отреагирует Синдбад? Ведь у него намерения насчёт тебя серьёзные». «Серьёзные?! — переспросила девушка, садясь ровно, и принимаясь за венок, — в этом я сомневаюсь. Он со всеми девушками так ведёт себя. Коэн отличается от него». Дастан уже что-то хотел сказать, как Охотницу отвлекла словесная перепалка между Когъеку и Кохой. Молодой принц подшучивал над немного кривым венком розоволосой. Цветки были немножко помяты, стебельки кое-где некрасиво переломились. Было видно, что восьмая принцесса не очень-то умела их плести. Азэр подползла ближе, присев между ними, грубовато обращаясь к принцу: — Заткнись, Коха. Принц тут же прикусил язык, поняв, что перегнул палку. Асрес сорвала новые цветы и стала показывать почти плачущей девушке, как правильно плести венок: — … это продеваем сюда, — говорила она, сплетая стебельки. — А это сюда... — приплетя ещё пару цветков, она отдала венок розововолосой. — Вот, держи. Когъеку шмыгнула носом, вытерла слезы рукавами и взяла его. — Спасибо, Азэр, — она ещё раз шмыгнула носом и продолжила работу. А Аз вновь посмотрела на Коху. — Ты идиот, Коха, — сказала она и, проигнорировав его дальнейшие возмущения, продолжила плести свой венок дальше, попутно разговаривая с Дастаном. «Коэн такой же сердцеед, как и Синдбад», — сказал ей Дастан. «Но Коэн не напивается в хлам и не окружает себя толпой полуголых девиц», — парировала она в ответ. «Коэн — жестокий человек», — не унимался лев. — Жестокость можно вытерпеть, — шепчет она тихо, — а измены — нет, — а затем мысленно добавила: «И я не видела, чтобы кто-то из наложниц входил или выходил из его покоев». «Видимо, у него есть свои принципы, когда предаваться утехам, — согласился с ней Дастан, — только ты не забывай, что Синдбад так просто не отступит». «Да, я помню это, — прошептала Охотница, — так же я помню последние слова Джафара. Кто захочет иметь какие-то отношения с изгнанницей и предателем?» — её руки дрогнули и опустились на колени, почти доделанный венок соскользнул на траву, а янтарный взгляд, казалось, смотрел вникуда. — Ну всё, Коха, ты меня разозлил! — прокричала принцесса, чем выудила рыжую из своих раздумий. Вскакивая на ноги, Когъеку понеслась за хохочущим принцем. Розоволосый размахивал неудавшимся венком принцессы, попутно удирая от сестры и крича, что покажет его остальным. Наблюдая за ними, Аз невольно увидела в них себя и Дильназ. Ребята, сделав круг, побежали во дворец. И тут прямо на их пути появился Рэн Коэн, в его руках находилось множество старых свитков, а один из них он с увлечением читал, совсем не замечая два урагана, приближающихся к нему. Пара секунд — и Когъеку, и Коха, чуть не снеся старшего брата, ломанулись бежать дальше, а Император, что-то тихо говоря, присел на корточки и стал собирать рассыпавшиеся свитки. Не медля ни минуты, Аз, отложив венок, бросилась ему помогать. — Извини их, Коэн, — пробормотала девушка, присаживаясь рядом и собирая свитки. Потянувшись за одним из них, она коснулась руки Коэна, который потянулся за ним же. Подняв голову, она встретилась с его взглядом. — Ничего страшного, — проговорил мужчина. — Это уже не впервые. Азэр кивнула и поднялась, взяв из рук ещё несколько свитков. — Я помогу донести, — вызвалась Охотница, заметив на себе его пристальный взгляд. Красноволосый кивнул и пошёл вперёд, Азэр — за ним. Тёплый ветер развевал рыжие волосы девушки, которые лезли в рот, глаза, нос. Сколько Асрес не пыталась откинуть их в сторону, ветер задувал их обратно. Впереди идущий Коэн изредка поглядывал на нее. Недоумевая, почему она странно вертит головой и фыркает как кошка, в один момент он остановился, повернувшись к ней. И улыбнулся, увидев её растрепанные волосы, закрывшие ей почти все лицо. — Что-то не так, Коэн? — спросила янтарноглазая, заметив взор. — Да нет, все нормально, — ответил Рен-старший, протягивая к ней руку. Тёплые пальцы нежно убрали непослушные пряди с лица, заправляя их за уши и словно нарочно задевая скулы. Дыхание Азэр перехватило. По телу пробежались тысячи, миллионы разрядов, от которых задрожали колени. Её глаза неотрывно смотрели в глаза Коэна, улавливая там похожие нотки. Вздохнув, Коэн развернулся и пошёл дальше, оставляя девушку в прострации. Она быстро пришла в себя, после почти бегом нагоняя Императора, но непонятные чувства в душе заставили её задуматься. «Что же это было?» — мысли запутались, Азэр даже не заметила, как мужчина остановился, из-за чего врезалась в его грудь; благо, хоть свитки удержала. — Проходи, — он открыл дверь, пропуская её вперёд, как настоящий джентльмен. Зайдя сам, он положил свитки на массивный дубовый стол, украшенный резьбой и позолотой. — А ты любишь жить красиво, — заметила девушка, осматриваясь в кабинете; Коэн уже забрал свитки из её рук, также положив их на стол. Темная дубовая мебель идеально гармонировала с алым шёлком занавесок и позолотой письменных принадлежностей, канделябров на стенах. На стене за креслом Коэна висел герб империи Коу, увенчанный драгоценными камнями и металлами. — Красиво жить не запретишь, — усмехнулся мужчина. И тут Азэр заметила на одном из открытых свитков сбоку знакомые письмена. Удивленно выгнув бровь, рыжая, подойдя, взяла старый пергамент в руки. Да, она не ошибалась. — Да это же наши письмена, — проговорила янтарноглазая, читая строки. — Ваш язык? — переспросил Коэн, снова подходя к ней, на что рыжая кивнула. — Можешь прочитать, что там написано? — Конечно, — Охотница подошла к окну, чтобы было легче разобрать мелкие иероглифы, и начала читать: — Ветер, ветер, бродяга-ветер, Что ж ты стал холоднее стали? Неуютно на этом свете, А на тот нас пока не звали. Ветер, ветер, усталый странник, Нелегко быть незваным гостем, Где бы память свою оставить, В чьей душе и на чьем погосте? Только ветер в лицо смеется: От добра, мол, добра не ищут - Нет спасенья, покуда бьется Черный ворон, почуяв пищу. Нет покоя, пока не спеты Все любови и все печали. Что с собою нам делать, ветер? Отчего мы вдруг замолчали? Закончив читать, Азэр опустила руки и задумалась, совсем не замечая, как Коэн подошёл к ней и теперь стоял почти вплотную. Аз подняла голову. Его дыхание опаляло её лицо, красные глаза смотрели в её янтарные. — Ты красивая, — выдохнул он. А Азэр сделала вдох. Ей никто ещё такого не говорил. Даже Синдбад. Взгляд Азэр переметнулся на его губы. Аккуратные, красивые уста, которые хотелось целовать. Странно, что она о таком думает, ведь раньше такие мысли никогда не занимали её голову. Но это было раньше. А сейчас она стоит здесь и мечется между двумя огнями… между Синдбадом и Коэном... А мечется ли? «Признайся, Аз, он тебе тоже нравится», — вспомнила она слова Джинна. И тут как будто какая-то сила потянула её к нему. Из-за разницы в росте ей пришлось привстать на носочки, чтобы поцеловать его. Она целовала его нежно, медленно и немного неумело, пока сам Коэн не перехватил инициативу. В поцелуе Коэна чувствовалась власть и уверенность. И Азэр не смогла не ответить на него. Принцесса медленно обхватила его нижнюю губу своими. Коэну будто снесло голову от этого нехитрого действия. Он ускорил темп, тяжело дышал и терзал ее розовые уста. Мужчина провел языком по кромке ее зубов и проник во влажную, жаркую глубину рта. Асрес растворялась в его поцелуе, осторожно обняв его за шею и стараясь притянуть красноволосого еще ближе. Император же на ее действия крепко обнял девушку, прижимая рыжую к себе вплотную. Стало еще жарче и откровеннее. Янтарноглазая зарывалась пальчиками в его волосы, отвечала на его требовательный поцелуй, подстраивалась. Воздуха между ними стало катастрофически не хватать, и Коэн нехотя отстранился, позволяя огненноволосой вздохнуть. Он посмотрел в её мутные, потемневшие до цвета меди глаза и понял, что сейчас у него точно такие же. Щеки рыжей пылали горячим румянцем. Азэр уже что-то хотела сказать, как в двери постучались и, не дождавшись разрешения, внутрь вошел Комэй. — Брат, у меня к тебе дело... — он не договорил — замолчал, стоило ему увидеть юную Покорительницу, стоящую в объятиях Коэна. — Я вам не помешал?! — Помешал, — честно ответил Император. Он отошёл от Азэр, облизнув губы, и посмотрел на брата. — Но раз уж зашёл, говори. Азэр, покраснев до корней волос, прошептала: — Я, пожалуй, пойду, — и выбежала из кабинета. Комэй проводил её непонятным взглядом, а когда девушка исчезла, то он вновь обратил свое внимание на Императора. — Брат, о чем ты думаешь? — тихо заговорил Комэй, — она ведь из Синдрии, и, зная Короля этой страны, то он считает её своей! Ты что, хочешь, чтобы Синдбад пошёл с войной?! Даже смотря, кем она является, Синдбад не отступит. Ему выгодно держать её при себе. Такие, как она, стоят десять лучших воинов. — Ты прекрасно знаешь, что мне плевать на Синдбада и его желания, — спокойно ответил Коэн. — Для меня на первом месте интересы империи. Комэй хмыкнул. — А не твои ли собственные? — с лукавой улыбкой спросил мужчина. Коэн улыбнулся. — Пожалуй, соглашусь, — кивнул он, — в этом случае, ещё и мои. — И что ты думаешь делать? Хочешь использовать её? — поинтересовался розоволосый, — ведь Азэр быстро учится, и, я думаю, она будет либо сильным противником, либо союзником. Мне вот интересно, какой Маги её выбрал... — задумчиво протянул средний принц. — Да, интересно было бы узнать, — поддакнул Император. — Думаю, если прямо спросить её об этом, она не откажет в ответе. — Ты уверен? — Я всегда уверен, Комэй. — А вот я нет. Судя по тому, как она отреагировала на твои слова во время завтрака, то ответа тебе не видать как собственных ушей, — со вздохом изрек средний принц, — так что ты думаешь с ней делать? Ведь как только она наденет Покров, она уедет отсюда. — Ответа не видать мне, но не тебе, — спокойно сказал Коэн. — А над твоим вопросом я подумаю, — вздохнул мужчина, присев в кресло. — Так какое дело у тебя было? — перевёл тему разговора Покоритель. — А, точно, в общем... — Комэй не успел договорить, как раздался оглушающий взрыв, что выбил стёкла из окон, а с потолка посыпалась штукатурка и камни. — Что там происходит?! — обалдело воскликнул средний принц и вместе с Коэном выбежал на балкон. Там, прямо недалеко от балкона Императора, стояли друг напротив друга Азэр и Джудал. Вокруг девушки танцевали белые молнии, а часть тела покрывал Покров...