Запах белой акации

Было довольно рано, когда младший Учиха постучался в дверь квартиры Наруто. Через несколько минут молчания, Саске чувствуя нарастающую раздражительность, постучит еще раз, в этот раз гораздо громче. С той стороны двери послышалось недовольное: «Иду, иду!». Видя удивленное лицо своего бывшего товарища по команде, темноволосый решил, ни черта он не изменился. «Я же предупреждал, что буду через две недели. И зачем делать такое лицо?» - Рад тебя видеть, Саске, - губы блондина тянутся в улыбку, из-за чего его полоски на щеках приподнимаются, как у лиса. - И я тебя, - Наруто вдруг улыбается еще шире, получив некую ответную улыбку от друга, что другими бы расценивалось, как ухмылка, - Проходи. Извини, к твоему приезду я не подготовился. После последнего разрушения деревни, она была восстановлена максимально близко к оригиналу. Но все же, ландшафт ее изменился, и бывший дом Учихи, который он покинул, будучи еще мальчишкой, не восстановили. А потому, ему приходится пожить у Удзумаки, пока он не решит вопрос с жильем. - Кстати, ты надолго? - Пока не решил. - Хм. В любом случае, оставайся столько, сколько хочешь, - парня радовала перспектива пожить с другом. Они не виделись довольно продолжительное время, - пошли, позавтракаем. Кухня не такая тесная, как могло бы показаться. Саске, не привередливый в еде, решил, что лапша быстрого приготовления довольно неплоха. Или возможно он после дороги сильно проголодался. - Я заходил к Какаши. Смотрю, он неплохо освоился на своем посту, - обладатель шарингана следил за развитием своей деревни. Что-то он узнавал из слухов, что-то из писем, которые он получал от Наруто и своего бывшего учителя. - Да. Мы наконец восстановили почти все разрушенное, и он стал инициатором того, чтобы наша деревня начала заниматься гуманитарной помощью людям, которые пострадали во время войны. По мне, это довольно неплохая идея для того, чтобы после войны отношения скрытых деревень опять не испортились. Это нас сплотило. Его политика хороша. Саске получив эту информацию, вдруг увидел Наруто будто в первый раз. Его стремление стать Хокаге еще с детства казались для него глупыми. После войны его мнение изменилось. Но все же, только сейчас, Учиха вдруг осознал, насколько джинчурики был серьезен. Он не просто хочет стать главой деревни, он постепенно учится им быть, учась у своего учителя. Эта мысль вдруг вызывает гордость за друга. - А Сакура…, - вдруг блондин обрывает свой рассказ. Его взгляд становится серьезен. Тело парня пропитывает возвращающееся чувство беспокойства. Удзумаки порывается сказать всю правду о Сакуре их общему другу. Но рот будто закрыт печатью. Он не может. Его обещания стоят жизни, а потому, как бы неприятно это не было он молчит. - Прошу тебя, никому не говори. Это ничего не исправит. Это только всех напугает и расстроит. - Конечно расстроит! Ты практически умираешь! Мы должны что-нибудь предпринять. Позвать Саске в деревню. Или же… - Он итак возвращается через неделю. И все равно это ничего не изменит. - Но мы можем… - Ты можешь менять чувства людей, Наруто? – взгляд зеленых будто трава глаз встречается со взглядом синих будто небо глаз. И небо чувствует отчаяние, будто проиграл самую важную из своих битв. - Все хорошо, Наруто. Мы с Цунаде-сенсеем ищем другой способ излечения, - ее взгляд не пустой, будто умирающего. Ее взгляд горит пламенем жизни. Прекрасный взгляд. Младший Учиха замечает это странную гамму эмоций, которые его друг прячет хуже главы деревни. - Она помогла внести некоторые реформы по поводу помощи людям. Даже, по-моему, хотела открыть центр для детей, или что-то такое. - Да, я слышал от Какаши, - оба парня решили проигнорировать сложившуюся ситуацию, при которой Наруто пришлось умолчать о чем-то. Они оба понимают, что у Саске заметил состояние бывшего сокомандника, и что у него есть вопросы. Но парень понимает, если Удзумаки не рассказывает, значит, он не может. Смена Сакуры в больнице была в самом разгаре. Провести обычный осмотр пациентов, как одна из задач, которые нужно выполнить, была вычеркнута из воображаемого списка дел. Как и пополнение отчета. Открывая дверь в кабинет, Сакура видит у себя незваного гостя. - Входить в чужой кабинет без разрешения – неприлично, - упрек, который она озвучивает своей подруге, был проигнорирован. - Да ладно тебе, лобастая, - прозвище вызывает дикое раздражение. - Чего тебе надо, Ино-свинино? – колкость задевает и ее подругу. - А что, я не могу прийти на обед к своей подруге, - лицо блондинки выражает недовольство, которое она спешит высказать, - Ты и так в последнее время затворничаешь. Вообще с тобой не видимся. - Прост… - извинение подруги прерывается громким шумом. Тело девушек мгновенно напрягается, они выхватывают кунаи и встают в боевую стойку. Через несколько минут девушки расслабляются, понимая, что шум был из-за того, что кто-то в коридоре уронил тележку с подносами и лежащими на них медицинских инструментах. Подруги тяжело дыша, посмотрели друг на друга. Сакура понимает, что она неосознанно сконцентрировала чакру в руках и ногах. - Как давно этого не было, - вдруг подает голос Яманака. - - Посттравматический синдром, - кивает Харуно. Многие друзья страдают им. Просыпаться от кошмаров привычно для многих, кто побывал на войне. Принять пролетающую птицу за летящий в твой лоб кунай – обыденность. Сильный крик, услышанный с улицы через окно, может напомнить о криках людей, которые умерли прямо на руках. Война оставляет не только телесные шрамы, но и душевные. Она давно это поняла. Уже обедая, розововолосая вдруг говорит подруге: - Знаешь, я именно поэтому хочу открыть психиатрическую больницу. Чтобы дети росли, не оборачиваясь к этому ужасному прошлому, и жили счастливо. Откровение подруги заставляет Ино улыбнуться, а заболевшие шрамы затихнуть. - Ты поэтому так много в последнее время занята? Тебя вообще не вытащить из госпиталя, - интересуется цветочница. - А, да. Именно поэтому, - улыбается девушка. Она и не врет, в последнее время ученица Цунаде стала усиленно заниматься продвижением этой идеи в совет. Для того, чтобы ее идею приняли всерьез, ей нужно не только буквально с нуля создавать научную основу, но и составить план. Ранее сознание рассматривалось только для того, чтобы получать информацию от врага, или со стороны иллюзий. Когда-то ее учитель помогла, вылечив младшего Учиху из иллюзий. Но таких случаев довольно мало для того, чтобы только на их основе строить хотя бы гипотезу, не говоря уже о теории. Она стала сотрудничать с кланом Яманака, чтобы больше понимать сознание. Куренай-сан так же помогла ей во многом, но все же ее познаний не хватает. Сакуре бы библиотеку клана Учиха, что специализировался на иллюзиях и их влияние на сознание, но единственный представитель данного клана отсутствовал. Ее работа действительно занимает много времени. При воспоминании о Учиха Саске, у Харуно неприятно запершило в горле. Она мотнула голов, как-бы стряхивая образ парня. Не сильно помогло. Закончив обед, девушки разошлись. Ино в семейный магазин, Сакуре же нужно было зайти к бывшему Пятому Хокаге. На то время, пока ученица Цунаде занималась своими делами, сама учитель искал способы лечения недуга Харуно. Изучив всю литературу, которую один из величайших саннинов смогла найти не только на территории своей деревни, но и в библиотеках других скрытых деревень, а так же в различных храмах и монастырях, она смогла дополнить ту информацию, которую получила, проведя многочисленные анализы. Она наконец смогла дать четкий ответ, что являлось причиной болезни. - Интересно. Человеческий организм такой удивительный, - высказывание Сакуры заставляет вздрогнуть ее учителя. Высказывание такое же, как и у ее змеиного знакомого, у которого она просила помощи по этому вопросу. Харуно читает отчет, который написала Цунаде. «Длительные эмоциональные переживания вызывают выброс гормонов стресса. В обычных случаях при длительном их воздействии на организм, у человека развивается выученная беспомощность, что ведет к депрессии. В случае с человеком, у которого безответная любовь, включается другая защитная реакция. Организм концентрирует всю энергию в легких, что вызывает рост бутонов некоторых видов цветов. Как организм создает чужеродны ему клетки - неизвестно. Если предположение, что это может зависеть от чакры. Данная болезнь может быть тождественна злокачественным опухолям агрессивного типа». В отчет также входят результаты исследований, но Сакура их уже видела ранее. - Тогда решением будет – снижение выброса гормонов. Хотя, у меня все дошло до крайней стадии, - розововолосый медик задумывается. Осознание собственной болезни больше не царапает душу. Она обращается к своему врачу - Думаете - поможет? - Это только временная мера. Хотя ты уже используешь уже временную меру, все же эта эффективней и ориентирована на долгий срок. В любом случае, не придется каждый раз выжигать цветы своей чакрой. Сакуре думается - она испытывала боль и сильнее. Намного сильнее. Но, да. Это неприятная процедура. К тому же, этого хватало максимум на неделю. В особо хорошие дни, когда уставала настолько, что воспоминания и мысли о бывшем товарище заменялись быстрым приходом сна, горло не горело от боли, и легкие не выворачивались наружу. - Тогда… Может гормональные блокаторы? Что-то вроде такого. Больше ничего на ум не приходит. Не вырезать же мне надпочечники, правда? – в такой ситуации и сарказм. Несмотря на это, Цунаде улыбается, оценив странную шутку ученицы. Как в старых анекдотах о черном юморе врачей. - Да, я тоже о блокаторах подумала. Даже уже разработала их, - она кидает ей небольшую капсулу, в которых звонко ударяются друг о друга маленькие пилюли, - Одну раз утром, и все. Не больше, иначе… - У меня откажут почки. Это понятно, - учитель уже и не удивляется хорошим познаниям своей ученицы, а потому только кивает. На следующий день, выпив утром прописанные ей медикаменты, Сакура уже не боится встречи с человеком, встречи с которым ее пугала последние две недели. Она идет к больнице, и позволяет себе не думать ни о своем состоянии, ни о планах по созданию больницы. Прохладное утро, красивый рассвет, заспанные жители Конохи являются причиной ее хорошего настроения. В обед она приняла приглашение Ино выйти и пообедать где-нибудь. Ее смутило какое-то странное настроение подруги. Она была слегка нервной. Подходя к раменной «Ичираку», блондинка рассказывала ей историю об интересном клиенте, которому она продала букет лилий, Харуно заметила возле нее двух парней, давно ей знакомых. Наруто заметив издалека девушек приветливо махал им рукой. - А, вот почему ты такая странная сегодня, - вдруг сказала зеленоглазая, молчавшая всю дорогу, - Саске-кун вернулся. Она улыбается этому. - Да, я встретила их утром на тренировочной площадке. Я сказала, что помогу тебя вытащить из госпиталя, - улыбка наследницы клана Яманака была такой воодушевляющей. Поравнявшись с парнями, Сакура взглянула на человека, мысли о котором буквально сжигало ее изнутри. Те же глаза, полные льда, что напоминало ей о Хаку, и беспристрастное лицо. Она бы хотела сказать: «С возвращением домой!» или «Добро пожаловать домой!», но говорит: - Здравствуй, Саске-кун. Будто бы не имея права высказать то, что она чувствует. От чего-то, парень хочет обнять Сакуру. Всегда сдерживающий себя парень решает хоть раз себе разрешить сделать то, что хочет. Последний Учиха чувствует облегчение на мгновение. То чувство беспокойства, что держало его сердце в своих стеблях, на какое-то время ослабил свой захват. Сакура отстраняется довольно быстро. На губах улыбка, в глазах усталость. Сердце снова в тисках. Почти весь обед говорят только Наруто и Ино. Но... - Мне говорили, ты решила открыть психиатрическую больницу, - не вопрос, утверждение. Типично для него. - Да, центр для помощи детям, - просто слова. Нетипично для нее. Сакура украдкой коснулась своей шеи, будто ее беспокоит боль. Немного прочищая свое горло, она ловит беспокойный взгляд глаз-океанов ее друга. Ободряюще улыбается. Все хорошо. Все в порядке. Переводит взгляд, и встречается с черными омутами. В них читается беспокойство. - Мне нужно обратно на работу. Прошу меня извинить, - резко встает и уходит. Вставший ком в горле и сладковатый привкус во рту является причиной. - Все же, блокаторы неплохо справляются со своей задачей, - уже у себя в кабинете. Нет лепестков акации, и это уже достижение. Однако сердце все равно ноет.