Моё маленькое счастье

После обеда Поттер умчался куда-то по своим делам, а я ретировался к себе, набрав кучу книг в гостиной. Мне нужно было подумать. То, что Поттер — гей, было интересной новостью, но не более того. А вот то, что Гермиона вздыхала по мне еще в Хоге — определенно интересовало меня гораздо больше сексуальной ориентации ее друга. Я прекрасно помнил ее в школе и даже заподозрить не мог, что она могла испытывать ко мне какие-то другие чувства, кроме злости, ненависти, обиды, раздражения — в общем, сплошь отрицательные. Но смысла врать им не было, тем более они не знали, что я слышу их беседу, а значит — она очень умело скрывала свой интерес к моей персоне. И правильно делала — друзья бы ее не поняли, а я… Я вряд ли ответил бы ей взаимностью. Грязнокровка, подружка Поттера и Уизли — она не могла привлечь меня. Но, даже если бы я увидел за всем этим привлекательную и умную девушку, моя гордыня и воспитание, все, что вбил мне в голову отец — все это не позволило бы мне как-то иначе вести себя с ней. Так что это даже хорошо, что она так умело скрывала свои чувства ко мне в школе — это обезопасило ее от еще больших издевок с моей стороны. А Мерлин не даст соврать — сейчас я меньше всего хотел, чтобы она вспоминала, каким мерзавцем я был тогда, потому что, чего уж от самого себя прятаться — мне нравилась Гермиона. Я прекрасно понимал, что мне ничего не светит. Она волшебница, замечательная, сильная ведьма и ее место в магическом мире. А я — осужденный Пожиратель смерти, и возврата к магии для меня не будет. Легкий флирт и секс без обязательств ее вряд ли устроят, да и мне этого уже не хотелось. Так что лучше и не начинать — не хочу причинять боль ни ей, ни себе. А то, что потом будет больно уходить — я не сомневался. За все свое пребывание в мире магглов ни одна девушка, ни разу не заинтересовала меня настолько, чтобы захотеть хотя бы сходить на второе свидание, не то, что задуматься о чем-то большем. А тут я уже сто раз пожалел, что соврал. И теперь не знаю, как выкрутиться и сказать правду. Потому что причина для лжи была настолько типично, до тошноты Малфоевская, что мне просто было стыдно. Ложь, как лавина, увеличивалась, и я не знал, как мне это остановить. Ну, что ж, поздравляю Вас, лорд Малфой, Вы — идиот и, вы, кажется, влюбляетесь! За всеми этими мыслями я не заметил, как пролетело время, за окнами стемнело. Услышав шаги на лестнице, я включил бра, схватил первую попавшуюся книжку и едва успел ее открыть, как в дверь постучали. Я отозвался, и вошла Гермиона с зельями и мазями. Она явно смущалась и покусывала губу, а я растерялся — нужно было сразу сказать, что мазать меня не нужно, а я засмотрелся на нее и все забыл. — Дрей, — Она поставила все склянки на столик и сунула руки в карманы джинсов. — Я понимаю, что нам обоим неловко, но это нужно сделать. Так что давай мы просто представим, что я врач и… — А может, я сам попробую? — С надеждой спросил я. — Там втирать нужно, Дрей. Ты просто не сможешь, иначе я бы не… Ну, пожалуйста, не осложняй. Я видела мальчишек и не с такими травмами, и я не юная девица, так что, думаю, справлюсь. Давай, я пойду в ванную и погрею руки в горячей воде, а то что-то меня знобит, а ты пока разденешься, ладно? — Так если тебе плохо… — Я не успел закончить — она скорчила мне рожицу и ушла. Ничего не оставалось, как стащить с себя рубашку и джинсы и в одних боксерах завалиться на покрывало. Вскоре вернулась Гермиона, потирая ладошки. Выглядело это довольно зловеще, но я решил промолчать и уткнулся в подушку, чтобы она не видела, как я стремительно краснею. Наверное, ей тоже было не по себе, потому что я услышал обреченный вздох, а потом она потянула вниз мои боксеры. Я дернулся, но сдержался, и почти сразу почувствовал, как маленькие ладошки начинают втирать мне в кожу мазь. Мой член определенно заинтересовался ее действиями. Черт! Сначала ее пальцы немного подрагивали, но потом она взяла себя в руки и движения стали более уверенными, но ей явно было неудобно — приходилось сидеть боком, работать одной рукой, а второй только помогать. Тогда она резко сменила позу и оседлала мои ноги. Теперь ей было гораздо удобнее, она дотягивалась и до лопаток и медленно растирала мне всю спину, втирая мазь в особо болезненные места. Но при этом она так соблазнительно ерзала на моих бедрах! Такого я не ожидал и моментально почувствовал, как кровь потоком устремилась к паху. Воображение тут же нарисовало перед глазами картинку, как она сидит верхом на мне, но я лежу на спине и мы без одежды, и она медленно то поднимается, то опускается обратно на мой… Ох, Драко, ты идиот! Как хорошо, что я лежал на животе! Закончив, она легко слезла с кровати, вытерла руки салфеткой и прикрыла меня покрывалом. — Дрей, тебе нужно полежать на спине, чтобы там все как следует прогрелось, — Она явно ожидала, что я тут же перевернусь на спину, но не мог же я показать ей, чем для меня чреваты ее прикосновения! Я промычал в подушку что-то невразумительное, что должно было означать, что она может идти, и я сам перевернусь, но она не поняла и попыталась подтолкнуть меня в плечо. Гермиона явно не понимала моего состояния и удивлялась моему странному поведению. — Дрей, тебе плохо? «О, нет, мне слишком хорошо, черт побери!» Я помотал головой. — Тогда в чем дело? Тебе нужно подняться повыше на подушках и выпить зелья. «О, нет, мне нужно заняться с тобой любовью!» — Ну же, пожалуйста! — Она снова тронула меня за плечо, и я мысленно застонал — ну, что ей стоит просто уйти? Отвернувшись, я сгреб под себя все покрывало и, наконец, резко перевернулся, стараясь удержать его на себе. Гермиона удивленно посмотрела на меня — я скривился от боли, но упорно пытался закутаться в покрывало как можно больше. — Тебе холодно? Отличная идея! — Да, что-то знобит тоже. Она улыбнулась. — Давай я помогу тебе укрыться, — она уже взялась за край покрывала, намереваясь распутать меня и укрыть нормально, но я вцепился в него и замотал головой. — Ладно, — растерянно пробормотала она. — Тут зелья, выпей, как сможешь. И, если не сможешь спуститься поужинать — позови, я принесу тебе поесть в постель. — Нет, я спущусь, немного позже. — Ну, как знаешь. Мне несложно, — улыбнулась она и пошла к двери. Я облегченно вздохнул, но она вдруг резко развернулась и снова подошла к кровати. Решительно сунув руки в карманы, она выпалила: — Я знаю, что ты слышал тогда не только о том, что Гарри — гей. И я хочу, чтобы ты знал — это ничего не значит, Дрей. То, что было в школе. И вообще. — Она смутилась и покраснела. — То есть, я хочу сказать, что не нужно меня жалеть или думать, что ты мне должен и… Я даже забыл, что сейчас без штанов и что у меня железный стояк — слетел с кровати и схватил ее за плечи, заглядывая в лицо и не обращая внимание на боль. — Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что это ничего не значит? И как это я могу не думать, что я тебе что-то должен, если ты спасла мне жизнь? Или это ты так доводишь до моего сведения, что больше не испытываешь ко мне никаких чувств? Она вытянула руки из карманов и попыталась оттолкнуть меня, упираясь ладошками в грудь, но я только сильнее прижал ее к себе, забывая обо всем от близости ее тела, от ее горячего дыхания. Все, что я сейчас хотел — ощутить вкус ее губ. Я не сводил с них глаз. Она что-то говорила мне, пытаясь вырваться, но я лишь сильнее обнял ее за плечи одной рукой, прижимая к себе, а другой медленно провел по щеке, прикоснулся пальцами к губам и стал медленно наклоняться к ней… И вдруг все кончилось. Я лежал на кровати, причем в очень неудобной позе — лицом вниз и с вывернутой под очень нехорошим и болезненным углом рукой. Не успел я сообразить, что произошло, как она уже отпустила меня и отскочила к двери, направив на меня палочку. Я перевернулся и сел на кровать, закрыв лицо руками. Дожили! Меня скрутила девушка! А ведь я слышал, как она говорила Поттеру, что не забыла приемы, а я расслабился. Я посмотрел на нее и улыбнулся: — Ты боишься меня? Гермиона, неужели ты думаешь, что я способен причинить тебе вред после всего, что ты для меня сделала? Она отступила еще на шаг к двери, но палочку опустила. — Как тебе сказать, Драко — сейчас ты вел себя совершенно по-Малфоевски, знаешь ли! — Отчеканила она. — Я вел себя как парень, которому нравится девушка, и он хочет ее поцеловать. — Я старался, чтобы голос мой звучал спокойно и уверенно. — А девушку спросить ты не догадался? — В ее голосе яду было за двоих. — Ну, я как-то не привык спрашивать у девушек разрешение на поцелуй, но если это единственное, что тебя возмущает… — Я поднялся, но не успел и шагу сделать, как на меня снова направили палочку. — Забегая вперед, скажу, что не имею ни малейшего желания с тобой целоваться! — Отрезала она. Я расстроился. Виду, конечно, не подал, но задело. — Честно-честно? Она слегка покраснела. — Ну, может, сначала я была и не против, но теперь — точно нет! Неужели она действительно больше не чувствует ко мне ничего? Я уже забыл о своем решении не флиртовать с ней, чтобы потом не было больно расставаться. Мне хотелось знать правду. — Значит, ты действительно уже ничего ко мне не чувствуешь? И то была просто школьная влюбленность в недоступного парня? Она вздохнула и снова опустила палочку. — Дрей, — Я тихонько облегченно выдохнул — она не назвала меня Драко, значит, уже не считает тем самым ублюдком со школы, — мои чувства касаются только меня. Давай договоримся сразу, чтобы нам проще было жить под одной крышей: ты ничего не слышал тогда обо мне. Тебя это не касается. Договорились? И больше никаких попыток приставать ко мне, потому что у тебя еще старые травмы не зажили, а таким способом ты себе новые заработаешь. — Но как это меня могут не касаться вещи, которые как раз непосредственно меня касаются? — Я правда не понимал. — Вот так! Просто забудь. Ничего не было. И не будет. Просто не может быть никогда и все. — Но почему?! — Я был в отчаянии и никак не мог понять, почему она так уверена в этом. Нет, ну если бы она назвала мне ту же причину, которую я сам себе называл сегодня вечером, то я бы понял, а так? — Потому что я тебе не верю. И теперь, когда ты все узнал — тем более не поверю. Смирись, ничего не будет. Ты просто подлечишься, ребята накроют банду, и ты снова будешь жить как раньше. Ну, или еще как-то. Но без меня. — Но я… Скажи, Гермиона, — Я снова опустился на кровать, — а если бы я не услышал ничего и не знал бы… Скажи, тогда у меня был бы шанс? Она долго и с какой-то затаенной болью смотрела на меня, а потом тихо ответила: — Да. И тут же вышла из моей комнаты, оставив меня одного — разбитого, расстроенного и злого, как Венгерская хвосторога. Хотя, почему как? Дракон я или нет?! Быстро натянув джинсы и схватив рубашку, я буквально скатился с лестницы. Так и есть — из гостиной раздавались приглушенные всхлипы. Ну, что за заморочки у этих женщин — сама все решила за нас обоих и сама же плачет! Зачем все усложнять? Войдя, я увидел ее, и это зрелище тут же развеяло всю мою злость. Сжавшись в комочек, она сидела в углу дивана и дрожала от рыданий, закрыв лицо руками. Она не видела меня, а я готов был в тот момент душу отдать, лишь бы унять эти слезы, лишь бы успокоить. Такая беззащитная, трогательно-ранимая и глубоко несчастная была она сейчас, что единственное, чего мне хотелось — утешить, забрать эту боль себе, обнять и никогда не отпускать от себя, ни на шаг. Я решительно шагнул вперед, опускаясь на диван возле нее, и обнял, затаскивая к себе на колени. Она попыталась вырваться, что-то сказать, но я только шептал ей, что она маленькая глупенькая девочка, что нельзя так рубить с плеча, что я не такая уж и сволочь, и не собираюсь пользоваться ее слабостями, что время все разложит по полочкам и покажет выход, и чтобы она успокоилась. И не отпускал. Обнимал, гладил по голове. Наконец, она сдалась и прижалась ко мне, все еще всхлипывая, но понемногу успокаиваясь. Тогда я поднял ее на руки и отнес в спальню. Видимо, подумав, что я хочу чего-то большего, она напряглась, но я снова прошептал «Т-с-с-с» и укутал ее в одеяло. — Тебе нужно отдохнуть и выбросить всякие глупости из головы. — Прошептал я ей на ушко. — Постарайся уснуть, а потом мы как-нибудь разберемся со всем, ладно? И я уже хотел выйти, но она остановила меня, прошептав: — Останься со мной, Дрей. Пожалуйста! И, конечно, я остался. Я просто обнял ее, замотанную почти с головой в одеяло, прижал спиной к своей груди и лежал тихо-тихо, наплевав на ноющие ребра, и синяки, и немеющую под ее головой руку, слушая, как ее дыхание постепенно выравнивается. Гермиона спала, а я лежал, боясь пошевелиться и спугнуть ее сон, и думал о том, как интересно порой поворачивается судьба. Еще несколько дней назад я даже не вспоминал о маленькой заучке Грейнджер, а сегодня готов горы свернуть ради одной ее улыбки. А еще я думал, что на самом деле совершенно не знал ни ее, ни того же Гарри Поттера в школе. Все, что я думал о них, на самом деле было ложью. Это было мнение людей, которые ни разу даже не дали себе труда узнать их лучше. И теперь мне с каждым днем становилось все более стыдно за свое поведение в школе. И вдвойне стыдно — за свое вранье, уже здесь. Внезапно в гостиной раздались какие-то звуки, и голос Уизли громко позвал Гермиону. Опасаясь, что он разбудит ее, я поспешил осторожно высвободиться и выйти к нему. Однако стоило мне выйти из ее спальни, на ходу застегивая рубашку, как я оказался пригвожденным к стене. Рука Уизли больно сдавила мне шею, в ребра уперлась его палочка. — Что ты делал в ее комнате, тварь?! — Его голос почти срывался на шипение. Он сильнее сдавил мне горло, и я уже всерьез задумался над тем, как мне выпутаться из этой передряги — ведь палочки у меня нет, и вздумай я сопротивляться — он просто кинет в меня первое пришедшее на ум заклинание. И хорошо, если это будет почти безобидный Ступефай — я только снова буду держаться за ребра или голову. А если что-то посерьезней? Но тут из гостиной выглянул Поттер и тут же кинулся мне на помощь. Отдернув руку друга от моего горла, он буквально отшвырнул Уизли в сторону. — Рон! Что ты делаешь?! — Гарри не мог прийти в себя от изумления, а я молча стоял у стены и растирал болевшую шею. — Он вышел из ее комнаты, Гарри! И он…одевался на ходу! Что ты делал в спальне Гермионы, слизеринское отродье?! Я нахмурился. Руки непроизвольно сжались в кулаки. Я прекрасно понимал, что даже без ноющих ребер я мало что могу против этого громилы, но терпеть оскорбления не собирался. Остановила меня Гермиона. Закутавшись в одеяло, она остановилась на пороге своей комнаты, внимательно оглядывая всех нас по очереди, пока взгляд ее не остановился на Роне. И если бы я не стоял впритык к стене — я бы попятился. У нее был такой вид, что, казалось, она без всяких заклинаний может запросто взорвать весь дом. — Ты, Рональд, кажется, вздумал решать, кто и в каком виде имеет право выходить из моей спальни?! Может, я должна каждый раз давать тебе отчет о том, с кем, куда, когда и сколько раз я… — Она буквально задохнулась от гнева. А мне стало вдруг весело. Я не ожидал, что за меня она так разделает старого друга. Поттер тоже усмехнулся. — Рон, надо совсем не знать Герми, чтобы решить, что они там занимались сексом. Если бы там действительно что-то было, то из ее спальни вышла бы она сама, причем пытаясь всем своим видом не показать, что он остался в ее комнате, и дать ему возможность спокойно привести себя в порядок и выйти, как ни в чем не бывало. Ты — болван, Рон. — Гарри повернулся ко мне, — Прости, Драко. Не сердись на Рона, иногда он ведет себя как курица-наседка. Я кивнул, ни на кого не глядя, но, уже спускаясь вниз, пробормотал себе под нос «Или как ревнивая курица», и услышал, как Поттер хмыкнул. Гермиона ушла к себе, а Поттер и Уизли тоже спустились в гостиную. Меньше всего мне хотелось находиться в одном помещении с Уизли, и я пошел на кухню. Хотелось кофе. Поттер что-то тихо буркнул Рону и пошел за мной. — Кофе — это замечательно! — Он старался сделать вид, что ничего особенного не произошло. Я усмехнулся — что ж, может для него так и есть. Только вот для меня теперь все изменилось. Ясно же, что Уизли ревновал, и сильно. Может, он и не парень Гермионы, но явно метит на это место. Я налил кофе себе и Поттеру. — Гарри, мы можем поговорить без него? — Я мотнул головой в сторону гостиной, в которой остался Уизли. Поттер тоже повернулся в ту сторону, подумал, пожевал губу и уточнил: — Втроем? — Да. — Мне нечего было скрывать от Гермионы. Ну, кроме того, что я все помню, конечно, но это сейчас к делу не относилось. — Хорошо. Я, собственно, сам этого хотел. Пора расставить колбочки по полочкам, как говаривал один интересный Профессор зельеварения… Я не успел спросить кто именно, как к нам вошла Гермиона. — Кофе… Как же пахнет! А мне оставили? Я подскочил к плите. — Сейчас сварю еще. Она поблагодарила и повернулась к Поттеру. — Можешь мне объяснить, что это было такое? — Она явно была еще зла. Поттер скривился. — Герм, ну ты же знаешь, как он относится к Драко? А тут такой вид, видимо, очень впечатляющий, — Он хмыкнул, глядя на меня. Я протестующее вскинул руки. — Невиновен! Просто Гермиона мазала мне спину, а потом мы немного поговорили, а потом ей стало нехорошо внизу, ну, а я просто отнес ее в спальню и уложил, и она уснула, а я просто не успел надеть рубашку. И когда он заорал как раненая мантикора, я испугался, что он ее разбудит, ну и выскочил… — Как чертик из табакерки, да еще и одеваясь на ходу. Да, как у тебя это все — просто. А какого демона ты был там, если она спала? И что значит — ей стало нехорошо? — Он повернулся к Гермионе. Я уже хотел ответить, но Гермиона успела раньше. — Гарри, не уподобляйся Рону! Я попросила его остаться сама. Мне действительно было плохо. А ты думаешь, я железная? Столько всего произошло, а я, как машина — готовить, думать, улыбаться? Я сорвалась, со мной тоже такое бывает. — Она повернулась ко мне. — Спасибо. За то, что понял. И за то, что не воспользовался моментом. И вообще. Я… — Мы. Мы поговорим потом, ладно? Спокойно и мирно. — Я протянул ей чашку кофе. — А сейчас я бы очень хотел остаться с вами двумя и поговорить о том, что вообще происходит, а то я себя чувствую… Плохо я себя чувствую, если честно. Гермиона и Поттер переглянулись и синхронно кивнули. — Гарри, отправь его сам, а то я боюсь, что если сейчас увижу его, то не сдержусь и прокляну каким-нибудь особо извращенным проклятием. — Будь к нему милосердна, ты же знаешь, что он не просто так. — У него есть Лаванда! Вот пусть ее ухажеров и душит! Я усмехнулся — значит, я уже ухажер. Это радует. Все же не просто проходимец. И Рыжий, видимо, не один, что тоже успокаивает. Поттер вышел, а Гермиона повернулась ко мне и заметила мою довольную усмешку. Уперев кулачки в бока, она рыкнула: — А ты чего тут такой довольный? Это еще ничего не значит! И такой она в этот момент была хорошенькой, что я не удержался. Сделав к ней шаг, я наклонился и чмокнул ее в нос, тут же отступая и прикрываясь руками. — Только не надо в меня заклятиями кидаться. Просто ты такая красивая, когда злишься! И когда не злишься — тоже. — Что ж ты раньше этого не замечал? — Я удивленно посмотрел на нее. Почему-то стало больно, как от удара. Не ожидал просто от нее такой язвительности, наверное. Она тоже смутилась. Я виновато опустил глаза. И она не выдержала. — Прости! Дрей, прости, я не хотела напоминать, оно само вырвалось. Наверное, от смущения просто. Я грустно на нее посмотрел. — Я, наверное, заслужил. Не можешь простить? Она замотала головой. — Ну что ты! Давно простила тебе все. Говорю же — сама не понимаю, как оно вылетело. — Ладно, проехали. — Я видел, что ей на самом деле неловко. Ну, не умеет она язвить по-настоящему, по-слизерински. Гриффиндорка же. Вернулся Поттер и сказал, что отправил Рона домой, велев не появляться тут несколько дней как минимум, пока Герми не придет в себя. Несколько дней без этого рыжего таракана — уже удача. Мы расселись за столом. — Итак, — начал Поттер, — О чем ты хотел поговорить? — О себе. Я хочу знать, что происходит, что с той бандой, что со Стивом, и как долго я не смогу вернуться в свою квартиру. — Я повернулся к Гермионе, — Не подумай, что мне плохо у тебя, просто там мои вещи и некоторые книги, которые я бы хотел не потерять, если получится, и техника — ноутбук, плеер… А еще я хочу знать, как я буду жить после. Смогу я вернуться на прежнюю работу и квартиру? Хотя, о работе я загнул — это была подработка, так что не суть. Но квартира — ее не отнимут? Может, в Министерстве уже решили, что раз я там не появляюсь то она мне и не нужна? Поттер задумался. Гермиона тоже молчала. Я уже подумал, что они мне ничего не скажут, но тут Герми решилась. — Гарри, он заслуживает того, чтобы знать правду. Всю. — Она накрыла своей ладонью руку Поттера. — Я рассказала ему о себе, точнее — он сам все слышал, просто не признался тогда. Ты же уже знаешь, что он тут ни при чем, и не в банде, что это случайность. Просто расскажи ему все. Поттер кивнул. — Ладно. Драко, ты уже в курсе про банду и про наркотики. Теперь о тебе — когда тебя осудили и отправили к магглам — на тебя повесили маячок. Он работает только пока ты жив. Так что в Министерстве знают, что пока квартира тебе нужна. Не думаю, что они следят, сколько раз ты туда наведываешься, но может раз в полгода примерно они все же просматривают периметр. Бывали случаи, когда осужденные как ты находили себе лучшие условия проживания и сваливали, оставив квартиру. Тогда она переходит к следующему, отправленному на проживание к магглам, или используется для нужд Аврората, и так далее. В принципе, то, что ты попал к нам после того, как попал в банду, тебе даже на руку. Тут такое дело… — Он неуверенно глянул на Гермиону, но та твердо кивнула головой и покраснела. Поттер продолжил. — Ну, Герм и мне не нравилось, как с тобой обошлось Министерство, и не нравился приговор. И она все время теребила меня, чтобы я попробовал найти тебя у магглов, утверждала, что Министерство просто так тебя бы не отпустило, что есть способ отслеживать. И оказалась права. Я нашел информацию про твой маячок, мы немного поколдовали и смогли сотворить заклинание, дающее возможность найти тебя. Маячок можно было отследить, но он очень слабо отсвечивал, а потому надо было подойти достаточно близко к тебе, чтобы уловить сигнал. Ну, и когда эти ублюдки выбросили тебя на свалке, Герм как раз прочесывала тот район. Она поймала сигнал и нашла тебя. Так что мы получили сразу два в одном — нашли тебя и получили достаточно много информации о банде. И теперь есть надежда, что когда мы их накроем, то можно будет подавать на пересмотр твоего дела, потому что ты принес реальную пользу, помог расследованию и так далее. Может, они вернут тебя и магию тебе вернут. Но пока ты все равно будешь здесь. Твоя квартира под наблюдением — наши не спускают с нее глаз и ждут, когда ее найдут громилы, которые тебя не добили. Технику твою уже проверили и наставили туда жучков, так что я бы не ждал ее возвращения в ближайшем будущем. Я в ужасе посмотрел на него — на ноуте были мои фотки, и они были довольно откровенные — мы со Стивом делали несколько фотосессий для личных коллекций. Платили хорошо, и была кое-какая уверенность, что они не будут показаны на публике. Частные коллекции — это вообще отдельная тема в таком бизнесе — чего только люди порой не просят. Там были вполне откровенные фото в стиле ню, и мне меньше всего хотелось, чтобы их разглядывали полицейские, авроры или сам Поттер. И зачем я только сохранил их себе? Идиот! Судя по смешинкам в глазах Поттера — он таки их видел, но промолчал. Что ж, и на том спасибо. — Ладно, спасибо. С этим понятно. Я еще хотел спросить — может, помощь какая нужна? И про Стива. — Стив твой в полиции. Мы с ними сотрудничаем как спецподразделение по борьбе с наркотиками, они не в курсе, что мы маги. Его допросили, он жив, здоров, но его ломает по-черному. Так что даже не знаю, что тебе сказать. Срок ему светит не малый, но выживет ли? Он законченный наркоман, Драко. — Он не мой. Вообще, мы даже не друзья. Просто он единственный, кого я смог подпустить к себе за это время настолько близко, что мне теперь не безразлична его участь. В свое время он здорово помог мне, а я — ему. Вот и все. Просто жаль его, нормальный парень был, а теперь вот… — Да. Наркотики убивают. Одинаково насмерть как магглов, так и магов. — А помочь я никак не могу? У меня уже практически все зажило. — Драко, что зажило — это хорошо. Вот и живи, помогай тут Герми — она скоро начнет варить кучу исцеляющих и заживляющих зелий, будешь на подхвате. Пойми, ты не аврор, не полицейский, а потому брать тебя на захват бессмысленное и, возможно, опасное дело. Защищая тебя, может погибнуть кто-то другой. — Да я понимаю, что на захвате я ноль, но может для чего другого… Я курьер, хорошо знаю город, знаю тот район — могу помочь расставить людей, перекрыть пути отхода бандитов. Опознавать могу. — Ладно, я подумаю. На счет расстановки это дельная мысль. А теперь я, пожалуй, пойду. Пора. Спасибо за обед, было очень вкусно! — О, это все Дрей! Ты вот можешь представить себе Малфоя, который у меня на кухне картошку чистит? А я теперь видела все, наверное, — Гермиона рассмеялась, и мы вместе с ней. — Да, ладно, что вы меня в краску вгоняете! — Я смутился. — Никуда мы тебя не вгоняем. Это здорово, что ты готовишь, а то Герм терпеть этого не может, а приходится порой нас кормить. И тебе сейчас надо хорошо питаться. Кстати, Герм, а почему ты его Дреем называешь? Мы с Гермионой переглянулись. — Понимаешь, он ведь совершенно не похож на Драко. Ну, не внешне, конечно, но поведение, характер, отношение ко мне и к тебе вот. Даже к Рону. И он привык. И мне так проще — не вспоминаю все время… — Понятно. Ладно, Дрей… Нет, мне все же привычней Драко, вы уж простите. — Да мне как-то все равно, это Гермиона выбрала. — Я улыбнулся, пожимая его крепкую ладонь. — Все, унесся, а то дома меня прибьют. — И он умчался к камину, — новости буду сообщать по мере поступления, — Услышали мы напоследок. Оставшись одни, мы стали убирать со стола. — А почему ты так напрягся, когда Гарри сказал про технику? Там было что-то личное? — Гермиона повернулась ко мне, с удивлением глядя, как я краснею, и тут же пошла на попятную, — Извини, я не хотела… Я сел за стол и уткнул лицо в сложенные на столе руки. Стыдно. И врать снова не хочется. И правда такая, что сразу так понравившейся девушке и не скажешь. Она подошла и села рядом. — Дрей, если не хочешь — просто не говори. Я пойму. Я повернул голову и посмотрел на нее одним глазом. — Ага, поймешь. Придумаешь еще что похуже, чем было на самом деле. — Ну, тогда просто скажи. Я тяжело вздохнул. Она права, в принципе. Ничего такого страшного, вот только почему же я все время краснею? Как девица, прям! Достало! — Ладно! — Я выпрямился и стал говорить, не глядя ей в глаза. — В общем, когда меня сюда отправили, то жить мне было в принципе не на что. Денег нет, работы нет, образования маггловского тоже нет. На приличную работу без диплома не берут, а грузчиком я тогда не мог, просто физически не выдерживал. Ну, неженка-аристократ, сама понимаешь. Это ж не тренировка по квиддичу. В официантах тоже долго не продержался, теперь понятно, почему у меня такой сволочной характер оказался, еще бы — чистокровного аристократа заставили прислуживать магглам! Ну, вот, и я долго перебивался, чем мог, случайными заработками. Приходилось или смирять гордыню или не есть по несколько дней. В конце концов, я нашел компромисс — и гордость не сильно страдала и работа была не очень сложная — курьером. А потом мы познакомились со Стивом — он фотограф, и пригласил меня поработать моделью. У нас получилось. Моя внешность и фотогеничность плюс его виденье сделали нам хорошую рекламу, прошло несколько выставок, были заказы. Вот на ноуте и хранилось несколько фоток из таких вот частных заказов. Я там… В общем, там работы в стиле ню. Есть достаточно откровенные. И меньше всего мне бы хотелось, чтобы их увидели другие, особенно знакомые мне люди. Конечно, файлы были под паролем, но не думаю, что для полиции это составило проблему. Только привлекло лишний интерес, наверное. Я замолчал, ожидая ее слов. Но она тоже молчала, задумавшись, молча глядя на меня. Потом отмерла, улыбнулась. — Дрей, мне жаль, что тебе пришлось так выживать здесь. Я понимала, что будет сложно, но не думала, что до такой степени. Я надеялась, они предоставят тебе хоть документы о каком-то приличном образовании. Кто-то там, наверху, в министерстве, очень не хотел, чтобы ты выжил тут, мне кажется. И слава Мерлину — ты справился. Ты сильный, лорд Драко Люциус Малфой, и я уверена, что ты вернешься в магический мир, и имя Малфоев снова будет иметь силу и вес. — Она грустно вздохнула. — Продлишь свой чистокровный род и все у тебя будет хорошо. Гермиона поднялась и отошла, отвернувшись. Я не сразу понял, почему она вдруг загрустила. О, Мерлин, она ведь думает, что если я вернусь к магам, то снова стану той еще задницей! Я подошел к ней сзади и обнял за плечи. Она не отстранилась. — Я никогда не вернусь к прошлому, Герм. Поверь мне. Я очень хочу снова стать магом и получить обратно свою волшебную палочку, восстановить свое поместье, свое имя, свой род. Но я никогда не стану таким, каким был раньше. Жизнь здесь многому меня научила. Гермиона хмыкнула и повернулась ко мне. — А знаешь, — Она лукаво глянула на меня, улыбаясь, — Я бы посмотрела на те фото, — И рассмеялась, глядя на мое удивленное лицо. Но я быстро взял себя в руки. — У тебя есть возможность не только увидеть меня во всей красе, но и потрогать, и почувствовать, — я наклонялся все ближе к ее губам, но она вывернулась и отошла подальше. — Я ведь велела тебе не приставать ко мне, иначе снова будешь битый! — Я разочарованно опустился на стул и заглянул в пустую чашку. — Ладно, — протянул я, — Давай еще кофе выпьем? Я хотел спросить о Роне. — Кофе — это пожалуйста. Но о Рональде я не хочу разговаривать. Мне и так кажется, что я слишком уж много тебе рассказываю. Так что давай не будем трогать эту тему. Все, что тебе нужно было знать, я тебе и так сказала. Я подумал немного и согласился. Зачем доставать ее? Лучше потом спрошу у Поттера.