Believer

— Им не больно? — сочувственно спросила Хоуп, глядя на Потерянных в их лагере. Как только Пэн и Хоуп добрались до лагеря, все взгляды Потерянных направились на них. Особенно на девчонку. Заметив, что Хоуп неудобно, когда на неё все смотрят, Пэн будто рыкнул, и Потерянные занялись своим делом. Пэн предложил перекусить Хоуп, но она отказалась, ведь вампиры не едят. Им не свойственно ощущать вкусы еды. Но кое-какой голод она ощущала. Необычный голод. Ближе к вечеру Хоуп сидела под большим дубом. А рядом был Пэн, играющий флейту, словно её охранник. Неподалеку танцевали Потерянные. — Они люди, — ответил Пэн, отрываясь от игры флейты. Потерянные все ещё танцевали, — ты их хорошо побила. Конечно, им больно. — А ты можешь это исправить? — А ты этого хочешь? — Пэн приблизился к ней, словно рассказывал тайну. Хоуп кивнула. Пэн, отложив флейту, щелкнул пальцами. Через мгновение Потерянные замерли, ощупывая свои лица. Поняв, что сегодняшние шрамы пропали, Потерянные закричали от радости и вновь принялись танцевать. — Довольна? — усмехнулся Пэн, вновь садясь возле Хоуп. Ещё бы чуть-чуть и Пэн касался бы колена Хоуп. — А как они заработали другие шрамы? — неожиданно спросила Хоуп, — На Неверлэнд нападают другие? — Ни один дурак не нападет Неверлэнд, — усмехнулся Пэн, — Они дерутся между собой. До крови. Пэн дождался, когда Хоуп задаст ещё один вопрос, но его не последовало. Он продолжил играть на флейте. Но через несколько минут это ему наскучило, и он спросил: — Не хочешь потанцевать вместе с ними? — Это называется танцы? — усмехнулась Хоуп, — Они просто прыгают вокруг костра, держа в руках свои оружие. И… я не слышу музыку. Почему они слышат, а я нет? Пэн удивленно заморгал и посмотрел на флейту. — Скоро услышишь, — заверил её Пэн, ухмыляясь.

***

Маленький дом, так любезно предоставленный Пэном, был очень милый. И Хоуп ни разу не задавалась вопросом, откуда в этом острове такой дом. Может быть, Пэн наколдовал его. Когда Пэн желает спокойной ночи, Хоуп наконец-то укладывается спать. Но Хоуп просыпается через несколько часов. Понимая, что уснуть вновь не получится, она тихо вылезает из кровати и выходит на улицу. Уйдя от лагеря, Хоуп решает проверить свою магию. Решив, что лучше начать с обычного заклинания огня, Хоуп произносит: — Fes Matos Insendia. Но ничего в итоге не происходит. Ни огня. Даже ни малейшего намека на огонь. Ни искринки. Хоуп ещё раз попыталась создать огонь, но вновь ничего не получилось. Через несколько минут Хоуп решила произнести другое заклинание: — Fes Matos tribum plantus horples plantus ivefey. Но растение, которое Хоуп самостоятельно сорвала, не оживилось. От злости она выкрикнула: — Motus! Но опять ничего не произошло. Дойдя до берега острова, Хоуп замечает русалку. Та, также увидев её, поманила её. Хоуп недоверчиво медленно пошла к ней. Теперь Хоуп решила испробовать свою магию на этой русалке: — Asinta Mulaf Hinto. Но русалка даже не шелохнулась. Даже не почувствовала боли. Опять ничего не произошло. Хоуп решается подойти к ней поближе, как сзади слышится: — Не советую. Русалки те ещё обманщицы. Хоуп пугается и, вытащив из кармана кинжал, хотела броситься на Пэна, но вовремя останавливается. Пэн даже не шелохнулся, словно знал, что Хоуп не сможет ударить. Хоуп поворачивается вновь к морю, но не замечает русалку. Отложив свои попытки вновь колдовать, она отвечает: — Они вроде милые. — Они могут мило тебя убить, — саркастично произнес Пэн, — с русалками у меня договор. Они не тронут тебя. Почему ты не спишь? — Эм… — Хоуп не решается ответить, — не знаю. Бессонница? Пэн усмехающе вскидывает бровь. — Хочешь? — в руках у Пэна оказывается яблоко, и он кидает ей его. — Не… — Попробуй, — настойчиво сказал Пэн, — ты весь день не ела. Хоуп хочется сказать, что она не ест. Не ест чуть ли не с самого рождения. Она не чувствует вкус еды. Но теперь пусть хотя бы попробует. Хоуп откусывает часть яблока. — Боже, — Хоуп смеется, пережевывая яблоко, — это вкусно. — Хочешь ещё? — усмехается Пэн, глядя на Хоуп.