***
Привыкнув к вниманию публики, трудно или даже невозможно отвыкнуть от него. Однако сейчас молодой певец чувствовал дикое волнение. «Словно впервые готовлюсь выходить на сцену…» Обуславливалось ли это тем, что это был его первый сольный концерт? Или же все из-за того, что сегодня мероприятие проводилось не в «Суне», клубе, что стал для него еще одним домом? Почему-то Узумаки был уверен, что ни первое, ни второе не являлось причиной его мандража. На самом деле мальчишке прекрасно было известно, что именно вызывает у него дрожь в коленках. Однако сознаться самому себе оказалось труднее, чем кому-либо еще. Признание… Он никогда не думал, что подобное когда-нибудь произойдет. От его лица, если быть точнее. А даже если блондин и представлял себе нечто такое, то подобные эмоции его не захлестывали. От того ли, что фантазия и реальность настолько различны? Вряд ли. Тогда что это? Сомнения? По поводу чего? Выбранного им партнера? Или же просто он не до конца уверен в своих чувствах по отношению к брюнету? — Как давно я не видел тебя таким нервным и растерянным, — радостно пропел кто-то блондину прямо на ухо. Парень вздрогнул и резко подскочил с кресла, на котором сидел. Погрузившись в свои мысли, он совсем не заметил, как к нему подошли со спины. Нет, ну прав был Итачи. Слово «бывший» наиболее точно описывает не только его потерянный статус, но и куда-то исчезнувшие навыки. А ведь Наруто был уверен, что все, чему учил его дядя, в прямом смысле въелось или вдолбилось ему под кожу. — А тебе, смотрю, мой настрой радость неземную доставляет, — огрызнулся голубоглазый. — Ну что ты, как можно так думать! — возмутился Сасори, хотя у самого так и не сходила с лица самодовольная ухмылка. — Чего тебе? Ты пришел меня позлить или что-то конкретно нужно? — закатил глаза юноша и, крутанувшись на пятках на сто восемьдесят градусов, направился к зеркалу, чтобы еще раз убедиться в идеальности своего грима и наряда. — Между прочим, я пришел доложить, что все почти готово. Мне нужно еще полчаса, чтобы все еще раз проверить, а также провести твоих особенных гостей, — кареглазый на этом моменте фразы как-то особенно гаденько хихикнул, — и ты можешь выходить. — Хорошо, я понял, — певец сделал глубокий вдох, а затем резко выдохнул. — Пожалуй, мне тогда пора уже начать распеваться. Акасуна лишь довольно хмыкнул. Да уж. И как после этого не завидовать Наруто и его железной выдержке? Буквально секунду назад он явно был готов чуть ли не бежать отсюда, а сейчас спокоен как удав. «Хотя, сравнивая малыша с его учителем, явно видно огромную пропасть» — нервно улыбнулся мужчина, поправляя галстук и стремительным шагом выходя из трейлера звезды.***
— Слушай, аники, тебе не кажется, что Тэнко нашел себе новую музу? — неожиданно задал вопрос Саске, задумчиво разглядывая уличный баннер, на котором был изображен его кумир. — О чем ты? — удивился длинноволосый брюнет, отрываясь от телефона. — «Пуленепробиваемое сердце», «Кровь Аллигатора», «Логово волков», — перечислил парень, загибая пальцы. — Эти песни, выпущенные за последние полтора месяца… Не знаю, как объяснить, но мне кажется, что они совсем другие. Словно в жизни певца что-то кардинально изменилось, и он стал смотреть на вещи иначе. Стал искать вдохновение в чем-то или ком-то ином. — Да не, ну что ты, — длинноволосый брюнет постарался максимально скосить под дурочка. — А по поводу девушки, которой посвящал песни Тэнко… Рассмотреть хотя бы на примере «Задай им жару, малышка». Там она представлена какой-то несерьезной, безбашенной, живущей лишь настоящим моментом, не заботящейся о каких-то правилах и ограничениях. Но разберись в текстах последних песен, и ты поймешь, что «главная героиня» совершенно… Абсолютно другой человек. — Ты преу… — Хотя откуда тебе знать? Ты, наверное, всего пару песен слушал. Если вообще хоть что-то слушал, — даже не обращая внимания на брата, ответил сам себе парень. — А я вот уверен на все сто, что у Тэнко новые отношения. Сасори тебе случайно ничего не говорил? — Нет, но… — Что там насчет Сасори? — к парням, пританцовывая, подошел Акасуна. — И тебе при… — Здравствуй, Сасори. Да, о тебе. Мне все до сих пор интересно, когда вы с Тэнко раскроете свой «маленький» грязный секретик? — Что? О чем это ты? — мужчина серьезно не сразу понял, о чем говорит школьник. — А, так ты все еще помнишь тот инцидент в моем кабинете? Вот же… А мы наивно полагали, что ты об этом благополучно забыл. — Эй, а можно меня… — Забыл? Ты это так издеваешься или просто из меня идиота делаешь? — Ну что ты, Саске-кун. Идиотом ты стал уже давно, мне и стараться не надо. — Пф, если ты думаешь увильнуть от темы с помощью оскорблений, то сообщу сразу — не сработает. Придумай что-то поинтереснее. — Да я вовсе и не хотел… Пока владелец «Суны» и младший Учиха вели свою словесную перепалку, Итачи закипал. Медленно так, неспеша. Все еще ожидая, что его в какой-то момент все же заметят и перестанут игнорировать. Но по истечении еще нескольких минут терпеть такое отношение уже стало невозможно. Поэтому длинноволосый решил напомнить о существовании своей скромной персоны самым простым для него способом — рукоприкладством. Двух ударов оказалось достаточно, чтобы согнуть пополам и своего брата, и бывшего одноклассника. Естественно, подобное отношение не понравится никому. Вот и спорщики, восстановив дыхание, готовы были уже накинуться на мужчину, как увидели зловещую улыбку на его лице, что мигом ввела их в ступор и заставила стадо мурашек пройтись по спине. Интересно, если бы Наруто узнал, что старший Учиха использует его приемчики, то как бы отреагировал? Был бы он горд за своего названого старшего брата или же возмутился бы по поводу того, что тот крадет его идеи для запугивания людей? — Приношу глубочайшие извинения, но я, пожалуй, прерву вашу милую маленькую дискуссию и попрошу уделить мне немного своего внимания. Меня все внимательно слушают? — собеседники активно закивали головами, словно китайские болванчики. — Отлично. Тогда, во-первых, позволь мне наконец ответить, отото. Мой стаж как фаната Тэнко гораздо больше твоего. Поэтому могу с уверенностью сказать, что, да, я полностью с тобой согласен: у нашего дражайшего кумира сменились вкусы. Но чуть раньше, чем полтора месяца назад. Почему ты это заметил так поздно? Коноховец лишь шокировано уставился в ответ. Саске никогда бы и не подумал, что его братец может быть на ком-то так зациклен. Да и одно дело он, тот, у кого пока еще есть возможность жить как обычный подросток. И другое дело — его старший брат: вице-президент компании отца, первый сын и старший наследник семьи Учиха, солидный, в конце концов, мужчина, которому уже давно не двадцать. И тут оказывается, что он фанат похлеще Саске. Саске, черт возьми! Того, кто чуть ли не алтари строил в честь своего кумира! Хотя в словах брюнета есть и несостыковки. Как он может иметь «больше стажа фаната», если за карьерой Тэнко коноховец стал следить сразу, как тот впервые выпустил свою первую песню? — Во-вторых, — продолжил Итачи, поворачиваясь к Сасори, кладя ему на плечо руку и чуть сжимая пальцы. — Не объяснишь мне, о чем это вы тут говорили ранее? — Ты о том, почему я назвал твоего дорогого маленького брата идиотом? — нервно засмеялся кареглазый, пытаясь отстраниться. Но пальцы сжались еще сильнее, из-за чего мужчина тихо охнул. — Нет, Акасуна. Я о том, что же такое увидел мой дорогой маленький брат в твоем кабинете? — улыбка стала еще шире и от того более устрашающей. — И что это за «маленький грязный секретик»? Не поделишься? — Может быть как-нибудь потом? — жалобно спросил красноволосый. — Да и вам бы надо поторопиться. Концерт вот-вот начнется. — Согласен. Лишние свидетели нам ни к чему, — благосклонно кивнул Учиха, отпуская свою жертву. — Но не думай, что я забуду. — Даже и не мечтал о таком, — обреченно вздохнул Сасори и поправил воротник рубашки, молча радуясь тому, что его расчленение откладывается на неопределенное время. А пока можно и отмазку достойную придумать, и второго участника той сцены попросить о помощи. — А сейчас прошу следовать за мной. Я проведу вас.***
И все-таки блондин переволновался, как-то слабо веря в то, что этого никто не заметил. На первой песне у него чуть не выпала из рук гитара. На второй — голос дрогнул прямо в начале. На третьей песне Тэнко почти полностью владел собой, однако, подойдя слишком близко к краю, практически свалился к восторженно ревущей и такой опасной толпе. Благо вовремя среагировал и перенес вес на другую ногу, тем самым спасая свою тушку от голодных фанатов. Но все же ему было очень весело. Продолжать и дальше загоняться по поводу случившегося с остальной его группой певцу, конечно же, не хотелось. Но все же неприятные мысли настойчиво, по несколько раз за день, бесили его, портили настроение, да и вообще мешали сосредоточиться на чем-то более важном. Поэтому Узумаки и был уверен, что что-то пойдет не так. Где-то он облажается. Сделает или споет не то. В общем, порадует неприятелей своим провалом. Но с каждой новой спетой песней паренек понимал, что заводит всех все больше и больше. Предпоследняя песня была воспринята публикой ну максимально положительно: певец, будто бы извиняясь за маленькие промашки в начале концерта, не только спел, но и поучаствовал в хореографической постановке — станцевал с группой нанятых Акасуной для большей зрелищности танцоров. О, Наруто никогда бы и не подумал, что это будет так трудно! И это учитывая его физическую подготовку и умение правильно распределять дыхание. Но побеги с уроков и ложь, которой ботаник кормил Саске практически каждый день, окупились. Но все же самый главный сюрприз заключался в последней песне, на которую Тэнко потратил больше всего сил. — Спасибо, — дождавшись, пока остальные танцоры уйдут со сцены, и немного восстановив дыхание, блондин подошел поближе к краю сцены, на этот раз помня об опасности. — Спасибо большое, что вы посетили мой первый сольный концерт. Мне кажется, я смог вас всех сегодня развлечь и никого не разочаровал. Но, если честно, было страшно, — доверительно, практически шепотом, сказал парень, заставив толпу засмеяться. Он и сам улыбнулся от этих слов, от своей наглости, а еще от возмущенного взгляда своего временного менеджера, которым тот начал сверлить своего подопечного неизвестно откуда. — А что вы смеетесь? Я ведь серьезен. Мне было страшно, но… Благодаря всем вам и вашей общей поддержке я справился. Спасибо еще раз, вы лучшая публика! Толпа вновь взревела, и юноша несколько раз театрально поклонился. Когда гул более-менее стих, певец снова заговорил: — Но это еще не все. Сегодняшний концерт… особенный. Не только тем, что я впервые выступаю соло. Скорее тем, что он посвящен определенному, очень дорогому мне человеку. И я надеюсь, что песня, которую я написал в качестве признания в своих чувствах, заставит его сердце биться в унисон вместе с моим. На сцену выкатили красивый черный лакированный рояль. Голубоглазый поправляет головную гарнитуру и на всякий случай проверяет поясной передатчик, а уже после садится за музыкальный инструмент. Наверное, это странно: сидеть за таким прекрасным инструментом в таком вызывающем, броском, явно не подходящем наряде. Но Узумаки как-то все равно. Закрывая глаза и глубоко вдыхая, он выжидает несколько секунд, прежде чем мягко касается пальцами клавиш, заставляя красивую мелодию литься из-под приоткрытой крышки рояля. Вступление, а после нежный, красивый голос словно вливаются в чарующие звуки, заставляя душу каждого трепетать: Я пришёл сюда, не имея выбора. Прости, что не мог поблагодарить тебя За то, что избавила меня от лишних проблем. Я не хотел никаких проблем. Если бы тебе выпал ещё один шанс, Ты бы вернула меня к жизни? Верни меня к свету, К свету… И пусть свет освещает, пусть свет освещает нас. Свет практически полностью выключили еще до того, как руки музыканта коснулись рояля, и все почти потонуло в вечернем мраке. А вот свечи, которые раздали каждому желающему перед входом совершенно бесплатно, начали зажигать только сейчас: один из охранников зажег свечи нескольким впереди стоящим фанатам, и люди, словно зачарованные, без единого слова стали «передавать огонь» другим. Кто-то просто зажег фонарик на телефоне и поднял руку вверх, плавно раскачивая ее. Если я скажу, что люблю тебя, что ж, значит, я люблю тебя… Ох, как бы он хотел сказать это лично. Без маски, без всякой лжи, со счастливой улыбкой на губах. Не таясь, не скрываясь, не притворяясь кем-то другим. Невинность на твоём лице кровоточит, не оставляя следа. Ты победила, не имея врага, ты болеешь, не имея лекарства. Ночь, словно кровь, перетекает в ночь, и я знаю, что отделался легче, чем ты. Но это не значит, что я чувствую себя лучше. Но это не значит, что я чувствую себя лучше. И пусть свет освещает, пусть свет освещает нас… Если я скажу, что люблю тебя, что ж, значит, я люблю тебя… Ему страшно раскрываться, страшно признаваться, что он и есть самая большая ложь в жизни своего любимого. Но ведь тот сам частенько притворялся, и лишь Наруто мог понять этот обман. Разве они не похожи? Разве они не одинаковы? Покажи мне свои руки. Они чище, чем мои? Покажи мне своё лицо. Ты перешла границу? Покажи мне свои глаза. Они суше, чем мои? Твоя душа выжила, Но ты никогда не обретёшь покой. Нет. Они не одинаковы. Они разные. Абсолютно разные. Он монстр. Бездушный, холодный, отстраненный и погрязший во лжи. Уже запачкавший свои руки кровью, уже получающий наслаждение от чужой боли. Может ли он вообще любить, если сам уже не знает, кто он такой? Кем он родился, кем его вырастили, кем он стал… Если я скажу, что люблю тебя, что ж, значит, я люблю тебя…Я люблю…
Если я скажу, что люблю тебя, что ж, значит, я люблю тебя…Я люблю тебя, Саске…
Если я скажу, что люблю тебя, что ж, значит, я люблю тебя…Я так хочу, чтобы ты знал об этом! Так хочу, чтобы ты знал, что я действительно тебя люблю, мой Саске…
Если я скажу, что люблю тебя, что ж, значит, я люблю тебя…Но я боюсь. Боюсь, что ты узнаешь, какой я на самом деле. И я не могу тебе сказать такую простую истину: я люблю тебя, очень сильно люблю тебя…
***
— Ты хоть что-то застал? Или ничего не успел послушать? — приобнимая своего парня за талию, спрашивает брюнет. — К сожалению, я пришел под конец. Поэтому жду от тебя подробнейшего отчета, желательно с видео и… — Видео не снял, прости, конфетка, — сероглазый уже готовится разразиться гневной тирадой сначала по поводу недостатка материала, а после и из-за дурацкого нового прозвища, но школьник не дает тому и рта раскрыть. — Зато я принес тебе сувениры! Смотри, Тэнко лично подписал мне две персональные фотокарточки. Одна для тебя. Где-то рядом раздаются два смешка: Учиха-старший и Акасуна готовы были начать смеяться в голос, так как понимали всю комичность ситуации (Тэнко вот был уверен, что фотокарточка с подписью «для вредной бестолочи» предназначалась длинноволосому брюнету, а не ему… от него же). Но злой взгляд заставил их заткнуться и отбежать на безопасное расстояние: Итачи просто быстренько залез в машину, а Сасори убежал обратно к сцене. — Спасибо, конечно, но я все равно хотел хотя бы "виртуально" побывать на концерте. Ты еще и на самом крутом месте находился, в отдельной зоне, а все равно не подумал обо мне. — Извини, — черноглазый виновато смотрит на очкарика. — Я был так поглощен концертом, что совершенно об этом забыл. — Ты так на все концерты реагируешь, — недовольно пробурчал коноховец, — или было что-то… особенное? — как-то слишком тихо задал вопрос парень, но Учиха не обратил на это должного внимания. — Все было как всегда потрясающе. Но последняя песня была… Была… Ты просто обязан ее послушать! Она такая чувственная. Нежная. Романтичная. Вышла бы она чуть раньше, я бы признался тебе в любви лишь через нее. Тогда бы ты раньше поверил в мои чувства и не бегал бы от меня. Юноша лишь как-то вымученно улыбается, в ответ лишь кивая и отводя свой взгляд. Когда-нибудь он сыграет Саске эту песню еще раз и сам снова признается в любви. Но уже не в образе Тэнко, а в образе Наруто. Узумаки Наруто. Будущего главы всего подпольного японского мира. Только настанет ли это «когда-нибудь» вообще? И уже в машине, когда Саске, положив на его колени голову, устало засыпает, Наруто посещает какое-то противное, тревожное чувство. Задумчиво смотря в окно и практически невесомо перебирая темные пряди волос своего парня, сероглазый пытается понять, отчего так неспокойно. Почему же так кажется, будто время, отведенное нам двоим, подходит к концу?