Kardemomme

— Хэй, прекрати меня снимать. Я на чучело похож или на обезьяну. А ты опять в "Instagram" это постишь? Ульрике, черт. Девчонка хихикает пьяненько, но телефон не опускает. Делает большие глаза, ложась грудью прямо на стол, и шепчет так громко, что на них оборачиваться начинают: — На пьяную обезьяну, я бы сказала. Что, боишься, опять огребешь? Хенрик прикрывает глаза и прячет улыбку в кружку с пивом. Громко фыркает в пушистую пену, что немедленно оседает на щеках и носу. Подруга все еще смеется, щурится лукаво, чуть склоняя голову. Разглядывает. — С чего я должен бояться? Или ты думаешь, мама... — Боже, да Сив-то при чем? Я про Тарьей вообще-то. Парень снова прячется в кружку с пивом, вглядывается в содержимое так заинтересованно, будто ищет там что-то. Ульрике вздыхает, тянется через стол, чтобы взять его руку. — Я знаю, что это сложно, что ты очень устал. Я все понимаю. Он — школьник, и такая популярность у шоу. Все благодаря вам двоим, но это очень мешает теперь. — Не надо. Наверное, такой резкий переход от беззаботности и веселья к чему-то серьезному... оглушает, пугает, выдергивает в реальность, от которой он пытается бежать каждый день. Получается не очень, потому что... Потому что, как можно сознательно пытаться избегать? Не видеться днями, созваниваться из своих комнат украдкой, убеждая друг друга: так будет лучше. — Ему не нравится, что ты пьешь. — А я и не пью, мы просто тусуемся. Нет? Черт, они разве не хотели всего лишь расслабиться, подурачиться, посмеяться и сделать парочку фото? Развеяться, стряхивая напряжение последних недель. Он собирался — не забыть, попытаться отодвинуть все в сторону что ли, а сейчас... А сейчас он готов бросить здесь одну из лучших подруг вместе с недопитым пивом и рвануть через все Осло. К нему. Просто обнять, уткнуться носом в плечо или в шею и прошептать, как соскучился, как извелся. Как просто сходит с ума без него. — Скоро съемки, расслабься. Будет сложно, но и Тарьей будет рядом. Сможете тискаться безнаказанно на камеру и даже помимо. Типа так репетируете. — Слушай, мы можем поговорить о чем-то еще? О тебе и твоем парне, к примеру. Или... как дела у Иман? Волнуется о новом сезоне? А Марлон? Куда он пропал? Девушка молчит, только бровь приподнимает, а потом просто откидывает волосы и натягивает бейсболку почти до ушей. — Попытка засчитана, милый. Ты пей давай, пей. Чего так напрягся? Пододвигает кружку поближе, все еще гладит по руке холодными пальцами. Сочувствует. — То пей, то не пей, тебя не понять, — ворчит, но послушно глотает горьковатую жидкость, думая, что Тарьей и правда будет ворчать, если увидит все эти фото, что Ульрике однозначно уже выложила в сеть. Тарьей. Руки сами тянутся к телефону, печатают что-то быстро. Отправить. Где-то на другом конце города один мальчишка, наверняка, улыбается, открывая сообщение. Ответ приходит буквально через минуту. "Я тоже соскучился, обалдуй. Хватит бухать. Скажи Ульрике, что я ей припомню". И привычное зеленое сердце, что давно стало не только их тайным символом, особым знаком, но и как-то быстро свело с ума все соцсети в каждой из стран. — Знаешь, сколько времени? — 21:21... Оу, слушай, как мило. — Пожалуй, вызову такси. Не обидишься? — Придумаешь тоже. Привет там передавай. И эхом уже от дверей: — Непременно.