L. A. Woman

Было уже далеко за полдень, когда в номере Планта раздался телефонный звонок. Изрядно перебравшему накануне Роберту никак не хотелось просыпаться; он капризно промычал что-то невразумительное и перевернулся на другой бок. Однако телефон продолжал настойчиво заливаться малиновым звоном. «Кто там ещё? Быть может, это Кэти? — пронеслось в полусонном мозгу Роберта. — Что если это действительно она?» От одной только мысли о возлюбленной остатки дурмана живо слетели с Планта, и он с лёгким стоном — похмелье давало о себе знать, отзываясь в висках тупой ноющей болью — потянулся к надсадно надрывавшемуся аппарату. — Алло! — лениво проговорил он. — Перси слушает. — Роберт! — сквозь тысячи миль долетел до него любимый голос. — Роберт, милый, здравствуй! — Кэти! — забыв о больной голове, подскочил на постели Плант. — Здравствуй, девочка моя! Как же я рад тебя слышать! — Я тоже, — улыбнулась на том конце провода Кэти. — Думаю, что обрадую тебя ещё больше, если скажу, что я уже в Нью-Йорке. — Ты в Нью-Йорке? — ахнул Плант. — Замечательно! Первым же рейсом лечу к тебе! Несколько дней вдвоём в Ленокс-Хилл — о таком подарке я не мог и мечтать! Кэти засмеялась в трубку. — Я так и знала, что ты скажешь это, мой сладкоголосый Принц Мира. Но срываться с места тебе вовсе ни к чему, потому что я сама направляюсь к вам в Лос-Анджелес. Мой «Журавль» пока занят, он курсирует между Парижем, Кейптауном и Стокгольмом, а я отпросилась у кузена Филиппа и села на обычный пассажирский рейс до Америки. Сейчас у меня пересадка в Кеннеди,* а потом ещё шесть часов в воздухе — и я сойду на благословенную калифорнийскую землю. Прилечу где-то в районе половины девятого. Встретишь? — Ты ещё спрашиваешь?! — воскликнул Роберт. — Конечно, встречу! — Тогда до вечера, милый! — До вечера, любовь моя! Удачного полёта! Роберт положил трубку и блаженно улыбнулся. Счастье неожиданно свалилось ему на голову, и уже к вечеру он получит награду за долгие месяцы разлуки. Вот только… В постели Планта, бесстыдно раскинувшись, нежилась долговязая девица. Роберт поморщился, пытаясь восстановить в памяти картину вчерашней ночи. Ах да, Цеппелины гуляли на дне рождения Бонзо в «Rainbow», потом, прихватив группиз, вернулись в отель. Кажется, девчонки кидались в рекламный щит пустыми пивными бутылками, состязаясь в меткости; но выпито к тому моменту было уже немало, и неудивительно, что ни один из снарядов так и не достиг цели. «Мы что, после виски пили пиво? Тогда понятно, почему голова раскалывается. И ведь знаю, что градус понижать нельзя, а вот поди ж ты, налакался по самое некуда. После все разошлись, а я остался здесь, и эта девочка… имя у неё такое странное, на зверюшку похожее… не то белка, не то куница… русский мех, в Москве из него шапки шьют, дорогие… а, точно, Сейбл! Сейбл Старр, королева группиз, как она сама себя величает. И мы с ней… М-да, поздравляю, мистер Плант, вам досталась главная несовершеннолетняя потаскушка Лос-Анджелеса! И ведь вы были вовсе не против. А вечером прилетает Кэти. Надо спровадить Сейбл и прибраться в номере… нет, самому неохота, вызову-ка лучше горничную». Роберт, выудив из пачки сигарету, с наслаждением закурил. Он хотел было выйти на балкон, но тут следившая сквозь полуприкрытые веки за его передвижениями Сейбл капризно протянула: — Перси, я тоже хочу покурить! Плант развернулся и протянул зажжённую сигарету Сейбл. Девушка с явным удовольствием затянулась и похлопала ладонью по подушке: — Иди сюда! Роберт, пожав плечами, подошёл к развороченной постели и плюхнулся рядом с группи. Голова всё ещё неприятно гудела, но молодой человек знал, как справиться с похмельем. Он растянулся во весь свой великолепный рост, намереваясь подремать ещё немного, но пальчики Сейбл принялись выписывать узоры на его груди, постепенно спускаясь всё ниже. Роберт почувствовал, что тело вот-вот ответит на эти откровенные ласки, однако утренний секс с этой горячей девчонкой в его планы не входил. Он перехватил настойчиво гладившую его руку, сжал пальцы Сейбл своими и поднёс к глазам, сделав вид, что рассматривает маникюр. Тогда девушка, сердито выдернув пленённую ладошку, нависла над Робертом и впилась в его губы требовательным, дерзким поцелуем. Плант ответил нехотя, в его движениях совершенно не было страсти. Первой не выдержала Сейбл. — Ну Перси! — воскликнула она, оседлав ноги Планта. — Вчера ты был таким милым, а сегодня тебя как подменили! Так неинтересно! — Хорошего помаленьку, Сейбл, — ответил Роберт, вновь затягиваясь сигаретой. — Вчера был праздник и мы с тобой напились, а сегодня наступило похмелье. Сказка кончилась, милая девочка, начались серые будни. Хотя этим вечером меня ждёт новая сказка. — Какая ещё сказка? — не поняла Сейбл. — Хочешь сказать, что вечером ты опять пойдёшь в клуб и снимешь другую девчонку? Да я ей глаза выцарапаю, так и знай! — Экая ты грозная, детка! — засмеялся Плант. — Нет, ни в какой клуб я, конечно же, не пойду. Но с сегодняшнего дня и до конца гастролей я занят. Так что давай позавтракаем, Сейбл, и пройдёмся по магазинам, если хочешь, а потом я отправлю тебя домой. — Мне до дома почти час на автобусе пилить, — надула губы Сейбл. — А если вечером снова погулять захочется, ещё час трястись обратно до Сансет Стрип? Эта детская непосредственность рассмешила Планта: ещё никто так откровенно не выпрашивал у него денег. — Я дам тебе на такси — доедешь с ветерком, — мягко сказал он. — А теперь давай и в самом деле позавтракаем. И кстати, если с похмелья у тебя болит голова, то я знаю, как её вылечить. Где-то в чемодане лежит лекарство, с некоторых пор я постоянно держу его при себе. — У меня не бывает похмелья, — скривилась Сейбл, — а самое лучшее лекарство от всех болезней… ну, ты понимаешь. — Понимаю, — усмехнулся Плант, высвобождая свои длиннющие ноги из плена, — но всё же предпочту аспирин. Сейбл задумалась. Если парень отказывается от столь неприкрытого предложения переспать, а перед этим обмолвился, что вечером его ждёт новая сказка, то это значит… А то это и значит, что есть у неё соперница и связь между той девицей и Плантом весьма и весьма серьёзна, иначе бы он не стремился так упорно выставить настырную группи из номера, не вкусив её сладкого нектара ещё раз. «Вот ведь дрянь! — подумала Сейбл, проникаясь неприязнью к совершенно незнакомой девушке. — Нет, крошка, это я тут королева и всё будет по-моему! И даже не думай вставать у меня на пути, не то я тебе все космы повыдергаю! Мы тут залётных не любим, заруби себе на носу». Откуда этой юной стерве было знать, что ту, которой она столь неосмотрительно собирается бросить вызов, Плант с ворчливой нежностью называет «моя маленькая Эвита Перон». И прозвище это его возлюбленной не ради красного словца дано: милые методы мадам графини ничуть не уступают, а в чём-то даже и превосходят таковые покойной жены аргентинского диктатора; любой из Лед Зеппелин может это подтвердить. Но самонадеянная дурёха Сейбл и не подозревала о том, с кем решила пободаться за место в постели Планта. В том и заключалась вся соль, что Сейбл стремилась заполучить исключительно тело Роберта, а Кэти прочно вросла в его душу…