23 Октября, 1972 года. Багдад, 02.03
— Три минуты, полёт нормальный, — прошептал крадущийся замыкающим в тройке оперативников, возглавляемых Ильёй, лейтенант Бетарян, когда музейный охранник скрылся за поворотом в конце коридора. — Карен, молчи — умней казаться будешь, — одарил Курякин его в ответ весьма красноречивым взглядом, на что вечно жизнерадостный армянин жестом показал, что ошибку осознал, после чего группа, состоящая из Ильи, Бетаряна и Гравеля, осторожно двинулась дальше, держа оружие на изготовку. Вторая группа, состоящая из майора Андрея Калинина, лейтенанта Игната Трофимова и младшего лейтенанта Николая Осипенко, сейчас точно так же двигалась по соседнему крылу здания, а капитан Пётр Рогов остался снаружи, наблюдать из квартиры одного из зданий напротив музея и сообщить, если вдруг на улице что-то пойдёт не так. Двигались две группы проникновения к хранилищу, в котором сейчас и лежал искомый ими объект — ассирийский крест, недавно найденный на раскопках. Перехватить его по дороге, согласно основному плану, оказалось невозможно — слишком внимательно следили за ним коллеги «чекистов» из ЦРУ, но в музее держать для охраны креста сразу всю группу — девять американцев — иракцы, судя по всему, запретили. Узнать подлинные причины подобного решения советским оперативникам не удалось, но факт был в том, что в здании, помимо музейных сторожей, находилось всего четверо ЦРУшников. Правда, среди них был и Наполеон Соло, но для него уже была заготовлена пара сюрпризов, один из которых сейчас был закреплён у Ренара за спиной в новеньких специальных ножнах, что не давали ему фонить святой силой во все стороны. — «Лис-1-1», это «Лис-2-1», подходим к первой контрольной точке, — нажав на кнопку на гарнитуре рации, сообщил о своей текущей дислокации майору Курякин. Подойти к хранилищу нужно было одновременно, чтобы ни одной из групп не пришлось ждать другую и напасть на ЦРУшников вместе, противопоставив Соло сразу и Ренара, и Николая. Конечно, в теории и каждого из них по отдельности было бы достаточно, чтобы разобраться с Наполеоном, но всё же с таким кадром лучше было действовать наверняка. — Как поняли? — Вас поняли, продолжайте двигаться в том же темпе, — раздался в миниатюрном наушнике Ильи голос Калинина. От хранилища группу Ильи отделяли ещё два выставочных зала, не считая того, который они сейчас пересекали. Зал был большой, и все экспонаты здесь были расставлены достаточно свободно, да и их самих, по какой-то причине, было немного. Спрятаться от внезапно забредшего сюда охранника было бы крайне сложно. Поэтому «чекисты» ещё на стадии планирования операции изучили маршруты охранников и время, кто из них где и когда находится. К примеру, охранник, проверяющий этот зал, должен был снова заглянуть сюда только через двадцать минут. Но хоть поначалу ничто не предвещало беды, и операция началась прекрасно, так продолжаться долго не могло, и, в итоге, когда обе группы почти добрались до места встречи, с той стороны, где находилась группа майора Калинина, раздались первые выстрелы противника. Определить, что стреляло именно вражеское оружие, Курякину не составило никакого труда, так как у всех советских оперативников оружие было с глушителями. — «Лис-1-1», что у вас там происходит? — удержался от более эмоциональных выражений Илья, приготовившись к появлению врага и у них. — Двум ЦРУшным придуркам захотелось поссать, и они напоролись на нас, — ответил не менее недовольный ситуацией Андрей Калинин. — Дуйте скорее к хранилищу, пока они там не додумались смыться с крестом. Приказ был получен, и оперативники тут же принялись его выполнять. Майор со своей группой и сами в состоянии справиться, а вот цель их задания противник действительно мог додуматься забрать и смыться с ней, наплевав на любое недовольство Ирака. Особенно если сообразят, что дело начинает пахнуть жареным. Вот только добраться до хранилища они не успели: в коридоре, в котором они должны были встретиться с группой Калинина, Курякин, Гравель и Бетарян напоролись на ещё двоих агентов ЦРУ, которых сопровождали трое вооружённых иракских охранников. К сожалению, хоть это был и не единственный путь к музейному хранилищу, но в любом другом случае приходилось сделать слишком большой крюк, что было бы потерей драгоценного времени. Конечно, Илья учёл факт наличия рядом с крестом охраны, а потому его группа была готова к встрече и первыми успела открыть огонь, но капитан рассчитывал столкнуться с противником либо прямо в хранилище, либо не столкнуться вовсе ввиду того, что враг либо уже уйдёт на помощь своим, либо уже смоется с крестом. В принципе, по личным прикидкам Ильи, ЦРУшники должны были проскочить этот коридор раньше, чем тут появился бы он со своими парнями. Но, к сожалению, реальность внесла свои коррективы в его расчёты. Укрывшись за выпирающей из стены несущей колонной, Курякин поспешил сменить опустошённый магазин своего АПБ*. В фильмах и книгах бравые спецназовцы и секретные агенты, конечно, всегда отличаются завидной меткостью, работая по принципу «один выстрел — один труп». А в реальности всё далеко не так радужно, и даже у самых матёрых «спецов» резкий приток адреналина способствует столь же резкому понижению меткости. Да и враг не станет дожидаться, пока ты точно прицелишься по нему и спокойно и аккуратно выжмешь спусковой крючок. Вот и приходится посылать пули практически наугад, просто направляя ствол в нужную сторону, параллельно ища, где бы спрятаться уже от пуль врага, который, в это время, занят тем же самым. Шансы хотя бы ранить противника в таких условиях — минимальны, а уж убийство и вовсе может получиться лишь случайно. Но, как уже отмечалось выше, враг, благодаря тому, что ты посылаешь пули пусть и не прицельно, но всё равно в его сторону, находится ровно в такой же ситуации и благодаря этому и сам тебя ранить практически не в состоянии. Сухо щёлкнул вставший на место затвор, полный магазин заменил пустой, который был отправлен в освободившееся место в подсумке, после чего Илья, на секунду высунувшись, пустил очередь по показавшейся из-за дальней колонны макушки одного из охранников, и тут же снова спрятался, избежав возможности получить пару пуль себе в голову. Раздался характерный сухой треск со стороны укрытий Гравеля и Бетаряна — мужики тоже продолжали отстреливаться — после чего кто-то на другом конце коридора вскрикнул, но его голос тут же заглушили громкие хлопки пистолетов противника, а вражеские пули принялись высекать бетонную крошку из укрытий «чекистов». Жестами сообщив укрывшемуся у противоположной стены Ренару, что сейчас собирается сделать, капитан приготовился к броску дымовой гранаты, после чего у самого француза появлялась возможность пустить в ход свой «дрын» и смести противников одним ударом. Святой аурой Дюрандаля Гравель мог заблокировать многие магические атаки, но против простых пуль она была совершенно бесполезна, так что пока враг мог вести более-менее прицельный (в том смысле, что мог стрелять хотя бы в направлении цели) огонь, возможности размахнуться и пустить энергетическую волну не было. Так же, жестами, сообщив лейтенанту Бетаряну план и его персональную задачу — открыть огонь на подавление, дабы врагам попасть по Илье было сложнее, — Гравель убрал свой пистолет в кобуру и обхватил рукоять висящего в ножнах на спине меча. В колонну, дабы не словить пулю, приходилось чуть ли не вжиматься, так что вытащить Дюрандаль заранее возможности не было. Снова затрещал пистолет Карена, хоть и услышать этот треск могли разве что он да его командир, находившийся буквально за следующей колонной, воспользовавшись короткой заминкой среди врагов, Курякин высунулся и, быстро прицелившись, кинул гранату, краем глаза успев заметить лежащего на полу и не подающего признаков жизни одного из охранников-иракцев и падающего из-за дальней колонны, словно мешок картошки, американца — по всей видимости, тоже подстреленного. Хлопок, оповещающий о срабатывании гранаты, раздался где-то спустя секунду после того, как Илья вернулся в укрытие. Теперь нужно было лишь немного подождать. «… шесть, семь, восемь…» — про себя отсчитывал Курякин время, которое потребуется, чтобы дым заполнил достаточно пространства и смог скрыть от глаз противника Ренара, и как только счёт дошёл до десяти, капитан, всё так же жестом, дал своему напарнику отмашку. Гравель тут же выскочил из укрытия, а меч в его руках так быстро покинул ножны, словно и не представлял из себя более чем полутораметровую дуру. Клинок объяло яркое золотистое свечение, француз сделал широкий горизонтальный замах и произвёл атаку подобную той, которую применил ещё в Венеции в бою с демоном Гремори. Звуки крошащегося бетона и быстро затихшие крики людей на другом конце коридора сообщили Илье о том, что план удался, так что он позволил себе выйти из укрытия. И как только дым и пыль рассеялись, Курякин действительно увидел, что все противники были мертвы… Кроме одного. — А вот это было уже серьёзно, — картинно отряхнув с пиджака пыль, заявил тип, морду которого капитан узнал сразу же. Наполеон Соло стоял перед ними, сверкая своим Святым Механизмом, лишь слегка запачкавшийся, в то время как его товарищи лежали мёртвыми — двое от пулевых ранений и двое будучи разрубленными надвое. — Ну надо же, святой меч… Как интересно. Придя в себя после короткого ступора, вызванного удивлением от увиденного, Илья быстро вскинул пистолет и выстрелил, но к тому моменту, как он нажал на спуск, Соло уже не было на том месте. Выцепив боковым зрением его фигуру примерно в семи метрах слева от себя, Курякин попытался снова взять американца на прицел, но результат оказался таким же, как и в прошлый раз, и все пули ушли в «молоко», а сам Соло, мгновением спустя, оказался прямо рядом с ним самим и попытался нанести Илье мощный удар в челюсть. И попытка, несмотря на тот факт, что Курякин был на целую голову выше американца, оказалась успешной. Вот только… — Чего?.. — на секунду растерялся Наполеон, когда понял, что удар, обычно легко опрокидывающий нормального человека, сумел лишь качнуть Илью в сторону. После чего уже сам капитан, без каких-либо «Священных Усилителей», ударом наотмашь отправил Соло в короткий полёт прямо под Гравелевский «чудо-дрын», который француз уже занёс для удара. Однако, использовав остатки накопленной в Механизме энергии, американец всё же сумел извернуться и уйти из-под удара, но тут же был вынужден быстро спрятаться за колонной, так как лейтенант Бетарян решил напомнить о своём существовании и открыл по Соло огонь, едва представилась такая возможность. Вот только позволять себя безнаказанно расстрелять или разрубить очередным энергоударом Наполеон Соло не собирался и практически сразу, как исчез с линии огня Ильи и Карена, кинул из-за колонны в сторону «чекистов» гранату. Вот только у него она была совсем не дымовая. — …ять! — разбегаясь в разные стороны, все трое синхронно высказали, что они думают про подобные выходки. Громыхнул взрыв, и Курякин почувствовал мощный удар, пришедшийся по спине, который умудрился-таки опрокинуть его на пол. Пространство вокруг поплыло, в ушах капитана стоял дикий звон, и хотя он пока этого не чувствовал, но несколько осколков резанули ему по ногам, оставив глубокие царапины. Спину, к счастью, прикрывал бронежилет, да и сам Илья успел отбежать достаточно далеко, чтобы этот самый бронежилет осколки пробить уже не могли. Но последствия взрыва всё равно оставались неприятными. Что случилось с Ренаром и Кареном, он не знал — даже если они и был где-то рядом, сориентироваться в пространстве и найти их взглядом Курякин ещё был не в состоянии. Как долго он провалялся в таком состоянии, Илья не понял, но снова соображать он начал уже будучи поднятым на ноги и на буксире ведомым Бетаряном в сторону хранилища. При этом у них за спиной были отчётливо слышен звук ударов стали о сталь. — Ч-чего? — наконец выдавил из себя капитан, поняв, что ему пытаются что-то объяснить. — Наш «рыцарь», говорю, сам с этим пиндосом разберётся! — повторил своё объяснение происходящего лейтенант, со лба которого сейчас стекала струя крови, заливая ему правый глаз. Да и правая рука у Карена как-то совсем безжизненно болталась. — А мы — за крестом! Всё равно сейчас только мешаться будем! Дальше Курякин двигался уже своим ходом. Рядом с хранилищем они встретились с группой майора Калинина, которые успели разобраться с вылетевшими на них ЦРУшниками. Илья быстро изложил своему командиру причину, по которой его группа так сильно задержалась, после чего майор отправил Трофимова и Осипенко на выручку Гравелю. Сами же оставшиеся бойцы, предварительно оказав Карену первую помощь, вошли в хранилище, дабы забрать оттуда ценную вещь. Лейтенант Бетарян, будучи наиболее пострадавшим, шёл замыкающим. Он не мог нормально пользоваться правой рукой из-за ранения, так что пистолет ему приходилось держать в левой. Учитывая, что Карен был правшой и навыками «македонской»** стрельбы не владел, то это было наиболее оптимальным решением, так как ценность лейтенанта как боевой единицы сейчас стремительно упала. Первым же шёл Калинин, а Курякин находился в центре построения. Когда новая боевая группа вошла в помещение, очень сильно напоминавшее склад, где-то позади всё ещё слышалось лязгание бьющейся друг о друга стали, к которому начали подключаться и пистолетные выстрелы, но бойцы сейчас были сосредоточены на другом и потому не обращали на них внимания. Пройдя по плохо освещённому помещению всего несколько шагов, Андрей Калинин тут же обнаружил ещё двоих охранников, только на этот раз лежащих в глубокой отключке, вызванной, судя по всему, мощным ударом по голове. И увиденное заставило «чекистов» серьёзно насторожиться, ведь американцам подобное делать было бессмысленно, особенно учитывая, что совсем недавно местная охрана вместе с агентами ЦРУ сражалась с группой Курякина. Да и помогать разобраться с Калининым на звуки его перестрелки с американцами прибежали несколько местных. Отсюда следовало то, что ассирийский крест заинтересовал не только правительства США и СССР, но и какую-то третью сторону. Впрочем, долго гадать над тем, кто бы это мог быть, оперативникам не пришлось, так как устроивший иракцам сотрясение мозга сам вышел к ним. Вернее, вышла. Одетая в короткое чёрное платье девушка с очень длинными розовыми волосами (Илья впервые видел мало того что такие длинные, так ещё и такого необычного цвета волосы) спокойным шагом вышла к ним из тени стеллажей, держа руки поднятыми. Причём в правой руке у неё был кейс, тот самый, в котором перевозили искомый «чекистами» крест. Оружия у девушки, за исключением аляповатых, по мнению Ильи, не то кольев, не то кинжалов, висящих на обмотанной вокруг её талии цепи, не было, но тем не менее данную гражданку этот факт, похоже, нисколько не смущал, судя по нагловатой ухмылке, застывшей на её симпатичном лице. Впрочем, и провоцировать троих мужчин, наставивших на неё оружие, она тоже не спешила. — Положи кейс и отойди назад, — приказал ей Курякин на английском. Карен и майор Калинин хоть и знали язык, но, в отличие от Ильи, говорили с явным акцентом, так что было вполне естественно, что роль переговорщика на себя взял именно капитан. Девушка приказ выполнять не спешила, вместо этого остановившись в паре метров от оперативников. Почему — Илья не знал, но на самом деле девушка вслушивалась в происходящее за стенами музейного хранилища, пытаясь прикинуть, сколько ещё снаружи может быть людей и на какое оружие она может нарваться, что вполне позволял её куда более острый, чем у обычных людей, слух. — Положи кейс и отойди назад, — повторил Курякин, приготовившись уже попросту пристрелить стоящую перед ним дамочку, но у неё самой явно были другие планы. Вместо того, чтобы выполнить наконец требования вооружённых людей, девушка взглянула на них, и в этот миг её глаза вспыхнули ярким светом, после чего она спокойным шагом направилась на выход из помещения. Капитан честно попытался её остановить, но попытка нажать на спусковой крючок неожиданно провалилась, а сам Илья вдруг понял, что не в состоянии пошевелить ни единым мускулом. — Отдыхайте, мальчики, — похлопав на прощание Курякина по спине, девушка покинула хранилище, оставив троих оперативников стоять там неподвижными и безмолвными статуями.***
Грохнул очередной пистолетный выстрел, затвор «Кольта» Соло замер в заднем положении, демонстрируя тем самым, что только что выпустил последнюю пулю последнего же магазина, но вместо ожидаемой победы, благодаря удачно произведённому выстрелу, Наполеон почувствовал лишь злость напополам с жуткой обидой. Ведь его противник просто напросто взял и подставил под пулю плоскость клинка своего меча, которую она даже не поцарапала. Раздражённо выбросив свой пистолет со словами «бесполезная железяка», специальный агент ЦРУ дождался очередного — уже двенадцатого подряд — усиления, после чего переключил свой Механизм из режима накопления энергии в режим её активного использования и, на ходу вытягивая из-за пояса боевой нож, рванул на своего противника на максимальной доступной ему в этот момент скорости. Меч противника он узнал быстро — видел его однажды в руках предыдущего владельца. Дюрандаль, более полугода назад похищенный, как позже выяснялось, неким Ренаром Венсаном Гравелем — бывшим лейтенантом Иностранного легиона. Причём если дошедшие до Соло слухи были верны, то меч был не столько именно украден, сколько отнят силой, что заставляло ЦРУшника воспринимать стоящего перед ним француза исключительно серьёзно. Васко Страда хоть и разменял уже шестой десяток, но всё ещё оставался исключительно опасным противником, а если этот Гравель (а в том, что перед ним сейчас именно Гравель, Наполеон не сомневался — слишком мало людей в этом мире, способных использовать силу Дюрандаля, а Ренар являлся одним из них, чему имелись свидетельства) сумел отобрать у Страды его оружие, то логично было предположить, что и сам перешедший на службу к «комми» легионер как минимум не уступал Васко по силе и умениям. И сейчас у Соло имелась прекрасная возможность в этом убедиться. Пытаться блокировать удары Дюрандаля, не имея в запасе хотя бы двадцати усилений подряд, было форменным идиотизмом, в этом агент Соло уже успел убедиться, когда энергия, высвобожденная во время удара клинка о перчатку, отбросила его на несколько метров и впечатала в стену, потому в этот раз он сделал упор на увеличение скорости и ловкости. Но Гравель не собирался разочаровывать своего противника и демонстрировал просто чудеса фехтования и человеческих возможностей, орудуя монструозным двуручником с такой скоростью, словно это была лёгкая сабелька, так что подобраться к «комми-лягушатнику» на расстояние удара не представлялось возможным. Попытка подгадать момент и метнуть нож потерпела такое же фиаско, как и недавняя попытка подстрелить мечника. Впрочем, Ренар и сам не мог достать Наполеона, так как хоть и на преодоление защиты Гравеля ему сил и не хватало, но для того, чтобы успевать уклоняться от его выпадов, накопленных сил было вполне достаточно. На ближней дистанции пытаться с ним бороться было очевидно бессмысленно — француз, благодаря своему мечу и навыкам обращения с ним, имел солидное преимущество сейчас. Давать Соло накопить достаточно усилений никто не собирался — единственной причиной, по которой Гравель не забросал его энергетическими волнами, был риск обрушения всего крыла вследствие разрушения несущих конструкций — так что оставался только вариант с дистанционной атакой, но патронов, к сожалению, у Наполеона больше не осталось — всё было потрачено во время накопления этих несчастных двенадцати усилений, дабы заставить Ренара держать дистанцию. Впрочем, был у агента ЦРУ ещё один трюк в запасе, правда, в случае неудачи он бы остался вообще без энергии в Механизме и начинать копить усиления пришлось бы заново. Да и начальство определённо не погладит Соло по головке, когда он тут всё разнесёт окончательно, но уж лучше разнос от шефа, чем получить «святым дрыном» по голове. В очередной раз уйдя из-под удара, Наполеон одним большим прыжком отскочил из центра коридора, в котором они с Ренаром сражались, в его конец и выставил левую руку, на которой и красовалась красная латная перчатка с вытянутыми словно когти пальцами и принялся собирать на ладони нерастраченную драконью энергию. Это был весьма грубый и примитивный приём, но Соло не являлся магом, а потому творить какие-либо заклинания не мог даже при помощи силы Механизма. Но и простое высвобождение «сырой» драконьей энергии было более чем мощной атакой, от которой порой не каждый настоящий маг мог защититься (в зависимости от того, сколько сил было вложено в эту атаку). Мощный изумрудный луч ударил из созданной перед выставленной ладонью Соло сферы, уничтожая всё, что оказывалось у него на пути. Он специально сделал его более «рассеянным», чтобы Гравель точно попал под его удар. Сейчас достаточно было просто ранить француза, чтобы убавить ему прыти, после чего преимущество уже будет на стороне Наполеона. Хотя если эта атака его всё же убьёт (что, однако, было маловероятно), то агент Соло совсем не обидится. — Ладно, вот это уже было впечатляюще, — произнёс тяжело дышащий Ренар, опирающийся на свой меч. Вид у него был уже далеко не такой бодрый, как пару мгновений назад, а кое-где на теле виднелись следы крови, что подсказывало Соло о достижении им целей «программы-минимум». Переключив свой механизм обратно в режим накопления энергии, Наполеон приготовился к новой атаке. В трёх метрах от него находилось тело агента Брукса, в руке которого всё ещё лежал пистолет. Причём — с неизрасходованным магазином. Судя по состоянию Гравеля, тот не сможет вовремя добраться до агента Соло и не дать ему взять оружие, а если так, то и избегать пуль ему теперь станет куда как сложнее. Было похоже, что их с Наполеоном бой подходил к концу. — Сбой, — до тех пор, пока Драйг не «обрадовал» его этим сообщением и сам Механизм не перестал работать. Практически сразу же следом пара пуль врезалась в спину Соло, заставив того споткнуться от неожиданного удара. К счастью (для американца), на нём был бронежилет, и его защитные пластины выдержали. Правда, агенту Соло всё равно пришлось быстро прыгать в окно после изначально незапланированного переката, ибо пули продолжали свистеть совсем рядом с его драгоценной головой. Благо хоть пистолет он забрать успел. — Какого дьявола, Красный?! Почему Механизм перестал работать?! — негодовал Наполеон, обращаясь к помутневшему изумрудному кристаллу на перчатке. — У одного из этих, как ты их называешь, «комми» тоже есть Механизм. И он оказался способен заблокировать возможности «Усилителя», так что я тебе больше ничем помочь не могу. По крайней мере, пока. «Проклятье!» — про себя выругался он и по поводу ситуации в целом, и на то, что очередная пуля только что высекла каменную крошку у него над головой, едва в неё не угодив, так что Соло пришлось сильнее пригнуться под окном.***
— Родион, ты как? — продолжая держать на прицеле окно, в котором скрылся американец, подошёл к Гравелю лейтенант Игнат Трофимов. — Жить буду, — ответил владелец Дюрандаль, вынимая из пола свой меч. — Осколочные есть? — Как раз одна и есть, — поняв мысль француза, достал лейтенант из своего подсумка осколочную гранату и кинул к агенту Соло. Раздавшееся почти сразу же короткое английское ругательство сообщило о том, что граната попала, не совершив перелёт, а прогремевший следом взрыв гарантировал, что даже если Наполеон ещё жив, то ближайшее время вести бой не в состоянии. — Да уж, пошумели мы сегодня изрядно… — Группы «Лис», это «Филин», вы что там вообще устроили?! — вышел на связь оставленный следить за обстановкой снаружи капитан Рогов. — Через пять минут тут будет вся полиция Багдада. Так что советую прибавить в темпе. И почему, чёрт побери, «Лис-1-1» и «Лис-2-1» не отвечают? А вот этот вопрос стал для оперативников полной неожиданностью, ведь те же Трофимов и Осипенко совсем недавно видели их, и если Курякин ещё был ранен (пускай и не критично), то с майором всё было в полном порядке. Так что группа из трёх бойцов поспешила обратно к музейному хранилищу, дабы выяснить, что там произошло. Время поджимало, ведь совсем скоро сюда заявятся местные правоохранительные органы, причём в большом количестве, со слов Рогова, а значит отстреляться от них, в крайнем случае, не представится возможным. Калинин, Курякин и Бетарян обнаружились внутри хранилища. Живые, без новых ранений, но почему-то полностью парализованные, застывшие в одной позе с направленными в проход между стеллажами перед ними стволами пистолетов. — Вот ведь… Не понос, так золотуха! — судорожно прикидывал как выкрутиться из данной ситуации лейтенант Трофимов, пока Осипенко с Гравелем-Гавриловым искали ассирийский крест, за которым все они изначально и вломились в музей. Попытка применить Механизм Николая — «Область Тьмы»*** — не увенчалась успехом, о чём, впрочем, сам лейтенант Осипенко изначально предупреждал (ведь его Механизм блокирует способности цели, а не отменяет наложенные на цель заклинания). Пытаться утащить оцепеневших на своих горбах… Можно было бы, будь в таком состоянии один или двое, но сразу с тремя они уйти никак не успеют. Когда именно эти трое придут в норму — так же не было ясно, но по всему выходило, что не в ближайшие пару минут. Так что из реальных вариантов оставался только один, самый хреновый. — Мужики, что вы там копаетесь?! Быстрее! — поторопил Николая и Родиона Игнат. — Этого грёбанного креста нигде нет! — ответил из глубины стеллажей Осипенко. — Этого грёбанного кейса с грёбанным крестом нигде нет! Глубоко вздохнув, лейтенант Трофимов попробовал быстро привести в чувство одного из валяющихся в отключке охранников, чтобы попытаться узнать у него, что тут произошло. Сделать это, в принципе, удалось, но ничего внятного узнать у всё ещё находящегося в прострации иракца, кроме того, что вырубили его ещё до появления в хранилище «чекистов», не получилось. Но даже эта информация оказалась полезной, так как из неё можно было сделать вывод, что некто неизвестный воспользовался ситуацией и слегка опередил Калинина, добравшись до креста первым. Он же, в теории, и мог наложить на майора и остальных оцепенение. — Группы «Лис», проваливайте уже оттуда, — снова вышел на связь Пётр Рогов. — У вас меньше двух минут, чтобы убраться. Цель обнаружили? — «Филин», это «Лис-1-2», объект не обнаружен. Повторяю, объект НЕ обнаружен. Предположительно — его украли, воспользовавшись суматохой из-за перестрелки. Половина группы обездвижена при помощи неизвестной магии, в том числе и «Лис-1-1». Мы не успеваем их вытащить отсюда. Каковы будут приказы? — какие будут приказы, лейтенант прекрасно понимал, ибо сам уже до этого варианта действий додумался. Но слабая надежда на то, что капитан сейчас найдёт другой выход из сложившейся ситуации, всё же была. — Уходите сами, — после паузы в почти десять секунд, приказал Рогов именно то, что и ожидал лейтенант, но чего надеялся не услышать. — Это приказ. — Так точно, — ответил Трофимов, глядя майору Калинину в глаза. Канал связи был общий, так что парализованные «чекисты» всё прекрасно слышали, что так же читалось и в их взглядах. Впрочем, там не было осуждения — все прекрасно понимали, что иначе попадутся сразу все. А так ещё может быть шанс потом вытащить их троих. — Мы что, действительно их так возьмём и бросим? — возмутился подошедший Осипенко. — Лейтенант, ты серьёзно… — Да, младлей. Возьмём и оставим, потому что это — приказ. И потому что других вариантов нет, — пресёк на корню попытку спора Игнат. — А теперь бегом марш на выход, боец. И это тоже — приказ. — Есть, — выдавил из себя Николай и более возникать не пытался. Гравель же изначально спорить не пытался, так как и сам всё прекрасно понимал. Лишь попрощался со своим напарником и пообещал того обязательно вытащить. А звук полицейских сирен, тем временем, всё приближался.25 Октября, 1972 года. Дворец Гремори
Эх, вот сколько слышал и читал в прошлой жизни про то, что, мол, винил даёт совсем другой звук, что «цифра» с аналоговым проигрывателем и рядом не стояла, а всё не верил. Считал всё это банальными причитаниями на тему: «раньше было лучше»… Пока пару часов назад не включил один такой проигрыватель. Какой же я раньше был идиот! Чёрт, это… это такой кайф! Вот теперь-то я полностью осознал значение выражения «живое звучание», ибо на виниловом проигрывателе звук именно что «живой». А ведь я вчера взял просто первый попавшийся проигрыватель, просто так, из академического интереса, а потому даже не пытаясь особо разобраться в том, хороший этот проигрыватель или так себе — ориентировался исключительно на цену. Всё, завтра же вернусь в тот магазин и выпытаю у продавцов, какая модель является лучшей! Винил — это действительно шикарно! — Хм, ну надо же… Я кому-то понадобился, — удивился я, когда почувствовал, что сейчас кто-то на Земле пытается призвать меня. Сложно словами описать, как это вообще работает, и каким образом я всегда узнаю, что меня кто-то пытается призвать, и что призвать пытаются именно меня… Самой близкой аналогией наверное будет такой раздражающий дверной звонок, звук которого доносится до тебя через тонкие стены квартиры, если это просто вызов кого-угодно из моего клана, и звонок, раздающийся прямо в квартире, когда пообщаться хотят именно со мной. Только при всём при этом этот «звонок» сидит у тебя в голове, так что если вокруг тебя не наведены барьеры, мешающие любой связи, то не услышать его физически невозможно. И вот сейчас я отчётливо понимал, что потенциальному заказчику хочется говорить именно со мной. Ладно, всё равно бездельничаю, так почему бы не размяться? Выключив проигрыватель, я поднялся из-за массивного рабочего стола, обойдя его, встал в телепортационный круг в центре своего рабочего кабинета и, пустив по нему немного магии, перенёс себя прямо в начерченный где-то круг призыва. «Где-то» оказалась крайне непрезентабельной на вид тесной бетонной каморкой с шершавыми стенами и жёсткой даже на вид, грубо сделанной койкой у одной из них. Передо мной же была мощная стальная дверь, причём, судя по характерным признакам, запирающаяся снаружи. Хм, тюремная камера, однако. Но удивило меня не столько место, где меня призвали, сколько личность призывателя. Физиономия хоть и была изрядно побитой, однако вполне узнаваемой. — Давно не виделись, товарищ капитан, — поздоровался я с Ильёй Курякиным. — И ещё столько же тебя бы не видел, — съязвил в ответ он. — Но у меня для тебя есть деловое предложение, если интересует. — Ну, раз уж я здесь, то почему бы и не выслушать? — вышел я из круга призыва. Кривенько нарисованного, но, однако, с точным соблюдением последовательности символов. Естественно, рисунок выполнен кровью, так как без магии использование жизненной энергии было единственным надёжным способом заставить круг призыва работать. К счастью для простых людей, праны (жизненной энергии) для этого требовалось совсем мизер, если только не требовалось после призыва ещё и удерживать демона внутри круга, но подобное лучше не делать без помощи сильного и умелого мага и, если всё же хочется поберечь его ману (и свою жизнь), заранее заготовленной жертвы. — Впрочем, я догадываюсь, зачем вам нужна моя помощь. Что ж, желание вполне естественное — сидеть в тюрьме никто не любит. Кстати… раз уж у вас со службой Советскому Союзу не сложилось, я могу предложить вам более выгодный и интересный вариант. Конечно, поначалу его преимущества могут оказаться не столь очевидными, хотя огромная продолжительность жизни и перманентная молодость тоже на дороге не валяются, но я вас уверяю, Илья Сергеевич, перспективы для карьерного роста у меня на службе куда как… — Придержи коней, гражданин демон, — не дал мне договорить Курякин. — Меня не в советскую тюрьму упрятали, а запихнули в изолятор иракской контрразведки. И твоё предложение меня в любом случае не интересует, — добавил он. — «Никогда не говори «никогда», — припомнил я цитату, услышанную где-то ещё в прошлой жизни. — Стоп, иракская контрразведка? Мы что, сейчас не в СССР? — Ага, — кивнул капитан. — Где-то в Багдаде, точнее сказать не могу — мне самому адрес этого места не сообщали. А что? К счастью, ничего серьёзного. В этом городе сейчас нет демонов, которые бы заключали тут контракты на постоянной основе. Но вот тот факт, что я действую за пределами своей тихой и безопасной территории, может неприятно аукнуться моей легенде. Так что если ничего стоящего мне не предложите, товарищ капитан, то будете выпутываться сами. — Да так, — ответил я. — Ничего важного. Хотя всё же интересно, как вы умудрились попасть в подобную ситуацию, будучи оперативником Нулевого управления? Вы же действуете только на территории Союза. Или это строго секретная информация из разряда «перед прочтением — съесть»? — В этот раз мы понадобились за пределами своей страны, — садясь на койку, развёл руками Курякин. — Вот только нас на задании немного обставили, в результате чего я и ещё пара моих сослуживцев, не без помощи наших «коллег» из Штатов, оказались здесь. — И что же это был за «супермен», что сумел вас, товарищ капитан, скрутить? Мне уже очень любопытно, — ведь эту «альфа-версию» спейсмарина суметь «упаковать» и доставить в место назначения — действительно достижение. Конечно, капитан выглядит весьма потрёпанным, но каких-то действительно серьёзных травм или ран я, по крайней мере пока, у него не заметил. А уж какое он мог оказать сопротивление, вспоминая инцидент с бандой Стерлинга, я вполне могу себе представить. Так что, исходя из его текущего состояния здоровья, могу предположить, что взяли его «аккуратно». — А не всё ли равно? — скептически посмотрел на меня «нулевик». — Ну, раз уж вы моё щедрое предложение признать меня своим сюзереном отвергли, то сумевший справиться с вами человек становится мне крайне интересен как равноценная вам замена, товарищ капитан. Или стесняетесь рассказать о том, кто сумел вас одолеть? — О ТОМ — не стесняюсь… — остановился он, явно не договорив. — Да ладно — неужели это была ТА? — искренне удивился я. — Что же это, капитан, оказались бессильны перед женской красотой? Ай-ай-ай, Илья Сергеевич, как нехорошо… Только-только женились, а уже бегаете «налево», да ещё и сослуживцев таким образом подставляете. Вместо ответа капитан лишь поморщился и, видимо, машинально сжал правую руку, на безымянном пальце которой был уже едва заметный, если у вас не такое острое зрение, как у демона, или если не искать специально, белый след от обручального кольца. Судя по тому, что остальная кожа была чуть темнее, я бы предположил, что медовый месяц он провёл где-то, где есть солнце, вода и места для загорающих. — Катись… домой, инкуб доморощенный. А лучше давай сделаем так: я расскажу тебе, кто и как меня поймал, ну а ты вытащишь меня и моих товарищей отсюда? — хитро посмотрел на меня капитан. — Какой-то очень односторонний в плане выгоды контракт получается, — ответил я. Нет, мне, конечно, несложно их освободить и провести наружу, да и узнать, кто это такой крутой, что с «суровым советским историком» справился, но если я соглашусь на такие условия, это всё равно что задаром им помочь будет. А это уже идёт вразрез с политикой демонов — за просто так помощь если и оказывают, то только ангелы, которые из Рая. — Я бы мог даже помочь тебе её найти, если уж тебе действительно нужна она в качестве слуги, ведь, скорее всего, мы с ней пересечёмся в ближайшее время. Да и думаю, что такие как она тебе должны нравиться. — Это всё ещё «кот в мешке», капитан, — парировал я. — Так что если ничего действительно интересного вы мне предложить не в состоянии, то я, пожалуй, пойду домой. — Да брось, Гремори, где ты ещё найдёшь бабу с розовыми волосами длиной аж по щиколотку, — та-а-ак… А вот это уже интересно, ведь таких дам действительно нечасто встретишь. Особенно если к таким волосам ещё и прилагается возможность нейтрализовать здорового мужика комплекции «шкаф-купе». — А в комплекте к розовым волосам, случаем, не шли короткое чёрное платье и пара клинков на длинной стальной цепи? КГБшник не ответил, но это молчание лучше любых слов демонстрировало то, что я попал прямо в точку со своими предположениями. Ха! Всё-таки мир тесен. — В таком случае, товарищ капитан, думаю, мы в состоянии помочь друг другу. Похоже, что в этот раз у нас с вами снова появился общий интерес, — подошёл я к двери камеры. — Хм, какая шустрая девушка — всех успела достать, — усмехнулся у меня за спиной Курякин. — Сначала нам нужно будет добраться до поста охраны, чтобы узнать, где держат моих товарищей, а потом уже вытащить и их. Сумеешь провести нас по-тихому? — Легко, — ответил я и небольшим усилием выдавил стальную дверь из проёма, после чего аккуратно прислонил к стене рядом и наложил на весь коридор простенькое заклинание отвлечения внимания, чтобы в течении нескольких часов подобную картину с вынесенной дверью одной из камер принимали как нечто само собой разумеющееся. — Что? Стоять! Не двигаться! — воскликнул появившийся в коридоре патрульный при виде нас с капитаном. — Свои, успокойся, — лёгкое ментальное воздействие, и человек как ни в чём не бывало продолжает свой обход. — Хм, хорошо, что у меня высокая ментальная сопротивляемость, — глядя на всё это действо, похвастался «нулевик». Впрочем, новостью его заявление для меня не являлось: высокий уровень сопротивляемости контролю разума являлся одним из критериев отбора оперативников Нулевого управления (как и экзорцистов, кстати). Это, к сожалению (для людей), не означало неуязвимость к нашим техникам по подчинению разума, но очень сильно понижало их эффективность. К примеру, среднестатистического экзорциста мне бы пришлось ментально «ломать» от двенадцати часов до целых суток. Специалисты, конечно же, управились бы за куда как меньшее время. К сожалению, подавляющее большинство магически одарённых существ имеют мощный природный иммунитет к любым попыткам «майндконтроля», и демоны, ангелы и падшие не являются исключением. Так что ценность «боевых телепатов» в той же Великой Войне была весьма и весьма низкой. Ладно, хватит уже пространных рассуждений — пора вытаскивать остальных «нулевиков», а потом двигать за этой дамочкой.***
Как оказалось, в застенках иракской контрразведки томилось всего трое, если считать вместе с Курякиным, «чекистов», а большая часть группы ещё в ночь, когда повязали капитана, бросилась следом за ассасинкой-воровкой (специалист широкого профиля, однако). Как и ребята из ЦРУ. О том, что именно украла девушка, меня особо не просвещали, что естественно, ведь об этом уговора не было, да я и сам не сильно интересовался так сильно понадобившимся СССР и ЦРУ предметом — явно нашли некое средство, облегчающее процесс истребления нечисти, тут разве что Иссей бы не догадался. Так что, при возможности, надо бы сделать так, чтоб это средство не досталось никому… Но, для начала, нужно было догнать опережавшую меня аж на двое суток погоню, которая, по последним данным, уже добралась до Афин. Добираться вместе с капитаном и его товарищами я не стал, предпочтя двигаться своим ходом, и сейчас сидел на скамейке в условленном месте, ожидая, когда меня встретит один из преследовавших воровку оперативников КГБ. «Нулевики», с дозволения высокого начальства, решили не отказываться от усиления оперативной группы в виде меня любимого, однако убедительно попросили меня не тащить на дело ещё и своих слуг. Видимо, тоже понимают, что мне было бы неплохо при первой же возможности избавиться от резко всем понадобившейся вещички. По-хорошему, им бы вообще стоило от меня избавиться на намечающемся мероприятии, но так как я не просто высший демон, а прямой потомок одного из семидесяти двух Столпов, то от опрометчивых действий в мой адрес Нулевому управлению придётся удержаться, если только они не считают, что в состоянии потом справиться с крайне недовольным (мягко говоря) смертью своего сына герцогом Гремори — высшим демоном, разменявшим уже не одну сотню лет. И это ещё я не вспоминаю о том, как сильно может расстроиться от новости о гибели своего младшего брата нынешний Сатана. А учитывая, что ради защиты «богомерзких атеистов» от гнева демонов в Раю и пальцем не пошевелят, то для КГБ всё становится совсем грустно. Да и, в конце концов, я тоже, вопреки устоявшемуся в Аду мнению, ни разу не слабак, и чтобы меня убить, потребуется приложить определённые усилия, которых у «нулевиков» может и не хватить. Так что своё решение держать «фигуры» на почтительном расстоянии в два километра от себя я не считаю таким уж опрометчивым. Ну и так как я свою часть сделки выполнил и трёх ценных оперативников из лап недружественного государства вытащил, то проявить элементарную благодарность (и свою часть сделки) и отдать розововолосую обладательницу Святого Механизма мне на растерзание было бы просто честно со стороны КГБшников. А вот, наконец, и встречающая делегация появилась. — Доброго дня, — поздоровался я с пришедшим меня встречать Гравелем. — Давно не виделись. — Да уж… И я был бы совсем не против, если б мы не виделись ещё дольше, — не разделил моего энтузиазма француз. — Вот и ваш напарник почему-то того же мнения, — поднялся я со скамейки и застегнул пиджак. — А за него, кстати, спасибо, — жестом предложив проследовать за ним, сказал Ренар. — Но давайте лучше к делу, возможность перехватить вашу знакомую у нас появится уже через пять часов. — А не слишком ли вы спешите? — поинтересовался я, поравнявшись с «нулевиком». — Нет, у нас уже план готов, это вы, месье Гремори, присоединились к вечеринке в предпоследний момент. Мы выследили эту мадемуазель и даже узнали её имя — Кассандра Линд. Не уверены, настоящее ли оно, но по имеющейся информации использует она его чаще всего. — Хм, Кассандра, значит… — проговорил я это имя, мысленно представляя его хозяйку. — А что, ей идёт. — Согласен, — поддержал меня Гравель. — О её сверхчеловеческих возможностях и умении парализовывать взглядом, как я предполагаю, вы уже в курсе. — Да, и то, и другое имел возможность оценить в действии, — ответил я. — Как намерены брать мадемуазель Линд? — Изначально, планировали проникнуть в отель, прикинувшись обслуживающим персоналом, но ваше участие в операции упрощает нам задачу, — ага, тоже хотят поэксплуатировать моё умение пудрить простым людям мозги. Разумно. — А мадемуазель Линд схватим в её номере, пока она того не ждёт. Главное — не сильно шуметь и действовать быстро, — вот почему мне не понравилось то, как это было сказано? — Чую, тут не всё так просто, верно? — Естественно, мы же ворвёмся в «Континенталь», — ага, теперь понятно. «Континенталь» — относительно молодая сеть отелей, однако уже успевшая пустить корни практически во всех крупных городах капиталистического мира. Высокое качество обслуживания, всегда вежливый и учтивый персонал, роскошные и комфортабельные номера, некоторые из которых по уровню роскоши вполне могут составить конкуренцию покоям в нашем фамильном дворце… И всё это есть не что иное, как прикрытие для вновь выползшей на мировую арену гильдии высококлассных наёмных убийц, а так же своего рода нейтральной территории для них всех. Отель предоставляет своим «особым» клиентам множество услуг, не включённых в официальный прейскурант, выступает посредником при заключении сделок между влиятельными людьми криминального мира (да и работой с правительствами государств не брезгует), предлагает контракты самим киллерам и строго блюдёт одно-единственное правило — никакой «работы» на территории отеля. В противном случае, нарушившего правило могут лишить доступа к любым услугам «Континенталя», зачастую посмертно. То есть «нулевикам» придётся не просто незаконно вламываться в номер отеля на территории чужой страны — им придётся незаконно вламываться в номер отеля на территории чужой страны, где каждый первый постоялец и работник отеля — профессиональный убийца, ничуть не уступающий самим оперативникам КГБ по уровню подготовки и навыков. Хе, мои умения им сегодня определённо не помешают. Француз привел меня во временное укрытие своей группы, где мужики как раз заканчивали последние приготовления к предстоящей операции: проверялось оружие, запоминались планы здания и пути отхода, как основные, так и резервные, оговаривались детали слегка изменённого, с учётом моего участия, плана и прочее. И вот, когда стрелки командирских часов «Восток» капитана Рогова стали показывать без четверти пять, мы все выдвинулись к отелю «Континенталь-Афины». Уже само здание отеля впечатляло своей действительно царской монументальностью и роскошью, а уж внутри… Идеально отполированный пол, в котором словно в зеркале отражался интерьер фойе, выполненный в строгом и торжественном стиле, огромная прекрасно сделанная люстра освещала центральную часть помещения, тогда как множество настенных ламп и торшеров заполняли своим светом оставшиеся уголки, от чего у меня пробуждалось чисто инстинктивное желание либо покинуть сие чересчур светлое для моей природы место, либо расстрелять всю эту красоту и погрузить фойе в такой родной и приятный мрак. Но я держался! — Добрый день, чем я могу вам помочь? — приветливо улыбнулась мне милашка, стоящая за регистрационной стойкой, когда я подошёл. Одевшиеся для задания поприличнее «чекисты» сейчас разбрелись по залу, стараясь не отсвечивать своими физиономиями и не привлекать внимания, пока я не выясню, не смылась ли внезапно Линд. — Добрый, — улыбнулся я в ответ, при этом незаметно «кастуя» отвлекающее внимание заклинание, чтобы ни у кого из следящих за ресепшном охранников не возникло мысли подслушать, о чём я сейчас буду расспрашивать девушку. — Я бы хотел узнать, мисс Кассандра Линд всё ещё здесь? — и дополнительно лёгкое ментальное воздействие, дабы она даже не подумала не дать мне правдивый ответ. — Да, отдыхает у себя в номере восемьсот семнадцать, — ага, информация КГБшников оказалась верной. Что я и сообщил им оговоренным ранее жестом, и мы направились в сторону лифтов, по прежнему прикрытые поставленной мною отводящей внимание аурой. И, естественно, перед уходом я приказал девушке с ресепшна забыть про меня. — Господа, вы все, конечно, профессионалы, но всё же напоминаю: среди постояльцев и сотрудников отеля обязательно найдутся люди с высокой ментальной сопротивляемостью, а мои навыки «мозгоклюйства» находятся на базовом уровне, — сказал я, пока наш лифт приближался к нужному этажу. — Так что работать нужно быстро и тихо, если, конечно, вам не хочется прокладывать дорогу вниз через толпу профессиональных киллеров. — Хреново, — прокомментировал лейтенант Трофимов. — Чего ж ты такой полезный навык не развиваешь, а, демон? — Менталистика — крайне сложное и опасное для освоения направление, которым за восемь лет овладеть невозможно, будь ты хоть трижды вундеркиндом, — пояснил я. — А почему именно восемь? — осторожно поинтересовался Николай Осипенко — самый младший по званию в этой группе. — За плотное изучение магии я взялся только в восемь лет, когда мои магические возможности стали позволять эффективно заниматься практикой, а умственные — теорией. Повисла пауза, которую нарушил Гравель, после того как звонок в лифте сообщил о его прибытии на восьмой этаж отеля. — То есть, тебе всего шестнадцать? — Угу, — кивнул я. — … — многозначительное молчание повисло в кабине лифта от осознания того факта, что «нулевики» взяли на боевую операцию, по сути, школьника. — Ой, да ладно вам! Ещё каких-то сто-сто пятьдесят лет назад у вас, людей, это уже был взрослый и самостоятельный молодой человек, каким сейчас считается ваш младший лейтенант. Что-либо мне возражать никто не соизволил, ибо уже было не до того — началась «работа». В темпе пройдя до конца коридора, мы свернули направо, после чего, согласно плану здания, до номера восемьсот семнадцать нам оставалось каких-то тридцать метров. И вполне естественно, что всё не могло долго идти по плану. Вот серьёзно, какова была вероятность, что мы наткнёмся здесь на управляющего отелем, да ещё и в сопровождении своих телохранителей? И, конечно же, сей статный грек с едва-едва тронутыми сединой висками моментально признал в нас незаконных вторженцев. Ах, забыл упомянуть, что на управляющего мои трюки по отводу простым человекам глаз не действовали, как и на его свиту. Полный комплект, короче говоря. — Господа, — преградив вместе со своими телохранителями нам путь, заговорил грек, — сдаётся мне, что вы не являетесь клиентами нашего отеля. За стволы пока никто хвататься не спешил, однако народ был готов начать пальбу в любой момент, но управляющий оставался совершенно спокоен. Оно, в принципе, понятно, ведь как только прогремят первые выстрелы, сюда быстро набежит толпа вооружённых головорезов, что для «чекистов» ничем хорошим не закончится. Но управляющий этого отеля явно ещё не понял, кто я такой (судя по всему, мою ауру невнимания он банально не заметил). А если это понял я, значит, капитан Рогов это понял и подавно, так что кое-какое преимущество у нас ещё было. — Мы пришли лишь за одним человеком. Идите куда шли, и никто не умрёт, — попытался убедить грека разойтись по-хорошему капитан. — Но пострадает репутация «Континенталя», чего я не могу допустить, — возразил управляющий, убирая руки в карманы брюк, где у него наверняка лежала «тревожная кнопка». Эх, зря он это. — Лучше сдайтесь сами и сообщите имя вашего нанимателя, тогда я гарантирую вам лёгкую… Договорить ему не дал заряд Разрушения, оставивший от него и его бойцов лишь ботинки со ступнями в них. Если управляющий всё же нажал кнопку на радиопередатчике у себя в кармане, то в ближайшие пару минут тут поднимут на ноги всю охрану, так что теперь нам нужно было действовать очень шустро. Упускать Линд не хотели ни «нулевики», ни уж тем более я. Конечно, в обычной ситуации убивать управляющего любого отеля «Континенталь» было несколько опрометчиво, но если смотреть объективно — что «Континенталь» сможет мне сделать, даже если… нет, ОСОБЕННО если узнает, кто я такой? Подавляющее большинство членов их гильдии физически не способны меня убить, а те, кто хотя бы в теории на это способен, предпочтут куда более лёгкие контракты, нежели контракт на убийство сына герцога Гремори. В противном случае эти личности изначально занимались бы охотой на демонов, а не на людей, но даже в этом случае моя дражайшая персона в определённой мере остаётся неприкасаемой, так как моя принадлежность к влиятельному и древнему роду демонов никуда не пропадает. Следовательно, даже после удачного покушения на меня убийца долго не проживёт. А какой смысл в деньгах, если ты не сможешь их потратить, верно? Конечно, у «Континенталя» ещё остаётся возможность обратиться за помощью к Церкви — у тех уже и вполне реальные шансы меня устранить имеются, и прикрытие, в виде Ангелов Рая, есть, которое заставит моих родственников воздержаться от опрометчивых действий по отношению к моему гипотетическому убийце… Но ангелы обеспечивают «крышу» Церкви, а вот из-за гильдии наёмных убийц Михаил и сотоварищи даже не почешутся. Ну а у СССР и «Континенталя» и без этой моей выходки отношения, мягко говоря, напряженные. Уж слишком большую свободу действий и слишком много привилегий, по мнению компартии, потребовали себе эти ребята за скидку на ту работу, для выполнения которой у Союза уже имелись и свои специально обученные люди, что были ничуть не хуже, чем у гильдии. А потому ни в СССР, ни в странах ОВД «Континенталь» своего представительства не имел. — Твою… — едва успел я выставить защитный круг перед пробившим входную дверь номера восемьсот семнадцать клинка мисс Линд. Похоже, дамочка услышала наш короткий разговор в коридоре и, возможно, заинтересовалась им достаточно сильно, чтобы подглядеть… А у меня внешность крайне запоминающаяся. «Нулевики» среагировали быстро, так что едва я остановил клинок Кассандры, как в дверь номера застучали пули «Стечкиных», превращая её в деревянный мусор. Будучи наиболее живучим бойцом в группе и продолжая держать перед собой магический щит, я окончательно доломал дверь, банально протаранив её, и первым ворвался в номер. Дабы не давать девушке возможность применить свой Механизм, я сходу пустил перед собой огненную волну, вынуждая Линд быстро искать укрытие. Следом за мной в помещение ворвался Осипенко, на руке которого мною был обнаружен интересный браслетик в форме чёрной ящерки. Ещё один Святой Механизм, и у меня уже есть догадки, чем он может быть. Ещё одна попытка достать нас своими кольями (на этот раз кидая их из ванной комнаты) была остановлена моим щитом, после чего перегородка, отделяющая ванну от остального номера, была уничтожена моим огненным шаром. А следом подключился и младлей, использовав свой Механизм на девушке. Нить из пасти ящерки не появилась, значит это какая-то другая часть Вритры. В чёрном пламени Кассандра тоже не сгорела, да и сама она продолжает свободно двигаться — вот, чуть бедному младлею второй рот ниже кадыка не организовала — значит… А что там четвёртая часть этого дракона делала? — Что? — отскочив назад, вглубь потихоньку начинавшего разгораться номера, Линд пару секунд принялась очень пристально смотреть на нашу бравую команду. Я бы даже сказал — пялилась. А потом чему-то очень сильно удивилась. — Извини, красавица, но снова этот трюк с твоими глазками не пройдёт, — пояснил капитан, беря замешкавшуюся даму на прицел. Лейтенанты Трофимов и Гравель же сейчас следили за нашими тылами, ожидая прибытия охраны отеля или вмешательства в наши разборки других постояльцев. — Давай, бросай оружие и рассказывай, где то, что ты украла. — Судя по тому, что ноют у меня зубы с правой половины челюсти, интересующая вас вещь где-то там, — указал я на ещё одну дверь. — Демон отсюда живым, конечно, выберется, но вот вы, мальчики, домой уже точно не вернётесь, — огрызнулась Кассандра. — Это уже совершенно не ваша забота, мисс Линд, — сказал я, осторожно приближаясь к девушке. — Вы бы лучше думали сейчас о том, как будете компенсировать нанесённый мне ущерб. Вы, если запамятовали, должны мне за один замаранный костюм и нанесение ранения средней тяжести моему слуге. Ах, какое прекрасное выражение лица было в этот момент у мисс Линд! Тот спектр эмоций, который отразился на её лице от осознания того факта, насколько крупно она сейчас попала и что убежать от меня более не представляется возможным (в то же окно надо было бы прыгать гораздо раньше, но, видимо, жадность не позволила девушке убежать, бросив в номере украденный предмет) был просто непередаваем и настраивал на нужный лад. Сделка с КГБшниками была закрыта в тот момент, когда они достали из чулана кейс с… крестом. Не совсем обычным и явно не христианским, но уж больно мощно фонившим святой силой в тот момент, когда кейс открыли. Настолько мощно, что моя лёгкая мигрень и слегка ноющие зубы превратились у меня в поистине жуткую головную и зубную боль. Н-да, даже жалко позволять СССР получать в своё распоряжение такую штуку. Но тут либо сейчас начинать бодаться с «нулевиками», среди которых обладатель Святого Механизма и владелец Дюрандаля, либо заниматься личными делами, отпустив бойцов невидимого фронта с миром. Учитывая, что теперь им выбираться из отеля без моей поддержки, вероятность их гибели резко повышалась и, как следствие, понижался шанс получения Союзом этого ценного артефакта. Ну, а там, пока никто не успел прибрать сие чудо к своим рукам, можно будет попытаться его утащить и если уж не уничтожить, то хотя бы надёжно спрятать. К примеру, на дне Марианской впадины. В общем, настроение у меня было, несмотря ни на что, на подъёме… Ровно до тех пор, пока в окне напротив я не увидел нагло парящую на высоте восьмого этажа фигуру в массивном красном доспехе с огромными драконьими крыльями за спиной. И, для полного веселья, эта фигура сейчас готовила нечто подозрительно напоминавшее какую-нибудь мощную дистанционную атаку. Последним моим осознанным действием в тот момент было выставление тройного защитного круга, а в следующий миг я уже осознал себя лежащим под каким-то мусором и кашляющим от пыли и дыма разгорающегося пожара. В голове гудело, зрение всё никак не хотело фокусироваться, а тело болело так, словно по мне потоптался слон. Или даже несколько. Сквозь звон в ушах стали доноситься первые звуки. Какой-то странный грохот откуда-то снизу. Точно разобрать пока ещё было тяжело. Однако что-то подсказывало мне, что от этого грохота надо убираться как можно дальше, так что я попытался вылезти из-под кучи дерева, бетона и пыли. Из-за огня и дыма, бушевавших вокруг, понять, где я нахожусь, было и без того затруднительно, а не спешившее приходить в норму зрение ещё больше осложняло задачу. — Твою мать… — с треском, в буквальном смысле, провалилась моя попытка пройти хотя бы пару шагов, в результате чего я пролетел аж два этажа вниз. Надо ли говорить, что приземление выдалось весьма болезненным. А ещё, когда я снова стал нормально видеть, я выяснил, что грохнулся прямо между Гравелем с Дюрандалем наперевес и типом в броне Крушителя Баланса Драйга. В общем, мне, как обычно, «везло». К счастью, моё внезапное появление на их поле боя слегка выбило мужиков из колеи, из-за чего в бою возникла заминка. А так бы могли и не заметить в пылу драки и прибить ненароком, пока я беспомощный валяюсь. В этот момент я действовал абсолютно инстинктивно и сам толком не заметил, когда успел выхватить свой «Тайфун» и направить его на Секирьютея. Длинная очередь зарядов Серо заставила владельца лонгинуса, видимо, инстинктивно прикрыть глаза руками, но броню, однако, пробить мне не удавалось. Покоцать — да, но не более, хотя по мощности эти заряды были примерно равны тому, которым я пальнул в Наполеона Соло тогда, в Аргентине. Н-да, между обычным режимом и Крушителем Баланса действительно серьёзная разница. Воспользовавшись тем, что мой противник закрыл себе обзор, я, игнорируя протесты пострадавшего тела, поспешил убраться от владельца «Священного Усилителя» как можно дальше. Заряд в конденсаторе к этому времени уже был растрачен, так что было необходимо спешить. Однако я всё же не выдержал и обернулся, когда услышал характерный звук удара металла о металл. Как оказалось, месье Гравель тоже решил воспользоваться временной слепотой Секирьютея и рванул в атаку. И, надо отметить, что у него, в отличии от меня, это получилось весьма успешно: его противник, в итоге, улетел в стену позади себя и пробил её. И ещё несколько стен, судя по грохоту. Ладно, дальше пусть сами разбираются, а я, пожалуй, пойду. Грохот, сопровождавшийся сотрясением здания, продолжался ещё долго. Я, в своём состоянии, успел спуститься на первый этаж, а они всё ещё продолжали там драться! Ох, чувствую, что я правильно сделал, свалив оттуда — попал бы ещё кому-нибудь из них под горячую руку и всё, поминай как звали. Так что сами пускай разбираются. Тем более, что мне там действительно делать нечего, во всех смыслах. В фойе на меня никто не обращал внимания — тем немногим, кто ещё оставался в здании, сейчас было не до очередного измазанного кровью типа, так что покинул я отель совершенно беспрепятственно. Вернее, собирался покинуть, но тут мой взгляд привлекла сидящая на полу, прислонившись к стене, розововолосая девушка, в испачканном кровью и пылью некогда белом банном халате. К моему лёгкому удивлению, она ещё находилась в сознании, хотя и было видно, что силы неумолимо покидают Кассандру. Ну и торчащий в боку кусок арматуры также явно не добавлял ей физического здоровья. — Ха… А ты упорный, — тихим, слабым голосом произнесла Линд, заметив меня. — Ну, какой дурак по своей воле отпустит столь обворожительную особу, — подошёл я к наёмнице. — К тому же за вами, мисс Линд, всё ещё должок. — Ох, и что за парни пошли… Всё только о личных интересах пекутся. Никакого… тц… романтизма, — скривилась она при попытке пошевелиться. — Чёрт побери, вот чувствовала, что это задание ничем хорошим не кончится… — Вы поаккуратнее с желаниями, — присев рядом, я и сам невольно скривился от боли в левой ноге. — А то я вас сейчас действительно с собой утащу, и никто мне не помешает. — Ох, боюсь-боюсь… — Кассандра устало запрокинула покрытое ссадинами и глубокими царапинами личико. — Тц, всего два дня до дня рождения не дожила. Обидно даже. Стоп… А почему бы и нет? В конце-концов, как часто появляется возможность заполучить себе «фигуру» со Святым Механизмом? Ну, при нормальном уровне везения? Правильно — весьма редко. А тут мало того, что Механизм с полезными в бою свойствами, так ещё и учить им пользоваться владельца не надо — она уже научена. Да и сама по себе мисс Линд прекрасный боец. — Знаете, а я ведь могу помочь вам дожить до дня рождения, — полез я во внутренний карман пиджака за своим мешочком с «Осколками Зла». — Как насчёт поступить ко мне на службу, мисс Линд? Работа, в принципе, та же, но зато я вам гарантирую условия жизни ничуть не хуже, чем в «Континентале», возможность карьерного роста… Ну и списание долгов, разумеется. А в качестве бонуса идут неприлично долгая жизнь и столь же долгая молодость. Хм, четыре «пешки». Значит, один «конь» её не потянет, а двух не потянет уже она. Жаль — ей бы, как по мне, прекрасно подошла эта «фигура». — Интересное… и неожиданное предложение, — ответила Кассандра. — А если я откажусь? — Право ваше, мисс, — аккуратно пожал я плечами, ибо больно. — Моё дело предложить. Давить и усиленно убеждать кого-то вроде неё смысла нет — только спровоцирует отказ. Обращать насильно… Нет, спасибо — на этом уже достаточно идиотов погорело, и демоны-отступники тому пример. Так что это должно быть именно её решение, добровольное и осознанное. Мне, в конце концов, нужны верные вассалы, а не кинжал в спину в самый ответственный момент. А что касается нечестной, на взгляд некоторых… «индивидов» ситуации, ведь Линд потихоньку умирает и я нагло этим пользуюсь… Ну, так эти же «индивиды» и вопят про «лучше умереть свободным, чем жить рабом». А я как раз и оставляю даме возможность «умереть свободной». А вот хватать её в охапку и доламывая себе ноги нести её в ближайшую больницу я совершенно не обязан, ибо на данный момент она мне даже не вассал — сейчас она мне никто. — Неприлично долгая молодость, говоришь. И какая девушка сможет устоять перед таким предложением? — после некоторых раздумий всё же согласилась мисс Линд. — Итак… уединимся где-нибудь, или ты любишь, когда смотрят? — Хе, люблю девушек с пошлым чувством юмора, — аккуратно взял я её на руки, стараясь не показывать, что сейчас мне это действие далось не слишком-то легко. — Думаю, мы сработаемся. А обращать её в демона здесь не самая удачная идея. Тем более, что к зданию уже прикатили спасательные службы. Интересно, как прокомментирует моё возвращение домой с такой девушкой на руках отец?***
— … пиндос! — не прекращал костерить так не вовремя вмешавшегося в их операцию агента Соло капитан Рогов. — Что б этому ..... в .… и …! Двоих потеряли из-за этой …! — По к’айней ме’е, умерли парни не зря, — поставил лейтенант Гравель на стол бронированный кейс с находящимся внутри ассирийским крестом. Оперативники Нулевого управления сейчас находились в пригороде Афин, в одном из подготовленных заранее укрытий. Теперь, когда ценный артефакт был в их руках, «чекистам» оставалось только сообщить о выполнении задания и ждать, когда их вытащат из Греции. И зализывать раны, пока выпала такая возможность. — Это не отменяет того факта, что Соболеву придётся писать две «похоронки», — возразил Пётр. — А с Соло мы ещё расквитаемся… Эта сволочь теперь у меня в личном списке врагов. — Кто же спо’ит? — ответил Ренар. В конце концов, Трофимов и Осипенко были и его товарищами тоже. А это значит, что Дюрандаль снова попробует шкуру Красного Дракона на прочность. Рано или поздно.