Стальная рука Матери

      «Разбор полётов» затянулся надолго и выжал из Макса последние силы. По крайней мере, молодняк не слишком галдел, будучи под впечатлением от финальной битвы. Проблема была в том, что требовалось не только наказать зачинщиков потасовки. Пришлось в подробностях выяснить причины провала, обсудить ошибки, совершённые по незнанию или по глупости, и понять, куда нужно двигаться дальше. Хотелось – куда угодно, лишь бы подальше от всей этой оравы.       В берлогу он плёлся чуть ли не по стеночке, отчаянно надеясь, что по дороге его не привлекут ещё к какой-нибудь работе. Кто-то – Макс даже не отобразил, кто именно – попытался поболтать с ним про потасовку молодняка, но, разглядев выражение лица, предпочел ретироваться.       Надежда на отдых в тиши загнулась по мере приближения к заветной цели. Из приоткрытой двери лился свет и доносилось монотонное жужжание.       – …ну и что мне со всем этим делать? – послышался голос Фуриоcы.       – Ты меня спрашиваешь? Пусти всё на самотек. Не лезь под руку. Ты уже большая девочка, мне ли тебя учить? – слова Дитер различались куда лучше.       – Я так не умею.       – Так научись. Не дёргайся! Хочешь сверкать макушкой на солнце, как Прайм? Это я обеспечу, только попроси.       Макс, одолеваемый предчувствием грядущей головомойки, толкнул дверь и зашёл в комнату, щурясь на свет лампы.       Фуриоcин матрас был свернут в валик, уложенный вдоль стены. На нём устроилась Дитер с машинкой для стрижки, знакомой до боли в затылке. Сама хозяйка берлоги с недовольной миной сидела на куске клеёнки, постеленном на пол. Увидев Макса, наполовину остриженная Фуриоcа протянула:       – Ооо, кто пришёл…       Потом она перевела взгляд на руль, зажатый у него под мышкой, многообещающе оскалилась и подалась вперёд, но Дитер, поймав её за ремень протеза, заставила сесть ровно и пригрозила:       – Я щас кому-то чёлку выстригу. Хочешь?       – Иди ты… в солончак, – беззлобно огрызнулась Фуриоcа и, покосившись на Макса, протянула к нему стальную клешню – мол, дай руль пощупать. Осторожно ухватив протянутый ей обод левой рукой, пальцами правой она пробежалась по плетёнке, потом отложила его на крышку сундука, рядом с её императорским поясом. Макс уселся на пол, прислонившись спиной к боку Перехватчика, и стал лениво наблюдать за процессом стрижки. С машинки, добривающей волосы надо лбом Фуриоcы, дождём сыпались жёсткие дюймовые щетинки, отчего женщина щурилась, словно попала в песчаную бурю.       Жужжание смолкло. Дитер отложила машинку, сладко потянулась до хруста в спине и спросила Фуриоcу:       – Ну что, сама его обкорнаешь?       – Иди уже. Справлюсь.       – Голову ему не оттяпай ненароком, – хмыкнула повариха и вальяжно уплыла прочь. Фуриоcа, стряхивая с себя на клеёнку срезанные волосы, обратилась к Максу:       – Застопори чем-нибудь дверь.       Макс без лишних вопросов сдвинул к косяку тяжёлую сумку с инструментами, валявшуюся в углу – если кто рваться будет, то это не остановит, но хотя бы предупредит бряканьем о незваном госте.       – Так и… о чём же вы говорили? – мужчина швырнул куртку на капот автомобиля.       – Про тебя.       Фуриоcа пересела с пола на матрас, Макс устроился слева от её ног, виновато покосился на неё, в задумчивости поскрёб ногтями щеку и выдохнул:       – Ясно…       Она запустила пальцы в его волосы, легким нажимом на затылок заставляя отвернуться и опустить голову, и сказала:       – Мне было сложно оставаться в стороне от того бардака, что ты сегодня устроил.       Макс ощетинился.       – Я только начал. Прошу, не вмешивайся.       Ладонь опустилась с затылка на шею и стала изучать шелушащийся шрам от ожога.       – И не собиралась. Кроме того… Мне понравилось, как ты всё разрулил. Это было ооочень…       Большой палец скользнул за ворот, вызвав дрожь вдоль позвоночника. Фраза так и осталась повисшей в воздухе.       – Дай совет, как с ними управляться.       – Советы здесь не помогут. Заработаешь их уважение – все само получится.       – Как ты его заработала?       Фуриоcа, похоже, наклонилась вперед – тёплое дыхание коснулось щеки. Рука её вновь зарылась в волосы, медленно двигаясь от шеи вверх. У уха прошелестели слова:       - Они восхищаются сильными и живучими. Если такой не держит их за скот… считает их равными себе… Не сдавайся из-за одной неудачи. Пока что ты всё правильно делаешь.       – Хммм?.. – с сомнением протянул Макс.       – Да. И кое-что ещё, – она вдруг впилась пальцами в кожу надо лбом и рывком вынудила откинуть голову на её бедро. Рука сразу же переместилась под подбородок, не позволяя высвободиться. Впрочем, Макс и не собирался этого делать. Пока что.       Лицо Фуриоcы оставалось спокойным, даже серьёзным, только на дне глаз, внимательно изучавших его лицо, мерещилась насмешка и… беспокойство.       – Ну так что же?       – Ты зачем рылся в моих вещах?       Такого вопроса Макс не ожидал. Ему казалось, что, засунув коробку обратно на дно сундука, он оставил всё в прежнем порядке и не оставил следов. А руль… Что руль? Он сверху лежал.       Вдоволь насладившись его растерянностью, Фуриоcа выдала себя: ноздри шевельнулись, губы дрогнули в кривой улыбке.       Время слов закончилось.       Скорее всего, она намеренно оставила ему возможность сделать ход. Ухватив её под коленки правой рукой и потянув на себя, Макс заставил её потерять равновесие. Рука, до того слегка царапавшая ногтями двухдневную щетину под подбородком, уцепилась за край матраса в попытке заменить утерянную точку опоры. Он развернулся, предплечьем вжал Фуриоcу в стену – и тут же вполне ощутимо получил коленом в бок. Воспользовавшись его секундным замешательством, она выскользнула и отскочила к Перехватчику.       Игра замерла. Фуриоcа, готовая в любой момент атаковать или сбежать, уперлась ладонями и поясницей в борт багажника и беззвучно засмеялась. Глаза горели азартом, она ждала продолжения. Макс заворчал и ринулся к женщине в надежде ещё раз поймать её за голень, но она успела подобрать ноги и, когда он поднимался, попыталась ударить его в грудь пятками. Макс отклонился вправо. Фуриоcа тут же оттолкнулась правой рукой от борта, не отцепляя левой – стальные когти мерзко скрежетнули по ржавому металлу, – и врезалась в Макса, разворачивая его вместе с собой. Он впечатался копчиком в багажник. Пальцы больно вцепились в его плечо, бедра сжали бока.       Еще один рывок, еще один поворот. Женщина, посаженная на бортик, вновь издала еле слышный смешок, запрокинула голову, совершенно не беспокоясь о незащищённом горле, и судорожно вздохнула, когда Макс уткнулся губами в ямку над ключицей. Он поддержал её одной ладонью промеж лопаток, не позволяя слишком сильно откинуться назад, а вторая его ладонь соскользнула туда, где под одеждой прощупывались две вмятинки чуть ниже талии. Фуриоcа выгнулась, стремясь крепче прижаться животом к торсу Макса, отчего блуза, сползшая с правого плеча, практически обнажила одну грудь. Когда его рука, огладив ягодицы, скользнула вниз до колена, а затем – вверх по внутренней стороне её бедра, Фуриоcа, прикусив губу, тихонько застонала и закрыла глаза.       Миру дела не было до их чувств, равно как и тому, кто тут же начал колотиться в дверь. Макс сдавленно выругался, Фуриоcа пробормотала заковыристое проклятие, подтянула блузу и, сползя с багажника, вдоль стенки двинулась к двери. Обоих трясло от неутолённого желания, в ушах шумела кровь.       Макс, опустившись на пол, услышал лязг отодвигаемой сумки, скрип дверных петель и смутно знакомое сипение:       – Начальник, тут эта…       – Ну?       – С Фермы сигналят. Братан на точке сидит. Следит, чо еще скажут, а меня сюда погнал.       – Твою Армаду! – Император мгновенно пришла в себя. – Шуруй обратно, приду следом.       Выпроводив гонца, она накинула плащ и унеслась вслед за безголосым механиком.       Несколько долгих минут Макс, тупо разглядывая трещину на стене, пытался привести мысли в порядок. Азарт и возбуждение постепенно сменялись ужасом от осознания того, что только что произошло. В приступе отчаяния он крепко зажмурился и стукнулся пару раз затылком о бампер Перехватчика, пытаясь вытрясти из головы её образ – и то выражение, которое возникло в её глазах в момент, когда их прервали. «Что же мы натворили?»       Попался. Столько лет избегать того, что может принести новую боль… Столько лет напоминать себе о совершённых грехах, лишь бы не повторить их... А теперь он, похерив все пережитое, добровольно сунул голову в петлю, словно глупый мальчишка. Мало того, что попался сам, так ещё и втянул в это безумие Фуриоcу.       Надо было просто уйти в Пустошь и стать для неё воспоминанием. Надо было отказать ей, когда она пришла за помощью. Надо было – раз уж согласился – держаться как можно дальше от неё, заныкаться в гараже и контактировать только на публике и только по делу. Надо было – но он пошёл по самому эгоистичному пути, и теперь было поздно сворачивать.       В конце концов Макс решил, что ещё немного, и он опять слетит с катушек. Чтобы хоть как-то отвлечься от мрачных дум, Макс устроился перед зеркалом заднего вида по правому борту Перехватчика и кое-как срезал свои лохмы. Руки тряслись, и из-за этого получилось плохо, но не хуже, чем у слюнявого медика. По крайней мере, Дитер не станет задавать неудобных вопросов.       Фуриоcа не возвращалась.       Макс стал копаться в брюхе Перехватчика, пытаясь понять, что уже наворотил там Канистра. Нельзя было сказать, что от бездумного рассматривания узлов и агрегатов вышел толк, но это хотя бы мешало зациклиться на личных переживаниях.       Примерно через полтора часа стало слышно, как забегали люди и загремели подъёмники, потом в недрах Цитадели загудели водяные насосы. Вскоре вернулась Фуриоcа. Влетела воплощением песчаной бури, пронеслась через берлогу и надолго замерла. Выйдя из оцепенения через полминуты, она со злобным рычанием пнула свёрнутый матрас и разом сгребла всё, что лежало на крышке сундука.       – Что случилось? – спросил её Макс, высунувшись из-под автомобиля и с беспокойством наблюдая, как она надевает императорский пояс. По всему выходило, что тяжёлый разговор откладывался до лучших времён.       – Диверсия на Ферме. Не знаю, кто там такой умный – хранить воду рядом с полуфабрикатом. Теперь у них нет ни пороха, ни воды. Поведу туда Военгрегат с цистерной. На первое время им хватит. И…       – Что?       Она наконец-то посмотрела на него.       – Я скоро вернусь. Постарайся не сбежать, пока меня нет.       И ушла.       Утром Военгрегат в Цитадели уже не было.