Ошибки прошлого

— … девять… десять… Давай еще! Я оторвал свой взгляд от книги и бросил на Вика. Альфа, цепляясь за специальные перекладины, пытался сам ходить. Мне казалось, я сам чувствовал насколько ему больно и тяжело. Так уж сложилось, что приезд мой пришелся на время физпроцедур, и я стал свидетелем его занятий с реабилитологом. Я заглянул к лечащему врачу, чтобы тот обрисовал мне состояние моего супруга. Тот от Вика был в восторге. В общем-то я всегда знал, что Вик до безумия целеустремленный и настойчивый тип. Сейчас это его качество очень помогало ему в выздоровлении. Хотя Кайл утверждал, что мои визиты играют не последнюю роль. Если бы я после аварии оказался в таком же состоянии, как Вик, вряд ли смог бы выкарабкаться. Так что, видя упорный труд альфы, я все-таки чувствую некую благодарность за то, что сам не пострадал. Какую бы ненависть к нему я не чувствовал, он спас, несмотря на причины. Худое тело вновь обросло мышцами. Вик все еще выглядел до безумия истощенным, но благодаря диете и постоянным нагрузкам, в его теле появилась сила. Он оставался неуклюжим, сила иногда оставляла руки, и он ронял то, что держал. Он предпочитал не разговаривать, потому что путал слова или заикался. Судя по словам врача, интеллект его был вполне в порядке, несмотря на проблемы с речью. Он хорошо понимает все, что ему говорят, у него остались некие школьные знания, хотя, как ходил в школу, он не помнит. До выпускных экзаменов осталось совсем ничего, так что пришлось с особым усилием насесть на учебу. После некоторых размышлений, я понял, что мое поступление в высшее учебное заведение придется отложить на год. Я долго раздумывал о том, как быть после рождения ребенка после того, как Вик вернется домой. Ситуация с Виком все еще оставалась непонятной. Если бы была такая возможность, я бы предпочел, чтобы мы жили порознь и просто иногда встречались из необходимости. Это был бы оптимальный вариант. Первое время все же стоит побыть рядом с ребенком, а не отдавать его на полнейшее попечение нянек. Возможно, после его рождения инстинкт все же взыграет во мне. И даже если нет… я сам рос без папы и понимаю, как это тяжело, когда родителя нет рядом. Я очень хочу, чтобы у малыша было счастливое детство. За размышлениями я и не заметил взгляда альфы: изучающего, волнительного, слегка ласкающего. Вик улыбнулся мне, как всегда. Он был мокрым от пота, до безумия уставшим, даже измученным. Что-то прошептав одними губами, он сделал усилие и выпрямился на руках. Я наблюдал, как он делает один неуклюжий шаг, за другим, сильно дрожа от напряжения. Если все будет хорошо, до моей следующей течки он оклемается. Еще недавно я готовился к будущей погибели, теперь же будущее мое вновь неопределенно. Но оно у меня хотя бы есть. Общение с папой сильно скрасило мои будни и добавило уверенности в завтрашнем дне. К сожалению, он так и не мог вырваться ко мне в гости, приходится ждать каникул, когда он сможет взять отпуск, да и брат не будет занят учебой. Но и нашим разговорам по скайпу я был рад. Я не рассказал ему практически ничего из того, что случилось со мной — только про аварию и состояние Вика. Может, просто все еще боялся довериться ему, или не хотел омрачать наше безоблачное легкое общение пережитой болью. Пока опасность мне не грозила, не хотелось вновь нырять в воспоминания о недавнем прошлом. Занятие Вика было закончено. Реабилитолог помог перебраться ему в инвалидное кресло, и я вслед за ними отправился в палату альфы. Наверное, хороший муж должен был взять хоть часть заботы о супруге на себя, но я полностью положился на медперсонал. Мне не хотелось лишний раз прикасаться к альфе, хотя я знал, что сейчас он для меня абсолютно безопасен. Я взглянул на наручные часы. Еще полчаса посижу и поеду домой. Когда Вик стал больше бодрствовать, и в глазах его стало больше осмысленности, мне стало еще более неуютно рядом с ним. Тем более альфа явно от меня что-то хочет. — Макс! — позвал он меня. Я еле сдержал усталый вздох. Поднял взгляд и взглянул в глаза альфе. — Что? — спросил я. — Давай… пообщаемся… — О чем? — спросил я и уставился в глаза альфе. Я знал, что рано или поздно он начнет задавать вопросы, и я не собирался врать. Может, благодаря тому, что потерял память, в нем взыграет совесть, и он позволит в будущем мне жить отдельно. Признаться, я уже привык к своей квартире, к своему району. Мне там уютно, нравится обедать вечерами в небольшом ресторане в нескольких шагах от дома. Невдалеке располагается неплохая детская площадка, на которую я мог бы ходить с малышом. — Ты… в обиде… на меня?.. Я немного растерялся. Не знаю, как ответить на этот вопрос. Вроде как Вик искупил свою вину передо мной, приняв весь удар в аварии на себя. И все равно ненавижу его за разрушенные мечты, за сломанную жизнь, за незаживающие душевные раны. Нельзя просто так практически уничтожить другого человека, а потом так легко получить прощение. — Нет, — ответил я, — думаю, это не обида. Презрение, ненависть и страх… вот что я чувствую по отношению к тебе. Вик отвел взгляд и задумался на несколько мгновений. — Почему? — спросил он, вновь взглянув мне в глаза. — Если ты в самом деле потерял память, в чем я все еще сомневаюсь, то стоит рассказать о том, что было между нами до аварии, — ответил я. — Мы познакомились по интернету, списались. Ты выманил меня на свидание, а я сглупил и согласился. Был слишком неопытным и мечтательным, думал, что может ты моя судьба. В ресторане я выпил лишнего, и ты отвез меня к себе домой. Начал приставать, мне это не понравилось, я просил, чтобы ты отвез меня домой, но ты этого не сделал. Заставил вдохнуть наркотик, от которого я совсем перестал соображать, изнасиловал и пометил… Вряд ли я мог бы так просто рассказать обо всем кому-нибудь другому. Но мне нравилось наблюдать, как тяжелеет взгляд альфы от моих слов. Если он наконец поймет, может, перестанет ждать от меня непонятно чего? — Я… н... не… м… мог, — с громадным трудом произнес альфа. Видимо, от волнения он стал заикаться еще сильнее. — Вот мне никто и не поверил бы, если бы я кому-то рассказал… На то и был твой расчет. Еще на то, что метка является основанием для мгновенного брака. Ты хотел отомстить моему отцу и подобраться к нему через меня. Ну, а я под руку попался. Тебе нравилось издеваться надо мной. Ты — психопат, Вик. Альфа отрицательно замотал головой. Взгляд его заметался по палате. — Я не вру, это не имеет смысла. После этого ты еще раз надругался надо мной. А когда я попробовал оказать сопротивление, и вовсе отправил меня в психушку. Я провел там несколько месяцев… — я выдержал еще одну паузу, наслаждаясь реакцией альфы. — Так что надеюсь, тебе теперь станут понятны мои чувства. Я благодарен, что во время аварии ты принял удар на себя, и благодаря этому я не пострадал. Но это ничего не меняет между нами. Есть физиологическое влечение, которое ты навязал мне меткой — не более. Я бы очень хотел, чтобы наши пути разошлись, но это невозможно. Так что ныне, пока ты не придумал новый способ издевательств надо мной, я буду играть по правилам. А если все вернется… я не буду терпеть, и все-таки лишу себя жизни. Это предупреждение, Вик. Я с содроганием вспоминаю, как ты втаптывал меня в грязь, и больше этого не допущу. Я свободный человек и имею право выбора. Я всматривался в растерянное, немного испуганное лицо мужа. Удивительно, какие гадости совсем недавно он творил с улыбкой на лице. — Я не… причиню… тебе… вреда… — произнес Вик, опуская свой взгляд. — Прости… меня… Я… тебя… люблю… — Это лишь иллюзия, навязанная меткой, — ответил я. — Ты меня не любил, а сейчас ты попал под воздействие феромона. Но если тебя действительно заботит мое состояние, я бы предпочел жить отдельно, после того как тебя выпишут. Несомненно, ребенок будет жить со мной. Альфа не ответил. Он лишь уставился невидящим взглядом в стену. Должно быть ему нужно время, чтобы все переварить. Я захлопнул книгу, положил ее в сумку, встал на ноги и покинул палату ненавистного мне супруга. Может, все еще сложится по-моему.