Мазохистка

Ее. Нигде. Нет. Хорошо-хорошо, я признаю, что перегнул палку. Но ведь она сама виновата! Ну, да, я тоже виноват, но если бы она не произнесла эту херню. Я, конечно, сам произносил такую херню в сходной ситуации, но на то ведь были основания. Которых у нее-то нет. Какая, к чертям, мне от нее выгода?! Неприятности одни… А началось все с того, что я принес ей поесть. Женщина довела себя до такого состояния, что не могла держать в руках вилку. Что делать, пришлось кормить ее самому. Потом я оставил ее отдыхать, а сам ушел тренироваться. Когда вернулся, выяснилось, что у нее снова поднялась температура, да к тому же еще и горло болит. Говорю же – одни проблемы. И почему я должен с ней носиться? Почему. Это основной вопрос. Почему я это делаю? Для чего? Если я ничего не чувствую, то почему… - Спасибо, - благодарит меня женщина за принесенные лекарства. «Почему, почему я должен это делать? Проблема в том, что я не должен. Я делаю это по собственной идиотской инициативе. А все почему? С чего и когда все это началось, что я начал думать о ней и ее здоровье? С какой стати?» - Скуало. - Думаешь, я хочу все это делать? Ты ошибаешься. Поэтому и благодарности твои мне не нужны. – «Вот так-то. И не обольщайся на мой счет». - Тогда… зачем ты это делаешь? – резонно задалась она вопросом, на который у меня не было ответа. Может быть, все бы и могло быть иначе, но она вдруг так язвительно спросила: - Какая тебе от этого выгода? Все накопленное мной за последнее время раздражение выплеснулось в этом действии, о котором я уже раз двести, наверное, пожалел. Все мои метания, негативные эмоции, бессонные часы – все выплеснулось в этой пощечине. Бесконтрольная злоба захлестнула меня, застилая глаза багровой пеленой. Теперь я понимаю, что она спросила это специально, дабы дать мне прочувствовать, насколько неприятен ей был мой вопрос, но тогда... Тогда она просто вывела меня из себя. Женщина, вскрикнув, схватилась за щеку. Глаза ее уже были на мокром месте, и я увидел в них столько обиды и … неверия. Она не верила, что я способен ее ударить – честно говоря, я и сам не думал, что дойду до такого. Растерявшись, я понял, что нужно что-то сделать, иначе все это может очень плачевно закончиться, причем, и в прямом, и в переносном смысле. Я потянулся к ней рукой, но Рена отскочила от меня, как ошпаренная. Извиниться у меня язык не поворачивался, поэтому я просто сказал: - Я не хотел, женщина. Женщина ничего не ответила, а по щекам ее заструились слезы. «Мда, пытки избежать не удалось». Я предпринял еще одну неудачную попытку приблизиться, чтобы ее успокоить, но она, как обманутая хозяином кошка, выскользнула из-под моей руки. Нервы мои, расшатанные за последние дни, не выдержали, и план «держать себя в руках» потерпел сокрушительное фиаско. – Ты сама виновата. – «Ну, да, что я еще мог сказать в такой ситуации?» Резко поднявшись с кровати, я начал ходить взад-вперед, схватившись за голову. – ЭТО ТЫ ВО ВСЕМ ВИНОВАТА! ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ СО МНОЙ?! КАКОГО ЧЕРТА ТЫ ТАК СЕБЯ ВЕДЕШЬ? ЧТО ТЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ? Я остановился возле шкафа и со всей дури треснул по дверце кулаком, отчего она вогнулась внутрь. Женщина что-то пролепетала, давясь рыданиями, но я даже не слышал, что именно. Я решил выплеснуть все свои эмоции и не заметил, как проговорился. - ПОЧЕМУ ТЫ СВАЛИЛАСЬ НА МОЮ ГОЛОВУ? ОТ ТЕБЯ ОДНИ ПРОБЛЕМЫ! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ Я ЭТО ЧУВСТВУЮ К ТЕБЕ, ЧЕРТ ТЕБЯ ПОДЕРИ???!!! И едва я, наконец, произнес то, что меня, по-видимому, больше всего волновало, и о чем я сам плохо догадывался, буря в душе начала постепенно стихать. Прислонившись рукой к стене, я попытался привести дыхание в порядок, как услышал шепот: - Ненавидишь меня? «Ненавижу? Если бы!» - Нет. - Ненавидишь, - возразила Рена. Я обернулся. - Я знаю о ненависти явно больше твоего, женщина. И это не то. - А что же тогда? – Я прошел к половине кровати, на которой она сидела и сел рядом, отчего женщина поспешила увеличить дистанцию между нами, отодвинувшись. – Злоба? Раздражение? Бешенство? «Злюсь? Раздражаюсь? Бешусь? Определенно!» - Все вместе. И нечто, что сильнее этого. Иначе я бы давно тебя убил. - Вожделение? – ядовито бросила брюнетка. - Идиотка! – Я схватил ее за руку и прижал теплую ладонь к своей груди, чтобы она поняла, о чем я говорю. Женщина удивленно заглянула мне в глаза с некоторым недоверием. – И так каждый раз. Это отвратительно! Это… мешает мне работать. Это… «Почему я говорю ей все это?.. Зачем открываюсь?.. Или… мне попросту больше некому это сказать?..» - Я знаю, - выдохнула она. «Что? Только не говорите, что это и есть…» - Как это убрать? – резко спросил я, глядя ей прямо в глаза. - Если бы я знала… - вздохнула Рена, отвернувшись. - И как же это называется? В твоем дурацком словаре эмоций есть подходящее слово? - Может, у тебя аритмия, - после минуты молчания решила она надо мной поиздеваться. – Сходи к доктору. Проблемы со здоровьем – это опасно. Все еще взвинченный, я прижал ее к кровати, зло сверкая глазами. - Не шути со мной, женщина! Выкладывай, что это за хрень такая? - Спроси у кого-нибудь другого. Я тебе ничем помочь не могу, - ответила она. Я еще с минуту злобно смотрел на нее, решая, что лучше – убить ее или отыметь. Отказавшись от обоих вариантов, я слез с нее, лег на свою половину и отвернулся лицом к окну. И снова бессонная ночь. Чуткий слух позволил мне с содроганием сердца отмечать про себя каждый раз, когда женщина начинала тихо плакать в подушку. Стиснув зубы, я пытался делать вид, что сплю, и убедить себя самого, что мне все равно. Без особых успехов, надо признать. Кажется, это был первый раз, когда мне было кого-то жалко. Мне было жалко ее за то, что она полюбила такого человека, как я. «Наверное, Луссурия прав. Лучше бы она была с Бельфегором. Если бы не это мое поганое чувство собственничества…» Однако едва мое воображение услужливо подкинуло пару картинок из их возможного будущего, кулаки сжались сами собой. «Выходит, я не могу ее отпустить. Но и дать ей то, что она, несомненно, хочет, тоже не могу». В такие минуты я завидовал Занзасу – он бы угрызениями совести мучиться точно не стал. Ближе к рассвету женщина, похоже, все-таки, заснула, но к восьми проснулась и сказала, что все еще плохо себя чувствует. Я даже испытал от этого некоторое облегчение – тренировать ее сегодня я вряд ли бы смог. Мне нужно было побыть одному. И весьма желательно кого-нибудь убить. «Кто у нас там тест на меткость завалил?..» В три часа я вернулся в комнату и был неприятно удивлен отсутствием в ней женщины. «Ну, все. Пошла жаловаться нашей «мамочке». А потом он как бы невзначай зайдет в мою комнату и начнет мне проедать плешь…» О, как я ошибался! Просто я и представить не мог, что она способна выкинуть такую штуку! В четыре часа женщина не появилась, и я заподозрил неладное. Направившись прямиком в комнату Луссурии и обнаружив ее запертой на ключ, я прислушался, но голосов никаких не услышал. Тогда я решил, что участь моя явно усложняется тем, что в курсе событий окажется еще и маньячный «принц». Однако и его комната оказалась заперта, а внутри стояла такая тишина, которую трое людей при всем желании сохранить не смогут. Нет, панике я не поддался – ну мало ли, где она может быть. Да хоть в библиотеке! Или в гостиной. Может быть, на кухне? Разминулись, когда она шла в западное крыло? Когда я обошел весь замок в третий раз, я, наконец, понял, что в отличие от прошлых разов, все намного хуже. Потому что… Ее. Нигде. Нет. Осознание этого на мгновение погрузило меня в полнейший шок. «Нет, это просто смешно! Не могла же она, в самом деле, меня… оставить. Ведь не могла же?..» Я вернулся в свою комнату и сел на кровать, все еще не веря, что она ушла. Уставившись на шкаф с вогнутой дверцей, я молча сидел, пытаясь отсеять свои страхи, которые все навязчивее поселялись в моей и без того истерзанной душе. «Нет, ну как бы она прошла мимо охраны? Это же нереально…» Тут я заметил, что дверца приоткрыта. Подошел к шкафу и дернул ее на себя. Петли жалобно скрипнули, а глаза мои выявили пустующую нишу для дорожной сумки. - Довы*бывался. Я как-то странно метался по комнате, будто это могло что-то изменить. «Ушла. Нет, вы только подумайте, ушла! Ушла от меня! Сказала же, что любит, так почему… Бл*ть, это все из-за того, что я руки распустил. Но сказал же, что не хотел. Нет, ну… Е*аный на х*й в рот!» - я застыл перед зеркалом в ванной. Полотенца, зубной щетки и всех ее бесконечных тюбиков не было, а это значит, что… «Ушла насовсем». Когда поток мата иссяк, и ко мне вернулась способность логически мыслить, первое, что я понял – это подозрительное отсутствие Хранителей Урагана и Солнца. «И пусть только попробуют убедить меня, что они ни при чем, суки!» Выудив из ящика в столе передатчик, я первым делом позвонил Белу. Болтливый маньяк с кем-то разговаривал, и пока я ждал соединения, я чуть стол кулаком не сломал от злости. - ВРОООООООООООООООООЙ, БЕЛ, ГДЕ ОНА?! – заорал я, едва услышав характерный звук подсоединения. - Ши-ши-ши, капитан, что же Вы так орете? О ком речь? – «Еще дурачка из себя строит, у*бок мелкий». - ТЫ ЗНАЕШЬ, О КОМ РЕЧЬ! НЕМЕДЛЕННО ОТВЕЧАЙ! - Если Вы говорите о принцессе, то вынужден Вас огорчить – я не в курсе. Не видел ее уже два дня, а сегодня у меня миссия. Не могли бы Вы разбираться со своей личной жизнью самостоятельно? - ВРОООООЙ, ЧЕРТОВ БЕЛ, ЕСЛИ Я УЗНАЮ, ЧТО ТЫ ЕЕ ГДЕ-ТО СПРЯТАЛ… - Так вы там в прятки играете? Не забудьте посмотреть в шкафу, - бросил Бельфегор и отключился. «Только вернись мне, я с тобой разберусь, сукин ты сын!» Сделав еще пару кругов по комнате, я решил позвонить Луссурии. «Что, если они просто решили поехать в магазин? Бабы ведь так снимают стресс». - Привет, Ску, что слу… - Она с тобой? – перебил я его. - Кто? - ДА ЧТО Ж ВЫ ВСЕ ЕБ*ТЬ КАКИЕ НЕПОНЯТЛИВЫЕ?! КТО, КТО, ЖЕНЩИНА, КТО?! - Господи, Ску, аж уши закладывает! – пожаловался Луссурия. - МЕНЯ НЕ ЕБ*Т, ЧТО У ТЕБЯ ТАМ ЗАКЛАДЫВАЕТ! ГДЕ ОНА, ЧЕРТ ВАС ВСЕХ ПОДЕРИ?! - Не знаю, поищи в замке. Я на миссии, – каким-то едва ли не осуждающим тоном заявил мне парень. «Вы, бл*ть, надо мной издеваетесь, что ли?!» Не выдержав, я отправился к Занзасу, дабы удостовериться в правдивости слов этих двух недоумков. - Врооооой, босс. - Чего тебе, мусор? – Занзас разбирал какие-то бумаги и даже не посмотрел на меня. Не так часто можно было увидеть босса за работой, но у меня уже не было сил удивляться. - Ты действительно отправил Бела и Луссурию на миссии? – обреченно спросил я, втайне надеясь услышать отрицательный ответ. - На миссию, - поправил меня Занзас. – Что-то по поводу пушек. Кажется. - Кажется?! – вскипел я. - Отъе*ись, мусор, я занят, - спокойно ответил Занзас, плеснув себе виски в стакан. Я уже почти пересек порог, как он неожиданно спросил: - А почему тебя это вообще интересует? Однако я, не останавливаясь, вышел, бросив: - Отъе*ись, я занят. Занзас запоздало метнул мне вслед стакан, и фонтан стекла брызнул от дверного косяка в разные стороны. - Промазал. «Итак, если эти двое действительно ничего не знают о том, где женщина, выходит, - я устало повалился на кровать, - она как-то провела охрану. Фантастика! Если… Когда я ее найду, то запишу в свой отряд, определенно! И от бабушки ушел, и от дедушки ушел… Пиз*ец какой-то! Женщина провела охрану Варии. Надо пристрелить бедолаг, пока Занзас не сделал из них жаркое». И тут я вдруг понял, что первым делом жаркое он сделает из меня. Взяв десятерых людей из Дождевого отряда и прочесав все окрестности замка вдоль и поперек, я понял, что недооценил способности обиженной женщины. И в особенности – конкретно этой женщины. Я возвращался обратно, смутно надеясь, что она сама вернется назад. «Говорила же, что ей некуда идти. Она что, в кругосветное паломничество отправилась, мать вашу?!» Через час я, все так же лежа на кровати, ловил себя на самых разных мыслях и эмоциях. Я то злился, обзывая ее никчемной дурой и другими ласковыми эпитетами, то успокаивался, убеждая себя, что это к лучшему, но тут же негодовал, поражаясь, как она могла меня вот так вот оставить, не попрощавшись, волновался, как она бродит невесть где в ее-то состоянии, и, наконец,… боялся. Я боялся, что потерял ее навсегда. «Да какой там «потерял»? Если попросить Занзаса, он всю Италию на уши поставит, но найдет ее. Из-под земли достанет. Вот только… он же ее не отдаст в таком случае. Придется искать самому. Да даже так – не пройдет и месяца, как она будет лежать вот на этой самой кровати. И я накажу ее за то, что сбежала. Ох, накажу! Оттрахаю, как самую последнюю шлюху, как и обещал! – Я уже почти радостно оскалился этой мысли, как понял: - Даже если я и найду ее, что если… она не захочет возвращаться? Буду держать ее силой? Принуждать к своему обществу? К сексу? Садо-мазо, конечно, круто, но только… Только что?.. Только, когда она хочет того же, чего и я? То есть… я думаю не о себе, а… и это… бл*ть, это невозможно! Только не со мной!» Еще через час я судорожно пытался вспомнить, водятся ли в окрестных лесах волки. Через полчаса я задал этот вопрос Леви, на что он одарил меня таким взглядом, в сопровождение к которому обычно крутят у виска. - Скуало. Ты только не обижайся. Но в последнее время ты какой-то… - Шибанутый, да? - Ты сам это сказал, - вздохнув, он прошел мимо меня в гостиную, а я вернулся к себе. Я снова рухнул в постель, будто меня ноги не держали. Чувствовал себя просто отвратительно – какая-то слабость и тянуще-ноющее ощущение в груди. В последний раз мне было так херово, когда я проиграл Ямамото в Битвах за Кольца. И там, и там виновата была моя самонадеянность – я слишком привык побеждать в бою и слишком привык к тому, что женщина все время рядом. Куда она может деться?! «А вот делась! И х*й знает – куда. Мало того, ее ведь еще и альянс разыскивает. Если она попадет в руки этих ублюдков», - тут я вспомнил, в каком виде впервые встретил ее, и в ярости вскочил с кровати. Схватившись за голову, я снова принялся наматывать круги, представляя собой со стороны, наверное, весьма жалкое и одновременно забавное зрелище. Которое не осталось незамеченным в виду того, что я забыл закрыть дверь. Кто-то, удивленно присвистнув, прошмыгнул мимо, а затем на пороге возник Луссурия. Я на время сошел с орбиты и зло уставился на него. - Скуало, что-то случилось? - Выйди на х*й из моей комнаты! Вздохнув, парень последовал моей «просьбе». Я услышал удаляющиеся шаги и вдруг, сам себе опротивев, позвал: - Луссурия! Подумав, парень вернулся обратно и молча встал у двери, ожидая того, что я ему скажу. - Я потерял ее.