***
Тело спортсмена — его всё. Главный инструмент, который должен быть идеально отлажен. Сюрпризы недопустимы. Юрий, настолько самоуверенный с виду, несколько раз искренне боялся своего тела. Первый раз дело было на сборах. В общежитии для спортсменов его подселили к ребятам постарше. И каждый раз после отбоя начиналось время откровений, его Юрий до жути ненавидел. Из-за болтовни заснуть было трудно, а вклиниться со своей историей он не мог, ведь он никого не «засосал» и ни к кому не «подкатил». Это всё казалось ему страшно мерзким, они же собирались ради тренировок, а не ради девчонок. В итоге, Юру буйство эмоций тоже не обошло стороной: однажды после очередного ночного мальчишечьего разговора ему приснилась красивая девушка, которая была особо к нему мила и разрешила робко себя поцеловать. Наверно, Юрий и сейчас сможет вспомнить, как она выглядела и каким нежным был её голос. Тогда утром Плисецкий проснулся с весьма неожиданными для себя последствиями и, паникуя, не знал, что с ними делать. Второй раз Юрий боялся, когда его тело начало расти слишком быстро. Когда он начал бриться. Когда его карьера фигуриста могла закончиться на ровном месте: некоторые спортсмены не выдерживают гормонального бума, руки-ноги будто чужими становятся. Приходится учить заново все прыжки и работать в несколько раз усерднее. Тут Плисецкому повезло. А вот в третий раз был совсем пиздец. У Юрия было такое ощущение, что на него дрочил пятидесятилетний Васян с теплотрассы в Шушарах, а он стоял и смотрел, и ему это нравилось. И Васян еще так задорно подмигнул под конец. Юрий чувствовал себя отчаявшейся вдовой. Хотелось разрыдаться и самоуничтожиться, он искренне не понимал, что за херня с ним произошла в момент, когда в баре его начал щемить Жан-Жак. И ему это, блять, понравилось. Не разумом, телом. Мозгами-то он сразу осознал весь масштаб катастрофы. И от этого становилась совсем страшно: мыслишки можно перекрыть другими мыслишками, нагнать себе в голову много разных отвлекающих вещей, но если тело рефлекторно реагирует на что-то — от этого очень сложно избавиться. Это же гребаный, мать его, Джей-Джей! Враг номер один. Наполеон, Гитлер, цены на нефть. Мерзкую физиономию которого приходится терпеть каждый день ради какого-то очень изощренного пиар-хода. Ради надежды вернуться в любимое дело. Ради того, чтобы преодолевать трудности и чувствовать себя живым. Прикосновения Джей-Джея стали для Плисецкого триггером, и он всеми силами старался их избегать. Причем так, чтобы не вызывать каких-то подозрений, ведь, если Леруа что-то почует — тут же с потрохами сожрет. Юрий продолжал тренироваться с канадцем, но никто не представляет, насколько тяжело ему давались эти тренировки. «Всё наладится, Юра. Ты — смелый лев. Нужно еще немного потерпеть».***
К сожалению, Плисецкий всё это время продолжал проживать в квартире спортивного семейства. В комнате младшего сына, с родителями Джей-Джея, самим грошовым корольком и его младшей сестрой. Довольно быстро Юрий осознал, что девчонка Леруа в давние времена была его фанаткой (хотя, конечно, по своему брату она тащилась больше). Плисецкий любил внимание толпы, когда толпа сидит на трибунах и близко не подходит. Внимание кого-то конкретного его смущало, а чаще — бесило. Либо смущало и бесило одновременно. Сперва он сторонился этой девушки, но совместные занятия хореографией с её родителями и встречи за завтраком сталкивали их лбами. В общем-то, через какое-то время Плисецкий признал, что сестренка не такая уж и шизанутая. И так получилось, что, в конце концов, из всего канадского народа он общался только с ней. С женщинами у него почему-то всегда лучше отношения складывались. Девчонка в этом году должна была дебютировать во взрослой группе, и Юрий рассказывал ей о своем опыте, давал советы. В этот раз они вечером сидели в её комнате и болтали ни о чем. — Всегда хотела быть блондинкой, — девушка издает страдальческий стон, аккуратно перебирая Юркины волосы и массируя кожу головы длинными пальцами. Плисецкий получает от этого колоссальное удовольствие, если бы он был настоящим котом, то непременно бы заурчал. — Мама не разрешает. Говорит, что их придется постоянно подкрашивать, и в один прекрасный момент я их сожгу. Юрий не знает, нравится ли ему быть блондином или нет. Может быть, если бы у него были темные волосы на теле, которые толще по структуре, то он больше походил на брутального русского мужика. Без шуточек про фею. Хотя вряд ли. — Наверное, у тебя красивые родители. Юрию было сложно назвать своих родителей красивыми, хотя, со стороны, может, они и выглядели неплохо. Отец ушел к молоденькой тёлке, когда Юрию было три года. А мать захотела, чтобы ребенок чем-то занимался. Отличный повод сплавить балласт. Просишь свекра отвести Юрочку с утра пораньше на каток, где он торчит до вечера с перерывами и где обязанности мамаши выполняет тренер. И в это время тихо спиваешься, жалея себя. — Мой дед — самый крутой мужик на всей планете, — Плисецкий не хочет портить хороший момент дурными воспоминаниями. — Он потрясно готовит. Если тебя распределят на этап гран-при в Москве, я попрошу его чем-нибудь тебя угостить. — Правда? — Леруа-младшая широко улыбается. — Ага, — Плисецкий и сам не знает, с чего это он вдруг такой добренький. Стоило год проторчать в заточении и пообщаться с недоумками, как один адекватный человек вдруг начинает вызывать приятные эмоции. — Здорово, — дамочка вдруг принялась делать ему колосок на виске. «Чем бы дитя ни тешилось», — отстраненно думает Юрий, прикрыв глаза. — Скучаешь по России? — Нет, — это правда. Юра скучает не по России, ему не хочется обнимать берёзы и петь песни про коня в поле (ну, или хочется, но совсем чуть-чуть). Юра скучает по дедушке и по кошке. От Канады он тоже не в восторге. Он вообще ни от чего не в восторге. — Почему ты ненавидишь Джей-Джея? — этого вопроса Плисецкий никак не ожидал. Её что, братишка надоумил спросить? Разве это не очевидно? С одной стороны, ему есть, что поведать заботливой сестрёнке, с другой стороны, ему не хочется грузить её развернутой информацией про дегенератов. — Он не такой уж и плохой, Юрий. Он очень заботливый. Фраза «забота Джей-Джея» звучала примерно так же нелепо, как фраза «газонокосилка крота» или «чебуреки космоса». — Ему тоже пришлось несладко после Олимпиады, но он нам этого не показывал. Его бросила любимая девушка, когда его дисквалифицировали и лишили всех наград, и он уехал в наш родной город. Стал жить один, чтобы мы не видели, как ему плохо. Я ни разу не видела его грустным. Папа только настоял, чтобы он оставил Миранду, которая раньше вела его дела с рекламой и группой. Джей-Джей пусть и король, но тоже человек. — Из-за того, что он умеет думать только о себе, я не могу заниматься любимым делом. — Но ты же катаешься. С ним! — Юрию начинают плести колосок на другом виске, он продолжает кайфовать, не особо зацикливаясь на разговоре. — Сомневаюсь, что братишка пошел бы на такое, если бы не признавал свою вину. Может быть, когда-нибудь Юрий бы смог оценить его ум и масштаб его личности, если бы не его. — У девчонок пижамная вечеринка, — Жан-Жак присвистывает, проходя мимо открытого дверного проема. — Вот почему, — мрачно отзывается Плисецкий.***
— Подкатываешь к моей сестре? — вдруг непринужденно интересуется Джей-Джей в раздевалке, шнуруя ботинки. Обычно они не разговаривают. — Ты же знаешь, что сначала должен попросить разрешения на встречи у старшего брата? И откалымить заниженную черную приору. Плисецкому не хочется ввязываться в бессмысленный диалог. — Я не подкатываю к твоей сестре. Она хорошая девушка, но… — Что но? — резко перебивает Леруа, подняв на Юрия ехидный взгляд. — Она тоже недостаточно хороша для тебя? — Не хочу иметь с вашей семьей ничего общего. — А ведь она обидится, если я ей это скажу. И правда. Что поделать. — Валяй. — Юрий, — Джей-Джей становится по-дебильному серьезным. — Если ты хочешь обидеть мою сестру из-за меня, то лучше бы тебе этого не делать. Наши проблемы — это наши проблемы. Не забывай, в чьих руках твоя задница на льду. — Трепездон совсем опиздоумел? — Плисецкий ошалело смотрит на Жан-Жака. У него и в мыслях не было ничего дурного, они всего-то ходят вместе в котокафе, смотрят сериальчики по вечерам и занимаются хореографией. — Лучше бы за собой следил. И у меня нет никаких проблем. — Ты уверен? — Джей-Джея немного понесло, слишком долго он держал негодование в себе. — Катаешься как калека. Бегаешь от меня, как от огня, напустив на себя пафосный вид. Будто я не вижу. Ломаешься, как девочка на выпускном. Может, ты себе цену набиваешь, а? И он действительно набивал. Пусть и неосознанно. У Леруа штаны дымились каждый божий день от этого взгляда гордой обиженки. Джей-Джей даже к своей собственной сестре начал Плисецкого ревновать, ведь ей доставалось хоть какое-то внимание. Юрий искренне хотел проигнорировать этот выпад. Он сжимает зубы, чтобы не пуститься во все красноречивые тяжкие, и собирается уйти. — Ты мне не ответил, — Жан-Жак встает и хватает Плисецкого за локоть, реакция не заставляет себя долго ждать — Юрий с силой спихивает клешню с себя, стараясь побольнее впиться в неё пальцами. — Я ведь и в ответ дать могу, — Леруа, может быть, впервые по-настоящему зол на Плисецкого. Ему порядком поднадоело, что тот вытирает об него ноги. — Хватит пользоваться своим положением, принцесса. Юрий кожей ощущает чужую ярость. Самое знакомое ему чувство. Он пытается круто скалиться, хотя на деле коленки дрожат. Страшно. — Заставь меня, урод, — Плисецкий хватает Джей-Джея за грудки и тянет на себя. Впивается зубами в нижнюю губу, а потом пытается неумело целоваться. Наивная попытка Юрия заставить канадца почувствовать себя так же херово, как чувствовал он себя всё это время. Вот только Юрочка не знает, что, пока он ночами краснел от своих ужасающих переживаний с интеллигентными питерскими бомжами, Джей-Джей в мыслях уже перетрахал его с сотню раз. Знатно прихренев с такого сюжетного твиста, Леруа впадает в ступор на пару секунд, прежде чем ухватить Юрия за плечи и настойчиво отодвинуть от себя. — Надо же, — задумчиво тянет он, облизывая припухшую губу и разглядывая трясущегося Плисецкого. — А я уже было поверил. — Прибереги ужимки для своих баб, которым я расскажу, что ты педик. Тут уж Джей-Джею не удалось удержаться от смеха. — Тебе показать, как правильно? — на лице Леруа сияет широкая сальная улыбка. Юрию снова хочется разбить ему рожу, но он вдруг и пикнуть не может, догоняя, что план только что рассыпался. И теперь его ждут месяцы, годы, вся жизнь унижений. Джей-Джей сначала лезет целовать фарфоровую шею своей феи, о которой давно мечтал, медленно подползая к губам. Плисецкий тяжело дышит, пытается отключить сознание, страдальчески смотрит куда-то в сторону. И старается не думать о том, что на самом деле ему приятно. — Я же говорил, надо быть нежнее. Джей-Джей поражается, насколько Плисецкий может быть беспомощным от чьих-то прикосновений, а ведь доселе так храбрился. Сам он в этом возрасте познал все радости мира и разве что травку не курил — показало бы на допинге. Оказывается, смазливой мордашки недостаточно для того, чтобы завести друзей и испытывать с ними свою юность на прочность. Сначала Джей-Джей целует его аккуратно, как настоящую леди. А потом, поддавшись своим фантазиям, вжимает Плисецкого в себя, углубляя поцелуй. Юрий резко дергается, но не ноет, не пищит и вдруг пытается как-то несуразно ему отвечать, от чего у Джей-Джея крышу сносит. Он бы впечатал его в стенку прямо здесь и выбил из него бы всю дурь — но он теперь слишком его бережет, на самом деле, из-за всяких этих травмоопасных поддержек и подкруток. Поэтому позволяет себе максимум — просунуть руку под черную тренировочную футболку, целуя страстно, влажно, не давая Плисецкому и раза вздохнуть. Когда он все-таки отстраняется, Юрий невольно тянется за губами, что заставляет Джей-Джея отлепиться от чужого тела окончательно и начать пристально его изучать, сжимая ключицы парня. На багровом лице зеленые глаза Плисецкого кажутся изумрудными. Джей-Джей видит в них странную эмоцию: смесь возбуждения и стыда божьего. У него, наверное, сейчас голова лопнет. — Продолжим как-нибудь в другой раз, фея, — Жан-Жак самодовольно ухмыляется, похлопывает Юрия по пылающей щеке и собирается удалиться, победно гарцуя, ведь он только что взял долгожданную ачивку и может внести Плисецкого в свой список. — Надеюсь, мне больше не придется тебя долго уговаривать. На выходе Джей-Джей оборачивается и видит, как Плисецкий беспомощно плюхается на скамейку. Леруа чувствует укол совести. С чего это вдруг, интересно? Он вздыхает, морщится, ему жутко всё это не нравится, но все-таки он садится рядом и осторожно похлопывает партнера по спине. — Слушай, Юрий, — осовелый Плисецкий хочет как-то возразить, но его опять перебивают. — Заткнись и слушай, — устало повторяет Джей-Джей. Как маленький, честное слово. — Я же вижу, что тебе понравилось. Живем один раз, зачем страдать по надуманному поводу? Всё хорошо, я не собираюсь тебя насиловать. Или что ты там сейчас себе опять в голову вбил, — хотя, конечно, Джей-Джей не был особо против такого исхода. — Можешь снова меня ненавидеть, если тебе так легче, а пока пошли домой, маман обещала на ужин ростбиф. Джей-Джей накидывает Юрию на плечи олимпийку. Они никогда не говорят об этом инциденте.***
— Это обязательно? — Юра гордо стоит посреди льда в чёрных рваных джинсах, чёрной куртке и чёрных очках. На голове чёрные кошачьи уши, которые на самом деле ему нравятся, но подрывают-таки авторитет околокрутого парня. — Договорились же. Ты работаешь на своих поклонников, я — на своих. Мог одолжить у дам платье в стиле Катарины Витт, тебе бы тоже пошло, — Джей-Джей стоит сзади на изготовке. В канадской кепке козырьком набок, штанах и без футболки, чтобы демонстрировать свои шлюханские партаки. — Больше секса, Юрий! — Ебальник закрой. — Вы готовы? — тренер в недоумении, эта идея ему совсем не нравится, но он покорно стоит рядом, направляя айфон на своих подопечных. Он в шоке от внезапного единения и согласен на всё. Вот только что творится нынче в голове у молодежи? — Всегда готов. — Давай, босс, — Леруа показывает большой палец коллегам за бортиком, те врубают музыку из бумбокса. EVERYWHERE I GO, BITCHES ALWAYS KNOW THAT CHARLIE SCENE HAS GOT A WEENIE THAT HE LOVES TO SHOW Пока Юрий Плисецкий заламывает пальцы и агрессивно орет трехэтажным русским матом на камеру, любезнейше приглашая людей поприсутствовать на национальных соревнованиях славной страны Канады, чтобы хлебнуть настоящего мужского фигурного катания, а не очередной ссанины, Джей-Джей хип-хопит разными частями тела на заднем фоне. — Прелестно, — Жан-Жак подъезжает к тренеру и воодушевленно смотрит на результат. Юрий становится от Брайана с другой стороны и не без сожаления следит за ходом воспроизведения файла. Он очень надеется, что никто не покажет это его дедушке. — Осталось субтитры поставить и можно выкладывать! — Леруа доволен до чёртиков. — Наше первое совместное видео, Юрочка, будет, что ночами пересматривать. — Нет, — отвечает Плисецкий, угрюмо усмехаясь. Жан-Жак удивленно изгибает бровь — доселе пацан не подыгрывал его дурацким шуточкам. — Первое было на Олимпиаде.