***
Гермиона расположилась за узорчатым, выполненным в стиле французского рококо столом в личных апартаментах Амарова. Она впервые попала в его комнаты, и ей впервые наконец дали хоть что-то сделать. Судя по всему, он переступил через злость на нее за вмешательство в Яме. В этот раз ей разрешили надеть ее «тюремное тряпье» — брюки профессора Беликова и, к сожалению, подходящую по размеру рубашку. Кто-то озаботился постирать и отгладить их, а затем доставить в ее комнату. Также прислали пару носков и белые кеды. Наконец-то! Практичная обувь. Гермиона понятия не имела, чем заслужила такую награду, но все-таки была благодарна. В обуви стало легче передвигаться, и она больше не чувствовала себя капризным ребенком, которого в наказание заперли в комнате. Видимо, Онория была занята, поэтому Гермиону попросили побыть секретарем. На столе перед ней лежало торопливо нацарапанное письмо сэра Терренса Джилиса, английского владельца недвижимости, которому удалось избежать вспышки инфекции, спрятавшись вместе с семьей в подземном бункере в своем роскошном доме в Бате. Джилису придется покинуть убежище, как только кончатся припасы. Он рыскал по складским помещениям на берегах порта Авонмут, где ему повезло столкнуться с людьми Амарова, когда они направлялись за продовольствием в город. Джилис не мог не послать Амарову письмо — и теперь оно, привезенное назад на флотилию, покоилось перед Гермионой в ожидании ответа. — Все думали, что он сошел с ума, когда построил тот бункер, — сказал Амаров. — Я знал Терренса, конечно. Он полный идиот, зато теперь в книжках по истории можно написать, что он предусмотрительный идиот. — Если он сумасшедший, потому что ушел в подполье, то как назвать тебя? Амаров ей подмигнул. — Эксцентричный. Гермиона вернулась к просмотру длинного списка вещей, которые Джилис предлагал взамен. Его почерк словно кричал об отчаянии. Неровные буквы рассказывали об острой нужде в топливе, чтобы поддерживать работу генераторов. — Он не может предложить нам ничего полезного, — задумался Амаров. — Не была бы так уверена, — ответила Гермиона. — Здесь говорится, что у него есть портативное очищающее воду устройство. — Правда? — спросил Амаров, вдруг загоревшись интересом. К ее неловкости, он в секунду подскочил ближе, уперевшись руками в стол по обе стороны от нее, и наклонился так, что его лицо было в паре сантиметров. На указательном пальце левой руки виднелось золотое кольцо с агатовыми вставками, а одеколон в этот раз казался другим. Неприятно не было, и он сам совсем не отталкивал. В действительности после инцидента с Беликовым он отдалился и вел себя с ней подчеркнуто учтиво. В этот день ей довелось побыть с ним гораздо дольше, чем в любой другой с тех пор. Она откашлялась. — Если последние продовольственные сводки Забини так точны, как он настаивает, то у нас предостаточно всего, что Джилис может предложить, но этот механизм бесценен. — Тогда почему он отдает его? Гермиона еще раз оглядела письмо, пытаясь разобраться в кривых каракулях. — Мне кажется, он не знает, как его использовать. Амаров усмехнулся. — Как я и сказал — идиот. — Если устройство работает, то жизнь на флотилии станет заметно легче. Больше не понадобится место для хранения чистой воды, — Гермиона продолжила чтение. — Оно разобрано, так что не помешает убедиться, что оно в самом деле то самое, прежде чем ты поделишься топливом. Он беспечно отмахнулся, говоря: — Я это сделаю. В ответ Гермиона не смогла скрыть удивления. — Ты? — Прежде чем заняться семейным фармацевтическим бизнесом, я обучался инженерии в Кембридже, — улыбнулся он. — Не совсем Хогвартс, но кое-что я оттуда почерпнул. — Но на флотилии ведь есть и другие инженеры, которых можно послать? — Возможно, но я предпочел бы сам с этим разобраться. Стремление к контролю, к сожалению, фамильная черта семьи Амаровых. Ее давно мучил вопрос, и теперь она больше не могла сдерживаться. — Что случилось с твоей семьей? Он прошел к высокому деревянному шкафу, чтобы налить себе выпить. Проверив несколько хрустальных графинов — все были пусты, он достал новую бутылку и откупорил ее, скривившись. — Наверное, надеяться, что у Джилиса есть хороший виски для обмена, уже слишком. Мои запасы кончаются. — Ты не хочешь говорить о семье? — надавила Гермиона. — Не желаешь выпить? — спросил он, тем самым отвечая на ее вопрос. — Нет, спасибо. И теперь я вижу, что разговор о семье очевидно тебя тревожит. Амаров присел на кожаный диван и сделал глоток из высокого бокала. — Верно, — признал он. — И мне повезло, что существует немного вещей, которые меня тревожат. Я удивлен, что тот агент из Америки не рассказал тебе о моем прошлом... как его звали? В груди у Гермионы заныло. — Барнаби Ричардс. Ты убил его, помнишь? — Конечно, помню. Я помню, что мне пришлось сделать. И насколько мне известно, он скорее всего был заодно с вашим Министерством. — Теперь никак не подтвердить, знал ли Ричардс, что в Министерстве пытались скрыть существование инфекции, — настояла Гермиона. Он кивнул. — Правда. В тот момент невозможно было ничего доказать, поэтому я принял решение. Как там говорят? Лучше просить прощения, чем разрешения? Я не собирался просить у агента Ричардса разрешения что-то сделать, мне нужно было обеспечить свою безопасность. — Я никогда не прощу тебя за это, — прошипела она. — Как ты могла заметить, я не просил твоего прощения, — сказал он, делая еще глоток, и внимательно ее оглядел. — Пока что нет. — Поставив бокал на широкий мраморный столик, Амаров наклонился и уперся локтями в колени. Он был одет в костюм, как и всегда, хотя пару часов назад снял пиджак. — Я никогда не отдал бы вам Персик Лунной горы. Что бы вы тогда сделали, Гермиона? Похитили бы меня? Заставили уступить? — одной рукой он расстегнул две верхние пуговицы рубашки, открывая вид на биообратный механизм. — Вы понятия не имели об этом, — продолжил он. — Любой случайный ущерб по незнанию уничтожил бы флотилию, Персик и прогресс с РеГеном. Черт возьми. Он был прав. Он был социопатом с садистскими наклонностями, но в этом он был прав. Ричардс с готовностью вынудил бы Амарова отдать Персик, а учитывая его непривлекательную историю с Министерством, у него не было никаких причин доверять словам агента. Спасательная миссия была обречена с самого начала. А зная, как тщательно Ричардс подходил к разработке стратегии, можно заключить лишь одно — он понятия не имел, что Амарову раньше довелось сотрудничать с Министерством. Скримджер ему не рассказал. — У меня была невеста. Совсем недолго, — последовал запоздалый ответ на мучивший ее вопрос. Он приподнял левую руку, показывая Гермионе замеченное ранее кольцо. — Она подарила мне его в день нашей помолвки, за месяц до вспышки. Мой отец умер много лет назад, но мать была жива, когда город накрыла инфекция. И две мои младшие сестры. У одной были сыновья-близнецы, мои племянники. Все они жили в Лондоне неподалеку от меня. Еще у меня было четыре тети, три дяди и восемнадцать кузенов. У многих были свои семьи. Это в полной мере удовлетворяет твое любопытство? Говоря это, он очень внимательно наблюдал за ней. — Все они погибли, — тихо проговорила Гермиона. Нужды спрашивать не было. Если бы хоть кто-то из семьи Амарова выжил, сейчас он был бы с ним. Он осушил остатки виски и стал крутить прохладный бокал в руках. — Ты создал флотилию после их смерти, да? — догадалась она. Вот как это было — флотилия стала исходом горечи и гнева, а его нечеловеческая политика скорее всего произошла из вины, которую он возложил на всех волшебников. Познав боль утраты, другие люди кричали, плакали, смеялись и порой бросались за необдуманным риском(на ум невольно пришел Гарри). Но что бы они сделали, будь у них связи, влияние и деньги Амарова? Они могли бы создать плавучий город и тщательно следить за всеми его обитателями, включая магов. Стремление к контролю, как он и сказал. Он настаивал, что держит их на борту для их же блага, но теперь Гермиона стала подозревать, что, возможно, таким образом он пытается их наказать. Он ей не ответил, а вернулся к прежней теме. — Мы пойдем на сделку с Джилисом. Но сначала я осмотрю устройство, конечно. Гермиона подошла к висящей на стене карте и провела пальцем линию. — Тогда тебе придется отправить всю флотилию в ближайший порт. Учитывая, где он столкнулся с твоими людьми, это Авонмут. Может, стоит послать Джилису сообщение и попросить перенести механизм на пирс? — она повернулась к нему, обеспокоенная. — Как далеко ты можешь быть от флотилии, прежде чем..? — Большой бум? — довольно спросил Амаров. — Не волнуйся, маленькая ведьма, пока флотилия пришвартована в гавани, я могу без проблем сойти и переговорить с Джилисом, ничего не взорвав. — Хорошо, — пробормотала Гермиона, хотя ей было бы куда спокойнее, скажи он точное расстояние. — Но ты обязательно должен идти сам? Он встал и подошел к ней. — Я слышу в твоем голосе беспокойство обо мне? — Ты знаешь, что из-за этого встроенного механизма мы все в какой-то мере волнуемся о тебе. Умрешь ты — умрут все. — Не волнуйся, все будет в порядке, — сказал он с легкой ухмылкой. Ужасающе, как сильно он напомнил ей Малфоя в этот момент. — Уверен, что проверю исправность устройства еще к закату и тут же вернусь. Если оно работает, Джилис получит топливо, — Амаров встал почти вплотную к ней и смотрел, не отводя взгляда. — Тебе это идет. — Что идет? — спросила она, глядя на биообратную панель. Тик, тик, тик — мигнул красный огонек. — Помогать мне. Она знала, что это произойдет. Это было неизбежно. Но поцелуй — не то, к чему легко подготовиться. Амаров был чуть выше, поэтому ей нужно было лишь самую малость приподнять голову, одобряя его намерения. Если раньше он сомневался, то теперь все это было забыто. Его губы коснулись ее, глаза закрылись. Взяв ее рукой за подбородок, он прижался ближе, запуская язык ей в рот. Гермиона издала задыхающийся тревожный звук. Понятно без слов — она была испугана донельзя. Амаров в ответ отстранился и непонимающе заморгал. Рука опустилась ей на плечо. В дверь постучали. — Входи, — позвал Амаров, не отходя от нее. Онория вошла внутрь, поразившись при виде Гермионы. Его полурасстегнутая рубашка, их компрометирующая поза и напиток на столе говорили сами за себя. Покраснев, Гермиона сделала шаг назад, хотя Онория уже смотрела на нее с такой ненавистью, что даже Амаров заметил. — Как дела в лабораториях? — спросил он, возвращаясь к делам. Лишь через пару мгновений вся злость во взгляде Онории растворилась. На своего работодателя она смотрела гораздо более дружелюбно. — Неплохо. Беликов вернулся к работе с новыми силами. — Малфой, несомненно, рад его возвращению? Онория вздохнула. — Очень немногие вещи могут заметно обрадовать Драко Малфоя. — Как, например, импровизированная встреча с прежней коллегой? — проговорил Амаров, укоризненно глядя на Гермиону. — Ты заставила своих надсмотрщиков попотеть. Гермиона холодно улыбнулась. — Привилегия заключенной. Амаров отвернулся к Онории. — Судя по всему, у сэра Терренса Джилиса есть портативное устройство по очистке воды, которое нам необходимо. Передай ему, что мы согласны на обмен. Ты найдешь его в фамильном поместье. Знаешь, где это? Она кивнула. — Доставь Джилиса и механизм в порт Авонмут. Возьми столько людей, сколько нужно, — Амаров взглянул на часы. — Дай нам четыре часа. Флотилия прибудет в гавань, я осмотрю устройство, и если оно исправно, мы отдадим Джилису нужное топливо. — Александр, я должна напомнить, что в прошлый раз, когда ты покинул флотилию, тебя похитили на три недели! — Что напоминает нам о необходимости быть осторожными, — сказал он. — Я подготовлюсь и пойду не один. — Было бы лучше, если бы ты взял с собой Анатолия. А с Малфоем понянчится кто-нибудь другой. — Хорошо, — уступил он. — Приготовь все. Выходя за дверь, Онория бросила последний взгляд на Гермиону. — Как всегда, оставь это мне.***
Драко отвлекся от центрифуги, с которой работал, и стянул защитные очки с головы. — Вы чувствуете? Беликов и другие ученые в лаборатории кивнули. — Мы движемся. — Почему? — спросил Драко у единственного, кто мог знать. Анатолий пожал плечами. Он расположился в крутящемся кресле и не слишком внимательно листал журнал про спортивные машины. — Может быть много причин. Может быть никаких причин. Драко закатил глаза. — Это очень познавательно, но нет ли какого-то способа узнать точно? Вопросы отпали сами собой, когда в лабораторию вошли Онория и еще четверо охранников. Работники заметно обеспокоились и сгруппировались в задней части комнаты. Недавнее выступление Беликова в Яме было все еще свежо в памяти каждого. Онория выглядела так, словно собралась в путь, и была вооружена, как и ее сопровождающие. Едва взглянув на остальных, она указала пальцем на Анатолия и заговорила по-русски: — Ты поедешь с Александром на совершение обмена. Тот отбросил журнал и встал, ни капли не обрадовавшись новому поручению. Прошлый обмен прошел хуже некуда. — Что насчет него? — спросил он, качнув головой в сторону своего прошлого объекта наблюдения. — Малфой остается, — она повернулась в другим охранникам. — И никто не покинет эту лабораторию, пока я не вернусь. Если кто-то попытается, стреляйте. Онория вместе с Анатолием вышла, а громилы встали прямо у входа. У двоих из них вдобавок к пистолетам были автоматы, но для флотильских охранников это уже обычное дело. Обменявшись с Беликовым полным беспокойства взглядом, Драко вернулся к центрифуге.