Новая жизнь.

Успокоиться Криденс не мог ещё долго. Началось время затяжной депрессии. Он не выходил из комнаты, заперся изнутри. Мальчик не спустился к ужину, и Перси начал немного беспокоиться. Он успокаивал себя одной мыслью: «Захочет есть — спустится.» Но когда мальчонка, на приглашение домового, отказался выходить и на завтрак, Грейвса охватила паника. Да, он паниковал. Здоровье и жизнь Криденса была на совести мага, а романтические чувства подпаляли этот фитиль. Конечно же, маг не показывал паники, ведь не достойно было бы показать снова слабость, ничего не чувствующему мракоборцу. Он натянул маску безразличия посильнее и погрузился в себя. Туда, где он может чувствовать, где его не мучает Президент и остальные авроры, где он один, ну почти один; в его душе навсегда поселился маленький мальчик, маленький Криденс, маленький, но такой взрослый. Но несмотря ни на что, внутри мужчины бушевало беспокойство. Он не хотел, чтобы так получилось. За эти две длинные и бессонные ночи, Грейвс взвесил всё и честно признался себе, что все чувства, которые он испытывает к Бэрбоуну — это любовь, настоящая и чистая, непорочная будто ребёнок, такая же как и сам мальчик, в чью сторону был обращён взгляд мракоборца, такая же дикая, неусмиримая, но ранимая, нежная, робкая, смелая, резкая и мягкая, и такая родная сердцу. Такого маг ещё ни разу не чувствовал, Криденс был первым, кто пробудил в маге такие чувства, хотя отношений у мужчины было много, с парнями и девушками, его это не волновало. Но теперь... Его мысли были заняты только одним человеком — Криденсом. Бэрбоун был его смыслом жизни, его маленьким мальчиком, и маг не хотел отдавать его в цепкие лапы этого зоолога. Ньют, конечно, хороший парень, но он не подарит ребёнку столько любви и заботы, сколько бы смог подарить Перси. *** Он ненавидит меня, он не понял меня. Не принял. Не оценил. Из-за моей неправильности, он меня теперь никогда не простит. Будет ненавидеть вечно. Я так свехнусть. Как же так? Я же так его люблю. Такое не должно было случиться. Он не должен был узнать. Не должен сейчас меня ненавидеть. Он пообещал любить и заботиться обо мне, но где же это всё? Где все те чувства, что наверное имели место быть? Где они? Куда исчезли? Куда же делась так забота и любовь, что он излучал? Стук в дверь... - Ничего не хочу, - послышалось из комнаты. Грейвс устало , и слишком грустно, вздохнул, решая оставить поднос с едой под дверью. Он не мог позволить мальчику погибнуть с голоду или, даже в лучшем случаи, голодать. Мужчина опустил пластинку металла с ручками на пол, прямо перед дверью. Из нагрудного кармана костюма Персиваль извлёк сложенный пополам листочек бумаги, он подложил записку под чашку с чаем. Ещё раз постучав, но не дождавшись ответа, утомлённо побрёл обратно в свою спальню. Криденс слушал удаляющиеся шаги и, когда они совсем стихли, мальчик приоткрыл дверь, выглянул наружу. Он осмотрелся, выглядывая из-за полуоткрытой двери. Коридор был пуст, а под дверью обнаружился поднос с едой. Мальчик скептически осмотрел яства, его живот предательски заурчал, но ребёнок и не подумал приступить к принесённой еде. Он решил изводить себя. Раз мистер Грейвс его не любит, то смысл жалеть себя, баловать такой мелочью, как еда. Правильно, незачем. Но всё же двудневная голодовка даёт о себя знать, и Бэрбоун решает, что от чашки так вкусно пахнущего чая, ничего не изменится. Он наклоняется и поднимает за блюдце, аккуратную чашечку, белую с чёрными цветами. Чай потрясающе пахнет и он ещё тёплый, и Криденс не может себя отказать в такой мелочи, как тотчас же выпить его. Он прикрывает дверь свободной рукой и проходит к своему рабочему столу. Присев на стул , он аккуратно ставит блюдце на стол, но подняв чашечку, замечает ту самую записку, которую он вначале принял за салфетку. Всё же сделав глоток и отметив превосходный вкус и аромат, мальчик ставит чашку обратно на стол и принимается изучать записку. Интересно же. Развернув её, он обнаруживает небольшое послание, написанное аккуратным, но немного резким, что ли, почерком: «Дорогой Криденс, Надеюсь ты всё же прочитал эту записку. Я хотел бы извиниться, за столь грубое и неприемлемое поведение. Понимаю, что поступил неправильно, понимаю, что обидел тебя, но я хотел бы вернуть всё назад. Ты мне очень дорог, и я не хочу терять тебя из-за такого пустяка. Приношу свои извинения. Если сможешь меня простить, спустись хотя бы на ужин. Я был бы счастлив. Твой Персиваль P.S. Домовой приготовил тебе еды, а я заварил свой любимый чай, если решишь всё же поесть, приятного аппетита, милый мой мальчик.» «И как его не простить после этого?» - подумал Криденс, отхлёбывая ещё глоток чая. И правда, он спустился к ужину. В столовой его уже ждал Грейвс. Всё было накрыто. Персиваль сидел за столом, но увидев малька, спускающегося по лестнице, подскочил, будто ошпаренный. - Я так рад, - если сдерживая улыбку, прошептал Перси, на ухо мальчику, помогая тому сеть на стул, рядом с ним самим. - Добрый вечер, мистер Грейвс, - мальчик ответил мужчине широкой улыбкой, после чего они начали трапезу.