***
Шинву в данный момент даже не подозревал, что на его скромную персону у кого-то столь масштабные планы. Он вряд ли понимал, какие надежды возлагает на него отец и наставник. В данный момент он думал только об одном — как извиниться перед другом за свои действия. Аджосси советовал ему не казнить себя сильно, но Шинву не мог так просто отмахнуться от чувства вины. Она вызывала раздражающе натянутое ощущение в районе живота, от которого ему хотелось как можно скорее избавиться. «Тем более за то, что я сделал можно и в зубы дать…» — Хан пару раз глубоко вздохнул упираясь взглядом прямо в спину директора Ли. Они вдвоем поднимались в комнаты Рея на лифте. Взрослый даже не взглянул на него, с тех пор как они вошли в лифт. Тягостное молчание так же подавляло Хана, и именно поэтому он боялся спросить о настроении Рея. Если честно, учитывая мягкий характер друга, Шинву с трудом представлял себе, что тот может его ударить. Слова сожаления от содеянного казались Шинву слишком простыми и безликими. Он, конечно, мог упасть на колени, но думалось ему, друг такого жеста не оценит. За внутренними переживаниями Шинву не заметил, как лифт остановился. Они вышли прямо к большим двухстворчатым дверям и Шинву немного затрясло от волнения. Он вспомнил как отреагировал на его поступок директор Ли и ему очень не хотелось увидеть в глазах друга такую же темную злобу. «Что терзать себя понапрасну. Нужно просто это пережить и идти дальше!» — Шинву прежде чем войти в кабинет, в котором его ждет Рей, остановился глубоко вздохнул, и подняв руки ударил себя по щекам. Если его действия и удивили директора Ли, то тот не подал вида. Франкенштейн открыл перед ним двери, пропуская ученика вперед. Он видел, как ребенок пытается взять себя в руки и кажется, у него это получилось. Решительный взгляд и действие перед дверью подсказали ему это. Вот только вряд ли Мастер способен на праведный гнев, особенно в отношении этого ребенка. Даже он сам не часто наблюдал Рейзела в гневе, вывести Мастера из себя было очень трудно. Обычно это он злился на каждого кто заставлял Рейзела использовать чересчур много своей силы. Шинву конечно такого не делал, его поступок послужил восстановлению здоровья Рейзела, однако причинённая Мастеру боль портила все впечатления от силы ребенка. Франкенштейн пытался взять себя в руки, сотый раз, напоминая себе все обстоятельства, произошедшие перед очищением. Но получалось пока плохо. «Сила, которая вредит своему обладателю… Стоп! Это же… Неужели!» — ученый застыл от пронзившей его догадки. Шинву испытывал схожую с Мастером боль, и пока не успокоился один, второму было так же больно. Означает ли, что способности Шинву потребовали от него не только физических сил, но и духовных? Возможно, ли что исцеление раны Мастера будет, стоить Шинву части собственной жизни? Может поэтому Лиен не стал ничего объяснять. И уехал так скоро, желая подтвердить свои догадки касательно способностей сына? Вот только у кого тот собирался это выяснять… «Мастер, Шинву в опасности?» — мысленно спросил Франкенштейн глядя в мудрые и наполненные спокойствием глаза Ноблесс. Он стоял у окна в ожидании своего одноклассника и верного слуги. Рейзелу не хотелось надолго откладывать этот разговор. Чувствуя, какие муки совести терзают ребенка, он внимательно осмотрел Шинву. Рейзел ощущал от него силу, не так сильно, как от тех, кого знал раньше. Это можно было объяснить тем, что Шинву только начинает развиваться. Рейзел видел, что дело не только в этом. Шинву и правда отдал ему часть своей энергии, для него это может оказаться смертельно. Но, несмотря на все страхи и опасения, кажется, возможность восстановления жизненных сил у Шинву была. «Нет, насколько я могу судить. Франкенштейн я надеюсь, ты не сильно его ругал?» — Рейзел знал, что любимый человек не сдержит своих эмоций. Ученому не всегда удавалось укротить свою ярость, а Рейзелу очень не хотелось, чтобы Шинву чувствовал её на себе. К счастью, Ноблесс не чувствовал от друга страха. Только вину, но это легко поправимо. «Я сказал лишь то, что хотел. Шинву и сам все понимает», — уклончиво ответил Франкенштейн. И все же показал Мастеру воспоминания вчерашнего вечера. Мастер, увидев все что произошло лишь вздохнул и подойдя к застывшему, посередине комнаты Шинву, легким движением ладони дотронулся до его плеча. — Рей, — Хан поднял голову, чтобы посмотреть другу в лицо. — Прости, я сам не знаю, как мне в голову пришло дотронуться до твоей раны. Я просто увидел её и понял, какую боль она тебе причиняет. Меня словно кто-то убедил что я способен убрать эту рану… Прости... — Все хорошо, — оборвал быструю речь друга Рейзел, и притянув его к себе слегка обнял. Он видел, как Шинву так обнимает Юну или Ик-хана и если честно, ему тоже хотелось когда-нибудь так же открыто проявлять свои чувства. Хан на секунду растерянно замер, а потом сделал резкое движение назад, опасаясь, что его сила вновь выкинет что-нибудь непредвиденное. Рей одобряюще улыбнулся такой обеспокоенности друга. — Не волнуйся, твоя способность сейчас не проявит себя. Ты исцелил меня, и я очень тебе признателен. — Ты и правда, в порядке? — Шинву и сам внимательно смотрел на друга, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь намеки на плохое состояние. Его способность при прикосновении Рея, и правда себя никак не проявила. Хан почувствовал, как постепенно что-то внутри успокаивается и теперь он может мыслить более ясно. Рейзел приглашающим жестом указал на стул, стоящий у чайного столика. Франкенштейн уже позаботился о чае и вазочке с печеньем. Когда они оба сели за стол, директор поставил перед ними фарфоровые чашки, наполнив их ароматным фруктовым чаем. — Тебе не стоит волноваться, — Рей и не думал ругать ребенка, прекрасно понимая, что тот просто не смог сдержаться при виде его раны. — В том, что случилось, скорее виноват я, чем ты. Шинву недоумевающе нахмурился, он не понимал, в чем винит себя друг. Никто не мог даже представить на что он способен. Ну, разве что отец, но тот молчал как партизан и даже не посчитал нужным остаться, чтобы хоть что-то объяснить. Но Шинву был решительно настроен разговорить отца, ибо ему не очень хотелось быть слепым, запертым в темной комнате. — Мне следовало быть осторожнее. Ведь я знал Шиону, ты, как и она владеете одним даром — исцелять любые раны. «Удивительно! Рей знал ту, что основала клан шаманов…это просто невероятно», — Шинву был удивлен, что даже не сразу сообразил о разнице во времени. Кажется, ему пора завести толстую тетрадь, куда он будет записывать вопросы и невероятные факты о новом мире. Шинву твердо решил расспросить обо всем отца, чтобы случая как с Реем больше не было. Ему вовсе не хотелось, и дальше находиться в «темной комнате», куда его поместили. Жизнь круто поменялась и Шинву вполне осознанно предполагал, что это только начало. — Шиона была очень добрым и честным человеком. Она много знала, для человека того времени, чтобы прекрасно использовать свои способности. И несмотря на это, ей не хватало сил, чтобы залечить моё раненое крыло. С ней я общался даже больше, чем с другими шаманами, Шиона с помощью своих сил лишь притупляла боль. Но полное исцеление, было невозможно. — Рей невольно погрузился в воспоминания, далёкие, но до сих пор драгоценные для него. Он теперь по-новому смотрел на Шинву, замечая едва уловимые черты от девушки, которую он знал прежде. Шиона была столь же решительна, настойчива и упряма. Она была умной женщиной и смогла многому научить благородных. Она стала той, кто привел духовное оружие благородных Ноблесс к истинной форме, в которой они существуют и по сей день. Девушка - шаманка, была одной из немногих кто решался приходить к нему каждый день и вытаскивать его на улицу. Аргументируя это тем, что стены особняка давят на нее. Рейзел не спорил и безропотно шел за ней в сад, где она рассказывала ему интересные истории о своей стране и заваривала для него вкусный травяной чай. — Как и сказал твой отец, Шиона покинула Лукидонию, и более не возвращалась. Лишь трое её потомков жили в столице благородных. Видимо все закончилось, когда Лорд погрузился в вечный сон и больше шаманов - проводников в Лукидонии не появлялось. — Ты сказал, что она не могла залечить твое крыло… Тогда как же получилось у меня, если наши способности похожи? Шинву даже не предполагал, что у Ноблесс и Франкенштейна нет на это точного ответа. Они могли лишь строить догадки по этому поводу. Вопрос был хорошим, но задавать его нужно не им. «А человек, наверняка знающий, в чем дело вовремя смылся. Одно радует он должен вскоре вернуться!» — Франкенштейн очень внимательно слушал разговор Мастера и Шинву, но пока не вмешивался. У него тоже было о чем спросить Лиена, и конечно подробнее обсудить последствия его действий. — К сожалению, я не знаю ответа, Шинву. — Честно ответил Рейзел, поставив полупустую чашку с чаем на блюдце. — Шиона говорила, что даже её смерти будет недостаточно, чтобы закрыть рану на моем крыле. Позже они вместе с Лордом создали для меня артефакт, — Ноблес коснулся мочки уха, где на маленькой цепочке висел крест. — Только лишь запечатав часть моей энергии, Шиона могла облегчить мою боль. Если я снимал печать, рана раскрывалась вновь. «Рей так спокоен…» — Хан опустил взгляд, заметив, что его пальцы немного дрожат. Он помнил неописуемую боль, что мгновенно пронеслась по всему его телу, парализуя дыхание, и заставив потерять сознание прямо там у больницы. Шинву коснулся этой боли и не смог её выдержать. А сейчас впервые задумавшись о том, какая временная пропасть между ним и Шионой, Хану захотелось снова задействовать свою силу. Желание было мимолетным, и напомнив себе, чем все закончилось, Шинву тут же стало стыдно. — Рей, а ты сам хотел, чтобы эта рана исчезла? — тихо спросил Хан. Франкенштейн, находясь за спиной своего Мастера, постарался сохранить невозмутимость. Ученый хорошо знал Ноблесс, так что вопрос ребенка был точен как выстрел снайпера. И он даже не сомневался в ответе, ведь для Ноблесс в порядке вещей казнить тех, кто преступил закон и причинил какой-либо вред людям. Франкенштейна до черных пятен в глазах бесили те, кто воспринимал Мастера как некое подобие орудия для смертной казни. Скорее всего, никто даже не думал о чувствах самого Ноблесс, когда тот казнил собственного брата. — Просто привык, что она есть, — наконец ответил Рейзел, после недолгого молчания. — Я и правда, благодарен тебе за то, что ты сделал. Но прошу, более не рискуй так собственной жизнью. — Прости, друг, у меня правило — не давать обещаний, которые могу нарушить, — улыбнулся Шинву, замечая мимолетную растерянность на лице Рея. Не в его власти предвидеть будущее и как знать, возможно, его способности могут пригодиться его друзьям. Как теперь после всего что случилось, забить на все? Он сам не простит себе если не поможет, имея такую силу. — Шинву, это может быть опасно для тебя. — попытался вразумить ученика Франкенштейн. — Пока мы ничего не знаем о твоих способностях, пожалуйста, воздержись от самостоятельных действий. — А тренировка с аджосси считается? — Шинву виновато улыбнулся, когда Франкенштейн возвел руки к потолку, и кажется, сказал очень плохое слово на непонятном Хану языке. — Я обещаю, что не буду использовать свою силу неразумно и конечно изучу её. Просто, я не хочу оставаться в стороне, если моя сила может принести пользу. Не отказывайтесь от нее, пожалуйста. Рейзел и Франкенштейн обменялись взглядами, они даже не предполагали, что Шинву подумает так. Оба волновались за него, прекрасно зная цену любой способности. Вот только Шинву о своей ничего не знает и это опасно для него и окружающих. — Шинву, мы не откажемся, если это и правда понадобится. Но прежде, чем что-либо решать, дождемся Лиена. Я уверен, он сможет нам хотя бы что-то разъяснить. Хоть я и не одобряю твоего спарринга с М-21, но это неплохая проверка твоих физических показателей для начала. — Ученый хотел выдержать пару недель, прежде чем предлагать какие-либо эксперименты Шинву. Но раз подвернулся такой случай, грех его упускать. — Вот и я так подумал. А то, вдруг кому по лицу дам, а он вместо сломанного носа, встреться с предками раньше срока, будет совсем невесело, — мрачно пошутил Шинву. — Очень рад, что ты все же задумываешься иногда о последствиях, — усмехнулся Франкенштейн, видимо случай с Мастером кое-чему научил это неугомонное дитя. Он начал переставлять пустую посуду на передвижной стол, чтобы убрать. — Суйи, Ик-хан и Юна уже подошли и ждут вас у ворот. — Ой, — Шинву будто вспомнил что им еще нужно в школу, а он тут расслабился немного. Парень вскочил и уже у дверей обернулся, глядя прямо на Рея. — У тебя клевые крылья, друг, надеюсь, я увижу их снова. — Шинву! — Франкенштейн хотел возмутиться такой наглости ребенка, но того и след простыл. — И куда только умещается столько энергии. Ученый покачал головой поражаясь тому, как быстро сменилось настроение Хана. А услышав за спиной едва слышный смешок, боялся поверить своим ушам. Он обернулся и увидел, как Мастер улыбается, видимо замечание о «клевых крыльях» очень обрадовало Ноблесс. Никому кроме Шинву не пришло бы в голову обозначить их именно "клевыми". Рейзел встал и применив силу, уже через секунду был полностью облачен в школьную форму. Разговор с Шинву дался гораздо легче, чем думал Ноблесс и был этому очень рад. — Мастер? — Франкенштейн замер, когда Рейзел оказался очень близко к нему. Он одарил его взглядом, от которого у Фрэнки помутилось в голове и едва не подкосились ноги. Он не мог устоять, да и честно не хотел. Положив руку на талию Рею, Франкенштейн прижал его к себе и слегка наклонившись, прикоснулся к губам Мастера. Рейзел подался на встречу приоткрывая рот, и позволяя любимому проникнуть в него языком. От движений, которого ему становилось трудно дышать и сосредоточиться на какой-то мысли. Обжигающий жар прошелся по венам, ударяя в голову. Наконец, тяжело выдыхая, они разомкнули объятья. Глядя на Рейзела Франкенштейн погладил того по щеке, проскальзывая пальцами дальше, наблюдая как те запутываются в темных волосах. Ноблесс прикрыл глаза, наслаждаясь такой долгожданной лаской и поцелуем. Рейзел понимал, что Франкенштейн волнуется о его здоровье, но неожиданно для себя вампир понял, что соскучился. Он притянул голову Франкенштейна к себе, путаясь пальцами в волосах, услышав короткий стон, что сорвался с губ любимого. Ли прижал Рейзела к себе, крепко сжимая плечи и страстно целуя. Франкенштейн отстранился первым, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. — Еще немного и я оставлю вас дома, Мастер, — ученый усмехнулся и едва устоял на ногах, когда увидел горящие алым глаза Ноблесс. Он сразу понял все без слов. Ему, как и Франкенштейну надоела излишняя сдержанность в их отношениях. И раз уж Шинву, так удачно использовал свою силу на Мастере, теперь его состояние должно улучшиться. — А сейчас, мне пора в школу, — Рейзел улыбнулся, слегка озадаченному выражению лица своего верного слуги. Он чмокнул его в щеку и направился к выходу из комнаты. Ноблесс и Франкенштейн всегда понимали друг друга без слов. Страстный поцелуй и обмен взглядами сказали больше, чем слова. Сегодня ночь будет принадлежать только им.***
— Шинву!!! — громкое восклицание Ик-хана, заставило его улыбнуться. Друг подпрыгнул на месте и помчавшись на него с реактивной скоростью крепко обнял его, явно стараясь сломать пару ребер. — Ты хоть представляешь, как мы волновались!!! — Ха-ха, прости, прости, — Шинву смог, наконец, выбраться из хватки друга, чтобы получить шутливые подзатыльники от Суйи и Юны. Благородные с улыбками наблюдали за действием детей. Стоящие поодаль охранники не могли остаться равнодушными к такой искренности ребят. Франкенштейн, смотря на такие беззаботные улыбки своих учеников, невольно сам захотел улыбаться. И пусть даже такое спокойствие будет недолгим, от того такие моменты благородные и модифицированные учились ценить сильнее, чем с радостью погружаться в очередную смертельную битву. «Кое — кому, это только на пользу», — ученый посмотрел на М-21, который как обычно стоял чуть в стороне и наблюдал за школьниками пристальным взглядом. Он с радостью проводил бы Мастера и остальных детей до школы, но нужно было решить дела в министерстве, так что, пожелав детям удачного дня, Франкенштейн сел в свою машину и уехал. — Ну что, пойдемте, а то Педро будет злиться, если мы опоздаем, — Шинву посмотрел на друзей, которые почему-то улыбнулись на его заявление. Суий показала на часы, которые показывали полвосьмого утра. — Какие вы молодцы, встали ради нас с Реем пораньше, чтобы проводить? — С твоим талантом всегда опаздывать, Хан Шинву, мы не могли позволить стать нашему Рею опаздуном! — фыркнул Ик-хан, за что получил дружеский тычок под ребра от Шинву. — Хей! Я не всегда опаздываю! — возмутился Хан, начиная шуточную беготню за юным хакером, но сделав буквально несколько шагов резко остановился и посмотрел куда-то вверх. На секунду ему показалось, что он увидел что-то в ветвях деревьях, что-то маленькое, словно запутавшиеся в листьях облако. — Шинву? Что случилось? — Ик-хан поправил очки, с тревогой смотря на застывшего друга. — Ничего, — Хан выдохнул, думая, что ему действительно показалось, что за ним следят. «Неужели теперь из каждой тени монстры мерещатся будут?» — вздохнул Шинву и поправив сумку пошел вперед. Однако чувство слежки не ушло, он явно чувствовал чей-то взгляд. Шинву покачал головой поправив лямку школьной сумки. Уж чего ему не хотелось так это прогуливать. Школа, занятия, одноклассники, как не странно сейчас Шинву хотелось именно чего-то нормального. А вот о сверхъестественном думать не хотелось, от слова совсем. — Пойдемте, не будем тратить вашу «жертву» зря. Шинву поторопил их, пропуская большую компанию вперед, а сам отстал на несколько шагов. Его до самой школы не покидало ощущение, что за ним наблюдают. Незнакомый взгляд назойливо сверлил спину, вызывая неприятное ощущение. Он не стал ничего говорить остальным, ибо выглядеть это будет как внезапно настигшая мания преследования. Только у ворот Хан заметил, что аджосси и Такео-ним за ними не пошли, видимо они сделали выводы из его странного ступора. «Эти парни явно привыкли к подобной фантастической фигне! Интересно сколько у меня уйдет на адаптацию?» — с таким настроением Шинву поспешил в класс. Такео и М-21 к счастью, никаких врагов не обнаружили, даже не подозревая, что Шики не каждый способен увидеть. Возвращаясь обратно в школу, напарники, не сговариваясь решили расспросить парня что же он увидел у дома Франкенштейна. Посланный Лином шики, выполнив свою задачу, отправился обратно, чтобы доложить хозяину о результатах. Франкенштейн, закончив свои дела в Министерстве, зашел в кабинет и увидел на столе запечатанный конверт. Вскрыв сургуч и прочитав написанное, ученый глубоко вздохнул, потирая лоб. «Кажется скоро в школе появятся незнакомцы. Нужно подготовиться, чтобы не возникло ненужных подозрений» — решил Франкенштейн, вызывая к себе секретаря и назначая педсовет на послеурочное время. — Шинву, ты прости меня за ту дурную идею, — на перемене, после сытного обеда Ик-хан подошел к другу, который задумчиво стоял у окна. Хакер чувствовал ответственность за произошедшее, он даже делал конспекты, чтобы Хан не отстал от класса. Шинву непонимающе уставился на понурого друга. Сегодняшний день по праву можно обозначить как «Понять и простить». Нужно было возвращать все на круги своя. — Я тоже виноват, так что не грузись, — Хан хлопнул Ик-хана по плечу и перевел взгляд на девушек. — Юна и Суйи все еще злятся на нас? — Немного. Признаю, то задание было глупым и опасным, но ведь все закончилось хорошо, — Ик-хан поправил очки, их верные подруги вроде сменили гнев на милость, однако во взгляде все еще мелькало возмущение и осуждение их глупой выходки. «Да, закончилось более чем хорошо. Немного был одержим, немного умер, с кем не бывает…» — Шинву порадовался, что у него достаточно крепкие нервы, а то стопроцентно словил бы нервный тик. Нужно узнать, как директор Ли нервы лечит, ему безусловно следует перенять этот опыт. «Хотя, наверное не стоит задавать вопрос про нервы самому Франкенштейну…» — Суйи, Юна, — Шинву подошел к девушкам, которые что-то смотрели на телефоне. — Как насчет любого мороженого за мой счет? Юна и Суйи переглянулись между собой, застигнутые врасплох таким предложением. Их шумный и гиперактивный друг улыбался настолько открыто и невинно, что сердиться на это чудо природы ни у одной из них не получалось. В конце концов, Ик-хан и Шинву вместе и не такое выкидывали. Эту парочку друзей не зря называли стихийным бедствием, ибо их общие проказы доставляли немало проблем окружающим. Тем более Шинву только поправился, это стало самым важным фактором для Суйи и Юны. — После уроков, — девушки не стали отказываться от заманчивого предложения друга. Юна с улыбкой осмотрела Шинву. — Ты уверен, что все хорошо? Не только Ик-хан заметил странную отрешенность Хана по пути в школу и на уроках. Сегодня их шумный друг будто подражал Рею, который тихо смотрит в окно на школьный двор. Шинву на очередной вопрос о его самочувствии только закатил глаза, и резко подавшись вперед, подхватил Юну на руки, закружив на месте. — Я в полном порядке! — Шинву, отпусти меня, ради бога! — Юна вцепившись в плечи друга, засмеялась. — Тогда отставить беспокойства обо мне, и по пути домой зайдем в кафе, — Шинву поставил девушку на пол и по-прежнему улыбаясь пошел в класс, а друзья, наконец успокоившись, последовали за ним. Словам Шинву не было причин не верить, так что стоит последовать его совету и расслабиться после уроков в кафе, тем более Хан угощает. М- 21 стал невольным свидетелем веселого поведения Шинву. Он замер посреди коридора, чувствуя как медленно его охватывает раздражение от поступка парня. Шинву слишком беззаботно и радостно улыбался, слишком сильно прижимал к себе смеющуюся девушку. И, черт возьми, Юна слишком крепко обхватила Шинву за плечи. «Какого черта мне это не нравится?!» — М-21 был в шоке от собственных мыслей и приступа ревности. Да еще и к кому? К ребенку? Он спятил… — М-21, ты чего застыл? — голос Такео вернул его на землю грешную, заставив отвести взгляд от спины Шинву. Снайпер не понимал, чего это напарник застыл, изображая памятник самому себе, да еще и так задумчиво смотря на Шинву. — Все хорошо, — произнес М-21 и сам себе не поверил. Он резко развернулся, спеша покинуть коридор. Такео только растерянно смотрел ему вслед, а сам оборотень остановился только когда оказался в туалете. Опираясь руками о раковину, М-21 думал, что, черт возьми это только что было? Почему его вдруг разозлил поступок Шинву? Они с Юной друзья, такое общение для них нормально! Так, какого спрашивается, ему вдруг это не понравилось? М-21 открыл кран с холодной водой, сполоснул лицо, и взглянув на себя в зеркало, едва не отшатнулся от собственного отражения. Позади него стояла призрачная фигура волка. Раньше М-21 посчитал бы, что у него глюки, но сейчас, зная о силе Шинву, он так не думал. Это был тот самый белый волк, который появился рядом с Ханом, когда тот решился войти в здание больницы. Зверь смотрел на него мудрыми голубыми глазами. М-21 был готов поспорить, что на секунду увидел в них усталость. Волк будто видел его, насквозь пропуская через себя все его мысли и желания. «И почему мне кажется, что он их разделяет?» — М-21 покачал головой и повернулся к зверю лицом. Как ни странно видение не исчезло. А ведь рядом не было Шинву. Неужели эффект от короткой связи держится так долго? Волк словно в ответ на его мысли фыркнул и насмешливо посмотрел на М-21. Он знал гораздо больше, это оборотень понял по его виду. — Прости, — совершенно искренне прошептал М-21, опускаясь на корточки возле зверя и протягивая к нему раскрытую ладонь. Волк настороженно смотрел на мужчину, но не отвернул морду, позволяя ему погладить зверя между ушей. Стоило прикоснуться и тело волка стало материальным, М-21 почувствовал жесткий белый мех, увидел мощные лапы. Зверь будто не случайно хлопнул его по коленке хвостом, от чего М-21 едва не упал на задницу. — Ладно, большой парень, я понял, что обидел тебя, — оборотень не удержался, тиская зверя за холку. Тот раскрыл пасть, показывая ряд клыков и заворчал. — Будем друзьями? Волк замер, обдумывая его слова, и М-21 стало немного не по себе. Причина была в небольшой неуверенности в собственных силах. Дружить с волком означало принять свою силу, которую вложили в него ученые СОЮЗ-а. Раньше он как-то не задумывался что его сила настолько… живая, а теперь, зная это и видя реальное воплощение, он не мог игнорировать своего волка. Зверь ткнулся холодным мокрым носом в его щеку и М-21 посчитал это за положительный ответ. Осматривая довольно крупного зверя, он невольно вспомнил реакцию Шинву, когда тот узнал, что является наполовину оборотнем. «— Не замечал за собой ушек и хвоста!». М-21 тогда едва не рассмеялся такой шутке, а сейчас было не до смеха. Он все же сел на холодный кафель, опираясь спиной на стену. Смотря зверю прямо в глаза, он вполне был готов к его ненависти и злобе. То, что на него могут просто накинутся и растерзать. Но вместо всего что он себе напридумывал, волк принял его дружбу и кажется даже не собирался отвергать. Поняв это, М-21 почувствовал что его охватывает радость и некое облегчение. Будто ему не хватало именно этого, чтобы его приняли и поняли. «Вряд ли Шинву сможет стать для меня родным…» — вдруг подумал М-21 и тут же осадил себя. Почему он опять вспомнил об этом ребенке? Шинву просто показал ему незнакомую сторону его силы. Так почему же его мысли снова и снова возвращаются к этому парню? Что за наваждение? М-21 продолжал гладить волка, не в силах разобраться в чувствах, что обрушились на него столь неожиданно. Волк ткнулся в его ладонь мокрым носом словно подсказывая, что ему не стоит думать об этом в данную минуту. Вздохнув М-21 решил, что возможно стоит переждать. «Наверняка это пройдет…» — с надеждой подумал М-21 стараясь не думать о решительном поступке Хана, когда он вошел в ту проклятую больницу. И конечно, не стоит думать о том, что М-21 не мог оторвать взгляда от Шинву, когда тот сражался с монстром. «Это пройдет! Должно пройти!»***
«Ни черта не пройдет!» — произнес про себя оборотень, желая развеяться пылью по тренировочной комнате, где должен был пройти их с Шинву спарринг. Для него такие незнакомые чувства были словно приговор, обжалованию который не подлежит. Наверное, никогда еще его собственные чувства, сговорившись с телом, не вели себя так странно в присутствии парня. М-21 чувствовал себя так, словно его заново извлекли из лабораторной колбы и нужно привыкать к новому телу. И ради всего, что он обрел за свою короткую модифицированную жизнь, объясните ему, почему он не может отвести взгляд от Шинву? А его собственное тело реагирует на парня определенным образом? «Проклятье, я точно спятил!» — М-21 отвернулся, упираясь взглядом прямо в стенку. Лишь бы не видеть, как Франкенштейн обвивает Шинву датчиками, которые будут считывать данные в ходе их небольшого спарринга. По началу М-21 никак не среагировал на Шинву, который не больно их стесняясь, стянул с себя футболку и следом освободился от брюк, чтобы натянуть тренировочное трико. «Проклятого черного цвета! Обтянувшего тело Шинву как перчатка», — М-21 стиснул зубы, стараясь не смотреть на стройное жилистое тело, упругие бедра, обтянутые черной тканью, которая при каждом движение лишь сильнее натягивалась. «Может оно ему мало?» — оборотень вздохнул и посмотрел на Шинву когда тот, расставив ноги нагнулся до самого пола, и конечно его взгляду нужно было упасть именно на задницу этого невозможного парня. М-21 сглотнул вязкую слюну и вдруг вспомнил, что давненько у него не было секса, раз его ведёт от одного только безобидного движения Шинву. Он краем уха слышит, как Тао просит Хана начать разминаться всерьез, чтобы настроить все показания на максимум, и оборотень клянет себя за то, что вовремя не отвернулся. «Черт тебя возьми Тао!... И меня туда же…» — М-21 наблюдает, как Шинву растягивается. Заводит руки на спину и максимально наклоняется назад, открывая ему вид на тонкую шею и широкие плечи. Он смотрит, как ткань обтягивает выступающие лопатки и косточки позвоночника, а когда Шинву повернулся лицом, М-21 оценил его грудь и пресс, которые ничуть не уступали его собственным. Парень был хорошо слажён, а в драке двигался скользяще быстро. «Даже интересно сколько он протянет против меня… Хотя, если я продолжу так пялиться, мне захочется разложить его на ближайшем мате!» — М-21 сумел отвести взгляд и призвал себя к спокойствию. — М-21? — голос Франкенштейна раздался прямо за спиной, и игнорировать ученого возможности не было. — Вряд ли Шинву одумается от твоего прожигающего взгляда. — Что? И вовсе… — М-21 хотел сказать «не пялюсь», но это было бы ложью. — Стараюсь вспомнить навыки борьбы с младенцами. — А вас такому обучали? — ученый заинтересованно вздернул брови. — Нет, — покачал головой М-21, ехидно усмехнувшись. — Тогда, просто дерись без применения силы оборотня, — Франкенштейн вывел на планшет все показатели Шинву, размышляя, насколько сила этого ребенка возросла и как именно будет развиваться. — Если обратишься, в чем я сомневаюсь, то мы тебя сумеем остановить. Шинву почти готов. Слова Франкенштейна вернули М-21 к реальности, и конечно им следовало бы начать, раз Шинву уже разогрелся. Ему, к счастью, подобное было не нужно. Так же он совершенно не думал, чтобы использовать против Шинву свои реальные способности, возможно парню хватит, когда он его уложит... на лопатки. Пару раз. Но оказавшись с Шинву лицом к лицу понял, что держать себя в руках будет трудно. М-21 догадывался об этом, ведь не раз наблюдал, как парень дерётся. Размышлять дальше Хан ему не позволил, сделав выпад вперед, он видимо хотел сделать подсечку, чтобы повалить аджосси на маты. М-21 не стал блокировать, просто ушел в сторону и сжав кулак, ударил Шинву в живот. Несмотря на то, что оборотень обещал Франкенштейну не использовать силы зверя, сдерживаться в бою против Шинву он не будет. — Помнишь уговор, Хан Шинву? — М- 21 смотрел на парня, который отошел от его удара на несколько шагов назад и упал на колени. Он закашлялся и, подняв голову, оборотень увидел небольшую струйку крови в уголке губ. М-21 не ждал, что Шинву сдастся сразу, но улыбка на лице подростка, очень не понравилась оборотню. В ней не было ни капли самодовольства, и это показывало, что Шинву понимает против кого он будет драться. — Помню, — Хан поднялся, ощущая неприятную боль в животе. Удар аджосси был сильным, Шинву даже показалось, что у него все внутренности перемешались, но все же он сумел подняться. Оборотень мог уложить его здесь и сейчас особо не церемонясь, но любопытство взяло верх. Блок, удар, снова блок. Шинву хорошо использовал руки и колени, нанося четкие удары по его телу. Для человека это и правда, было более чем достаточно, но Шинву сражался против М-21, а он не человек. — Тогда не заставляй меня скучать, — усмехнулся М-21, и выпустил острые когти, желая вызвать в Шинву чувство опасности и страха. Он не станет обращаться, но сможет использовать против мальчишки около 30% своей силы. Хан прищурился и смог избежать замаха когтистыми пальцами, отступая на шаг назад, и крепко ухватив аджосси за запястье, дернул его на себя, подставляя собственное колено под ногу охранника. Шинву прижал аджосси к мату, когда они упали. М-21 прищурился, теперь по-другому оценивая пацана. Видимо духовная сила и правда повлияла на физическую. — Скучно не будет, — ухмыльнулся Шинву, под удивленные возгласы Тао и Региса. Он не станет признаваться в том, что слова аджосси его задели. Поэтому поднявшись с матов они продолжили обмен ударами. И каким бы неравным ни казался спарринг человека и оборотня, Шинву редко уходил в оборону, достойно отвечая на каждый выпад охранника. «Он сдерживается…как же это бесит!» — Шинву цыкнул, упираясь коленом в пол и выставляя скрещенные локти над головой чтобы блокировать удар оборотня. Но на большее рассчитывать Хан не мог. Если он даже не выиграет этот спарринг, так попытается извлечь из него максимум пользы. Встав, Шинву слишком поздно успел среагировать на удар ногой с разворота, который попал ему прямо в грудь. Сила удара была несравнимой с прежней и его отбросило через всю комнату к стене. — Черт… — Шинву закашлялся от резкой боли в спине, при столкновении со стенкой. Утирая кровь с губ, он смотрел в серые хищные глаза, думая что свое обещание — выдерживать удары аджосси, он пока выполняет. Хотя видит бог, от последнего удара легко можно было отключиться. Он вполне объективно смотрит на реальность, и то, что аджосси позволил его ударам попадать в цель — это скорее насмешка от оборотня. Он сильнее, быстрее, его инстинкты отточены. Шинву зря отвлекся на анализ. М-21 подлетел к нему и захватив горло когтистой ладонью, с силой опрокинул его, впечатывая в пол. У него выступили на глазах слезы, от звенящей боли в голове помутилось. Дыхание медленно, но болезненно восстанавливалось, а охранник казалась, не собирается ослаблять хватку. «Неужели это все на что я способен…» — Шинву впервые было так отвратительно от собственной слабости. Он встретился с непоколебимым взглядом оборотня. В них была уверенность в собственных силах и победе над слишком зарвавшимся человеком. Наверное, любой на его месте испытал бы что-то похожее, но Шинву такое пренебрежение разозлило. «Значит, исцелить рану, по словам бабушки сильнейшего существа на планете, у него силы есть, а противостоять достойно оборотню, фиг тебе, а не силы!» — Шинву сжал кулаки, понимая, что аджосси удерживает его только за горло и прижимая другой ладонью его живот. Резко раздвинув ноги, он обхватил ими бедра оборотня, скрестив лодыжки у него на пояснице. А руки действуя одновременно с ногами, со всей силы ударили об уши охранника. Хватка на горле исчезла и Шинву со всей дури ударил аджосси прямо в лоб головой. Не смотря на звон в ушах, Хан сумел откатиться и быстро встать на ноги. М-21 отступил от парня на несколько шагов и тут же замер. Удар по голове был не очень сильным, скорее неожиданным. Но то, что заставило его застыть на месте, это исходящая от Шинву опасность. Только что, он просто стоял напротив него, чуть опустив лицо, челка прикрывала глаза, но, когда Шинву поднял на него свой взгляд, оборотня пробрала дрожь. В взгляде мелькнули синие искры и выставив ладонь вперед, его вдруг откидывает еще дальше от Шинву воздушной волной. Сгруппировавшись М-21 приземлился на колени, чтобы тут же принять боевую стойку, но посмотрев на парня, понял, что этого не понадобится. Хан закрыл глаза и начал падать, явно отключившись от собственного удара. М-21 и сам не понял, как оказался рядом, чтобы подхватить Шинву, и не дать упасть на пол. К ним подбежали Тао с Франкенштейном. Хакер начал снимать датчики, чтобы Шинву быстрее пришел в себя. Спарринг явно закончен. — Все хорошо, — Хан отключился лишь на минуту, но тело ощущалось как деревянное. Ему казалось, он справится, а на деле получилось не очень. — Шинву, — Франкенштейн смотрел на показание пульса и давления ученика. — Если что-то болит, лучше скажи сразу. — Я немного не ощущаю собственное тело, — честно признался парень, слегка пошевелив пальцами. — Но, кажется, чувствительность не совсем пропала. «Регенерация? Нет вряд ли, М-21 бил осторожно, явно обдумывая каждый удар. Это может быть защитная реакция организма, который подстроился под окружающую обстановку предотвратил болевой шок Шинву…» — Франкенштейн размышлял над словами подростка сопоставив некоторые факты, в его голову затесалась очень нехорошая мысль. — Что это было в конце? — Тао улыбнулся подростку, стараясь прийти в себя от увиденного. — На твоей ладонях будто появилось что-то, и ты ударил им М-21. Все было так быстро. Хорошо, что мы все записали. — Просто… я решил, что воспользоваться своей силой как в тот раз, будет совсем кстати. Но, кажется, сделать это сложнее чем, кажется. — Шинву задумчиво сжал пальцы в кулак, ощущая надоедливое покалывание. — Голова такая тяжелая, мне сейчас даже думать лень. — Неудивительно. — Всё обернулись на внезапно раздавшийся голос Лиена, который появился в дверях тренировочной комнаты. — Кто вообще в здравом уме будет драться с оборотнем, когда провел такой энергозатратный фокус? Твое восстановление после исцеления Ноблесс от столь ужасной раны займет не менее двух недель, балда ты этакая! — Он прибыл, когда вы с М-21 были в процессе спарринга, — пояснил Франкенштейн, пока все отходили от шока. Шинву был невероятно рад видеть отца, наконец-то можно завалить того вопросами и выбить правду. Сказанное Лиеном заставило Хана задуматься. Хоть он по-прежнему ощущал себя как в какой-то игрушке, его друзья, директор школы, да и сам отец даже близко к людям не стоят. Это пугающая разница и есть реальность, тут жизнь не восстанавливается за час, как в игрушке. «Мне нужно быть осторожнее». — Шинву вдруг понял, что лежит в руках аджосси, задевая спиной грудь охранника. Чувствуя, насколько горячи ладони аджосси, Хану вдруг расхотелось разрывать столь вынужденную близость. Тепло окутало его словно одеяло и стало даже легче дышать. И все же пришлось отстраниться. Франкенштейн помог ученику встать, а Лиен приблизившись к ним, схватил сына за подбородок, смотря прямо в глаза. — Безрассудство твоя отличительная черта, ребенок, — мягко пожурил сына Лиен. — Я был уверен, что справлюсь. Прости. — Что сделано, то сделано, — Лиен пожал плечами. Он прибыл слишком поздно и видел не весь бой с модифицированным. Но то, что показал Шинву в конце, подтверждало его выводы. — Мы можем сейчас поехать домой, где я тебе расскажу подробно о твоем даре. Потом ты сможешь рассказать то, что сочтешь нужным, друзьям. — Нет. Они имеют право знать, — чуть подумав, ответил Шинву. — Если ты думаешь, что нас как-то заденет твое молчание, то ты ошибаешься, — Франкенштейн посмотрел на ученика. — Мы поймем. — Вы были там со мной, — Хан уже более уверенно держался на ногах. — Я все равно расскажу вам все. Не вижу, смысла повторять слова отца дважды. Франкенштейн не нашел что сказать Шинву, хотя возможность отговорить его была. Однако ребенок устал, так что, если он им настолько доверяет, это даже к лучшему. Ученый не хотел бы, чтобы Хан закрылся от них по каким-либо причинам. В гостиной разместилась с удобством весьма большая компания. Шинву сел в кресло, напротив Рея, остальные устроились на диванах. Лиен посмотрел на М-21, который встал за спинкой кресла Шинву, спрятав улыбку. Кажется, неожиданная связь начинает крепнуть, и нужно обдумать все более тщательно. Шинву смотрел на задумчивого отца и только потом заметил у его ног небольшой кейс. Он понимал, что тот не отлучался бы напрасно, оставив на попечительство директора Ли. «Он привез что-то для меня. Наверное, это в кейсе…» — Шинву хотелось элементарной ясности, поэтому был несколько нетерпелив. — Может, хватит от меня скрывать то, что мне необходимо знать? Отец, ты может объяснишь все как следует? — Никто и не пытался от тебя это скрыть, — Лиен улыбнулся. — Просто я и сам не знал, какую форму примет твоя сила. —Что? — нахмурился Шинву. Он уже ничего не понимал, отец выглядел так, словно произошло что-то незначительное. А вместе с тем, Шинву больше не хотел стать причиной боли друзей. — Истинная сила шамана, наряду со способностью изгнания душ, иногда приобретает иное свойство. В основу этого умения легла способность прародительницы рода Ши. По тем далеким временам, она была весьма одаренным лекарем. Знала множество лекарственных растений и могла влиять на отвары своей силой, заряжая энергией. — Но разве это не полученные знания? То есть она могла этому просто научиться. Я же вообще ничего не знаю о медицине… — Шиона была необычным ребенком. Она родилась с даром видеть боль живых и мертвых. Из поколения в поколение, благодаря крови оборотней способность усиливалась. Конечно, она училась, чтобы использовать свои силы на благо людей. И тебе вовсе не обязательно сразу хвататься за учебник по медицине, чтобы контролировать свой дар. Вот скажи, что ты чувствовал, когда увидел рану Ноблесс? — Боль. Я как наяву ощутил, насколько Рею было больно её получить. А у больницы, мои руки, словно магнитом потянуло к этой ране. Я не мог этому сопротивляться. — Шинву задумался, а что, если так будет всегда? И ему не удастся полностью контролировать эту силу? «Вина за содеянное прям, материализовалась в воздухе…» — вздохнул Лиен. Нельзя допустить чтобы сын боялся своей силы, это может плохо кончится. — М-21, — Шинву-старший посмотрел на охранника. — Как вы себя чувствуете после связи с моим сыном? — Я уже сказал Шинву, что никакой боли я не чувствовал, — ответил М-21, не совсем понимая к чему клонит отец паренька. — Состояние вашего здоровья разве не стало лучше? — прищурился Лиен. М-21 переглянулся с Франкенштейном. Конечно, они подозревали, что короткий обмен силой повлиял на его здоровье, но точного подтверждения этому не было. — Аджосси, вы же говорили, что моя сила не принесла Вам вреда? — Шинву был обеспокоен, и с тревогой смотрел на охранника. — Так и есть, — М-21 от столь внимательного взгляда почувствовал себя неуютно. — Я модифицированный человек, после череды экспериментов мое здоровье нельзя было назвать хорошим. Но с того времени как я тут, благодаря Франкенштейну мое состояние улучшилось. — Мы лишь недавно поняли, что ты, заключив связь с М-21 повлиял на состояние его тела. — Франкенштейн посмотрел на обеспокоенного ученика. — Мы не могли знать точно, это была лишь догадка. — Так что никого вреда не было, — усмехнулся М-21. — Скорее, мне нужно благодарить тебя за помощь. — Перестань винить себя, Шинву, — Рейзел посмотрел на школьного друга. Его скорее удивил, чем опечалил, поступок Шинву. — Твоя сила не зло. «Понимаю, что не зло. Просто, когда не знаешь на что способен, начинаешь сам себя бояться. И зачем нужно было ставить этот дурацкий блок?» — Шинву раздумывал об этом на протяжении всего дня. Ему раньше и в голову не приходило помогать другим. То есть, в герои он не рвался. Помогал только, если оказывался рядом. Специально драки не искал. — Значит, и ты умеешь исцелять? — Шинву посмотрел на отца. — Не совсем. — улыбнулся Лиен. — На протяжении всех поколений выделяется три основных направления силы. Разум, дух и тело. То есть шаман из нашего рода, может исцелять два или одно из этих направлений. Тебе, похоже, достался дух и тело. Ты сказал, что не мог сдержать силу в руках, и она словно притянула тебя к ране Ноблесс. Да и то, как ты реагировал, когда я сражался с «кодоку», говорит о том, что тебе доступны ощущения душ. Ты попросил помощи у М-21, и при обмене силой, твоя энергия повлияла на его организм. И даже исцеляя рану Ноблесс, ты вместе с ним разделил его боль. — Разделил? — нахмурился Франкенштейн. — А ты подумал это что-то вроде, отдачи? — Лиен поправил очки. Он мог понять, почему Виктор так подумал, но все было немного сложнее. — Рана была слишком сложной, более того старой. Рискну предположить, что толком её и не лечили. Думаю, в тот момент Шинву и правда не понимал, что творит. Однако на подсознательном уровне взял на себя большую часть болезненных ощущений Ноблесс. «Вот оно что. Тогда понятно, почему они реагировали так одинаково…» — ученый посмотрел на ученика, но тот молчал, видимо обдумывая слова отца. Шинву опасался делать собственные выводы, прежде чем получит объяснения от отца. Но слова старшего только сильнее запутывали, словно не было определенной конкретики. Если бы Шинву не знал отца, подумал бы, что его водят за нос, укрывая нечто важное. Но если учитывать то, что ему сказала бабушка, то слова отца выглядят не таким уж и загадочными. — Почему ты не предупредил меня? — Шинву посмотрел на отца, который в ответ лишь криво усмехнулся. — Это была проверка, ну конечно. Вот только от моей неконтролируемой силы пострадал мой друг! — Если бы твоя сила была безконтрольной, ты бы здесь не стоял, — Лиен взглядом заставил сына умерить свой пыл. — Хоть все произошедшее и выглядело как случайность, на самом деле в тот момент, когда ты впервые увидел рану Ноблесс, ты уже решил её исцелить. — Что? — Шинву ничего подобного за собой не заметил. Да, увидев рану на спине Рея, он был шокирован и даже посочувствовал. Но чтобы твердо решить помочь? — Пойми меня правильно, — Лиен понимал, что это будет трудно объяснить. — Ты мог контролировать свои способности, как только начал говорить. Поэтому мы с матерью решили запечатать часть силы, чтобы она не свела тебя с ума. Печать это все равно, что плотина для реки… — Плотина разрушилась, и вся энергия, что была во мне, ведомая моим чувствами к Рею, устремились к нему? — Шинву прервал отца, теперь четко видя картину произошедшего. Ему предстоит много работы над собой, раз сила отзывается даже на элементарное сочувствие. — Грубо выражаясь, да. — подтвердил Лиен, он взял кейс и поставил его на стол, и открыв крышку, показал сыну содержимое. — Почему я тебя не предупредил? Что ж, ответ ты узнаешь на первой странице. Шинву был слегка поражен размерами книги, в жестком переплете, наверное, с его кулак толщиной. Он протянул руку и раскрыл её, читая первые строки на пожелтевшей от времени бумаге: — «Шамана - проводника ведут знания, сила и интуиция!» Это смахивает на девиз. — Это он и есть, — Шинву-старший не мог не заметить, как бережно его сын сжимает в руках старую книгу. Так же и он когда-то держал её, не зная, какой ад ему придётся пройти. «Как нелегко быть злодеем…» — подумал Лиен, чувствуя гордость за сына. Сила, что разгорится в нем как пламя и накроет всех, кто виновен. «Жаль я до этого не доживу…» «Вы слишком пессимистичны, господин!» — голос духовного оружия как не вовремя проснувшаяся совесть. «Скройся, в недрах, зануда!» — Лиен отмахнулся от мечника, возвращаясь в реальность. — Шаман - проводник всегда сам принимает решения, поэтому первое изгнание очень важное. Ты сам решил бороться против «кодоку». Сам решил попросить помощи у М-21, воспользовался его силой, ведомый лишь интуицией. И сейчас ты вполне осознаешь свою ответственность. Шаман должен быть «мостом» между душами и вратами, и ты им стал. С посвящением, сынок. — Спасибо, — Шинву держал в руках огромную книгу и несмотря на то, что ему до жути не нравилось учиться и возиться с всякими учебниками, сейчас он чувствовал уверенность, что сможет во всем разобраться. — Надеюсь, ты осознаешь какие последствия может иметь твоя сила, Шинву? Учиться на своих ошибках тоже часть обучения шамана - проводника, даже если твое решение приведет к чей-то смерти. — Ты ведь шутишь? — Шинву едва книгу из рук не выронил, шокировано уставившись на отца. Но тот смотрел вполне серьезно, и Хан вдруг понял, что будь на месте Рея человек, возможно, тот бы умер, а не излечился. Он уже не понимал, плохая его сила или нет, но если подумать, то боевые искусства тоже применяются, как способ убивать. И лишь человек решает, как именно использовать прием. — Лиен, ты перегнул палку. — Франкенштейн недовольно посмотрел на Шинву-старшего, ведь ученик побледнел, так что ученый опасался обморока. — Разве? — усмехнулся шаман глядя на сына.—Ты всегда должен помнить о последствиях. Хоть не каждый из нас получил медицинское образование, но выражение — не навреди, не пустой звук для шамана - проводника. Мои советы на первом изгнании, могли помешать ему мыслить здраво. Смотреть шире на вещи моему взору недоступные. И как итог, Шинву смог одолеть злобного призрака и исцелить рану Ноблесс. «Если воспоминания его заблокированы, то получается Шинву действовал и принимал решения исходя из ситуации», — М-21 посмотрел на бледного парня. Ему вдруг захотелось положить руку на плечо Шинву и ободряюще, погладить что ли, но вместо этого М-21 сжал кулаки так, что ногти впились в кожу. Он никогда раньше не смотрел на Шинву так заинтересованно, и не понимал своей реакции. «Интересно, это всего лишь побочный эффект от связи?» — оборотню впервые было любопытно. — Я считаю, что умение облегчать боль другим — это хорошая способность, — не только М-21 хотел поддержать Шинву. Ведь тот совершенно ничего не знал об их мире. Регис никогда бы не подумал, что назовет однажды человека другом, но Шинву по праву таковым являлся. — В решающий момент твоя сила может пригодиться там, где мы - благородные, будем бессильны. — Регис… — Хану было немного неловко, от таких слов Ландегре, но почему-то было приятно, что ему доверяют. Он все время забывал об огромной разнице в возрасте между ним и его друзьями. Шинву не мог заставить себя принять этот факт и вот такое взрослое рассуждение Региса его снова вернуло в реальность. — Любая сила имеет цену, Шинву. — Сейра одобряющие улыбнулась однокласснику. — Каждый из нас здесь понимает, с чем ты столкнулся. Ты не один. — Выдохни, чутка, Шинву, — Тао дотянулся до парня с улыбкой хлопнув его по плечу, пару раз. Это движение выглядело таким правильным и уместным, что М-21 охватила злость, что он так и не набрался смелости сделать такое раньше. — Ребят, вы такие классные, — Шинву был растроган, чувствуя, как защипало глаза, и он в порыве чувств заграбастал в крепкие объятья Тао и Региса. Последний особо сильно возражал, на что Тао и Шинву не обращали внимание. — Детский сад, — прокомментировал Франкенштейн, качая головой, но с улыбкой наблюдая за шуточной борьбой великовозрастных детишек. Сейра улыбалась, Такео с М-21 прятали смех, а Мастер казался заинтересованным только в своем чае. Обычный вечер в этом доме. Лиену наверное стоило смириться с установившимися узами его сына и благородных. Как не странно, те кажется, признавали Шинву, и даже поддерживали. «Неужели хватило пары общих передряг, чтобы доверие между ними стало нерушимым?... Хотя, это уже не важно…» — ученый подготовил все что нужно и скоро сможет увезти сына подальше от благородных. Ведь путь рядом с ними для Шинву будет смертельным. — Шинву, веди себя прилично, — Лиену надоел сей балаган, и он дернул сына за футболку. Тот оглянулся и как-то уж внимательно посмотрел на него. —Тебя беспокоит что-то ещё? - Спросил Лиен. Хан не знал о чём ещё спросить отца, хотя утром готов был засыпать того вопросами. Однако было ещё кое что. — Отец, Рей сказал, что Шиона не могла исцелить его крыло. Ты знаешь почему получилось у меня? Только ли все дело в избытке силы? «Удивительная интуиция, хоть и не понимает всего до конца…» — Лиен вздохнул, осознавая, что придется рассказать все. Ответ был на удивление простым, однако тут только один человек поймет, что сотворила Шиона с собственным родом, чтобы её потомок смог залечить рану Ноблесс. — Шиона была человеком, пусть и с очень большой духовной силой. Контракт с Лордом благородных дал ей долголетие и способность управлять кровью. Однако, проблема раны твоего друга была в другом, не так-ли Шинву? — Да…, наверное, — Хан был не уверен, поскольку ничего толком и не помнил. — Рана, конечно, была серьезной, но дело было не только в физическом увечье. Мне показалась я в буквальном смысле стал с Реем чём-то одним. Но это же невозможно? — Именно это и произошло, — Лиен указал сыну на книгу. — Там описано все более подробно, но, если коротко твоя душа стала «ниткой», которая помогла собственной силе Ноблесс запустить процесс регенерации правильно. От того тебе и было больно, ты отдал много душевных сил, ребенок, и не один год жизни. Лиен дал Шинву осознать сказанное, и тот снова побледнел. Нет, его вовсе не пугала смерть, в конце концов, он знает, чем закончится его путь. Хан вдруг понял, почему Рей выглядел таким виноватым утром. Он посмотрел на друга и на минуту их взгляды пересеклись. Шинву покачал головой, надеясь, что Рей поймет, что он его ни в чем не обвиняет. Он сам руки протянул и решил помочь. — Так всегда будет? — тихо спросил Шинву, и Лиен почувствовал, как оказался под прицелом взглядов всех присутствующих в комнате. — Нет. Если ты не решил стать личным лекарем Ноблесс, — усмехнулся Лиен чувствуя, как напряжение в комнате спало. — Что же, оставляю тебе знания нашей семьи, а мне, пожалуй, пора. Дойдешь до дома один, меня опять дернуло высшее начальство. — Конечно, — отстранено отозвался Шинву, и даже не среагировал, когда отец потрепал его по волосам и попрощавшись со всеми, покинул дом ученого. Хан был слишком оглушён тем, что узнал. Сила может быть смертельной даже для него, не говоря об окружающих, и на кой черт она тогда нужна? «Хотя отец говорил только про Рея…может для других будет не столь фатально?» — Шинву сверлил взглядом книгу, как-то не особо надеясь, что та все объяснит. «К черту этот сумасшедший мир!» — Шинву? Шинву? — Франкенштейн дернул ученика за плечо, но тот никак не реагировал. — Директор Ли! — Шинву посмотрел на взрослого, даже не слыша, что тот его только что звал. — Я хочу пиццу и ужастик, много, на всю ночь! Можно? Удивление было на всех лицах без исключения, а Франкенштейн просто не мог сопротивляться такому умоляюще-светлому взгляду. Сокрушительно вздохнув он кивнул, и под аккомпанемент радостных возгласов Шинву, отправился звонить в доставку пиццы.***
Ночь ужастиков прошла просто на ура! Директор Ли не поскупился на пиццу, как и на шикарные ужастики, которые они смотрели вместе на домашнем кинотеатре. Даже 3D фильм успели глянуть. «Регис так забавно вскрикивал на самых напряженных моментах, и так пылко возмущался тем, как кино изображает вампиров или оборотней», — Шинву посмеялся от души, зная, чем будет подкалывать друга на несколько недель вперед. Это помогло отогнать навязчивые мысли и разошлись они довольно поздно. Было около двух, когда Шинву все-таки собрался идти домой. Директор Ли хотел предложить переночевать, но тот сам решил, что слишком загостился. — Я провожу его, — вызвался М-21 и вот сейчас они уже подходят к высотке, в которой живет Шинву. Они шли молча, и каждый думал о своем, но, когда оказались около двери, вдруг поняли, что длинный день на сегодня закончен. «Хотя я наверняка опять просплю…» — вздохнул Шинву, когда они остановились перед подъездом. Он оглянулся на аджосси, ему снова не хотелось оставаться одному. И снова захотелось попросить хмурого охранника составить ему компанию. На сон осталась пара часов, и снова в школу, расставаться хотелось все меньше и меньше. — Хотите угощу вас снова кофе, и даже устрою на диване, — усмехнулся Хан, вспомнив свою сумасбродную выходку. — Не стоит, — М-21 самому захотелось улыбаться, ведь парень выглядел уже не столь подавленным как пару часов назад. — Почему ты не остался в доме Франкенштейна? — Это правило, не зависать слишком долго, чтобы не привыкнуть. — Что? — М-21 нахмурился, а Шинву передернул плечами от холодного воздуха. — Не важно, — Хан качнул головой не желая загружать охранника своими мыслями. — Слушай, я, конечно, не тот, кто должен тебе это говорить, но тебе не стоит торопиться. — Оборотню не хотелось, чтобы Хан надолго завис в своих размышлениях. — Тебе не обязательно решать вопрос со своей силой здесь и сейчас. Ведь изучая боевые искусства, ты не сразу начал с приемов. — Да, верно. — Шинву и сам от себя не ожидал такой паники, но поддался ей, и решил, что нужно разобраться с задачей сразу. Но что более важно… — Почему вы так думайте? — Что? — Почему сказали, что «я не тот, кто должен это говорить»? — Шинву внимательно смотрел на оборотня, который, кажется, был озадачен его вопросом. — Я тебе не друг Шинву, просто охранник твоей школы. Вряд ли моё мнение для тебя… — Ваше мнение для меня, более чем важное! — Хан перебил аджосси понимая в чем дело. Он сделал шаг ближе, оказываясь на расстоянии вытянутой руки к оборотню. — Вы не просто охранник, вы тот, кто ежедневно защищает меня и еще кучу народа в этом городе от очень плохих ребят. Вы тот, кто прошел свой собственный ад, и смогли остаться более человечным, чем любой негодяй в подворотне. Вы говорите, что я вам не друг, но это гораздо более поправимо и легко, чем смирится со своей сущностью. Если уж и кто может мне помочь с вопросом «привыкания» к необычным способностям, так только вы. — Шинву как-то резко остыл, отступая на шаг от пораженного оборотня. — Я попросил вас о помощи, и вы согласились. Вы ведь понимаете, что доверили мне волка, а он часть вас? Как после этого можно считать себя чужим? — Воу, — только и смог вымолвить М-21, хлопая глазами пока Шинву шел к двери. Он буквально потерял дар речи. Никогда бы не подумал, что услышит нечто подобное. — Шинву… — И совет за совет, — Хан повернулся к обескураженному охраннику. — Старайтесь уделять внимание отдыху не меньше, чем тренировкам. Ваш волк лишь недавно в зверином обличии, ему нужно время чтобы развиваться с вами наравне. Вы изнуряете себя и этим тормозите его. Кажется, вам тоже стоит притормозить. М-21 почему-то не хотел оставлять последние слово за Шинву, но против его слов и сказать-то нечего было. Он ведь видел усталый взгляд волка, и после боя в больнице тот был заметно ослаблен. Оборотень сложил руки на груди насмешливо смотря в глаза младшему. — Неплохо придумано, ребенок, — М-21 был вознагражден недовольной мордашкой младшего, что его знатно повеселило. — Этот ребенок, ещё удивит вас аджосси, — не менее самодовольно улыбнулся Шинву и махнув напоследок рукой, скрылся за дверью. Оборотень обладал совершенным слухом, поэтому слышал, как тот сел в лифт, доехал до этажа и даже вошел в квартиру. — Жду не дождусь, — пробормотал себе под нос М-21 прекрасно понимая, что снова согласится на спарринг с Шинву. И это, скорее всего, сблизит их, так что возможно они смогут стать нечто большим, чем друзьями? Оборотень взлетел вверх, устраиваясь на крыше, чтобы дежурить до самого рассвета.