Иной

Именно в день, когда мистер Грейвс предложил Криденсу перекусить с ним в кафе, поговорив заодно о важных делах, Мэри-Лу взбрело в голову пойти на приём к мистеру Шоу, чтобы предложить ему помощь в решении проблем. В последнее время в Нью-Йорке творилось то, что повергало всех в ужас и предводительница общества "Новый Салем" с невероятной верой в свои слова, утверждала, что во всём виноваты ведьмы, терроризирующие город. Криденс совершенно точно знал, что этот поход закончится ничем, но это было делом принципа для Мисс Бербон и она никогда бы не изменила свои планы из-за кого-то, кто был бы уверен в их бесполезности, особенно если это был Криденс. Поэтому в назначенное время они стояли перед входом в кабинет Мистера Шоу и, судя по отношению его младшего сына к ним, всё могло пройти хорошо. Двери открылись, и дети во главе с Мэри-Лу медленно вошли в помещение. Криденс, которому поручили держать листовки, прижался к стене и стоял, потупив взгляд, чтобы не привлекать внимания. – Мисс Бербон может нам помочь! – Шоу младший сказал это нарочито громко и кинул на стол газету с недавними новостями о каком-то странном существе, разрушившем кладку на пятой авеню. – Сомневаюсь в этом, к тому же у меня важный разговор с твоим старшим братом – Шоу явно не был настроен на разговор и потому, брезгливо посмотрев на "проповедников", быстро сказал им: – Сейчас мы заняты более важными делами и не нуждаемся в вашей помощи. – Но они знают, кто это всё сделал! Шоу вопросительно поднял бровь, а молодой мужчина, сидевший на диване, ещё сильнее забарабанил пальцами по столу, всем своим видом давая понять, как его раздражает общество салемцев. – Скажите им...– Шоу младший на секунду замолк, но потом с жаром продолжил, – ведьмы! Ведь так? – он с надеждой посмотрел в глаза женщине, но та даже не повернулась в его сторону. Мистер Шоу закатил глаза и устало произнес: – Все ясно. Очередные домыслы народа. Проводите их. – В любом случае, вы знаете где нас найти, – Мэри-Лу была очень зла, но виду не подала, а только что-то шепнула на ухо Модести и с гордо поднятой головой вышла из кабинета. – Парень, стой. – не успев повернуться, Криденс остановился как вкопанный. – Ты что-то уронил. Сзади послышались шаги и вдруг над самым его ухом прозвучал тихий, ядовитый голос: – Выброси всё это на помойку, и вообще вам всем там самое место. Вы – ничтожества. Его грубо вытолкнули и захлопнули за спиной дверь. Если бы Криденс мог кричать громко или позволить себе стукнуть кулаком по стене, он бы сделал это, но сейчас он лишь стиснул зубы так, что челюсть захрустела от чрезмерного давления и, зажмурив глаза, сжал кулаки, помяв при этом все листовки. В его голове роилась куча мыслей, но вдруг ясно выделилась только одна: месть. Чёрный яд, отравляющий душу и сердце теперь просочился сквозь тонкую оболочку, сметая всё на своём пути и оставляя внутри лишь непреодолимую ярость и силу. Криденс не помнил уже, как добрался до дома, как, схватив первую газету, быстро нашел объявление о том, где будет проходить собрание и во сколько там будет выступать этот человек. Он, не помня себя от злости, сидел и трясся, предчувствуя наконец расправу с обидчиком. Со стороны могло показаться, что его бьёт лихорадка, и, возможно, обычный наблюдатель отшатнулся бы от него в ужасе, но так казалось только сперва. Если бы кто-то пригляделся получше, он бы увидел неестественно расширенные зрачки, занимающие почти весь глаз мальчика с тонкой, чуть заметной каёмкой по краям. Эти глаза явно не могли принадлежать человеку. Так мог смотреть лишь демон. Персиваль сидел за маленьким угловым столиком в кафе и нервно стучал пальцами по столику. Криденса не было уже двадцать минут и Грейвс начал думать о том, что этот паренек просто струсил и решил не приходить. Через еще двадцать минут мужчина провожал взглядом всех людей, проходящих мимо стеклянных окон, думая про себя, что было слишком опрометчиво приглашать такого запуганного мальчика в слишком людное место, к тому же вечером. Грейвс быстро встал и, заплатив за чашку чая, покинул кафе. Он думал, что с Криденсом могло что-то случится или его мать снова побила его, оставив дома за провинность. Вдруг ход его мыслей прервали крики, доносившиеся откуда-то с площади, и Персиваль, забыв обо всем на свете, опрометью бросился туда. Только сейчас он вдруг заметил, что освещения на улицах просто не было. На площади из здания парламента с лицами, искаженным ужасом, выбегали люди в дорогих смокингах, платьях и пальто. Видимо что-то прервало важное мероприятие, напугав всех до ужаса, и Грейвс точно знал, что это было. Воспользовавшись своим положением, он обогнул толпу зевак и направился прямо к зданию. На входе стоял конвой, но Персиваль, незаметно махнув палочкой, беспрепятственно проник внутрь. Следуя за толпой полицейских, он попал в главный зал, в котором всё, видимо, и произошло. Поваленные столы и стулья, разбросанные столовые приборы – вот всё, что он увидел. Но главное было то, что лежало на сцене. Это был человек. Точнее его мертвенно-бледное тело. Персиваль наложил заклятие забвения на всех присутствующих и, подойдя ближе, незамедлительно переместился с телом в Магический Конгресс. Направляясь мимо шарахающихся волшебников в кабинет Серафины, он уже знал, кто поможет ему найти существо, которое это сделало. У Криденса тряслись руки, пальцы не слушались то ли от холода, то ли от того, что он долго умывался дома ледяной водой, чтобы хоть как-то прийти в себя. Когда он был там, им двигала черная неконтролируемая сила, полностью поглотившая разум и сердце. Он совершенно не чувствовал себя, своего тела, мыслей и чувств. Как будто кто-то сильный и злой захватил его, подчиняя и ломая всё внутри. Казалось, что под таким гнетом крошилась его душа, но на удивление именно в эти моменты он чувствовал себя как никогда способным делать так, как хочется. Не раз в таком состоянии он твердо решал, что отомстит Мэри-Лу за всё, но потом, когда всё проходило, эта решимость куда-то улетучивалась. Иногда Криденсу даже удавалось находить некое равновесие между собой и тем, что управляло им в минуты гнева. Он потихоньку сживался с этим, стараясь не отталкивать обскура, а принимать его, впускать внутрь. С каждым разом сдерживать его становилось всё сложнее и тогда приходилось подчиняться, зато потом мальчик долго мучился, читая очередную колонку в газете. В этот раз он зашёл уже слишком далеко: да, он считал, что тот человек заслуживает наказания, что он подлый и лживый, но теперь Криденс понимал, что переступил черту и это точно не останется незамеченным. Он лишь молил Бога о том, чтобы поскорее наступило завтра и он смог бы увидеть мистера Грейвса. Чуть-чуть успокоившись, он сразу лёг в постель даже не снимая одежды, потому что то место, где он спал, было самым холодным в доме. Одеяло совсем не грело и единственным выходом было лечь спать прямо так, не раздеваясь. *** Новым местом для раздачи листовок Криденс выбрал угол дома, возле которого он впервые встретил мистера Грейвса. Надеясь его там увидеть, парень вскочил очень рано и, сбивчиво объяснив Мэри-Лу, куда он собирается, опрометью бросился по улице. Все, кто хотя бы раз видел этого запуганного мальчишку, подумали, наверное, что он выиграл большую сумму денег, раз бежит с таким веселым выражением лица. Но Криденса радовало другое: погода, что стояла сегодня была на редкость прелестной, к тому же он снова надеялся увидеть волшебство, поэтому пропустить такой день было выше его сил. И вот, когда издалека он приметил высокого мужчину в длинном пальто он решительно направился к нему. Но чем ближе подходил, тем больше боялся, что тот не узнает его и будет ругаться. Этот страх был неоправдан, но имел большое влияние на Криденса и тот сразу как-то сник, стараясь отойти как можно дальше от мужчины, но было уже поздно. Его мягко схватили за рукав куртки, а приятный голос сказал: – Криденс, эй, что это ты? Никак сбегаешь от меня? – Н-нет... Мужчина повернул Криденса лицом к себе и тихо произнёс: – Не волнуйся, всё хорошо. Почему ты вчера не пришел? Тебя никто не обижал? – Всё ... хор-рошо. Я помогал...матери. – Криденс чувствовал, как горят его уши от явной лжи и молился, чтобы мистер Грейвс этого не заметил. – Слава Богу. Вчера вечером случилось происшествие...Ты, наверное, знаешь? – Нет, – снова соврал Криденс. – Погиб человек. И не просто так. Ты знаешь теперь, что магия существует, Криденс. И это была магия. Только тёмная, злая. Но тот, кто ей владеет, этого не осознает. Это ребенок. Ему вряд ли больше десяти... Ты хочешь помочь ему, Криденс? – Я...я не знаю. – Когда мы найдем ребенка, я возьму тебя в школу магии. Ты научишься колдовать и тогда тебе больше не нужно будет жить здесь. – Криденс вдруг ощутил тёплую ладонь на своей щеке. – Ты особенный, мой мальчик. Так ты поможешь мне найти дитя? – Д-да. Криденсу хотелось бы сказать, что это он, этот ребёнок он, потому что он наконец понял, что дороже мистера Грейвса у него нет никого. Ему одному он доверяет, его одного слушает. Но он боялся. Боялся, что ему не поверят. Он скажет. Просто позже. А пока все мысли заняты лишь теплом, которое исходит от руки на его щеке. И всё кажется таким правильным, именно таким, каким и должно быть.