Заживляющая мазь. Искренне надеюсь, что она поможет. Не злись на Раума, если укусит. Он слишком гордый для своей птичьей сущности.
На этом подпись была закончена. В груди у Криденса что-то надрывно треснуло и он крепко сжал свёрток в руках, будто опасаясь того, что тот исчезнет. Парень знал, кем являлся тайный отправитель, которому были известны причины необходимости заживляющей мази. Развернув посылку, он обнаружил крупную фиолетовую баночку. Открутив крышку, Бэрбоун прикрыл глаза: резкий мятный запах голубоватой консистенции вызывал слёзы и мог пробить даже нос. К счастью, юноша был здоров и мог пожаловаться лишь на слезящиеся глаза. Он поспешил закрыть волшебный крем и спрятать под подушку, в случае внепланового визита сестёр или матери. Криденс опустился на кровать, не заметив, как губы расползлись в улыбке. Словно посылка являлась тайным знаком или предупреждением о грядущей встрече с Лорейн. По крайней мере, в это хотелось верить. Он чувствовал, что девушка не могла бросить начатое так быстро. Юноша нуждался в надежде, которая могла дать стимул для подъёма с кровати ранним утром и возвращения домой, которое, скорее, было вынужденной мерой. И всё же, Бэрбоун слепо верил, что когда-нибудь этот кошмар закончится. Он не хотел, чтобы Лорейн уходила. Она была каплей волшебства в его мрачной жизни. Желая опробовать магический медикамент, парень изъял крем из-под подушки и окунул раненый палец в голубую смесь, ощутив лёгкое и даже приятно покалывание. Через несколько секунд рана исчезла, не оставив и крошечного шрама. Криденс искренне изумился такому эффекту, и, наскоро стянув рубашку, распахнул двери старого деревянного шкафа, который надрывно скрипел при каждой манипуляции. На внутренней стороне правой дверцы находилось зеркало. Криденс внимательно осмотрел обнаженные плечи и спину. Как оказалось, на спине было гораздо больше шрамов, чем представлялось самому юноше. С таким изувеченным телом ему бы не хотелось показаться перед кем-либо. Он нанёс немного крема на плечи и лопатки, где регулярно кровоточили едва затянувшиеся раны. — Криденс! — в коридоре послышался голос Частити. Судя по звукам, девушка приближалась к его комнате. Захлопнув шкаф и накинув на тело рубашку, Бэрбоун равнодушно поглядел на вошедшую без предупреждения сестру, которая совсем не смутилась, застукав брата полураздетым. — Что ты делаешь? — с презрением спросила она, сузив глаза. — Готовлюсь ко сну, — ответил парень, застегнув пуговицы рубашки наполовину. — Что там у тебя? — девушка прошагала к шкафу, заметив, как дверца приоткрылась. — Он сломан, — Криденс захлопнул дверь, пытаясь избежать дальнейших расспросов. Частити скрестила руки на груди, метнув в брата испепеляющий взгляд. — Если я замечу что-то магическое в твоей комнате… — …мама изобьёт меня до полусмерти и лишит еды, — завершил юноша. — И не смей меня перебивать, — фыркнула она. Частити была «правой рукой» Мэри Лу и шутки с ней всегда оканчивались плохо. Стоило лишь нагрубить, или пошутить на тему волшебства, всё быстро доходило до ушей приёмной матери. Старшая сестра всегда испытывала подозрения к Криденсу, и часто наблюдала за ним, пытаясь подловить на чём-нибудь необычном.VII
Холодный ветер побуждал всех прохожих прятаться в небольших частных лавках и тёплых кофейнях, дабы переждать непогоду и продолжить путь. К несчастью, Криденсу не предоставлялось подобного шанса, и, не смотря на то, что он давно закончил с пропагандистскими листовками, его выгоняли из любого людного заведения. Время близилось к вечеру, и, чтобы избежать последствий несвоевременного возвращения, парень неспешно двинулся домой. Мэри Лу не поднимала руку уже неделю, что определено можно было назвать удачей. Однако, каждый день проходил с опаской — если не сегодня, то завтра. За минувшую неделю от Лорейн совсем не было вестей и это нагоняло тоску, а моментами заставляло хандрить. Но Бэрбоун преданно ждал и надеялся на скорейшее появление девушки. Его даже посещала мысль, что исчезновение волшебницы являлось ценой «милосердия» приёмной матери. Иначе говоря, за всё приходится платить. — Эгегей, аристократ! Криденс остановился на месте, услышав, как толпа уличных хулиганов свистнула ему вслед, щёлкая пальцами и сопровождая свои действия недобрым смехом. Сердце предательски ёкнуло, и парень понял, что в опасности. Обычно дворовые «дикари» не испытывали к нему агрессии, но если за день под руку не попадался кто-нибудь другой, они были готовы поиздеваться над безвредным юношей, не ручаясь за последствия и границы содеянного. — А ну стоять, нищета! — массивный, и даже полный парень схватил Криденса за рукав и небрежно отшвырнул к невысокому железному забору, ограждающему городские клумбы. Бэрбоун быстро встал на ноги, порываясь спастись бегством от своих мучителей, но те не были готовы так быстро расставаться с добычей, пришедшей в руки добровольно. — И чего ты расселся? — усмехнулся юноша в старых грязных ботинках, отличающийся ото всех остальных особо неприятной внешностью. Маленькие чёрные глаза сверкали злым блеском, а широкий рот исказился в глупой ухмылке. Светлые отросшие волосы были собраны в некое подобие косички, чёлка неаккуратно прилипала к высокому лбу. На подбородке красовалась недельная щетина. «Странный вопрос», — подумал Криденс, не осмелившись озвучить свои мысли, — «Я сижу, потому что ты мешаешь мне встать». — Как продвигается ловля ведьм? Вся компания тут же залилась громким смехом. Предпринимая очередную попытку к бегству, Бэрбоуном был полностью уложен на спину грубым ударом ноги в живот. «Косичка» победно улыбался, поставив правую ногу на грудь Криденсу, который быстро дышал, желая выбраться из плена. — Ладно, Эл, не будь таким жестоким, — простодушно бросил кто-то из парней, чьё лицо скрывало капюшона. Эл, смеясь, отошёл в сторону, и Криденс недоверчиво покосился на стоящих, услышав невнятное «Давай, вставай». — Ты можешь быть свободен, — бросил «Капюшон», потирая руки между собой. — Серьёзно, иди, — он указал рукой на переулок и Криденс рванул изо всех сил, какие были в его распоряжении. Однако, далеко убежать не удалось — парень упал на асфальт, разодрав левую щёку и ладони, споткнувшись о подставленную подножку. Все снова разразились истеричным смехом, поддевая ногами лежащего без движения юношу. «Вы совершаете это ради удовольствия, не задумываясь над тем, как калечите людей, которые не сделали ничего плохого». «Вы думаете, что насилие — это забавно». Мысли — единственное, на что был способен Криденс, лёжа на холодном асфальте и морщась от того, как саднило новые раны. Он чувствовал уязвимость перед любой угрозой. Это было так смешно и грустно, что парень даже улыбнулся. Наверное, забавно наблюдать за человеком, который не может уберечь себя от неприятностей. Он зажмурил глаза от яркого света, появившегося на улице, словно тысяча свечей в тёмном подвале. — Катитесь к чёрту, недоумки, — громкий мужской голос звенел в ушах. — Быстро! — Бежим, бежим, — с опаской бормотал кто-то из группы и все поспешно удалились, оставив Криденса наедине с незнакомцем. Бэрбоун перевернулся на спину и осторожно встал, осматривая ладони, перепачканные грязью и кровью. — Ты как, дружище? — молодой человек взволнованно смотрел на Криденса, вытащив клетчатый платок из внутреннего кармана кожаной куртки и протянув пострадавшему. Юноша завертел головой. — Нет, не стоит. — Бери-бери, — не унимался он, принявшись самостоятельно стирать кровь со щеки Бэрбоуна. — Как же тебя угораздило? — Не знаю, — парень пожал плечами, перехватив платок и протирая ладони. — Думаю, вы спасли мне жизнь… По крайней мере, избавили от драки. — Брось, — молодой человек улыбнулся, стряхнув с плеча Криденса мелкие камешки, прилипшие от асфальта. — Они заслуживают крепкой порки и когда-нибудь обязательно получат за все свои провинности, — юноша не смог проглядеть того, как незнакомец спрятал тонкий длинный предмет в карман брюк. «Волшебник», — подметил он. Теперь ему стало ясно, по какой причине так быстро сбежали хулиганы. — Ступай домой, приятель, — кивнул незнакомец.VIII
Мальчишка из Салемцев. Думаю, ты его помнишь. Мы пересекались в выходные, около трёх недель назад. Вчера вечером я отвадил его от драки. Уличные бунтари совсем распоясались — готовы поколотить любого, кто проходит мимо. Я едва не применил Эварте Статум. Не думаю, что Грейвс восхитился бы моим поступком, ведь до него доходят все сведения о применении магии на не-магах. Тем не менее, они часто пренебрегают жестокостью и заслуживают равносильного наказания. Надеюсь, ты не сочтёшь меня дураком, Лэр. Будь осторожна во время моего отсутствия в городе, и пиши, если что-то случится. Люблю тебя, Уилл.
Лорейн отложила письмо в сторону, подскочив из кресла и обойдя несколько кругов по спальне, чтобы успокоить нервы и перевести дух. Письма старшего брата нередко содержали подобные контексты, когда ему, в рабочих целях, приходилось путешествовать по Америке. Она зациклилась на «Мальчишке из Салемцев», о котором, спустя неделю времени, напомнил брат. — В чём проблема? — недоумённо хмыкнула Мисса, расположившись на костяном комоде. — Наведайся в их в дом и узнай и произошедшем. — Нет! — отрезала Лорейн. — Он сам сказал, что встречи со мной приносят проблемы. — Вот чудная, — усмехнулась Мисса. — «Сказал» и «подумал» — разные вещи. — Я не собираюсь продолжать это дело, — отмахнулась волшебница, скептично глядя на подругу. — К тому же, Мэри Лу совсем не дура и быстро вычислит меня, если… — Не придумывай оправдания, — нахмурилась Мисса. — Неужели эта ненормальная действительно является препятствием? — Нет, — девушка развела руками. — И всё же. О моих несанкционированных заклинаниях узнает конгресс, а значит, я здорово подставлю Уилла. — Во-первых, — подруга важно развела руками, — до них доходит информация исключительно о непростительных заклятиях. Забвение не относится к этой категории, а значит, работники конгресса плевать хотели на твои «мелкие шалости». А во-вторых, — Мисса закатила глаза, — ты присылаешь заживляющую мазь, и я уверена, Криденс ищет в этом подвох. Мелочь, которой ты нарочно напоминаешь о себе. Это слишком жестоко, Лорейн. — Так, — волшебница ни на штуку рассердилась, едва не смахнув со стола горшок с Мухоловками. — Ясно-ясно, не продолжаю, — Мисса вскинула брови и подняла руки над головой. — И всё же, я советую подумать, — она спрыгнула с комода, и, приобняв подругу на прощанье, трансгрессировала, оставив на своём месте сгусток фиолетового дыма. Лорейн обескураженно схватилась за голову, с громким стоном опустившись на колени. — И что теперь делать? — спросила она у самой себя. В ответ последовало громкое карканье Раума, запрыгавшего по клетке, недовольно вздёргивая крыльями. — Тихо! — бросила волшебница. Всё последующее утро и день Лорейн разрывалась между двумя решениями: отыскать Криденса на улицах, или остаться дома, придерживаясь негласного уговора. Она решила, что нахождение наедине с тяжёлыми мыслями дурно влияет на её «изобретательность», и предпочла добраться до лавки сладостей «Бэтти Роуз». Сладкое нередко наводило Лорейн на верные пути решения проблем. На улице была отличная погода, не считая осеннего холода, который был естественным явлением в свой сезон. В такие дни Андерсон не применяла трансгрессию и передвигалась пешком, наслаждаясь красотой и глубиной дневного Нью-Йорка. Она ничуть не жалела о переезде и была готова поклясться, что такая жизнь устраивала её гораздо больше, чем в Вашингтоне. Волшебная лавка сладостей миссис Роуз всегда хвасталась большим количеством посетителей. Основной контингент составляли маленькие дети с родителями, у которых разбегались глаза от большого выбора разных вкусностей. Отыскав на стеллаже шоколадные чипсы и леденцы с шипучей начинкой, Лорейн подошла к кассе. Она рассчиталась за покупки, получив в подарок три карамельных палочки. — Всего доброго, — улыбнулась девушка, попрощавшись с ведьмой-кассиршей. Она вышла из магазина, развернув одну палочку и принявшись грызть её по пути. Вывернув на главную площадь, Лорейн накинула на голову изумрудный шёлковый платок — Мэри Лу устраивала митинги каждую среду и девушка решила укрыть лицо ради своей же безопастности. Покосившись в сторону «вещательницы», Андерсон узнала всех приёмных отпрысков женщины, и, напоровшись взглядом на Криденса, ускорила шаг, чтобы поскорее скрыться. Добравшись до перекрёстка, Лорейн сбросила платок, повязав его на шею, и едва не взвизгнула от неожиданности, когда кто-то неуверенно ухватил её за плечо. — Постой, пожалуйста, — она обернулась, увидев перед собой взволнованного и растерянного Криденса. Он явно следовал за ней, и Лорейн, изобразив безразличие, вырвалась из хватки. Юноша спрятал руки за спиной. — Я тороплюсь, — равнодушно вымолвила Лорейн, уловив нескрываемое отчаяние в глазах юноши. — Лорейн, не уходи, — его голос срывался, и он, робко отведя волшебницу от перекрёстка, опустил голову. Андерсон не могла сопротивляться. Смущённо улыбнувшись, она вытащила леденец из небольшого пергаментного кулька и сунула его в карман плаща Криденса. — Увидимся завтра, — она провела рукой по чужому предплечью и быстро перебежала дорогу, пока регулировщик не сменил положение рук.