Время и стекло

Неделю назад… Николай Плисецкий, приехавший по просьбе внука присмотреть за ученицей, сидел с ней в кафе, дожидаясь прихода Юры. За окнами в свете фонарей, размытым дождем, раскрывались зонты. В стекле призрачно отражались люди, сидящие за столиками. По заведению текла приятная музыка, отражаясь от стен и мягко проникая в сознание. — Юрий что-то долго, — проронила Таня, прижав пальцы к чашке. Девушка продолжала дрожать несмотря на то, что холод не проникал в кафе. Волновалась за молодого тренера и ничего не могла с этим поделать. — Ох уж этот Владик… — покачал головой Николай. — Я почти никогда не видел его добрым. — Почему они враждуют? Они же ведь братья… — Сводные, — поправил Плисецкий-старший. — Эта война у них продолжается с детства. Я был очевидцем всего, что у них происходило. Таня немного отхлебнула кофе. Николай отвел глаза, глядя в окно, заштрихованное каплями. — Когда Владик был маленьким, его родители развелись, и вскоре мама нашла себе другого мужчину. Точнее, познакомилась с моим сыном. Таня вообразила этого человека… Возможно, он выглядит точно так же, как и Юра. — Своего пасынка он полюбил сразу. Он был добр к нему, всегда играл с Владом. Не знаю, но может он видел в нем особенного ребенка. И Влад, и его мама были счастливы, живя с ним. — А Юра? — Тяжело говорить это, — произнес дед. — Но Юра никому не был нужен. В душе фигуристки мгновенно смешались изумление, возмущение и печаль. — Так почему он, когда был маленький, никому не был нужен, кроме вас? — Это типичная история, каких сотни. Невестка очень ждала рождения Юры, а Андрей тогда не хотел ребенка. Он даже предлагал сделать своей девушке аборт, но та отказалась. К счастью, Юра родился здоровым мальчиком. Но невестка… она умерла при родах. А что оставалось Андрею? Он решил отдать Юру в детский дом. Но я не сидел сложа руки, поэтому с самого детства воспитывал внука сам. Тане представилось… Маленький зеленоглазый мальчик, который гуляет за руку с родным дедушкой и не чувствует себя одиноким. Почти не чувствует. — Андрей жил своей жизнью, мы — своей. Но Юра… несмотря на нормальную жизнь, он всегда хотел знать, где его мама и папа… Так как он жил со мной, ему не хватало родителей. Он смотрел на другие семьи с грустью в глазах. Я не хотел причинять внуку боль, говоря, что они сейчас далеко от нас. Когда Юре исполнилось двенадцать, я открыл ему правду. Николай заметил, как съежилась девушка. С самого детства окруженная любовью и заботой, она никогда бы не подумала, что у кого-то судьба может быть настолько тяжелой. Что эта судьба может коснуться Юры. Пальцы сильнее сжали стенки чашки. — Андрей любил вторую жену и приемного сына, — продолжил старик. — Сильнее, чем своего родного. Мне никогда не было понятно такое отношение. — Вот поэтому они враждуют? — Это целая история… Так сложилось, что Андрею и его новой семье негде было жить, и я не мог не впустить их в свою квартиру. Я, конечно, принял Влада, но сразу увидел в нем что-то нехорошее. Он был жестоким, когда дело касалось Юры. Они возненавидели друг друга сразу. Юре тогда было девять лет, Влад — на три года младше. Сколько раз замечал, они вечно дрались, обзывали друг друга, пытались насолить, сделать больно. Но как итог, Владу все сходило с рук. Всегда почему-то виноват был Юра, поэтому я был его единственной поддержкой тогда. Сколько Юра ни пытался обратить на себя отцовское внимание, тот всегда был безразличен к нему. Это очень расстраивало Юру. Представлять это было очень трудно. — Юра занимался фигурным катанием с самого детства. Несмотря на то, что спустя несколько короткое время мы снова стали жить отдельно, он все равно пересекался с Владом… Не потому, что хотел в очередной раз поссориться. Просто Юра мешал случаться неприятностям, которые создавал Влад. Однажды он, будучи подростком, хотел украсть из магазина одну вещь, но Юра с силой вытащил его, уволок куда подальше и отлупил. Потом ко мне вломился Андрей и начал жаловаться на собственного сына. Я ничего не сказал ему. — Влад всегда был таким чудаковатым? — Да. Его поведение было очень сложно понять… Николай перевел дыхание. — Юра сам сердцем очень добрый, заботливый, но такая судьба добавила к его характеру холодность и грубость по отношению к другим. Материнская ласка ему всегда была чужда. А вот лед… лед всегда был единственным местом, где он чувствовал себя в своей тарекле. Добившись популярности в четырнадцать лет, Юрий переживал переходный период. Я понимал его состояние, поэтому старался не воспринимать всерьёз. Характер Юры изменился, внук стал очень груб, эгоистичен, вспыльчив. Но он оставался таким же целеустремленным и трудолюбивым. Ох, помню, как он рванул в Японию к Виктору… Завоевывая мир и получая медали, Юрий так же в глубине души хотел, чтобы в него поверили родные. Но Андрей оставался равнодушен к нему. А Влад… он лишь с жестокостью смеялся над поражениями брата… конечно же, ненавидел и завидовал, когда тот добивался успехов. Прошло много лет, но ненависть так и не исчезла. Влад стал учителем танцев, окончил школу фигурного катания, женился… Но время не изменило его в лучшую сторону. — Влад тогда сказал, что Юра вмешивался в его дела. Какие еще дела? — Жизнь сына и его семьи всегда были закрыты для меня и Юры. Мы для них были просто чужие. Летний дождь все еще омывал улицы, ручьями стекая в канализацию. Снующие люди под зонтами и отражающиеся в окне посетители кафешки. В голове всс еще оставался образ маленького светловолосого мальчика с большими зелеными глазами. Теперь он уже мужчина, уверенный в себе, с полной серьезностью глядящий на жизнь и нечасто разрешающий себе ослабнуть. Мужчина, который нужен ей.