Diary of a mad/Дневник сумаcшедшей

***

— Ты собираешься поступать на экономиста? — спросил меня мистер Бибер.  — Вообще-то, уже первый курс закончила.  — Уу, а мой балбес всё никак не поступит. Уже четыре университета провалил. Мне так стыдно бывает, когда ко мне подходят и говорят: «Ну, что, опять провалил?». Я, ведь сам не знаю, что ответить. Просто молчу. — Он говорил это с таким отчаянием. Не удивлена.  — Знаете, как бы не была жестока правда, но ваш сын — и вправду дурак. Он покосился на меня, но ничего не ответил. На правду не обижаются. Пока мы, как ни странно, мило беседовали, из палаты вышла медсестра и подошла к нам:  — Здравствуйте. Если вы были у врача, то вам должны были сказать, что у вашего сына сотрясение мозга, перелом 4 правых и 5 левых ребер и правой ноги. Вывихнута челюсть, и из-за сильного столкновения ему было тяжело дышать; нам пришлось провести операцию, так как, осколки ребра задели дыхательные пути; так же, как вы сами знаете, у вашего сына аллергия на анестетики, и пришлось делать без анестезии. Но то, что он был без сознания и скорее всего, после того, как проснется — боль будет намного острее, чем после анестезии, — сказала нам дама. — И да, убедитесь в том, что после выписки, то есть через три недели, он будет принимать лекарства и делать все нужные процедуры. Если он не будет соблюдать постельный режим и принимать медикоменты, то опять попадет на операционный стол.  — Спасибо, — Он пожал руку девушке, — но вы сказали, что у него сотрясение мозга, но не сказали какой стадии. Скажите, насколько всё серьезно?  — У вашего сына третья стадия. Мы иммобилизовали шейный отдел позвоночника — он был поврежден, но, так как, большая часть удара пришлась на ребра и нижнюю часть тела — всё намного лучше. Да, может, что-то и не помнить, но он восстановит память. Как я сказала ранее, если что-то будет не соблюдено, последствия могут быть трагичными, — договорила она. — Боже, что за слова? Иммо…иммобр… — пробурчал себе под нос мужчина. — Прошло уже семь часов после операции, — опять начала она. — Поэтому вы можете войти к нему. Он пришел в себя спустя три часа, но к нему не впускали, а сейчас можно. — Спасибо. — Они попрощались. — Ну, что зайдем? — обратился ко мне отец Джастина. — Да, конечно. Мистер Бибер поспешно забежал в палату, ну, а я не решалась. Боялась. После десяти минут раздумий послышался тихий смех в палате. Я подумала, что всё хорошо и решила зайти. Приоткрыв дверь, зашла и тихо закрыла её, но нет же, всем же надо обратить на меня внимание. — О, Анастейша, почему так долго? Я думал, ты уже сбежала! — сказал Мистер Бибер. Неожиданно, не знаю почему, мне стало страшно. Может я чувствовала себя виноватой и боялась сказать хоть одно слово, или это меня так взгляд Джастина пугал.  — А ты что тут делаешь? — сказал он мне. — А, ну, в общем… — Она тут всё время провела, пока ты был без сознания, — спаситель мой, Мистер Бибер… Дальше наш разговор не клеился. Я просто сидела, боялась заговорить — иногда могу что-то лишнее взболтнуть… Уже десять минут Джастин смотрит на меня, делая вид, что внимательно слушает отца, о том, какой он дурак, что под машину бросился. Но, видимо, ему не было интересно. Я лишь сидела и пялилась ему в ответ. За это время успела осмотреть его с головы до ног. Были некоторые ссадины на лице. Сколько у него шрамов останется. Такое тело и в шрамах. Сексуально. Фуф, о чем ты думаешь?! Нельзя. Вдруг наше мирное молчание прервали слова парня: — Ты ведь не пострадала? — неожиданно спросил Джастин. ----