«Я не хотела видеть тебя, не хотела слышать. Но больше всего на свете мне нужно было знать, что у тебя всё хорошо».
Ванесса Ремиговски действительно была влюблена в Италию. Эта страна пленила её с первого взгляда. Поначалу Ванесса была в восторге от всего: от прекрасных пейзажей, необыкновенной архитектуры и самих итальянцев с их менталитетом, полным противоречий. Она получала удовольствие даже от вечеров, что проводила рядом со своим супругом. Скажем больше: в этой романтичной атмосфере еды, танцев и вина, от которого голова шла кругом, она прониклась симпатией к Гарольду и могла уже без пренебрежения находиться рядом с ним. Но одним чудесным утром миссис Ремиговски открыла глаза, и её пронзила очевидная, как дважды два, мысль, что её тошнит и от Италии, и от этого глупого вина, и, наконец, от самого Гарольда. С этого дня каждый приём, каждый выход в свет стали для неё настоящей пыткой. Она перестала искренне улыбаться, переживать по поводу своего наряда; её покинуло желание посетить все рестораны Рима и попробовать вино из всех окрестных виноградников. С мужем Ванесса стала особенно холодна, да до такой степени, что не позволяла ему даже целовать себя в щёку перед сном. Вся её жизнь в Италии сделалась путём к достижению главной цели: возвращения в Лос-Анджелес. Теперь Ванесса точно знала, чего хотела: оказаться в такой знакомой комнате, заварить себе малиновый чай, положить голову на колени Логана и осознать наконец, что её любят такой, какая она есть. Самолёта в Америку она ждала с нетерпением и волнением и была абсолютно уверена, что её там ждут… Теперь вообразите, что произошло с ней, когда она увидела Логана с другой и вдруг поняла, что он всё это время не кусал локти, трепетно ожидая её возвращения, и не изводил себя в безутешной тоске. Он её не ждал! Как это возможно? Она летела к нему через весь свет, готовая вот-вот признаться ему в любви (да, Ванесса теперь была в этом уверена), а он повёл себя так низко, так оскорбительно, просто как последнее животное! Она ещё никогда не чувствовала себя такой униженной. Что ей оставалось делать? Конечно, она поехала домой, к Гарольду, желая хотя бы в его любви к ней найти какое-то утешение… Но дальше случилось то, чего ни Гарольд, ни сама Ванесса никак не могли ожидать. После того, что Логан сделал с ней, Ремиговски показался Нессе чуть ли не ангелом в человеческом обличии. Гарольд никогда не унижал её, с достоинством шагал рядом с ней, делал всё, чего бы она ни пожелала, сдувал с неё пылинки и, главное, всегда любил её. И теперь, когда он утешал её, вытирал её слёзы и разделял с ней ненависть к Логану, она вдруг поняла, что за человек находился рядом с ней всё это время… И, желая хоть как-то поблагодарить его за всё, что он сделал, и извиниться за то, чего не сделала она, Ванесса впервые в жизни отдалась ему. Когда она поняла, что наделала, было уже слишком поздно: он одержал над ней победу, покорил её себе, и теперь она всецело ему принадлежала. Лёжа в постели и прижимая к своему обнажённому телу шёлковое покрывало, миссис Ремиговски пялилась в потолок бессмысленным взглядом и, кажется, готова была сгореть со стыда. Время от времени она посматривала на мужа, который лежал рядом и, расплывшись в глупой блаженной улыбке, курил свои любимые немецкие сигары, и понимала, что он совсем не тот человек, что нужен ей. Нессе стало противно от самой себя, она проклинала свою опрометчивость и подверженность эмоциям; ей хотелось зарыдать во весь голос, но она держала себя в руках только потому, что рядом лежал Гарольд. «Что я наделала? — думала она, нервно бегая глазами с одного предмета на другой. — Я сама, своими собственными руками разрушила своё счастье. А как бы всё могло быть хорошо… Как бы это могло быть хорошо, если бы сейчас я лежала не под этим шёлковым бельём, а под тем слегка выцветшим покрывалом, которое так пахнет родным… — Она почувствовала, что к глазам начали подступать слёзы, и быстро заморгала. — Но почему же меня так мучает то, что я видела его с другой? Он и вовсе был на моей свадьбе, должно быть, теперь мы квиты… Но нет! Мне невыносимо вспоминать об этом! Неужели я действительно люблю его?» Отвлёкшись от своих мыслей, она повернула голову и взглянула на супруга. Тот, присев в постели, набросил на своё крепкое тело халат и взял в руку телефон. — Не поделишься со мной адресом этого твоего Логана? — добродушно попросил он, начав набирать чей-то номер. Ванесса тоже рывком села. — Зачем тебе? — насторожилась она. — А ты подумай, — засмеялся он и поцеловал её в плечо, — ты ведь сама попросила меня выбросить его из твоей жизни, помнишь? Я не могу не исполнить просьбу своей любимой супруги. Несса села на колени и, забрав у Гарольда телефон, тихо сказала: — Не надо. Забудь об этом, пожалуйста. — Забудь? — не поверил своим ушам Ремиговски. — Каких-то полчаса назад ты не могла говорить о нём без слёз и отвращения, а теперь просишь забыть? Нет, моя дорогая. Тебе, как и ему, надо усвоить, что я ошибок не прощаю. Услышав это, Ванесса задрожала всем телом. В прежние времена, злясь на Логана, она, может быть, и представляла сцены расправы Гарольда с Хендерсоном, но чтобы это случилось наяву… Теперь девушка совершенно точно знала, что не могла допустить того, чтобы с Логаном случилось что-то плохое. Нет, нет, ни за что на свете! — А как же всепрощение? — спросила она, пытаясь унять дрожь в голосе и совладать с собой. — Он несчастен. Давай простим его и просто оставим в покое. Гарольд повернул голову и внимательно посмотрел в глаза жены. В иное время она бы отвела взгляд в сторону, но сейчас у неё почему-то не было на это сил. Сердце Ванессы забилось в два раза чаще, когда она подумала, что Гарольд увидит всю голую правду в её глазах. «Он сейчас всё поймёт, — испуганно думала она, — поймёт, что я люблю его, поймёт, что я спала с ним уже после того, как официально смогла назвать себя миссис Ремиговски, он всё поймёт…» Но Гарольд ничего не понял. Он с сожалением вздохнул и спросил: — Почему ты его боишься? — Я его не боюсь, — покачала головой она, — я просто его жалею. — Ты просто его жалеешь, — повторил он и с улыбкой покивал. — Хорошо. Тогда ответь, по какой причине вы виделись и что именно он тебе сделал? Кровь прилила к лицу Нессы, и она искренне возжелала, что бы Ремиговски этого не заметил. Но он заметил. Улыбнувшись с простодушием, он скрестил руки на груди и приготовился слушать её самозабвенное враньё. — Что ж, — выдохнула она и помолчала, собираясь с мыслями, — ещё когда мы были в Италии… он позвонил мне. По голосу сразу стало ясно, что он был пьян, что, впрочем, не редкость… Но ближе к сути. Он попросил меня о встрече, хотел что-то мне сказать, «нетелефонный разговор». Я согласилась единственно потому, что мне хотелось прекратить это цирк. — Но что же довело тебя до слёз? — тихо спросил мужчина, поймав себя на мысли, что начинает верить словам жены. — Когда мы вернулись в Лос-Анджелес, я поехала к нему сразу же после аэропорта. Он открыл мне дверь в одних трусах: изо всех сил пытался показать, что не ждал меня… Я спросила, о чём он хотел поговорить, а он начал нести всякую чепуху, говорил что-то про ресторан моего отца, что после его увольнения вообще не шло речи о продолжении наших с ним отношений… В общем, он пытался сказать, что наш роман не являлся искренним, и это было действительно обидно… Я считала, что у нас всё было по-настоящему, я хотела верить в это. — Ванесса очень ясно представила, как Логан говорил ей всё это, сама поверила в правдивость этих слов и от этого чуть не заплакала. — Потом он отдал мне мусорный мешок, — собравшись с силами, продолжала она выдумывать и тем самым вызывать у мужа жалость, — в котором лежали все мои подарки на его день рождения, день Святого Валентина и прочие праздники и попросил, чтобы я вынесла мусор. И ладно, если бы он на этом остановился, но я просто не выдержала, когда увидела, что он был не один, а… а с Терри. — Терри? — переспросил Ремиговски, нахмурившись. — Твоя подруга? — Да. Мы дружили со старшей школы… вернее, это я дружила, а она… Не знаю, почему это заставило меня заплакать. Просто я, наверное, не ожидала от него такого. Это было очень неприятно. Тут у Ванессы задрожал голос, потому что она вспомнила ту девицу в полотенце, выскочившую из комнаты Логана. «Хоть в чём-то я ему не соврала», — подумала она, пряча глаза от мужа. Гарольд, понимая чувства супруги, с нежностью погладил её плечо. — Видеть чужих людей рядом с теми, кто раньше принадлежал тебе, это хуже, чем просто неприятно. — Он помолчал, а потом спросил: — А если бы он сейчас был на моём месте? Будь он сейчас перед тобой, что бы ты ему сказала? Девушка закусила нижнюю губу и посмотрела на Гарольда. Её взгляд пронзила жестокость. — Я сказала бы, — начала она, слегка сузив глаза, — что я лучше окуну голову в ванную с серной кислотой, чем снова доверюсь ему хоть в чём-то. Какое-то время Гарольд молчал, потом уголок его рта приподнялся, и мужчина усмехнулся. — Как же ты можешь говорить так о своём бывшем любовнике? Ванессу это разозлило, она почувствовала себя уязвлённой. — Так ты скажешь мне его адрес? — уточнил он, снова взяв в руки телефон. Замотавшись в одеяло, миссис Ремиговски встала с постели и быстрыми шагами, путаясь в одеяле, пошла в ванную. — Как пожелаешь, дорогая, — с улыбкой бросил он ей вдогонку, на что в ответ получил яростный хлопок дверью, — но помни, что ты не единственный мой источник информации. — Набрав чей-то номер, Гарольд прижал телефон к уху и поднял насмешливые глаза к потолку. — Алло, Марк? Это Ремиговски. Мне очень нужна твоя помощь. Закрывшись в ванной, Ванесса скинула с себя одеяло, включила воду и заплакала как можно тише. Это были и слёзы обиды из-за того, что ей довелось увидеть накануне, и слёзы неприязни к мужу, которая в данный момент разгорелась до настоящей ненависти. У девушки было ощущение, что её с ног до головы облили грязью, и теперь ей просто необходим был душ. Но обыкновенная вода сейчас не могла её спасти, нет: тем самым душем для Нессы являлся Логан, только он мог стать её исцелением. Как назло, в голову ей полезли разные воспоминания, и она вспомнила, что они с Хендерсоном очень любили принимать совместный душ. Бросив взгляд на позолоченный кран, из которого мощной струёй била вода, Несса всхлипнула и заплакала с такой силой, что её рыдания стали слышны даже за дверью. Логан чувствовал, что горячий кофе обжигал ему руки, но почему-то продолжал держать их на кружке. Он сидел на стуле, упёршись взглядом в одну точку, и время от времени делал маленькие глоточки бодрящего напитка. Напротив него, на кровати, сидела уже одетая Рози. Её нетронутый кофе остывал на столе. Девушка всё это время смотрела на Хендерсона сочувствующими глазами, но он этого взгляда будто вовсе не замечал. — Логан, — позвала она его, и он, словно только что поняв, что находился в комнате не один, резко посмотрел на неё, — ну не мучайся, прошу. Если тебя это так убивает, догони её, скажи, что любишь. Хендерсон безрадостно улыбнулся. — Уже слишком поздно догонять её, — со вздохом ответил он и, облокотившись на спинку стула, положил ногу на ногу. — К тому же я сделал бы для себя только хуже, если бы ещё и в любви ей признался… Поверь, она бы сделала всё для того, чтобы я почувствовал себя ниже плинтуса. Наверное, теперь ты понимаешь, в каком положении я нахожусь. — Он помолчал, потом поднял глаза на Рози и добавил: — Пей кофе, остынет же. Она взяла со стола свою кружку и подошла с ней к окну. Какое-то время Рози молча смотрела на небо, потом покачала головой и сказала: — Не могу я, Логан. Может, это глупо, но я чувствую себя виноватой в этом. — О, Рози… — Как будто это я оттолкнула от тебя Ванессу в такой важный для ваших отношений период. Это из-за меня она ушла… Слабо улыбнувшись, парень покачал головой. — Это не так, — сказал он, — мы же оба с тобой хорошо знаем, что ты не стоишь между мной и Ванессой. Слушай меня: я с уверенностью могу сказать, что причина не в тебе. Существует ещё целый миллион причин, по которым Ванесса сейчас не рядом со мной… Рози села на подоконник и сделала два больших глотка кофе, после чего посмотрела на часы. — Десять утра, — выдала она слегка охрипшим голосом и усмехнулась, — представляю, что мне сейчас устроит Том… Логан оживился, ухватившись за новую, ещё не надоевшую ему проблему, которую необходимо было решить. — Ты хочешь вернуться, — полувопросительно произнёс он. Рози, виновато улыбнувшись, кивнула. — То есть сегодняшняя ночь ничего в тебе не изменила? — Постой, — нахмурилась девушка, — вчера я выпила достаточно много для того, чтобы спросить теперь… Между мной и тобой этой ночью было что-то? — Нет. — Ладно, — сразу же поверила она ему, что слегка удивило Логана: как она смогла так слёту довериться малознакомому парню? Ведь он очень легко мог воспользоваться её положением… — Если что, извини за вопрос, ты же знаешь, что иногда выкидывает моя память… Хендерсон слегка нахмурился, потом внимательно посмотрел на Рози и спросил: — Для чего тебе нужны деньги? Девушка опустила глаза и задумалась. Затем она засмеялась и, покачав головой, ответила: — Не знаю. Они всем нужны. — Я бы не стал обобщать. Если тебя не интересуют деньги, тогда почему ты никогда не задумывалась о том, чтобы оставить Тома? Рози отвела взгляд, словно чувствуя перед Логаном непонятный стыд, и промолчала в ответ. — А что насчёт тебя? — спросила она, по-прежнему не глядя на собеседника. — Зачем они тебе? Он пожал плечами и сказал: — Раньше я хотел доказать Нессе, что смогу обеспечить её всем необходимым. Но для неё необходимостью являлось много, много вещей… По-видимому, она просто не захотела долго ждать меня. Деньги утратили для меня ценность как средство достижения цели, а это значит, что они утратили для меня ценность вообще. Мне не нужны деньги, — заключил он, допивая кофе, — видимо, именно сейчас мне ничего не нужно. Это период пустоты между двумя целями, которые должны стать моим жизненным ориентиром. Первой цели я не достиг и, наверное, никогда не достигну, а вторую… Вторую я пока ещё даже не нашёл. Замолчав, он поднял на неё серьёзный, чего-то выжидающий взгляд. Рози поняла, что ему хотелось, чтобы она сказала что-то, и она сказала: — Представляю, что ты думаешь обо мне. Вероятно, считаешь меня самым низким и меркантильным существом на планете… А мою работу, скорее всего, приравниваешь к самой унизительной. Логан засмеялся и покачал головой. — Нет. Танец — это тоже искусство. Но, Рози… — вдруг вновь стал серьёзным он, — всё же не очень красиво, что ты позволяешь Тому так унижать тебя… Мне грустно думать об этом. Рози уже слезла с подоконника и сидела теперь на кровати. Глаза её были опущены в пол, лицо выражало глубокую печаль. Возникало ощущение, что внутри неё шла очень напряжённая и явно неравная битва. — Знаешь, Логан, — тихо начала девушка, и ему показалось, что её глаза блеснули, — у меня уже тысячу лет не было таких ночей, как прошлая… Честно говоря, я начала забывать, как ценны такие простые и искренние минуты, разговоры за чашкой кофе… И знакомых, подобных тебе, у меня тоже нет. Всё какие-то подонки или стервы, с которыми даже в одной комнате находиться тошно. Я действительно не знаю, что делаю здесь, но, кажется, я ни минуты об этом не жалею. Хендерсон улыбнулся с такой искренностью, что даже сам себе удивился: он считал, что больше не способен на подобное. — Ты голодная? — спросил он, встав на ноги. — Идём на кухню, я найду, чем тебя угостить. Пока поджаривалась ароматная яичница с сыром и беконом, Логан варил ещё кофе. В конце концов, он знал, что скоро должны были проснуться Кендалл и Дэнни; они были бы рады свежеприготовленному завтраку. — И всё же, Рози, — вернулся к оставленной теме парень, что заставило его гостью заметно напрячься, — я был бы очень рад узнать, что ты нашла новую работу… Не знаю, почему, но я хочу, чтобы ты навеки забыла, кто такой Том. Сделав резкий вдох, Рози отошла от своего собеседника и повернулась к нему спиной. — Логан, однажды я уже кардинально изменила свою жизнь, — сказала она. — И к чему это привело? Сейчас я работаю в стриптиз клубе. Это был сущий ад, ты даже вообразить себе не можешь, через что мне пришлось пройти… Ты не понимаешь, к чему меня подталкиваешь. Я не готова пережить всё это заново, просто не готова… — Но вчера… — неуверенно начал он, — вчера мне показалось, что ты почти приняла эту мысль… Ты обнимала и благодарила меня, ты сказала, что с тобой так раньше никто не поступал. — Это не меняет сути. По-твоему, я должна разрушить свою жизнь до основания, ладно — а что дальше? У тебя есть идеи на этот счёт? Он молча смотрел на неё и думал: «Это какая-то другая Рози. И она нравится мне гораздо меньше, чем все остальные». — Ладно, — шёпотом сказал Логан, в одно мгновение сдавшись, — пусть будет по-твоему. Я не буду настаивать. — Но спасибо, что не проявил равнодушия. Я ценю это. Понимаю, что твоя забота о моей судьбе разгорелась ярче на фоне вашей ссоры с Ванессой, но правда, спасибо. «Да, — думал он за завтраком, — и для себя счастья не обрёл, и чужую загубленную жизнь не спас… Что же мне теперь остаётся?» Рози ещё очень долго благодарила Хендерсона за всё, что он сделал, и обещала как-нибудь вернуть ему должок, после чего покинула «Раунд-шот», и Логан остался совсем один. Он проводил её взглядом из окна своей комнаты, затем лёг на кровать и, закинув руки за голову, начал думать над тем, каким образом он сможет вернуть Ванессу. Алекса ПенаВега вошла в квартиру, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Окинув взглядом помещение, она вздохнула с некоторой грустью. Повсюду стояли камеры, штативы и другое самое разное оборудование для съёмки; тут и там висели проявленные с плёнки снимки. Это длилось уже около полугода. Около полугода Карлос держал мини-фото-студию прямо здесь, у них в квартире, и копил деньги для того, чтобы открыть новую престижную фото-студию где-нибудь в центре города. По его словам, ждать оставалось недолго: у него накопилась уже достаточно крупная сумма. Алекса верила ему и ждала, ведь ждать оставалось ещё недолго. Бросив сумку на пол, девушка посмотрела на конверт, что держала в руках: она только что достала его из почтового ящика. В любом другом случае Алекса сразу же разорвала бы конверт и прочитала то, что было внутри, но не теперь. Она видела, откуда пришло это послание – из женской клиники. А потому девушка не торопилась вскрывать конверт. Но, всё-таки переборов себя, Алекса разорвала чуть пожелтевшую плотную бумагу и забегала глазами по строчкам. От сердца немного отлегло: это была обыкновенная рассылка, побуждающая пройти очередное обследование, которое проводилось дважды каждые полгода. Свернув бумагу пополам, Алекса подняла глаза к потолку и перевела дыхание. Да, она проходила обследование так часто, как требовалось, и результаты пока не огорчали её. Однако каждый день она ждала плохих новостей и каждый день боялась, что обо всём этом станет известно её мужу. Всё могло быть намного хуже… …Это был март 2015 года. Как обычно уставшая, нервная и немного рассерженная, Алекса возвращалась домой. На часах была полночь, но девушка не удивлялась столь позднему времени: в последние дни они с Карлосом трудились так усердно, что практически ничего не видели кроме работы. Более того, они и сами стали редко видеть друг друга, хотя и жили в одной квартире… Несмотря на эту тотальную самоотдачу, их материальное благосостояние оставляло желать лучшего: семья ПенаВега еле-еле сводила концы с концами. Сегодня, что не было редкостью и в остальные дни, Алекса уже была дома, а Карлос ещё работал. Когда в её животе жалобно заурчало, девушка приложила руку к тому месту, где находился желудок, и с удивлением поняла, что не ела ничего ещё с самого утра. Пройдя в ту часть комнаты, где располагалась плита (комната, которую они снимали, была достаточно просторной для того, чтобы разместить с ней сразу три зоны: для сна, отдыха и приготовления пищи), она взяла из холодильника то, что сумела там найти, и попыталась приготовить себе из этого поздний ужин. Но стоило ей разбить яйца на разогретую сковороду, как она остро почувствовала их мерзкий запах. Поначалу девушке показалось, что они испортились, но позже она поняла, что с продуктами всё было в порядке — это с ней самой что-то было не так. Не успела Алекса хорошенько обдумать это, как почувствовала невыносимую тошноту, и её вырвало. Осознание пришло мгновенно. «Нет, нет, не может быть, — твердила она себе, испуганно глядя на своё отражение в зеркале, — я ошиблась, просто ошиблась… Всего два симптома, они ничего не решают…» Однако сомнения не оставили её до истечения следующего дня. Стараясь убедить мужа, что всё хорошо, Алекса кое-как пережила это утро. День тянулся долго и мучительно, мысли никак не могли освободиться, живот болел — то ли от волнения, то ли… Вечером Алекса летела домой, словно у неё в квартире был пожар. Купив в ближайшей аптеке сразу три теста на беременность (для надёжности), она заперлась в ванной, словно кто-то мог сюда зайти, хотя она прекрасно знала, что Карлос всё ещё был на работе и не мог нарушить её одиночества. А через полчаса девушка всем сердцем возжелала, чтобы муж задержался на работе как можно дольше… Все три теста показали положительный результат. Алекса слышала, как её любимый вернулся домой, как раздевался в полной темноте, тихонько что-то напевая, — она слышала это, но молчала и, укрывшись одеялом с головой, притворялась спящей. Она боялась, что своим настроением и слезами, без остановки льющимися из её глаз уже два часа подряд, выдаст Карлосу всю правду. Алекса не собиралась ему ничего рассказывать, нет… Девушка желала пережить это одна, не травмируя при этом любимого человека. Этого нельзя было так оставлять. Однозначно. Алекса уже решила всё за них двоих. А Карлосу было совершенно незачем знать об этом… …Услышав, как в дверь вставили ключ, Алекса подпрыгнула на месте и резким движением спрятала конверт в ящик стола. Посмотрев на мужа, вошедшего в квартиру, она улыбнулась. Он сделал то же в ответ. — Не ждал увидеть тебя так рано, — сказал он и поцеловал жену в губы. — Я решила провести с тобой побольше времени. Карлос, всё ещё улыбаясь, взял в руки одну из своих камер. Алекса с тревогой переводила взгляд с любимого на ящик, в котором лежал конверт, и обратно. — Сейчас снова стал невольным свидетелем неприятной сцены, — начал парень, слегка сморщив нос, — Кендалл и Дэнни, они снова поссорились… — Жаль слышать это, — произнесла она и, подойдя к мужу сзади, обняла его. — Да, мне жаль обоих… — признался он. — Должно быть, это очень тяжело — воспитывать взрослого чужого ребёнка в одиночку, при этом ещё с таким острым дефицитом средств. — Для Дэнни это тоже непросто. Он совсем не виноват в том, что ему пришлось разделить жильё с чужим для него человеком… Тем более его возраст. — Особенно возраст. Вряд ли Дэнни хотел всего этого… — Вздохнув, Карлос улыбнулся и быстро чмокнул любимую в губы. — Знаешь, вот смотрю я на них двоих и понимаю, что, кажется, не хочу своих детей. — Правда? — выпалила Алекса и сама не поняла, выражала её реплика удивление, страх или непонимание. — Но явно не сейчас, — поспешил добавить испанец, — ты ведь тоже должна понять… Для начала накопим на своё дело, прочнее встанем на ноги, а потом можно будет подумать и о детях… Вряд ли эти ангелы пожелали бы жить в подобных условиях.— Он обвёл глазами комнату. — Я ведь прав? Алекса обрадовано улыбнулась и закивала. — Несомненно, — прошептала она, — да, Карлос, ты прав, без всяких сомнений. За ужином Карлос был непривычно задумчив и серьёзен, и это не ускользнуло от внимания Алексы. Правда, она не торопилась узнавать причину такой серьёзности супруга: дрожащее от страха сердце подсказывало ей, что всё это каким-то образом было связано с человеком, которого Алекса своим единоличным решением лишила жизни… — Мне нужно кое в чём признаться своей жене, — произнёс вдруг Карлос, словно обращаясь куда-то в пустоту. Девушка бросила равнодушный взгляд и внезапно поняла, что ничего не боится. Страх сгинул куда-то, и она была готова теперь услышать от мужа всё что угодно. — Говори, — тихо и всё так же беспристрастно сказала она. Он вздохнул, бросил на жену быстрый взгляд и, сев за стол, сжал голову обеими руками. — Боюсь, что скоро нашему семейному бюджету суждено будет значительно уменьшиться… — Ты запланировал крупную покупку? — Нет. Речь не о том. Видишь ли, милая моя, есть вещи, которые я ради тебя вынужден был скрывать от тебя же… Теперь нет смысла делать это. — Говори, — ещё тише, чем прежде, повторила Алекса свою предыдущую реплику. — На протяжении нескольких месяцев я, Кендалл и Логан продавали в «Раунд-шоте» дорогой алкоголь. — Это всё? — с лёгкой усмешкой спросила она. — Подожди, ты ведь меня ещё не дослушала. Мы делали это за спиной у Джеймса. И без специального на то разрешения. Удивлённо замолчав, девушка какое-то время пялилась на своего мужа. — Вы продаёте алкоголь без лицензии? — Продавали, милая. Про-да-ва-ли. — Мне слабо верится в то, что вы сумели найти хорошего поставщика, не имея при этом лицензии… — Мы и не сумели, — продолжал Карлос тоном нашкодившего мальчишки. — Мы скупали дешёвый алкоголь у одного дилера… А дорогим он становился лишь в стенах нашего отеля. — Карлос… — растерянно выдала девушка, — это ведь… это незаконно… — Потом её глаза резко расширились, и она спросила: — Почему ты говоришь об этом в прошедшем времени? Вас что, поймали? — Нет, — тут же ответил он, сам испугавшись этого предположения, — нет, просто… Джеймс выказал желание открыть бар в отеле. Наша продажа в таком случае станет бессмысленной. Алекса опустила глаза и задумалась. — Как много вы зарабатывали на этом? — спросила она, не поднимая глаз. — Много. Очень. — И как это у вас только выходило? — с некоторым возмущением проговорила девушка и вздохнула. — Ничего не смыслящие в этом деле люди не станут брать дорогой алкоголь. Но как истинные ценители не поймали вас? Как они не сумели отличить хороший алкоголь от плохого? — Я понятия не имею, — покачал головой испанец, — может, нам просто везло? Она молча и угрюмо смотрела перед собой. Карлос, чувствуя свою вину, положил свою руку на её. — Я знал, что моя жена будет не в восторге от этой новости. Прости, что не рассказывал раньше, надеюсь, ты понимаешь. Она закрыла глаза и, не проронив ни слова, закивала. — Парни не знают, что я сказал тебе, — предупредил он. — Так что, в случае чего, будь добра, сделай вид, что ты не в курсе всего этого. — А что делать с деньгами? — Ты ведь знаешь меня. Я придумаю что-то ещё. — Надеюсь, ты помнишь, что ждёт тебя в следующем месяце, — довольно сдержанно сказал Кендалл, занимаясь приготовлением еды и стоя спиной к Дэнни. — Какое отношение это имеет к моей просьбе? — с возмущением нахмурившись, произнёс подросток. Он стоял у окна и, пялясь на затылок Кендалла, жевал слегка испорченный банан. — Самое прямое. Пока не состоится суд, ты не сможешь сесть за руль, так что о моей машине можешь вовсе пока забыть. — Так нечестно, — выдал Дэнни, чувствуя, что у него кончаются аргументы. — Нечестно. Для детей. А взрослые знают, что за свои собственные поступки они отвечают сами. Бросив кожуру от банана на стол, подросток на какое-то время задумался. — Тогда дай мне денег на такси, — наконец придумал он. — Если ты помнишь, — сердито начал Шмидт, — большая часть моих сбережений ушла на оплату твоего штрафа. Так что денег у нас осталось очень мало, хватает только на еду. Хочешь ездить на такси? Пожалуйста. Только несколько дней тебе придётся ходить голодным. — Превосходно, — со злой улыбкой проговорил Дэнни. — Я молю бога, чтобы однажды наступил день, когда я не услышу от тебя ни одной жалобы и ни одного нытья. Ты, Дэнни, умеешь делать только это, а мысль о помощи тебе даже в голову никогда не приходила! Мой папа учил меня, что это не по-мужски. И я хочу научить тебя тому же. Подросток ничего не ответил, лишь уставился на собеседника большими глазами. — Я получу деньги девятнадцатого числа, — устало выдал Кендалл, желая поскорее положить конец этому разговору. — Сегодня восемнадцатое. — Потом он разжал руку, в которой сжимал нож, и, нахмурившись, уставился перед собой. — Восемнадцатое сентября… — повторил он задумчиво. — Её день рождения, — осторожно добавил Дэнни, которого так же, как и Кендалла, будто поразило ударом тока от этого внезапного осознания. Они оба умолкли, словно оба стояли перед чем-то святым и неприкосновенным, словно нарушение этой тишины приравнивалось к совершению страшного греха. Сейчас они как никогда ясно осознали, что Ребекка была их единственной точкой соприкосновения, пусть от этого и становилось горестно на душе. — Ладно, — первым решился нарушить тишину Дэнни, — ладно, я похожу пешком… Он ушёл слишком быстро для того, чтобы Кендалл успел что-либо ответить. Закрыв дверь в кухню как можно плотнее, Дэнни быстрыми и тихими шагами прокрался к комнате Логана и постучал. Дверь долго не открывали, будто пытались показать, что здесь не рады непрошеным гостям. Когда Дэнни уже собрался постучать во второй раз, Хендерсон открыл дверь и устало взглянул на подростка. — А, Дэнни, это ты… — со слабой улыбкой проговорил он. — Да, Логан, я… мне неудобно просить, но могу я занять у тебя немного денег? — А могу я поинтересоваться, зачем они тебе? Юноша вздохнул и с виноватым видом опустил голову. — Сегодня важный день для меня, — признался Дэнни, — как и для Кендалла. Я хочу хотя бы сегодня взять перемирие и… просто поужинать с ним. — А, — коротко выдал Логан, сразу всё поняв, и полез в карман за бумажником. — Сейчас у меня есть только около шестидесяти долларов… Могу одолжить тридцать, этого хватит? — Вполне. — Взяв деньги, Дэнни улыбнулся и с искренней благодарностью в голосе сказал: — Огромное спасибо. Закрыв за парнем дверь, Логан повернулся, окинул взглядом свою пустую комнату и, ни минуты больше не думая, вышел. Жить одному становилось невыносимо. Надо было действовать — надо было вернуть Ванессу любой ценой! У Хендерсона ещё не было стройного плана собственных действий, но он точно знал, куда ему надо было ехать. У него был даже точный адрес — адрес дома Ремиговски. Тоска по Нессе заглушала в нём чувство страха, и потому Логану казалось, что ему было наплевать на Гарольда, его состояние, связи и, главное, на то, что этот дряхлеющий мешок с деньгами мог сделать с ним. Его волновала только Ванесса, только её глаза, голос и руки, которые так часто с нежностью гладили его волосы. Спускаясь вниз по лестнице, он вдруг замер посередине: навстречу ему поднималась Рози, но это была странная, какая-то другая Рози, совсем-совсем другая… Лицо девушки ещё никогда не выражало такой глубокой печали и безнадёжной тоски. Косметика была размазана по лицу, ноги заплетались, так что ей приходилось держаться за перила, чтобы не упасть. — Рози, — выговорил Логан и, сжав её дрожавшие руки, внимательно заглянул в её глаза, полные слёз. Он чувствовал одновременно злость из-за того, что Рози вновь помешала его с Ванессой воссоединению, и некоторое облегчение от осознания, что встреча Логана с ним отложилась на какое-то время. — Что ты тут делаешь? — удивлённо спросил он и только сейчас почувствовал, что его руки были выпачканы в чём-то липком и неприятном. Опустив глаза, Хендерсон увидел, что его руки, как и руки Рози, которые он держал в своих, были все в крови. Неосознанно оттолкнув от себя девушку, он испуганно вскрикнул и сам отскочил в сторону. О том, что произошло, Логан узнал только через полчаса, когда Рози окончательно успокоилась и смогла говорить. Он чувствовал дежавю, ведь сколько-то часов назад она точно так же сидела в его комнате, и он точно так же ждал, пока она успокоится. Оттого ему показалось, что вся его жизнь превращалась в замкнутый круг. — Когда я вернулась в квартиру, — говорила Рози, нервно ломая пальцы, уже отмытые от крови, — Том лежал на полу возле кровати. От его головы растекалась тёмно-красная лужа… Я никогда не видела столько крови. Я перевернула его на спину, но он уже не дышал. Девочек нигде не было. — Почему ты убежала? — Я испугалась, — беспомощно выдала она, — не помню своих мыслей в тот момент. Надо было вызвать полицию… А я убежала. Логан не понимал своего состояния, не мог разобрать мыслей, поэтому смотрел в пол и упорно молчал. Это казалось ему странным, но он чувствовал свою причастность к этому убийству… Вдруг Рози захохотала, и Хендерсон, вздрогнув, удивлённо на неё посмотрел. — Я знаю, как это выглядит со стороны, — сказала она, — но я его не убивала. Логан тоже улыбнулся, будто не поверив, что Рози могла допустить такую глупую мысль. — Я верю, — коротко ответил он. Да, со стороны всё это действительно выглядело подозрительно и вызывало сомнения, но у Логана их не было. Он поверил ей точно так же, как и она вчера слёту доверилась малознакомому человеку. — Но надо вернуться, — сказал он, перестав улыбаться и в одно мгновение сделавшись серьёзным, — вызвать полицию. Они разберутся. — Да… Не знаю, кто из девочек это сделал, но предполагаю, как это могло произойти. Наверное, он разошёлся настолько, что позволил себе слишком многое. А девочкам хотелось чувствовать себя в безопасности… — Разве рядом с ним можно было чувствовать себя в безопасности? — нахмурился парень. — Прости, но, живя с ним столько времени, можно было предполагать, что всё должно было рано или поздно вот так закончиться. И хорошо, что это вы убили его раньше, а не он вас. Рози смотрела на него слегка испуганно. Это, очевидно, было совсем не то, что она хотела услышать от него. — Извини, — сказал он, заметив её реакцию, и устало потёр глаза. — Наверное, эту правду я должен был сказать тебе чуть позже. — Потом он решил проявить немного заботы и спросил: — Ты вообще как? Не хочешь немного выпить? — Нет, — покачала головой девушка, — я хочу ещё немного побыть здесь, а потом… потом вернусь туда. Видя, что Рози всё ещё не отпускали сильное волнение и дрожь, он предложил: — Хочешь, я помогу тебе? В одиночку справиться с этим довольно тяжело. Она бросила на него стыдливый взгляд. — Логан, ты совсем не обязан… — начала она и вздохнула, — я не за этим пришла сюда. У меня был шок, и я правда не знаю, почему ноги принесли меня к тебе. — Понимаю. Но не помочь всё же не могу. Рози слабо улыбнулась и на какое-то время задержала на Логане свой взгляд. — Мне жаль, что наше знакомство продолжается таким вот образом, — тихо произнесла она, — уже не дождусь того момента, когда смогу отплатить тебе за твою помощь. Хендерсон покивал с лёгкой улыбкой. — Поверить не могу, что это всё случилось, — покачала головой она, и её снова затрясло, — я как будто в прошлое вернулась. Теперь снова надо начинать всё сначала, всё с нуля… искать работу, жильё… Боже, да я даже думать обо всём этом не хочу! — Ты можешь жить здесь. Одноместный номер тут стоит не так уж и дорого… А работа найдётся, увидишь. Рози, будто чувствуя себя перед ним виноватой, спросила: — А сам ты как? Ванесса больше не заходила? Он не хотел рассказывать новой знакомой о своих намерениях вернуть Нессу, поэтому ему пришлось немного соврать: — Нет. Я решил пока что оставить всё как есть. — Для себя тоже нужно когда-нибудь пожить… Это правильно. Логан молча отвёл взгляд. Его мысли вернулись к Ванессе и их воссоединению. Теперь, когда его намерения уже ушли в прошлое, он не чувствовал абсолютно никакого страха к Ремиговски, а чувствовал только бесконечную досаду от того, что из-за этого убийства счастье буквально выскользнуло из его рук. Как и обещал, Логан помог Рози пройти через весь этот ужас, который был вызван убийством Тома. И хотя одна из её подруг почти сразу же созналась в совершении преступления, на которое она вынуждена была пойти в целях самозащиты, Рози всё же не раз допрашивали полицейские. Это тоже оказывало на неё невероятное давление, но Хендерсон и здесь поучаствовал в её жизни и поддерживал её всеми способами, известными ему. Мотивы его действий объяснялись просто: на девяносто процентов они состояли из его искреннего желания помочь, а на десять — из стремления строить чью-то чужую жизнь, а не свою. Он оттягивал воссоединение с Нессой, а вместе с тем и свою встречу с Гарольдом настолько, насколько это было возможно. Рози, не намеревавшаяся больше жить в той квартире, где произошло убийство, воспользовалась советом Логана и поселилась в «Раунд-шоте» на втором этаже, так что теперь у них с Хендерсоном появилось множество поводов для встреч. По утрам она, как могла, готовила ему завтрак, в обед угощала его чем-нибудь в ближайшем кафе, по вечерам они вместе ужинали той едой, что она готовила, — всё это Рози делала в знак глубокой и бесконечной благодарности Логану. Случалось, что иногда по вечерам девушка чувствовала себя особенно одинокой, он сидел возле её кровати и держал её руку до тех пор, пока она не засыпала. В минуты особо плохого настроения она засыпала только так, и Логан знал это. Каждый из друзей Хендерсона принял новость об их с Рози сближении по-своему. Карлос радовался, потому что считал, что Логан после потери Ванессы не затух, а нашёл в себе силы для того, чтобы отдать их другой, более достойной девушке; ПенаВега находил этот поступок заслуживающим уважения. Однако испанец совершенно не учитывал тот факт, что отношения Логана и Рози не были романтическими и не имели на это даже намёка. Во всяком случае, ни он, ни она не допускали и мысли, что эти отношения могли бы когда-нибудь сойти с дружеских рельс. Кендалл тоже считал Рози заменой Ванессы, но, в отличие от Карлоса, не видел в этом ничего хорошего. В поступках Хендерсона он разглядывал только отчаяние и бешеное стремление поскорее забыть Нессу. Из-за этого Шмидт считал, что их отношения не строились на взаимности, а только действовали обоим на нервы. Более лаконично выразил свою точку зрения Джеймс. Узнав, что лишившаяся работы Рози жила теперь в его отеле, он сказал только: «Хорошо. Если пообещает не водить сюда своих клиентов, то пусть остаётся». По пути к автомобилю, ждущему у ворот дома Ремиговски, Ванесса смотрелась в зеркальце. Волосы были уложены просто блестяще, макияж был безупречен, а взгляд сиял не радостным, а каким-то стальным, холодным блеском. Она собиралась проехаться по магазинам и выглядела для этого идеально. Жаль, что Гарольд не увидел её такой… Но Ванесса не собиралась особо переживать по этому поводу: она готова была дарить свою красоту любому другому мужчине, да хоть всем сразу — лишь бы они сумели по достоинству оценить её. Она расположилась на заднем сиденье и велела водителю ехать. На улице уже начинало темнеть, поэтому девушка могла созерцать своё отражение в тонированных окнах автомобиля. Машина отъехала от дома Ремиговски на несколько кварталов, как вдруг свернула за угол и остановилась. Миссис Ремиговски нахмурилась (заметив между прочим, как грациозно легла морщинка между её бровей) и несколько высокомерно спросила: — Почему не едем? Водитель снял фуражку, пригладил слегка помявшиеся волосы и обернулся. Ванесса застыла с открытым ртом: она смотрела прямо в глаза Логана. — Где Джозеф? — только и сумела выдать ошеломлённая девушка. — У него выходной, — ответил Хендерсон без тени каких-либо эмоций на лице. В душе же у него всё перевернулось несколько раз. Несса была так красива, что он не мог просто смотреть на неё. — Ты безумец, Хендерсон, — со злой усмешкой произнесла девушка и почти уже толкнула дверцу, чтобы выйти, но он, мгновенное среагировав, заблокировал все двери. — Это похищение? — спросила она, слегка прищурившись. — Нет, — сказал Логан, перелезая к ней на заднее сиденье, — но пока мы не поговорим, никто отсюда не выйдет. — Вернись обратно, — велела она ледяным тоном и отодвинулась от бывшего возлюбленного в самый угол, будто боясь к нему прикоснуться, — и вообще, оставь меня в покое! Убирайся! Хендерсон сидел рядом с ней и молча, с вызовом во взгляде пялился на неё. — Я позвоню мужу, — сорвалась угроза с уст девушки, и она потянулась за сумочкой. — Не утруждай себя. Если хочешь, я сделаю это сам. Разозлившись, Ванесса бросила сумочку на пол. Кажется, Логан был действительно подготовлен к этому разговору, раз даже угрозы его не пугали… А если быть честной, то у неё попросту не хватило бы духа на то, чтобы позвонить мужу. — Я знаю, почему ты ведёшь себя так, — тихо сказал он, изучая её внимательным взглядом и понимая, что очень скучал по её повадкам, жестам и манере говорить. — Представляю, что тебе пришлось пережить тогда, в отеле… Я хочу всё объяснить. И хотя глубоко в душе он понимал, что ему нечего было объяснять (Ванесса, на минуточку, сама была замужем!), он всё же пустился в весьма путанные и сбивчивые объяснения. Логан рассказал, как познакомился с Рози, кто она такая и почему ту ночь она провела в его комнате. Миссис Ремиговски слушала его, сердито сжав зубы и с презрением прищурившись. — В какой-то степени она помогла мне пережить тот сложный день, — продолжал он, — когда я понял, что совершенно безразличен тебе… Признаюсь, сначала я пытался найти в ней какую-то замену тебе. Но потом я понял, что это было абсолютно бессмысленно… После всего этого я был искренне удивлён снова видеть тебя в отеле, Ванесса. Твой поступок и твои слова, они… они были мне совершенно непонятны. Так что теперь я хочу знать, что это было и есть ли у нас ещё шанс, чтобы всё вернуть… Несса смотрела на него, то ли удивлённо, то ли злобно нахмурившись. То, что она услышала от него, одновременно согрело ей сердце и озадачило. Хендерсон старался не смотреть на неё, потому что боялся услышать ответ, но в то же время не мог не смотреть на неё: слишком невозможной казалась ему их следующая встреча, и потому он пытался насладиться видом любимой сполна. — Сложный день? — спросила девушка, будто пропустив мимо ушей его последнюю фразу. — О чём это ты? — О том вечере, — кое-как выдавил из себя Логан, — когда я позвонил тебе и… сказал, что жалею о нашей последней встрече. Жалею о том, что признался тебе в любви, что позволил себе ту слабость… сказал, что жалею твоего мужа. Ты молчала. Ты упорно молчала, как будто издевалась… Вся картина событий очень чётко сложилась в голове Ванессы, и она, не зная, как на это реагировать, рассмеялась со страдальческим выражением лица. — Логан, — сказала она, бессмысленным взглядом уставившись перед собой, — Логан, ты такой дурак… Он, теряя остатки терпения, со злостью сжал губы. Девушка посмотрела на него и покачала головой. — Ты был пьян? — спросила она, слегка улыбнувшись. — Да, я был пьян, — резко выдал он, думая, что она продолжала над ним издеваться, — я был пьян и даже сказал тебе об этом! — Ты сказал это не мне. А моему мужу. Логан замер с открытым ртом и медленно облокотился на спинку сиденья. Какое-то время они оба молчали, размышляя над тем, как много известно Гарольду и что он собирается делать с этим. — Твою мать, — шёпотом выговорил Хендерсон и закрыл глаза, — твою мать… Зачем, зачем, зачем я продолжал говорить это всё, если даже не было уверенности в том, что я говорил именно с тобой?! — Как много ты рассказал ему? — Да я уже не помню… Не уверен, что мои слова выдали ему всю правду с потрохами, но если он не дурак… — Он не дурак, — холодным тоном прервала его Ванесса, — он далеко не дурак, Логан. Его поведение изменилось после твоего звонка. Он много спрашивал о нас, намекал на измену, говорил, что никогда такого не простит… — Плохо дело, — заключил он и на мгновение прикрыл глаза, — я даже не знал, насколько… Нам следовало быть очень осторожными. И следует. Хотя о чём это я? Теперь, очевидно, нелепо рассчитывать на то, что всё ещё может вернуться… Как же глупо! — Не глупо, — покачала головой она, — если мы оба действительно хотим этого, что же может помешать нам? Логан беспомощно посмотрел на неё, и этот взгляд заставил сердце девушки воспламениться. — Скажи только, — шёпотом попросила она, ближе придвинувшись к нему, — скажи, хочешь ли ты, чтобы… чтобы твоя комната снова стала моим тайным убежищем? Ванесса нежно коснулась своими холодными пальцами его шеи, и Логан чуть ли не заскулил от этого её жеста. Он с твёрдостью сжал её руку и тихо ответил: — Я с ума могу сойти от мысли, что ты тоже хочешь этого… — Всё, что я тогда сказала тебе, было чистой правдой, клянусь, — пролепетала она, будто заново изучая такие родные черты лица. — Как хорошо, что ты решился на это, что мы поговорили… Я действительно думала, что не нужна тебе. — Это не так, — покачал головой он, неотрывно глядя в её глаза. — Как хорошо, — повторила Несса шёпотом и прикоснулась своими ладонями к его щекам. Он, взяв её левую руку, с нежностью поцеловал её. — Больше бы я не протянула. Наверное, я на самом деле жить без тебя не могу, Логан… И они оба замолчали, ожидая друг от друга признания в любви. Это ожидание могло длиться целую вечность, потому что каждый из них полагал, что не должен делать этого первым и целиком полагался в этом на свою вторую половинку. Но Логан не выдержал и больше минуты: напрочь позабыв о своём желании услышать от Нессы «люблю», он порывисто подался вперёд и поцеловал её. Девушка крепко обняла его за шею и медленно легла на спину. — Прямо здесь? — задыхаясь от переизбытка чувств, томящихся в его душе, спросил Хендерсон. — Прямо в машине Ремиговски, Несси? — Ну, ты сам сказал, что нам следует быть осторожными, — лукаво улыбнулась она. — А я буду целовать тебя очень и очень осторожно. В холле «Раунд-шота» появились двое высоких и довольно мускулистых мужчин. Их появление не могло остаться незамеченным, поэтому к ним сразу же подошёл администратор — Фрэнк Джонсон — и с приветливой улыбкой сказал: — Добрый вечер, джентльмены, что я могу для вас сделать? Они переглянулись, и один из них, тоже улыбнувшись, ответил: — Мы пришли в гости к своему другу, его зовут Логан Хендерсон. Не подскажете ли, где он живёт? В это время Логан закрывал свою комнату на ключ: сегодняшний вечер был как раз одним из тех, когда Рози чувствовала себя особенно плохо (это было связано с поисками работы, которые пока шли не очень хорошо), и Хендерсон собирался провести ближайшие полчаса у её постели. Когда он уже сделал последний оборот ключом, из темноты коридора выплыл Дэнни. — Хей, Логан, — улыбнулся подросток, — я зашёл отдать тебе деньги, которые занимал. — Ах, да, — вспомнил Хендерсон и, с досадой посмотрев на ключ, который держал в руке, добавил: — Может, оставишь деньги у меня на тумбочке? Я обещал Рози, что зайду. Мне нужно идти. — О, конечно… — И не забудь закрыть комнату на ключ. Оставь его на кухне за холодильником, я потом заберу. Дэнни, как и велел Логан, оставил тридцать долларов на тумбочке, затем прошёлся немного по комнате, изучая вещи, и вышел, не забыв, конечно, запереть дверь на ключ. Когда он, закрыв дверь, развернулся, увидел перед собой двух крупных мужчин, которые были выше него головы на полторы. Его лицо выразило глубокое недоумение: на третий этаж обычно поднимались только хорошие знакомые, а эти двое не были ему знакомы… — Молодой, — оценивающим тоном выговорил один из гостей и, щёлкнув языком, усмехнулся. — Простите?.. — с недоумением произнёс Дэнни. — Я могу вам чем-то помочь? — Да нет, это мы хотим тебе помочь. — Чем? — Советом, — хмыкнул другой, — на будущее. Чтобы не совался, куда не просят. — Не понял? — покачал головой юноша, нахмурившись уже с некоторым страхом. — Это всего лишь предупреждение, — произнёс первый мужчина, закатывая рукава рубашки и обнажая сильные, могучие руки со вздутыми на них венами, — но тебе привет. От Гарольда Ремиговски. Дэнни ещё не успел ничего понять или спросить, как получил сильный удар по лицу и от неожиданности рухнул на пол.Глава 4. "Мой ласковый жестокий муж"
4 февраля 2017 г. в 20:25