Сумасшедшая

— И что же ты скажешь? Алина стояла в кабинете командира Ирвина и в упор смотрела на него. У неё есть, так называемое «алиби» и Смит не сможет её как-то осудить — Всё то, что я могла бы Вам сказать, находится у вас в руках, — Она закусила губу изнутри за лишнюю дерзость. А в руках Ирвина был лист бумаги с изображением Леонхард в виде человека и в виде титана. — Я не беру на себя ответственность утверждать то, что она — стопроцентная титанша, но все сравнения на лицо. — Позволь уточнить, откуда ты знаешь эту девушку? — Встречала её пару раз на улице. Она показалась мне очень необычной и красивой. Память ещё на лица хорошая, вот и решила нарисовать. — Что ты делала за стеной? — Смит не унимался, пытался поймать девушку на правде. — Я узнала о вылазке и мне было интересно каково это, оказаться на свободе, хоть на пару минут. Меня выперли из корпуса за не сдавший экзамен вот я и попыталась хоть как-то оказаться там. Да и я вам помогла, — Форест искоса взглянула на Оуро, отчего тот слегка сжался, — Вы имеете полное право отправить меня под трибунал, выпороть прилюдно и прочее-прочее-прочее, но я вам зла явно не желаю. — У неё есть сообщники? — Я не знаю, — Она вздохнула, опуская взгляд вниз. Голова начинала болеть от этого допроса и Алина хотела закончить его как можно скорее. Ирвин долго смотрел на листок бумаги, будто прожигая его взглядом, иногда он переводил взгляд на девушку, на Оуро и подолгу смотрел на капитана Леви. Спустя минут десять, не меньше, он дал знак того, что она с Бозардом свободна и они вышли, оставив мужчин наедине. Видимо, Ирвин что-то выяснял у Аккермана. В коридоре было прохладнее, чем в кабинете. Из-за перепада температуры по телу прошлись мурашки. Алина обняла себя за плечи и развернулась в противоположную сторону от Оуро, пожелала ему спокойной ночи, даже не смотря на то, что светило солнце и был полдень. Она чувствовала, что он смотрит ей в спину, а он знал, что с ней что-то не так. В лазарете её встретила Розалия — медсестра — и Ханджи Зоэ. Последняя быстрыми движениями усадила рыжую на койку, что она даже не поняла, что происходит. Посыпались вопросы, начиная, кажется, с того, как у нее все это получилось и заканчивая тем, чем она питается. — Майор, можно, пожалуйста, потише, у девушки до сих пор шок, поэтому не надо накидывается на нее с вопросами, — Розалия умело перевязывала голову своими сморщенными, но нежными пальчиками, — Сними рубашку, — Приказала медсестра. Алина кивнула и расстегнула первые две пуговицы, сняла рубашку через вверх. — Если вы падали с немаленькой высоты, так еще и Оуро сверху тяжести добавил, то как же ты отделалась парочкой ушибов и всего одним переломом? — Осматривая тело Форест, проговорила майор. — Мне просто везет, — Алина усмехнулась, а после закусила губу, когда Розалия дотронулась холодной мазью до ушибов, которые еще щипали, — Мне всегда везет. — Но не в случае с кадетским корпусом, — Зоэ уже не была чересчур радостной. Она что-то активно думала, нахмурив брови и закусив пластинку ногтя от большого пальца, смотрела на рисунок ласточек на лопатке. — Но не в случае с кадетским корпусом, — Алина грустно усмехнулась, вспоминая о Ирис и Марии. Как они там? Зоэ покинула лазарет как-то быстро и неожиданно. Её исчезновения девушка заметила только тогда, когда Розалия сообщила о том, что закончила с перевязкой и Алина может одеваться. Форест до самого вечера просидела у окна, укутавшись в одеяло, иногда прерываясь на «надо поесть» или же справить нужду. Солнце верно, но медленно садится за горизонт, скрывается за деревьями, которые давным давно скинули листья на землю. Пылинки мягко играются с лучами солнца, вздымая вверх и вновь оседая вниз. Небо переливается всевозможными оттенками красного и желтого, даже был виден розовый цвет. Кучерявые облака быстро плывут по небу, словно боясь что-то не успеть. Алина запустила пятерню в волосы, слегка потрепав их и попыталась вздохнуть, но повязка, которую на этот раз затянули довольно-таки сильно, не давала сделать глубокий вздох. На прикроватный столик поставили тарелку с чем-то ароматным, но девушка не взглянула ни на тарелку, ни на того, кто принес. Просто знала, что это была Розалия, а та, в свою очередь знала, что Форест есть все равно не будет, как бы ее не заставляли. — Я… Я хотел поблагодарить тебя за… — Алина вздрогнула, когда «кто-то» начал говорить. Но сразу же расслабившись, она перебила парня: — Тебе не за что меня благодарить. Ты бы на моем месте поступил точно так же. — Но ведь не поступил! — Ошибаешься, — Она ложится на кровать, складывая руки на животе, — Ты как раз таки пытался так поступить, но всё вышло бы тебе боком, — Алина пыталась избегать слово «смерть», — Понимаешь, это… Трудно. Знать, что будет, но все равно не суметь это предотвратить. Оуро стоял с шокироваными глазами. Рыжая видела, как он сжал челюсть и руки, а глаза вспыхнули настоящей ненавистью к собеседнице. — То есть, ты хочешь сказать, что знала, что это произойдет?! — Прорычал Бозард. — Не знала, а предполагала, — Она подняла указательный палец вверх, указывая на его ошибку. Парень не стал что-то отвечать, он прорычал какие-то оскорбления и вышел из лазарета, хлопнув дверью. Алина вздохнула, лениво переведя взгляд на тарелку с картофельным пюре, которое уже успело остыть, и огурцом. Взяв огурец и откусив его, она уставилась в потолок, о чем-то думая. Раскрыв глаза от удивления, Форест поперхнулась и пыталась откашляться, стуча рукой по кровати. Избавившись от мучений, она вздохнула через нос вновь откидываясь на кровать. В голову пришла одна ошеломляющая, но пугающая мысль. И сделав мысленно пометки у себя в голове, она перевернулась на бок. Завтра, все завтра. Возможно, когда-нибудь для нее это «завтра» станет последним, ну, а пока что завтра, все завтра.