Le phenomene

За окном шел снег. Большие хлопья медленно кружились в воздухе, плавно оседая на землю. Казалось, совсем недавно был дождливый октябрь и промозглый ветреный ноябрь с тяжелыми серыми тучами над головой. Но декабрь быстро исправил ситуацию, запорошив все белым буквально в первые дни. Рождественские каникулы начинались через неделю. Перед отъездом учеников намечался Большой Рождественский Бал. Директору и профессорам так понравилась работа Творческого Комитета на Хеллоуин, что подготовку праздника вновь отдали этим ребятам. Не успела Эйвери прийти в себя после месяца суматохи, как на ее плечи вновь легла трудная задача. Расслабляться было некогда. Ноябрь ушел на составление плана мероприятия, выяснения отношений в коллективе и прочие мелочи, которые было жизненно необходимо решить на первом этапе. С началом декабря стало труднее. Многие преподаватели усилили нагрузку по своим предметам, и не собирались делать исключение даже для занятых общественной деятельностью. Словом, откосить от Прорицания и Ухода за магическими существами у Джейкобсон не вышло. И если с первым проблемы были у большинства студентов курса, то второй предмет девушка запустила по собственному желанию. Наука о Волшебных существах показалась ей слишком легкой в какой-то момент, и Эйв расслабилась, уйдя с головой в планирование Бала. Будучи переназначенной главой Комитета, она сверяла списки продуктов, планы размещения столов, украшений и многое другое. В свитках с записями ожидаемого всем Хогвартсом события волшебница зарывалась не только во внеурочное время, но и на лекциях профессора Гриновски. Мужчина потерял всякую надежду привлечь внимание студентки за последней партой спустя неделю. «Пусть делает, что хочет, — принял решение он. — Хотя бы не болтает, и на том спасибо». Наблюдать за бывшей напарницей по лабораторной у Ньюта получается не очень хорошо. На предмете по Уходу за магическими существами он так же активно отвечает на вопросы, иногда даже опережая учителя и рассказывая то, что еще не пройдено, а иногда вообще отсутствует в школьной программе. Смешки, пересуды и безумные теории о нем самом все еще вольно гуляют за его спиной. В прочем, это, как и прежде, юного мага совершенно не волнует. Скамандер позволял себе аккуратно разглядывать девушку в Большом Зале. Эйвери стала более недосягаемой, чем была раньше. К стайке бойких подруг добавились активные участники Творческого Комитета, подбегавшие к ней на каждой перемене для согласования различных вопросов. За завтраком, обедом и ужином к ней непременно подходило несколько человек, не давая спокойно перекусить. И если в начале ноября Джейкобсон выглядела свежей и готовой вновь взяться за дело, то уже к декабрю под ее большими глазами залегли коричневато-серые синяки. Не мудрено, что у гриффиндорки совершенно не было времени вновь встретиться с напарником в проекте по Уходу за Магическими Существами. Будучи человеком робким и даже замкнутым, Ньют не решается напомнить ей о давнем предложении. Так потерялась его призрачная надежда о друге, понимающем его увлечение. Снег медленно валил, оседая на земле. Пушистые белоснежные хлопья завораживали, заставляя разум отрешиться от происходящего. В реальность возвращает более громкий, чем привычно, голос профессора Гриновски. — Так уж и быть, я пойду вам на уступки. Финальное задание можете выполнить в парах. Студенты одобрительно заголдели. Еще бы, хоть один преподаватель облегчил им судьбу, не подкинув каверзный тест. В классе остаются двое. Преподаватель усмехается себе под нос, подхватывает чемодан и спешит в комнату отдыха. Скамандер, откинувшись на спинку стула, продолжает мысленно витать в облаках. В голове проскакивают мысли о посещении Бала. А есть ли смысл?.. Слова о задании пролетают мимо ушей девушки на галерке. Она вдумчиво расчерчивает пергамент, потом меняет схемы местами при помощи волшебной палочки, - все не то. Джейкобсон даже не замечает, как два факультета покинули помещение. Собрав вещи, парень боковым зрением замечает в углу Эйвери. Голова на парте, вокруг куча скомканных листов пергамента. Эта работа в Комитете явно плохо сказывается на ней. Пройти мимо не получается. Сотни раз он делал это – проходил мимо нее в коридоре, в Большом Зале, на занятиях. И каждый раз становилось все труднее. Обычное сострадание явно вымотавшейся главе Комитета или... Или остатки надежды? — Ну вот мы и остались вдвоем, - выпаливает Ньют, поджимая губы. Волшебница резко вскакивает, направляя палочку на источник звука. Неожиданный выпад воспринимается крайним ступором и поднятыми вверх руками. — Скамандер… - шипит девушка, хоть в голосе и слышны нотки облегчения. — Прости, я приняла тебя за очередного визитера. - Пуффундуец чувствует исходящее от нее нервное напряжение. — Я все понимаю, - отвечает он. — Я вижу, как тебе не дают прохода ни утром, ни днем, ни вечером. Правдивое замечание звучит как чистосердечное признание в шпионаже. Ньют сильнее сжимает губы, пряча взгляд. Эйвери смотрит на него в упор. Усталый взгляд приобретает нотки заинтересованности. — Ну так отогнал бы их всех. Скамандер непривычно резко впивается ошарашенным взглядом в глаза гриффиндорки. Второй раз за пару минут он застает ее врасплох. Она наконец-то может рассмотреть его серые глаза. Они светлее туч в ноябре и гораздо чище, обрамлены пушистыми чуть рыжеватыми ресницами. — Я… - замялся маг. — Да куда уж мне, - с досадой отвечает он. Флиртовать с Ньютом Скамандером — не самая лучшая идея, особенно когда идет второй месяц подготовки главного события в школьном году, недосып плавно становится хроническим, а в синяках под глазами можно спрятать целого Гиппогрифа. Но отчего-то ужасно хочется пококетничать. Возможно, это какие-то девичьи гормоны, отчаянно пытающиеся найти себе пару на Бал. Эйвери была единственной девушкой курса, если не всего Хогвартса, которая еще не определилась с кавалером. Звали многие, но она не дала ни одному из них ясный ответ, предпочитая по непонятной причине прятаться за кипой свитков. — Ты не мог бы повторить, что там задал профессор? – быстро перевела тему Джейкобсон, собирая все листы со стола. — Ну, контрольной не будет. Вместо этого совместный проект… — Ты, должно быть, шутишь, - устало протянул девушка. — Мне сейчас только проекта не хватало. Пары снова нет. Я не выдержу эссе с анализом того, в чем не разбираюсь. Ньют видит, с каким отчаянием волшебница запихивает в сумку пергамент, учебник и письменные принадлежности. Эйв похожа на уставшего запуганного зверька, желавшего спрятаться ото всего. — История повторяется, - неясно бубнит он. — Что?.. — Мы снова пара. В смысле, в рамках проекта. У тебя нет напарника, а меня по-прежнему все сторонятся, так что если ты… — Да, - выпаливает Эйвери. — Да, это будет отлично. С твоими знаниями у меня есть шанс быть аттестованной в этом семестре. — Неужели все так плохо? Ты была в десятке первых по табелю успеваемости курса, - удивляется Скамандер. В ответ Джейкобсон молча улыбается краешками губ, предпочитая отмолчаться на этот счет. Работать в Творческом Комитете было ее мечтой со второго курса — в тот год его и основали. На третьем Эйв пробилась туда помощницей. Вспоминая то прекрасное время, она поняла, что скучает по должности девочки на побегушках. По крайней мере, ответственности было в разы меньше. — Встретимся как обычно? – на полуавтомате спрашивает она. Молодые люди уже дошли до Большого Зала, где ученики собирались на ужин. Путешествие из одного конца замка в другой было в тишине: оба предпочли подумать о своем, не делясь мыслями. «Как обычно» ласкает не только слух, непривыкший к такого рода выражениям, но и бережно лелеет призрачную надежду тонкой души. И даже отрешенный вид юной волшебницы не может этого изменить. — Да, завтра после полудня в библиотеке. Джейкобсон чувствует, как желудок внутри сжимается, напоминая, что его иногда нужно кормить. Постепенно проникающие в коридор перед Залом запахи манят своей аппетитностью, и девушка готова следовать за ними. — Эйвери. Собственное имя прозвучало как никогда ранее. Это было щелчком по носу, но с приятным послевкусием. Никто, до этой минуты, не произносил ее имя так робко, но с требовательными нотками. — Ньют? – переспрашивает девушка, широко распахнув глаза. Ему удалось в третий раз удивить ее, застав врасплох. Главное, чтобы это не стало привычкой. — Захвати с собой пару запасных перьев, пожалуйста. Я свои… потерял, - неловко пожимает он плечами. — Да… Да, конечно, - устало бубнит гриффиндорка. — Что-нибудь еще понадобится? — Нет, об остальном не беспокойся. Коротко кивнув головой, Джейкобсон понимает, что не в состоянии больше сопротивляться желанию запихнуть что-нибудь в желудок, чтобы тот успокоился, а потом провалиться в сон. Стоило распрощаться повежливее, чем она это сделала. Ньют отвечает кроткой улыбкой, понимая, что не стоит задерживать девушку. Понимание на его лице заставляет Эйвери почувствовать себя еще хуже. Вымученная улыбка на ее пухлых губах молча благодарит его.

* * *

Глава Творческого комитета, Эйвери Джейкобсон, была весьма милой девушкой, добросовестно относившейся к своим обязанностям. Все, что касалось организации Бала, выполнялось безукоризненно и в поставленные сроки. Однако при таком поразительном соблюдении графика работы, юная волшебница была до смешного непунктуальна во всем остальном. Она могла проспать завтрак, опоздать на утренние занятия. А забыть крайнюю дату сдачи домашнего задания было для нее привычным делом. При такой рассеянности девушка как-то все равно умудрялась сохранять лидерские позиции, и ее фамилия находилась на верху Табеля об успеваемости курса. Достижения часто доставались с трудом, имея последствия в виде недосыпа, усталости, нервозности и простого желания забить на все. Но все же ее стиль обучения был менее обсуждаемым, нежели успеваемость Ньюта Скамандера. Маг в очередной раз глянул на часы. В прошлый раз гриффиндорка опоздала на сорок минут. Очевидно, в этот раз она поставит новый рекорд. Он знал, что рано или поздно Джейкобсон все же придет в библиотеку: хочешь не хочешь, а аттестацию по предмету получить нужно. В секцию о Магических существах заглянула однокурсница Эйвери. Девушка с двумя длинными объёмными косами выбрала не самую удачную книгу – Ньют определил это по корешку, но влезать с помощью не спешил. — Прости… - нерешительно начал он, не глядя на гриффиндорку. — Ты не знаешь, у Творческого Коллектива уже закончилось собрание? Ведьмочка в ответ хихикнула, прижимая к себе книгу. — Ждешь кого-то? – переспросила она, хотя по выражению лица было видно, что она догадывается, о ком именно спросил Скамандер. — Да… Так ты не знаешь? — Джейкобсон в Большом Зале рвет и мечет, - все так же хихикая, продолжила студентка. — Построила всех. А когда зашел профессор Ларкинз, наш декан, она и на него накричала. – Девушка звонко рассмеялась. — Представляешь, эта маленькая фурия разбушевалась так, что не заметила профессора! Ой, умора!.. Девица, пытаясь унять смех, быстро ретировалась, оставляя Ньюта наедине со своими мыслями. Парень попытался представить, и у него это хорошо получилось, как невысокая Эйвери бойко раздает четкие указы. Однако инцидент с деканом явно не пойдет в копилку ее достижений. Наверняка, ее отправят к директору за такую выходку. Возможно, речь будет идти об исключении, потому что успеваемость Джейкобсон в последние месяцы изрядно скатилась. Время шло, а глава Комитета все не появлялась. Скамандер заметно нервничал, постоянно постукивая ногой. Чтение, спасавшее его почти всегда, не помогало отвлечься от мыслей о девушке, которой, возможно, делают последний выговор в стенах школы. Томительное ожидание действовало на нервы, поэтому маг резким движением срывается с места, направляясь к выходу. Не успел он выйти из массивных двустворчатых дверей, как тут же столкнулся с кем-то. В один миг он ощущает в своих объятиях стройную девичью фигуру невысокого роста. Обоняние тут же улавливает нежный аромат сирени от копны темных волос. Девушка медленно отстраняется, чтобы посмотреть на объект столкновения. Ньют рассеянно смотрит в большие уставшие глаза. — Прости, - выдавливает из себя Эйвери. — Я снова опоздала. — Не беспокойся, - вежливо отвечает маг. Его легкая улыбка добивает выжатую, как лимон, Джейксобсон. Утреннее собрание, плавно перешедшее в дневное, отняло больше сил, чем предполагалось. Гриффиндорка обессиленно утыкается лбом ему в грудь. Всегда вежливый и умело рассчитывающий время Ньют был для нее неким островком спокойствия. Скамандер неловко приобнимает девушку за острые плечи. Аромат сирени окутывает и его, и впервые ему не противно от женского парфюма. Может просто потому, что этот яркий и одновременно свежий запах идеально гармонировал с самой сущностью Эйв. Впервые за два месяца волшебница чувствует, как постепенно тревоги отходят на второй план. Корявые объятия заполняют мысли, плавно окутывая своим чарующим неумением. Вот он - феномен. Не мифический "Феномен Ньюта Скамандера", а сам Ньют с чистой и открытой душой. Такой прекрасной и хрупкой, но готовой прийти на помощь и исцелить. Впервые за два месяца волшебница чувствует, что потратила время в пустую, не на то, что следовало. В этот раз пуффендуец говорит только по делу. Маг прекрасно понимает, что сейчас не самое лучше время донимать девушку своими долгими рассказами, поэтому изо всех сил старается держать язык за зубами. Несмотря на это, Джейкосбон достаточно и сокращенной версии, чтобы уснуть. Сама того не замечая, она погружается в долгожданный сон, умостившись прямо на любимой книге напарника по итоговому проекту. Проснулась Эйвери от пронзающей боли в спине. Спать в скрюченном состоянии было не самым верным решением, но организм решил, что ему нужен отдых именно здесь и сейчас. Противиться было бесполезно. Девушка медленно выпрямляется и потягивается. С плеч что-то падает на пол. Джейкобсон поднимается со своего места, подбирает черную мужскую мантию и хорошенько встряхивает ее. — Уже проснулась, соня? - выглядывает Ньют из соседней секции. Свет во всей Библиотеке почти не горит, только пара настольных ламп в каждом отделе. В больших окнах о пейзаже можно догадаться лишь по смутным очертаниям. — Сколько времени? – растерянно спросила волшебница. — Около семи вечера. Я не хотел тебя будить, сейчас сон тебе только на пользу. — Я же… А работа? Прости, я… Я прослушала все твои объяснения, - бормотала Эйв, хаотично просматривая листы пергамента. На столе перед ней лежало два сохнущих свитка. — Когда ты успел? Ньют на ходу листал страницы увесистой книги. Желто-серый галстук был ослаблен, рукава белоснежной рубашки закатаны до локтей. Копна пшеничных волос растрепана еще больше, чем обычно. — Я решил написать и твою часть, - отозвался он. — Работа-то парная. — Гриновски прибьет меня! Я и так филонила под конец полугодия, а тут же все написано твоим почерком! Парень захлопывает книгу, понимая, что в искреннем порыве помочь забыл об элементарном соблюдении правил читерства. Подойдя ближе, он остановился за спиной Джейкобсон, сравнивая два свитка с идентичным бисерным почерком. — У меня до этого не было опыта в подобном… - признается он, опуская голову. — Ничего страшного, - отвечает Эйвери, разворачиваясь. Это, кажется, было ошибкой. Вчерашние девичьи гормоны дают о себе знать в учащенном сердцебиении. — Переписать не так сложно, как вывести все эти умозаключения с нуля. — Ерунда, - пуффендуец прячет руки в карманах брюк. — Все тезисы лежат на поверхности книг. Нужно всего-то их прочесть. — Скромность – твое главное украшение, - парирует волшебница. Естественно, Ньют заливается краской еще больше. Непривычно получать похвалы, особенно от симпатичной девушки, считавшейся одной из красавиц курса. Однако несмотря на общение с Эйвери Джейкобсон, его самооценка оставалась на том же адекватно-низком уровне. — Что ж, я, пожалуй, начну. Девушка вернулась обратно на свое место, доставая из сумки чистый сверток пергамента. — Ты не видел мое перо? — Оно лежит прямо перед тобой, - чуть усмехнулся парень, вновь увлекаясь чтением. — Нет, это одно из запасных, что я принесла. У меня было свое перо, которое мне подарили. Оно с золотым стержнем. Бабушка подарила мне… Но Скамандер уже не слушал рассказ о бабуле Джейкобсон, сфокусировавшись только на отрывке «с золотым стержнем». Как назло, в трех секциях от них в тусклом свете ламп что-то быстро сверкнуло. По знакомым очертаниям юный маг догадался, куда пропало перо с золотым стержнем.