Новое Время

Видели ли вы когда-нибудь сосновый лес, окутанный предрассветным туманом? А речушку, в которой отражаются первые лучи восходящего солнца? А дикого зверя, забредшего в чащу в поисках добычи? Нет? Не видели? А она видела. Она сама была этим. Она была шумом листвы, журчанием ручья, волчьим воем. Она была Княжной Леса, она была самим лесом. Глаза зеленющие, как листва на деревьях, волосы рыжие, как шубка белки-поскакушки. Прыг-скок, прыг-скок… А в душе жил зверь. Настоящий, не как в сказках. Он не ходил в гости к кумушкам, не строил лубяные избушки, не обманывал глупых богачей. Он был пронырлив, этот зверь, хитер и крайне аккуратен. Затуманивал рассудок и путал мысли, обволакивал душу чем-то черным — протяжным то ли рыком, то ли воем… Она, Княжна Леса, боролась с этим зверем, не поддавалась злым чарам, отвергала звериную сущность, но в конце концов сдалась… Это произошло в конце прошлой зимы. Лес был необычайно красив. Кое-где под могучими соснами появились первые проталины, выросли белоснежные, чистые как слеза русалки, подснежники. И Княжна начала свою песню: Отогрейся, душа! Мы с тобой зимовали в тоске, Нам с бескрылых ветвей обреченно вороны орали. Нас пространство и время сжимало в стальном кулаке. Но разжата ладонь, и открыты небес магистрали… Закончить ей не дал утробный рык, вой, тот самый, преследовавший ее с самого рождения и живший где-то в недрах ее светлой, но затуманенной души. В этот раз все было куда страшнее и ужаснее. Из груди Княжны вырвался рев, сначала тихий, а потом все громче и громче, выше и выше. Пока не добрался до самых облаков, пока не дотянулся до окраин леса, пока не увидел дно лесного озера, зверь не отпускал, заставлял тело содрогаться, заставлял Княжну подчиняться себе. И она подчинилась, отдалась черной сущности, поддалась родовому проклятию. Не ведала что творит, на что соглашается, если бы только допеть песню… — Вылетай, на железной двери отодвинув засов… Не получилось. Только хрип вперемешку с тем же утробным не уступающим ревом. Теперь остается только смириться. Очнулась Княжна в незнакомой ей части леса. Вся трава, кустарники и даже деревья были покрыты коркой льда. Вечная зима… Вот чего так опасались предки, поему взращивали в ней только нежное, возвышенное. Дала заморочить голову, дала путь черноте. Нужно было помочь путникам, помочь, а не слушать зверя. Не слушать, сделать как подсказывала золотая искра где-то глубоко в сердце…